Восходитель. Том 1 и 2

Том 2 Глава 1

Ночной дождь не утихает, пока я шагаю в неизвестном направлении. Никто меня не встречает на новом этаже, поэтому мне остается самому изучать местность. Темнота не слишком мешает понять, что меня окружают деревья, похожие на пальмы, только листья растут почти по всей длине ствола. Никогда таких деревьев не видел, возможно, таких не существует в родном для меня мире.

Чтобы не промокнуть, я догадался окружить себя слабейшим барьером, цель которого просто отталкивать влагу. Но вообще не стоит забывать о безопасности, так как тут может случиться что угодно.

Мне выдали квест, где нужно принять одну из двух сторон, а потом защитить или покорить крепость Фар-Дарлук. Никогда такого названия не слышал, но там находится плод Древа Познания, а вот это уже какие-то библейские отсылки, но я в этом не особо разбираюсь. И в целом внутри Башни Испытаний всё может быть вывернуто наизнанку и поставлено с ног на голову, так что нельзя с уверенностью сказать, что знания прежнего мира тут мне сильно помогут.

Доносится запах моря, это я ни с чем не спутаю, значит, я нахожусь на побережье. Решаю пойти в сторону, где должен быть берег и через пару сотен метров до меня доносится шум ночных волн. Я стою на песчаном берегу, смотря во все стороны, но никаких ориентиров не вижу. Наверное, их и не будет, пока не приму одну из сторон, но я не собираюсь делать это наугад.

Когда я только появился на этаже, получил через системный интерфейс приглашения от Благородного Воителя Востока и Завоевателя Святынь. Они не из разряда божеств, так как было подписано, что это великие души, вроде Платона или Регинлейв, душу которой я теперь ношу вместе с собой. Причем, первый звал меня в Фар-Дарлук, а второй в некий Критский лагерь. Скорее всего именно эти двое являются главами противоборствующих сторон, к одной из которых игроки должны примкнуть.

Я не собираюсь бежать и присоединяться к кому-либо, так как хочу сначала понять, что здесь вообще происходит. Кажется, Платон говорил, что есть великие души, которые принимают правила игры, становясь спутниками претендентов на восхождение или кем-то на иной роли. Не знаю точно, как именно это устроено, а в справке описано совсем скудно. Другие напротив восстают и в итоге попадают на «Кладбище бессильных». Третьи же начинают вести свою игру, не вступая в конфронтацию с администраторами, но и не выполняя их волю на все сто процентов. Каждая великая душа — это личность со своими мотивами и взглядом на мир Башни, поэтому слепо полагаться на них не стоит. Этот урок Платон мне уже преподал, хотя напрямую наши договоренности не нарушил.

Где-то позади по правую руку трубят хриплые рога, словно что-то началось. Я оборачиваюсь и вижу, как в ночи поднимаются горящие искры, а потом падают на землю. Это может быть что угодно, но скорее всего подожженные стрелы, где-то начался бой. Идти в сторону сражения может быть опасно, но именно там я могу получить хоть какую-то дополнительную информацию, поэтому ухожу с берега.

Через пятнадцать минут бега я оказываюсь среди прибрежных зарослей на холме, а передо мной в ночи разыгрывается батальная сцена. С топотом копыт мимо холма пролетают всадники в доспехах, с факелами и копьями, некоторые из них несут стяги бело-красных оттенков. Чуть дальше отряды застрельщиков с горящими жаровнями поджигают промасленную паклю на стреле, после чего дружным залпом отправляют огненный дождь в сторону противника. Их врага я тоже вижу, отряды рассредоточились по холмам и поднимают щиты, защищаясь от падающих стрел.

Я оказался рядом с битвой, будучи чужим для обеих сторон. Значит, пришла пора «Энергетической маскировки» ур. 1. В темноте меня непросто заметить, а так даже для арканы я стану менее заметным. Закончив с приготовлениями, могу продолжить смотреть на ночное сражение, цели которого мне неизвестны.

«Зачем они стреляют подожженными стрелами в дождь?» — этого я пока не понимаю, ведь на холмах просто нечего поджигать, тем более, когда всё мокрое.

Впрочем, скоро я узнал ответ, ведь огненные стрелы были не для атаки, а для подачи сигнала. Световые сигналы и осветительные боеприпасы даже в современной войне применяются активно во время ночных операций, когда нужно подсветить позицию противника. И со стороны рыцарей прилетает авиация…

Меня словно реально обожгло сильным излучением арканы, которое почувствовал затылком. С громким хлопками крыльев нечто огромное пролетает в небе в сторону позиций врага, а потом обрушивает на холмы и деревья поток огня такой яркости, что осветились все окрестности!

«Дракон!» — понимаю я, теперь видя создание с темно-красной чешуей, которое обрушило огненный водопад местность, а потом ушло на второй круг.

Если не считать воспоминаний Алайса во время ассимиляции его души, то я никогда до этого не видел драконов, только их кости в подвале Башни. И зрелище оставило меня под впечатлением, как от внешности монстра, так и от его силы. Драконьему пламени плевать на дождь, впереди всё горит настолько яростно, будто с неба льется бензин. Не завидую противникам рыцарей, ведь последние смогли приручить настоящего короля монстров.

Постепенно место сражения перемещается дальше, поэтому ничего интересного рядом больше нет. Дракон еще два раза пикировал и выдыхал огонь где-то впереди, это легко заметить по столбам пламени, а потом куда-то улетел, а вот горизонт светлеет, указывая на начало нового дня.

Скоро восходит солнце, очень приятное и знакомое. Второй этаж тоже очень похож на Землю: зеленые растения, голубое небо, черная земля. Я в целом готов однажды прийти на этаж, который вообще не будет похож на что-либо, виденное в прошлом. Но до этого еще далеко, ведь сначала нужно выполнить главный квест «Сада желаний».

Очевидно, что война между двумя великими душами сейчас в активной фазе, но я все равно ничего особо полезного о ней не знаю, поэтому не могу принять окончательное решение о том, на чью сторону встать. Скорее всего любой выбор будет иметь свои достоинства и недостатки, но для моего стиля прохождения желательно выбрать самый трудный вариант.

«Если доминируют рыцари, то для моего прогресса лучше им противостоять. Интересно, смогу ли я убить того дракона?» — уже воображаю потенциальную битву и прикидываю тактику, но понимаю, что не могу выбирать только по критерию сложности.

На «Кладбище бессильных» моими врагами были монстры, поэтому там не было необходимости вставать на какую-то сторону. На «Ничейных землях» я впервые контактировал с другими игроками и получил ценный опыт, пускай и не самый приятный, если говорить об убийствах. Здесь тоже могут быть игроки, выбирающие ту или иную сторону, поэтому случиться может разное.

Однако размышления на этом не заканчиваются. Я точно знаю, что есть те, кто уже на двенадцатом этаже Башни, значит, этот этаж они точно прошли. Но тогда возникает закономерный вопрос о том, как устроена выдача квестов, ведь подняться выше можно только по завершению квеста. После того, как одна из сторон добивается успеха, то что должно произойти: этаж будет дальше выдавать новый квест или отмотает все события к началу? Или что-то еще? В справке, к сожалению, не нашел ничего об этом.

Вокруг становится спокойно, поэтому выхожу из укрытия и думаю над дальнейшими шагами. Хочется найти других игроков, чтобы просто поговорить с ними, а для этого точно нужно найти один из лагерей: Критский или крепость Фар-Дарлук. Я иду по следам рыцарей, так как они знатно натоптали вокруг, ошибиться не получится.

Получается, что иду на запад вдоль линии моря, пока не замечаю конный разъезд, от которого решил не прятаться. На всякий случай дружелюбно машу и улыбаюсь, и незнакомцы даже не потянулись к оружию. Что же, это определенно успех.

— Мир тебе, странник, — говорит рыцарь в полном комплекте рыцарского пластинчатого доспеха.

— И вам. Я только сегодня ночью прибыл, поэтому хочу задать парочку вопросов.

— Понимаю, ты из приходящих авантюристов. Следуй тем же маршрутом до того мыса, а потом поверни налево к холмам. Через пару километров будет Критский лагерь, его невозможно пропустить. А в центре будет башня, в которой тебе стоит показаться нашему полководцу. Он лично беседует с каждым авантюристом.

— Спасибо. А где находится крепость Фар-Дарлук? — вопрос, может, опасный, но не могу не задать.

Оказывается, что вражеская для воинов крепость находится за моей спиной примерно в десяти милях. Значит, я оказался ближе к лагерю завоевателей. Что же, тогда с них и начну. Попрощавшись с патрулем, я направляюсь, куда мне указали, после чего скоро действительно нахожу Критский лагерь, разместившийся на пустынной земле неподалеку от морского побережья.

Я больше не пытаюсь скрываться, поэтому, наверное, и на меня смотрят благосклонно. Скоро дорога под ногами резко уходит вниз, где в долине расположились шатры на тысячи человек. Чем-то напоминает лагерь новичков на предыдущем этаже, только во много раз больше. А также здесь претенденты на восхождение в меньшинстве, и я не знаю, откуда все остальные. Костры, флаги, люди, кони: походный средневековый лагерь, пускай я видел такие только в фильмах.

Спускаюсь по дороге и захожу на территорию лагеря, а потом сворачиваю в сторону, чтобы подняться на поросшую сухим кустарником скалу, откуда можно бросить взор на центр лагеря, где стоит каменная крепость, возведенная руками местных строителей. Она каменная, с узкими бойницами и зубчатой короной, словно фигурка ладьи из шахмат. В лагере кипит жизнь и до меня никому дела нет.

«Что же, пойду поговорю с местным полководцем. Скорее всего это будет тот самый Завоеватель Святынь», — думаю я.

Спустившись, я нахожу вход в башню, который охраняют внушительного вида рыцари в закрытых шлемах. Они вроде похожи на людей, но с другой стороны почти под два с половиной метра ростом и с пропорционально широким телосложением, хотя некоторый объем могут придавать доспехи. Однако от них сильно разит арканой в отличии от других встреченных людей, поэтому не удивлюсь, если это вообще не люди.

— Я новый авантюрист. Пришел на встречу с вашим генералом, — объясняю причину визита.

Один из стражников входит внутрь, а выходит уже с кем-то еще за спиной, и я сразу понимаю, что это тоже игрок, стоило только услышать его приветствие:

— Ого, давно не видел новых лиц с этажа новичков. Здравствуй.

Оказывается, за спиной выходящего великанского воина оказывается обычный человек, хотя можно ли назвать кого-то обычным внутри Башни Испытаний? Во всяком случае это наверняка претендент на восхождение, пускай и нарядился в местный наряд.

— Меня зовут Бернард, выступаю в качестве главного помощника Ричарда и советника по делам духовным и политическим, — представляется человек, очень похожий на священника, паладина и… крестоносца?

Только сейчас до меня доходит, что этаж сильно напоминает мне фильмы про Крестовые походы, когда рыцари в сверкающих (или нет?) доспехах плыли отвоевывать Иерусалим или что-то в этом духе. Только Башня Испытаний, похоже, сильно извратила этот период человеческой истории.

«Эх, жаль, я не историк», — думаю я, при этом догадываясь, кто здесь может выступать противником рыцарей Алчного Побережья.

— Меня можно звать Севером, — представляюсь я, внимательнее смотря на собеседника.

Это статный мужчина с каштановыми волосами в белой накидке с красным крестом. На поясе у него висит красивый меч, а под накидкой замечаю кольчугу. Если бы не его первая фраза, то можно было спутать с местным войском, но аккуратная прическа с уложенными назад волосами слишком похожа на современную.

— Как сторона света? Интересное имя. Кажется, у него латинские корни. Или это просто прозвище?

— Нет, настоящее имя. А ты ведь тоже из числа попавших в Башню?

— Верно. Мы еще поговорим, а теперь тебя хочет увидеть Ричард. Пойдем, — Бернард жестом приглашает войти, а потом мы поднимаемся по деревянной лестнице.

— А кто это?

— В Башню Испытаний была призвана душа Ричарда Львиное Сердце. Собственно, теперь это великая душа.

Я вхожу в комнату на третьем этаже с широким столом, на котором расположена карта боевых действий и расставлены драгоценные камни и фигурки. У бойницы стоит высокий человек с огненными волосами и алым плащом, который разворачивается, услышав нас.

— Новый авантюрист прибыл. Зовут Севером, — представляет меня Бернард.

— Добро пожаловать. Давно не видел новых лиц, — Ричард Львиное Сердце, он же Завоеватель Святынь, улыбается мне, и улыбка эта зловещая или мне просто кажется.

Впрочем, под стать зловещим символам на его лице, будто кто-то вырезал их острым лезвием, оставив такие раны.

— Доброе утро, — не буду робеть даже в присутствии такой известной личности. — Ричард Львиное Сердце вне Башни тоже так выглядел?

— Ха-ха, кто знает, — смеется полководец, пожимая мне руку. — Однажды я просто очнулся в Башне, хотя точно знаю, что умер. Был ли я при первой своей жизни именно таким? Память мне говорит, что да. Но только Богу известна истина.

— Простите за нескромный вопрос, но у меня крестоносцы ассоциируются с христианским миром. Что может сказать верующий человек, оказавшись в месте, где существуют другие боги?

Бернард тут же рассмеялся, даже Ричард улыбнулся. Мне и на самом деле интересно, ведь великая душа в теории является личностью, жившей фиг знает когда. Великие души должны получать от администраторов знания о современном мире, но характер и мировоззрение у них все равно остаются прежние, да?

— Я тоже задался этим вопросом, и администратор мне на него ничего не ответил. Значит, мне предстоит самому добыть ответ. Я считаю, что это испытание моей веры. Дьявол может принять множество обликов, поэтому местные «силы» могут называть себя как угодно, богами я их не считаю.

Ричард говорит уверенным звонким голосом, представляя из себя харизматичного лидера, за которым пойдут не только его воины, но и игроки Башни.

— Ты правильно поступил, что пришел в Критский лагерь, ведь Фар-Дарлук является рассадником зла и разложения. И всё из-за плода Древа Познания.

— Я еще не решил, к кому хочу присоединиться, — осаживаю полководца.

Пускай это прозвучит грубо, но лучше сразу это обозначить.

— Понимаю, — на удивление Завоеватель Святынь отнесся к этому очень спокойно. — Я готов рассеять твои сомнения, но, наверное, тебе будет лучше переговорить с Бернардом. Он лучше находит общий язык с авантюристами. Но добавлю от себя, что ты оказался на войне, а война раскрывает истинные мотивы. Да, мы приплыли в эти земли с мечом, но ведет нас не жажда крови или сокровищ, а установление справедливости. Помни об этом. А теперь мне нужно встретиться с командирами для обсуждения прошедшего ночного сражения. Бернард, ты можешь показать лагерь Северу?

— Конечно, пойдем, — Бернард ведет меня за собой, а навстречу нам идут командиры войска крестоносцев для участия в военном совете.

— Что думаешь? — спрашивает спутник, когда мы вышли из башни под лучи утреннего солнца.

Жизнь в лагере вокруг кипит, воины готовят еду на кострах, ухаживают за снаряжением и лошадьми, а вдалеке я даже вижу цех под открытым небом, где собирают осадные орудия.

— Не очень-то я верю в речи про справедливость в условиях войны. Но вокруг всё такое интересное, так что у меня куча вопросов.

— Что же, задавай. И одновременно посмотрим на лагерь.

Мы отходим от башни Ричарда и идем по дороге, которая спускает нас на один уровень ниже, где расположены новые шатры.

— В чем вообще суть этого квеста? Просто выбрать одну из двух сторон, а потом сразиться?

— Если попытаться объяснить кратко, то да. Но тебя, наверное, интересуют детали. Давай присядем, и я расскажу.

Как раз проходим мимо сваленных деревьев, на стволах которых можно удобно усесться. Отсюда даже видно яму, в которой машет крыльями большой дракон с красноватыми крыльями и темно-серым телом. Возможно, это тот самый, что жег ночью холмы.

— Центральная часть этажа — это крепость Фар-Дарлук. Её защищает Благородный Воитель Востока. Это прозвище великой души Салах ад-Дина или Саладина, если говорить проще. В крепости есть Сад Желаний, в котором растет всего одно дерево. На дереве растет всего один плод. Думаю, ты уже догадался, что это плод Древа Познания. Ричард и его войско пытаются занять крепость, чтобы захватить этот плод.

— Одного яблока на всех не хватит, — делаю резонное на мой взгляд замечание.

— О, это не яблоко. Точнее, этот плод не имеет известного нам аналога, как и нет единственного мнения о том, чем именно был плод с древа познания добра и зла из библейской истории. Где-то его считали яблоком, где-то виноградом или даже грибом. В общем, я отошел от темы. Вкусивший этот плод получит невероятные силы и знания, именно поэтому Ричард и его сторонники хотят его. Правда, больше одного укуса сделать нельзя, иначе слишком жадного разорвет от его новой силы. Следовательно, игроки договариваются с Ричардом разделить этот плод.

— А есть более конкретная информация о том, что даст плод?

— Я не знаю, — качает головой Бернард. — Говорят, что самые старые претенденты из нашего мира в Башне уже больше двух лет, но еще ни разу никто не смог попробовать на вкус плод.

— А как тогда они прошли квест?

— Суть квеста лишь в том, чтобы встать на одну из сторон, после чего выиграть финальное сражение. Иногда победа достается одной стороне, иногда другой, но окончательная точка в войне еще ни разу не была поставлена.

— Почему?

— Потому что у плода есть повторяющийся период созревания. Если плод созреет и упадет с ветки, его нельзя будет подобрать и съесть. Придется ждать нового созревания. Также нельзя сорвать плод с ветки раньше времени, тогда он будет полностью лишен всех сил. И снова придется ждать нового созревания. Период, когда его можно сорвать с ветки, ограничен всего пятью часами.

— Но Саладин же имеет к нему постоянный доступ. Что ему мешает сорвать в положенный момент?

— Потому что он придерживается противоположного мнения об использовании плода, — сплевывает Бернард, будто сильно этим раздражен. — Он считает, что его ни за что нельзя срывать, поэтому яростно защищает Фар-Дарлук во время финального штурма. Поэтому еще ни разу не получилось попасть в Сад Желаний до того, как плод сам упадет с ветки. Всякий раз, когда это случалось, приходилось отступать, чтобы повторить попытку в следующий раз.

Я даже не подозревал, что тут настолько сложные правила. Но все-таки вопросы еще есть, ведь даже так есть выигрышные стратегии. Либо я просто еще не все правила знаю.

— А почему вы просто не начнете захват крепости сильно загодя, а потом не подождете в спокойной обстановке созревания плода?

— Давно бы так сделали, но плод растет только в том случае, если крепостью владеет Саладин. Мне кажется, что администраторы специально придумали столько ограничений, чтобы не было очевидной стратегии, кроме гонки на время. А взять крепость штурмом очень сложно за пять часов.

Пытаюсь придумать еще какую-нибудь хитрость, но в голову приходит несостыковка, связанная с врагами «крестоносцев».

— Если Саладин не хочет, чтобы плод достался вам, то что ему мешает сорвать его прямо перед созреванием? Тогда у вас и минуты не будет на штурм.

— Без понятия, — пожимает плечами собеседник. — Может, администраторы наложили на это ограничение. Еще я слышал, что он запрещает касаться к плоду даже своим сторонникам, так как никому из них не доверяет по-настоящему, а сам обходит Сад Желаний стороной. Поэтому он просто обороняет крепость у моря, а Древо Познания изолирует от всех.

— Ладно, спрошу у него при встрече.

— Ты действительно хочешь выбирать, к какой стороне присоединиться? — кажется, что Бернард удивлен.

— Да, это ведь часть квеста.

— Я о том, что здесь нет настоящей потребности выбирать. Ты хочешь добраться до вершины Башни? Если да, то тебе понадобится сила плода Древа Познания. Кто знает, сколько арканы получишь. Кто знает, какие навыки или таланты тебе достанутся. Это невероятное сокровище, которое администраторы оставили уже на втором этаже, но сильно усложнили его получение. Доходят слухи, что ранкеры не могут пройти двенадцатый этаж, им не хватает ни людей, ни сил. Возможно, именно второй этаж станет ключом к восхождению на более высокие этажи.

— Ты хочешь сказать, что никто не встает на сторону Саладина?

— Такое иногда случается, — пожимает плечами Бернард. — Ты, конечно, можешь посетить крепость. Пока ты не встал на нашу сторону, тебя впустят, ты даже поговоришь с Саладином, но даже не думай, что ты сможешь пробраться в Сад Желаний, будучи на стороне защитников Фар-Дарлук. Такие умники уже были, и их трупы украшают теперь стены крепости. Саладин как собака на сене, сам не хочет пользоваться плодом и другим не дает. А в Башне Испытаний только сила имеет значение.

С этим, конечно, трудно спорить, но у меня своя голова на плечах.

— Так что думай, Север. Если ты не хочешь остаться заложником Башни навсегда, то следуй по пути приобретения силы. Возможно, на этаже для новичков тебе могло показаться, что Башня Испытаний на самом деле Башня Развлечений, но я тебя уверяю, это жестокое место, которое перемелет нас, если мы не дойдем до верха.

Что же, я понимаю, почему Ричард взял Бернарда на позицию советника и переговорщика с другими игроками. Наверняка он немало людей склонил на сторону крестоносцев, вот только после «Кладбища бессильных» у меня нет никаких иллюзий по поводу Башни Испытаний. Но одновременно это не значит, что я хочу стать заложником выбранного кем-то другим пути. Я хочу свободу, как и силу, но хочу идти своими дорогами. И пока что дорога ведет в Фар-Дарлук. Только потом я смогу принять какое-то решение.

— Я поговорю с Саладином. Если все же захочу присоединиться к вам, то вернусь.

— Как скажешь, но ты просто потеряешь время. Плод близок к созреванию, и скоро будет новый штурм. И на этот раз у нас грандиозные и неожиданные планы, а также к Ричарду приплыло огромное подкрепление из разных орденов. Я уверен, что в этот раз Фар-Дарлук падет невероятно быстро. Если решишь присоединиться к Саладину, то мы станем врагами и будем стремиться друг друга убить. Я не шучу.

Бернард встает, и на лице его мрачная решимость. А мне остается молча кивнуть и остаться наедине с непростым выбором.

Но долго сидеть на месте я не стал, раз уж скоро новый штурм крепости. Теперь направляюсь прочь из Критского лагеря по направлению к крепости Фар-Дарлук. Забыл спросить у Бернарда, откуда Ричард Львиное Сердце получает подкрепления, ведь мы находимся на этаже Башни Испытаний. Воины лагеря выглядят полностью живыми, они разговаривают, работают, смеются и ругаются, а также их тела излучают тепло и аркану. Но не похоже, что это люди из моего времени.

На меня обращают внимание, так как одет я совсем по-другому, но никто не мешает выйти из лагеря. Я опять возвращаюсь на морское побережье, на которое накатывают волны на песок. Идти очень приятно, я забыл, каково это, наслаждаться дикой природой. Над водой летают чайки, охотясь на рыб, а по пляжу ползают ракообразные. Даже захотелось поесть, но тратить время не буду, поэтому чувство голода тут же отступило. Хорошо, что моя стойкость может позволить жить без пищи долгое время.

Путь в десять миль не занял много времени, но при этом быстрым это приключение тоже не стало. Прямо сейчас между противоборствующими сторонами нет сражений, только патрули объезжают территорию, причем, одна сторона использует лошадей в качестве транспорта, а другая — верблюдов.

Перехожу на быстрый шаг и уже после полудня оказываюсь в центральном месте этажа, который скорее всего на большую часть покрыт морем. Но не крепость показалась первой, а следы многочисленных сражений. Здесь остались насыпи и рвы, которые использовали обе стороны, то и дело видно брошенное оружие, следы крови и натоптанная сотнями людей и копыт трава. Но нет трупов или хотя бы костей, и я знаю, почему. Все останки через какое-то время телепортируются на минус первый этаж, поэтому ничего удивительного.

Скоро я встречаюсь с патрулем Фар-Дарлука, который тоже относится ко мне очень спокойно и доброжелательно, словно могут со стопроцентной уверенностью сказать, к какому лагерю я принадлежу. Возможно, на мне появится какая-то особая метка, стоит только определиться со стороной конфликта.

Один из всадников на верблюдах провожает меня по тропе через прибрежные скалы, а потом мы оказываемся на пляже, откуда открывается вид на часть Фар-Дарлука, и вид захватывающий. Высокие каменные стены поднимаются в голубое небо метров на десять или даже пятнадцать, а за ними видны внутренние бастионы. Могу прикинуть, что по размерам крепость может вмещать в себя десятки тысяч людей.

Полюбовавшись видом, я направляюсь к одним из главных ворот, через которые нужно проехать по подсказке патрульного. Удивительно, но внутри крепости есть не только военные люди, но и условные «гражданские». Смуглые мужчины, женщины и дети занимаются изготовлением стрел, готовкой еды или латанием дыр в оборонительных сооружениях. В Критском лагере я не видел так называемых некомбатантов, хотя наверняка у настоящих рыцарей были слуги, а в лагере священники и медики.

Несмотря на внушающие уважение черно-золотые стяги, я не вижу в Фар-Дарлуке центр Сил Зла и Тьмы. Обычные люди, обычные воины и никаких тебе драконов, хотя что-то необычное может присутствовать, конечно. Спрашивая дорогу, я прихожу к воротам внутренней крепости, куда меня пропускают без каких-либо проверок. Кажется, тут все привычны к тому, что в крепость приходят странные незнакомцы.

Правда, Саладин не сразу меня принял, пришлось ждать вечера, но зато я потратил время на разговоры со служивыми внутри укрепленного дворца. Очевидно, что все разговоры сегодня сводятся к ночному сражению, где дракон крестоносцев пожег очень многих, но страха никто не показывает. Если в Критском лагере воины были похожи на приплывших из-за моря европейцев, то здешние люди больше напоминают представителей арабских национальностей. Наверное, так и должно быть, но я так и не смог понять, насколько это настоящие люди, а когда спросил, то мне каждый смог поведать свою историю, будто человек не обращает внимание, что находится внутри Башни Испытаний.

Наконец, меня пригласили в покои человека, которого называют султаном, и вот этот человек далеко не такой улыбчивый, как Ричард Львиное Сердце. Строгий смуглый человек с черной бородой и зрачками сидит в кресле и слишком пристально смотрит на меня. Он одет в свободную накидку, под которой угадывается доспех, а на голове нечто вроде золотой короны. Благородный Воитель Востока предпочитает золотой и черный цвет, как и на стягах Фар-Дарлука.

— Приветствую тебя, Благородный Воитель Востока, Салах ад-Дин, — похоже, атмосфера в крепости подействовала на меня, или великая душа выглядит слишком царственно на моем фоне. — Меня зовут Север.

— И я тебя приветствую, чужеземец. Гости редко к нам заходят. И прости, что не смог принять раньше, государственные дела требуют моего внимания, — несмотря на грозный вид, Саладин очень вежлив. — С какой целью ты посетил нас?

— Мне нужно выбрать сторону конфликта, поэтому я решил познакомиться перед принятием решения.

— Мудрое решение, — кивает Саладин. — Обычно приключенцы оказываются ближе к Критскому лагерю, где и оседают, решив избавить себя от мук выбора. Немногие решают прийти сюда. Если у тебя есть вопросы, я готов на них ответить.

«Думаю, Саладин тоже заинтересован в том, чтобы восходящие на Башню вставали на его сторону», — пытаюсь прикинуть мотивы собеседника.

— Что же, вопросы действительно есть. Самый главный из них: почему вы защищаете Древо Познания вместо того, чтобы воспользоваться его силой? Вам для этого не нужно ничего захватывать.

— Резонный вопрос, — Салах ах-Дин будто не удивлен моему интересу. — Постараюсь объяснить. На мой взгляд человек не должен уподоблять себя Богу, а вкушение этого плода как раз является попыткой получения божественных сил. Я считаю своим долгом оградить Древо Познания от жадных рук Завоевателя Святынь и кого-либо еще.

— Даже если это нужно для восхождения на Башню Испытаний?

— Башня Испытаний… — вполголоса повторяет Саладин. — Скажи, ты досконально знаешь, что это такое? В чем суть восхождения? Что находится на вершине? Я вот не знаю. Но зато у меня есть принципы: моральные и религиозные. Я считаю, что уже прохожу свое испытание. Я намерен проложить дорогу наверх, но по своим правилам. Некоторые сущности, которые вполне могут оказаться сторонниками Ибли́са, смогли выдернуть мою душу из посмертия, но это не значит, что я намерен принимать их веру.

«Что за Иблис?» — не понял я, но не стал перебивать.

— Я намерен выдержать все испытания, но так, как считаю правильным, — продолжает султан. — Те, кто зовет себя администраторами, пытаются внушить подобным тебе, что единственно правильная стратегия восхождения — это путь алчности и взятия как можно больше силы. Навыки, таланты, артефакты, уровни: люди всех эпох стремились заполучить богатство, власть и славу. Просто менялся облик их желаний. Но попытка натурально уподобиться Богу не приближает нас к нему, а наоборот отдаляет. Возможно, человеку твоего времени это может показаться странным, возможно, мои взгляды архаичны, но так оно и окажется, я уверен.

— Я действительно нерелигиозный человек, но суть уловил. Даже больше, мне импонирует нахождение новых путей и следование принципам.

— Вот как? И с какой целью ты восходишь на Башню?

А вот это неожиданный вопрос, не думал, что кого-то это будет интересовать, поэтому я не пробовал сформулировать свои стремления до этого. Немного подумав, я говорю:

— У меня нет на самом деле высоких идеалов. Башня с самого начала заставила меня выживать. Я выжил и намерен делать так впредь. Я готов принять любой вызов, я хочу испытаний, чтобы становиться сильнее. Но мне не нужны легкие пути, вроде плода Древа Познаний или кольца всевластия. Естественно, я ни черта не знаю о Башне Испытаний, но рано или поздно узнаю. Узнаю и адаптируюсь, а до того момента я стремлюсь выполнить самый главный вызов, брошенный мне за всё время: изменить Башню Испытаний. Не знаю, что именно хочу поменять, кроме одного пункта: полного закрытия «Кладбища бессильных». Если однажды буду баллотироваться на пост президента Башни, прошу отдать голос за меня.

Я заканчиваю выступление шуткой, но Саладин выслушал очень внимательно и серьезного лица не изменил.

— Что же, Север. Я немного понял, что ты за человек. Раз тебя не привлекает плод Древа Познаний, и ты хочешь сложных испытаний, то вставай на защиту Фар-Дарлука. В настоящий момент здесь нет ни одного приключенца.

— Значит, что мне придется убивать других людей из моего мира, когда они придут штурмовать крепость?

— Тебя это смущает? Люди убивали себе подобных, когда я был человеком. Люди продолжают убивать себе подобных даже в твоей эпохе. А что насчет защитников крепости? Думаешь, они не люди? Это не какие-то болванчики или NPC, как их почему-то называли приключенцы до тебя. Это тоже великие души, вырванные из небытия вместе со мной, просто не наделенные моими силами. Это тоже живые люди, у которых быстрее бьется сердце и от радости, и от страха. Это мой народ, и они понимают, что оказались в странном месте, но верят в меня, и я не могу подвести их. Так или иначе тебе придется убивать. Башня Испытаний раскроет истинную натуру каждого претендента и заставит превратиться в чудовище. Что ты будешь делать с этим вызовом?

Кажется, Саладин хочет подловить меня, но у меня нет цели побеждать его в дебатах.

— Мне это не нравится, поэтому теперь хочу и это изменить в Башне. Но прямо сейчас придется следовать имеющимся правилам.

— Правильно. Мы не боги, чтобы менять всё на свой вкус. И если проливать кровь, то хотя бы не во имя сокровищ и большей силы. Так каков твой ответ? Если ты захочешь примкнуть к Завоевателю Святынь, я обещаю, что позволю тебе уйти из Фар-Дарлука целым и невредимым.

— Мне нужна минута на размышления.

Итак, я выслушал обе стороны и должен принять какое-то решение. Квест заставляет меня принять чью-то сторону, и я не нашел очевидных лазеек. Возможно, администраторы и вправду специально спроектировали такой этаж, чтобы показать претендентам алчную стратегию восхождения. Оборонять крепость легче, чем штурмовать, но игроки оказываются ближе к Критскому лагерю и чаще в него вступают, так как получение сил для восхождения кажется более правильной стратегией. Но не значит ли это, что они все идут на поводу у администраторов?

Это не самый простой выбор. Неизвестны все детали, нет единственного морально правильного выбора. Значит, мне стоит принять решение, основываясь только на том, что хочу именно я. А хочу я изменить Башню, значит… Значит…

— Вам следует выбрать сторону конфликта и выиграть финальное сражение. Только после этого можно будет взойти на следующий этаж, — я зачитываю самую важную часть квеста из вызванного системного окна.

— Да, все верно, — кивает Саладин. — Если выбранная тобою сторона проиграет, то придется задержаться здесь до следующего созревания плода и повторить попытку.

— Но тут не сказано, что выбирать можно только между тобой и Ричардом.

— На этом этаже других сторон конфликта нет, — пожимает плечами собеседник, словно еще не понял, что я имею в виду.

— Верно, нет. Но разве что-то мешает создать третью сторону? Вы слышите меня, администраторы⁈ — громко говорю я, поднимая глаза к потолку. — Я объявляю войну Критскому лагерю и Фар-Дарлуку одновременно. Моя цель — Древо Познания, и заодно я бросаю вызов установленным вами правилам. Цель моей кампании — навсегда прекратить эту войну путем уничтожения Древа Познания. Вы принимаете мой вызов?

Я не ожидал, что боги проявят к этому такое внимание.

— Неожиданно, но ты следуешь своим принципам, Север, так что я тебя за это уважаю. Ты можешь покинуть Фар-Дарлук, но в момент штурма мы будем врагами, — впервые за разговор я увидел улыбку на лице Саладина.