Ворн. Книга третья.

Глава 18

— Гринольв, поверь, когда я тебя увидел, то возложил дар богам за то, что они сохранили тебе жизнь, вернули мне хоть одного брата.

— Не брат ты мне, Рауд. И не был им никогда, — Гриня отмахнулся от протянутой руки капитана и хотел уйти, но капитан преградил ему путь. — Не надо, — прошипел он тихо, но угрожающе. — Не говори мне так, малыш-волчонок. Я сохранил тебе жизнь и воспитал тебя отважным мореходом, и то, что ты умудрился выжить в тот шторм — это моя заслуга. Моя, — прорычал он в лицо мужчины, нависнув над ним скалой. — Помни это.

— Я давно уже не малыш, — фыркнул Гриня. — Ты бросил меня.

— Я спасал корабль.

— Или то, что ты награбил в ту ночь? — губы Грини искривились в презрении.

— Не важно, — отмахнулся Рыжий, отступая. Пройдя пару шагов по своей каюте, он присел на сундук, который служил и кроватью для капитана.

— Хороший мальчик у тебя, Волчонок. Мне нравится его взгляд. В нем есть сталь. Я помню тебя в его возрасте, — усмехнулся капитан. — Ты не был таким. Страх — вот что было в твоих глазах. Но ты был упрям, и мне это нравилось. Твой щенок тебя превзошел. Он достоин стать моим наследником.

— Неужели ты так и не смог обзавестись своими отпрысками? — презрительно хмыкнул Гриня, прикрывая дверь.

— Не язви. У меня было двенадцать жен, и ни одна не дала мне здоровое потомство. Боги отобрали у меня эту возможность. Даже девку нормальную не смогли выродить, — скривился капитан. — Их у меня целый выводок, но толку? — мужчина, тягостно вздохнув, опустил голову. — Видимо, правы ваши эти кардиналы. Но в наших землях другие законы, если ты не забыл, конечно. Я бы их всех отдал за одного твоего. Не глядя.

— Нет. Ты не получишь этого парня.

— Гринольв, ты же знаешь, я всегда беру то, что хочу. Но тебя я прошу, — выделил он голосом это слово, замолчав на миг. — Я прошу тебя, брат, оставайтесь со мной. Оба. Ты и твой мальчишка. И клянусь всеми богами, он станет самым богатым ярлом всех северных земель. Я оставлю ему все. И пока я жив, приумножу то, что и без того имею.

— Нет. Ворн не пират. И никогда им не станет. У него иная судьба, и не мне в нее вмешиваться.

— Именно, — прорычал капитан, медленно поднимая голову и вонзая острый взгляд в собеседника. — Не тебе… Но все же ты еще подумай. Время пока есть.

— Я тебе уже дал свой ответ. Ни ты, ни твои земли более мне не нужны. Я отказался от рода. У меня нет родичей. И дома у меня нет. И на этом точка.

— Хорошо, — капитан вдруг неожиданно сменил настроение, резко изменив тон на добрый и вкрадчивый. — Дело твое. Но я все же рад был видеть тебя вновь, брат. Да, ты прав. Прими мои извинения и будь добрым гостем на моем судне. Пусть былое идет ко дну. Давай расстанемся на хорошей волне. Я действительно рад, что ты жив, — подойдя к ошарашенному Грине, капитан крепко обнял его, похлопав по спине.

Гриня вышел из каюты молча. На душе и без того было погано, а после этой беседы стало и вовсе не спокойно. Он хорошо знал нрав своего старшего брата. Его «хорошо» обозначало лишь одно — он все сделает по-своему. И быть беде. Грине очень не хотелось раскрывать тайну своего рода и рассказывать о том, кто он есть на самом деле. Вернее, кем был раньше. О многом он теперь жалел. Но предупредить своих спутников о возможной опасности он был обязан. Особенно Ворна. Ворн не знал о его пиратском прошлом. Знал только Лаки. Мальчишке он расскажет все, без утайки. Но беседа предстояла еще и с Кардиналом, а вот этому субъекту выкладывать все карты ой как не хотелось. Но придется. Пока он пробирался в полумраке через нагромождения канатов и коробов к своему гамаку, Гриня размышлял, почему он сразу не ответил Рауду о том, что мальчишка ему не сын? Видимо, сработало чувство опасности. Он заметил интерес матерого волка к пацану и попытался таким образом защитить мальчика, взяв под защиту рода. Но оказалось, что наделал еще хуже. Кто же знал, что алчный и эгоистичный Рауд, для которого ранее не было ничего ценнее его золота, так вцепится в «племянника». Чует свою кончину и понимает, что не осталось никого, кому передать наследство? Так кто же ему виноват, если он собственноручно избавился от всех кровных родственников вплоть до своего родного отца. Гриня попытался вспомнить лица отца с матерью, и не смог. Это было так давно… Но он хорошо помнил кровь. Много крови вокруг и себя, плачущего рядом с телом матери, сидящего в зловонной багровой луже. Почему его не убили тогда, он не знал.

— О, щенок Гринольф, — над головой раздался насмешливый голос, и огромная рука подняла его с пола за шкирку. Малыш увидел лицо своего старшего брата от другой женщины. — Вот ты где, мелкий засранец, — усмехнулся молодой мужчина. — Выжил значит… — задумчиво всматривался он в перемазанное кровью личико. — Ладно. Да будет так. Возможно, это знак богов, — неопределенно хмыкнул он. — Эй! Томас! — окликнул он другого воина и, швырнув ему ребенка, добавил: — Щенка с собой берем!

Да, он обучал Волчонка морскому ремеслу, обучал сражаться. Пытался вырастить из него свое подобие — монстра без страха и сострадания. Но не вышло. Едва отметив четырнадцатую весну, Гринольфа смыло с палубы во время шторма. Сбило волной. Рауд мог бы приказать команде спасти юнца, но он этого не сделал. Единственное что он сделал, это кинул пацану спасательную дугу. Ее еще называют подкова последнего шанса. Вот на этой деревяхе он и болтался несколько дней в океане, молясь всем богам о том, что бы Рауд его отыскал и спас. Что бы морские хищники не напали и не сожрали. Что бы увидеть берег. Или хотя бы судно, хоть какое то. Любое. И он увидел. Утлое суденышко одинокого рыбака. Потом были три года скитаний по великой Империи. А после, он попал в учебку. Не в такую, которой обучали Ворна. Попроще. Для простых вояк. Но и там гоняли нещадно. Что было дальше, Гриня уже не скрывал. Отучился, выпустился, дезертировал, снова скрывался. Попал к Лаки.

Но как бы не мотала его жизнь, он все одно сохранил в душе человеколюбие, сострадание, ценность дружбы. Этому сильно поспособствовали годы проведенные в команде старика. А вот его брат, Рауд, он и не человек вовсе. Беспринципное, кровожадное чудовище, и идти по трупам к своей цели для него обычное дело. А теперь ему нужен мальчишка… Гриня точно знал: с этого корабля они просто так не уйдут.

*****

К вечеру третьего дня на горизонте показалась земля.

— Мы что, уже приплыли? — удивился Ворн.

— Дерьмо плавает, а моряки по морю ходят, — поправил его рядом стоящий матрос, который, сложив козырьком руки, всматривался вдаль. — Это Локхор. Остров. Мы всегда сюда заходим для обмена товаров и пополнения припасов.

— И как на долго мы тут задержимся?

— К рассвету уйдем.

Зазвучал свисток. На палубе началась суета и командные выкрики. Матросы взялись за работу.

Матрос, с которым разговаривал Ворн, поспешил на свое место. К Ворну подошел задумчивый Гриня.

Ворн с пониманием посмотрел на товарища.

— Не грузись. Прорвемся, — попытался он подбодрить друга. — С Кириллом говорил?

— Угу, — смотря на приближающийся берег без особой радости ответил Гриня. — Прости. Я не хотел тебя втягивать в это.

— Да ладно, батя, — усмехнулся парень. — Я не в обиде. Говорю же, выкрутимся. Мы и не из такого выкручивались.

Гриня тяжело вздохнул.

Берег приближался. Уже можно было разглядеть деревья, постройки и даже собравшихся у воды людей.

— Заякорились по правому борту! — крикнул кто-то из моряков и тут же подняли с той стороны черный шар размером не больше обычного баскетбольного мяча.

— Зачем это? — спросил Ворн, указывая взглядом на черный шар.

— Ну так на якоре же, — пояснил ему Гриня. — Это показатель такой, чтобы чего по ошибке не вышло.

— Угу, — кивнул Ворн. — Понятно. А чего мы тогда движемся еще, или мне это кажется?

— Не кажется. Сейчас развернут судно и заякорят по второму борту. Вот тогда и остановимся.

— Якорями что ли разворачивают?

— Конечно. А как иначе? — удивился Гриня. — Не, можно и иначе, конечно, но не в этой ситуации. Тут лучше якорями.

— Почему?

— Ветер не наш.

— Угу… — задумчиво кивнул парень, с интересом наблюдая за происходящим на корабле.

— Ты лучше держись, пока не свалился, — предупредил Гриня и вовремя: корабль ощутимо дернуло.

— Шлюпки на воду!!!

По лестнице, ведущей с капитанского мостика на палубу, бодро передвигая ногами спустился довольного вида капитан.

— Ну что, мальчик, прокатишься со мной на берег? — предложил он Ворну, указывая на спускаемую шлюпку. — Новые земли, новые люди. Идем, покажу тебе, как живут островитяне, как торговля ведется.

Гриня скривился.

Подметив нерешительность парня, он продолжил:

— Да не переживай ты, без меня корабль не уплывет, — хохотнул капитан, не обращая ни малейшего внимания на недовольство Грини. — И без тебя тоже. Вон дружок у тебя какой, — указав взглядом на мачту, ухмыльнулся он. — С таким другом тебе и сам морской дьявол не страшен. Смотри, как переминает лапами и на берег смотрит, явно очень хочется ему слетать туда, а без тебя не решается. Ну? Идешь?

Гриня недовольно посмотрел на старшего брата.

— Не мамаша ты ему, чтоб у юбки держать. Не малец он, сам пусть решает, — все же парировал Рауд молчаливое недовольство младшего брата.

Ворн, взглянув на мрякула, который действительно отдал бы глаз за то, чтобы попасть на сушу, перевел вопросительный взгляд на Кирилла, который вышел на капитанский мостик и наблюдал за разговором. Получив одобрительный кивок «капюшона», Ворн тихо сказал Грине:

— Не беспокойся, отец, если что, справлюсь. Полкана с собой возьму, — и, подмигнув товарищу, пошел вслед за капитаном.

Мрякул, не дожидаясь приглашения, тут же спикировал в лодку, шуганув матросов.

— Демон крылатый, — пробурчал один из моряков, отодвигаясь подальше от зверя.

— Уйди, зверюга! — прорычал другой, шарахнувшись в сторону.

— Не боись, не сожрет, — осторожно высвободившись из спустившей его в шлюпку беседки, уселся Ворн на скамью и положил руку на спину Полкаши, пригладив вздыбленную шерсть. — Ты, главное, резких движений не делай, — усмехнулся он не без удовольствия.

— Мррук! — словно подтвердил мрякул сказанное Ворном.

— Чего он вообще сюда заперся, — продолжил бухтеть один из матросов, опасливо глядя на мрякула, взявшись за весло. — Крыльями бы и добирался.

— Мальчик тут, вот и он с ним, — вместо Ворна ответил капитан, без малейшего страха спихнув упитанного зверя с лавки, и уселся рядом с Ворном.

Полкаша от такого хамства зашипел.

— Гля, характерный какой, — усмехнулся капитан. — Не нравится, так лети пешком.

— Протянуться! Отдать бакштов! — проорал командующий. От шлюпки открепили удерживающие тросы. Моряки взялись за весла.

— Оттолкнуть нос! Уключины вставить! На весла! Отваливай! Весла на воду! Вода-раз! И-и два! — шлюпка начала набирать ход.

Потоптавшись по мокрому днищу лодки, Полкан попытался влезть на колени к Ворну, но не поместился. То передние лапы не вмещались, то зад соскальзывал.

— Ох и тяжелый ты стал, дружище, — Ворн пытался помочь мрякулу, придерживая его. — Ну не помещаешься же уже. Да не мучайся ты, найди уже себе место.

Недовольно порыкивая, в итоге он все же спрыгнул с колен Ворна и перебрался на нос лодки, снова расшугав всех матросов и сбив ритм гребли. Моряки смачно выругались и вновь приступили к своему делу. Ворн с капитаном, не занятые греблей, продолжили беседу.

— Хороший зверь, — прицокнул языком капитан, глядя на гордо усевшегося Полкана, явно балдеющего от солнечной погоды и мелких брызг, летящих ему в морду.

— Нам бы в команду такого. Ну а тебе вообще как, нравится жизнь морских волков? — капитан вопросительно посмотрел на Ворна.

— Вот всегда хотел спросить, почему моряков называют именно волки?

— Хм, — усмехнулся капитан, задумавшись почесывая бороду. — Это прозвище еще заслужить надо. Ну как сказать… — размышлял он, подбирая слова. — Любовь к свободе, личная независимость… Настоящий моряк, как и волк, чувствует себя комфортно только на свободе, им претит жизнь в ограниченном пространстве. Смелость и отвага — и животному, и моряку не занимать силы, ловкости и хитрости. Как и волки моряки оспаривают свое лидерство. Каждый может стать капитаном, если, конечно, у него на это хватит отваги, разума и храбрости. Стальной характер и ум — вот залог успешного капитана. Я вижу в тебе и первое и второе. И вижу интерес к морю. Море… — зажмурился капитан, с наслаждением втягивая свежий воздух. — Его нужно уважать. И любить. И тогда оно ответит тебе своим покровительством. Из тебя бы вышел отличный капитан, мальчик. В тебе течет кровь настоящего волка.

Лодки приближались к берегу. Там уже столпилось немало народу. Не успели днищем коснуться песка, как уже несколько бойких мальчишек заскочили в воду принялись вытягивать лодки на сушу, наперебой что-то выкрикивая.

— Денег хотят? — предположил Ворн.

— Нет, работу, — ответил капитан. — На погрузку просятся. А денег уже потом, тем, кого возьмут.

— И часто сюда корабли заходят?

— Нередко, — капитан спрыгнул со шлюпки так ловко, что почти не замочил подошвы своих сапог. — Место хорошее, проходное. Они живут этим. Ну же! — ожидающе посмотрел он на парня. — Шевелись, плотва!

Ворн, не посрамив ожидание капитана, не менее ловко спрыгнул на влажный песок.

— Почему тогда пристань нормальную не построили? — продолжил он свои расспросы, попутно наблюдая за полетом мрякула.

Тот, вспорхнув со своего места, заложил вираж, совершив круг, осмотрелся и вновь приземлился, заложив кожистые крылья за спину, важно вышагивая, пошел рядом с Ворном.

— Где? Тут? — усмехнулся капитан. — Да тут на целую милю мрякулу твоему по колено! Ты где такую длинную пристань-то видал?!

— Видал… — не очень внятно пробурчал Ворн. — А как же погрузку на корабль осуществлять, шлюпками?

— Конечно. А как еще?

Навстречу им торопливо перебирая короткими ногами, спешил невысокого роста, средних лет полный лысоватый мужичок азиатской внешности.

— Приветствую тебя, Рыжий демон! Попутного ветра твоим парусам!

— И я рад видеть тебя, Ким, — улыбнулся капитан. — Знакомься, это мой племянник, Ворн. 0н будет присутствовать на сделке.

Ворну бы в этот момент сделать крайне удивленное лицо, но Рауд не заметил ни малейшего удивления у парня.

Значит, Гринольв все же поведал сыну секрет родственной связи, — подумал Рауд. — Ну что ж, оно и к лучшему, раз малец уже все знает.