Ворн. Книга третья.

Глава 13

Спустившись вниз провала, Ворн подошел к лежащему в тени бетонной плиты Буре.

— Шевелить копытами можешь? — спросил он, сматывая веревку и вдевая ее в петли, на прежнее место.

Ноги мара выглядели плачевно. Одна была вывернута под неестественным углом. Из страшной раны торчала белая кость, окруженная запекшимися сгустками крови, порванными нитями сухожилий и поврежденными мышцами. Пыль под ним потемнела от впитавшейся в нее крови. Вторая нога смотрелась немногим лучше — жуткая опухоль и бугор в том месте, где его быть не должно, также указывали на перелом. На лице парня отразилось понимание: это смерть для животного. Ворн видел, что мар это знал, и на жизнь не рассчитывал.

Парень осмотрелся — чудо, что животину не пришибло бетонно-остекленевшими осколками, которые при падении посыпались вслед мару — спас огромный кусок плиты, свалившийся не до конца, и образовавший подобие односкатной крыши. А в глубине, за ним, виднелся проход. Дверь стояла целехонькой. Ворн перебрался через кучу песка и торчащие осколки, осмотрел дверь — остекленела лишь наполовину. Парень, присев на корточки, провел рукой по шершавой поверхности дверного полотна и пола: «Материал странный, но это точно не стекло, а значит, метаморфозы не коснулись нижней части здания, и, вероятно, если все оно было законсервировано под песками, там сохранились интересные, возможно ценные вещи, — размышлял он, — и мару повезло вдвойне — второе перекрытие не рухнуло и, скорее всего, рушиться не собирается. Это хорошо. Возможно, удастся…» Мысли прервал возникший в голове голос Бури.

— Ворн, — тихо произнес он, наблюдая, как человек, вместо того, чтобы даровать легкую смерть, зачем-то ползает по полу и ощупывает, простукивает поверхность. Странный этот человек, очень странный. — Ворн, а сколько у тебя еще яблок осталось?

— Не знаю. Есть там еще несколько, — небрежно бросил парень, не оборачиваясь и продолжая исследовать помещение. — Не боись, не съем я твои яблоки. Вот сейчас только ноги тебе чутка подшаманим, и дам одно.

— Зачем?

— Что зачем? Ты не хочешь яблоко? — усмехнулся Ворн, скосив хитро прищуренный глаз в сторону животного. — Это что-то новенькое.

— Зачем лечить?

— А ты думаешь, кости сами на место встанут? Наивный албанский парень ты, Буря, — в голос рассмеялся Ворн. Но смех его отнюдь не был веселым. Скорее то был смех отчаянья. Попытка не показывать своего истинного настроения и поддержать умирающего, даруя ему надежду. Но правильно ли он поступает? Ворн на миг замер, задумался. Тряхнув головой, он отогнал прочь сомнения и твердо решил приложить все возможные усилия для спасения этого мара. Зачем? Он и сам не понимал. Просто знал: так надо. Не для кого-то, для самого себя — это было необходимо. Освободив раненого от всего лишнего и немного напоив его водой, он дал ему одно яблоко, предупредив, что это первое, а второе он получит после перевязки. Но придется потерпеть. И если во время врачевания Буря от боли нечаянно откусит Ворну что-нибудь — руку, или голову, к примеру, то больше яблок он не получит никогда. Мар вроде бы проникся душевной речью и согласно кивнул. Пока он жевал, Ворн принялся изучать содержимое сумок. Он находил и откладывал в сторону все то, что ему может сейчас пригодиться для врачевания. Кирилл составил целый список необходимых в путешествии вещей, и среди них были даже хирургические инструменты.

— Однако… — пробурчал Ворн задумчиво и слегка удивленно, раскрывая сверток с дорогими хирургическими инструментами, — сколько талантов… так, а это что у нас тут? — он развернул скрутку из плотной серой ткани. Внутри, в петельках, крепко держалось девять шприцов с разноцветными жидкостями. В другом свертке больше дюжины закупоренных емкостей.

— Черт… знать бы еще, что это… — взглянув на мара, Ворн все же решился их вскрыть, и хотя бы на нюх определить содержимое. Все то, что он смог открыть без особых повреждений, было открыто.

— Буря, живем! — обрадовался Ворн, узнав в одном из цилиндров обезболивающее снадобье. — Надеюсь, хоть как-то поможет.

Наткнувшись на пузырек, подаренный главой Кардиналов, парень повертел его в руках. Поглядел сквозь него на свет. Сквозь очень толстое стекло было не понять, что там внутри. Пришлось откупоривать. Это заняло немало времени: пока парень сообразил, как работает хитрый замок, пока вскрыл его… Осторожно открыл, понюхал. Странная жидкость, и емкость странная — стекла больше, чем места для жидкости. Не поняв, что это и для чего, решил убрать в сумку. Того, что при этом мар перестал жевать, наблюдая за ним, и как открылась его пасть и были обронены остатки яблока, Ворн не заметил.

— Ну, дружок, тебе несказанно повезло, — улыбался Ворн, раскладывая все найденное недалеко от мара. Нам бы еще лангетки какие придумать…Ты это, полежи тут чутка, только смотри, не уходи никуда без меня, — пошутил он, подмигнув, — а я ща, я мигом. Осмотрюсь только. Надо найти кое-что, — и, более не вдаваясь в подробности, Ворн, вынув из сумки несколько светляков, отправился вглубь помещения. Освещая себе путь, он внимательно всматривался в окружающие предметы, выискивая хоть что-то подходящее на роль ортопедических фиксаторов. Но все, на чем останавливался взгляд, было либо очень хрупкое, либо короткое, либо… не подходило, в общем. Прикинув, что там, за дверью, он, возможно, отыщет нужное, парень попытался ее открыть. Без топора не обошлось. Пришлось вырубить уцелевшую часть дверного полотна и на пузе протиснуться в неудобный лаз. Закинутый вперед себя светляк выхватил у мрака небольшой пятак площади, освещая ее зеленоватыми переливами. Ворн замер, прислушиваясь к темноте. Глаза, привыкнув к полумраку, начали различать предметы. Внутри здания было так тихо, что собственный пульс неприлично громко ухал в ушах. Пройдя вперед пятнадцать шагов, Ворн остановился. Перила. А дальше пустота. И мрак. Непроницаемый, кромешный, жуткий. Очень хотелось кинуть светляк в это неизвестное пространство, осветить, понять, что там, но, к сожалению, этот приборчик скорее всего разобьется при падении. Такое кощунственное отношение к столь ценному предмету… хотя… он ведь не дороже жизни? И светляк устремился вверх, затем, описав дугу, полетел вниз, освещая три этажа с такими же перилами, несколько эскалаторов, стеклянные витрины, прилавки, пустой фонтан и автомобиль. Брякнувшись об пол, светляк разлетелся вдребезги, оставив зеленую быстро затухающую кляксу и множество мелких брызг. Внутренний хомяк радостно завопил от счастья, а жаба молча приготовилась душить клиента, ведь столько всего, и все нужно, но… самому бы выбраться из этой чертовой пустыни, а еще и коня тащить. Не бросать же его, действительно. Прикинув по увиденным фрагментам размеры этого торгового центра, Ворн тихонько прокашлялся — в горле пересохло.

— Надеюсь, тут никто не живет, — прошептал он, успокаивая натянутые нервы.

Пока летел светляк, парень приметил, где находились эскалаторы. Достав второй, Ворн, освещая себе дорогу, сначала проверил свой этаж и, убедившись, что его почти полностью накрыла метаморфоза излучения, пошел к одному из этих спусков.

Тщательно осмотрев ступени эскалатора, он опробовал их ногой на прочность. Верхние ступени держали. Встав на ступеньку полностью, попрыгал на ней — резина осыпалась, но железный остов ступеней эскалатора вес парня выдерживал с запасом. Убедившись, что подвижная лестница держится прочно, Ворн стал осторожно спускаться вниз.

— Я только одним глазком гляну, и сразу назад, — убеждал он сам себя. — Вдруг найдется, из чего можно сделать лангетки? Даже наверняка найдется!

Заметив на ступенях мертвеца, Ворн замер. Приложив ладонь к рукояти своего ножа, и ощутив холодное спокойствие, он двинулся дальше. В одной из ступеней торчала туфля, намертво застрявшая острым каблуком-шпилькой в щели между ступенями, а хозяйка расположилась чуть ниже, извернувшись так, что было понятно, почему она тут и осталась на века. Разложение не тронуло тело. Даже фиолетовые волосы почти все остались на месте. Парень немного удивился такой сохранности, но долго задумываться над этим не стал. Чуть ниже лежал еще один труп, а внизу, вдоль эскалатора, по обеим его сторонам, он насчитал их больше десятка. Судя по всему, произошла жуткая давка, и люди попросту вываливались за перила подвижной лестницы. Обезумевшая толпа, ища спасения, сносила все на своем пути, в том числе и себе подобных. Перевернутые столы и стулья в кафетериях, опрокинутые прилавки сувениров и косметики, высохшие, побелевшие деревья в огромных кадках, тележки, игрушки, и люди… много мертвых людей. Все они метались, стремились к выходу. Представив тот злосчастный день и эту панику, крики ужаса и отчаянья, Ворн передернул плечами. Неприятный холодок пробежал по коже, подняв волоски дыбом. Глаза остановились на интересной картине — в одном из заведений быстрого питания за столиком сидело три мумии. Вокруг валялась куча стеклотары от алкоголя. Судя по всему, эти люди никуда не собирались бежать. Напившись до определенного состояния, каждый из них пустил себе пулю в голову. Орудия самоубийства валялись рядом, так никем и не подобранные. Наверное, к тому моменту подбирать было уже некому.

Ворн проверил все три пистолета — в каждом не хватало по одной пуле. Их исправность проверять сейчас нет ни возможности, ни времени, поэтому он сунул все три себе за пояс и пошел дальше.

Заметив огромную рыбину с надписью «Fish», Ворн поспешил в ту сторону.

— Бинго! — восторженно шепнул он и бросился к прилавкам.

«Эх, сколько классных вещей пропало!» — улыбка сползала с его лица по мере исследования магазина. В годном к использованию состоянии оставалось там не так уж и много вещей. Все истлело до такой степени, что от легкого прикосновения осыпалось трухой. Едкая пыль резала глаза и горло. Ворн быстро покинул помещение, но кое-что он все же прихватил. Немного поразмыслив, парень отправился к кафешкам. Раздобыв там нужный для фиксации копыт материал, он поспешил обратно к мару.

— Ну что, болезный, ты тут не скучал без меня? Я уже рядом. У тебя все в порядке? — подходя к своему лазу, парень отправил коню мысленное сообщение.

— Жив, — без особого энтузиазма ответил мар.

Пробравшись в тесную дыру, Ворн, вполне довольный своим небольшим путешествием, заложил проход всяким хламом, и лишь после этого подошел к мару. Хлам тот не являлся крепкой преградой, но как шумовое предупреждение вполне сгодится. Парень все же опасался, что в торговом центре вполне может кто-нибудь водиться.

Завершив подготовку к операции, Ворн уже собрался врачевать, но наткнулся на недовольный и даже злой взгляд мара.

— Не понимаю я тебя, человек, — хмуро произнес мар. — Неужели нельзя просто прирезать? Зачем все это?! — и он зло ударил шипастым хвостом рядом со склянками.

— Неужели ты действительно желаешь сдохнуть?! — возмутился Ворн. — Лечить я тебя, идиота, буду, вот зачем! А теперь, будь добр, захлопни свою пасть и полежи смирно!

— Если бы ты меня действительно хотел спасти — спас бы!!! А это, — мар кинул в сторону инструментов полный презрения взгляд, — орудия пыток, а не лекарство.

Глаза его вдруг наполнились болью и печалью, и мар опустил морду на израненные копыта. По черной морде покатилась крупная слеза.

— Прирежь меня. Не мучай, — уже без гнева, а скорее с мольбой произнес Буря. — Я… я все понимаю, Ворн. Такими вещами не раскидываются, и, конечно же, тратить на мара такое сокровище… Это по меньшей мере глупо. Прости меня за мою слабость. Давай уже по-быстрому закончим мои мучения, и иди. Тебе недалеко до тропы осталось. Полдня пути на юго-восток — и ты, считай, дома. Тропу не заметить сложно. По ней пойдешь еще четверть дня, и выйдешь к большим деревьям. Там ночлег. Если там нет твоих сопровождающих, значит, двигайся вдоль… — мар показывал и показывал Ворну картинки с ориентирами верного пути. А в конце выдал ему подобие карты.

— За карту, конечно, спасибо, но я действительно намерен вернуться с тобой. И я совершенно не понимаю причину такого вот твоего поведения. Давай выкладывай, Штирлиц копытный, что ты имел в виду под «таким сокровищем»? Что еще за сокровище у меня такое, которое я на тебя жмусь потратить? А? Говори! — Ворн, недовольно сдвинув брови, присел перед маром на корточки и сердито шлепнул его по лбу.

Буря медленно приподнял морду, с недоверием вглядываясь в лицо человека. Видно было, что человечек не врал, и речь его была искренней.

— Ты что, действительно не знаешь, чем обладаешь? — не спуская глаз с человека, с недоверием переспросил мар.

— Ты про мой нож? — удивился парень. — Он может тебя вылечить? — рука Ворна легла на рукоять ножа.

— Нет, — фыркнул мар, — я про слезу пустынника. У тебя в сумке флакон лежит.

Брови парня вздернулись вверх:

— Нифига себе! Ну, пустынников я встречал, было дело. Жуткие твари. Они что, еще и плачут, оказывается?

— Не знаю. Видимо, да. Но я знаю точно, что добыть эту слезу практически невозможно, и они настолько ценные, что брат брата убьет за нее.

Ворн кинулся к сумке.

— Который? — он доставал одну склянку за другой. — Этот? — показал он мару прозрачный пузырек. — Или этот? — вынул он зеленый.

— Нет, вон тот, золотой, — с придыханием произнес мар. — Осторожно! — казалось, он перестал дышать, созерцая в руках парня желтую емкость, ту самую, которую тот так долго пытался вскрыть.

— Это слезы песчанника? — Ворн держал в руках подарок Главы Кардиналов. — И как им пользоваться, ты знаешь, Буря?

Мар громко сглотнул, и по черному крупу пробежала волна крупной ряби. Буря, не спуская огромных глаз с пузырька, медленно кивнул.

— Каплю на рану и две капли на язык, — и, не веря своим глазам, наблюдая, как Ворн, не раздумывая, откупорил флакон, добавил: — Ты что, и правда мне это дашь?

— Нет, блин, на себе тебя тянуть буду, — огрызнулся парень. — Давай, открывай варежку, ща проверим, как эти ваши слезы работают, — и, набрав пипеткой (а в запасах Кирилла имелось и это), применил снадобье по назначению.

Мар зажмурился и замер изваянием.

— Ну? Что-нибудь чувствуешь? — закупорив склянку, Ворн обернул ее мягкой тканью и аккуратно уложил обратно в сумку.

— Тепло… Греет. Скоро мне будет больно. Знаю. Но ты не пугайся, так и должно быть. Я видел.

— Много ты видел, как я погляжу, — Ворн, усмехнувшись, уселся неподалеку на песчаном холмике. — Расскажи тот случай.

— Я знаю эти слезы. Я помню их. Шат и Кирилл их добыли. В том походе погиб мой брат Аруф и был смертельно ранен Кирилл. Шат дал слезы Кириллу, а сам принял бой. Он победил, — мар замолчал, потом вдруг напрягся всем телом и задрожал. Крупные капли пота проступили по всей шкуре. Дыхание животного сбилось, стало вибрирующим, но спустя минуту все прошло. Мар успокоился.

— Началось… — продолжил он. — Дальше будет хуже. Но так было и тогда, с Кириллом. Он выжил. А вот Шат… — нет. Мой Друг погиб. И брат погиб. Эти слезы дорого дались. Они взяли за себя большую цену, — и приступ повторился. Мара вытянуло всего как струну, а из пасти пошла белая пена. Ворн подскочил на месте, схватившись за голову, забегал вокруг коня, не зная, что с ним делать и как помочь. Такого эффекта он точно не ожидал. Животное билось в агонии.