Володарь железного града

Глава 30

Жадно втянув морской воздух, Герман счастливо улыбался. Его путешествие подходило к концу. За короткий отрезок времени купец получил столько впечатлений, что иному торговцу их хватило бы на целую жизнь. Было что вспомнить. Герман уже решил, что обязательно напишет книгу, столько у него скопилось идей, которыми он хотел поделиться с миром.

Дорога до Медногорска пролегала вдоль карельских озёр, пересекала многочисленные ручейки и овражки и была одноколейной. Ближе к зиме круглый лежень заменили на квадратный, с набитой железной полосой, увеличили число разъездов и построили четыре станции заправки пара. Да и сам подвижный состав на стратегическом направлении обновили, избавившись от допотопных цепных каракатиц на «конных платформах». Паровоз не пустишь, но трёхтонный локомобиль на платформе «Отрока» брёвна держали надёжно. Помимо цистерны с паром на плаформе стоял двухтрубный пароперегреватель с пеллетным котлом, отчего дальность разом скаканула в пять раз, а шнек избавлял от необходимости держать кочегара.

Пеллеты, эдакие крошечные кусочки дерева или угля, давили артели, работающие при станциях заправки пара, как понял Герман из объяснений попутчиков, князь обеспечивал своим малым цехам три базовых условия: помещение, энергию, средства производства и связь. Не считая схем поставок сырья, обучения и гарантированного сбыта произведённого товара. Причём сбыт был разделён территориально или по договору, дабы не плодить конкуренции. У Германа это не вызывало отторжения так как цеховые корпорации работали аналогично, количество мастеров и подмастерьев, а значит и товара чётко лимитировали проффесиональные городские гильдии. А вот прочее, вылезшему с городского дна купцу казалось манной небесной, потому как на подобных условиях «стартовать» смог бы и самый безрукий работник. Ко всему, излишек товара артельщики могли сдавать в Резервный банк, к нему и были приписаны склады устроенные вдоль дороги. Банк либо их складировал, либо реализовывал через распределённую электронную биржу. Герману пытались объяснить, что это такое, как он понял, там торгуют пустотой, то бишь товаром которого сейчас нет, но его привезут в любую точку где функционирует терминал. Все эти вещи виделись Герману фантастикой до того момента, когда он лично не опробовал сформировать заказ придя в полный восторг от открывающихся возможностей. Оказывается, биржа гарантировала не только качество товара, но и его доставку, а также страховала возможные убытки, включая недополученную прибыль и личное время участника! Брошюру с понятными картинками и стрелками, описывающую работу учреждения, Герман получил от машиниста и время от времени возвращался к ней с мыслями, чтобы осознать перспективы.

Худо-бедно «Улитка» тянула тридцать пять тонн полезного груза со средней скоростью 7–10 километров, изредка разгоняясь до пятнадцати, что для неизбалованного скоростями ганзейца казалось быстрым. Тормоза здесь стояли ручные, в голове, хвосте и центре состава. По сигналу машиниста тормозильщики срывались с тёплого места и закручивали колесо, слава богу до такого обычно не доходило, скорости то малые. Больше двигателем тормозили или, за счёт естественных уклонов и подъёмов, силой гравитации. А ещё вдоль северного берега Ладоги хватало открытых мест где господствовали сильные ветра и тогда, на вагонах ушлы тормозильщики поднимали паруса, проходя некоторые участки пути лишь силою воздушной стихии.

Вагончик поскрипывал, покачивался, местами сквозило, но в сравнении с богатыми каретами Вестфалии, в плане комфорта, крыл их как бог черепаху. Рессоры и печка-буржуйка с принудительным обдувом от небольшого Стирлинга, уютная и широкая кровать где можно вытянуть ноги, санузел и «габаритные» стеклопакеты. Князь не желал снижать цены на эксклюзив, отчего окна в первую очередь уходили в транспортную линейку продукции. Проводников в служебных поездах не имелось, самообслуживание, но Герману подсказали, где и как налить кипяток, а на станции он мог мог подкрепиться взять с собой горячей еды. Почему столы, где батраки брали пищу без платы назывались шведским, Герман так и не понял. Эта какая изощренная шутка? Больших скряг, чем шведы ещё поикать. Если бы с ним ехал его друг из Висбю, Юхан Карлсон, как пить дать старик умер от переизбытка пищи. Признаться Герман и сам в первый раз поддался искушению, проведав, что платить за угощение не нужно. Пища оказалась горячей, необычно вкусной и при этом сытной. Близость великих озёр давало изобилие рыбы, а бескрайние дремучие леса дикую птицу и ягоды. Люди князя выглядели упитано, на щеках блестел здоровый румянец, а одёжи теплы и ладно скроены. В сравнении с карелами, приходившими на станции обменивать или продавать лесные дары, контраст особенно ярко бросался в глаза… и не ему одному.

Когда навстречу шёл поезд, а таких Герман насчитал шесть штук, они ожидали на вторых путях. В остальном задерживались лишь на станциях заправки где к стальной бочке подсоединяли шланг исходящий паром. В Выборг шли вагоны полные доски и бруса, камней, цемента и прочего добра, укрытого стенами вагонов. Путь, что ранее бы занял у него полных шесть недель закончился на третий день, в Медногорске… За неполный год население этого городка выросла до пяти тысяч, уступая в численности лишь самому Новгороду и Торжку. Пробыв в городе две недели, Герман так и не смог в полной мере осознать значение масштаб и значение сооружений. Его лишь поражало их причудливое расположение. Разве что небольшие города Южной Италии, тянувшиеся вслед извилистой береговой линиии имели с городом фиолетвых крыш общие черты. Вытянувшийся с востока на запад Медноград начинался у Габоозера, проходил дефиле Петро и Конче озёр, стрелой уходя к Кондопожской губе Онежского озера, пересекая по пути реку Суна и хорду. На южную сторону магистрали отпочковывались жилые линии, уходившие к живописным озёрам, а на севере, напротив сосредоточились промышленные кластеры. Как и в прочих городках центральная магистраль была двухколейная, но в отличии от прочих проектов от хорды в промзоны шла ещё и третья, широкая колея для больших составов. Малые же ветви микроколейки с «Жуками» и лошадями подобно муравьям сновали на территории жилых и промышленных кластеров пересекая магистральные пути сквозь малые тоннели. Водонапорных башен не имелось, а от напорных подземных водоводов к промышленным и жилым зонам чугунные, водяные трубы.

Когда состав прибыл на вокзал ганзейца отправили в гостиничный комплекс: два десятка чёрных двухэтажных домов-шале из бруса и бревна на берегу Габоозера отделены от лесного массива ажурным плетнем. Сиреневый, с кирпичными прожилками алевролитовый сланец, покрывающий крыши вкупе с остеклением фасада и подсвеченными снежными скульптурами на месте газонов, придавал домам особый шарм. Завершали композицию валуны с туями и карликовыми берёзами и угольно чёрные шунгитовые дорожки, контрастирующие с белоснежными бордюрами из мрамора и чугун, много чугуна повсюду. Столбики и фонари, костровые чаши, ажурные ворота и фасадные решётки. В доме печи и камины, винтовые лестницы и даже, некоторые элементы мебели. Герман не просто был поражён, нет, у него футуршок, причём в рафинированном виде начался. Немец подолгу подвисал над тем или иным архитектурным элементом прежде, чем сердобольные соседи разъясняли назначение своими словами. Приезжих в городе хватало и гостевые дома были полны мастеров так как в город шёл непрерывный поток оборудования, но и обратно он отдавал не меньше.

Стоя на главной площади Медногорска перед шестиэтажной спиралью, немца поразило, что площадь целиком замощена причудливого вида толстой, чугунной плиткой. Огромное количестве металла везде и всюду каждый раз удивляло Германа. На нижних ярусах причудливой конструкции располагался терминал биржи, отделения приказов и городских служб. Вверх вела винтовая лестница-коридор, а каждый ярус опирался на составные сваи, нижестоящие стенки и центральную бетонную колону, стабилизирующую причудливое переплетение балок. Смысла городить деревянные небоскрёбы не было, да кто его считать будет то, а в таком виде здание можно было собрать из типовых элементов за пару месяцев и спокойно отделывать в тепле. На втором ярусе Герману выписали пропуск, билет до нового торга на Свири и присвоили уникальный цифровой код для пользования системой телеграфной связи и работы на бирже.

— Проходи, проходи, не стой столбом, мил человек!

Кабинет коменданта располагался на самом верху, открывая отличный обзор на городские кварталы, на большом столе располагалось несколько разноцветных телефонов и часы.

— Ганзейский гость выходит? Добро. Весточку насчёт тебя из штаба отправили, говорят сам князь слово замолвил.

— Я имел честь представиться князю в прошлом году. Он проезжал Бадожский торг и любезно согласился купить моего фризского мерина.

— Буцефала что ли? — Герман пожал плечами не зная, что ответить. — Ох и когда это было. Вроде вчера, чуть больше лета минуло, а кажется цельну жизнь прожил. Н-дас, — комендант откинулся в кресло и, закрыв глаза, заложил руки за голову. — У нас тут жизнь ключом бьёт, год за десять живём. И знаешь, ганзеец, мне сие по нраву! — раздался телефонный звонок. — Вот так всегда, ни минуты покоя. Ты вот что, поживи покуда с недельку, опосля и на торг отправлю. Твой товар всяко не скоро подвезут. Выделю помощника, он сопроводит, покажет, чем люд дышит.

Комендант обещание сдержал и на следующий день вместе с приставленным юношей они поехали к главному объекта города — доменной печи. Промышленные объекты, несмотря на крутую систему очистки отходящих газов, от жилого сектора отделял километр леса, а на работу металлургов возил заводской паровоз-танк «Жук», чугун то свой и на местные пути охотно выделяли литые рельсы. Остальные, обходились велорезинами и велосипедами, а то и телегами управляемыми лошадьми. Благо и с обычными дорогами был полный порядок. От каменных цехов, где обрабатывали граниты, кварциты, шунгиты, мрамор и габбро-диабаз оставалось масса крошки, некондиционных плиток, бордюров и прочего добра. Не говоря о том, что берега окружных рек и озёр представляли собой сплошные завалы валунов.

После многочисленных экспериментов объём малой типовой домны увеличили до 48 кубов, что в два с лишним раза больше, старой. Её проект здесь и ставили, Арматура и автоматчика, воздуходувки и нагреватели, прочая механика шли из центра. По сранению с аппаратурой годовой давности многое серьёзно переработанно, а вместо старого засыпного аппарат м лотком использовали доработанный, системы Шарлевилля. Огнеупорные и обычные кирпичи производили на месте, после меди и хрома, третья экспортная позиция. КИПО новой домны здорово подняли выйдя на уровень плавки чугуна сто, сто десять тонн в сутки. Это грандиозное сооружение, исторгающие реки расплавленного железа в который раз ввело Германа в ступор.

Рядом с доменной печью располагались цеха гранулирования, очистки, обогащения, на последнем, кстати впервые в княжестве использовали магнитные сепараторы. В следующем секторе стояли вагранки для выплавки чугуна и хрома, литейный цех, конвертор и небольшой прокатный цех, катающий полосу для путей и проволоку для канатов, гвоздей, шурупов. Далее по линии разбили княжеские цеха: обогащения концентратов цветных металлов и меди, плавки меди, вытяжки шлаковой и базальтовой ваты, варки ситаллов, обжига шунгизита, варки бумаги, цементный, извести и флюсов, железобетонных изделий, асбестовых изделий, деревянных конструкций, лигнитового клея, кирпичей и огнеупоров шамота, форстеритовых, хром-магнезитовых и шунгитовых. Через весь кластер, разделённый полосами леса на номерованные зоны, проходила полноценная узкоколейная двухпутка с чугунными рельсами под паровозы серии «Алёша», а всего число веток достигло четырёх, не считая внутренние. Газогенераторные печи расположенные по соседству с углевыжигательными и полукосовыми обеспечивали производства синтез-газом. Как и в Светлояре структура промышленного кластера походила на технопарк будущего, однако здесь большую часть площадей занимали не цеха, а небольшие и средние артели обрабатывающие лес, мрамор, гранит, кварцит, габбро-диабазы, шунгиты и прочие дары севера. Лесо и камнепилки, малые вагранки, мельницы, смолокурни, п-ва фибролита и и строительных блоков, пекарни и колбасные цеха связаны с друг с другом, цехами, городом и складами Резервного банка телефонными и телеграфными проводами. Проходившая через кластер линия телеграфа умела аж шестнадцать пар проводов! В таких зонах рядом с путями ставили ПГС обеспечивая тем потребителей паром и сжатым воздухом. Подключали, газ, воду, провода ибо в контейнере штатно ставили телеграфно-телефонный коммуникатор. Линии паропроводов и сжатого воздуха звездообрано расходились формируя «дольки» артелей, но не очень, ибо более трёхсот метров тянуть оказалось нецелессобразно. Дорого, да и энергия пара падает ощутимо. Пока пара хватало с запасом, просто под линию конфигурацию ангаров подгоняли, строили их кольцом во избежание тепловых потерь. Консольный кран на лыжах, тот что малых ангаров и жилых домов, тянули и всё. Невелика наука с его помощью фермы ставить. Основа. бревно частично оцилиндрованное опираемое на буранабивные или забивные сваи, стропильная система из треугольных ферм на МЗП, покрытие крыш сланец, а стены на севере заполняли шлаковыми или стружко, шунгизитобетоными, торфяными или арболитовыми блоками, утепляли шлаковой или базальтовой ватой, торфяными блоками. Полы — лаги и доска, утепление: сухой песок и хвоя, шунгизит. Под станки и паровые машины заливали монолитное основание. Отопление централизованное, паровое или воздушное с каналами из бетонных труб проходящими под полом, в слое утеплителя. Всё по самомому дешёвому варианту, с максимальным использованием местного сырья.

От изобилия механизмов у Германа закружилась голова, одна идея в голове сменяла другую, и купец из Ростока в отчаянии заламывал руки, осознавая, что он заказывал совсем не то, что увиденные в Медном городе механизмы могли принести ему на порядок больше дохода. Это как человек залез в банковское хранилище, а мешок для денег забыл. Добра много, а ухватить нечем. Не меньше механизмов немца интересовала финасовая подноготная. Артельная система прилично отличалась как от новых фландрийских мануфактур, так и средневековых городских «цехов» хотя имела черты обеих систем. Задержавшись на ночь в одной из камнепилок его пригласил переночевать Млад, координатор, он же организатор артели. В доме они немного выпили, закусили прежде попарившись в общинной баньке и как водиться разговорились.

— Скажи друг, как ты эту артель получил?

— Дык особого секрета в том нет. В Торжке у мого отца лавка была, торговали бела-камнем, змеиным, синью персидской и прочими да ерунду бабам из них точили — шарики да кулоны, брошки всякие. Азм же третий сын в семье, как думаешь чего мне светит? — Герман понимающе покивал. — В град как то явились приказчики князя народ набирать да соблазнять идти под его руку работать, гостинцы ладить. А кого тама соблазнять? Голодранцев полграда, в жизни серебра в руках не держали. Да и гости прежде сказывали про то, как в отрядах справно платят и добро кормят. Успел я слава бог, в тот же день ряд подписал, да гиперборейских монет попросил дабы семье кормиться. Не отказали, отсыпалки волков. Работал сперва во втором строительном, курсы Ликбеза закончил с отличием. По первой на струге конном трудился, опосля, как ешо месяц отучился, машинистом паровой дробилки. Способный я к механике с детства, токмо разумения не имел. По отрядям же агитаторы ходили и сказки сказывали какие дома добрые в Медном граде, да сколько серебра можно получить ежели с князем на паях в артель вступить. А у меня немчин, с измальства душа лежит своё дело получить и в руках его держать крепко, токмо я такого не говорил никому прежде. От отца за сие вольнодумство разом бы прилетело.

— И что же дальше? Герман с удовольствием подцепил сёмги на вилку и скушав рыбку, с удвольствие запил рябиновой настойкой. Пища была хоть и неприхотлива но качественная и свежая.

— Дальше то. — Млад немного задумался и запрокинул голову. — Проверили баллы, обспросили да в центр обучения при Светлояре отправили. Тама ешо раз по душам поговорили предложив на выбор древопилку, смолокурню али ферму грибну. Азм же попросил резку каменную ибо чую душу алатыря, по нраву мне с камнями работа. С семи годков почитай самоцветы точил. Механикусы у князы хотя иные, но смысл тот же, прочее же дело разумения. Отработал азм два месяца в Светлояре на штрипсвом станке помощником, а вечерами особливую артельную школу посещал где людишки князя подбирали кумпаньнов дабы мы друг-дружку наветами не извели и работали справно. Обсказывали дуракам как артели работают, как мзду по правде делить да кривду стороной обходить. Ряд соствили и сразу доли положили. 8/10 забирает князь. Оно и понятно ты глянь округ сколь всего — станции паровые, газ, водица, гостинец. Про ферму и станок я ужо и молчу, мы таковой и всем градом не осилим, не то что артелью. Тысяча пудов одного укладу, да пилы с персиянскими алмазами!

— Быть того не может! — Герман удивиился от души, подняв руки.

— Ешо как может, затра покажу. Али думаешь одною дробью кровавый кварцит пилить? Нет брат, енто тебе не бел камень, он куды крепче.

— Скажи Млад, а пятая часть от продажной цены на столько народу, это не мало?

— Не от продажной цены, а от прибыли. Чудила. Ко всему из княжей части налоги берут, да расходы амортизационные на пилы да смазки, мзду за сам станок. Нам же не бесплатно его дают. Однако, ежели работать справно, доля артели расти будет и каждый год увеличиваться. Цены же кварцит великой, а режем мы его много. Три десятка пил, каждая полсотни метров в секунуд вот и посчитай сколь за смену выходит. Ко всему в нашей артели и другие станки есм, колющие да шлифовальные да малые обрезные, кран журавль, сверлильный и дисковый, для плитка малой, лебёдки. Всего под моей рукой три десятка артельщиков и каждому доля положена об чём ведём журнал производительности работ, баллов общих социяльных и артельных, для внутренней нужды и обсчёта плавающей доли. Батраков с дюжину трудится, но те на сроке испытательном. Отбираем из них работящих, нама лодыри ни к чему.

— Как же вы определяете кому сколько платить? Честно говоря ничего в вашем кодексе так и не понял.

— Дык не мудрено, азм тоже по первой не разумел. Отучится тебе сперва надобно немчин, опосля всё понятно станет аки росинка на свету. Главное баллы, от них зависит сколь тебе доли положено. Вона, например за нынешний месяц артелии нашей оставили осемьсот двадцать рублей.

— Ого! Герман аж присвистнул.

— Да ты роток то не разевай! — степенно добавил хмельной Млад, размахивая намотанной на вилке капустой. — Из них надобно долю оставить на выкуп дома, за ясли плати, за школу детишкам, взносы в квартал на общиные работы, взнос страховой. Ежеди занемог, али в отпуск ушёл оттода убыток артели покрывают. Далече. — Милон отстранил вилку и начал загибать пальцы. — Воду оплатить надобно, телеграф, связь, общинный «Жук» мы его на паях с соседями экспулатируем. Красить цех надобно, да крышу утеплить, телефоны ставить, цементу купить под станок новый, мы его по программе обмена берём, в разобранном виде. Обчеством решили два часа каждый день перерабатывать, а станок самолично собирать по картам. А чего! Тако вдвое дешевле, пять рублей экономим, а нам работать всего ничего, три месяца. Всяко не на пашне горбатиться. Всем миром собраемся и решаем что надобно из оборудования в первую очередь, а что и подождёт. опоясля решаем кова общая доля в мошну, а сколько в дома общинные оставить. От общей доли уже и решаем кому и сколько перепадёт, в процентах. — Герман опять мало что понял, но упорно хотел услышать ответ на свой вопрос.

— Герр Милон, скажите прямо, какая ваша доля!

— Ну пошто пристал немчин с глупостями. В артели доска висит и тама расписано, у кого и сколько доля. Гланешь и увидишь из чего сосед свою долю имеет, а ты нет.

— Хотите сказать что ваши батраки знают сколкоь вы получаете! — Едва не закричал Герман.

— Не батраки они, сколь трендеть можно! Бери выше, артельщики. А батраки то что и они неплохо получают. Током мы от доли работаем, а они на окладе. Нет у нас друг от дружки секретов немчин, нет. А как иначе жить? Кривда ежели заведётся, калёным железом не выжечь. На курсах в Светлояре такого сказывали… По первой в артелях едва ли до смертоубийства не доходило. Вот смотри, я специалист по настройке станков, за это баллы дополнительные начисляют, а ешо я координатор артели, да плюсуй общие работы. Бывает на разгрузке помогаю, али ночь за станком стою, всякое случается. Общие часы работы считаем, да коэффициенты за подработку али замену коли кому припрёт, предложения рационализаторские, ремонт. А-а-а. — Милон отмахнул рукой. — Всё одно не уразумеешь. Ну ежели жжёт. За сий месяц мне пять рублёв перепало, чистыми немчин. Чистыми! Я бы в Торжке за год стокмо не заработал, рубля три ежели позёт и то за них горбатился без продыху и всё одно и до последней векши на семью спустил бы. Аа теперя у меня все при деле. Детишки крошку собирают кварцевую и в шкоул ходят, жинка на кухне артельной пристроена. Получают немного, но резан к резане соберешь, руль выйдет. Брата вона с отцом зазываю. Расширяться по весне будем, ангар достраивать.

Поговорил по душам и спать, а по утру Герману и дома соседские показали, кружки всякие да зоны отдыха. В отличи от южных городков на северах преимущественно строили пост-бим конструкции из габаритного бревна и полубруса. Медный ведь был донором деревянных конструкций сразу для двух стройотрядов и количество лесопилок в городе превысило полсотни. В город с юга и севера без конца тянули эшелоны леса, а обратно продукты «высоких» технологий — секции зубчатой дороги, временные пути, шпалы и секции гати, дома и мосты в разборном виде, трубы, контейнеры и ящики, сваи и санные платформы. Ежедневный оборот древесины превышал три тысячи кубов и Медногорск оставлял себе самые большие и ровные ели и сосны, дубы. Хорда перемолола более двенадцати квадратных километров лесов, было из чего выбирать. Вокруг домов леса практически не вырубали, так разве что под корнеплоды и для зеленушки. Для защиты от диких животных всю территорию большого города окружили широкой просекой, совмещённой с засекой куда от души намотали колючки. Пока до полноценного забора дело не дошло, но зато город контролировали аж шесть сторожевых башен и пяток конных патрулей, плюс шар воздушный.

Вечерами, нежась в горячей ванной с ароматными травами Герман корректировал заказ, это оказалась на диво как легко сделать. Каждый товар в каталоге имел номер. В бланке достаточно было прописать его и добавить личный код где отражался баланс собственных средств, страховка, уникальный номер, скидка если таковая имелась, указать количество позиций. Деньги на счёт он внёс в том же терминале и от кредитного лимита, предложенного Резервным банком, не отказался. Приносишь на биржу заполненный листок с желаемым, а на следующее утро получаешь ответ что, где и в каком количестве имеется, а если какой-то позиции нет сообщат о том, когда появится и можно ли её заказать заранее, нужна ли предоплатой али нет. Чётко, ясно без соплей, всё как он любит.

Личный жетон позволял покупать билеты, отправлять и принимать телеграфные сообщения, почту, резервировать гостиницу, посещать библиотеку или, как в его случае, проходить туда, куда прочим путь был заказан, если, конечно, гость имел разрешение и гостевой паспорт с фотокарточкой, а Герман таковой получил на третий день. Удобно, что ни говори. Пришёл в телеграфный пункт, показал жетон, продиктовал сообщение с указанием цифрового кода получателя, готово! Сразу и денежку спишут, и сообщение доставят. Хочешь ответ узнать — пришёл, предъявил жетон и получил сообщение если оно имеется. Нет времени, можно указать чтобы его в твой письменный ящик доставили: личный или временный, при гостинице при терминале биржи, он же телеграфный пункт, в общем в любой почтовый ящик, чей код в бланке укажешь.

Герман не совсем понимал некоторые моменты работы биржы но выглядело всё заманчиво, особенно возможность доставки товара. Карту железных дорог и планируемых к прокладке телеграфных линий Герман видел, так что возможность получать информацию и товар с земель простирающихся от Нурмандского моря до Таны кружила голову. Говорят, вскоре при каждом терминале появится какая-то жёлтая телеграфная книга, где можно узнать код нужного тебе торговца, человека, артели, а то и телефон.

К сожалению, телеграф пока удовольствие дорогое, однако, когда закодированное ручным перфоратором сообщение приносишь, в терминале вдвое дешевле берут, а перфоратор копейки стоит. Разве ему трудно? Герман шесть языков знает, а «новый» русский и Морзе выучил за неполных пару недель. Ещё дешевле письма отправлять. Идут они медленнее, но зато букв сколько угодно пиши. Да и разве можно такое «медленно» сравнивать с его ганзейской почтой, где письма идут месяцами без всяких гарантий, а здесь и марки есть, коды получателей-отправителей указаны, печати, конверты и даже возможность шифрования. С капитаном они списывались регулярно, и купец уже знал, что ремонт флагмана почти завершён, а три когга уже ушли из Котлина, зато остальные ждут его возвращения с нетерпением. Пусть ждут, если он получит запрошенное, прибыль обещает быть фантастической!

Герман как то раз попал в городскую библиотеку и завис в ней на целую неделю. Подобного класса книг в мире не было ни у кого. Необычные шрифты, продвинутая интутивно понятная пунктуация, бумага, иллюстрации, яркие цвета, модульная сетка и главное цветная инфографика: блок-схемы, иконки, десятки видов диаграмм, карты… Содержание соответствовало оформлению и многие учебники из курса Ликбез стали для Германа откровением — астрономия, биология, химия, физика, гидравлика, пневматика, логика… Он буквально погружался в новый для себя мир науки.

Герман желал остаться в чудесном городе ещё больше, но время поджимало купца. Путешествие по хорде до станции Свирь ему запомнилось. Поразили даже не размеры большого паровоза, он уже видел этих гигантов, когда осматривал край Медногорска, станцию Медвежья Бухта. В конце пути открылась картина словно сошедшая из третьей части Матрицы: гудящие насосы, карьеры и линии наклонных трубопроводов на опорах, уходящие с намытой плотины под воду. Дамбы намывались одновременно с правого и левого берега уступами и около берегов имели хорошо различимый гребень. С подпорной стороны камнями отсыпали банкеты, верховой откос, обращённый к Онего крепили бетонными плитами, противоположный — засаживали ивняком. Между дамбами, там, где оставался незасыпный участок, был подвешен кабель-кран, по которому то и дело тянули тележки, скидывающие в пучину беснующейся Свири огромные валуны. По его скоромной оценке, здесь трудилось не меньше пяти сотен рабочих!

— Зачем сие? — спросил он у пробегающего мужика в зелёных штанах с бейджиком координатора второй категории и немного ошалевшими глазами. Торговец уже неплохо разбирался в иерархии и знал к кому следует уважительно обращаться.

— Али не видно? Дамбу намываем. Вона там, пульпу из карьера насосами подают, а она опосля через дырки в трубах выходит на склоны, отчего там кучи образуются, али по-умному, отложения конической формы. И не абы как, в шахматном порядке намываем, для чего трубопроводы перемещаем со смещением, как бы дёргаем. Хитрый способ. Тако можно и щебень подавать, песок али супесь. Понял чего, немчин, али нет? Мозаичная схема намыва сие.

Герман ничего не понял, хотя что такое плотина знал прекрасно и будучи в Голландии видел их великое множество, но такие громадные как эта, никогда. Купец невольно задержал дыхание взглянув вниз с высоты пятиэтажного дома.

— По плотине паровозы пойдут, ведь так?

— Как по-иному то? Пойдут. К травню даст бог, управимся.

— Ну куда же вода будет уходить?

— Вона, вишь, трубы? — мужик показал двуметровые отверстия в теле плотины. Герман, пораженный масштабом зрелища, попросту их не заметил. — Опосля паводка русло перекроем и покуда через них водицу пустим. Водохранилище как не крути многие лета заполнять, а Онего оно о какое! — прораб развёл руки в стороны.

— А корабли как же в озеро попадут если реку запрудите? — Герман не на шутку перепугался.

— По волоку покуда. На следующее лето шлюз достроим, плотину водосбросную, тута делов ешо тьма-тьмущая. Прошка, твою мать! Пошто за второю трубой не глядишь! Тудыть растудыть. Вишь сносит, подымай тягу покуда крепления не сорвало! — прораб снова повернулся к ганзейцу. — Вот што немчин иди-ка отседова добром, некогда мне с тобою языками чесать.

Торг у Свири образовался сам собой, как только была завершена зубчатая дорога к волоку на Матко-озеро. Оно и понятно, зачем нужен старый торг, когда ты экономишь две сотни верст и хрен знает сколько дней пути, а так сел на поезд и с одной пересадкой на месте. Герман застал самый разгар переноса, поэтому особых удобств здесь не имелось, зато работала полноценная биржа, где торговались меха, хлеб, прокат, доска и много других не менее интересных позиций. Герману прочёл торговый кодекс, однако, страхование сделок, фьючерсы, акции, облигации, векселя, сберегательные и депозитные сертификаты, чеки, закладные… и прочее всё ёщё были для него тёмным лесом, да и особо не нужны пока. Одно он усвоил хорошо. Биржа центральная располагалась в Светлояре, а в Свири была локальная, но работать можно со всеми имеющимися, даже с Воронежской. От рейтинга торговца в системе зависел лимит и категории доступа, далеко не всем продавали эксклюзив, а если и продавали, то с жёсткими условиями. Например покупатель обязывался сообщить норму прибыли, места предполагаемого сбыта или, например брать на себя поиск, приобретение доставку дефицитных для княжества товаров, информации, вербовку мастеров. Его собственный лимит, то есть возможность взять товар в долг с возвратом без процентов после реализации, был высок. Повезло что с товаром не прогадал, кони и свинец по высшей категории приоритета шли, вот и начислили изрядно. Более того за проезд он не платил, а проживание обходилось Герману в сущие копейки. Больше всего ганзейца порадовала возможность не платить налоги. Ккупив товар один раз на бирже он более НИКОМУ не платил, хотя ему, как иностранцу некоторые позиции обходились существенно дороже, чем местным. Герман оформил доставку до Котлина с погрузкой, страхование груза и после долгих терзаний большую часть халявного лимита спустил на страхование коггов и груза уже от Котлина, до Ростока. Лишиться дорого товара в результате нападения пиратов или его «коллег» с Висбю, шведов… Неважно кого, он не желал. Герман прекрасно понимал, ЧТО наболтают капитаны с уплывших кораблей поэтому нездоровое развитие событий имело все шансы претвориться в жизнь. К томуже продвинутая страховка предполагала сопровождение груза бойцами князя. Эти ребята его и в прошлый раз несколько раз выручили, а в этот раз ещё и про какое-то особое усиление пишут.

Добравшись до складов Герман наконец получил возможность увидеть вожделенный товар. Кладовщик проводил его к большой комнате со стеллажами, проверил жетон, заставил расписаться в бланке.

— Не готов покуда. Заказ завтра комплектовать закончим. Опосля приходи с ревизором, акт будем составлять и ящики заново опечатывать.

— Гуд, а грузить? Когда будут грузить мой товар.

— Мне то почём знать? — парень переменился с ноги на ногу, задумался. — Контейнеры средние надобны дабы на малые вагоны опосля перегружать. Выходит как те привезут, тако и начнём. А по отправке не переживай, на ближайшем поезде и спровадят. В Медноград почитай каждый день те ходят.

— А сейчас посмотреть можно? Хотя бы одним глазком, я так долго добирался. Ну пожалуйста, — Герман снял шапку, сделал жалостливое лицо и глаза как у кота в сапогах из «Шрека».

— Хм. Ежели что поверх лежит и чур ящики не сымать, тяжёлые! Али товар погубишь, али сам убьёшься. Покуда товар на складе азм за него отвечаю. Внял?

— Понимаю, понимаю. Я буду вам весьма благодарен. Купец прошёл воль рядов, остановился у зеленого ящика. Посмотрел на кладовщика и, получив молчаливое согласие, оборвал сургучные печати и откинул крышку пахнувшего свежей смолой ящика с рядами цифр. Стряхнув сухую стружку, Герман аккуратно, словно новорождённое дитя вынул приличного размера прямоугольное зеркало.

— О-о-о-х! — цокнул от восхищения сопровождающий. — Ну и чуйка у тебя, немчин. Лепота! Ежели чего, в заказ-наряде указан инверторный номер. Давай так. Глаголь чего тебе надобно, а я нужный ящик покажу и открою по уму.

— О-о-о. Я был бы вам весьма благодарен, Истислав. Ганзейский купец прочёл имя на бейдже и потянулся к кошельку.

— Стой, охоли. Ты пошто удумал то! — парень воровато огляделся. — Не дай бог кто проведает! Вмиг на болота отправят дренажи копать, а мне и тута неплохо. Работа в тепле да сухости. Не надобно мне такого. Мзды у нас на складе, не берут! Захочешь отблагодарить, вона, журнал. Напиши доброе слово и будя. Ну. С чего начнём?

Удивленный отказом немец, от намерений не отказался и последовательно взялся вскрывать важные для себя позиции: полосовое железо, искусственный янтарь и жемчуг, листовое стекло и посуда из стекла и фарфора, красители, канитель и парфюм, дорогие и дешёвые лампы. Пришли и намедни заказанные яшики где лежали туалетное и хозяйственное мыло, колёсная мазь и чугунные подшипники, гвозди, иголки, косы, галоши, непромокаемые плащи и рюкзаки, компасы. Каждый предмет имел знак качества, а многие уникальный номер мастера. Герману одобрили далеко не всё. На его удивление другим иностранцам и этого не перепадало, им даже расширенный каталог не предложили.

— Ах вот вы где, дорогой Герман! — Купец дернулся от неожиданности, едва не выронив напильник из рук. Позади стоял мужчина с окладистой в фиолетовых штанах-галифе и ладно скроенном кафтане, на левом рукаве коего были нашиты жёлтые галочки. На правом плече шеврон: шар с перекрещивающимися кольцами на синем фоне. На груди, закреплён нагрудный знак с гербом княжества, вороном и вездесущими номером. Золотой, без сомнений определил металл Герман. В системе рангов он особо не разбирался, но вспомнил что у коменданта Медногорска нашивок было меньше, а кладовщик и вовсе стоял ни жив, ни мёртв, аж пропотел бедняга.

— Сходи в гостевую комнату покуда, чайку нам сделай и начальнику скажи дабы не беспокоили, разговор у нас будет долгий с гостем из Ростока, — незнакомец похлопал кладовщика по плечу и тот мухой вылетел со склада, оставив их наедине.

— Не имею чести быть с вами знакомым, — начал Герман слегка дрогнувшим голосом.

— Изяслав Андреевич, советник первого ранга Центра исследования и технологий. Впрочем, должность сия вам ничего не скажет. Не забивайте, голову, — мужчина протянул руку для приветствия, в воинских подразделениях пожимали запястья, а у городских, с подачи князя сложился обычая жать ладони. — Приезжал с проверкой второго строительного отряда, а здесь вы. Попросили с вами разговор провести, близкие к князю люди из Торговой палаты, — советник, подняв палец потыкал им в потолок, сделав многозначительное лицо.

— Я весь во внимании.

— Бросьте. У нас неофициальная беседа с доверенным человеком. Как вам, кстати, наша продукция?

— Я поражён. Качество великолепное, особенно у стекла и железа, — Герман в восторге развёл руки.

— Добре. Добрались как, без приключений?

— Ваши поезда горазда лучше наших карет, это очевидно, а в Медногорске меня встречали словно родного человека. Признаться, господин советник, я до сих под впечатлением от этого города. — На склад заглянул Ладислав и вытянулся по стойке смирно поедая глазами начальство.

— Подожди тута, гость скоро обернётся. Чайку токмо попьём. И смотре мне, не обижай! Пусть хоть до ночи смотрит.

Советник вышел, поманив купца, и они направились в переговорную, там был накрыт скромный стол с восточными сластями и земляничным варением. Поговорив о пустяках, о чудесах, встреченных в пути и тем немного расположив собеседника Изяслав Андреевич перешёл к делу.

— Герман, как видите, у нас к вам особое расположение.

— И я очень благодарен за это, господин советник. Правда не совсем понимаю, чем обязан такой чести.

— Не чем, а кому, впрочем, это не важно. От моего лица княжество предлагает вам расширить сотрудничество, естественно, на взаимовыгодной основе.

— Сделаю всё в что моих силах! Но что конкретно вы хотите ещё?

— Не будем ходить вокруг да около, герр. Князю требуются морские корабли.

— Какие именно?

— Когги и халки.

— О каком количестве идёт речь?

— От тридцати, до пятидесяти судов.

— К-х-х-х, — ганзейский купец закашлялся и едва разлил чай на камзол. — Скажу честно, торговля кораблями не мой конёк, но у меня в Ростоке и Гамбурге есть друзья. Однако найти такое количество на продажу даже они не силах. Два-три, ещё куда не шло, но больше, нет. Точно нет. Если, конечно, вы не хотите скупать мусор, вроде того флагмана, который я нанял. Хорошие корабли не продают, уж я это знаю точно.

— У князя хватит денег.

— Не сомневаюсь. Хотя зная вашего господина и судя по тому как он быстро бёрет быка за рога, корабли требуются вам срочно?

— Вы весьма проницательны.

— А вы знаете, сколько строят обычный кнорр? Загрузи я все немецкие и голландские верфи, это три, а скорее всего четыре года. Надо заготавливать и сушить лес, колоть доски. — Изяслав Андреевич хитро смотрел на него с прищуром и улыбался.

— Погодите, вы хотите сказать, что…

— Верно господин Герман. Вы всё правильно подумали. Знаете. Мне ведь доложили о вашем интересе к паровым машинам. Уверяю, если мы придём к общему знаменателю, я выделю их вам, хотя, полагаю, вопрос решается проще. Посмотрите, — советник развернул лист, где был вычерчен двухмачтовая бригантина водоизмещением 240 тонн, чуть больше «Рюрика». Обводы корпуса и пропорции князь скопировал с «Tres Hombres» прежде обкатав малую модель в опытовом бассейне.

— Очень необычный корабль, — глаза у купца загорелись, он едва ли не поедал чертёж всматриваясь в малейшие детали.

— Главное технологичный. Планируем заложить серию кораблей в нескольких вариациях, для чего создали группу конструкторов, мастеров по-вашему. Проблема в том, что у нас пока три верфи, а деревянный корабль не ящик с болтами. Поэтому нам очень нужны люди. Грамотные и умеющие работать с деревом.

— Смею предположить, что хотите организовать нечто вроде венецианского арсенала?

— Совершенно верно, но распределённого типа, часть узлов мы планируем собирать на стороне, но, само собой по нашей технологии. В торговом кодексе княжества есть про раздел, совместные предприятия в форме акционерного общества, почитайте. Проще говоря, князь предлагает создать товарищество на паях. Мы будем поставлять вам ткацкие станки, доски и брус, стальной набор для корпуса, мачты, морские приборы. Предоставим инструменты, карты сборки, технологию сборки и конечно же, чертежи. С вашей стороны организация мастерских для пошива парусов из местных тканей, прядения снастей и канатов, возможно узловая сборка на крытых верфях и главное, необходимо открыть агентство охотников за головами, — последнее слово советник выделил особо. — Нам очень нужны талантливые подмастерья которым не дают ходу в цехе, голодные артели, умелые плотники и кузнецы, учёные.

— Как я понимаю, вы предлагаете мне нечто вроде вашей артели? Не скро, мне это интересно, вопрос как на такое посмотрит Ганзейский союз? Я же не дурак и прекрасно понимаю зачем вам корабли. Уверен что с их подачи и цеха корабелов заупрямятся, никто не захочет растить себе конкурента. Это очень опасная игра герр советник, ая не хочулишиться головы.

— Понимаю ваши опасения, поэтому мы возьмём на себя силовую поддержку и помощников. Посмотрите. — Советник протянул купцу несколько скреплённых листов. — Мы вчерне набросали план с нашими отпускными ценами и ВАШИМИ нормами прибыли, особое вниамние обратите внимание на премиии за специалистов, вот здесь. — Советник постучал пальцем в клетки таблицы.

— О-о-о-у. Это в корне меняет дело. — Герман старался удерживать эмоции всеми силами, но выходило не очень. — Дело хорошее, но боюсь вознкнет много вопросов, а такой чудесной почты как у вас, в Ростоке нет.

— Ну что вы, господин купец, мы это тоже прекрасно осознаём. Уверяю, вопрос с телеграфом будет закрыт этой же осенью.

— А города! В какие города вы сможете провести свою чудесную связь! — Герман едва не задыхался от восторга.

— Нет, нет. Пока никаких коммерческих сообщений, телеграф лишь для друзей и держателей паёв. А города, — советник призадумался. — На первых порах береговая линия Росток-Роттердад и в глубину, порядка ста миль… Далее, возможны вариации. Многое будет зависеть от эффективности нашей совместной работы.

— Пусть так. Это ещё лучше. Я согласен! Согласен! — едва не закричал Герман….

Аппарат Шарлевилля с не подвижным конусом, жестко закрепленным на траверсе.

Конструкция не надежна из-за неплотности прилегания подвижного конуса к приемной воронке. Помимо этого ссыпание части материалов в центр печи обеспечивало неплохое газораспределение и невысокий расход кокса, но это все действует на малых печах на больших же центральный газовый поток уменьшается вследствие периферийного подвода дутья, что приводило к тугому сходу шихты с подвисаниями и осадками. В 1959 г во Франции был предложен и запатентован засыпной аппарат с наличием фиксаторов, позволяющих удерживать распределительное кольцо в верхнем положении во время засыпки материалов в промежуточную зону. Данный аппарат обладал однокольцевой засыпью шихты, но можно было регулировать гребень загружая материалы, как в периферийную так и в промежуточнуюзону печи.

1– чаша; 2 — коническое распределительное кольцо; 3 — наклонная тяга; 4 — конус; 5 — штанга

Рисунок 2 — Засыпной аппарат с дополнительным распределительным кольцом. ГГ сделал аналогичный, чаща и нижний конус в его аппарате обычной конструкции, но меньшего диаметра.

Под нижним конусом предусмотрена дополнительная воронка в виде двух усеченных конусов, сваренных широкими основаниями с двумя тягами. Если такую воронку опускать вместе с конусом, то шихтовые материалы будут попадать к стенкам колошника рисунок, а в случае опускания одного конуса материалы попадут в промежуточную или центральную зоны. Для постоянного перемещения мелких фракций в промежуточную зону радиальногого сечения установили центральный манипулятор

1 — штанга; 2 — засыпной аппарат; 3 — центральный манипулятор.

Рисунок 4 — Центральный манипулятор для радиального распределения шихты.

Аппарат состоит из куполообразной воронки, подвешенной на штанге к мех-приводу, обеспечивающему подъем или опускание. Манипулятор же имеет отверстия для выводы газа из центральной зоны в газоотводы. Основное его применение — препятствование попадания мелкой фракции шихты в осевую зону печи и распределение мелочи по ширине промежуточной зоны. Регулируется количество мелочи различной высотой опускания манипулятора от верхнего положения до опускания его в шихту. Преимущества устройства: 1) Простота конструкции; 2) Не снижает герметичность засыпного аппарата; 3) не препятствует ссыпающимся материалам, что не влечет ухудшения горизонтального распределения. Разработка ротрного БЗУ в процессе, нужны гидромотры.

Длина плотины составляет 1000 м, максимальная высота — 28 м, максимальная ширина по основанию — 2000 м, ширина по гребню — 20 м. С верховой и низовой сторон плотины расположены отсыпанные из камня банкеты, верховой откос сооружения закреплён бетонными плитами, низовой — одерновкой. В плотину намыто 3500 тыс. м³. Шлюз, напорная бетонная плотина, водосборная плотина будут построены позже и ЗА дамбой. Перепуск воды осуществляется через 8 труб диаметром 2 метра каждая, трубы расположены под углом 35 градусов и имеют в конце насители водосбросы из валунов. Высота входа труб 18 метров, выхода 6 метров, в трубы установят капсюльные ГГ.

Мозаичная схема намыва представляет собой намыв грунта сосредоточенными объемами конической формы, размещаемыми в шахматном порядке. Обеспечивает возведение однородных сооружений из неоднородных карьерных грунтов, что невозможно при использовании других схем. Схему применяют также при намыве площадей и оснований под различные сооружения, при укладке песка или гравия в штабель, т. е. в случаях, когда необходимо обеспечить постоянство гранулометрического состава по всей площади и сечениям возводимого сооружения.

Однородность сооружения обеспечивается следующим образом. Сначала выпускают гидросмесь из нескольких распределительных трубопроводов, проходящих по карте данного ярса намыва, в следующем по высоте ярусе намыва трубопроводы и места выпусков смещаются, происходит концентрированное отложение грунта в шахматном порядке, поэтому никакой закономерности в распределении его по крупности по отношению к частям сооружения не наблюдается. От такой пестроты укладки грунта и произошло название мозаичной схемы намыва. Наиболее просто осуществлять мозаичную схему при низкоопорном способе намыва Для этого достаточно перекладывать распределительные трубопроводы с небольшим смещением относительно один другого. Намыв по мозаичной схеме ведется без прудка-отстойника. Потоки воды, содержащие наиболее мелкие частицы грунта, стекают к сбросным устройствам.

Применялся и пионерско-торцевой способ намыва. https://www.gidroburo.ru/index.php/a-proektirovanie/a-1-gruntovye-plotiny/178-a-1–12-namyvnye-gruntovye-plotiny-tekhnologiya-namyva

Планируется также шлюп гафельный, коч поморский два размера.

У брига 2 мачты — грот-мачта и фок-мачта, все паруса на которых прямые, кроме одного — грота-гаф-триселя, расположенного на грот-мачте. Технические характеристики бригантины

Водоизмещение — 240 тонн;

Длина — 36 м;

Ширина — 7,4 м;

Осадка — 3,0 м;

Высота мачт — 26 м;

Площадь парусов — 415 кв. м;

Грузовместимость — 145 тонн;

Объем трюма — 85 куб. м;

Экипаж — 8 человек;