Володарь железного града

Глава 25

Руза. Московское княжество

Сыновья Калиты, даже по меркам XIV века, были молоды. Семён всего на год старше Мстислава, а самому младшему, Андрею, не стукнуло и четырнадцати, вследствие чего по очевидным причинам в княжестве рулили их «дядьки» и группировки бояр. Иван Иванович, пока не прозванный в народе Красным, в отличии от братьев, умом пошёл в отца и, несмотря на юный возраст, осознавал и сложившийся расклад, и своё место под солнцем. К воинскому делу Иван большого пристрастия не питал и целиком в этом вопросе полагался на своего воспитателя, боярина Босоволкова. После оказии с боярами в Боровске и публичного суда с подвешенными в клетке боярами, его брат Семён ходил сам не свой. Он ведь был вынужден выплатить виру за бояр, чтобы совсем не потерять лицо. Разжаловать красных людей в чернь⁈ Пусть и не насовсем, это же какой урон чести! Хуже смерти. А кто такой Мстислав, чтобы решать судьбу чужих вассалов?

Нет, понятно, там у всех рыльце в пушку. Эти хитрованы не один град подобным образом окрутили. Наказать можно, но не так же! Иван, просто не понимал, зачем Мстислав дёргал тигра за усы. Публичный судебный процесс за короткое время вызвал тектонические сдвиги в политической жизни Северо-Восточной Руси. Не абы кого судили, людей Великого князя. После такого даже Иван с боярином Хвостом попали в негласную опалу, как представители «партии мира» изрядно растерявшей позиции после процесса. Сам штраф был не ахти какой, но форма, в которой это было «провёрнуто» и, главное, озвучивание факта того, что какой-то удельный князь имеет право, по собственному усмотрению, лишить потомственных аристократов чести, вызвал острую реакцию боярской среды и не менее бурную черни. Последним то, жилось тяжело, особенно под вотчинными боярами и сам факт публичной порки мироедов лёг на хорошо унавоженную почву, вызвав очередной виток популярности соседского князя. На это и слухи про убийство Узбека наложились, а раздутая в народе слава победителя монгол, Литвы и ненавистных бояр добавила градус. Не считая вполне себе объективных фактов: в разы лучшей кормёжки батраков, богатой платы за работу и массы бесплатных благ, кои ежели перечислять пальцев на руках не хватит.

А такие факты как совместная обработка земли али прочих дел, в форме артели имели для селян и вовсе сакральное значение, они фактически выделяли артельщиков в отдельное сословие.

«Да кто ты такой? Со мной сам князь в доле!», — такие слова всё чаще можно было услышать на Руси. Единый и очень небольшой налог, страхование урожая и беспроцентные ссуды на инструмент и зерно, невыдача беглых холопов, дома-дворцы для черни, чудеса механики и оптики… В какой-то момент это дало синергический эффект, усиленный переименованием первой столицы Воротынского княжества в Светлояр. Слово, имевшее для селян мистическое наполнение благими смыслами и уходившее корнями во времена изобилия и справедливости домонгольской Руси. Они-то совсем недавно минули, рукой подать. О светлой и сытой жизни, о справедливых князьях деды сказывали. Чуть больше ста лет прошло, не истёрлась память народная. И князя начали величать в народе Мстислав Справедливый, отчего у его дальних родственников и церкви натурально подгорало. Призрак нового князя-волшебника, защитника народа откровенно пугал властную элиту, а публичный суд над боярами стал лишь катализатором неизбежного столкновения.

Крупнейшие центры княжеств — Москва, Владимир, Суздаль, Ярославль, Переяслав, Ростов Великий, Тверь, Кострома, Городец и прочие управлялись потомками Александра Невского, а их правители являлись друг другу двоюродными или троюродными братьями и вместе с прочими, мелкими князьями и князьками входили в большую семью Мономашичей. А кто такой Мстислав? Так он Ольгович, представитель ветви проигравшей битву за богатые уделы задолго до вторжения Бату и годной, разве что, на корм победителям. Поднимется он, так и прочим сродственникам надежду даст, тем, что ныне по уделам малым прячутся, выживают, выбирая меж покровительством Москвы али Литвы.

Был и иной, объективный и не менее значимый фактор противостояния. Макроэкономический. Часть хорды, пересекающей Московское княжество проходила сквозь волости молодого княжича. Иван смотрел, как по Ржевскому гостинцу, через намороженную по льду переправу нескончаемым потоком шли возы, десятки. День и ночь. Из Владимира, Москвы, Суздаля. Тысячи и тысячи пудов зерна, кож, свиных и говяжьих туш. А сколько таких гостинцев вливаются в хорду от Дона и уже до самой Твери, не считая мифических земель на Онего и Студёном море. В стройотрядах суммарно с артелями трудилось тысяч пятнадцать точно, а людей требовалось одевать, обувать, кормить, развлекать в конце концов. Тысячи работников имели звонкую монету, которую желали тратить, и княжеские лавки спрос закрыть целиком не могли, зато это могли осуществить десятки и сотни тысяч домохозяйств и гостей Северо-Восточной, Западной и Южной Руси.

Чудовищная пропускная способность хорды и новые рынки в первую же зиму подобно молоту ударили по устоявшимся зимникам. Многие торговые пути Московского, Вяземского, Тверского, частью Новгородского княжеств постигла печальная участь Муравского тракта. «Добрыня» по силе тяги немногим, не дотягивая до паровоза серии ЭР без надрыва тянул шесть десятков двухосных вагонов с суммарным полезным весом 720 тонн, то бишь, заменял ни много не мало 2400 саней из расчёта 300 килограмм на воз, что далеко не всегда имело место быть по объективным причинам. К тому же лошадей надо кормить, поить, ухаживать и в день, дай бог километров двадцать они проходили, тогда как на новом «рельсе» скорость подняли до двенадцати-пятнадцати, в час. «Добрыня» с новыми плюшками и увеличенным аккумулятором мог уехать на одной заправке на двести пятьдесят-триста километров, а его коллег на южном участке хорде каталось уже пять. Взяв в руки счёты сложив два плюс два, получим пропускную способность в разы больше, чем все оборотные купеческие сани Северо-Восточной Руси вместе взятые.

Попутные товары снабженцы князя брали охотно, ведь по большей части они оказывались в хранилищах городков или стройотрядов, а если и нет, серебро лишним не будет, особо, в обратную сторону. Чего далеко ходить, стоимость перевозки пуда груза от Москвы до Твери упала в… десять раз! Неудивительно, что гости предпочитали крюк сделать, но перевести товар по железной дорожке. Тем более от общего объёма тоннажа это копейки, пяти процентов не наберётся, но даже эти крохи привели к нервному тику у Великого князя Московского и бояр, связанных с ним нитями имущественных связей. В чём дело то?

Дык в демографии и географии, то бишь, геополитике. После тяжелейшего для Руси южного похода Мунке монголы начали активно собирать дань с богатых южных княжеств, прежде всего Галичского, Киевского, Переяславского и Черниговского. В том числе десятиной в людях, сопровождающийся несправедливостями и разорениями. Южное подбрюшье Русь — лесостепь, бежать некуда, крупные города лежат в руинах, княжеской власти как таковой нет в силу того, что монголы зарубили практически все источники доходов, бандиты бесчинствуют, как и китайские сборщики налогов, возобновилась активная ловля рабов, за малейшую неуплату тамги следует угон в рабство. Ад. Справедливости ради надо следует признать, что аналогичное действо захватчики пытались и на северо-востоке провернуть, но там помешали суровые леса и как следствие, простор для партизанских восстаний. Не вышло. В общем то, подобное бесчинство не только на юге Руси творилось, но и, например, на пространствах бывшего государства Хорезмшаха. И люди не выдержали, побежали из густонаселенных княжеств богатых чернозёмов, на малолюдный и суровый север. Спустя четыре года после окончания нашествия, папский миссионер Плано Карпини, проезжая разорённые земли отмечал. Большая часть населения либо перебита, либо уведена в плен татарами. На всём пройденном пространстве южной Руси, в Киевской и Переяславской земле он встречал бесчисленное множество человеческих костей и черепов, разбросанных по полям. В самом Киеве, прежде насчитывающим пятьдесят тысяч, едва набралось двести домов, а их обитатели терпели страшное угнетение.

Опустение южной Руси достигало фантастических 80–90 % процентов. Однако, большая часть жителей вовсе не погибла, а подалась в малолюдное Владимирское княжество, заложив тем дальнейший расцвет Москвы и Твери. Ольговичи же потерпели страшный крах потеряв 9/10 кормовой базы. Более того, монгольские ханы передали ярлык на великое княжение киевское владимирскому князю Ярославу Всеволодовичу, а затем его сыну Александру Невскому. Ярослав Всеволодович — личность со всех сторон интересная, особенно в плане его взаимоотношений с монголами, но речь не о нём. То что большая часть современного населения Тверской и Московской области потомки беженцев, факт железобетонный и по всем правилам жанра следующей, после Киева, столицей Руси должна была стать Тверь. Географическое положение етого города в верховьях Волги, при устье судоходной реки Тверцы, соединяющей Волгу с Великим Новгородом при помощи системы волоков, обязывало. Ко всему Тверь хорошо отделена от территории коренной Орды и набегов. В общем то люди XIII века сей факт прекрасно осознавали, отчего и подавались в спокойное княжество вызвав в нём небывалый расцвет культуры и промыслов. Показательный момент: именно в Твери, первом на Руси городе после татарского нашествия, возобновилось каменное строительство. Тверичи обзавелись каменным Кремлём и несколькими каменными церквями.

Историю борьбы за ярлык между Тверью и Москвой подробно освещать не имеет смысла, это отдельная и большая история. Главное следует понимать что корешок многолетнего конфликта не ярлык как таковой, а богатые людские ресурсы Твери, кои за время Московско-Тверских войн на ¾ перекочевали в Москву, вызвав в свою очередь небывалый рост заурядного, в общем то, города. И к чему вся эта лекция? Ответ очевиден, изменяющимися демографическими потоками легко добиться как доминирования, так и катастрофического падения любого государственного образования. И хорда князя Мстислава выступила эдаким хоботом пылесоса начав «высасывать» экономически активное население из Московского и Тверского княжеств. Правящие династии нехорошую тенденцию на интуитивном уровне осознали, а Иван Иванович, по велению брата, отправился в Тверь заключать союз против нового и очень непростого врага, мгновенно забыв про старые обиды.

От реки Руза до одноименной станции около пяти вёрст, и свита князя ещё до наступления ночи оказалась на месте. Большие станции на хорде строили однотипные, они представляли собой вытянутый ангар с деревянными треугольными фермами на МЗП. Полностью закрытая часть, отдавалась под депо, мастерские, склады, котельную и зал ожидания. Далее, уже в виде открытого навеса, ангар продолжался перроном. Выглядело строение аккуратно и эстетично: белые и красные линии напольных щитов и столбов гармонировали с салатовым цветом асбестоцементной черепицы. Площадь, несмотря на поздний час оказалась полна саней, повозки аккуратно припаркованы, каждые, в отдельной клети помеченной буквицами и цифрой. Ажурные, газовые фонари, окружавшие привокзальную площадь с аккуратными рядами елей и скамейками, горели тёплым, сказочным светом, контрастируя с трубками холодного свечения перрона и мастерских. Лампы Мура наполненные углекислым газом с недавних пор ставили в новых производственных помещениях. Дворники в валенках и белых фартуках неспешно чистили деревянные мостовые из круглых плах.

На фасаде здания установлены механические часы, со светящимися зелёнью цифрами. При входе на высокий перрон, в глаза бросались большие доски где отражалось расписание, размещались наглядные плакаты, иллюстрирующие как правильно производить посадку и высадку, и правила поведения на железной дороге. Кондукторы в тёмно-синей форме с рядами золочёных пуговиц, яловых сапогах и фуражках собирали пассажиров, заранее проверяя билеты и который раз, по кругу, рассказывали азбучные истины.

— Вона, вишь, полоса желта. За неё не заступать! Ежели свист услышите, аки разбойный, земля задрожит, не пужайтесь, сие поезд пожаловал.

Пасторальная картина больше подходила для какой-нибудь европейской страны второй половины XIX века, но на дворе стояло иное время о чём ненавязчиво сигнализировали зипуны, овчины и кинжалы, заткнутые за вычурно вышитые пояса. По перрону вышагивали вои грозного вида с «дырявыми» и вычурными алебардами, в зачернённых бронях. Станция Руза, она же N 4/37, она же 586 километр (за нулевой считали Воронеж) по грузопассажирскому потоку уступала в размахе Волоку Ламскому, но и тут зевак желающих поглазеть на чудеса прогресса набралось:. Провожатые, мелкие торговцы снедью и по большей части, местные жители. Для популяризации дороги и во избежание недобрых слухов на вновь открытых станциях коменданты устраивали экскурсии в депо с наглядной демонстраций работы паровоза, лотереей и небольшими шутихами, сопровождающимися раздачей леденцов, иголок, горячих блинов, кулебяк и морса, эдакий нехитрый способ подкупа местного населения.

Пассажиры, в массе своей наёмные батраки стройотрядов, путешествовали нахаляву, по служебным билетам. Им прямая дорога в зелёные вагоны второго класса: два этажа, каждый из которых представлял общий вагон на восемьдесят одно место и два уровня нар, суммарно 270 человек. Несмотря на некоторую стеснённость наличествовали скамейки из липы с толстой накидкой, два санузла, горячая и холодная вода, воздушное отопление, приточно-вытяжная система и главное, большие глухие окна из двойного стекла. Будет о чём рассказать, если повезёт с местом. У кого водилось серебро, покупали билеты в красный вагон, там имелись купе различной ценовой категории, ресторан и даже душевой комплекс с баней. Именно такой, красный билет достался Иван Ивановичу со свитой. Комендант зарезервировал для важных гостей весь второй этаж вагона. Нахаляву само собой, он ведь прекрасно понимал кто в Рузе хозяин и на подобные случаи имел лимит брони, само собой, заранее согласованный с центром.

— Князь.

— Князь Московский с дружиною.

— Князь!

Весть о появлении самого Иван Ивановича всколыхнула толпу, и она почтительно расступилась, освобождая место свите из одетых в собольи и бобровые шубы стольников, стряпчих и сынов боярских. Во главе процессии шёл юноша в алом корзно с вышитой златом тамгой Миномашичей, сопровождал его пожилой боярин с седой, окладистой бородой, от которого так и фонило властностью. Иван недавно вернулся из Сарая, после его захватили дела в столице, княжич невольно остался там за главного, пока его брат решал дела с ярлыком в Орде. Времени, лично посмотреть, что за диво «выросло» в его Звенигородских вотчинах не было. Думал как обычно сказки брешут, ан нет.

— Пошто смур, княжич? Ужель задело, что на мерине, на перрон не пустили.

— Не в сим дело Алексей Петрович.

— А в чём же?

— Ты погляди какие палаты Мстислав на моей земле отгрохал! — Иван поднял голову и посмотрел на крышу. Высота у неё и правда была приличная, в силу особенностей конструкции и высоты вагонов. — Часы эти, лампы заморские.

— А котёл⁈ Да в нём одного уклада пять тысяч пудов, не считая меди. Страшно мне, Алексей Петрович, — произнёс Иван заметно тише. — Не верю я, что Мстислав Сергеевич так вот, запросто, чудеса сии за красивые глазки нам отдаст. Сам подумай, сколько он сюда злата ввалил. На такое всей казны московской не хватит, а сколько у него таких станций? Два десятка всяко будет, да малых без счёту.

— Дело глаголишь, Иван Иванович, вот только…

Боярин не договорил. Его прервал мощный, громкий гудок. С непривычки звук едва не парализовал боярина. Из-за поворота, резко вырвался слепящий столб света, а следом, как в дурном фильме ужасов из темноты выползло нечто инфернальное. Торможение состава сопровождалось, скрежетом, шипением и перестуком рельс. С каждым метром стальное чудовище увеличивалось в размере, давило массой, звуками, непривычным видом. Мощь монстра оказалась такова, что весь перрон с сотнями людей дрожал и ходил ходуном. Ну и народ запаниковал, кондукторы с трудом удерживали порядок.

— Свят, свят, свят! — Иван Иванович ойкнул и невольно перекрестился. Да и сам боярин, он до последнего «держал» лицо, поплыл, когда десятки тонн воронёной стали начали проходить мимо, на расстоянии вытянутой руки. Хвост открыл варежку так, что туда и воробей залетит. И было с чего. Гостям решили продемонстрировать силу, новую модель из тяжёлой серии «Добрыня».

Если бы в свите князя случайно затесался попаданец, он бы вряд ли угадал в приближающемся чуде, паровоз. И дело вовсе не в отсутствии дымовой трубы, например, кабина машиниста чем-то походила на вагон метро типа «Головастик», но была ещё более квадратной так как собиралась на болты из плоских элементов. Кулисного механизма не имелось, только сцепные дышла. Впервые опробовали электромагнитные клапаны, вместо золотников. На крыше, в трубе, примостился ксеноновый прожектор, а общий вид сочленённого паровоза с огромной цистерной между паровозами вызывал недоумение. Хотя по каждой детали имелось вполне заурядное обоснование. Проблема котла ведь не ушла, сделать его можно, но какая будет масса, надёжность? Котёл, работающий и обслуживающийся на земле, и точно такой же, но на подвижной, расшатывающейся платформе, две большие разницы. И кто всё это дело будет проектировать, обслуживать, учить машинистов работе с капризными жаротрубными котлами?

Проекты газовых и нефтяных котлов имелись, но не на этот год, точно не на этот. Поэтому пока плотно развивали бестопливную «тематику». Выходило неплохо. Если первые модели катались на запасённом паре километров пятнадцать, от силы, то новый, одиннадцатый по счёту «Добрыня» покрывал на порядок большие расстояния. Что было главным недостатком бестопочных паровозов? Правильно, работа паровой поршневой машины на насыщенном паре. Происходит конденсация пара при его расширении в цилиндрах двигателя, а это резко снижает КПД энергии, запасенной в водяном паре. Проблему решили в лоб, поставили конусный спиральный, оребрённый пароперегреватель и горелку, работающую на смеси светильного и био, газов. Прицепной двадцати кубовой цистерны, где газ хранился под давлением сорок атмосфер, хватало за глаза. Сам светильный газ синтезировали из Воротынского уголька, а метан с водородом забирали из артельных биореакторов, работающих на биомассе и том же угле и «посаженных» вблизи главных станций заправки.

Второй фактор, компановка кросс-копаунд, позволяющая значительно увеличить силу тяги при сохранении небольшой осевой нагрузки. Два цилиндра низкого давления разместили снаружи горизонтально, а цилиндры высокого давления — между балками рамы, благо колея позволяла сей фокус провернуть, без ущерба ремонтодоступности. Ведущей осью стала 2-я движущая, она была выполнена коленчатой. Именно на неё через шатуны передавались усилия не только от внешних цилиндров, но и от цилиндров высокого давления. При этом пальцы шатунов внешних цилиндров были расположены друг к другу под углом девяносто градусах, как на обычных двухцилиндровых паровозах, а кривошипы средних цилиндра по отношению к наружным, смещены. Изогнута была и ось первой движущей колёсной пары — для исключения касания её с шатунами цилиндров высокого давления. Пароперегревателей два, ну или четыре, если считать обе машины. Пар высокого давления сперва поступал в паросепаратор, затем в пароподогреватель номер один где нагревался до 500–550 градусов и попадал в цилиндры высокого давления.

Отработанный в цилиндрах пар поступал во второй пароперегреватель где подогревался и частью направлялся в цилиндры низкого давления, а частью, на рекопрессию, в центробежный многоступенчатый компрессор решая главную проблему, постепенное падение давление в аккамуляторе, а значит и мощности. Паровоз работал по замкнутой схеме и его «заряд» зависел не столько от цистерны, сколько от запасов газа. Отработанный в цилиндрах «низкого» давления пар питал компрессор нагнетания воздуха в тормозную систему, эжекторы, вентиляторы подачи воздуха в горелки после чего кондесировался, очищался и эжекторами и виде перегретой воды заталкивался обратно в цистерну. Как такое возможно на давлении 15 атмосфер? Дык, на поляну выпустили «аккамулятор» сверхвысокого давления, а его объём увеличили с двадцати, до девяноста, кубов. Собственно, сам тандем и понадобился для распределения огромной массы цистерны. Основная тележка с тремя сцепными осями, вторая, двухосная, поворотная. Зеркальная часть тандема, соответственно, наоборот устроена. По массе и мощности паровозы близки к дореволюционному, допотопному «Ы», а в тандеме их мощность возрастала где-то до уровня ЭР-ки. Совокупно 10-осная платформа могла перевозить порядка 140 тонн по хлипким путям, хватало. Цистерна всё же не до верха водой заполнена.

Сверхвысокое давление, главная фишка «Добрыни». Навострились за полгода цистерны сваривать трением, секциями, перешли на более толстый лист, воткнули пару дополнительных предохранительных клапанов, нарастили длину и проверили результат гидродинамическим давлением. 250 атмосфер, держала! Пока, катаемся на 160-ти, выше поднимать не рискнули. Хотя, в истории известны преценденты, когда паровозы ездили и на более высоком, давлении. Здесь же всё элементарно, чем выше давление пара, тем выше КПД так как пар совершает больше работы в цилиндре. Не кратно давлению, но всё же КПД здорово повышается, а для наших бестопливников не столько КПД важно, а сколько возможность запасти как можно больше пара. Почему в реальности паровозы сверхвысокого давления не стартовали? Причин несколько. Подошла эпоха тепловозов, котлы сверхвысокого давления оказались опасны и адски дороги, а золотники с кулисами при таком давлении практически не работали. Работоспособных и недорогих клапанов сделать так и не успели, ну и главная беда, накипь. Тем не менее пару десятков лет такие паровозы бегали вполне успешно, до конца шестидесятых. Княжеские механики клапаны принципиально иной конструкции довели до ума, а котлов сверхвысокого давления никто и не собрался строить, зачем, если есть осевой компрессор. А с накипью проблем в аккамуляторных паровозах нет, уж пар то, при всём желании не может её оставлять. Проблему неэффективной работы цилиндров на малых скоростях решили использованием расширительной камеры и понижающего редуктора позволяющего работать паровозу в сверхэкономичном режиме, только на цилиндрах низкого давления.

Раму ещё обновили, центральную подвеску, конические кассетные подшипники в буксы паровоза воткнули. Силиконовую смазку в набивку по периметру поршня, а масло цилиндровое заменили графитовыми суспензиями что сняло массу вопросов с очисткой конденсата. Внедрили твердые смазки на диоксиде молибдена и медно-графитовые, а кое какие прокладки поршней и механизмов изготавливали из углеграфитов и фторопластов типа Ф-4К15М5, у них жизнестойкость в тысячу раз выше, чем у Ф-4. Хромирование цилиндра внедрили, латунные поршни. Много всего по мелочи набралось и дало синергический эффект в честные, двадцать процентов КПД, от общей эффективности системы.

Звукоизолируемое купе «Люкс» пришлось князю по нраву. Правда первый час он судорожно сжимал рукоять меча, Ивану казалось, поезд едет слишком быстро, хотя состав тащился пятнадцать, изредка двадцать кило, в час. На новых мостах скорость и вовсе падала до пятёрки. Лишь изредка «Добрыня» разгонялся до полтинника, хотя потенциально мог и сотку развить, но пути такого надругательства не выдержали бы. Так-то понятно, обычная скорость саней от 5 до 7 км/ч. Рысью если идти, с ветерком, двадцатка, а здесь полсотни! Хотя в люксе и темноте скорость особо не ощущалась, непривычно разве что, а в зелёных вагонах там да. Визг стоял до небес. Иван Иванович с непривычки не мог уснуть, перенервничал малость и даже бегал во время остановки в Волоке осматривать паровоз. Ничего не понял, но впечатлился и был одарен цветной брошюркой «Паровозы молодёжи». Лишь под утро парень забылся тревожным сном…

— Княже, вставай. Приехали, — Хвост потряс молодого правителя за плечо.

— Как так приехали⁈ Только очи закрыл.

Боярин пожал плечами:

— Вона, в оконце погляди. Волга ужо.

— А далече?

— Далече тяжёлые паровозы не ходят. Потеплело, а мост через Волгу покуда не сладили. До Твери всего ничего, два десятка поприщ. К вечеру, в Кремле будем.

— Добро.

Князь вышел из вагона и некоторое время они шли молча. Отчётливо слышался хруст свежего снега, крики холопов, перегружающих вагоны и громкий перестук доносящийся со стороны стройки.

— Неделю почитай срезали, — Боярин первым нарушил молчание.

— Это да, — ответил княжич несколько рассеяно. — Алексей Петрович, надо бы брату весточку отправить, срочно.

— Сделаем.

— А гостинец сей первым делом под нашу руку брать надобно. Сам посуди, как борониться покуда он в его руках? Мстислав ведь нас упредит, обязательно упредит. Али с Коломны полки двинет, али с Волока. Эхх, нам бы такую дорогу. Ты на эту махину посмотри, посмотри! Она за един раз дружину увезёт. Иван показал на состав.

Хвост тяжело вздохнул:

— Ежели бы всё так просто было. Ты князь молод, не туда глядишь, — боярин показал на отливающие чернотой стволы картечниц в начале, и хвосте, состава. — Сие ведь обычный состав, а ближе к лету князь пищалей огненных добавит, тогда и вовсе, не подступишься, али полсотни стрельцов огневых. Стены вагонов видал какие? Копьём не пробьёшь. Кровью умоемся на меч брать.

— Не надобно ничего брать, пути разберём, али засеку срубим. Сколько тут воев, десяток? Чего они сделают то.

— Хех, а Мстислав выходит будет глядеть да баклуши бить. Ты бы княжич грамоту моих людишек по Боровску почитал, опосля, будешь воеводам советы раздавать, — несколько раздраженно ответил Хвост. — Дурное Семён затеял, дурное.

Подробности про паровоз в первой главе, детально в заклепке.

Ф-4К15М5 — фторопласт Ф4, с добавлением 15 % кокса и 5 % дисульфида молибдена. В сравнении с Ф4К20 добавка 5 % дисульфида молибдена повышает износостойкость в 1,6 раза и снижает коэффициент трения в 1,2 раза. Данный материал, Ф4К15М5, рекомендуются к использованию в условиях влажных газов, в том числе с наличием конденсата. Ф4К (кокс)20 является лучшим полимером для групп пар трения. Соединив кокс и фторопласт, удалось повысить важные показатели: повышенная износостойкость в 600 раз выше, чем у стандартного фторопласта ф4; на 30 % выдерживает большее напряжение при 10 % деформации сжатия. Служат для изготовления подшипников скольжения, поршневых колец, деталей антифрикционного назначения. Легко поддаются любым видам механической обработки: точение, фрезеровка, вырубка и др., с использованием станков или ручным способом. Используются часть, в цилиндрах низкого давления, большую часть вкладышей делают из углеграфитов типа УГ 1500 и 2500 получаемых из нефяного пёка и пропионовой кислоты. Копают и в сторону углеграфитовых металлокопозитов с заливкой.

Получение термографита

https://patents.google.com/patent/RU2472701C1/ru

https://i. moscow/patents/su1657473a1_19910623

https://patents.google.com/patent/RU2750066C1/ru

https://www.graphitservis.ru/catalog/made/grapha/

Используются свинцово и бронозонаполненные углеграфиты

https://i. moscow/patents/su1657473a1_19910623 Для паровозов углеграфиты идеальны, но в силу развития технологиий в РИ не успели. УГ не имеют дополнительных уплотнений, которые удерживают смазочный материал внутри изделия, не нуждаются в выносе опоры за пределы нагреваемой зоны, подходят для эксплуатации на любых скоростях вращения, не снижается производительность при работе в агрессивных жидких и газообразных условиях.