Володарь железного града

Глава 24

Средиземное море близ южного берега Сицилии

Абу Бака Ибрахим ибн Абу-Бакр аль-Мустансир, он же Чёрный Абу, с вызовом смотрел, как тяжёлые галеры Венецианской республики под удары хлыстов и мерный ритм барабанов рассекают свинцовые воды Мальтийского пролива. На флагштоках развиватся красные полотна с золотым львом — герб Венеции и сине-жёлтые флаги семьи Морозинни с вышитым красным девизом «Pax tibi Marce, evangelista meus».

— Слава Эллаху! Наконец то дождались достойной добычи! Всего две галеры и те, без охраны.

Абу отдал отрывистые команды и москитный флот пришёл в движение. Плоскодонные галиоты, с одной, реже двумя палубами представляли из себя юркие, парусо-гребные суда без особого труда догонявшие или наоборот, уходившие от огромных европейских галер. Чисто военных галер Венеция ещё строила мало, а практика сопровождения более «толстых» купеческих со скругленной кормой только-только складывалась. Поэтому древние рода со статусом «Сase Vecchie» всё ещё формировали вот такие небольшие караваны, состоящие из двух-трёх судов. Нападать на их корабли обычным пиратом было чревато… Но не Чёрному Абу, ибо он имел в халифате Хафсидов крутую крышу в виде родного дяди, шейха ибн Тафрагина, являющегося вторым, после халифа, человеком в государстве.

Действуя из множества портов Магриба, включая такие крупные как Тунис, Триполи, Алжир и Сале люди Чёрного Абу держали в страхе западное Средиземноморье. В XIV веке деятельность берберских пиратов не достигла пика, и они пока ограничивалась только охотой на торговые суда, не устраивали свои знаменитые раззии — специальные рейды на прибрежные города Европы с целью захвата в плен христианских рабов и дальнейшей их продажей на невольничьих рынках. Тем не менее, при случае, люди Абу грабили как караваны судов, так и небольшие городки на побережье Сицилийского королевства. Флот Чёрного Абу был одним из крупнейших в регионе. Положа руку на сердце, шансов, против восемнадцати галиотов и кучи шаланд поменьше полных головорезов у венецианцев не было.

Место атаки Абу выбрал с умом. На запад галеры не могли уйти, так как ходу препятствовало течение, идущее в Ионическое море. Для разворота требовалось время, а его пираты давать венецианцам явно не собирались. Небольшие суда устремились вперёд словно стая голодных пираний. Поддерживаемые попутным ветром они сокращали расстояние до добычи, охватывая галеры полукругом и заодно отсекая выход в Ионическое море. Пиратов уже заметили на галерах, где поднялась нездоровая суета. Корабли попытались развернуться, но явно не успевали.

— Золото само идёт в руки. Видит Эллах, сегодня будет удачный день! — Абу от нетерпения потирал ладони.

Насчёт товара пират не ошибся. Галеры, которые вне очереди семья Морозинни направила в Тану, возвращались с бесценным грузом: прозрачные стёкла и кристально чистые зеркала, добротная сталь в полосах и слитках, лекарства и парфюмерия, мыло и свечи, канитель и красители, сахар и ванилин… А вот насчёт удачи Абу погорячился. Галеры несли на борту небольшой сюрприз, три сотни бывалых бойцов.

Стоя на носу, князь Василий полной грудью вдыхал свежий бриз. Порывы ветра тормошили его кудри, бросали в лицо солёные брызги. Свою зрительную трубу князь практически не выпускал из рук. Справа шли крутые, обрывистые склоны, поросшие пробковым дубом и грабом. Леса чередовались с прямоугольниками виноградников и лимонных садов длинными языками, спускающимися к морю с отрогов Гиблейских гор.

Витавшие над палубой «ароматы» трюма князя не смущали. И не такое в жизни видал, а морской болезнью, он, в отличии от дружины не страдал. Когда то, в далекой юности отец возил его в Олешье[i]. Василий хорошо запомнил особый, ни на что не похожий запах моря и сотни парусов, заполнившие лиман до горизонта. Время от времени яркое воспоминание всплывало в снах. Есть в большом мире и иная жизнь, свободная от условностей и долгов. Василий не чурался читать византийских хронистов и неплохо знал историю Римской империи, походов великого Александра. Втайне от отца мечтал узреть неведомые земли Индии и Китая, посетить родину Геракла и Одиссея. Со временем юношеские мечты поистерлись, посерели под гнётом постоянной грызни всех со всеми за не очень-то и богатый феод. Ныне же он ожил, помолодел и словно сбросил с плеч добрый десяток. Как никогда князь был счастлив. Всему. Крикам чаек, порывам ветра и лёгкой волне. А ещё он был в предвкушении. Ещё бы! Первый из русских князей, что побывает в мифической Каталонии. И это только начало! Мстислав приоткрыл ему козырные карты, поманил златом, пряностями, неведомыми землями и, сам того не ведая, угодил в слабое место.

Хотя, несомненно, в принятии решения имели место и вполне себе объективные причины. Будучи на службе в Сарае, Василий и близко не предполагал, что за заговором против хана может стоять его дальний родственник. Посредник, помощник — почему бы и нет. Удельный князь, даже такой удачливый как Мстислав, не того полёта птица, чтобы суметь организовывать подобное покушение. Но каждый день, проведенный в разорённом городе, каждый новый артефакт меняли и подтачивали эту задумку. Информация стекалась к нему из разных источников, а Василий не чернец пальцем деланный, он на интригах собаку съел. Все эти самоходные суда с ярким светом, хитроумные блоки и арбалеты, обрывки тросов и весьма избирательные убийства знати вскоре сложились в понятный пазл, отчего он решил более не испытывать судьбу и принял решение. Слишком уж рьяно начали копать под спасителя города дознаватели дивана. Оценив масштаб нападения, Василий понял очевидные вещи: не прими он предложение Мстислава и ввяжись в ночные бои это ровным счётом ничего бы не поменяло. Его бы размотали точно также, как и стражу дворца. Разве что времени побольше ушло, всё же его гридни получше одоспешены, опять же усилиями Мстислава Сергеевича, а второе. Хм… судя по масштабам бедствия, родственник его банально надул. Можно сказать купил за ломанные резаны от того, что на копьё взял. Но за это он на него в обиде не был, наоборот. Хорош, прохвост!

Окончательно в своём решении Василий убедился немногим позже, будучи в Новосильском княжестве, где Глеб, бывший десятник, кровно обязанный ему лично и до того многие лета служивший в дружине, в деталях изложил историю о том, кто и как на самом деле убил Узбека. Он лично участвовал в походе во дворец в первых рядах. Князь хоть и взял с людей клятву не распространяться о деле в Сарае, но удерживать песок в руках долго невозможно. Слишком масштабное дело, сотни людей были в курсе или прямо задействованы. Во всяком случае в среде военных корпораций верховских городов информация о рейде была известна в подробностях и полностью поддержана, отчего в княжеские военные городки буквально очередь из гридней стояла. Княжеский воевода Владислав Мечиславович, а они были хорошо знакомы, встретил честь по чести и лично провёл экскурсию по военным городкам. Далеко не всё показал, но и того, что он увидел, хватило чтобы крепко задуматься на чьей стороне играть. Окончательно чашу весов склонило эксклюзивное предложение: доэкипировка дружины под княжеский стандарт, возможность забрать старых гридней, при их согласии, полный пенсион и злато на приобретение лошадей в Испании… А как вишенка на сладком торте — огневой отряд поддержки, включающий два «Единорога», взвод мушкетёр и бомбардиров, и новины: пару бомбомётов, картечница и ракетная установка. Потешный огневой бой, устроенный на полигоне, князь оценил высоко, а путешествие по железной дороге в Стальной город, осмотр новых городков, механических цехов и Валдайского строительного отряда привело к тому, что в мировоззрении бывшего повелителя Козельска случился полный разрыв шаблона.

Помимо военной составляющей, в поход отправили геодезистов, геологов, связистов и внушительный отряд гостей, не считая поваров, конюхов и прочих слуг. Поезд за день доставил всю процессию в Воронеж, оттуда в Тану шла хороша накатанная по льду дорога, обслуживаемая конно-ледовыми и ледово-тракторными отрядами. И недели не прошло, как князь оказался на галере фрягов.

— Княже, — от раздумий отвлёк верный воевода. — Похоже гости к нам… Незваные.

— Где?

— Вона, по левому борту. Василий развернулся и покручивая окуляр настроил резкость, со зрительной трубой князь обходился уже весьма умело. Со стороны Мальты к галерам стремительно приближались десятки разношёрстых судов. Сброд. Одеты кто во что горазд: кривые сабли, халаты, цветастые тюрбаны и характерные «личины» вольных мореплавателей, эти детали были прекрасно видны в 20X объектив.

— Тати.

— Мавры сие. Больше некому. Тьма цельная. И откудова токмо выползли? Вряд ли cдюжим.

— Н-да. Три десятка стругов, сила большая, — князь криво ухмыльнулся одним уголком рта. — Однако у нашей черни и то, брони добрей. Глянь-ка на сию рванину.

Борис взял трубу и переводя фокус с одного судна, на другое ответил:

— Твоя правда, княже. Худые у них доспехи. Но всё равно кровью умоемся. Видно же тати бывалые, усе рожи в шрамах.

— Кто тута кровью умоется, мы поглядим. Подымай воев и сигнал подай на вторую галеру.

— Уже. Воям наказал до поры в трюме укрыться.

К мужчинам тем временем подошёл одетый в лёгкую броню ратник в красной накидке артиллериста.

— А… Всеслав. Видал ужо кто пожаловал?

У главы огневой группировки и, заодно, командира первого расчёта «Единорога» так же имелась подзорная труба.

— Угостишь гостей зельем, али как?

— Угощу, княже, мало им не покажется. Нам бы мавров поближе подпустить. Штормит, а мои вои стрельбе на волне не обучены вовсе, попусту токмо прах изведём. Мыслю так, по первой обычными бить будем, дабы пристреляться, опосля зажигательным. Прямой наводкой.

А в это время капитан Пьетро Орсеоло носился с выпученными глазами и сорвавшимся голосом отдавал команды… Тщетно. Обнаружь он засаду вовремя у них бы остался шанс уйти от лёгких галиотов, но быстро развернуться они не успевали. Проклятое течение… Венецианская галера была наследницей греческих и финикийских боевых галер древности. Это длинное, неповоротливое и узкое судно. Единственный корабль, который имел двойной движитель, паруса и весла, это позволяло галерам какое-то время господствовать в Средиземном море, и не только. Для увеличения скорости венецианцы сделали галеру ещё длиннее, чтобы увеличить экипаж до ста пятидесяти моряков, способных грести и сражаться. В первой трети XIV веке ещё не была распространена практика набора рабов, как и практика военного сопровождения грузов, это было дело влиятельных семей. Все гребцы были вооружены, но нормальных доспехов у них не было, впрочем, как и у пиратов, но последние хотя бы имели за плечами богатый опыт абордажа. А гребцы что? Обычные горожане пороху не нюхавшие, такого разгула пиратов как XV, или в XVI на Средиземном море ещё не было и столь масштабное нападение, большая редкость. Десяток хороших солдат на обеих галерах совокупно имелся, но супротив минимум полутора тысяч пиратов это так, плюнуть и растереть.

Поняв, что пить Боржоми поздно, Пьетро нашёл в себе мужество и приказал развернуть галеры носом к противнику, чтобы встретить смерть достойно. Точнее попытался, управление боем неожиданно взял в руки русский герцог. Из трюма появились закованные в чёрную броню чудовища с вычурными золотыми гербами. То, что у его пассажира были хорошие бойцы, Пьетро понял с первого взгляда, ещё в Тане. Все же десять лет служил на военной галере, но, чтобы у всех были ТАКИЕ доспехи… Подобных попросту не существовало в Европе. Если бы Пьетро был знаком Миланский доспех, возможно, венецианец нашёл с ним общие черты, но и его в помине не было. Чего уж говорить про кирасирский. Столь богатый доспех могли позволить далеко не все аристократы Венеции, а здесь они одеты на обычных солдатах. Ещё больше удивили пушки. Не то что он не знал, что это такое. На его галере даже имелась бомбарда, стреляющая железными ярдами, но заурядное орудие времён американской гражданской войны в глазах Пьетро выглядело как инопланетный девайс с кучей непонятных зубчиков, колёс, рычагов. Общий принцип ясен, но как оно работает капитан сообразить не мог, хотя наниматель настоятельно просил обращать внимание на необычные технические устройства.

В Каталонию отправили «устаревшие» пушки с механическими прицелами, однако все они уже имели стальные стволы, морской круговой лафет, пружинные откатные устройства, щелевой тормоз и поршневой затвор нового поколения. А что могли понять аборигены, увидев новые бомбомёты и картечницу?

Пока пушка разворачивалась, на палубу высыпали мушкетёры и с ходу открыли огонь, галиоты мавров как раз подошли на расстояние выстрела. Несмотря на то, что гильз на вооружении пехоты всё ещё не имелось, массово во всяком случае, в новой модели конструкторы избавились от замка Августина заменив последний классическим ударно-спусковым механизмом двойного действия. Который, в силу технологичности и меньшего числа деталей обходился ещё и дешевле, старого. Вышло нечто среднее между револьверной винтовкой и барабанным мушкетом. Оружие имело вставной, подпружиненный барабан, в каморы которого загодя насыпали порох и забивали свинцовую пулю Петерса. С внешней стороны барабана вставляли капсюль и таким образом механизм стрельбы принципиально не отличался от системы с гильзой, удар бойка приходился точно в центр «каморы».

— Бам. Бам. Бам! — дюжина стрелков выдала на-гора семь десятков выстрелов калибра 12.7 мм., меньше чем за десять секунд. Заученным движением стрельцы выщелкнули барабаны и сразу же вставили новые, повторив залп, а следом ещё раз, и ещё. Шоколадный мало дымный порох далеко не чёрный, но и не белый, от массовых залпов задымление вышло знатное, да и заряженные барабаны быстро кончились. Четыре штуки на брата не густо, но других вариантов вести интенсивную стрельбу на горизонте не просматривалось, а львиная доля барабанов уходила рейтарам. Сопровождению посольства ещё крупно повезло, что такой дефицит обломился. Пехотных вариантов с длинными стволами изготавливали негусто, опять же, в силу дороговизны подпружиненных камор. Сами стрелки подобными вещами не заморачивались и в перерыве прочищали шомполом стволы в то время, как помощники через шаблоны оперативно заправляли отработанные барабаны порохом и капсюлями.

Процесс шёл быстро, и спустя минуту стрельцы повторили залп, благо, пираты, плывя по инерции подошли ближе. Корыто с гордым названием «султан Салах ад-Дин», волею судьбы оказавшееся в первой линии, приняло «на грудь» первые залпы. Сгрудившиеся на борту пираты представляли собой идеальную цель. Разодетые в тряпьё попугаи кричали, жестикулировали и махали руками.

Пуля большого калибра легко и непринуждённо отрывает голову, руки и ноги. Факт сей в прямом эфире, так сказать, через окуляр в деталях лицезрел Василий Пантелеймонович. Подобная пуля, оказавшись в теле, вызывает что-то вроде пузыря, формирующего за собой зону высоких гидродинамических колебаний, разрушающих обширный участок тканей и органов, в гораздо большем радиусе, чем сам пулевой канал. Конечности разрывает в лохмотья, особенно незащищённые. Князь невольно вскрикнул, когда на его глазах тяжёлый гостинец навылет пробил трёх мавров, кулями свалившихся на палубу следом. И пяти минут не прошло как палуба «султана Салах ад-Дина» напоминала павильон для снимков дешёвого фильма ужасов, где организаторы здорово переборщили с кровью и оторванными конечностями, повисшими в самых неподходящих местах.

Ещё более печально выглядел галиот «Абу Талиб», почти вплотную подошедший к корме. На его беду, аккурат в этом месте стояла пятиствольная картечница Норденфельта, втихаря прозванная пушкарями Жнецом Смерти. Технически, это не пулемёт и даже не картечница, а система залпового огня. Пять скользящих затворов, управляемых одним рычагом. При ходе назад — выброс камор. При ходе вперед — загрузка в стволы из гравитационных магазинов, элементарно, как апельсин. Поскольку камора весила ого-го, подача под воздействием силы тяжести работала как часы. При дальнейшем движении рычага до упора осуществлялись один за другим пять выстрелов, только успевай передёргивать. Рывок и каморы пошли самотеком к стволам. Грохот, дым, яркие вспышки.

— Правее бери остолоп, правее.

— Мажешь.

— Ниже.

Завид напарника не слышал. Он будто слился с машиной смерти. Стоя с остекленевшим взглядом, мужик палил и палил, механически передвигая рычаги, как автомат. Попадал, но сие была не его заслуга. Круговой лафет позволил оперативно смещать направление стрельбы, а естественное рассеивание (ему способствовало качание галеры и несоосность стволов) формировало сноп траекторий пуль по типу картечного залпа. Накрыть подобным веером надводную цель было значительно проще, чем снарядом. Ещё и рассеиватель добавлял разлёта.

— Смена магазина! — прокричал он напарнику, а тот в ответ водицей обкатил, дабы в чувство пришёл. Хватило чтобы вывести Завида из шока и перенаправить внимание на соседнее судно.

Магазин у картечницы имелся, но как автоматный он не перезаряжался. Попросту открывали крышку и из ведра ссыпали сотню камор, кои под собственным весом набивались в секции. Ребята здорово увлеклись процессом, вошли в раж и меньше чем за три минуты, в ноль, «спустили» запас камор, произведя в общей сложности порядка тысячи ста выстрелов, отчего вражеский корабль превратился в дуршлаг, в прямом смысле слова. Глупость конечно и нерационально использование. Но понять можно. Расчёт молодой, необстрелянной, а командир далеко. Последний, не в пример подчинённым, действовал более грамотно.

Калибр у «Единорога» так себе. Ну что, спрашивается, может сделать одна пушка против флота? Если бить ядрами, ничего, но, на подобный случай в заначке имелась шрапнель и зажигательные заряды двух типов. Дорогие фосфорные и более дешёвый термит на основе смеси оксидов магния и железа. Снаряды сии были единообразны с шрапнелью и имели однотипный замедлитель, а отличие формальное. Заместо стальных шариков в зажигательных, те были спрессованные из термита или фосфора. По центру снаряда помещали воспламеняющуюся от порохового газа запальную шашку. После подрыва горящие шарики направлялись к цели по конической траектории, вызывая множество очагов горения.

Пьетро наяву наблюдал картину словно из седьмого круга ада. Выстрел, и медленно летящий снаряд разделяется на пару десятков горящих капель. Шкворча и плюясь вращающаяся огненная воронка постепенно расширялась и на финише захватила соседний галиот второй линии. Термит даже железо плавит, а уж лохани пиратов вспыхивали от него словно сухие снопы в летний зной. Жар от горящих судов ощущался даже на галерах. Объятые зелёным пламенем пираты прыгали в воду, но и это не спасало неверных. Горела сама вода!

Новый залп мушкетов, и, пока «Единорог» перезаряжался, сотрясая палубу, ухнул его более мощный коллега бомбомёт «Ванюша». 85 мм калибр неплох, но его применение на море, мягко говоря, сомнительно. Дорогих зажигательных бомб не расходовали в силу того, что попасть, качаясь на волнах, по настильной траектории да по подвижной цели задача, с которой далеко не каждый опытный расчёт справится. Поэтому, расчёты били чугунными бомбами, начинёнными чёрным порохом. Благо и на них стояли недорогие замедлители. При разрыве бомба формировала заметное облако дыма, позволявшее контролировать эффективность стрельбы! Класс. Темп держали высокий. Пока первый номер выщёлкивал из-под ствола подпружиненный тёрочный запал, второй закидывал картузный заряд и следом бомбу. После чего отбегал, зажимал уши и вследствие рывка происходил выстрел. Не миномёт, конечно, но и не гаубица. Худо-бедно пятнадцать, двадцать выстрелов в минуту делали. Невообразимая скорость на фоне местных динозавров. Вона, фряжская бомбарда похожего калибра, на фоне княжеского бомбомёта смотрелась бледной тенью, уже пятую минуту на «перезарядке», а «Ванюша» к сотке подходит.

Как ребята пристрелялись, на свет вытащили «Малыша». Классический надкалиберный припас, эдакая пузатая ракета со стабилизаторами. Подобно гранате чугунная бомба имела насечённый корпус. Начинка, я вам доложу, моё почтение. Если обычная, опускаемая в ствол бомба весила три кило с копейками, то «Малыш» — полновесные три пуда шоколадного пороха, перемешанного с рублёными гвоздями… Мечта шахида. Максимальная дальность при угле возвышения сорок градусов составляла метров триста, но, к этому времени суда пиратов, встретив невиданное оружие, остановились в замешательстве и пытались развернуться, отчего случилась собачья свалка, куда и угодил золотой выстрел малышом, предназначенный, на минутку, для откупоривания крепостных ворот. Бум произвёл эффектный фейерверк, заставил содрогнуться всех без исключения гребцов галеры и начисто «вымел» палубу флагмана, «Праведного халифа Абу Бакра».

Спустя десять минут боя вся линия судов пиратов со стороны Мальты горела, чадила и плевалась огнём, а счастливчики, чудом избежавшие печальной участи коллег, на всех парах уходили в сторону Африки. Однако та часть галиотов, что решила обойти галеры, трагедию в полном масштабе не рассмотрела из-за сильного задымления. Горящие суда видели, но особо не заморачивались. Арабы были хорошо знакомы с греческим огнём и знали, как ему противостоять.

К галере «Святой Фортунат» с тыла разом шло трое «гостей». Какое-то количество бойцов и здесь имелось, но, по большей части она перевозила гражданскую часть посольства и товар. Мушкетёров и «Жнеца Смерти» на борту не имелось, а с порохом для единственного «Единорога» случилась задержка. Попросту не рассчитывали на интенсивную стрельбу, ибо опыта сражения с огнестрельным оружием у нарядов не имелось в силу объективных причин. Оставались бомбардиры, кои не участвовали в сражении в силу малой дальности «орудий».

— Товсь.

Дюжина бойцов закинула в ствол картузный заряд из картона, следом опустили пузатые стрелки с рядом сопел и приложив мортирку к плечу, прицелились.

— Ждём!

Бородатый командир взвода уже имел опыт стычки с волжскими пиратами, а вот остальные неслабо мандражировали, наблюдая воочию враждебно настроенных и вооруженных до зубов пиратов. По какой-то причине взрослые мужики не особо то и шли в огневой бой, как и дружинники, считая его в силу многих заморочек нечестным. А молодым не хватало жизненного опыта и… крещения кровью.

— Ждём! Не боись, ребяты. Рано ешо! Огонь!

Вылетевшие с облачком дыма «гранатки» не что иное как малость подрихтованный брандскугель — зажигательный снаряд, представляющий из себя пустотелое ядро с тремя отверстиями, начиненное зажигательным составом. Форму поменяли, поколдовали с размером и углом отверстий, получив на выходе мини-твёрдотопливную ракетку. При выстреле автоматически поджигалась и зажигательную смесь. Эдакий залп «дронов-камикадзе» на минималке, дико вращаясь и расплёскивая горящий фосфор, мчался навстречу целям. А деревянным лоханям мавров много ли надо? Достаточно одного попадания, чтобы из строя вывести, тут и гасить нечем и дым ядовитый. Двух залпов хватило чтобы суда мавров задымили, словно трубки индейцев в круге мира. Окончательную точку поставила система реактивного огня, по сути, единственное орудие из имеющихся в караване, заточенное под морской бой. По неведомой причине «Горыныч» оказался в отсеке с грузом, благо хоть лафет на палубе оставили. В общем, главноая «вундерваффе» подоспела к шапочному разбору, но зато её единственный залп из всех стволов сопровождающийся воем, превратил ближайший галиот в горящую свечу.

После этого бой как таковой затих. Капитан «Святого Фортуната» вышел из забытья и судорожно пытался привести оглохших от взрывов гребцов в чувство, чтобы избежать столкновения с потерявшими управления горящими кораблями мавров. В полукилометре южнее его коллега, капитан Пьетро Орсеоло находился в прострации и, стоя на коленях читал молитву Святой Марии. Грохот, гарь, дым и лёгкая контузия слегка подвинули этого, видавшего виды морского волка, а вот князь Василий контроля не утратил. Ситуация с недостатком пороха и снарядов зеркально повторилась на головном судне. Мушкетеры не оставили резерва пороха, каморы «Жнеца» лихорадочно перезаряжали, а расчёты «Единорога» и «Ванюши» искали в завалах трюма ящики с боеприпасами.

К моменту, когда головорезы Чёрного Абу подошли к борту головной галеры в его корабли прилетело лишь несколько гранат и пару, тройку мушкетных выстрелов. Делов они наделали, но порыв пиратов остановить уже не могли. Абу Бака видел разгром своего флота, но масштабы не оценил, отчего решился на отчаянный шаг, ведь отступив, проиграв столь ничтожным силам на карьере можно поставить крест. Многие капитаны и владельцы судов начнут задавать Абу неудобные вопросы и дядя, боюсь ему в этот раз не поможет. В осмоленные борта галеры впились десятки абордажных крюков. Глухой удар в борт и последующий звук ломающихся вёсел резюмировал очевидное. Галеру лишили основного преимущества — быстрого хода. Лучники козельского князя и арбалеты «кухонных» войск собирали богатую жатву, но мавры огрызались в ответ, а на каждый перебитый канат прилетало два новых. Абу во главе с самыми отчаянными головорезами ворвался на борт галеры словно вихрь, благо, высота галиота немногим уступала изделиям венецианского Арсенала, ворвался и замер столбом. Вместо жалких гребцов его встречали, десятки, да нет сотни, рыцарей в чернёной броне. Шансов немного, но на их стороне было численное преимущество и Абу без раздумий бросился в бой, увлекая за собой команду. Встретив гребцов вооружённых лишь хорватскими кинжалами, одетых в ватники, в лучшем случае, в дешёвые кольчуги Абу несомненно преуспел в атаке, но от новых врагов его сабля из дамасской стали отлетала словно была вырезана из дерева…

Удар, уклон разворот с приседом и глубокий укол. Очередной противник с рассеченным животом валится на залитую кровью палубу. Василий Пателеймонович обучался бою на мечах с малых лет. Его род, один из немногих, пронёс через иго, сохранил древнее искусство мечников Руси. Ольговичи издревле примечали добрых бойцов, сохраняли и развивали свои, тайные приёмы. Пусть и не школа фехтования, но весьма близко. Уклон и Василий легко принимает удар сабли на фанерный щит, наклоняет и резким ударом края, окованного сталью, выбивает челюсть, уже не противник. Кираса покрыта кровью, воевода и пара старших воев привычно прикрывают князя круша противника тяжелыми шестопёрами. Берберские пираты может и хороши… против гребцов и женщин, но сейчас их буквально резали как свиней на бойне. Здесь и уровень дружины сказался и запредельное, для средневековой Европы, качество доспеха.

Следующим противником Василия оказывается богато одетый темнокожий пират с кучерявой бородой и полными, мясистыми губами. В отличии от прочих мавров, одетых в кожаные шлемы и стёганые доспехи он был одоспешен достойно — двойная кольчуга с зерцалом, настоящий стальной шлем, обёрнутый чалмой из алого шёлка, поножи и добротная, дорогая сабля. Пальцы мавра унизаны перстнями с драгоценными камнями.

— Мой! — крикнул князь воям. Он сразу понял, кто перед ним оказался. Короткий обмен ударами и Василий ощутил силу противника, прочувствовал на себе необычный стиль боя. Опасный боец, и умелый. Абу был куда моложе, и Василий понимал — долгий бой он не выдержит, возраст уже не тот. Новый раунд и князь пропускает несколько коварных уколов, но его добротный доспех прощает ошибки, а вот Абу уже подтягивает левую ногу, за которой тянется кровавый след. Они расходятся, какое-то время кружат вокруг друг друга и в третий раз стремительно сходятся в жестокой сече. После обмена ударами, князь наносит коронку: отсушивает руку противника, удерживающую саблю, резким выпадом щита и рывком приблизившись к Абу бьёт головой в подбородок, а когда мавр поплыл от жесточайшего удара, Василий отбрасывает свой щит и не прерывая движения вбивает загодя зажатый в руке короткий сакс ровно под челюсть…. У каждого свои хитрости, а на войне все средства хороши.

Убийство Чёрного Абу стало началом конца, мавры побежали, не выдержали напора стальной лавины, а вскоре к защитникам гребцы присоединились, очухавшись от шока. По галиотам сова заработал «Жнец», а стрельцы взялись методично отстреливать пытающихся спастись пиратов превращая проигранную битву, в бойню.

[i] Олешье (др. — рус. «ольховое») — крепость-порт вблизи нынешнего города Алёшки, и земли вокруг неё. Центр одной из трёх эксклавных территорий Киевской Руси XI–XIII веков, включавшей в себя земли в низовьях реки Днепр, в радиусе 50–60 километрах от низовьев реки Южный Буг на западе до берегов Каркинитского залива на юге. Город был разрушен во время монгольского нашествия на Русь, но постепенно восстановился. К означенному времени выкуплен у темников генуэзскими торговцами в частную собственность.

Подробности про ТТХ оружия, в соответствующих главах.

Брандскугель

Надкалиберная мина