Володарь железного града

Глава 10

Немногим ранее. Королевство Кастилия, город Тарифе.

Король Альфонсо до крови закусывал губу, наблюдая в зрительную трубу, украшенную искусным орнаментом и быками, разворачивающееся сражение. Огромная армия мавров заполонила весь правый берег Саладо. Повсюду мелькали цветастые тюрбаны и халаты, блестели на солнце кривые арабские сабли. Отряды братьев Лара так и не смогли пересечь эту неглубокую реку, лишь его последний резерв, сыновья Фернандо и Фадрике во главе восьми сотен всадников смогли переправиться и захватили небольшой мост на правом фланге.

В центре поля разгорелась жаркая схватка. Рыцари в белых накидках с красным крестом, смахивающим на навершие кинжала, насмерть сошлись с личной гвардией султана Абу-ль-Хасана. Паладины ордена Сантьяго за час ожесточенного боя с трудом «продавили» вражескую линию и смогли приблизиться к холму, где находился лагерь противника. Над полем боя стоял звон мечей, в боевом азарте ржали кони, ревели сотни верблюдов, кровь лилась полноводной рекою. И вот, низко загудели трубы мавров, их пешие воины спешно расступались, открывая путь золоченой коннице султана.

— Что я говорил⁈ — вскричал Бокканегро.

Король с ужасом смотрел как от слитного удара всадников заколебались святые рыцари, как пехоту короля Арагона мавры рубят словно переспевшую пшеницу. Фортуна в очередной раз показала переменчивый нрав, судьба сражения повисла на волоске.

— Давай же, не медли! — Бокканегро кивнул королю, поднял руку с сигнальным пистолетом, выстрелил.

Увидев красный след ракеты, заскрипели тяжелые цепи, опуская городские ворота, и скрытые загодя в Тарифе кастильские войска атаковали противника с тыла, а с флангов, сходу форсируя Саладо по связанным лодкам, по легкой пехоте мавров ударили португальские отряды. И враги, не выдержав одновременного удара, побежали! В создавшейся давке упало красное знамя султана с вписанным Руб аль-хизб, священной восьмиконечной звездой. Бегущие, избиваемые градом стрел мавры сломя голову ворвались в долину Альхесираса, смяв порядки эмира Гранады, что ещё держал ряды. Паника стала всеобщей охватив всё войско.

Эджидио Бокканегру опустил трубу, перекрестился прочитав молитву и обратился к королю.

— Ваше Величество, похоже сражение закончилось в нашу пользу, — и добавил, повысив голос, — слава королю Альфонсо Справедливому, победителю мавров!

— Слава!

— Gloria al rey! — вторили новому фавориту на испанском дворяне из ближней свиты.

Король раскраснелся, повеселел и наконец убрал трубу. Он и сам прекрасно понимал, что чудом выиграл сражение с превосходящими силами старого врага.

— Это не только моя победа, это победа всей Испании! — вскрикнул король и, опустив поднятый вверх меч, указал остриём на бегущих мавров, дав тем самым знак резерву преследовать отступающие войска султана и эмира Гранады. Однако сам замедлил ход, придержав нового командующего флотом.

— Откуда он знал?

— Искусство жить похоже более на искусство борьбы, чем на искусство танца, потому что надо стоять твердо и с готовностью к неожиданному, а не к известному заранее.

— Марк Аврелий? Оригинально, но это не ответ на вопрос. Ты настоял отправить вдвое больше войск в город тоже по его совету?

Бокканегро красноречиво посмотрел на короля.

— Понятно. Слава богу, я тебя послушал, в противном случае победа далась мне большей кровью.

— Если бы она была. Послушай вы советов князя ранее, кто знает, может и сохранили галеры.

Король поморщился. Альфонсо не любил, когда напоминали про тот постыдный разгром. Весной мусульманские галеры окружили разбили королевский флот. Его любимец адмирал Альфонсо Хофре де Тенорио погиб… В порты вернулись жалкие остатки, шестнадцать галер… Чтобы снять морскую блокаду с Тарифе пришлось обращаться за помощью к тестю королю Португалии и оплатить найм двадцати генуэзских галер. Он не пожалел о потраченном золоте. Эджио великолепно справился со снятием блокады и более того, привёл к стенам Тарифе отряд швейцарских наёмников, сыгравший не самую последнюю роль в битве.

— Значит, князь готов помочь мне взять Гибралтар, в обмен на то, что я дарую земли под Кадисом?

— И Канарские острова, — добавил Эджидио.

— Они разве мои? Никогда про такие не слышал.

— Там обитают дикари. Торговцы вашего величества изредка посещают эти богом забытые места и подали прошение Папе, чтобы он признал эти земли, вашими.

— А что Ватикан?

Эджидио пожал плечами:

— Вы не хуже меня знаете, какая у них бюрократия… Если не смазать, подобные прошения святые отцы будут рассматривать годами.

— И зачем твоему князю острова с дикарями? — На этот раз поморщился Бокканегро.

— Сколько можно повторять, он не мой князь. И никогда им не был. Скрывать не буду, барон ругов оказал моей семье бесценную услугу и помощь вашему величеству, меньшее, чем мы смогли его отблагодарить.

— Я догадываюсь о какой помощи речь, но это не уменьшает твои заслуги перед престолом.

Некоторое время король и флотоводец шли молча.

— Хотите знать мое мнение начистоту? — Альфонсо коротко кивнул. — Победа далась вам дорогой ценой. — Бокканегро показал на покрытое трупами поле боя. — Сил взять ТАКУЮ крепость у вашего Величества нет и бог знает когда будут. Солдат не построишь на верфях, словно галеры. Обменять ключ к Средиземному морю на богом забытые острова? Я бы на вашем месте даже не задумывался.

— В этом я соглашусь с тобой. Меня мучает лишь один вопрос, откуда, чёрт побери, склавинский князь возьмёт флот чтобы взять Гибралтар⁈

— О-о-о, это точно не ваши проблемы. Слухи, которые приносят наши торговцы из его земель невероятны. Говорят, князь разбил лучшего полководца хана Узбека и Новгородцев. Про его самоходные корабли наши мастера уже все уши прожужжали.

— Самоходные корабли? C быками! Как у римлян?

— С недавних пор в Тане видели и другие, с черным дымом. Говорят, князь посадил в нутро демонов, и они крутят водяные колёса.

Король задумчиво посмотрел на Бокканегро.

— Наш далекий союзник полон загадок.

— Мой король. Истину мы рано или поздно узнаем, а вы при любом исходе ничего не теряете. Кстати, в последнем письме князь просил ваше Величество посоветовать хороших торговцев оловом и принять его послов.

— Послов⁈ Ну что же ты молчал! Ответь, я с нетерпением их жду и приму, словно дорогих гостей.

Сарай.

Безлунной ночью огромный город погрузился в сон. Начавшаяся вьюга и пронзающий до костей ветер загоняли редких прохожих в дома. Тысячи дымов поднимались над глиняными хибарами наполняя воздух «ароматом» жженых кизяков. Городская стража не стала исключением, нукеры из казарм носа не высовывали. Лишь редкие патрули, закутанные в войлочные халаты, натянув меховые шапки спешно объезжали улицы… Не спала лишь стража дворца, эти ребята всегда начеку. Они-то и заметили неладное. По Ахтубе, взламывая лёд плыли какие-то суда. Неделей ранее на это событие внимания может и не обратили, но сейчас, последний корабль уже как две недели назад встал. Ахтуба, не Волга, по которой жадные до прибыли ортаки всё ещё сновали и рисковали спускаться к Хаджи-Тархану.

Плотность населения в пригородах была высока и специфичные суда быстро опознали, донесли. Учитывая, что за поимку разбойников, терроризирующих низовья Волги, назначили ОЧЕНЬ богатую награду, навстречу отправили отряд городской стражи. Сотни три набрали, стянув фактически все наличные силы. И в помощь придали дежурную сотню из дворца. Последние добротно одоспешенные, подготовленные воины. Ветераны, на голову превосходящие городскую стражу, не говоря про охрану невольничьих рынков.

Дерзкие разбойники решили попробовать на зуб столицу! Здесь они и найдут погибель от истинных нукеров. Конные сотни шли лавой, с факелами и большей частью, по льду. Благо ширина Ахтубы позволяла, а лёд крепок.

— Хурра! — всадники выхватили луки, приготовили арканы. Силуэты судов в отсвете факелов все хорошо рассмотрели, а воины были полны решимости взять суда разбойников на абордаж. Впереди негодяев ждала лишь жестокая казнь, ведь слухи о дерзких налётах дошли до самого Узбека! Он накрутил эмира города, а тот в свою очередь «оторвался» на подчиненных.

Последний рывок, и вдруг, вокруг загремели взрывы: впереди, перед носом кораблей, позади и прямо под копытами. Река взбесилась, выплёвывая горы колотого льда то в одном, то в другом месте. Тяжёлые и не очень всадники, попав в снежное крошево мгновенно шли ко дну. Те же кто удержался на льдинах протянули немногим дольше. После серии взрывов корабли дали полный ход, с палубы раздались глухие хлопки, щелчки. Зажглись мощные прожекторы ослепляя оставшихся на плаву. На берегах тем временем происходила вторая трагедия, не менее драматичная. В безлунной ночи карбидные прожекторы показали преимущество перед факелами, а засада она и в Африке засаде. Избиение на берегах продолжалось недолго и корабли с головами китайских драконов, отдающих зловещим зеленоватым отсветом, продолжили прерванный путь к столице Золотой Орды, до которой было рукой подать. Машинисты поддали жару, заодно включив на полную мощь светотехнику. Скрываться уже смысла не имело.

В это самое время под ханским дворцом в узком, едва достигающем полутора метров тоннеле, скрючившись и чертыхаясь на великом и могучем, шли одетые в брезентовые костюмы люди. Много, друг за дружкой. Воды на дне было немного, она едва до колена доставала, но запахи стояли такие… Хоть топор вешай, во всяком случае без маски или привычки долго не дышать легко потерять сознание. Это учли и на воинах были одеты противогазы. Городская канализация казалась бесконечной, она причудливо извивалась и лишь дрожание пламени говорило о течении времени. Группа выбралась к небольшой площадке, где утопленную нишу перегораживала массивная, чугунная решётка. Разумеется, та была подпилена, и процессия недолго задержалась перед препятствием. Далее шли отделанные кирпичом своды в тоннеле дворцовой канализации которые сужались, здорово теряли в высоте. От главного «ствола» то и дело отходили ветки и лишь белые стрелки не давали заблудиться отряду «специального назначения». Мужики там были габаритные, как на подбор и когда проводник завернул в очередную «нору» им пришлось встать на карачки, местами буквально ползти по зловонной жиже.

Тукай, старый раб, ещё в молодые годы попавший в ханский дворец кряхтя погонял ишака, тянувшего дурно пахнущую арбу.

— Стой! — десятник охраны внутреннего двора небрежно поддел наконечником грязную хламиду в жирных пятнах, откинул и тут же скривился от запаха, однако для порядка постучал по дну. В темноте он не обратил внимания, что толщина этого элемента куда больше, чем положено. Махнув рабу чтобы проходил, воин тут же забыл о проверке. Старый Тукай отвозил отходы с кухни далеко не первый год. Правда он не знал, что у этого раба были сын и внучка в неволе, не знал про давно сидевшую в душе ненависть, про то, что раб хорошо помнит КТО убил его отца с матерью. Вербовать слуг из рабов оказалось неожиданно легко, жаль с охраной и слугами из коренных фокус не прошёл. Слишком мало времени, слишком сильны там родовые и корпоративные связи чтобы к вербовщику отнеслись серьёзно.

Заведя арбу во двор, Тукай опасливо обернулся и не увидев посторонних, трижды постучал по ящику, после чего отодвинул засов ослабляя доску. Человек ловко выбравшийся оттуда был одет в выцветший от времени халат, а грязная чалма и деревянная рабская тамга на шее делали агента неотличимым от сотен безликих слуг, обслуживающих дворец «повелителя Вселенной». Коротко кивнув, Тукай повёл диверсанта темными закоулками, выведя к стене огораживающей высокую башню с причудливыми трубами на крыше. Ветровые башни называемые багдиры строили персы, а их устройство секретом для знающих не являлось. Ну какие секреты, если потоки горячего и холодного воздуха в них легко ощутить руками, из щелей деревянных задвижек здорово тянуло. Это тебе не канальная вентиляция в цехах, примитив. Встав на плечи старика, незнакомец дотянулся до края глинобитной ограды и рывком перебросил тело на другую строну. К сожалению, он упал в кусты и шум привлек смотрителя что, на свою беду, был рядом с дверью.

— Эй кто там ещё? Айгюн, ты ли это, паршивец? Кто тебя отпустил? — смотритель с факелом пристально всматривался в темноту, пытаясь разглядеть нарушителя.

Вышедший из тени почтительно держал руки на груди и шёл, опустив голову.

— Уважаемый Фархат!

— Я тебе не знаю! — смотритель резко отреагировал на голос незнакомца, попытался закричать, позвать на помощь. Не вышло. Незваный гость атаковал стремительно, кинул тело в броске словно ядовитая змея. Фархат захрипел и не верящими глазами смотрел на рукоять кинжала по самую гарду, сидящего в его груди.

— Тихо-тихо-тихо, — рот закрыла сухая ладонь.

Неизвестный, подхватив тщедушное тело смотрителя, потащил в тень, словно паук жертву. Спустя некоторое время на крыше багдира заморгал огонёк… и вскоре на сигнал ответили с другого берега.

Тем временем, пароходы, встав напротив дворцового комплекса, начали его обстрел. Третья полусотня высадилась на противоположный берег, где под шумок обрушилась одна из глиняных башен, а в ней киндер-сюрприз: собранный требушет. Очень и очень приличных размеров, один противовес под девять тонн. Некоторые особенности в форме рессорного рычага и стального каната позволили ему запускать шестипудовый снаряд на четыреста метров. Учитывая ширину реки, он мог и до дворца долететь, хотя главная функция примитива, отвлекать внимание, камуфлировать выстрелы более эффективных миномётов. Шум в городе нарастал, но пока не принял таких масштабов, попытайся мы сходу атаковать пристань. Напротив, вновь скопилось пару сотен конных…

Ход операции я держал под плотным контролем, в царскую канализацию протянули телефонную линию, а на судах имелся радио и оптический, телеграф.

Тоннель канализации ожидаемо закончился тупиком с колодцем и «дыркой» в дощатом настиле отхожего места где-то во дворце. Где именно, непонятно. План сооружения как таковой отсутствовал в природе, а составить его было некому за неимением агентов. Операция строилась на словах старика Тукая утверждавшего что данное «очко» выведет куда нужно, он его пару раз чистил.

— Княже? — ушкуйник вопросительно посмотрел на меня.

— Пролезем. Действуем по плану, Горын.

Место под землей в обрез, посему группа с заранее доставленными «спецсредствами» расположились в небольшой конуре, откопанной загодя. Проводник приставил лестницу. Поднялся, подтянул шланги, выставив раструбы и закрепив, плотно заткнул щели паклей.

Нормальный сонный газ разработать не вышло, а травить дворец злой химией не хотелось. В первый шланг подавали смесь из закиси азота, смешанного с кислородом, второй нагнетал смесь серного эфира и углекислого газа, банки с эфиром подогревали здесь же, спиртовыми горелкам. Коктейль из смесей кратковременно вырубал человека, вводил его в полусонное коматозное состояние. Очень многое зависело от концентрации, а как ты её обеспечишь? Посему и добавили тяжелую артиллерию. Сухую пыльцу конопли и опийный мак забрасывали в дымогенератор и вентилятором, гнали продукты сгорания по третьему, самому толстому шлангу. Загодя ушёл сигнал нашему человеку в ветровой башне, «клапаны» вытяжки и притока были перекрыты, для пущего эффекту…

Минута за минутой шли в тревожном ожидании, баллоны стремительно пустели. Напряжение росло, и все бойцы прекрасно понимали, чем им грозит провал. Это было одной из причин почему я лично решил участвовать в штурме, но лишь одной из. Напустил на себя безмятежный вид и слегка улыбался, время от времени подбадривая байками парней.

— Стоп газы! Поблизости считай усех потравили, а дальше по ходу, решим. Начинаем ребята. Времени у нас маловато.

Подгонять ушкуйников не потребовалось. Узкие, склизкие тоннели не самое лучшее место для ожидания. Доски «спецы» вынесли монтажками с нескольких ударов и один за другим исчезали в дымном мареве. Первых нукеров обнаружили уже в соседней комнате и сразу же наткнулись на казарму. «Кроличья нора» вывела в обитель красной сотни охранявшей покои хозяина дворца. И нукеров там оказалось куда больше, чем я рассчитывал. Здорово повезло, что убойная смесь сонных газов и наркотиков превратила элитных бойцов в эфирных зомби. Перца добавил и наш внешний вид. Бойцов принимали за шулмусов, чертей по-нашему, коварных демонов из подземного пантеона Эрлега. Имелось и кое-что из арсенала спецназа XXI века.

Яростные схватки вспыхивающие по мере продвижения то и дело прерывались командой.

— Вспышка!

Световые магниевые гранаты яркостью двадцать миллионов канделл действовали безотказно, нукеры просто не понимали, что за цилиндрик им под ноги прикатился. Вязали народ без разбору: слуг, евнухов, чиновников. Тех, кто пытался сопротивляется, глушили палками с залитым внутрь свинцом. Народ в «спецназ» набрали лихой, сноровистый, а специфичные тренировки лишь усилили их природные качества. Травматические обрезы в ход пускали редко и то, лишь когда приблизились к зоне, где газы потеряли убойную концентрацию. Часть дверей и проёмов блокировали, тянули телефонную линию, а вскоре захватили и адекватных языков.

— Kralın odalar nerede![i]

Выведя нукеров из шокового состоянии Горын на тюркском, задавал всем один тот же вопрос, а когда ему не отвечали, вытаскивал из голенища страшного вида клещи.

— Не хотите добром, тады не взыщите, — кусачки смыкались на фаланге, и та сразу прижигалась, потом ещё раз. Второму, тоже неразговорчивому и гордому рашпилем равняли зубы, а третий. Третий, смотря на пытки коллег не выдержал, запел соловьем выдавая тайны мадридского дворца. Спустя полчаса мы в общих чертах представляли обстановку. Удалось выяснить, что часть стражи отправили на берега Ахтубы, а часть в город, где буча поднялась в торговом квартале. И это тоже наших рук дело. Я смог переправить в город около тысячи рабов, спрятать, снабдить оружием и выпустить в нужное время и месте.

Начальник охраны дворца отдыхал дома, а вот его зам попал под раздачу и поведал массу полезной информации. Во дворце осталось меньше сотни стражи и то, большей частью на внешних постах. На любые попытки прорваться через двери, ушкуйники ответили на тюркском — хан жив-здоров, во имя аллаха охраняйте покои.

Тем временем последние резервы стражи на берегу Ахтубы медленно перемалывали наши арбалетчики и пушки, стреляющие каменной дробью. Гонцов, в гарнизоны стоящие за городом успели отправить, ну это я и без них знал. Многих мои люди перехватили, а прочие… Если и поторопятся, прибудут в лучшем случае утром, к шапочному разбору. Главное же босса так никто так не разбудил. Побоялись!

Честно говоря, хотелось по-тихому дело обставить, но вышло, как всегда. Сперва пароходы засветились, потом вылезли в самом логове… Допросы наши вели на тюркском, а противогазы закамуфлированы под клювы, походившие на прикид «чумного доктора». Распознать русский акцент в бубнеже, находясь в около коматозном состоянии? Вряд ли. Впрочем, назад пути уже не было.

— План «Горгона», — коротко бросил заму и тот сразу побежал к аппаратам. — Горын, ну что там? Зачистили?

— Готово, княже.

— Веди, не будем затягивать.

Процессия в дурно пахнувших черных плащах до пят, с клювами и очками, с причудливыми шляпами и обрезами наперевес шла анфиладами украшенных восточной мозаикой комнат. Повсюду виднелась кровь, следы боя, вповалку лежали связанные и убитые нукеры, устилая телами дорогу к опочивальне властелина. Газ и сюда добрался, пусть и в малой концентрации, поэтому убитых с нашей стороны было немного.

Двери распахнули, дав мне дорогу. Сухой, злой старик всё же проснулся от шума и сидя на укрытой шёлком кровати побелевшими пальцами от напряжения сжимал кинжал.

— Стража! Шайтаны!

— Можешь не звать своих собак, трус! — я снял с себя маску и противогаз. — Охрана уже не поможет.

— Я хан всех ханов, владыка…

— Ведаю кто ты таков, не утруждайся.

— Урус⁈

— Октай сказывал ты хотел меня видеть? Вот он я.

На лице хана сменилась гамма чувств, от удивления до ужаса.

— Князь Мистислав⁈

— Угу и как думаешь, зачем я пришёл, старик?

— Мстить, — утробно выплюнул он.

— Око за око, зуб за зуб. За деда моего и отца невинно убиенных пришёл азм забрать твою жизнь.

— Остановись! Это ошибка, навет Калиты. Отдам ярлык Великого князя! Все южные княжества в кормление, от Галича до Рязани! Едва ли не верещал хан.

— Всё что треба, я возьму сам! Но прежде, чем ты умрёшь, знай. Большой Орде не бывать. Не сидеть отныне твоему семени на белом ковре. Гореть ордынским городам в огне, сгинуть от чёрной смерти!

Хан что-то блеял и выставив вперед кинжал направив острие на меня. Я легко отнял его оружие, схватил подушку.

— Извини старик, честная смерть не для тебя. У меня на неё другие планы. Ударил коленом, оглушив и повалив на кровать, накрыл лицо подушкой. Неприятно, но это я должен сделать лично, так, чтобы люди видели…

— Тащите уже куклу. В покои с мертвецом внесли существо, склеенное из костяного пластика. Руки гиббона, короткие ножки, череп настоящего крокодила и черная, шагреневая кожа, плотно обтягивающая бутафорию. Со стороны спины перенчатые крылья. Алые глаза из бликующего стекла. Составив композицию из великого хана и демона, убитого его кинжалом, мы покинули опочивальню. Горын потряс связкой ключей, глаза ушкуйника азартно блестели.

— У хана, на поясе взял. Может заглянем в личную казну, а? Она тута, недалече, проведали ужо.

Я помялся, прикидывая варианты.

— Лады, у тебя тридцать минут. Не боле.

Он кивнул и взяв пару сопровождающих исчез.

— Вторая группа?

— На месте ужо, — коротко ответил Всеград, он был головой специального отряда и отвечал за организацию операции во дворце.

— Действуй по плану. Палачей убить, пленников выпустить, выдать оружие и отправлять всех к четвертым воротам. Главное, Берди найдите. Его через канализацию уводите, так безопасней.

— В условленное место доставить?

Я кивнул:

— Остаёшься тута за старшего. И смотри мне! — я сжал кулак. — Не вздумайте в казну нос совать!

— А ежели не послушают?

— Ежели не послушают, убить на месте. Сам понимаешь, что на кону стоит. Ладно, пора дворец ханский с другого конца пощипать.

Город, шокированный нападением, просыпался. С характерным звуком на городскую площадь неспешно отправился очередной огненный болид — сто килограмм тряпок, пропитанных селитрой и машинном маслом, давали огромное количество дыма. Под шумок и пушки с минометами выдавали слитные залпы, зачистив остатки стражи.

Неожиданно по периферии дворцового комплекса раздались хлопки, следом повалил густой дым. Где-то белый, а где-то красный или даже зеленый. Большая дымовая шашка накрывала квадрат 500×500 метров. В густой застройке дым держался долго, а где треба его обновляли. Крупные улицы перегораживали рогатками, по городу разбросали тонны «чеснока» полностью парализовав движение всадников. Когда же на пристани начали высаживаться отряды «ворон» с клювами, в шляпах и знаками триады, выведенными свежим фосфором на плащах в городе, началось паника.

Шайтанов стрелы не брали, под плащом поддета прочная байдана, а вот ответные залпы, слитные, из хороших арбалетов оказались губительны. Остатки городской стражи против новых врагов шансов не имели. По ходу движения их просто выкашивали, засыпали стальными болтами. Работали на победу и прочие факторы: яркая подсветка карбидом, очки, светошумовые гранаты и противогазы. Дым хоть и не ядовитый, но глаза здорово разъедал, кашель опять же. О каком сопротивлении может идти речь?

Василий Пантелеймонович не спал, медленно потягивал вино из рога и размышлял, время от времени поглядывая на заветный мешочек, не исчез ли? Не померещилось случаем? Город накрыло марёво сизого дыма, огненные шары обрушивающиеся словно кара господня на ханский дворец были хорошо видны даже здесь, долетал и шум боя с городских улиц. Его отряд, хороший, боеспособный, который час вёл вялую перестрелку с неизвестными. Всё шло, как и обещал Мстислав, оставалось лишь дождаться утра.

Отпихнув слугу, в шатёр ворвался окровавленный Буйраг, глава охраны хана.

— Дворец обстреливают неверные! Город горит! Убиты эмиры Элбэг и Богэн! А ты с-с-собака даже не пошевелишься! — Буйраг выхватил плеть и подняв её в руках погрозив князю. — И где мои гонцы? Я спрашиваю тебя, ГДЕ мои гонцы⁈

— Не ерепенься. Не ведаю азм, где гонцы, не было у меня никого. Мы тута не баклуши бьём, обстреливают нас, тати. Вишь, — князь показал стрелу арбалета.

Буйраг начал наливаться краской.

— Грязный урус, какие тати! Хан в беде. Я спрашиваю, почему твои нукеры ещё не во дворце! Немедленно выступай. Именем хана! Глава стражи вытащил золотую пайцзу. В это время в шатёр заглянул верный воевода, Борис. Подмигнул, проведя рукой по горлу.

Несмотря на почтенный возраст Василий ещё был в хорошей форме, сказывались два десятилетия постоянной войны всех со всеми. Стремительным движением выхватил меч и слитным, хирургическим ударом вбил его острие в сочленение ламеллярных доспехов. Разрезав гортань меч вышел в районе шейного позвонка слегка цокнув по шлему с тыльной стороны. Всесильный тысячник беззвучно повалился на землю. Лишь глаза застыли в удивлении.

Князь небрежно оттолкнул тело.

— Давно хотел сие сделать. Веришь, и без всякой мзды. Тварь то, а не человек.

— Куды его?

— А-а-а, — отмахнул рукой князь. — Он за гонцов выспрашивал, к ним и спровадь, под лёд. Мне же вели вина подать.

Высадившиеся бойцы в город не углублялись, заняли узкий «язык» от берега Ахтубы до главной площади Сарая и закрепились. Предварительный обстрел, стремительная атака и пост стражи на царских воротах превращён в колючие ежи, там их всего два десятка осталось, дай бог. На это никто и внимания не обратил. Основные бои разгорелись в районе темницы и казначейства, туда неизвестные через провал в стене упорно пытались прорваться.

«Вороны» тем временем подбежали к золотым коням волоча толстый канат, уходивший к башням. Обвязав статуи, закрепили цепи карабинами и подали сигнал. Тяга пароходной лебедки полсотни тонн, плюс двойные полиспасты. Многотонного коня вырвали словно репку, со скрежетом он прополз по площади, оставляя глубокий след, пробил несколько глинобитных стен и замер. Немедля к ценному трофею подскочили новые «вороны», принялись перевешивать зацепы и карабины. Протащить эдакую «дуру» сквозь жилой массив задача нетривиальная, но легко решаемая средствами механики и физики.

— Первый пошёл! — злорадно проговорил я, потирая руки. — Не всё коту масленица, хоть расходы отобью…

Бесчувственное тело хозяина Еголдаевой тьмы тащили в мягких носилках по ходу вкатив укол кофеина, чтобы пациент не отошел в мир иной. Палачи хана знатно потрепали Берди.

Лю уже ждал в условленном месте. Увидел «кулёк», «демонов» что его несли… Дождался, когда те уйдут и подошёл.

— Мой господин⁈ Что же они с вами сделали…

[i] В дословном переводе фраза звучит. Где покои хана?