Владыка Пустоты 4

Глава 7

Шлюз позади меня с шипением закрылся.

— Так, — я обвел взглядом небольшую прямоугольную комнату с мощной гермодверью и кодовым замком на ней. Тесная комнатка три на два метра напоминала одиночную камеру, сложенную из крупных бетонных блоков, насквозь пропахшую сыростью и запахами цемента с едким, неприятным металлическим оттенком.

На левой и правой стенах виднелись круглые отверстия — едва ли пролезет рука. Из левого лился тусклый свет и доносились едва уловимые звуки.

— Прекрасно, и что дальше?

Вместо ответа раздался сигнал монитора, и по экрану побежали строчки текста.

— Правила второго этапа: вам нужно разгадать шифр и ввести его в кодовый замок, чтобы открыть дверь. Ищите подсказки и используйте логику. На испытание вам дается двадцать минут.

В тот же миг из-под потолка раздался механический женский голос.

— Второй этап начинается! Разгадайте шифр прежде, чем ртуть заполнит комнату!

— Ртуть?.. — я лихорадочно огляделся и замер, глядя, на потолок. В метре над моей головой висел, покачиваясь, громадный прозрачный сосуд, в котором плескалась серебристая жидкость.

— Ох ты ж черт! — раздался женский вскрик из левого отверстия в стене.

Я обернулся: это голос Морозовой!

— И откуда мне брать шифр, а? — дерзко крикнула она. — Эй, кто-нибудь!

— Екатерина, кончай браниться, — крикнул я, припав к отверстию в стене. — Где твое воспитание?

Но девушка никак не отреагировала.

— Эй, слева! Кто там, Роман? А нет, это же ты, Маханов? Слушай сюда!

Я нахмурился. Она меня не слышит, но явно слышала кого-то из левой комнаты. Странно… Замкнутая система?

— Катя! — снова крикнул я, припав к дыре в стене. — Морозова, слышишь?

Ноль внимания. Мой голос она не слышала!

— Чего молчишь, оглох? — донеслось из трубы. — Ах вот оно что! Ну точно, звук здесь идет только в одну сторону! Получается, я тебя слышу, а ты меня нет.

Я кивнул, соглашаясь с ее умозаключениями, и обернулся к другой стене. Выходит, меня слышал тот, кто был в комнате справа…

Шесть игроков. Шесть комнат.

— Да это же «глухие альвафоны», — осененный догадкой, я добежал до правой стены. — Слушай, друг! Не знаю, кто ты, но слушай внимательно. Ты можешь меня слышать, а я тебя — нет, то же самое с твоей комнатой! Передай это дальше! Я попробую найти разгадку, и если найду, сообщу тебе.

Посмотрев наверх, — сосуд над головой угрожающе покачивался, — я метнулся к левой стене и прислушался к голосу Морозовой.

— И где шифр? Эта ерунда на стене, что ли? Тоже мне, загадка!

Она оказалась права: на стене возле двери виднелась полустертая серебристая цифра «4» и странный квадрат, усеянный числами. Я нахмурился и опустил взгляд: на полу камеры, под слоем грязи проступали линии, складывавшиеся в число.

— Загадка на стене, — крикнул я и принялся очищать руками забитые грязью линии на полу. — А это…

Очистиу линии, я присмотрелся: проявилась цифра пять.

— Число на полу, — я задумчиво потер щеку. — Номер комнаты? Посмотри внимательно! Число на полу, это номер комнаты! Но получается…

Я снова посмотрел на загадку.

Четверка стояла слишком обособленно от головоломки.

— Шифр из моей загадки отпирает дверь номер четыре? — предположил я. — Но если моя комната — пятая, выходит…

Из трубы донесся возглас Морозовой.

— Хитрые ублюдки! Значит, числовые ряды, да? — усмехнулась она. — Так… три, пять восемь, тридцать один…

Я нахмурился. Знакомая последовательность, но что-то было не так.

— Так, и еще… — голос Екатерины стал тише. — Пятьдесят пять, девяносто восемь… и? И что же, мне вычислить следующее число? Ну, давай… сумма, хм…

Пока девушка рассуждала, я вернулся к своей загадке.

Похоже, в каждой комнате была своя головоломка. Морозовой достались числовые ряды, а у меня была какая-то матрица из квадрата разделенного на клетки. На каждой стороне — по девять клеток, часть из них была заполнена числами, на первый взгляд, совершенно бессмысленными. Семь, два, четыре, девять, пять… Часть клеток была пустой, и очевидно, мне следовало заполнить их числами.

— Так, — я нахмурил лоб, отступая назад. — Моя загадка — числовая матрица для комнаты номер четыре. Получается, надо найти закономерность и высчитать…

Тихо пискнул монитор: прошло уже пять минут из отпущенных нам двадцати. Время стремительно уходило, и пока я понятия не имел, как выбраться из комнаты.

— Да черт! — донеслось из трубы.

— Что за… — я прислушался к голосу Морозовой.

— Долбанные загадки, Велес вас дери, тупые деревенщины! — дворянка разразилась отборной бранью. — Да пошли вы на!..

Я невольно заулыбался, выслушивая затейливые и витиеватые непотребства. Из потока её слов пополам с матюками я понял — мои слова о шифре для других комнат прошли по всем игрокам и вернулись к ней. Чему она, конечно, была не рада.

Но вскоре до неё дошло, что я всё слышу. Притихнув, девушка с полминуты напряженно пыхтела. А потом подошла к моей трубе.

— Эй, ты! — сердито рыкнула она, понизив голос. — Ты ведь всё слышал, да? Кто бы там ни был, если посмеешь кому-то разболтать, я клянусь, мой род сделает всё, чтобы твоя жизнь стала сущим адом, понял? А теперь слушай. Мой шифр — числовой ряд, три, пять, восемь, тридцать один… Над загадкой — цифра один, первая комната. А решение — триста семьдесят семь! Понял? Передай дальше!

— Триста семьдесят… — я нахмурился. — Разве сумма? Так, стоп.

Поозиравшись, я нашел небольшой острый камешек и принялся записывать её числа. Три, пять, восемь, тридцать один…

Когда последовательность дошла до сказанного ей числа, я покачал головой.

— Ты ошиблась, Катя. Это не простая последовательность, это…

На пол над нацарапанным рядом чисел плюхнулась серебристая капля и растеклась неровной кляксой. А за ней — еще одна.

— Ох чёрт, — я поднял голову. Висящий над головой сосуд с ртутью покрылся рядом мелких трещин, сочившихся жидким металлом. Капли одна за другой скапливались снизу и падали на пол, с каждой секундой их становилось больше.

— Дерьмо… какое же дерьмо! — прошипел я и припал к числовому ряду. — Морозова, дура, это ряд Фибоначчи! В твоей загадке подвох! Каждое четвертое число читается задом наперёд! Триста семьдесят семь, а потом — шестьсот десять, но наоборот! Твой шифр, шифр… ноль шестнадцать!

Я вывел число на земле, и его тут же окропили серебристые капли. В носу едко засвербило, а от пола, где скопилась небольшая лужица ртути, поднялась едва заметная струйка пара.

Нельзя терять время. Подскочив к трубе в правой стене, я заговорил.

— Послушай, друг! Шифр для первой комнаты — ноль шестнадцать! Передай дальше, первая комната — ноль шестнадцать! Запиши на стене, чтобы не забыть! Чтобы нам всем выбраться, нужно передать по кругу все отгадки из каждой комнаты! Если не можешь решить, передавай как есть саму загадку! Как только узнаю другие числа, я передам!

Вернувшись к своей загадке, я покосился на расползающуюся лужу ртути. Постепенно капель перерастала в непрерывную струйку, металл потёк по контурам номера комнаты. Нарастающее жжение в носу и горле намекало, что в сосуде было кое-что помимо ртути, куда более едкое. Еще минут десять, и здесь будет невозможно дышать от испарений.

Закрыв одной рукой лицо и вооружившись камешком, я присмотрелся к числовой матрице. На первый взгляд бессвязные числа явно складывались в систему. Если провести линии, соединявшие каждые девять чисел, выходило, что ни одно из них не повторялось.

— Выходит, нужно заполнить пробелы для каждой линии, — рассуждал я, прислушиваясь к голосу Екатерины. — Так, если тут девять, то здесь… пять, один, два…

Кашлянув, я принялся вписывать числа. Но задача оказалась куда сложнее, затылком я ощущал дыхание смерти, а журчание текущей на пол ртути действовало на нервы так, что сосредоточиться было просто невозможно.

— Ну, ваше величество, — усмехнулся я, стараясь не замечать возникшего во рту привкуса крови. — Хитро вы придумали, дать испытание, где нужна холодная голова, и заставить игроков кипеть! Ничего, ничего…

Пару раз неглубоко вдохнув, я очистил разум. Девять вертикальных линий. Девять горизонтальных. И две диагонали. И на каждой не должно быть повтора. Чисел не так много, но стоило ошибиться в одной, как вся стройная система летела к чертям.

— Так, поехали… три, — я проследил линию от цифры. — Пять, два…

— Комната два, шифр пять два три девять! — раздался крик Екатерины. — Передавай дальше! Комната три, тысяча двадцать семь!

— Комната два!.. — крикнул я, передавая её сообщение дальше. Судя по приглушенному крику, девушка завязала себе чем-то рот и беспрестанно кашляла. Похоже, ртуть добивала и её.

Идиотка, шла бы лучше…

Стоп. Как только она узнает своё число, то введет код, откроет дверь и уйдёт. И тогда некому будет передать шифр от моей комнаты. И шифр, который отгадываю я, вполне может остаться со мной.

Если кто-то из нас струсит и уйдет раньше времени…

— Вот дерьмо, — прошипел я, сглатывая кровавую слюну. — Разве не следующее испытание — на предательство?

Мерзкий холодок пробежался по спине. Если кто-то догадается, что я здесь, или отгадает мою загадку неправильно, я останусь тут навсегда.

Это испытание было куда сложнее предыдущего.

— Ну нет… — стиснув кулак, я закашлялся. — Здесь я не останусь… два, пять… так, а здесь? Семь? Нет, шесть!

Одно за другим, я вписывал и перепроверял числа. Матрица не терпела спешки, здесь была нужна холодная логика, её невозможно заполнить, просто угадывая и подставляя цифры.

Оставалось меньше половины, и них был зашифрован код для кого-то, кто вполне мог сейчас отгадывать код от моей двери.

— Эй, там! — крикнула Морозова, заходясь кашлем. — Комната шесть, шифр пять-пять-семь-девять!

— Комната шесть! — повторил я и осекся. Если Морозова из четвертой комнаты, я из пятой, то комната справа — шестая. Стоит мне назвать шифр, незнакомец в ней введет код и уйдет. Шифра для моей двери всё ещё не было.

Один к четырем, что там может оказаться Роман, или Феникс, желавшие мне смерти. Равно как и Руи, с которой мы не были близки, но и предавать меня она бы не стала.

Оставалось только довериться. Вслепую. Что ж…

— Комната шесть, — громко повторил я. — Пять-пять-семь-девять. Не спеши уходить, я почти закончил с шифром от комнаты Морозовой.

Переступив с ноги на ногу, я поднял взгляд на матрицу. Под ногами уже противно хлюпал жидкий металл, в глазах плыло. Я ощущал, как из ноздрей течет кровь.

Оставалось еще два числа — и шифр.

— Пять, — прошептал я, кашлянув в рукав. — И… три? Нет, было…

От ощущения близости разгадки сердце заколотилось как бешеное. Скорее, каждая секунда на счету! Давай же, чертово число!

Нет, стоп. Успокойся, Ярослав. Ещё раз проверь всё как следует. Цена ошибки — чья-то жизнь. Может, Морозовой, или Маханова. А может, Руи.

— Так… готово, — я вписал последнее число и отошел назад, скользя по залитым ртутью камням. — Теперь шифр…

Закусив губу, чтобы сдержать кашель, я нацарапал на стене все вписанные числа. Шестнадцать, четыре ряда по четыре… и какой же шифр?

— Четыре числа, — прошептал я. — Сумма чисел каждой строки… Всеотец, лишь бы я оказался прав.

Пальцы стиснули камень и принялись выводить четыре последних числа загадки.

— Эй!.. — послышался слабый крик Екатерины. — Ты еще там? Шифр для пятой!..

Я застыл, весь обратившись в слух. Она о моей комнате!

— Восемь, один, девять, один.

Дрожащими пальцами я вывел нужное число. Всё внутри сжалось от напряжения. А если код расшифрован неверно? Мне и в голову не приходило, по какому закону оно было посчитано. Числа Люка? Пелля? Что за загадка попалась тому, кто его вывел?

Оставалось слепо довериться чужой логике… и передать свой шифр.

Сглотнув, я дописал последнее число и поежился. Тело начал бить озноб. Стиснув кулак, я подошел к правой стене и прильнул к отверстию.

— Если ты еще там, передай шифр! Комната четыре. Семь два пять один!

Слой ртути, покрывавший пол, уже почти дошел до отверстия в стене. Едкий маслянистый пар поднимался от дрожащей металлической пленки, выедая глаза. Зажав ладонью рот и нос, я поспешил к шлюзу и кодовому замку.

Лишь бы сработало!

Пальцы торопливой дробью ввели код, я нажал подтверждение замер в напряжении.

— Эй!.. — раздался крик Морозовой. — Мой шифр, его все еще нет!.. Эй, там!.. Ты же еще там, верно? Я… кажется, я проиграла.

Её голос едва доносился из булькающей трубы, но я уловил в нём горечь. Казалось, она обреченно улыбалась, поняв, что не выйдет.

— Чёрт… — прошипел я. — Вот же дерьмо… я ведь передал шифр! Ребята, не смейте сбегать раньше времени, черт вас дери! Сейчас, держись, Катя…

Я снова подошел к правой стене, сглатывая кровь, и хрипло проорал в трубу.

— Комната четыре! Семь! Два!..

Заходясь кашлем, я дважды повторил шифр и вернулся к левой стенке. Во имя всего, только бы они не сбежали…

Куснув губу, я посмотрел на свой замок. На экране крутилась полоска загрузки. Неужели и у меня шифр неверный? Выходит… всё зря?

— Знаешь, — донесся тихий голос из трубы. — Я никому не говорила, но я пошла сюда не ради кодекса. Мой отец не хотел, чтобы его род унаследовала дочь, но все попытки завести сына кончались ужасно. Два моих брата умерли еще в утробе, а третий не дожил и до двух лет…

Она сдавленно вздохнула, и сквозь бульканье послышался шорох костюма, сползающего по стене.

— Отец меня ненавидел. Сказал, я гожусь только для удачного политического брака. А я хотела доказать ему, что гожусь на большее, чем просто лечь под выгодного жениха. Что я достаточно сильна, чтобы вести род, как Ленда, или как та опричница, возглавившая Вайнеров… но теперь это уже неважно.

Я горько усмехнулся. Ольга никогда не казалась мне выдающимся лидером, но теперь я понимал, она делала всё, чтобы спасти род.

— Не хочу вот так умереть здесь, — донесся шёпот Екатерины. — Не хочу… господи, что угодно сделала бы, чтобы…

Её голос прервался. Я прислушался: ртуть уже почти заполнила трубу, и звук едва проходил по ней, но я различил ритмичные всплески и еле слышный голос.

Наручный монитор издал протяжный писк, по экрану побежали строчки.

— Все участники ввели коды! Проверка правильности…

Я напряженно посмотрел на кодовый замок, словно гипнотизировал полоску загрузки. Ну же! Неужели ошибка?

Секунды тянулись мучительно долго. Я неотрывно смотрел на шлюз, перебирая в голове варианты спасения. Что, если открыть портал прямо здесь? Или шагнуть в квантовый мир?

На миг я сощурился, глядя через пелену аур: всё помещение гудело и светилось от мощнейшего потока альвы. Здесь не то, что портал открыть — даже просто использовать магию будет слишком трудно.

Идеальная ловушка.

В тот же миг шлюзовая дверь издала шелест, и над ней загорелась зеленая лампа.

— Испытание пройдено, — под шелест льющейся ртути раздался механический голос. — Вы можете покинуть зону.

Победа!

Шлюз раскрылся, и я с надсадным кашлем ринулся в открывшийся проход.

И снова — лестница наверх, скользкие проржавевшие перекладины. Изо всех сил сжимая скрипучие трубы, я ринулся наверх, навстречу свету и затхлому воздуху, теперь казавшемуся живительно сладким.

Преодолев подъем, я уперся в тяжеленный люк и, рывком отбросив его, вылез на небольшую круглую площадку, на которой уже собрались остальные игроки.

— Еще один выбрался… о, Вайнер.

Я выпрямился, оглядывая соратников. Феникс и Роман казались потрепанными, но бодрыми. Рядом — Руи, украдкой вытиравшая кровь изо рта. А слева откашливался стоя на коленях, Маханов. Похоже, парень здорово пострадал.

— Кха-кха… — он утер рот и вымученно улыбнулся. — Ярослав, выбрался. Спасибо за…

Он осекся, косясь на цесаревича.

— Похоже, все прошли, — усмехнулся он и кивнул на коридор, ведущий из зала. — Идём дальше.

— Погодите, еще Морозова, — я подошел к шестому люку, до сих пор закрытому. Но едва потянулся к ней, как крышка с визжанием взмыла в воздух и, ударившись о стену, отлетела в сторону, покрытая толстым слоем инея.

— Вот так, — прохрипела Морозова, бодро выпрыгнув из люка, и стряхнула с пальцев россыпь серебристых капель ртути. — Легче лёгкого. Что там дальше, второе испытание?

Я усмехнулся. Ну, девка!

— В какой комнате ты была?

— А что? — с вызовом бросила она, щурясь. — Тебя это касается?

— Ничуть, — я пожал плечами.

— Раз так интересно, может спустишься и проверишь? — хохотнул Феникс. — Идём, Катя! Не отставай.

Дворяне один за другим прошли за цесаревичем в коридор, оставив нас с Морозовой и Руи позади.

— Пошевеливайтесь, — девушка пошла следом, украдкой вытирая кровь из ноздри, и на миг задержалась у выхода. — Четвёртая, Вайнер.

— А?

— У меня была четвёртая комната, — мазнув по мне взглядом, она побежала за остальными.

Я пожал плечами. Выходит, шифр подошёл.

— Слава, ты в норме?

Кирсанова беспокойно посмотрела на меня. Её большие глаза пронизывали воспаленные капилляры.

— В полном порядке, — кивнул я. — Идём, Руи. И держи ухо востро, самое хреновое ещё впереди.

— Это почему? — она поспешила за мной, прибавляя шаг.

— Второе испытание — на доверие и предательство. И мой тебе совет: не доверяй никому. Даже мне.