Владыка Пустоты 4

Глава 23

Кремль. Малый зал.

Концентрация альва-частиц 4,1 на миллион.

— Государь, — в зал вошёл Пожарский, а за ним двое опричников втащили яростно сопротивлявшуюся Карину Ленда.

— … отпусти, урод! — извернувшись из хватки опричника, растрёпанная и покрасневшая девушка рванулась в сторону — и остановилась, увидев Императора.

Кровь отлила от её лица. Казалось, сам воздух в зале стал тяжелее, резонируя с мощной аурой государя. Затравленно озираясь, она сделала шаг назад.

— Ваше императорское…

— Ты знаешь, зачем я велел привести тебя? — пророкотал он, не дав ей сказать. Спокойный голос государя контрастировал с его аурой альвы, пульсировавшей так, что отдавалось в ушах.

Дверь за спиной Карины с грохотом захлопнулась. Она обернулась: опричники исчезли, остался только Пожарский. И вся прежняя доброжелательность пропала с его лица.

Жесткий, как скала, он взирал на неё так, словно хотел сейчас же подвергнуть самому жесткому допросу.

Она повернулась к Императору и, сглотнув, смело выпрямила спину.

— Дайте угадаю, дядюшка, это из-за нашей свадьбы с Вайнером?

Карина дерзко ухмыльнулась, но подрагивающий голос выдавал её с головой.

— А, свадьба, — государь приподнял густую бровь, словно вспомнил о чем-то незначительном. Уголок его рта дернулся в подобии улыбки, но взгляд сочился гибельным холодом. — Милая моя племянница, если бы это было всё… я позволил тебе жить, терпел твои выходки и дал возвыситься. Видит Всеотец, я бы даже подарил тебе новое поместье и позволил родить от этого ублюдка…

Он встал и сделал шаг вперёд, — волна давления окатила девушку.

— … но ты знаешь, о чем я.

Пол под его ногами жалобно затрещал, покрываясь сеткой ломаных узоров. Карина ощутила, как в животе возник увесистый ледяной ком страха.

— Ты обещала сделать сыворотку, — государь чеканил слова так, словно забивал каждым гвоздь. — Я дал тебе месяц. Где она?

Она закусила губу, пытаясь вспомнить придуманные на этот случай отговорки.

— Не смей врать, — предупредил он, поднимая руку. — Где сыворотка?

— Я… — Карина запнулась и, призвав всю свою волю, чтобы не показывать страх, произнесла. — Я ещё не закончила. Формула почти готова, но нужно завершить…

— В последний раз, Карина.

Император навис над ней как скала, заставляя сжаться под его взглядом. В этот миг она ощутила, сколь же велика была пропасть в силе между ними. Нужно быть действительно безумной, чтобы тягаться с ним за трон.

— Твой отец умер, потому что был глуп и соврал мне. Ты умнее его. Не повторяй его ошибок и скажи правду.

Его аура альвы горячим ветром обдавала её.

— Я клянусь, дядя… — пролепетала она. — Дай ещё неделю…

Ладонь императора сжалась. Карина тут же свалилась на землю под напором неистовой энергии. Гравитационная волна заставила её распластаться по полу, вжимая в плиты так, что она даже не могла вдохнуть.

Воздух вышел из легких с болезненным хрипом, из глаз брызнули слёзы.

— Лживая сука, ты думала, я не слежу? — сквозь гул и собственный хрип она расслышала голос Императора. — Мои люди везде! Ты даже не думала делать сыворотку!

Он двинул пальцем — и бешеное давление пропало. Глотая слёзы, Карина хрипло вдохнула живительный воздух.

Император схватил её за волосы и приподнял.

— Так что ты задумала, маленькая строптивая мразь?

— Я не… Аа-а-а!

Еще один гравитационный удар подбросил ее в воздух и швырнул назад, к ногам замершего в оцепенении Пожарского. Он холодно посмотрел на распластавшуюся перед нам девчонку, всегда такую дерзкую и гордую.

Император ломал её, без пощады и сожаления.

— Отвечай.

Страх в глазах девчонки сменился яростью. Вытерев щеки, она вскочила и окуталась бледно-голубой аурой, вскинув руку.

Глупая, подумал Пожарский. Её атрибут и сила не шли ни в какое сравнение с мощью государя.

Но загнанная в угол девчонка решила рискнуть. Однако прежде, чем она сфокусировала альву, Император вытянул руку, сжимая пальцы словно обхватывал её горло.

Энергия сжала Карину с двух сторон, приподнимая над землей. Девушка захрипела, из её глаз брызнули слезы. Её рука потянулась к горлу, а вторая коснулась висящей на поясе сумочки.

— Р-Ро…ран… — прохрипела она.

— Сука! — Император одним жестом выбил кодекс из её рук. В тот же миг гравитационная волна протащила девчонку к стене и прижала так, что едва не раздался треск костей.

— Госпожа!.. — вспыхнув энергией, из воздуха возникла Роран, замахиваясь копьем. Император поднял вторую руку — и кодекс швырнуло назад, относя копьё в сторону. Затормозив, она рванулась к захрипевшей госпоже.

— Сирин! — гаркнул он. В тот же миг из вспышки света появилась императорский кодекс и на ходу перехватила Роран.

— Не двигайся, прошу тебя! — она перехватила запястья Роран.

— Довольно представлений, — император подошел к Карине, распятой у стены его магией. — Потёмкин!

В зал вошел высокий худощавый профессор и подошел к ним, на ходу стаскивая с рук тонкие перчатки.

— Вытащи из неё всё. Я хочу знать, что эта тварь от меня скрывает.

Карина с ужасом посмотрела в ледяные, смеющиеся глаза профессора, и попыталась вскрикнуть, но из спертой глотки вырвался только полный боли всхлип. Прохладные пальцы профессора легли на её лоб, второй рукой он коснулся головы императора.

На миг давление ослабло.

— Слава… — прохрипела она, глотая слёзы — и в следующий миг чужая воля полезла ей в голову.

Боль разорвала сознание. Карина даже не закричала — завопила так, что звенело в ушах. Это был крик животного, которого рвёт на части стая волков.

— Хозяйка!.. — крикнула Роран и, отбросив Сирин, рванулась к ней. Император обернулся, но прежде чем смог ударить, кодекс исчезла во вспышке телепортации.

А Карина кричала что есть сил.

Перед глазами понеслись, рассыпаясь как разбитое стекло, картины прошлого. Отец, тысячи вариантов формул сотен лекарств, бесчисленные колбы и лабораторные мыши в клетках. Ярослав и Есеня, пылающие ауры альвы, и два сверкающих обломка одного ядра в их груди.

— А-а-а-а!..

Изо рта хлынула слюна, слёзы залили лицо. Карина билась в истерике, но ладонь Потёмкина, словно прибившие её к стене железные гвозди, не выпускала свою жертву.

— Вот и всё, — Потёмкин отнял руку.

Закатив глаза, девчонка рухнула на пол, подергиваясь в судорогах. Изо рта текла слюна пополам с кровью.

— Вот же мразь, — Император нагнулся к ней и повернул к себе заплаканное, бледное как бумага лицо. — Лекарство от альва-порчи… до чего же коварная сука.

Злость пополам с возмущением наполнили его. Тщедушная дрянь не просто его обманула — она подсунула ему бесполезную шелуху, блекнущую на фоне настоящего бриллианта. Лекарство могло стать спасением миллионов, равно как и оружием против других стран, и оружием невероятно сильным.

С какой же лёгкостью она его провела! Непростительно!

Он встал, брезгливо вытер пальцы платком и, бросив его рядом с девчонкой, посмотрел на Потёмкина.

— Забирай эту дрянь в «Белогорье» и вытащи из её памяти формулу лекарства. Раз не хотела по-хорошему… я получу из неё всё по-плохому.

Тот кивнул и, закинув на плечо обмякшую девчонку, понёс к двери.

Император подошел к Пожарскому, в оцепенении наблюдавшему жуткую сцену.

— Собирай своих лучших оперативников, самых сильных магов и штурмовиков. Выдвигайтесь немедленно и арестуйте Вайнеров. Обоих. Любой ценой доставить их живыми в «Белогорье». Остальные неважны. Если кто-то окажет сопротивление — убейте на месте.

Поместье Вайнеров, вечер.

Концентрация альва-частиц 13,6 на миллион

— Вот, держи! — Егор Кирсанов вошел в поместье, пропустив вперёд смущённо хихикающую Есеню. — Я ж обещал, приведу целой-невредимой! Яр, ну чё ты…

— Есения Андреевна, марш к себе, — сухо скомандовал я, не сводя глаз с Кирсанова. — Что-то не припомню, чтобы я разрешал тебе подкатывать к моей сестре.

— Какое подкатывать, ты чего, — тот глупо заулыбался. — Да я просто предложил девчонкам после свадьбы завалиться к нам в поместье, вон и Руи там была, Аксеньева, Морозова…

— Вот именно! -поддакнула Есеня, не двинувшись с места. — И вообще я сама решу, что мне делать!

Варвара, молча стоявшая за моей спиной в виде молчаливой поддержки, со вздохом покачала головой.

— Да хорош мне лапшу вешать на уши, — заявил я. — Кирсанов, есть в этом мире хоть одна юбка, за которой ты бы не увязался?

— Что ж я, по-твоему, совсем себя не контролирую? — завелся тот. — Да мне вообще пофиг на все эти юбки!

Я уже хотел ответить, как дверь за спиной Егора открылась и в поместье вошла невысокая фигурка в тёплой накидке.

— Полька! — ахнула Варя, завидев девушку.

Накидка явно была не нашей Откинув её с головы, Поля посмотрела на меня. Её лицо было исцарапанным и бледным, глаза горели холодной решимостью, а на губе виднелась багровая ссадина.

— Княжич, — она зашагала вперед.

— Ох вау… — Егор уставился на неё, выпучив глаза.

— Поля, где ты… — начал я, но девушка подошла и протянула мне исписанную её аккуратным мелким почерком бумагу.

— Княжич… кхм, Ярослав Андреевич, я хочу уволиться, уйти со службы роду Вайнеров, — выпалила она. — Прошу, подпишите прошение.

Варя ахнула за моей спиной. Егор, Есеня и пара присутствовавших слуг напряженно уставились на нас.

По взгляду я понял, она серьёзна. Девчонка собрала всю решимость ради этого шага.

Какого, блин, черта? Почему? Из-за свадьбы? Или ей приходилось терпеть что-то другое всё это время? Почему, как?..

В её глазах мелькнула мольба поспешить с ответом. Так, словно её решимости хватило бы на минуту, максимум — две, а потом сомнения уже не дадут ей довершить начатое. И она уже не сможет уйти.

— Полина Андреевна, — тихо произнес я, не спеша забирать бумагу. — Вы серьёзно обдумали этот шаг? Пути назад не будет.

— Я… — Поля запнулась, в её взгляде мелькнуло сомнение. — Я только хотела, чтобы…

— Князь, беда! — крик Осипа прервал её. Грохнув дверью, пожилой слуга влетел в поместье.

— Да что еще⁈ — гаркнул я.

— Опричники, они там, это. — задыхаясь, выпалил он. — Они идут, много!..

— Да какого…

Мы выскочили на крыльцо. В воздухе висел горьковатый запах гари от мотоцикла Кирсанова — Егор не заглушил мотор. А вдали, в конце аллеи с ревом и скрипом шин показались черные машины с имперскими гербами. Опричники на всех парах мчались к поместью.

— Что ты опять натворил, Яр? — прошептал Егор, сжав мое плечо дрожащими пальцами. Есеня вцепилась в мою руку, совсем как в детстве. Бледная, с расширенными зрачками, она напоминала загнанного зверька.

— Я и сам хотел бы знать, — произнёс я, перебирая в голове варианты.

Из-за свадьбы? Тогда ее бы не одобрили. Дело в бомбах, или в тех странных звонках и восстаниях, о которых меня предупреждали?..

Ни одного повода пригнать сюда целую толпу государевых людей не было. н ос каждой секундой чувство тревоги нарастало.

Черт, это слишком похоже на тот вечер десять лет назад.

— Осип, уводи слуг через черный ход, скорее, — резко бросил я и обернулся к растерянному старику, ловя взгляд Вари. Хмурая женщина смотрела на меня с надеждой. Поля выглянула из-за её спины, сжав кулачок.

— Варя, собирай всех горничных и убирайтесь сейчас же, — тихо продолжил я. — Прочь из поместья. Если здесь будет бой, я должен знать, что вы не пострадаете.

— Яр, ты серьёзно? — Кирсанов сжал кулак. — Это же опричники, а не армия, какой еще бой? Они на такое не способны.

— Ещё как способны, — прошептала Есеня.

— Егор, — я стиснул плечо друга. Он уставился на меня в смятении. — Забирай сестру и спрячь её где-нибудь.

— Брат…

— Послушай, — я посмотрел на напуганную Есеню. — В тебе есть секрет, который не должен попасть ни в чьи руки, поняла? Не дай им себя схватить, любой ценой. Я возьму опричников на себя, а ты уходи с Егором. Давай же!

Я вложил её руку во вспотевшую, напряженную ладонь Егора, и толкнул его к мотоциклу.

— Убирайтесь, я сказал!

Мой голос прозвучал как выстрел. Варя ринулась в поместье, схватив растерянную Польку за руку, а Осип с руганью метнулся к гаражу. Егор усадил Есеню на заднее сиденье и, вручив ей шлем, обернулся ко мне.

— Слушай, Яр…

Уже зная, что он скажет, я перебил его.

— Я не хочу впутывать в это тебя, Кирсанов. Вам не нужны проблемы с опричниками. Это не предательство, это самосохранение: твой род прежде всего. Понял?

Тяжело вздохнув, он молча надел шлем и уселся на мотоцикл. Есеня обхватила его и посмотрела на меня.

— Не угробь себя, Яр, — бросил Егор и крутанул рукоятку газа. Мотоцикл взревел и, подняв тучу пыли, рванул вдоль по аллее навстречу несущимся к нам фургонам и мотоциклистам. Они уже въезжали во внутренний двор.

Я тут же призвал Лиливайсс. Но едва девушка появилась во вспышке света, как дверца первого фургона раскрылась и на ходу из нее выпрыгнула фигура в черном плаще.

Высокую лысую фигуру со шрамом поперек лица невозможно было перепутать. Темников!

Опричник метнулся наперерез мотоциклу Егора. Его кулак вспыхнул треском молний — и вонзился в землю.

От удара мотоцикл взмыл в воздух, словно наткнулся на стену, сбрасывая седоков. Я с ужасом увидел, как Егор и Есеня прокатились по земле, а охваченный дымом мотоцикл ударился о бордюр и вспыхнул.

— Скотина-а… — зашипел Егор, облекаясь гранитной кожей. Но Темников среагировал быстрее, чем Кирсанов занес окаменевший кулак.

С оглушительным грохотом он вонзил кулак в живот Егора. Тот согнулся пополам, одежда на его спине разлетелась от фонтана брызнувших каменных обломков.

Егор рухнул на дорогу как подкошенный.

Есеня с криком вскочила и подняла руки. Её фигурка окуталась золотистым светом, и на миг мне почудилось, как над ее головой вспыхнуло кольцо энергии. Но в тот же миг ветвистая молния обрушилась на сестру, повергая её на землю.

— Есеня! — я рванулся навстречу, на ходу концентрируя альву.

Темников подхватил сжавшуюся на земле Есеню и потащил её к остановившемуся фургону.

Ну уж нет, ублюдок!

— Увозите девчонку, — сухо бросил он твоим опричникам, толкнув девушку им в руки. — Я займусь вторым.

— Лили! — крикнул я, поднимая руку. — Атакуем!

Передо мной разверзся портал и с гудением выстрелил в опричника громадным костяным копьём. Тот ловко увернулся и, присев, с грохотом грома метнулся вперёд, на миг растворяясь в воздухе.

— Хозяин, осторожно!

Воздух передо мной сгустился, обретая черты Темникова — и в тот же миг сокрушительный удар швырнул меня назад. Спешно поставленный щит разлетелся вдребезги. Под хруст и треск разлетевшейся двери я влетел внутрь особняка.

От боли в глазах потемнело. Прокатившись по полу, я вскочил и на ходу провалился в квантовый скачок. Мир замедлился, позволив увидеть летящий мне в лицо кулак опричника.

— Хаа! — перехватив его руку, я выкрутил её на болевой и коротким пинком отправил опричника на пол. Мир вновь вернул краски, Темников с рычанием откатился прочь, метая в меня сверкающую молнию.

Разряд вспыхнул, упершись в раскрытый портал, и грохнул где-то снаружи. Свернув портал, я стряхнул рукой, сбрасывая искры.

— И что это значит? — взревел я, сжав в кулаке пылающий шар энергии. — Требую объяснений!

— Вайнер, — усмехнувшись, Темников сплюнул на пол кровью и поднялся. — Приказом Императора, твоя новоиспечённая супруга, эта мелкая блоха Ленда арестована. Государь велел арестовать тебя и твою сестру.

Не отводя взгляда, краем глаза я заметил в пробитом проходе, как из машин снаружи высыпают десятки вооруженных опричников.

— Лили, останови их! — крикнул я, сжимая кулаки. — Что мы сделали на этот раз?

— Скрыли секрет, угрожающий всей Империи, — глаза Темникова сверкнули голубым пламенем. Он сжал кулак, на его пальце сверкнуло альва-кольцо. — Отзови кодекс. Мне приказали убить любого, кто будет препятствовать аресту!

Вместо ответа я вытащил из портала меч, перевитый оранжевыми прожилками. Копья Лили обрели новую форму в моих руках.

— Зря, — скривился опричник, а за моей спиной уже топали сапоги его товарищей, бегущих в поместье. — Сирин!

Кольцо на его пальце вспыхнуло. Снаружи раздался громогласный раскат, за которым последовал неистовый рёв пламени.

Ну конечно… Император отправил свой кодекс для усиления. Слишком важная задача. Значит, он уже знал наш секрет.

А как же прощение? А моя служба, награды, участие в войне? Как же этот долбаный отбор и всё остальное?

Всё, на что я положил жизнь в надежде вернуть роду место в мире, было напрасно?

Опричники окружили меня и направили стволы штурмовых автоматов.

— Князь Вайнер, вы арестованы! Встаньте на колени и положите руки на затылок!

От горечи и разочарования хотелось плакать. Но я сдавленно рассмеялся.

Альва огненной волной прокатилась по телу, отдаваясь в каждой стигмате, от первой и до последней.

— Вайнер! — угрожающе прорычал Темников. Между его пальцев заискрили разряды.

Вместо ответа я направил всю собранную альву в третью стигмату.

В тот же миг мощная вспышка стерла всю энергию вокруг нас, делая бесполезными альва-кольца и окруживших меня мощных магов. Темников, не ожидая удара, со стоном повалился на пол.

А следом за иссушающим ударом я открыл порталы, из которых во врагов устремились острые, как дротики, копья.

Зал за мгновение наполнился грохотом и треском металла, опричники отбивали и уклонялись от копий, пытались сбить их очередями, позабыв обо мне.

— Предатель! — Темников с ревом бросился на меня, метя кулаком в скулу. Поймав блоком удар, я пинком сбил его с опорной ноги и занес руку для добивания. Опричник откатился назад, уйдя от удара, вскочил и попытался метнуть в меня молнию. Но с пальцев сорвалась лишь жалкая искра.

— Тварь, как ты!..

В тот же миг его накрыла здоровенная кастрюля размером с ведро. Я застыл в изумлении: Варвара, незаметно для всех выскочила из коридора с кастрюлей и со всего маху надела её на голову занятого боем опричника.

— А ну пшел вон!.. — заорала она и, выхватив из-за пояса здоровенный половник, начала лупить им по кастрюле.

Улучив момент, я обернулся к остальным бойцам. Скачок — и, рванув с места, я ураганом прошелся по каждому опричнику, тяжеленными ударами повергая их на землю.

Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, альва теперь не сопротивляется мне, а напротив, придает сил, наполняет энергией. Даже после сконцентрированного удара нуль-полем я был полон сил.

Свалив на землю большую часть опричников, я развернул защитный барьер на максимум и пригвоздил им остальных к стене.

— Уходим, Варя! — гаркнул я женщине. Та, в исступлении лупившая ошеломленного Темникова, отвесила ему напоследок крепкого пинка и рванула на улицу.

— Предатель! Надо было добить тебя в детстве!

Я обернулся: Темников скинул измятую кастрюлю и, покрытый синяками, смотрел мне вслед. Его взгляд горел ненавистью.

— Щас как всыплю добавки! — крикнула ему Варя, погрозив кулаком, и рванула наружу.

Вместо ответа я метнул копьё в потолок над ним. Перекрытие с треском осело, засыпая всё вокруг, а я рванул наружу.

Я уже не видел, как Темников выскользнул из-под оседающей балки, умудрившись вытащить за собой еще одного опричника.

— Господин! — встрепенулся тот. — Мы не дадим ему уйти!

— Организуйте погоню, — тяжело поднявшись, кивнул тот. — И смотрите.чтоб волос с его головы не упал.

— Понял!

Он проводил взглядом опричника и, потерев стремительно растущую на голове шишку, с плохо скрываемым восхищением выдохнул.

— Вот это женщина!

— Уходи, Варя! — я кивнул ей на открытый гараж. — Я прикрою! Водить умеешь?

— Разберуся как-нибудь! — отмахнулась она и, кровожадно сжимая смятый половник, рванула к гаражу.

— Поторопись! — я швырнул сразу два копья в ближайшую машину опричников, откуда вылезали бойцы. Смявшись, как консервная банка, она отлетела в сторону.

А по аллее уже мчались новые фургоны с опричниками. Даже издали я видел клубящиеся вокруг них ауры альвы. Сражаться с толпой магов сейчас было не с руки… надо бежать!

Еще одним ударом копий я закрыл и заклинил распахнутые ворота, после чего рванулся на задний двор, выходивший в парк. Через него шла узенькая запасная дорога наружу, в город. Ей-то и должны были воспользоваться слуги в случае беды.

И уж точно туда опричники первым делом отправили бы бойцов.

Я бросился к заднему двору и, обогнув небольшой склад инвентаря, заметил двух опричников, преследовавших служанку. Ох черт, Поля!

Сжав зубы, я рванул за ними. Провалился в скачок и, догнав бойцов в четыре могучих прыжка, обрушился на первого сокрушительным ударом ногой в висок.

Бедняга кувыркнулся через голову и рухнул на траву, выронив автомат. Второй сноровисто скользнул в сторону, уходя из-под удара. Его автомат пошел вверх, но я ждать не стал.

Мгновенно вспыхнул альва-щит и, как таран, швырнул опричника в деревянную стену склада. Боец ввалился внутрь, проломив стену, и на него рухнула черепичная крыша сарая.

— Поля, бежим! — я схватил обернувшуюся девчонку за руку и рванул вглубь парка. Девчонка крепко стиснула мою руку и побежала следом, не отставая ни на шаг.

Минут пять мы мчались вглубь парка, постепенно становившегося гуще и темнее. Сзади слышались отрывистые вскрики, грохот разрядов и голоса, которых становилось больше.

Я бежал вперёд, стараясь не замечать наполнявшую меня горечь.

Мы снова были в бегах. И снова — род на волоске от гибели.

— Погодите, княжич… я совсем выбилась… — Поля отпустила мою руку и, тяжело дыша, опустилась на колени. — Дайте минутку…

Сердце и правда колотилось так, что выпрыгивало из груди, а легкие горели от бега. Вытерев вспотевшие щеки, я сплюнул слюной с привкусом крови и оглянулся.

Поместье едва было видно между деревьев. И больше оно не было моим. Нам было некуда бежать.

— Слышишь? — я прижал палец к губам. Со стороны дома доносились приближающиеся крики.

— Они идут, — испуганно прошептала девушка.

— Уходим скорее, отдохнешь потом, — я поднял ее на ноги и мы побежали дальше. А погоня приближалась, голоса стремительно становились ближе. Я лихорадочно огляделся: до обнесенных оградой границ поместья оставалось немного. А там и город совсем рядом.

Между деревьев в стороне мелькнул зеленый огонек.

— Еще немного, княжич, в ту сторону! — внезапно крикнула Поля и потащила меня вправо.

— Вон они! — раздался сзади зычный окрик.

Он словно придал нам сил: мы бросились вперед, перемахивая через поваленные стволы деревьев, пни и заросли. Теперь казалось, преследователи совсем рядом.

— Не успеем! — бросил я Полине и разжал руку. — Беги, прикрою!

— Княжич!

Я обернулся и машинально зачерпнул обеими руками энергию бездны. Липкая черная жижа наполнила руки, но теперь она не вызывала прежнего омерзения и страха.

Могучая сила пульсировала в моих руках, собравшись на кончиках пальцев, как раскаленные капли металла.

Мой кулак сжался — и ослепительный луч света прорезал полумрак. Огненная дуга скользнула по деревьям, превращая вечер в полдень.

Ослепительный столб пламени с рёвом и гудением промчался между стволов, снося и разрывая их на части. Искорёженные деревья вспыхнули как спички, падая на задымившуюся землю.

— Это их задержит! — я обернулся к Полине. — Беги направо, им нужен я, а не ты! Я ухожу!

— Стойте, сударь! — она снова вцепилась в мою руку и прижала её к груди. Большие глаза Поли смотрели на меня в мольбой и отчаянием. — Я… давайте уйдем вместе!

— Ты не понимаешь…

— Эй, Поля!.. — раздался знакомый крик из глубины чащи за ее спиной. — Сюда!

— Это… мои друзья. — она виновато улыбнулась. — идёмте со мной, вместе мы спрячемся от Императора. от кого угодно! Мы сможем бороться!..

— Поля, опричники все равно нас найдут, — я покачал головой.

— Тогда давайте просто сбежим! — в отчаянии крикнула она, и в ее глазах блеснули слезы. — Слава, давай просто сбежим вместе, ты и я! Прошу тебя, умоляю! Уйдём вместе! Я… я люблю тебя, и мне всё равно, князь ты или ещё кто!

— Поля…

— Давай сбежим от всего этого, из Империи, хоть куда! Я просто хочу быть с тобой!

Я смотрел в её искренние, полные слёз глаза, и ощущал, как сердце сдавило тисками боли.

Чёрт возьми. Как бы это было здорово. Сбежать вместе.

А ведь она всегда меня любила. Искренне и беззаветно. С самого детства.

Хотелось обнять её колени и извиниться за всё. Что знал о её чувствах, но спал с другими, что порой не воспринимал всерьёз. Что делал ей больно, когда и сам не знал об этом.

Что ни разу не сказал «спасибо», хотя она всё это время берегла в себе тепло и любовь, которыми всегда со мной делилась.

Мой последний луч света, свеча в окутавшей меня тьме.

— Я не могу уйти, Поля, — прошептал я, глядя в её глаза. Ладонь коснулась её мокрой щеки и большим пальцем я стёр скатившуюся слезинку.

Ни один мускул не дрогнул на моём лице. Но она всё поняла по моему взгляду.

Чтобы спасти её, и всех из рода Вайнеров, я должен сам затушить последний огонёк надежды.

А за её спиной показались молодые парни с разношерстным оружием, спешащие к нам. Повстанцы… так вот о ком она говорила.

— Я не понимаю… почему? — пролепетала Поля. — пожалуйста… хоть раз будь эгоистом и выбери меня!

Её слова резанули сердце сильнее кинжала.

— Есть вещи важнее только меня и тебя. Все вы. Мой род, — тихо ответил я. — Уйду сейчас — пострадают сотни и тысячи людей. Я не смогу жить, зная, что мог остановить это безумие, но просто ушёл.

— Княжич, — выдохнула она, и её пальцы, сжимавшие мои, ослабели.

— Прости, Полина, — я выпустил её руку. — Беги!

Со стороны пылающего леса раздались отрывистые автоматные очереди. Ветки над нами срезало шальной пулей, на землю посыпались листья.

— Полька, уходим скорее! — крикнули из чащи, и к девчонке побежали сразу двое простолюдинов.

Облекшись щитом, я бросился к стрелявшим.

— Забирайте её, придурки, и валите отсюда! — крикнул я подбежавшим повстанцам. — Ну, чего ждете?..

Они что-то бросили в ответ и, схватив полю, потащили ее в чащу, но этого я уже не видел.

Враг был впереди.

Сжав руки, я наполнил их альвой — и энергия вытянулась в два серебристых меча. Воздух и деревья вокруг задрожали от гула моих щитов.

— Идите сюда, уроды.