Владыка Пустоты 4

Глава 15

Океан кванты встретил Лиливайсс волнительной рябью. Едва её стопы коснулись поверхности, как энергия пришла в движение. Мириады ярких искр засверкали в чернильной глубине расходящегося волнами океана. Сотни голосов пронеслись в голове, зовущих, кричащих и шепчущих одновременно.

Лили ненавидела это место.

— Ты медлишь, — хор голосов слился в один, хриплый и пронизывающий, как грохот грома. Она едва не вздрогнула, но сдержалась. Выдержка и воля, закаленные в океане кванты, нужны были сейчас больше всего, чтобы встретиться лицом к лицу с самой Альвой.

— Напротив, я продвинулась, — она повернулась на голос, и ледяной ужас сковал всё её существо.

Бесформенная антрацитово-черная громада поднималась над ней практически вплотную, обволакивала и грозила утопить в себе, как в вязком, непроглядном болоте.

— И как же, Лилит? — хор голосов пророкотал так близко, что всё внутри неё завибрировало. Липкие щупальца живой энергии коснулись лица и рук.

— Как и говорила, я подчиню его себе. Соблазню, если потребуется, — она отшагнула назад, вырываясь из липких лап, и строптиво отвернулась. — Он почти готов. Хватило всего одного поцелуя, чтобы он подошел к рубикону.

— Мне нравится, с какой решимостью ты толкаешь этого человека в бездну, Лилит, — хор голосов разделился, теперь часть его издавала раскатистый смех. — Но я чувствую, как ты колеблешься.

Она обернулась, холодея. В глубине подрагивающей маслянистой массы ей почудилось лицо Ярослава. Девушка стиснула кулаки.

— Тебе кажется, — её голос дрогнул.

— Я знаю всё о тебе, каждую твою мысль и сомнение! Не забывай, кто дал тебе это тело и вторую жизнь в океане кванты, — голоса загрохотали и взвились к чёрному небу. — Я жду, Лилит. И если этого не сделаешь ты, наш договор рассыплется прахом.

— Но ведь и ты останешься ни с чем? — усмехнулась она, натягивая кривую улыбку.

— Если не сможешь ты, я найду, кого использовать вместо тебя, — голоса снова хрипло рассмеялись.

— Я сделаю, — девушка отвернулась и решительно пошла прочь от студенистой черной громады, заполонившей всё вокруг. — Всё в силе. Он оказался сильнее, намного сильнее любого из людей. Идеальным для наших планов. Он почти раскрылся мне. Сейчас между нами связь, которой он не может сопротивляться. Ещё один шаг… дай ещё немного времени.

Вместо ответа раздался влажный щелчок, как если бы осьминог щелкнул как хлыстами всеми щупальцами разом, — и перед ней раскрылся портал.

— Сделай этот шаг.

Не поворачиваясь, она с сожалением посмотрела на ладонь, еще хранившую тепло его руки. На губах ещё остался сладковатый привкус какао.

— Хорошо, — шепнула Лили и шагнула в портал.

Поместье Вайнеров.

Концентрация альва-частиц 4,4 на миллион.

Время близилось к полуночи. Лили давно вернулась в квантовый мир, а я решил не возвращаться сразу домой и уже полчаса бродил по заметенным снегом дорожкам в парке около особняка, пытаясь собраться с мыслями.

В голове смешались в кучу все пережитые события: гибель Ани, допросы, турнир, лица дворян с фальшивыми улыбками… После всего пережитого дерьма я чувствовал внутри такую пустоту, что всё нутро холодело.

Даже наш вечерник пикник с Лили не принёс успокоения. Я хотел разделить одиночество с боевым товарищем, а она зачем-то полезла целоваться. Не то, чтобы это было плохо, но…

Я хотел не этого.

Закончив, наверное, десятый круг по парку, я остановился и посмотрел на особняк, выдохнув облачко пара.

Это уже не мой дом. Не тот, в котором мы играли с Есеней, бегали от Вари и учились этикету, доводя преподавателя до белого каления. Здесь всё было иначе. Даже я не был прежним.

— Вот бы как раньше… — вырвалось у меня. Так внезапно, что я невольно усмехнулся. Тоска по прошлому, да?

Я с усмешкой набрал снега и растёр им щеки.

— Хватит на сегодня, пора домой.

Поместье уже погрузилось в сон, свет горел только в паре окон в комнатах прислуги. Я разделся и уже хотел идти к себе, как повел носом, уловив знакомый запах.

Пахло булочками с корицей. Как в детстве.

Варя любила печь их нам в награду за хорошие оценки. А мы любили красть их с кухни, из-под самого её носа. Добывать шёл, конечно же, я — очень хотелось порадовать Есеню с Полей! Набирал полные руки горячих булок и мчался от Вари к девчонкам, роняя по дороге половину добычи. Ох и влетало мне потом…

Я прислушался: ни звука, все спят. Идеально.

Улыбаясь, как бандит, почуявший наживу, я тихо прокрался в кухню. Здоровенное блюдо, благоухающее корицей и тестом на всё поместье, стояло посреди стола под полотенцем.

А рядом бумажка: «не трогать!»

— Ну, Варя… — я с ухмылкой убрал полотенце, открывая золотисто-коричневые завитушки.

Набрав полную чашку ароматных, еще теплых булок, я тихонько сбежал с кухни и шмыгнул в коридор, к комнатам прислуги. Всё так же тихо прокрался к дальней двери, из-под которой лился слабый желтый свет.

Ещё не спит. Вот и хорошо.

Спрятав чашку за спину, я постучал. Один тихий стук, за ним еще два коротких — шифр, которым мы пользовались с детства. Поля его знала.

Послышались тихие шаги, дверь заскрипела и в щелочке показалось настороженное личико Поли.

— Княжич?..

— Привет, — чувствуя неловкость, я улыбнулся. — Что-то мне не спится совсем. Вот я и подумал, если ты не спишь, можно к тебе в гости? Не с пустыми руками, конечно.

Я достал из-за спины чашку с теплыми булочками. Поля округлила глаза.

— Вы стянули Варины булочки?..

— Будешь?

Куснув губу, она впустила меня, быстро закрыла дверь и завозилась с защелкой.

Я осмотрелся, прижимая к груди угощение.

Её комната была просторнее той, что была в нашем старом поместье. С моего прошлого визита сюда, перед войной — боже, это было будто в прошлой жизни, — всё осталось так же, по-домашнему тепло и уютно.

Возле подушки на расправленной кровати лежал старенький плюшевый мишка, тот же самый, что я подарил ей в далеком детстве, когда отец решил устроить ещё не говорившей девочке настоящий день рождения. Удивительно, но Поля до сих пор его хранила. А на столике с зеркалом, под тёплым желтым светом лампы, стояла подставка с потрёпанным бантиком, который ей сделала Есеня. Полина бережно хранила их, как свои сокровища.

Даже воздух здесь был не как везде. Пахло свежим постельным бельём, нежными духами и чем-то настолько родным и знакомым, что в груди потеплело. Мы жили здесь чуть больше месяца, но ощущалось, что комнату давно обжили.

Меня окружал домашний уют, словно на миг я оказался в детстве. Снова пахло булочками с корицей, цветами и чистой формой. Закрой глаза — и снова окажешься посреди двора, где мы учили уроки, втроем ловили кузнечиков и божьих коровок, убегали и прятались от разгневанной Вари, замахивавшейся на нас полотенцем.

— Княжич, вы присаживайтесь, — тихий голос Поли вернул меня в реальность. — Что вы хотели?

— А… да, — я замялся и протянул Полине добычу, лихорадочно соображая, что сказать.

Но в голову ничего не шло. Хотелось просто поговорить с ней, но в голову лезла какая-то ерунда про погоду и прочую чушь.

До чего же глупо и неловко я себя сейчас чувствовал. Да и выглядел не лучше. Припёрся посреди ночи с чашкой булок, как ни в чём ни бывало, и даже придумать тему для разговора не могу.

— Знаешь, я тут понял, что мы очень долго не говорили с тобой просто так, по душам.

Я положил чашку на стол, взял пару булочек и протянул одну девушке.

— Как у тебя дела, Поля?

Она взяла булочку и пристально посмотрела на меня. Невысокая, с огненно-рыжими волосами и в уютной, пушистой домашней пижамке. Вся такая родная, что руки сами тянулись прижать её к себе.

— Вы и правда пришли просто узнать, как мои дела, княжич?

Я кивнул и откусил булочку.

— Эм, ну… — растерялась Полина и задумчиво коснулась пальчиком щеки. — Знаете, у нас много чего произошло. Как война началась, я стала в местное капище ходить. Сперва за вас молилась, а потом — и за всех остальных. А ещё Варя согласилась снова поучить меня готовить, представляете? Правда, пока я только борщ готовлю. И, честно говоря, не особо получается. А ещё у нас недавно один работник уволился, его Лука звали, помните? А ещё…

Она замолчала, беспокойно посмотрела на меня — и отложила булку.

— Слава, у тебя что-то случилось, да? Я ведь вижу.

— Кажется, да, — я пожал плечами. — Только так сразу это и не объяснить.

— Тогда ничего и не объясняй, — она шагнула ко мне и обняла, так сильно, как смогли её худенькие нежные руки.

Я ощущал её всем телом. Её нежное, доверчивое тепло. Отчаянно бьющееся сердечко, упругую грудь и мягкие, ласковые руки. Одно её прикосновение, словно лавина, смыло к чёрту все тревоги и тяжёлые мысли. Её тепло наполняло меня, замещая холодную пустоту.

Мой маленький кусочек тепла и добра в этом океане лжи и лицемерия.

— Моя Поленька, — переполненный чувствами, прошептал я и обнял девушку, прижимаясь к её тёплой макушке.

Её плечи вздрогнули. Поля ухватилась за меня и, уткнувшись в грудь, заплакала в голос.

— Слава!.. Я!..

— Всё хорошо, — прошептал я, гладя её по голове. — Теперь всё хорошо…

Теперь и я понимал её без лишних слов, как она меня минуту назад. Одному Всеотцу известно, сколько всего накопилось в душе у этой хрупкой девчонки и сколько она пережила, пока меня не было рядом. И сколько добавилось, когда я вернулся.

— Поленька, я понимаю, что тебе пришлось пережить, но обещаю — всё обязательно будет хорошо, — ласково шептал я, гладя вздрагивающую девчонку. — Теперь всё в прошлом. У нас есть наш дом, а скоро и Есеня вернётся, и мы снова заживём как раньше. Мы снова будем вместе, как одна семья.

Она подняла зарёванное, красное от слёз личико — и, шмыгнув носом, с надеждой посмотрела на меня.

Я стёр пальцами слезинки с щёк и поцеловал её.

— Ты веришь мне?

Она кивнула и поцеловала меня в ответ.

Императорский дворец, покои государя.

Концентрация альва-частиц 2,1 на миллион

— Изволь объясниться, — Император швырнул на другой конец стола папку с отчетом. — Как такое вообще вышло?

Стараясь сохранять невозмутимую улыбку, профессор Потёмкин пролистал папку с ворохом фотографий и спутниковых снимков. На несколько мгновений его лицо потеряло былую уверенность, вытягиваясь в удивлении.

— Я предполагал, что и такое может быть.

— Предполагал? — государь едва сдерживал злость. — Их третьим испытанием должен был стать бой с группой ракшас, не более! Откуда там оказался доминатор, да еще и такой силы, а? Даже кодексы убивают подобных тварей только группой!

— Возможно он мигрировал из дальней зоны, или вырос в этой, пожирая кристаллы других монстров, — начал рассуждать Потёмкин. — Генезис таких монстров до сих пор не изучен до конца. К счастью, всё ведь обошлось, насколько я полагаю?

— Обошлось, — с сомнением хмыкнул государь. — Если бы не план моего сына и тех ребят, они бы все там остались. Сто с лишним магов, цвет и будущее Империи!

— Зато теперь мы знаем, что им можно доверить это самое будущее, — довольно ухмыльнулся Потёмкин. — А ещё моя теория подтвердилась. Именно это и могло привлечь монстра.

— Поясни, — велел Император. — Ты опять про Вайнера?

— Именно, — улыбнулся профессор и, устроившись в кресле поудобнее, отложил папку с отчётом. — Он единственный из всех, у кого был кодекс. Вы заметили, что на долю их команды выпали самые тяжелые столкновения с монстрами? Их тянуло к отряду словно магнитом. Будто сама альва стекалась к ним и привлекала тварей, как валерьянка — котов.

— Намекаешь, что кодекс Вайнера наделил хозяина чем-то особенным?

— Ваша почтенная Сирин сказала, что не нашла ничего про кодекс Вайнера, — кивнул тот, деловито сцепляя пальцы в замок. — Во время войны он также попадал в гущу самых серьёзных боёв, включая пробуждение Владыки. Я думаю, тогда-то альва и оставила на нём свой след. Или, если угодно, печать Владыки.

— Больше похоже на проклятие, — хмыкнул Император. — И что же с того?

— А то, что наш наследник предателя оказался не так прост, — заулыбался Потёмкин. — Там, где других, даже сильных магов, брала порча альвы и они стремительно катились к зомбификации, Вайнер выживал и даже умудрялся побеждать. В анализах его крови запредельная концентрация альвы, но он словно не подвержен порче. Как будто в его организме есть нечто, не позволяющее порче разрастаться. При этом его сестра едва не погибла, если бы не экспериментальное лечение Ленды.

— Ты прав, — государь задумчиво погладил аккуратную бороду. — Выходит, дело в кодексе?

— Лучше бы дело было в нём, потому что иное объяснение будет означать, что затея его отца удалась, — Потёмкин зловеще сверкнул глазами. — Ты ведь понимаешь, чем это грозит?

— Не продолжай. Я не хочу снова начинать этот бессмысленный спор, — отрезал Император.

— Потому что тогда придётся признать, что ты был неправ? — осторожно спросил тот.

— Я сказал, хватит, — государь повысил голос. — Прав он был или нет уже неважно. Мёртвые не возвращаются. А что касается Ленды, девчонка должна сделать кое-что для меня, и её время выходит.

— Ты о чудо-средстве, защищающем от альвы? Поверь, если эта тощая выскочка сможет создать нечто подобное, я первый пожму ей руку, — усмехнулся профессор. — Даже лучшим умам мира не удалось изобрести что-то лучше альвитина. Сомневаюсь, что и у неё получится, будь она хоть трижды гением.

— Ленда — моя забота, не твоя, — нахмурился Император. — Я позвал тебя не за этим. Что с твоим проектом, Потёмкин?

Профессор стёр с лица улыбку.

— Я как раз хотел поговорить об этом. Хоть турнир и преподнёс нам неприятные сюрпризы, но благодаря нему я могу перейти к следующей фазе. И все эти молодые ребята, которым вручат кодексы, станут его частью.

— Ты невероятно жадный человек, — хмыкнул государь. — Наследники нужны и мне. Они станут костяком будущей экспансии и расширения Империи.

— Ты грезишь походами, а я — победой над альвой, — пожал плечами Потёмкин. — У тебя нет гарантий, что на этот раз удастся призвать императорский кодекс.

— Я не отдам тебе их, — покачал головой Император и налил себе из графина бокал коньяка.

— Мне и не нужны все. Отдай мне Вайнера, — сверкнул глазами Потёмкин. — Вы ведь для этого засунули парня в турнир?

Император остановил поднятую к губам руку с бокалом и строго посмотрел на профессора.

— Предположим.

— Так дай мне докопаться до истины, пока мы не вернули Ядро владыки Грома, — с хищной улыбкой на губах Потёмкин стал похож на сидящего в засаде волка. — Я изучил материалы, захваченные из шведских лабораторий и знаю, где прокололись англичане. На этот раз ошибки не будет. Мы подчиним себе мощь владыки. И Вайнер — идеальный кандидат. Если всё получится, мы нанесём альве сокрушительный удар.

Император медленно покрутил в бокале янтарную жидкость, обдумывая его слова. Распоряжаться дворянами он не мог, после турнира многие рода и так были возмущены до предела. Среди знатных родов уже не осталось тех истовых фанатиков, готовых идти на смерть за своим господином, как сто лет назад. Честь, долг и прочие громкие слова для них были пустым звуков, а ради выгоды мало кто готов был рискнуть собой.

Великие рода всё больше напоминали боровов, зажиревших в своих загонах у корыт с кормом. Такие не смогут исполнить пророчество кодексов. А грозный час его исполнения приближался. Он чувствовал это. День последней битвы маячил на горизонте страшной чёрной тенью.

— Конец войны, значит, — ухмыльнулся государь и отпил из бокала. — В таком случае, я дам тебе ответ после церемонии вручения кодексов. А пока — изучи то, что осталось от уральской красной зоны. Одному Перуну известно, каких ещё чудовищ способна породить эта дьявольская сила. Мы должны быть готовы.

— Как скажешь, — Потёмкин коротко поклонился ему и встал с места. — Порой чтобы победить самое кошмарное чудовище, нужно создать чудовище ему под стать. Надеюсь, ты не будешь тянуть с ответом.

Я проснулся от настойчивого стука в дверь.

— Вставай, хватит дрыхнуть! — донесся громкий голос Вари. — Чего ты там заперлась?

Я открыл глаза, щурясь от солнечного света, лившегося через щёлочку в шторах. Под одеялом завозилась Полина, всю ночь спавшая со мной в обнимку на узкой кровати. Пожалуй, стоит купить ей кровать попросторнее.

— М… мм… — девушка оторвала голову от моей груди и сонно поморгала. — Можно еще пят минут?

— Шш, — я поцеловал её тёплую макушку и прижал к себе, прислушиваясь к шорохам за дверью. Может, Варя убедится, что Поля спит, и просто уйдёт? А я потом как-нибудь замолвлю за неё словечко.

Но Варя не только не ушла, но и затарабанила в дверь с новой силой.

— Полька, а ну вставай живо! — гаркнула она так, что девушка в моих объятьях аж вздрогнула. — Ты нужна мне на кухне! Одевайся сейчас же и выходи, а я пока князя разбужу!

— К-князя? — тут же отозвалась девушка и, вцепившись в меня дрожащими пальцами, уставилась огромными глазами. — Зачем?

— А затем, что к нам изволила приехать собственной персоной его невеста!