В пустоте о героизме забывают

Глава 9

Самочувствие наглядно демонстрировало последствия переутомления. Судя по всему, конструирование потребляло ресурсы мозга. Логично, в общем-то. Если в инженерии функцию моделирования тянули на себе вычислительные блоки ТиАй, то откуда получала результаты способность химеролога? Ответ напрашивался сам собой. И хотя чувствовалось, что дар в какой-то степени помогает, похоже, полностью нагрузку он не снимал.

В целом состояние напоминало усталость под конец сессии, когда голову переполняют куски формул и определений, роясь и выталкивая друг друга. На чем-то конкретном сконцентрироваться получилось с трудом. В таком состоянии следовало бы отдохнуть, но Котов относился к тому типу людей, которые предпочитали сцепить зубы и доделать работу, чем бросить ее на полпути.

Буквально минут за десять он соорудил нечто среднее между медведем и приматом с густой короткой шерстью черно-бело-коричневого цвета. Химера смотрела на мир коричневыми глазами на милой мордочке с круглыми пушистыми ушками, и могла передвигаться как на двух, так и на четырех конечностях. При этом создание обладало длинными ловкими пальцами и гибким хвостом. В качестве оружия отлично подошли лапки с клинками, полученные после эволюции Тени, и острые треугольные зубы, хотя предназначались они скорее для самозащиты.

Парень не стал мудрить и пытаться изобрести что-то получше. Зачем, если в процессе эксплуатации в любом случае возникнет множество непредвиденных факторов? Вот с их учетом можно будет и доработать первоначальную конструкцию. Как ни крути, но предусмотреть все невозможно.

Перед тем, как запустить выращивание нового детища, Кирилл отсканировал каждого человека в капсуле: идея выращивания собственных людей продолжала будоражить его разум. Затем черное сердце с нужным шаблоном упало на мертвые тела. Сформировался кокон и внутри пошел процесс переработки.

Все, пути назад больше нет. Кирилл действительно пустил сородичей на компост для химер. В груди шевельнулось какое-то гаденькое ощущение.

Тень фыркнула и боднула хозяина головой.

— Ты права, не стоит переживать из-за ерунды. Лучше поедим: это успокаивает, — усмехнулся парень в ответ.

Снимать шлем он не рискнул: на полу все еще оставались следы крови, содержимого кишечников и другие малоаппетитные подробности внутреннего мира любого человека. Впрочем, питание через трубочку ничем принципиально не проигрывало пайкам. Разве что кофе не хватало. Ту жижу, которую под нее маскировали в тюбиках, в состоянии выпить только люди с атрофированным чувством вкуса. Кирилл себя, по понятным причинам, к ним не причислял.

День подошел к концу. Темнота опустилась на джунгли за считанные минуты, словно кто-то щелкнул выключателем. Возможно, в каком-то смысле так и произошло. Забавно, если хозяева планетоида просто поленились заморачиваться с постепенной сменой дня и ночи, закатами и прочим, прикрутив на освещение банальный диммер.

Кирилл усмехнулся своим мыслям.

Учитывая отсутствие Луны или подобного спутника, тьма опустилась непроглядная. Однако жизнь в джунглях и не думала затихать. Чувства Тени позволяли отслеживать самое интересное даже с большого расстояния. Активизировались жуки и прочие насекомые, выползая наружу. Вместе с ними проснулись, судя по волнам эхолокации и хлопкам кожистых крыльев, летучие мыши.

Грибница перехватила несколько мелких зверьков, которые подбирались к капсуле. Интересно, как они ориентировались в полной темноте? Слух? Обоняние? Чувство вибраций? Инфракрасное зрение? Природа удивительна. Как будущего инженера, Кирилла всегда больше привлекала физика, чем биология, но никогда не поздно попробовать что-то новое. Почему-то парню казалось, что впереди его ждет немало поразительных открытий.

Жаль, что гриб полностью поглощал свои жертвы, не оставляя для изучения ничего дельного. Кирилл вообще весьма ограниченно его контролировал. Если бы не безусловная любовь к своим творения, парень вполне мог бы испугаться того, что создал. Связь надежно защищала от прицельной атаки, но стоило вдохнуть споры… и результат сложно предсказать.

— Нужно бы и его виду дать название, — задумчиво произнес Котов, обращаясь к Тени. — Чума. Как тебе?

Кошка лениво прикрыла оранжевые глаза.

— Согласен, — кивнул парень. — Слишком агрессивно. А как тебе Пандора? Звучит же.

Тень дернула ухом.

— Да тебе не угодишь, — возмутился Кирилл, не удержался и потянул за наглый треугольный локатор. — Тогда будет обычным Степашкой. И не спорь со мной.

Химере, которая ни о чем таком и не думала, оставалось только смириться.

Внутреннее время ТиАй, синхронизированное с «Северной Звездой», показывало два часа ночи с мелочью. Не удивительно, что веки то и дело слипались и отказывались открываться. День выдался тяжелый и насыщенный. Мозгу требовался хороший отдых. Усталость не перекрывал даже исследовательский угар, вызванный появлением способностей. А ведь столько вопросов оставалось без ответов.

Едва не вывернув челюсть во время очередного зевка, Кирилл все же сдался.

— Ты как на счет вздремнуть? — поинтересовался он у химеры. В ответ Тень широко зевнула, демонстрируя впечатляющие клыки. Парень ухмыльнулся. — А охранять тогда кто будет? — Треугольные уши негодующе встали торчком, а по связи донеслось подобие возмущения. Котов едва удержался, чтобы за них не дернуть, и вместо этого пообещал: — Если нас сожрут, я тебе все припомню.

Чешуйчатая голова немного наклонилась к плечу, всей позой демонстрируя скептицизм. Кирилл негромко поцокал с разочарованным видом. Уши виновато прижались, но благодаря связи химера быстро раскусила искусственность транслируемых эмоций и возмущенно рыкнула.

— Ладно-ладно. Но ты спишь у входа. Если нас сожрут, то пусть тебя хотя бы первой, — уточнил парень.

Против такой постановки вопроса химера возражать не стала. Закрылся внешний люк. В тусклом свете мигающего освещения Кирилл выбрал относительно чистый уголок. Соорудил из комплекта термобелья тряпку, подтащил ближе ящик с водой и принялся за уборку. Затем расстелил на кое-как очищенном пространстве спальный мешок и, не раздеваясь, залез внутрь.

Для выходцев с кислородных планет спать в комбинезоне и шлеме, мягко говоря, непривычно. От них часто можно услышать жалобы на дискомфорт, стесненность, недостаток воздуха. В то же время на многих пустотных станциях только так и спали, особенно на наиболее старых, где аварии являлись обычным делом.

Что касается Кирилла, то он уже преодолел стадии отрицания и гнева, находясь на этапе торга. Проще говоря, при необходимости он без проблем спал в комбезе или скафандре, но при любой возможности возвращался к привычной кровати.

С точки зрения физиологии броня обеспечивала правильную поддержку позвоночника и шеи. А вот повернуться в ней на бок не самое удачное решение: проснешься больной и помятый.

Кирилл думал, что не сможет быстро уснуть, по привычке обдумывая интересные идеи, составляя планы на следующий день, но недооценил свою усталость. Стоило закрыть глаза, и он провалился в объятия Морфея. Тень послушно устроилась в шлюзе и свернулась в компактный клубок. Только уши торчали, поворачиваясь на каждый подозрительный звук.

— Выпей со мной! — раздался прямо ухо веселый выкрик, с трудом перекрывая грохочущую энергичную музыку. — За свободу!

Яркие разноцветные вспышки выхватывали из темноты фигуры танцующих людей. Кирилл повернул голову и наткнулся на жгучий взгляд фиалковых глаз. В хитрой улыбке на тонких розовых губах чувствовалось что-то лисье. Длинные темные волосы непокорной волной обрамляли лицо. Крупные серьги с драгоценными камнями подчеркивали вытянутый овал лица, а массивное украшение на шее привлекало внимание к выдающейся груди в вырезе темного облегающего платья. На тонким плечах висела полупрозрачная накидка в цвет украшений.

— Не стоит, Ева, — мягко произнес Котов. — У тебя в очередной раз не получится меня отговорить, и все снова закончится ссорой.

— Да поняла я все про твою Академию, — возмутилась девушка. — Но ничего ведь не мешает нам провести твой последний день на Земле как в старые добрые времена, — Красивая грудь в вырезе сексуального платья упруго прижалась к плечу парня, и следующие слова лисица едва не промурлыкала: — Не так ли? Заглянем в тот уютный домик в горах.

На губах Кирилла появилась снисходительная и немного печальная улыбка. Он слишком хорошо знал свою бывшую девушку, чтобы купиться на столь очевидную провокацию. Его отъезд на учебу Ева восприняла, как пренебрежение и личное оскорбление: с ее точки зрения парень поставил свое увлечение выше их совместного будущего. О том, чтобы переехать на другую планету, она и слушать отказывалась: в земной среде давно господствовало мнение, что нельзя упускать ни одного дня молодости, из-за чего индустрия развлечений прочно занимала лидирующее позиции по всей планете.

Когда несколько попыток отговорить молодого человека провалились, Ева сорвалась. Летали вещи, звучали обвинения. Наблюдая за бесплатным представлением, Кирилл осознавал, что одного потрясающего секса для построения общего будущего все же маловато. Конечно, он немного утрировал, с девушкой его связывала не одна только постель, но когда Ева с вещами перешагнула порог дома, Котов провожал ее спину полным облегчения взглядом.

Кирилл хорошо помнил, что так и не узнал, какую именно месть девушка придумала для такого случая, хотя любопытство так и подмывало согласиться: наверняка она запланировала нечто грандиозное. И все же в тот раз он вежливо отказался.

— Ну и дурак, — отреагировала девушка и, соблазнительно виляя круглой попкой, удалилась в компанию подружек.

Котов же, как и планировал, нашел брата, пропустил с ним пару стаканов виски, и вернулся домой еще до наступления двенадцати. А на следующий день улетел с планеты. Еву он больше никогда не видел.

Но во сне все повернулось иначе. Фиалковые глаза затянули, как омут. Дальнейшее превратилось в набор ощущений: руки касались гибкого горячего тела, скользили по мягким изгибам; поцелуи со вкусом вина обжигали губы; изящные тонкие ладошки гладили в ответ. Ева загадочно улыбалась, завлекая все ближе и ближе к выходу.

Ловко вывернувшись из его рук, она выскочила наружу, а перед Кириллом дверь почему-то закрылась. Разгоряченный парень зло посмотрел на охранника, и потянулся к сенсору, однако здоровенный мужик в черном костюме и белой рубашке зачем-то толкнул его в грудь. Ярость ударила в голову. Сжатый кулак отправился обнаглевшему секьюрити в челюсть. Тот до обидного легко увернулся и толкнул еще раз.

Запнувшись обо что-то, Кирилл неловко взмахнул руками, потерял равновесие и… проснулся. Затылок пульсировал болью после падения. Тень стояла над парнем, мягко придавив лапой к полу. Вместо спальника парень почему-то находился перед шлюзом. Сердце бешено колотилось в груди.

— Вашу ж мать, — выдохнул Котов.

Потребовалось не так уж много времени, чтобы сопоставить факты. Не встань на его пути химера, Кирилл бы по собственному желанию открыл люк и вышел наружу, а там… кто знает.

«На этой планете даже спать опасно», — хмуро отметил про себя парень.

Учитывая, что приступами лунатизма он никогда не страдал, оставалось искать у произошедшему какое-то другое объяснение, и на ум приходила только телепатия. Иной логичной причины у случившегося Кирилл не видел. С какой целью псионик пытался заставить его покинуть капсулу — вопрос, но вряд ли его хотели накормить печеньками. Прием пищи если и планировался, то немного другого рода: с человеком в качестве главного блюда.

— Спасибо, Тень, — произнес Кирилл, сопровождая слова соответветствующим посылом по связи.

Хищница, убедившись во вменяемости хозяина, убрала лапу. Кирилл поднялся. Боль в затылке уже успокоилась: шлем погасил большую часть удара.

Возможность попасть под чей-то контроль, пусть и столь опосредственным способом, заставляла изрядно напрячься. Где сон, там и до яви недалеко. Как от такого защититься? Проблема ведь не в том, что он не мог бороться — Кирилл даже не пытался.

Требовалось как-то подстраховаться. Самое очевидное — обратиться к тому, кто всегда рядом.

— Тень, если вдруг начну себя странно вести, ты должна меня остановить. Например, пойду куда-нибудь в одиночку или начну драться. И вообще, держись рядом, — парень без особой надежды постарался донести до химеры довольно сложные образы.

Слушала хищница внимательно, но сколько поняла из его слов — оставалось под большим вопросом. Чувства защищенности, по крайней мере, не появилось. Помимо расчета на химеру, имелась у Кирилла еще одна мысль. Такая же зыбкая.

Что именно привело его в сознание? Боль от удара? Или неведомой контролер решил отступить? Если первое, то сможет ли он умышленно причинить себе вред во время очередного приступа лунатизма? Банально ущипнуть, например. Кирилл задумался.

«Как будто бы нет, — последовал неутешительный вывод. — Просто мысли такой не возникнет».

Зато всегда можно схитрить и взять за привычку раз в десять минут щелкать резинкой по запястью, например. Выставить таймер в ТиАй. Это могло сработать. Самым надежным выходом выглядело сделать что-то вроде шокера на руку самого элементарного вида: пара оголенных проводов, конденсатор, батарейка, кнопка. Такого добра в любой электронике хватает. Проблема с таймером. Попытаться вытащить и запрограммировать управляющую плату? Есть над чем подумать.

Несмотря на своеобразное пробуждение, Кирилл чувствовал себя на удивление бодрым и выспавшимся. ТиАй показывали седьмой час. Восемь новых связей упорно сигнализировали, что маленькие помощники готовы появиться на свет. Потянувшись до приятного напряжение в спине, Кирилл встал на ноги.

Хотелось позавтракать и выпить чашечку ароматного кофе. Вместо этого Котов отправил химерам команду появиться на свет. Пленка натянулась буграми, словно множество существ пытались выбрать изнутри. Пробивая оболочку, наружу вырвались изогнутые клинки и в одно движение превратили кокон в лоскуты.

Наружу показались невысокие, примерно по пояс Кириллу, пушистые создание. С любопытством крутя во все стороны острыми мордочками, они организованно выстроились полукругом. Ровно восемь длинных подвижных черно-коричневых хвостов радостно поднялись вертикально вверх.

— Будете миньонами, — глядя на эту картинку, решил Котов.

Существа встали на задние конечности и одновременно подняли передние, напоминая начинающих культистов, которые приветствуют свое божество. Они вообще все делали довольно синхронно: личные изменения еще не успели накопиться.

«Осталось придумать, как их различать», — озадачился Кирилл.

Ничего умнее, чем нарисовать цифры на спине, в голову не пришло.

— Вам бы рабочие жилеты сделать с номерками и кармашками, да только не из чего, — Развел руками парень. — Значит так, пока работаем в заводском состоянии. Вы четверо, — Он ткнул пальцем в левых миньонов. — Берете тряпки, воду и оттираете все до блеска. Постарайтесь, чтобы влага не попала в дыры на полу.

Зверьки обменялись растерянными взглядами, а по связи донеслось ощущение непонимания. Действительно, откуда им знать, что такое уборка? Пришлось показывать на собственном примере. Зверьки продемонстрировали отличную обучаемость. По крайней мере, концепцию чистоты освоили гораздо быстрей, чем некоторые парни из общежития Академии. Затем поделили тряпку на несколько кусков и довольно шустро принялись наводить порядок.

Понаблюдав за ними с полминуты, Кирилл отправил Тень открывать люк. Химера заскочила в прореху и ткнула носом в сенсор. Парень прекрасно помнил, как первая тварь молниеносно разделалась с теми, кто в момент открывания оказался в шлюзе, и потому принял за правило наблюдать за процессом с безопасного расстояния. Только когда Тень выбралась наружу, он подошел ближе, продолжая сохранять бдительность, сжимая Рокот в руке.

Люк открылся полностью. Дневной свет уже заливал тропический лес. В этот раз выяснить продолжительность ночи не удалось. Со вчерашнего дня заметно увеличилось количество холмиков, опутанных белыми нитями мицелия — Степашка трудился, не покладая рук. Если верить ощущениям Тени, вся жизнь сдвинулась глубже в джунгли, а вокруг капсулы образовалась невидимая граница, которую рисковали пересекать только мелкие насекомые.

Кирилл вышел наружу, снял шлем и с наслаждением вдохнул свежий влажный воздух. Подставил лицо теплым лучам. Если не обращать внимание на некоторые нюансы, то утро выдалось отличное. Сейчас бы душ, хороший завтрак и удобное плетеное кресло.

— Так, шпанье, — Прицепилось от Шона словцо. — Грязную воду выливаем в ручей.

Из капсулы высунулись любопытные мордочки, поводили черными носами, и вернулись обратно. Похоже, они не горели желанием выбираться наружу. Такое поведение объяснялось инстинктами, которые достались им при рождении. По задумке, миньоны должны тяготеть к территориальному образу жизни. По итогу даже свободная четверка глазела на зелень джунглей из шлюза, и создатель их интересовал куда больше, чем окружающая природа.