В пустоте о героизме забывают

Глава 13

— Любопытный вывод, — хмыкнул Кирилл, сделал большой глоток кофе и довольно зажмурился. — Но нет, миньоны здесь ни при чем. А у тебя довольно развитая модель поведения, не так ли? Это в какой корпорации производят такие виртИны?

— Мое ядро создали в лаборатории АвеоКорп, однако Владыка лично занимался шлифованием его до идеала, — ответственно доложила Раздор.

Ей удивительно точно удавалось передавать голосом мельчайшие оттенки интонаций. В отличие, кстати, от виртИнов низкого и среднего ценового сегментов, которые часто грешили низкой эмоциональностью и монотонностью. Откуда старший техник на каком-то второсортном космическом лайнере вообще мог заполучить в свои руки такую дорогую вещь? Идея покопаться в кристаллах данных из тайника начинала казаться все более привлекательной.

Жаль, пока Кирилл не умел разделяться на несколько копий. Было бы весьма удобно. Один бы занимался исследованием и тренировками дара, другой — конструировал новых существ, третий — обеспечивал всех едой и обустраивал быт, четвертый — изучал все интересное на планете. И это самое очевидное распределение, которое сходу пришло на ум. Если поразмыслить как следует, легко выстроить гораздо более сложную и производительную структуру. Осталась самая малость: научиться делить себя на части.

Полностью погрузившись в свои мысли, Котов механически открыл очередную консерву с ветчиной, соорудил бутерброд и откусил солидный шмат.

В принципе, вырастить собственную копию для химеролога не проблема. Однако это все равно будет уже другой человек. Чем дальше, тем больше отличий от оригинала наберет копия. Тупик. Но перспектива интересная. Прелюбопытнейшая, так сказать.

С этими мыслями Кирилл доел, проделал все приготовления ко сну, включая блокировку шлюза, и забрался в спальник. Миньоны собрались вокруг и кто как растянулись на полу, засыпая в самых причудливых позах. Тень привычно устроилась у выхода. Ее младшая сестра выбрала уединенный участок внутри капсулы, но при этом держала всех в поле своего зрения.

Хороший восьмичасовой сон вернул Кирилла в норму. С наслаждением потянувшись, он приступил к разработке плана для сражения с… кем? Парень осознал, что так и придумал, как называть своего врага. Цветы? Растения? Глупо как-то. Мухоловка? А кто тогда муха? Спасибо, как-то не хочется.

«Назову его Лютик», — принял решение парень.

Несмотря на нежное название, этот красивый яркий цветок на редкость ядовит. Именно из его желтой разновидности по версии Шекспира аптекарь приготовил сонное зелье для Джульетты, которое погрузило ее в состояние, схожее со смертью.

«Какая планета, такие и лютики», — со смешком оценил собственную идею Кирилл.

Прежде чем планировать финальное сражение, не помешало бы узнать о враге побольше дополнительной информации. Для этого парень на быструю руку сконструировал несколько разнообразных существ: от зеленого зайца с зубами-капканами до оленя с двумя парами костяных лезвий на спине. Для охраны этого зоопарка пришлось заложить еще три тени.

Вообще гнезда рождения изрядно облегчили процесс выращивания. Химеры во главе с Тенью стаскивали органику для создания биомассы, а сам Кирилл сидел на раскладном стульчике и попивал кофе, периодически отвлекаясь на концентрацию жемчужины. Хотелось бы завести центр управления этим хозяйством внутрь капсулы, но как это реализовать с учетом ее герметичности в закрытом состоянии, пока оставалось не совсем понятно.

А еще существа, которые вызревали внутри гнезд, образовывали весьма ущербную связь, так что Котов совершенно не переживал, что придется отправить их на смерть. Похоже, контакт с коконом в момент вылупления играл куда более важную роль, чем могло показаться на первый взгляд.

Означал ли этот факт, что химеры могли проявить больше своеволия? Возможно. Кирилл осторожно придержал данную мысль на будущее. А вот что являлось минусом — они не могли являться полноценными приемниками энергии. Котов заметил низкую пропускную способность еще на примере теней, и сейчас только подтвердил первоначальные выводы.

Так же Кирилл заметил, что чем дальше отодвигается линия деревьев, тем менее эффективным становится сбор биомассы. Это наталкивало на необходимость создания специализированного юнита. Что-то вроде смеси грузовика и трактора в биологическом исполнении, возможно? Эту идею требовалось хорошенько обдумать. Как и многие другие.

Когда все запланированные существа наконец появились на свет, пришло время новой экспедиции. Кирилл вернулся обратно в капсулу, а караван живности под чуткой охраной теней двинулся в путь. Такая крупная группа просто не могла не привлечь внимания. Особенно много набежало геометрических птиц. Они словно под каждым кустом сидели. Похоже, в этом и крылась причина их бесстрашия: высокой численности и соответствующей плодовитости — не самый худший метод с точки зрения выживания вида.

Также Кирилл впервые получил возможность полноценно оценить их способ атаки: разогнавшись, птицы пробегали мимо и наносили длинные глубокие раны острыми гранями крыльев — одна из хищниц прорвалась к цепочке химер и практически разрезала бедную овечку на две половины параллельно хребту.

Чтобы справиться со всеми угрозами, человеку приходилось с огромной скоростью переключаться между тенями, поддерживая и направляя. Мозги понемногу закипали, но заранее подготовленные миньоны принялись обкладывать голову тряпками, смоченными в холодной воде: гипотермических пакетов в наличии осталось не так много, так что их стоило поэкономить.

В темной части джунглей ничего не изменилось: все так же проносились где-то в вышине стремительные силуэты. По какой-то причине их мало интересовало происходящее на земле.

Где-то на середине пути к Лютику откуда-то вылетела стая огромных, размером с две ладони, комаров, которые гудящим облаком устремились на химер. Тени выдвинулись вперед, с легкостью истребляя насекомых, но большая часть тучи просто пролетела мимо и устремилась к остальному зверинцу, покрывая их тела сплошным жужжащим ковром. Хоботки пробили даже довольно плотные шкуру, впрыскивая вместе с антикоагулянтом легкую отраву, которая вызывала слабость и сонливость.

Неожиданное нападение вполне могло поставить на затее Кирилла крест: брюшки кровопийц принялись раздуваться прямо на глазах — однако первый же импульс целительной энергии превратил сотни тварей в серую слизь. Поняв их уязвимость, Котов максимально разделил свое внимание и защитил каждую химеру небольшим количеством силы, точечными вспышками истребляя насекомых. Комариная армия некоторое время продолжала упорные попытки прорваться, но изрядно уменьшившись в числе, отвалила в сторону.

Чувства Тени обнаружили скопление мелких зверюшек, которые довольно компактной группой затаились неподалеку и наблюдали за происходящим. В бой они не торопились, и Кирилл предположил, что там собрались падальщики, привыкшие подъедать за комариным нашествием. Когда химеры продолжили путь, мелочь еще некоторое время их преследовала, но в конечном итоге убежали куда-то в сторону.

Оставшаяся часть пути до территории Лютика прошла без проблем. Таинственное сияние обнаружилось на прежнем месте. Тени покружили вокруг, но ничего подозрительного не нашли. Взяв под контроль мелкую химеру, похожую на зайца, Кирилл отправил ее в сторону манящего света.

На этот раз он решил забраться в самое сердце владений Лютика. Не останавливаясь, заяц пробежал мимо деревьев и нырнул на полянку мистических цветов, со всех лап влетая в яблоко концентрированного яда. Котов не стал вмешиваться и с академическим интересом наблюдал, как заяц повалился на землю. Ближайший цветок схватил обездвиженную тушку жгутиком, затащил в бутон и закрыл свои лепестки. Химеру обволок едкий сок, растворяя ткани. Судя по всему, жертве предстояло переваривание заживо. Импульс силы остановил маленькое сердечко, избавляя от лишних мук.

Выждав некоторое время, внутрь отправилась химера, которую Кирилл создал по образу грациозного оленя, увиденного однажды в лесу еще на Земле. Парня интересовало, как Лютик справится с более крупной добычей, чье тело точно не поместится в одном бутоне. Стремительно проскакав нужное расстояние, химера попыталась пересечь полянку на максимальной скорости, но яду хватило одного вдоха, чтобы начать действовать.

Олень споткнулся и кубарем покатился по земле. Могучее тело ломало красивые цветы до состояния каши. Со всех сторон к нему устремились жгутики, беспорядочно жаля. Сочась алой кровью, разбухали воспаленные кратеры от ядовитых уколов. Убедившись, что угроза надежно нейтрализована, бутоны попытались облепить ее со всех сторон, изгибаясь на стебельках. У них даже что-то получилось: шкуры коснулись первые капли желудочного сока, но, судя по всему, переваривать добычу на земле растения либо не умели, либо не любили. В любом случае, прямо в центре цветочной поляны вылезли толстые коричневые лианы, уцепились крючками за бока животного и утащили в мягкую рыхлую землю.

Отрава сильно притупила восприятие химеры, но оставшиеся ощущения подсказывали, что она очутилась в каком тесном мешке, который начал наполняться желудочным соком. Кирилл уже собирался вновь оставить сердце своего творения, как его настигло донельзя знакомое чувство.

И пусть дуновение холода несло колкую вьюгу режущих льдинок, а не освежающую прохладу, но даже с такой разницей это ощущение ни с чем не перепутать: где-то рядом притаилось средоточие чужого дара.

Боль от переваривания заживо забивала все восприятие, но Кирилл упорно пытался уловить еще какие-то детали. Безрезультатно. Смирившись, он остановил сердце оленя. Следующих химер парень засылал уже с вполне конкретной целью. Заходя с разных направлений, он несложным методом вычислил точное местоположение вражеского средоточия: оно находилось на глубине примерно пяти метров почти в центре поляны.

Его размер и насыщенность ощутимо превосходили то, что поселилось в груди Кирилла. Из этого факта можно сделать вывод, что в недавнем конфликте враг сражался не в полную силу: то ли приберегал пару козырей на всякий случай, то ли пребывал в каком-то подобии спячки и не успел из него полностью выйти. На последний вариант Котова натолкнула странная медленная пульсация, которая, впрочем, могла обуславливаться растительной природой Лютика.

Обратно тени вернулись практически без проблем. Либо цепочка покрытых чешуей хищниц привлекала гораздо меньше внимания, чем зоопарк на выгуле, либо в глазах местных обитателей выглядела слишком опасной добычей. Несколько птичек-суицидниц послужили приятным перекусом, хотя одна из химер и получила длинную, но не особо глубокую рану на боку. Целитель вылечил ее довольно быстро.

Остаток дня Кирилл посвятил составлению плана. Его ключевым элементом стала термическая граната, которую он нашел в потайном ящике. Ее мощности не хватит, чтобы серьезно повредить оболочку дара, так что взрывное устройство требовалось немного проапгрейдить. Для этого Котов с помощью миньонов позаимствовал одну из четырех топливных ячеек. Довольно важный ресурс в текущих условиях, чтобы им разбрасываться, однако существовал неплохой шанс разжиться запасом в обломках «Северной Звезды».

Осталось только придумать, как активировать заряд. Пришлось поломать голову: большая часть самых очевидных способов выглядела не слишком надежно, а инженеру хотелось найти какое-то изящное решение. При этом его сила отказывалась взаимодействовать с техникой как-то иначе, чем механически, что не слишком сочеталось с парализующим ядом.

В итоге Кирилл пришел в весьма своеобразному взрывателю: комку тканей, который съеживался под воздействием агрессивной среды, снимал физический предохранитель и активировал заряд. В остальное время он выглядел как плотный черный мешок, надежно скрывавший свое содержимое. Если бы получилось настроить его конкретно на желудочный сок Лютика, вышло бы гораздо интересней, но и так сойдет. Существо сразу отправилось на созревание.

Пока разрабатывался способ доставки и активации самодельного взрывного устройства, тени успели совершить еще один рейд к территории Лютика, доставляя несколько частей Степашки поближе к месту действия. Гриб укоренился, немного разросся, добравшись до подземных вод, и затаился.

Кирилл отправил жемчужину оленя на созревание в дальнее гнездо, приготовил обед для себя и миньонов, подкрепился, и вообще чувствовал себя максимально готовым для финальной схватки. Он даже придумал пару дополнительных козырей: маловероятно, что получится все решить одним взрывом. По многим причинам. Банально не стоило недооценивать пять метров земли: даже если заряд получится доставить максимально близко к средоточию, она неизбежно поглотит солидную часть поражающего действия. Да и в целом любое одаренное существо отличается высокой степенью устойчивости. Данное утверждение справедливо и для целителей, пусть и в меньшей степени.

Когда тени вернулись, химеры уже появились на свет. Кирилл упаковал взрывное устройство в нечто, напоминающее черную сумку, и накинул ее на спину своего троянского оленя. Та тут же выпустила длинные щупальца, вцепилась в плотную коричневую шкуру, и подстроилась под цвет, превратившись в горб. К сожалению, механизм пока не умел копировать текстуру, так что внимательный взгляд легко находил чужеродность. Однако маловероятно, что растительная форма жизни такой уж внимательный зритель.

Уже привычно изолировавшись внутри капсулы, Котов скользнул по своей связи в тело Тени. С каждым разом ему все проще давался этот фокус. Парень не мог себе признаться, что начал с нетерпением ждать этого мига: по сравнению с сильными и гибкими химерами собственное тело казалось слабым, а все чувства — смазанными и приглушенными. В восприятии Тени даже цвета воспринимались как-то иначе: более яркими и подробными. Мир в целом выглядел объемней. Даже вкус сырого мяса ощущался деликатесом.

Отряд теней без проблем защитил единственную цель, хотя на крупное животное покушались многие. Или дело в скрытности, которая по местным меркам полностью отсутствовала? В любом случае, отряд охотниц справился. Осталось самое сложное: привести план в исполнение и не облажаться.

Олень поскакал с центр полянки. Кирилл немного подправил направление, чтобы в конечной точке химера очутилась на минимальном расстоянии от точки средоточия. Сумка с самодельной бомбой закрыла дыхальца, через которые получала кислород. В таком состоянии она могла находиться несколько суток.

В действиях Лютика ничего не изменилось: сладковатый яд в воздухе, жалящие жгутики, лианы, утаскивающие добычу под землю.

Убедившись, что враг заглотил наживку, Степашка получил команду на ускоренный рост. Первые несколько секунд казалось, что ничего не изменилось, но затем земля зашевелилась, словно под ней во все направлениях, кроме Лютика, двигалось нечто крупное. Добравшись до деревья, волна белесых нитей вцепилась в кору и устремилась вверх, раскалывая твердый защитный слой, чтобы добраться до сочной сердцевины.

Но этого мало — множество тончайших волосков повисли в воздухе. Какая-то птица случайно задела один из них, пролетела мимо, но буквально через несколько секунд отчаянно закричала. Нити мицелия сплошным потоком прорастали сквозь ее тело. Несколько пучков вылезли прямо сквозь глаза. Уже мертвая птица врезалась в дерево и прилипла к нему, послужив новым источником заражения.

Процесс набирал обороты настолько стремительно, что теням пришлось отбежать подальше от опасной зоны. Чтобы поддерживать такую скорость, Степашка тянул все больше энергии от своего хозяина. Гриб не способен мыслить, однако Кирилл готов поклясться, что чувствовал от своего создания Голод. Ничто не могло его насытить. Дай волю, и Степашка сожрет всю планету. Его останавливал только хозяин, чей дар уже на этапе относительно небольшого лесного участка леса оказался не в состоянии обеспечить должного количества энергии.

Человечкое тело уже с трудом справлялось с ролью передатчика. Немного сместившись по связи, Кирилл поднял руку с вытянутым указательным пальцем. Сообразительные миньоны принялись обкладывать голову хозяина мокрыми холодными полотенцами.

Котов остановил сердце наживки. Под действием желудочного сока взрыватель пришел в движение, съеживаясь все сильнее. Однако взрыв не торопился происходить, заставляя человека нервничать. Неужели он все-таки ошибся в расчетах?