В пустоте о героизме забывают

Глава 7

Металлическая пластина загремела по полу, и оружейный шкаф выставил свои внутренности на всеобщее обозрение, красуюсь вырванными петлями.

— Дури-то у тебя, — уважительно покачал головой Кирилл и полез изучать добычу.

Внутри нашлась еще пара Рокотов, бесполезных без активации; набор боеприпасов, однако тяжелые бронебойные патроны почему-то полагались только автоматам; модули охранного периметра, которые также требовали кодов для работы; сигнализация; инфразвуковые излучатели для отпугивания животных; сигнальные шашки; целый ящик гранат, светошумовых, если верить маркировке.

— Мои хорошие, — Кирилл сразу протянул руку к увесистым цилиндрам.

С таким аргументом стало как-то поспокойней. Парень потрепал химеру за холку и толкнул.

— Вперед.

Вряд ли она ощутила его усилие, но посыл уловила и одним прыжком преодолела прореху, после чего ткнула носом в сенсор. Когда люк немного приоткрылся, она буквально просочилась наружу через узкую щель.

По связи до Кирилла докатилось яркое многообразие ощущений. Он слышал, как птицы перелетают с ветки на ветку, жучки вытачивают норы в стволах деревьев, шумит ручей, ветер играет с листьями, бежит какой-то мелкие зверек. Картина дополнялась сложной палитрой запахов: выше по течению хищник успешно настиг добычу, чуть в стороне спрятался ягодный куст, маслянисто-тягуче пахло травой, доносилась едва ощутимая вонь лежбища крупного животного. При этом чувства не наслаивались друг на друга, а поступали уже в обработанном виде, сопровождаясь инстинктивным пониманием.

Настолько яркая картина сбивала с толку. К своему стыду, Кирилл несколько потерялся, запутавшись, где его чувства, а где — Тени. Держа Рокот наготове, он приблизился к полностью открытому люку и замер на пороге, не торопясь покидать капсулу.

Ярко вспыхнула тревога. Треск кустов. Массивный гориллообразный силуэт одним длинным прыжком устремился к химере, метя сцепленными в замок кулаками ей в голову. Тень подскочила на месте, изогнулась и выскочившими когтями полоснула по плоской серой морде. Агрессивная образина прикрылась широкой лапой. Зелено-серая косматая шерсть оказалась на удивление качественной защитой: когти, способные вскрывать сталь, как консервную банку, прочертили едва заметные раны. Вторая конечность гориллы сжалась в кулак и ударила химеру в бок. Кирилл рефлекторно оперся на переборку, ощутив вспышку боли и потерю равновесия. Тень развернуло в воздухе и снесло в сторону. Мелькнул длинный черный хвост, и наконечник, сверкнув на свету синеватым отблеском, оставил на серой морщинистой шее длинную красную полосу.

Отлетев назад, Тень приземлилась на лапы, безмолвно прижалась к траве и стелющимся шагом начала описывать дугу вокруг противника, который внимательно следил за хищницей мелкими красными глазками. Гневно раздувались крупные ноздри, однако кровь из ран почти мгновенно остановилась.

Дальнейшая схватка складывалась из молниеносных наскоков химеры, и попыток более сильного и массивного оппонента подловить ее в процессе. Тени удавалось с потрясающей грацией избегать серых лап с толстыми пальцами, попутно полосуя все, до чего дотягивалась, когтями и хвостом, но вечно так продолжаться не могло.

Для Кирилла битва слилась в сплошное мелькание смазанных пятен. Ситуацию немного выправлял поток информации, приходивший от химеры, однако мозг просто не успевал его обрабатывать. Чувствовалось, что еще немного, и он закипит. Собственная слабость бесила: Кирилл не то что в драке не участвовал, он даже уследить за ней был не в состоянии. Оставалось только надеяться на Тень.

Однако, чем дальше, тем очевидней становился негативный характер ситуации. Химера наносила противнику большое количество ран, но все они не могли похвастать глубиной, а кровь практически сразу останавливалась. В свою очередь, огромные ручищи намекали, что, поймав верткую хищницу хотя бы раз, уже ее не отпустят. Повторять собственную ошибку и драться кулаками горилла не собиралась.

Откуда такая устойчивость? Кириллу потребовалось некоторое время, чтобы разглядеть знакомого вида темный дымок, который едва заметными струями испарялся с серой кожи. Если бы не зрение Тени, он бы его и вовсе не заметил.

«Оно тоже биотик, — сообразил парень и с силой сдавил рукоять Рокота. — Тень обычное животное. Вряд ли она победит».

Мысли суматошно метались из стороны в сторону. Использовать огнестрел? Предыдущий случай наглядно продемонстрировал его неэффективность. Даже если получится отвлечь монстра и позволить Тени, к примеру, вцепиться ему в горло, без возможности нанести серьезную рану и подавить регенерацию затея изначально обречена на провал. Более того, химера вряд ли сможет остановить обезьяну, если та решит избавить от Кирилла. Светошумовая граната? Аналогично. Еще вопрос кого сильнее оглушит, учитывая чувствительный слух Тени.

Оставалось только закрыть люк, затаиться и понадеяться, что горилла удовлетворится добычей. Этот план имел неплохие шансы на успех. Немного смущала та легкость, с которой химера вырвала дверцу оружейного шкафа, а предыдущая тварь расправилась с внутренней перегородкой, но Кирилл никак не мог на это повлиять. Если бы он хотя бы успевал воспринимать происходящее, может у него и получилось бы придумать план получше.

Несмотря на ситуация, Котов не хотел сдаваться и продолжал лихорадочно перебирать в голове даже самые абсурдные варианты.

«Да, это может помочь, — возникла идея, и парень бросился обратно в капсулу. — Где же она? Вроде здесь была, — суетливо оглядываясь, думал он. — Ага!»

Аптечка обнаружилась на стене. Она находилась за небольшой дверцей рядом со входом, просто брызги крови частично перекрыли узнаваемый красный крест. Кирилл вытряхнул ее содержимое прямо на пол и разворошил. Его целью служили несколько сине-белых гипотермических пакета, предназначенных для охлаждения ушибов и растяжений. Стоило раздавить внутренний резервуар, потрясти, и их содержимое начало стремительно охлаждаться. Буквально обложив ими голову, Котов вернул шлем на положенное место, перевел систему кондиционирования на максимум и закрыл глаза.

Сознание устремилось по нити, что связывала создателя и его творение. Мир изменился. Нереально яркие краски и какофония ощущений на мгновение оглушили. Кирилл практически слышал, как его мозг разгоняется. Почему-то он воспринимал этот процесс, как набирающий силу шелест систем охлаждения.

Зеленая образина продолжала пытаться схватить Тень. Убедившись в своей неуязвимости, она стала действовать более безрассудно, бросаясь вперед длинными скачками. В свою очередь химере пришлось атаковать гораздо реже и больше внимания уделять уклонению, часто успевая увернуться в последний момент.

Разогнанный мозг работал с невероятной производительностью. Между химерой и ее создателем постоянно происходил обмен энергией: в этом и заключалась суть связи. Кирилл со своей стороны попытался дать больше. Волны прохлады из груди устремились к голове и дальше по невидимой нити.

Котов ощутил, как его сила растекается по сильному и гибкому телу, подпитывая работающий на износ организм. Движения Тени ускорились, а рваные раны от когтей и рубленные — от хвоста стали глубже, но их по прежнему не хватало, чтобы перебороть регенерацию. К сожалению, усилить идущий химере поток не получилось: средоточие просто не могло выдать больше.

Попытка воздействовать способностями целителя при контакте закончилась неоднозначно. С помощью зрения Тени Кирилл видел, как темная дымка еще некоторое время кипит в ранах, превращая плоть гориллы в красную слизь, но затем угасает, и регенерация берет свое. Требовалось гораздо больше энергии. Откуда ее взять?

По умолчанию сила равномерно разливалась по телу химеры, пропитывая все ткани и органы. Для более тонкого управления требовалось гораздо больше контроля. Мозг едва не вскипел, выделяя новые и новые точки внимания. Сначала энергетической подпитки лишилась пищеварительная система. Следом — костная ткань. Покровная. Иммунная. Все высвобожденные ресурсы направлялись к когтям.

Вот теперь раны стали по-настоящему опасными. Они отказывались закрываться достаточно долго, чтобы повреждения начали постепенно накапливаться на могучем теле твари. В принципе, оставалось только довести дело до логического конца: измотать и прикончить образину, в процессе не угодив в серые лапищи.

Обезьяна оскалилась. Сквозь серую кожу и зеленую шерсть проклюнулись острого вида тонкие шипы, вырастая прямо на глазах. Необычная броня оказалась на удивление эффективной. Обломов несколько штук, поранив лапы и не добившись ничего взамен, Тень отскочила назад.

Кирилл чувствовал, как время утекает сквозь пальцы. По ощущениям форсированный режим продержится не больше минуты, а затем ситуация вернется к исходной точке. Даже хуже.

Вариантов оставалось не так уж много. Кирилл поднялся на ноги и медленно направился к выходу из капсулы. В состоянии полной концентрации собственное тело воспринималось им, как неуклюжая марионетка. Благодаря двойственности чувств, разум парня словно повис между двух сущностей.

Встав на порог, Кирилл демонстративно поднял Рокот. Да, выстрелы вряд ли нанесут серьезный вред даже если попадут, но существо-то об этом не знало. Парень поставил на карту все, что имел — план либо сработает, либо на этом его жизнь закончится.

Рокот рявкнул очередью. Обезьяне пришлось отвлечься и податься в сторону. Тень бесшумной черной молнией взметнулась в прыжке, всей массой обрушиваясь на врага. Кровь из пробитых лап потекла по острым костяным наростам. С грохотом сцепившиеся хищники обрушились на землю.

Косматые руки обхватили чёрное тело и сдавили в чудовищных объятьях до треска костей. Чешуя со скрипом уперлась в шипы. Кое-где острия нашли дорожку и вонзились в плоть. Крови стало больше.

В ответ Тень впервые пустила в ход клыки и мертвой хваткой вцепилась в толстую шею. Раздался хруст: под морщинистой кожей обнаружились твердые пластины. Мелькнул длинный хвост, целя в уязвимые глаза, но веки существа обладали удивительной прочностью.

Кирилл ощущал каждый отголосок боли химеры, ему потребовалась вся воля, чтобы собрать доступную энергию в единый поток и направить к клыкам. Словно кислота, сила целителя впилась в плоть врага. Шипя и испаряясь черным дымом, она проникала все глубже, разлагая органику в красную жижу.

Обезьяна усилила смертельные объятия. Чешуя не выдержала давления и треснула. Начали ломаться кости, пронзая внутренние органы. Тварь не желала сдаваться и отчаянно боролась свою жизнь.

Ее ярость столкнулась с целеустремленностью живого оружия. На несколько долгих секунд ситуация повисла на волоске. Затем на черных губах гориллы запузырилась красная пена. Сопротивление рухнуло, и сила целителя бурным потоком хлынула во все стороны.

С протяжным хлюпающим звуком голова обезьяны отделилась от тела. Мелкие глазки потеряли волю и разъехались в стороны. Широкий серый язык вывалился изо рта, а на одной его стороне продолжала кипеть, подобно черному пламени, энергия целителя, пожирая живую плоть.

Кирилл вернулся обратно по связи в свое тело, покачнулся, не удержал равновесия и упал на землю. Слабость и тошнота навалились в троекратном размере. В ушах противно звенело, картинка перед глазами поплыла. Голова раскалывалась от невыносимой боли, не оставляя пространства для чего-либо ещё.

Израненная химера поднялась на лапы, сделала два шага, споткнулась и завалилась на бок. Кровь красными ручейками струилась из многочисленных ран. Тяжело дыша, Тень подтянулась к создателю.

Внезапно из мертвого покрытого зеленой шерстью тела выстрелили щупальца темного дыма и ударили в человека. Средоточие дара в груди превратилось в кусок льда, испуская пульсации мороза. Кирилл ощутил, как оно увеличивается на доли процента с каждой вспышкой. Слабость и дурнота отступили. Мышцы налились силой.

— Ха-а, — Выдох покрыл зеленую траву инеистым узором. Который, впрочем, почти сразу растаял под льющимся откуда-то сверху теплом.

Никаких сложных образов в голове на этот раз не мелькало. Все ограничилось чистым ростом средоточия. Процесс продолжался не более минуты. Но ноги Кирилл поднялся уже с отличным самочувствием. Пожалуй, он ощущал себя даже лучше, чем до начала боя. Особенно отчетливо изменения прослеживались в мышлении. Мысли струились быстрей, чище, отчетливей, логические цепочки выстраивались стройными конструкциями.

— Побеждай и становись сильнее, — негромко произнес Кирилл. — Удивительно.

Многие одаренные отдали бы за такую возможность не только правую ладонь, но и руку целиком с ногой в придачу. В реальном мире развитие требовало изматывающих тренировок и обширных знаний. Причем с ростом силы требования к ним возрастали по экспоненте. В результате каждый одаренный рано или поздно упирался в границу, которую определял его талант.

— Ты храбро сражалась, — Кирилл положил ладонь на голову Тени, посылая волны одобрения и гордости.

С ростом силы он начал лучше понимать особенности собственного дара. Безусловно, химера являлась искусственным существом с набором базовых инстинктов. Однако на деле все обстояло куда сложней, чем могло показаться на первый взгляд. Тень с рождения обладала уникальным характером. Ее сознание не являлось константой и могло развиваться. Более того, по неопытности Кирилл вложил в свое творение свободу воли.

Тень вполне корректно назвать ребенком. Большим и чертовским опасным разумным существом, которое только появилось на свет и начало познавать мир. Широкий язык наждачкой прошел по коже.

Кирилл поднял руку ладонью к себе и направил в нее волны прохлады. Дымок закружился черным водоворотом между пальцев, образуя блестящую жемчужину. Котов не вкладывал в нее никаких шаблонов и получил чистую концентрированную силу.

Тень словно почувствовала важность происходящего и затихла, не спуская взгляда с темного шарика.

— Твоя награда, — произнес Кирилл и обронил жемчужину прямо в открытую пасть.

Черная чешуя начала плавиться и медленно потекла липкой жирной жижей. Полностью облепив Тень, субстанция застыла, превратившись в знакомую плотную пленку. Несколько отростков, похожих на пульсирующие сосуды, добрались до мертвого тела обезьяны и присосались к нему широкими нашлепками, словно пиявки. Прямо на глазах туша начала усыхать.

Кирилл с интересом наблюдал за процессом, не забывая, впрочем, где находится. Рокот уже находился в его руке, а взгляд периодически пробегал по зарослям. Как показывал опыт, толку от таких предосторожностей немного, но не бросать же свое первое творение.

Даже если забыть о сентиментальности, не хотелось бы лишиться сильнейшего оружия. Изначально Кирилл выбирал между двух вариантов: дать Тени умереть, забрать ее тело, тушу обезьяны, забыть о морали и добавить мертвых людей в общую кучу, а затем попытаться вырастить что-то более смертоносное; либо спровоцировать самостоятельную эволюцию и позволить химере воспользоваться энергетически насыщенной и питательной плотью.

Первый вариант выглядел более перспективно, но только на первый взгляд. Проблема заключалась в том, что четко воспринимались только простейшие шаблоны. Кирилл связывал это с уровнем силы. По сути, во время первого творения он инстинктивно создал самое совершенное из доступных существ и даже немного вышел за границы доступного.

Вывод: у него не получится получить что-то более смертоносное. Зайти с другой стороны и двинуться в сторону увеличения карманной армии? Вот только практика показывала, что простые животные не особо эффективны против одаренных. По крайней мере, пока численное преимущество не достигнет подавляющего размера.

Вот и получалось, что все преимущества первого варианта таковыми только выглядели. Что касается второго — его главным минусом оставалась временная уязвимость и необходимость защищать кокон эволюции. Учитывая бесполезность Рокота, по сути, оставалось положиться на авось и надеяться, что запах крови никого не привлечет. И старательно отбрасывать мысль, что оба открытия капсулы заканчивались нападениями.

Зато существовал неплохой шанс получить действительно сильную боевую единицу. Да и сам процесс эволюции длился не так уж долго, как выращивание с нуля. Словно подтверждая его размышления, отростки отвалились от изрядной похудевшей туши и втянулись обратно в кокон.