В пустоте о героизме забывают

Глава 22

Симбиоз — вид взаимоотношений между разными организмами, при котором они оба получают выгоду. Довольно распространенное в природе явление. К ним, например, можно отнести кишечные и желудочные бактерии, обеспечивающие пищеварение.

Именно это слово пришло Кириллу на ум при виде насекомых. Но если живой холм предлагал полупереваренное месиво в качестве оплаты, то что он получал в ответ? Первой на ум самое очевидное: защита. Подобная орда могла доставить проблем любому противнику.

К чему все эти размышления? Для новой химеры требовалась биомасса. Много качественной биомассы. Живой холм отлично подходил на роль ее источника.

Основной отряд достиг целевой отметки. Группа Хель тоже заняла позиции: раненная тень уже восстановилась, используя добытую плоть. Завры получили команду, и зеленые шары отправились в полет по высокой дуге. С отчетливыми шлепками вязкая кислота приземлилась на поверхность титана и зашипела, паря серым дымом. К чести завров, по такой здоровенной цели ни один из них не промахнулся

Поначалу показалось, что попадания не принесли никакого эффекта, но затем существо беззвучно содрогнулось. Ковер насекомых замер, словно прислушиваясь к чему-то, и пришел в возбужденное мельтешение. Многочисленные красные точки хаотично разбежались во все стороны, чтобы найти источник угрозы.

Повторять залп Кирилл не стал: ему требовалась биомасса, а не растворенная в воде субстанция непонятно чего. Одна из теней выпустила когти и с хрустом раздавила одинокую многоножку. Вся орда с пугающей синхронностью сменила вектор движения, и сплошным шелестящим морем устремилась к погибшему собрату.

Тени выдвинулись немного вперед и отважно встретили надвигающийся вал: широкие когтистые лапы крушили хитиновые тела, костяные клинки рубили и пронзали со скоростью швейной иглы. Но отпор и потери совершенно не смутили тварей: центр орды уткнулся в препятствие, но фланги продолжили движение, постепенно охватывая линию химер. Чтобы не попасть в окружением, теням пришлось медленно пятиться назад, заворачиваясь дугой, и продолжать методичное истребление.

Когда первые насекомые начали карабкаться по черной чешуе и вгрызаться в нее острыми жвалами, вперед подались завры. Кислота широким потоком накрыла фланги, растворяя тысячи хитиновых тел, благо для гибели им хватало даже мимолетного контакта, и создала на пути остальных непреодолимую преграду.

Передышка позволила крайним теням расправиться с последствия прорыва, и медленное отступление продолжилось. Завры повторно окатили фланги фонтанами кислоты, вследствие чего все больше насекомых набивалось в образовавшийся коридор. В своем стремлении добраться до врага они толкались и карабкались друг по другу.

Внезапно одна из теней сбилась с ритма, и ее повело в сторону.

Из-за численности отряда Кирилл поддерживал в теле каждой химеры минимальное количество энергии, незначительно ускоряя и снимая усталость, но тут мгновенно вмешался: в чешуйчатое тело хлынула биотика. Анализ выявил следы отравления, источник которого, к некоторому удивлению, находился в легких. Быстрая проверка обнаружила его следы и у остальных химер. Похоже, насекомые выделяли какой-то токсин.

Для устранения последствий потребовалось немного времени и целая прорва силы. Температура тела мгновенно подскочила к тридцати девяти градусам, но миньоны тут же принялись своими гибкими лапками обтирать открытые участки кожи холодной водой.

К этому моменту почти вся армия насекомых либо втянулась в коридор, либо расползлась в обход кислотных ям. Два зеленых шара описали высокую дугу и плюхнулись в начало тропы. Естественно, перекрыть ее полностью они не смогли, но существенно сузили проход. Свободное пространство закрыла группа Хель.

Живой холм на фоне продолжал содрогаться, но убраться прочь даже не пытался: то ли уже не мог, то ли до последнего верил в свою армию хитиновых защитников.

Тени основного отряда чуть раздались в стороны, пропуская завров, и те залили все пространство кислотой. Ловушка замкнулась. Сперва хитиновые ряды в самоубийственном порыве попытались форсировать преграду, чтобы добраться до врага, но кислота действовала слишком быстро, и промаршировать по мертвым телам собратьев им не удалось.

Затем вектор движения сменился на обратный, но наткнулся на Хель с сестрами. Получая полную поддержку от Кирилла, три химеры производили чудовищное опустошение в рядах противника, не отступая ни на шаг из узких проходов.

В какой-то момент насекомые попытались покинуть ловушку через ямы с лужами бурлящей кислоты, и тогда к развлечению присоединились завры. Стоило только многоножкам найти путь и устремиться по нему к спасению, как туда приземлялся зеленый шар.

В какой-то момент рой потерял единство и превратился в простых насекомых, хаотично разбегающихся в стороны. По сравнению с общей массой из ловушки смогла выбраться жалкая горстка, которая частью зарылась в мох, а остальной — банально разбежалась.

Кирилл смерил горы наваленного хитина удовлетворенный взглядом: первая битва, которая прошла полностью по плану, без неожиданностей и превозмоганий. Он хорошо осознавал, что его сила складывается из множества далеких друг от друга параметров: объема и контроля энергии, скорости реакции и умения оценивать обстановку, знания точных наук и биоконструирования, понимания тактики и стратегии.

Вот о последних пунктах у молодого человека имелись весьма отдаленные представления, продиктованные скорее логикой, чем знанием. Сейчас Кирилл сильно жалел, что не посещал военную кафедру, когда имел такую возможность. Теперь ему приходилось использовать любой шанс, чтобы получить драгоценный опыт. При этом не стоило забывать, что драка с тварями проклятого мира кардинально отличается от сражения с организованным отрядом разумных: ярость и напор против тактики и слаженности.

Теоретически, химеролог мог заменить собой целую армию, на что, при всей своей силе, не годился никакой другой одаренный, но для этого ему требовалось развиваться в каждом из направлений.

Химера с жемчужиной двигалась по уже известному маршруту, так что почти добралась до места произошедшей битвы. Хель успела убедиться, что живой холм никак не реагирует на внешние раздражители. Судя по всему, с его гибелью и распалось общее сознание, объединявшее насекомых.

Кириллу даже стало интересно, на каком принципе оно функционировало, если существо не обладало даже зачатками дара. Поэтому он воспользовался зазором по времени и Хель, чтобы снять шаблон. Остальные химеры разбрелись по окрестностям, охраняя подходы к добыче, хотя смысла в этом было не так много: основная опасность все равно исходила из-под воды. В этом плане разведка принесла дополнительные дивиденды, так как избавила окрестности от двух крупных хищников.

Внезапно шею основного тела что-то ужалило. Кирилл рефлекторно дернул рукой и почувствовал, как под его ладонью хрустит крупное насекомое. Открыв глаза, он увидел нечто вроде крупного рыжего комара, покрытого тонкими волосками. И когда только пробрался внутрь капсулы?

Кирилла пробрал внезапный холодок страха: только инопланетной малярии ему и не хватало. Да и обычной острой аллергической реакции хватит за глаза, ведь самому себе не поможет даже самый искусный целитель. Такую бездарную смерть еще поискать нужно! Куда смотрели миньоны во главе с Раздор?

Внутри парня закипело раздражение. Только глубоко вздохнув и напомнив себе о содержимом аптечки, он смог немного успокоиться. К тому же, у него имелся саркофаг жизнеобеспечения, так что ничего страшного не произошло.

«Ага, не прошедший даже первичных испытаний, — желчно подумал Котов и выругался: — Гребаное болото! Мать их комариную встречал!»

— Повелитель, большая часть внутренних датчиков вышла из строя и не подлежит восстановлению. Уцелела только камера низкого разрешения, предназначенная для аварийных ситуаций, — виновато ответила на вопрос, больше похожий на претензию, виртИн.

Кириллу оставалось только признать, что он сам виноват. Мог ведь заранее озаботиться и подвести дополнительное питание к камере, поколдовать с настройками: сенсор-то у нее нормальный. Но нет. Решил, что есть дела поважнее. Вот и получай.

Посыльная тень добралась до цели, выплюнула жемчужину на мертвую тушу и тут же развернулась, рванув в обратный путь. Испачканный слюной шарик едва не укатился в воду, но успел уцепиться темным отростком за край холма. Черная пленка принялась стремительно разрастаться.

Когда кокон окончательно сформировался, из Кирилла ощутимым потоком потянуло энергию. Что-то похожее он уже чувствовал, когда запускал одномоментное выращивание нескольких теней и завров, но даже по сравнению с тем разом затраты силы ощутимо выросли. Температура подскочила аж до тридцати восьми с половиной градусов. Дело в размере? В сложном строении? Отсутствии оптимизации? Скорее всего, как это часто и бывает, во всем сразу.

Опыт подсказывал, что эффект сохранится на протяжении всего формирования химеры. На некоторое время Кирилл потерял почти половину своего энергетического потенциала. Если раньше он относился к выращиванию довольно пренебрежительно, то этот случай заставил его изучить вопрос более внимательно. Ведь он мог заложить сразу три такие химеры? Вполне. И что тогда? Сгорел на работе?

В этом свете открытие шаблонов, завязанное на уровень силы, уже выглядело не глупым и лишним ограничением, а важным предохранителем для излишне жадного или неопытного одаренного. Это лишний раз подтверждало изначальную догадку об искусственности всего происходящего. Не сказать, что у Кирилла сохранилось много сомнений на этот счет, но окончательно он ничего не отметал и продолжал терпеливо собирать кусочки мозаики: картинка отказывалась складываться окончательно.

Пока новая химера формировалась внутри кокона, посыльная тень успела вернуться. Внешний люк слегка приоткрылся, чтобы она проскользнула внутрь. Наученный неприятным опытом, Кирилл через глаза миньонов внимательно проследил, чтобы никакая гадость не просочилась следом за ней. Острые мохнатые мордочки мгновенно поворачивались на любое подозрительное пятно.

Затем парень поднялся с лежака и принялся разминаться. Пахнуло болотным воздухом. Состояние контроля немного смазало эффект, но лицо все равно непроизвольно скривилось. В этом смысле сильно не хватало полноценного рабочего шлюза, но восстановить его без соответствующих деталей или хотя бы станков не представлялось возможным. Как и многое другое. Вот почему Кирилл ни винтика не собирался уступать чо`ни с «Северной Звезды».

После разминки он достал сухой паек. Человеческое тело вообще требовало еду гораздо чаще, чем любая из химер. Миньоны тоже любили перекусить, но при необходимости легко переносили голод. Да и в целом за человеческой составляющей приходилось много ухаживать, несмотря на комбинезон колониста. В режиме контроля, в котором Кирилл проводил подавляющее количество времени, все это напоминало какую-то раздражающую игру.

— Повелитель, как продвигается ваш поход? — раздался вкрадчивый женский голос.

Вообще инициатива не характерна для виртИнов, но настройками вполне можно задать и другое поведение. Учитывая, сколько всего Шон понакрутил с Раздор, очередной элемент нетипичных реакций не слишком бросался в глаза.

— Так себе, — Парень неопределенно покрутил ладонью. — Пока пытаюсь пробраться через болота.

— Уверена, у вас все получится. Мерзкие ксеносы познают разрушительную ярость вашего гнева, — горячо заверила виртИн.

Кирилл механически кивнул, несколько сбитый с толку внезапной и несколько своеобразной поддержкой. Впрочем, чего еще ожидать от Раздор?

— Ксеносы? Тебя кто таким плохим словам научил? — саркастически поинтересовался он.

— Вы предпочитаете другой термин? Ушастые ублюдки? Волосатые карлики? Мне изменить настройки? — уточнила виртИн с таким количеством педантизма в голосе, что Кирилл помимо воли представил, как она поправляет кончиками пальцев прямоугольные очки.

— Экзоты, — парень выбрал формулировку без яркого негативного окраса.

— Звучит очень скучно, — Сморщила несуществующий носик Раздор. — На экзотов даже не хочется пролить карающее пламя возмездия.

— Действительно, — ровным голосом согласился Котов, отметив очередной отказ виртИн менять свои настройки даже в мелочах. — Куда же мы без карающего пламени.

— Совершенно необходимая в хозяйстве вещь, — убежденно подтвердила Раздор и добавила: — Всегда беру с собой одно-два вместе с геноцидом презренных тварей.

Кирилл почувствовал, что формирование новой химеры подходит к логическому завершению. Он передал миньонам остатки ужина и вернулся обратно к лежаку. Раздор мгновенно уловила суть маневра и печально посетовала:

— Так жаль, что нас нет подходящей камеры: я бы с удовольствием насладилась вашей битвой, Повелитель. Ах… Кровь, кишки, крики боли — музыка для ушей. Возможно, и от этой скромной прислужницы появилась бы польза.

— Подумаем об этом позже, когда получим доступ к нанокамере, — ответил Кирилл и закрыл глаза.

Существо внутри кокона окончательно сформировалось и желало появиться на свет. Молодой человек не стал ему мешать. Черную пленку пробило длинное серое щупальце. Одно стремительное горизонтальное движение создало в оболочке широкую прореху.

Наружу, как бабочка из кокона, медленно и неуклюже выбралось покрытое серой шкурой вытянутое тело. Дернувшись, оно тяжело рухнуло в воду и подняло высокую волну, которая едва не смыла ближайших теней.

Кирилл чувствовал, как при контакте с водой начинают формироваться прочные пластины, защищая самые важные места. И без того немаленький вес химера увеличился еще сильнее, но в жидкой среде это уже не имело такого критического значения.

На практике химера все же обладала способностью выбираться на сушу, но только на весьма ограниченный срок и ее эффективность в таких условиях оставляла желать лучшего. Зато получился отличный водный транспорт: быстрый, малозаметный, бронированный, способный и самостоятельно сразиться, и оказать поддержку при высадке.

Восьмиметровые щупальцы протянулись к берегу и сформировали подобие мостика. Одна из костяных пластин поднялась, открывая вход внутрь защищенной полости. Остальные химеры стройными рядами погрузились внутрь. Участок внешней оболочки вернулся на место, обеспечивая герметичность.

С отчетливым звуком раскрылись узкие пазухи, подавая внутрь полости пригодный для дыхания воздух. Избыток отводился с помощью нескольких крупных мембран. По прикидкам Кирилла такой циркуляции должно было хватить, чтобы обеспечить десант. Упругие стенки полости расцвели простенькими узорами флюоресцирующих синим светом точек.

«Нарекаю тебя Крякеном, — с усмешкой подумал парень и добавил: — До своего мифического собрата пока не дорос, но и так неплохо. Гордись!»

От химеры донесся слабый отголосок удовлетворения. Неожиданно Кирилл ощутил, как изначально кастрированная связь натянулась, а вокруг нее начали образовываться десятки дополнительных нитей. Они стремительно стягивались и переплетались, образуя прочный канат. Одновременно нарастали спектр и глубина ощущений, которые приходили от химеры.

Кирилл замер, очарованный процессом.

Для формирования полноценной связи потребовалось примерно три минуты. Она ничем не отличалась от аналогичной, которая тянулась к Хель или Обжоре. Собственная сила преподнесла Кириллу очередной сюрприз: оказывается, ему не обязательно касаться кокона, чтобы образовать полноценную связь. Довольно удобно, но что послужило триггером? Имя? Признание?

Крякен втянул воду в специальный мешки и резко выбросил через несколько воронок, сразу набирая приличную скорость и погружаясь на глубину. Темнота подводного мира перекрыла зрение, но позаимствованная система рецепторов давала удивительно четкую объемную картинку. Где-то она даже превосходила стандартные способы восприятия: какое еще чувство могло отследить подводные течения на расстоянии сотен метров.

Плавание приносило даже более сильное ощущение скорости, чем бег. Потоки воды скользили вдоль вытянутого тела, а где-то внизу стремительно проносилось дно. Обломок приближался буквально с каждой секундой. А вместе с ним и первая битва с организованным отрядом разумных.