Третья книга. Пришельцы из неизвестно откуда в известно когда. Первая часть. Аврал и Размах

Глава 45 и Интерлюдия

Глава 45

Дубрава — служанка из челяди рода житьих людей Клёшиных.

1515 год, осень.

Возбуждённая молодая девушка не в состоянии скрыть владевшего ей нетерпения, явно-пылко проявлявшегося в суетливых движениях, румянце щёк и блеске глаз. Всё валится у неё из рук, ведь Дубрава просто не в состоянии спокойно дождаться условленного времени... Она влюблена! Первый раз в жизни потеряла голову от внезапно как гроза зимой полыхнувшего внутри пожара чувств, что одновременно пугает и приводит её в восторг! Сердце девушки поёт и рвётся из груди, а душа воспаряет к небесам. Что касается окружающего мира... скажем так, обращённые к ней слова частенько пролетают мимо ушей или не достигают её разума. Обрушившееся на Дубраву счастье невозможно скрыть — оно выплёскивается наружу бурным-звонким потоком, захлёстывает всех, кто видит исходящее от неё сияние.

О том что происходит с девушкой догадываются даже толстокожие мужи семьи Клёшиных и гридни-охранники, ну а женщины, старая и молодая хозяйки, подруга-служанка и конечно опытная Дарья Потаповна, не просто догадываются, точно знают, что с ней творится, сочувствуют, по-женски радуются и беспокоятся за неё (Дубрава выросла вместе с дочерью хозяйки, они погодки и подруги... ну насколько это возможно с учётом разницы их статуса). А впрочем у Ксении Кириловны хватает забот о судьбе собственной дочери — бурно закрутившийся роман служанки меркнет на фоне приближающейся свадьбы Государя Айлирии и Марфы Афанасьевны.

- Смотри, девка, не прогадай, - по-доброму подначивает алеющую-сияющую девчонку старая Дарья, - как голодная волчица не бросайся на первого встречного смазливого мужа. Не забывай, ты одесную в свите будущей Государыни, тако вдругоглядь можешь более придирчиво рамо мужское выбирать. - Уже более серьёзно предупреждает: - Но смотри, знай меру, не вздумай келить (дразнить) нескольких взрослых, тем паче вятших мужей, вертя перед ними хвостом — плохо может выйти. Помни, если сильно забалуешь, чести Клёшиных опозжа может выйти урон. -

- О чём вы, Дарья Потаповна? - стремительно краснеет девушка, не зная куда деть очи от смущения. - Зачем всклепаете? Каких-то мужей поминаете? - в звонком девичьем голосе ощущаются нотки растущего гнева и возмущения.

- О-о как! О как вскинулась, волчица, - с удовольствием глядит на неё Дарья, вспоминая собственную молодость, ошибки-радости, владевшие ей тогда чувства. - Но даже ежили смотришь лишь на одного, то мой тебе совет, не распахивайся перед ним без остатку, пусть и очень хочется — поводи-поморочь его, но без перегибу, заставь его почуять себя соколом, а тебя горлицей. Увидишь, таким намётом его интерес к тебе только возрастёт. И главное, подол не задирай, крепись, даже если шибко чешется — сладкое токмо после свадьбы. -

Дубрава краснеет словно маков цвет, жарко алеет не только щеками, но и шеей и ушами... однако мотает на ус, не отвергая советы взрослой-опытной женщины. Что скрывать, царящая в цитадели и столице лёгкость нравов изрядно смущает её, манит-соблазняет юную девушку ухнуть в пучину страсти с головой, попробовать запретных радостей — благодаря заведённым тут подругам Дубрава точно знает, плотская любовь в не брачных уз не считается у нелюдей грехом. Тем не менее девушка не собирается следовать примеру раскованных местных девиц... в частности ещё и оттого что твердо уверена, во многом именно непоколебимая верность принципам привлекли к ней внимание её нынешнего кавалера. Дубрава не переоценивает себя — она молода, стройна, мила лицом, крепка ногой, здорова, если бы не излишняя худоба, могла бы считаться красавицей, особенно по меркам нелюдей, среди которых изящные и стройные женские фигурки находятся в большей чести, чем популярные среди словен ''сдобные пышки''. Тут девушке и не только ей по-настоящему свезло (Марфа Афанасьевна её хозяйка-подруга тоже не отличается особой полнотой — обе девушки всегда одинаково остро переживали за свои худощавые стати). Однако среди нелюдей навалом обладательниц изящных форм, красивых-точёных лиц, прекрасных волос... А наряды! Украшения! Косметика! Причёски! Умение двигаться-ходить и в самом выгодном свете подчёркивать свою красоту! При всём желании Дубраве не сравниться с местными красавицами, особенно с вятшими женщинами цитадели! И молодость тут тоже не подмога — благодаря принадлежности к эльфийской расе могучие воительницы и магички, обладающие огромной властью старейшины, много раз рожавшие женщины выглядят как молоденькие девушки... вот как соревноваться с такими? Умная не по годам Дубрава и не пыталась их превзойти, мудро не мнила себя им ровней, тем не менее каким-то образом зацепила плечистого и баского ликом сотника с несколько смущающе-подозрительным прозвищем Бабья Смерть.

На взгляд и по прикидке словен-новгородцев спецназовцы это мощное и многочисленное воинское сословие, что-то среднее между детьми боярскими и гридьбой. По сравнению со всеми прочими эльфами отличаются могучим сложением и высоким ростом, все без исключения маги, что однако не мешает им считаться и быть искусными бойцами и умелыми лучниками. Многие тысячи спецназовцев состоят в отборных тысячах государева войска, но и среди крапивного семени, городовой стражи, судейских, целителей, учителей их совсем немало. Их отличительная черта как воинов — умение сражаться не только в конном, но и в пешем строю, биться россыпью среди самой густой чащи, первыми-грудью встречать натиск самого сильного врага. По слухам спецназовцы лишь на вершок уступают лучшим воинам-Драконам и часто бьются с ними плечом к плечу. Насколько успели выведать прописавшиеся в столице обитатели усадьбы Клёшиных, среди местных девиц (и что важнее среди их родителей) спецназовцы считаются завидными женихами, пускай даже у многих из них нет своего кола-двора. Причина — высокое жалование, почёт и перспективы, неослабевающее внимание Драконов к своим первейшим бойцам. Клан и его Глава действительно не обделяют спецназ заботой: каждый из них не только находится на полном содержании клана, но и не стеснён в расходах, как правило имеет солидный счёт в банке, каждый вправе претендовать на высокую должность по выходу с воинской службы, вправе рассчитывать на помощь в обзаведении семьёй и хозяйством, на налоговые и иные льготы. Небольшой минус: все спецназовцы пожизненно состоят в активном резерве и в случае большой войны могут быть призваны на службу, но и это можно понять, ведь столь сильных, опытных бойцов, ещё и боевых магов в любом случае не смогут забыть и не позвать на подмогу в лихую годину.

Первое время Дубраву скорее пугали, чем радовали оказываемые сотником знаки внимания. Столь важный господин, едва не боярин, начальник над сотней отборных бойцов и простая служанка, дочь кузнеца и пряхи... Кто она для него? Короткое увлечение?! Забава?! Одна из вех на усеянном амурными победами пути?! К тому же его имя-прозвище прямо таки трубным гласом вещало-предупреждало об опасности своего обладателя для всего женского рода! Дубрава и сама не сможет вспомнить, когда в её сердце проклюнулись первые ростки ответного чувства, когда опаска и испуг сменились иным, и девушка с нетерпением принялась ожидать новых встреч, желая поймать его взгляд, увидеть лицо, мощные рамена, услышать голос настойчивого спецназовца. Но совершенно точно помнит момент, когда она с ужасом поняла, что влюблена! Полностью и без остатка влюблена в остроухого нелюдя! Готова и даже жаждет пойти на то, о чём не в первый раз предостерегала её старая Дарья! Красавец-сотник снится ей по ночам и мерещится днём, а каждая встреча с ним это огромная радость, праздник души!

Как обычно Дубрава не может дождаться заветного часа, когда ей будет позволено отправиться на встречу с любимым... Как обычно она волнуется перед встречей с ним и не может скрыть это жаркое как пламя в кузнечном горне волнение от других. Ксения Кириловна и Дарья Потаповна с пониманием и некоторой толикой ностальгии относятся к творившемуся с девушкой, безусловно беспокоятся за неё и в любой момент готовы прийти ей на подмогу, но мудро не пытаются навязать ей свою волю. Марфа Афанасьевна искренне радуется за старую подругу и во всём готова её поддержать, постоянно хлопочет за неё перед матерью и мамкой, выторговывая ей больше свободы и времени для походов в город. Вторая служанка, бойкая дочь охотника с толстой на зависть любой девице косой сама только так крутит роман с одним из охранителей цитадели, высоким, змеиноглазым, щеголяющим воинской татуировкой стражем расы гонзо, причём есть большое подозрение, что в отличие от Дубравы крутит по-местному, то бишь не ограничиваясь вздохами-взглядами-разговорами... ну да бог ей судья. Кто-кто, а Дубрава точно не собирается её осуждать или в чём-то упрекать.

- А вдруг я ошибаюсь?! - внезапная как раскалённая игла мысль протыкает сердце разом посмурневшей девушки. - Вдруг ему надоест возиться с недотрогой, и он покинет меня?! Потеряет интерес, найдёт кого-то посговорчивей и посмелей?! - Панические мысли обезумевшими пичугами мечутся у неё в голове, словно лодию в шторм её разум бросает из стороны в сторону. Попеременно то краснеющая, то бледнеющая девушка почти с отчаяньем пытается понять, как ей лучше поступить... как удержать внимание любимого... как ярче выказать ему свою любовь... Совет? Спросить совета, но у кого? Ей точно известно, что скажут старая Дарья и хозяйка, а Марфа Афанасьевна столь же неопытна в любовных делах как и она сама. Хотя возможно обретённые в столице подруги сумеют подсказать ей правильный подход...?

Бурлящая чувствами Дубрава страшно переживает, и в то же время она переполнена непередаваемой нежностью, надеждой и верой — она свято верит своему любимому, верит, он никогда не оставит и не обидит её. Одновременно постоянно боится его потерять-не удержать, сомневается в себе, в своих женских силах... мятущийся, сгорающий в пожаре чувств девичий разум очень сложно понять!

Свою лепту в душевное состояние девушки вносит настырно проникающее в уши ворчание старой мамки:

- Гляди, девка, будешь так переживать, пережжёшь себя, подурнеешь, - не особо стараясь спрятать понимающую ухмылку, то ли осуждает-укоряет, то ли предупреждает, а то ли озорничает-подначивает её старая Дарья. - Мужики что любят — бойкий взгляд, ладный шаг, да румянец во всю щёку, а ты яко вынырнувшая из омута утопленница. -

Немедленно бросившаяся к зеркалу Дубрава с ужасом понимает, Дарья права. И та же Дарья не даёт готовой впасть в отчаянье девушке яростно щипать щёки или в меру сил и невеликого умения попытаться навести искусственную красоту с помощью подаренной молодой хозяйке косметики. Вместо этого как может успокаивает её, почти силой заставляет выпить горячего чая с сахаром и закусить печатным пряником, заставляет её переплести косу перед предстоящим свиданием, сама помогает ей с этим непростым делом. В общем всячески отвлекает перенервничавшую девчонку от дурных мыслей, заставляет сосредоточиться на житейских делах, на всяких-разных мелочах — нехитрая метода в целом срабатывает.

Вернувшаяся с прогулки молодая хозяйка окончательно отвлекает служанку от суетных переживаний, Марфа Афанасьевна выглядит задумчивой и даже расстроенной, какие-то явно непростые мысли гнетут чело обычно жизнерадостной девушки...

- Что случилось, моя лапушка... расскажи? - хлопочет над любимой воспитанницей старая нянька, пытаясь выпытать причину её тяготы. Как всегда помогавшая хозяйке умыться и переодеться в домашнее Дубрава тоже не затыкает ушей.

- Да так, ничего особенного, - пытается отмахнуться от няньки Марфа.

- Ой-й-й не лукавь, Марфушка, и дланью на меня не маши — не муху чай отгоняешь, - не успокаивается, продолжает наседать на неё Дарья. - Неужто обидел кто? Или услыхала наговор и расстроилась? Увидала какое страшное чудо? Очередное колдовство? Иль какое новое чудо-юдо? - так и вертится вокруг воспитанницы она, начиная выдумывать-надумывать, перебирать разные причины насчёт её невесёлого настроения.

- Да нет, тут иное, - довольно быстро сдаётся девушка. - Вчера Малый совет вершил очередное заседание и там что-то нехорошее стряслось. - Тяжело вздохнувшая Марфа замолкает, по видимому глубоко уйдя в себя.

- Что? - не выдерживает испытания паузой Дубрава.

- ''Дело клана'' — вот как отвечают все, кого не спроси, - грустно и чуть растерянно смотрит на неё и на няньку Марфа. - Даже Дочка ничего не говорит, только хмурится и когда думает, что я не вижу, горит глазами. -

- А Государь-Дракон? - продолжает настойчиво теребить её Дарья.

- Не зна-аю, - с сомнением на лице и в голосе отвечает ей Марфа, - он ласков и приветлив со мной как обычно, но думает о чём-то ещё... и это не обычные дела... -

- Он гневлив? - немедленно уточняет нянька.

- Скорее расстроен. Какая бы напасть не случилась на Совете, она заставляет по себе переживать, тяготит, не отпускает его думы даже рядом со мной. -

- Ты поведала о том отцу, Ксении Кирилловне? - напористо интересуется нянька.

- Матери сказала. Она мне в ответ: ''мужские дела'' и не велит беспокоиться. - Марфа как-то жалобно смотрит на старую мамку, на подругу и прикладывает руку к груди напротив сердца: - Я понимаю, но душа почему-то всё равно болит... -

Беспокойство за хозяйку и непонятные заботы главных нелюдей не могут расстроить планы Дубравы на сегодняшний день, наоборот Марфа Афанасьевна с видимым удовольствием помогает подруге-служанке в подготовке к свиданию. Помогает советом в выборе ленты для косы, не в первый раз милостиво одалживает той украшения из многочисленных предсвадебных подарков. По правде говоря будущая жена владыки Айлирии и чуть в меньшей степени её родня едва не захлёбываются в подарках ликующих, желающих почтить невесту своего лидера Драконов — за пару месяцев после объявления Дримма им успели надарить большой вместительный воз, а то и два одних только женских украшений... и не каких-то там дешёвеньких цацек, а по-настоящему красивых, дорогих, искусно сделанных вещиц из серебра, злата, иных неизвестных среди людей драгоценных металлов. Тем не менее Марфа не трясётся над подарками, не считает зазорным одалживать их служанке, сама подбирает ей брошь с камешками под цвет глаз, височные кольца с изумрудами, горящие крупными яхонтами браслеты и подвески.

Временами покачивающая головой Дарья не вполне одобряет щедрость воспитанницы, не говорит явно, но в уме опасается, что та разбалует подружку-служанку, приучит её как своё использовать хозяйское добро, даст повод ставить и мнить себя не по чину. Дубрава — хорошая, добрая девушка и опытной женщине, у которой та выросла на глазах, будет неприятно, больно, если та возомнит о себе невесть что, озлобится и пустит в сердце зависть. К тому же с кого по-вашему спросит Ксения Кириловна, если Дубрава забудет своё место и начнёт чудить по любому поводу? А девки, особливо молодые-красивые, особливо влюблённые девки любого звания-сословия это дело такое... могут, ещё как могут пойти в разнос под напором чувств! Дарья отлично знает это по себе! Она конечно рада за Дубраву, искренне надеется, что та и вправду встретила свою Судьбу, но всегда готова её осадить.

*

С другой стороны, шашни служанки и сотника спецназа потенциально способны принести пользу роду Клёшиных. Несмотря на положение дочери и расположение Дракона семья житьих людей чувствует себя неуверенно в столице, осторожно посматривает вокруг насчёт друзей и союзников. Пускай сотник спецназа это невеликая фигура в масштабах клана, но всё ж таки это важный чин, вхож в Новую цитадель, имеет некоторое влияние, многочисленных друзей из воинского сословия и сотню совсем непростых мечей за спиной.

*

Едва сдерживающая бушующие внутри чувства Дубрава спешит в условленное место! Нет, любимый не ожидает её в небольшой-уютной чайной в районе центральной площади Торгового района, он должен подойти туда несколько позже. Сперва девушку ждёт встреча с двумя обретёнными за время жизни в столице подругами. Для неё они не только добрые души, что каким-то чудом обратили внимание на ничего не понимающую туземку из тайги, затем сочли её достойной своей дружбы, но и наставницы в обычаях и порядках нелюдей, надёжные проводницы в крайне непростой, изобильно наполненной подводными камнями столичной жизни. Юная словенка очень благодарна Судьбе за то, что ей когда-то повезло их обрести.

Красавица-фейрийка Ирлаа среди друзей известная по детскому-любимому прозвищу Снежинка — страшная болтушка и в то же самое время опытный боец особой службы, что бережёт покой Айлирии от тайных прознатчиков сопредельных держав и внутренних врагов. Её принадлежность к народу Убийцы Богов интригует, а положение и род занятия невольно заставляют перед ней робеть... пока не узнаешь её поближе и не поймёшь насколько это добрая, открытая, весёлая душа! Без меры говорливая Снежинка способна заболтать любого, но в качестве источника информации о жизни и нравах обитателей столицы лучше неё никого не найти.

Серьёзная-обстоятельная Окра происходит из народа так называемых северян. В отличие от Снежинки она не боец, а студентка третьего курса знаменитой Академии Вкуса, будущий кондитер. И пусть Окра не проживает в городе Ожившей Бабочки на постоянной основе, но тем не менее хорошо ориентируется в столице, имеет в ней много друзей и родни, со Снежинкой дружит со школьных времён и хоть по возрасту уступает ей годами, но основательностью натуры ощущается старше легкомысленной подруги. Возможно дело здесь в различиях людей и остроухих долгожителей — доведись спросить и Дубрава вряд ли сумеет обосновать эти различия в характере, воспитании, отношении к жизни, восприятии мира, тем не менее чуткая словенка несомненно чувствует их наличие.

Меж тем летящая на крыльях любви девушка спешит покинуть Новую цитадель и выбраться в город, молодые-здоровые ножки неутомимо несут её сквозь прекрасно освоенную паутину коридоров, многочисленные телепорты огромной твердыни клана уже давно не пугают её, как и суровая стража из ''Непобедимых'' и спецназа. Броская-пафасная роскошь интерьеров цитадели... за без малого год жизни здесь Дубрава успела привыкнуть к ней и почти не обращает внимания на понатыканные где только можно и нельзя драгоценные камни, жемчуга, позолоту и прочие богатства. В свою очередь стражи и персонал, свободно прогуливающиеся по залам и коридорам звери-спутники игроков клана смотрят на почти бегущую девицу в красивом лёгком сарафане без подозрения, как на свою.

Шум и многолюдье стольного града Айлирии легко способны сбить непривычного чужака с толку! Закружить! Поразить! Испугать! Тысячи эльфов, орков, людей, представителей иных рас, все куда-то идут, спешат по неведомым делам, о чём-то говорят, бывает с любопытством и интересом поглядывают на человеческую девушку в необычной, не здешней одёже, но ни злобы, ни подозрения, ни презрения в направленных на Дубраву взглядах не найти — жители города Ожившей Бабочки уверены в себе, в будущем и собственной безопасности, а потому в них совсем нет неприязни к чужакам. Торговцы и городская стража снисходительно относятся к встречающимся на улицах гостям города в традиционной туземной одежде (сахалар, баргуты, эвенкил, ламуты, селькупы, одулы, кеты, иные племена).

- Вот как у них так получается?! - и вновь смущается Дубрава, отвечая на приветствия радостно вскинувшихся ей навстречу подруг. Белая зависть не в первый раз посещает её мысли, оно и неудивительно, что Окра, что Снежинка вроде бы и не наряжаются, не мажут рожи белилами, а щёки свёклой, не подводят глаза сурьмой, не выставляют напоказ дорогие украшения и вообще непохоже, что особо стараются... однако всегда выглядят жемчужинами в дорогой оправе! Дубраве тоже хотелось бы так уметь, очень хотелось! Только вот к её искреннему огорчению одного желания тут мало — нужен либо природный талант, либо привитый с детства вкус. Та же Марфа Афанасьевна играючи и крайне быстро освоилась с дарёной косметикой, научилась, не злоупотребляя содержимым бесчисленных баночек и флаконов, подчеркнуть свою природную красоту так, что если не знаешь, то никогда не догадаешься, что она легонько провела кистью по губам или использовала здешнее подобие румян. Хоть убей у Дубравы так не получается, благо подбирать одежду по местным модам подруги всё же сумели её научить, а кроме того дали несколько хороших советов, как вести, держать и не опозорить себя в людных местах, объяснили простые, но важные для жизни в местном обществе вещи (девушка из далёкого-холодного края очень ценит полученные уроки!).

По земным меркам исчезнувшего 21-ого века приютившая увлечённых разговором подруг чайная крайне напоминает забегаловку типа ''летняя кафешка'' — здесь подают не только чай разных сортов, но и соки, лимонад, всякие иные в том числе слабоалкогольные напитки, лёгкие закуски и сладости. Разнообразное мороженное тоже обязательно входит в достаточно обширное меню. Дубрава очень любит это удивительное лакомство нелюдей... как впрочем и обе её подруги! Столица Драконов по праву гордится своим мороженым — гигантский ассортимент форм, размеров, цветов, добавок и наполнителей, способов подачи... сандей, парфе, с вафлями, шариком, в глазури, со взбитыми сливками и кусочками фруктов, в виде коктейлей и даже с мясной или сырной начинкой-оболочкой. Всё что только пожелает душа самого привередливого гурмана!

Ни одну из собравшихся подружек нельзя назвать привередой — всех троих более чем устраивает проверенная временем классика, в виде мороженого из свежих сливок с шоколадной крошкой и кедровыми орешками. За вазочкой с такой благодатью так приятно просто поболтать, от души посплетничать, поделиться новостями и заботами, время от времени не забывая отправлять наполненную восторгом ложечку в рот.

На время забыв о собственных сомнениях и страхах, Дубрава считает возможным рассказать подругам о том, что ей сегодня поведала Марфа Афанасьевна, спросить у них совета. Возможно кто-то бы назвал девушку наивной и даже попенял бы за излишнюю болтливость, возможно был бы прав, однако со свойственной юности бескомпромиссностью словенка безоговорочно доверяет фейрийке и северянке, верит им как себе, надеется на них...

- Даже не знаю, что тут сказать,- без обычной своей уверенности и намёка на веселье протянула Ирлаа, медленно помешивая чуть подтаявшую сливочную массу в вазочке узорчатого цветного стекла.

- Тоже скажешь про ''мужские дела'' и посоветуешь не забивать голову? - едва не скривилась уловившая знакомую интонацию в её голосе Дубрава.

- Так не скажу, - приподняв уголки губ покачала головой фейрийка, - но и лезть в дела Драконов я тебе советовать не буду. Ни тебе, ни твоей госпоже, ни её семье — плохо может выйти. -

- Но Марфа Афанасьевна паки присно будущая государыня...? - вновь уловив нечто в тоне необычно серьёзной подруги, почти испуганно пролепетала Дубрава. - Разве ей что-то может угрожать? -

- Не скажи, - очень не весело усмехнулась Ирлаа, - есть такие вопросы, куда Малый совет не позволит лезть никому. Я конечно не знаю, что там у них вчера на заседании случилось, но расстроенный Глава это серьёзно. -

- Да вроде бы, слава богам, на границах всё спокойно, - робко-осторожно вмешалась в разговор Окра, - в Богатых горах конечно идёт война... но она идёт уже много лет, а последнее время не доходило вестей о больших набегах или битвах. У собаководов на севере как всегда в это время сильно горят леса, но говорят друиды и маги справляются неплохо, да ещё Дракон послал туда Ворошилова смирять пожары. -

- Ты права, - одобрительно кивнула ей фейрийка, - ни вторжения из южной степи, ни новой большой войны вроде бы не предвидится. Норку бешеных людоедов за Оловянным Поясом пока не нашли, но стычки с ними это мелочь, пусть кровавая, но мелочь. Ни баргуты, ни саха не собираются бунтовать — это я знаю точно. Так что какие бы проблемы не озаботили Главу это внутренние дела страны или клана. - На секунду задумалась, тряхнула головой, вроде как отгоняя глупую мысль, и уверенно заключила: - Это точно какие-то внутренние дела! -

- Если это правда, то лезть туда посторонним не стоит, - поддержала подругу Окра. - Когда Драконы захотят, они сами обо всём объявят... или нет. Но тогда тем более совсем не стоит совать туда нос — мало ли в какие неприятности можно влететь... Может быть расстроившие Дракона дела касаются местных богов... или демонов — тоже можно допустить. -

- Как это? - непонимающе захлопала глазами Дубрава.

- Ты ведь слышала о договоре клана с местным богом? - как о чём-то само-собой разумеющемся поинтересовалась северянка и, дождавшись неуверенного, немного испуганного кивка Дубравы, продолжила. - Так вот, ходят слухи, что не все боги этого мира остались довольны появлением Драконов и тем, что они принесли с собой силу богов Серединного мира. -

- И-и-и что? - замирая сердцем, посмотрела на неё широко распахнувшая глаза словенка.

- А фиг его знает... - немного смешалась так и не решившаяся углубиться в тему Окра (насмешливый взгляд фейрийки играет в её смущении не последнюю роль). - Всякое говорят. А между прочим все знают, что в Северном замке находится специальная тюрьма, где содержат и пытают местных демонов, - немного неуклюже попыталась сменить тему она.

- Зачем?! Как?!! - аж отшатнулась вздрогнувшая Дубрава (а Ирлаа с трудом подавила смешок).

- Как, не знаю, - честно призналась Окра. - А зачем... хотят узнать, как добраться до этого вашего, как его (?), о вспомнила (!) ''Нижнего мира''! Ну то есть местного подобия Инферно! -

Дубрава испуганно смотрит на подруг, пытаясь понять, а стоит ли вообще продолжать свернувший куда-то не туда разговор? Ей не в радость.... она совсем не горит желанием поднимать подобные темы! Девушка уже успела свыкнуться, что пришельцы из Серединного мира очень по-своему относятся и воспринимают высшие силы, но словенке и другим таким же как она крайне сложно перенять их манеру, сложно-боязно свободно поминать и говорить о богах, духах, о всегда жадно глядящей из мрака тёмной силе. С другой стороны, прилежная девушка не спала на уроках наставников-гремлинов, она неплохо понимает, насколько Серединный мир отличается от её родного мира, насколько выходцы из него по-иному относятся к богам, жизни и смерти, к магии и тем, кто её практикует. Да что там говорить, Дубрава до сих пор не в состоянии привыкнуть к обычным по местным понятиям вещам вроде убирающих мусор на улицах города живых мертвецов или к похожим на ожившие статуи металлическим големам, или огромным чудовищам под седлом! Боги и демоны... девушку почти коробит, как по-житейски, буднично относятся к ним все без исключения выходцы из Серединного мира — не страшатся свободно говорить, обсуждать и даже шутить о высших силах. Да, несомненно чтят своих небесных покровителей из светлых богов родного мира, с уважением относятся к прочим богам или тождественным им силам, но не боятся ни тех, ни других. Тем более в них нет и капли страха перед тёмными силами обоих миров! Но впрочем чего ещё можно ждать от тех, кто не так давно громил целые армии демонов, от клана под рукой Убийцы Богов! Ни Окра, ни Ирлаа не сражались и ни каким иным образом не принимали участия в легендарных походах Красных Драконов, однако следует помнить, обе девушки выросли среди них, среди могучих воинов и магов, и неизбежно пропитались их духом и отношением к жизни. Дубрава восхищается и старается равняться на подруг... но честно говоря, ей боязно последовать их примеру в подобных вопросах!

Быстро прикончившие первую и тут же заказавшие по второй порции подружки увлечённо болтают, по извечному бабскому обыкновению произвольно меняя темы словно сектора на полную раскрученной рулетки. Дубрава наконец-то вспоминает о собственной проблеме и, преодолев смущение, как собиралась просит совет у более опытных в сердечных делах подруг.

Как Окра, так и Снежинка и рады бы ей помочь... только вот какое дело... обе то ли ради смеха притворяются, то ли действительно не понимают причин затруднений порозовевшей в результате острого приступа смущения словенки. Впрочем как не странно обе разделяют мнение старой Дарьи насчёт ''сладкого'' и свадьбы, но в то же время советуют Дубраве вести себя посмелей в отношениях с сотником, как минимум не бояться поцелуев и не слишком стараться избегать его рук, дают очередную порцию советов по одежде, не в первый раз активно зазывают её в Клуб, где есть возможность по-настоящему хорошо научиться танцевать.

Дубрава продолжает смущаться и сомневается — про Клуб она слышала весьма неоднозначные вещи, а старая Дарья и вовсе ругала его ''вертепом разврата'' и иными не менее резкими эпитетами. Тем не менее приобщиться к искусству местного танца девушка совсем не прочь, тем более что подруги вызвались оплатить уроки за свой счёт... да и просто любопытно взглянуть на вызывавшее столь сильные чувства диво! Полюбопытствовать на тамошний Иллюзион, сравнить его с так понравившимся ей аналогом в Новой цитадели, возможно посмотреть живые представления и состязания атлетов и бойцов. Однако больше всего кровно заинтересованной в получении информации девушке хочется подсмотреть, как общаются незамужние женщины и холостые мужчины... как ведут себя... чем занимаются... о чём говорят... какие знаки внимания оказывают друг другу... Ей очень хочется во всём этом разобраться и возможно применить на практике!

В какой-то момент к компании весело проводящих время подружек присоединяются два новых участника. Если честно, молодой словенке сложновато более-менее чётко определить их статус. Нет, если коснуться её самой, то для Дубравы всё просто — для неё они пусть не друзья, но приятели, хорошие знакомые, однако по отношению к Окре... лучше всего подойдёт определение ''ухажёры'', а вот по отношению друг к другу можно без всяких допущений применить термин ''соперники''.

Высокий-красивый, ещё как способный пленять женские взгляды и сердца молодой мужчина из расы фейри откликается на несколько тяжеловесное, зато солидное имя Алингиир, помимо того является перспективным и одним из самых молодых сотников соскакивающих и, как это не удивительно, внучатым племянником Снежинки (при том что старше неё на несколько лет). Как и Снежинка с Окрой он познакомился ещё в Школе и видимо с тех самых пор испытывал к ней не просто дружеские, а самые что ни на есть нежные чувства, при этом на статус её кавалера решился претендовать всего чуть больше года назад.

Яркая и обладающая жгучими глазами смуглокожая девица известна под именем Лава. Не обделённая обаянием, но кроме того прославившаяся твёрдостью характера полукровка имеет непростую судьбу: дочь пленницы из расы морских эльфов и взявшего её в жёны воина-южанина сама с лихвой изведала рабской доли после гибели родителей, познав её в безжалостных руках у одного из вольных пиратских братств Великого Южного океана. Захваченная в качестве добычи резвившимися на диких морских просторах Драконами попала в число так называемых ''детей'' могучего клана, где быстро оказалась на особом счету, явив не сильно, но заметно превышающий средний показатель талант к магии. Ныне Лава тоже состоит в корпусе соскакивающих, занимая почётную должность мага-целителя... в сотне брата Снежинки... что ничуть не мешает пробивной южанке активно и не безуспешно соперничать с ним за сердечный интерес Окры!

*

Совпадающий интерес и естественным образом проистекающая из него конкуренция не мешают крепкой дружбе и боевому товариществу Алингиира и Лавы, тем не менее за внимание прекрасной северянки они сражаются всерьёз.

*

Дубрава очень не однозначно относится к развернувшейся у неё на глазах романтической истории. Ей более чем понятен интерес брата Снежинки к умнице-красавице Окре, да и ответные чувства северянки к молодому фейри тоже не вызывают ни малейших вопросов. Но вот какая забавная штука: прожитый среди нелюдей год достаточно сильно отразился на миропонимании Дубравы — как минимум сама идея взаимной любви двух девушек не поднимает внутри неё бурю внутреннего протеста, не вызывает резкого отторжения и желания осуждать. Если вынести за скобки чувства и внешнюю красоту, Алингиир — взрослый состоявшийся мужчина из хорошей семьи, воин немалого чина и с хорошими перспективами дальнейшего карьерного роста, безусловно способен обеспечить жену и детей. Он надёжная опора, СКАЛА, и любая женщина с зачатками интуиции мгновенно это ощутит. Таких как он мужчин не упускают, бывает сражаясь за них до конца, всеми возможными способами пытаясь завоевать мужское сердце и одолеть не менее мотивированных соперниц! Со своей стороны Лава не может похвастаться поддержкой родной семьи, зато как и все без исключения выпускники Школы Детей Драконов всегда вправе рассчитывать на подпору тысяч названных братьев и сестёр, на участие в своей судьбе многочисленных и неравнодушных преподавателей, воспитателей, наставников Школы, вплоть до её руководителей в лице Дяди и Исилиэль. В отличие от Алингиира одарённая полукровка не имеет высокого воинского чина, зато она прошедший обучение и признанный маг, ещё и столь востребованной категории (целитель), так что в области статуса и личного дохода ничуть не уступает, скорее превосходит перспективного сотника. Да, Лава женщина и от этого никуда не уйти — она не способна дать Окре то, что может дать любой мужчина, однако Дубрава не может не замечать, какой пучиной чувств наполнены бросаемые ей на Окру взгляды, не отметить присущее южанке природное обаяние, завораживающие грацию и текучую плавность движений, способность сходиться и понимать людей, врождённое умение сочинять стихи и песни изрядно прибавляет ей очарования. Как уже говорилось ранее, в данном случае личная-внешняя красота не имеет определяющего значения, но что скрывать, полукровке её не занимать! Выдающиеся способности Лавы расположить к себе почти пугают... и в то же время влекут к ней равно мужчин и женщин. Но главное, и сотник, и целительница оба искренне любят мятущуюся между ними северянку, многое готовы ей предложить, каждый по-своему, но одинаково сильно желают подарить ей счастье. На взгляд Дубравы единственный недостаток сотника-фейри это некоторая легковесная бесшабашность поведения — как в один голос утверждают все его друзья и сослуживцы, Алингиир любит рисковать, не то чтобы совсем теряя голову в пылу битвы, но позволяя себе излишне увлечься накалом схватки. На этом фоне присущая Лаве рассудительность и балансирующая на грани скупости домовитость изрядно импонируют обладающей схожими чертами характера девушке. Говорят, при всей своей южной вспыльчивости Лава — хладнокровный и расчётливый боец, всегда способный подкрепить магию немалым умением во владении клинком, другим оружием (для выпускников Школы Детей Драконов это норма).

*

В какой-то степени Дубрава понимает терзания вынужденной выбирать Окры. Понимает... и осознание данного факта невыносимо смущает юную словенку!

*

Родичи участников истории по разному относятся к сложившейся ситуации. Снежинка разумеется болеет за ''внука'' и мечтает видеть Окру не только лучшей подругой, но и роднёй. Остальные родичи фейрийки и Алингиира скорее против чем за — открыто не пытаются навязать молодому мужчине своё мнение, не осуждают его выбор, но постоянно пытаются свести с подходящими по их мнению девушками (ровесницы или молодые вдовы расы фейри). Родители Окры рады бы видеть сотника в зятьях, а к романтическим отношениям между женщинами относятся с подозрением, но тоже не пытаются навязать свою волю дочери, а вот например, брат Окры массивный, квадратный от мышц каменщик Углун не стесняется открыто выражать свою позицию и даже как-то пытался соблазнить Лаву, дабы отвратить от неё сердце сестры...

*

Не самый мудрый подход, да и исполнение подкачало — феерически проваливший штурм девичьего сердца Углун получил от Лавы однозначный отворот-поворот + громадный фингал под правым глазом + массу язвительных и кровоточащих острот-ударов по самолюбию, а после того ещё дважды крепко получил по мозгам. Сначала от узнавшей о его намерениях сестры, затем и в тройном размере от прознавшей об его поползновениях в сторону посторонних девиц и жутко рассвирепевшей по столь возмутительному поводу жены.

*

Алингиир, Лава, их постоянные пикировки между собой, острые шутки и подколки, неявная, но не прекращающаяся ни на мгновение борьба за внимание Окры неизбежно вносят новую-агрессивную нотку в общение подруг. И вроде бы Снежинка с Дубравой тут совсем не причём... и тем не менее витающее между этими тремя напряжение чувств в какой-то степени влияет на фейрийку и словенку, словно активирует некоторые женские черты каждой из них, заставляет бурлить кровь у них в жилах, внимательней присматриваться к бушующему рядом океану страстей, непроизвольно примерять его на себя, в какой-то степени завидовать и одновременно переживать за оказавшуюся в столь непростой ситуации подругу.

Под влиянием по-армейски решительных сотника и целительницы прежде безусловно доминирующее мороженное несколько сдаёт позиции — на общем столе появляются освежающие, сдобренные лёгкой толикой алкоголя ягодные коктейли и от души политые апельсиновым джемом пончики.

Меж тем вокруг увлечённой общением компании продолжает течь-бежать обычная столичная жизнь — спешат прохожие, прогуливаются парочки, без фанатизма бдит патруль городской стражи, неторопливо-привычно колесят экипажи и редкие на улицах города всадники, зомби-уборщики метут мостовую, с обеда торопится стайка прях одной из фабрик треста Стрекозы, на симпатичных девиц откровенно пялится опаздывающий на пару орк-студент Академии Магии. Вовсю бушующим за границами зоны переноса осенним ветрам и яростным ливням нет хода в словно зачарованный, застывший в неге вечного лета кусок иного мира. Надёжно хранимая от всех и всяческих потрясений и неурядиц столица живёт своей обычной жизнью: даёт работу и обеспечивает досуг десятков тысяч людей и нелюдей, приветливо принимает множество гостей, ярко озаряет мир вокруг божьей милостью, чьим зримым и неоспоримым воплощением служит сияющий шпиль Первохрама. Сердце огромной страны спокойно и мощно бьётся всем недоброжелателям назло, безостановочно разгоняя информационные, финансовые и транспортные потоки. Со стороны первый город клана Красного Дракона подобен несокрушимой скале в бушующем море... и он действительно таков — оплот, фундамент, способный сдержать самые мощные волны безжалостно накатывающего Времени, не сломаться-устоять под напором любых, пусть даже глобальных перемен! Изначально заложенный в него запас прочности невероятно велик! Город Ожившей Бабочки это зримое воплощение устремлений и достижений Драконов, воплощённая в камне и кирпиче мечта! Мечта о жизни... о такой жизни, каковой она по мнению создателей и строителей клана ДОЛЖНА быть! Возможно у них не получилось до конца, не вышло достичь совершенства, в полном объёме воплотить свои идеи в жизнь, однако одного не отнять — каждый желающий может лично зрить результаты их стараний!

Приходит время и дружная компания начинает постепенно распадаться. Вначале её ряды покидает Окра и её верные паладины-ухажёры. Не обративший внимания на возражения Алингиир оплачивает общий счёт — его непритворная щедрость безусловно находит отклик в душе северянки... и в то же время любому, кто знает её хорошо, несложно понять, что будущему мастеру-кондитеру куда ближе бережливая натура Лавы. Через несколько минут и резко вспомнившая о запланированном деле Снежинка начинает снаряжаться покинуть Дубраву, но прежде как бы подводит точку под ранее неоконченным разговором, тем самым явно показав своё неравнодушие к заботам подруги...

- Извини, по твоему делу помочь не смогу, - фейрийка не прячет и не опускает взгляда, однако виновато смотрит в глаза сидящей напротив девушки. - Начну проявлять интерес, меня родное начальство не поймёт. Папаша (Альдарон) дед хоть и справедливый, но по рукам может крепко дать! Особенно если сунуть длинный нос в дела внутренней ''кухни'' Малого совета. - Чуть наклонившись и понизив голос, посоветовала: - У твоей хозяйки куда больше возможностей узнать нужную информацию и при том без особого риска, ну что ей стоит по-женски подластиться к Главе — все мужики любят, когда женщины интересуются их делами и заботами, размякнув частенько язык распускают похлеще самых болтливых баб. - Напомнила: - Твоя Марфа Афанасьевна ему не чужая тётка — любимая невеста как ни как. Не получится с Главой, можно площадными гвоздить — я слышала твоя хозяйка на дружеской ноге с госпожой Василисой, а дочь Дракона знает всё... -

На некоторое время Дубрава остаётся в одиночестве, однако ничуть не переживает по данному поводу — мысли девушки наполняет светлая радость, окутавшее душу теплом предвкушение, сердце в груди ярко пылает в ожидании встречи с любимым. Сияющая словно солнышко словенка непроизвольно притягивает мужские взгляды — ей хочется любоваться словно прекрасным шедевром, картиной или статуей гениального мастера. Любовь переполняет её и выплёскивается наружу... Дубрава счастлива! Счастлива... но всё же где-то глубоко внутри её не отпускает беспокойство. Что же там такого у Драконов могло произойти столь важного или плохого, что покой покинул чело всевластного правителя клана Красного Дракона, могучего и непобедимого Убийцы Богов...? Что.....

Новая цитадель. Зал Большого совета клана.

Поединок...

Огромный покой в самом центре твердыни Драконов переполняет мрачное нетерпение тысяч собравшихся вместе разумных существ. Почти материальная аура ярких чувств и сложных мыслей клубится по углам и поднимается к далёкому потолку словно этакий туман — с одной стороны, она неощутима, с другой, реально влияет на эмоциональный фон собравшихся, объединяет их, одновременно распаляет-подпитывает гуляющие меж них нервно-возбуждённые разговоры. Расположенный по окружности зала громадный многоярусный амфитеатр конечно уступает знаменитому Колизею масштабами, но тем не менее без труда способен вместить всех игроков клана Красного Дракона. Зависший под потолком циклопического помещения осветительный шар соответствующего размера заливает потоками дневного света как богатые барельефами стены, так и ступени-ярусы полукруглого амфитеатра и солидную арену, где обычно располагаются места Главы и Малого совета, а также высокая-помпезная трибуна для выступлений. Ради сегодняшнего события обширная арена кардинально сменила формат: с неё начисто исчезли кресла старейшин и Главы клана, массивная высокая трибуна тоже пропала с концами, вместо них друг напротив друга поставлены деревянные столы с лежащими на них полуторными стальными мечами, меж столов пустое пространство, царство равнодушного к заботам живых полированного камня. Клинки на столах не могут похвастаться роскошной отделкой эфесов или рунами, клейма прославленных мастеров не украшают оголовья или основание полосы клинка — хорошее, но простое оружие, вполне пригодное для боя.

Большой совет клана... у Драконов редко возникает в нём нужда, да и собрать в одном месте в одно время чуть не десять тысяч игроков клана это совсем непростое дело. Драконов в целом (и даже очень) устраивает их нынешнее руководство и проводимая им внутренняя и внешняя политика, лидеры разнообразных клановых сообществ (друиды, некроманты, рейнджеры и т.д.) достаточно честно представлены в составе Малого совета и могут выражать интересы своих сообществ, каких-либо вопросов или недовольства по поводу распределения клановых доходов не возникало со времён основания клана. Нет, почти каждый из членов клана совсем не прочь увеличить свою личную долю с общих доходов, но абсолютное большинство из них доверяют распределение долей старейшинам и заготовкам из секретариата Совета и ведомства Анариэль. И вообще у игроков клана нет времени просиживать штаны — у всех у них навалом семейных или хозяйственных дел, пристального взгляда ждут поместья, фабрики, рудники, мастерские, лавки, отары, стада, табуны, населённые личными заготовками фермы и целые городки, сформированные из всё тех же заготовок рабочие и добывающие артели. Прямо скажем, в Серединном мире игрокам клана редко доводилось бить баклуши — войны и иные предприятия клана, Большие походы к поселениям древних фейри, разнообразные проекты зоны переноса съедали большую часть их игровой жизни, остальное жадно подъедали личный кач, крафт, данжи, квесты... Однако после переноса на Земле 16-ого века всё оказалось куда круче — превратившиеся в помещиков и коммерсантов, обсыпавшиеся детьми игроки вообще забыли такое словосочетание как ''свободное время'', с ностальгией вспоминая самые напряжные времена в Серединном мире! Даже тем из них, кто напрямую занят клановыми или государственными делами, не избежать разнообразных личных забот. Тем не менее сегодня в зале Большого Совета клана собрались ВСЕ его игроки... и тому имеется предельно ясная, напрямую касающаяся каждого из них причина!

Большинство игроков возмущены, многие обозлены или вовсе балансируют на грани впадения в ярость... дикая выходка Петра, его перешедшее все границы безумие самым негативным образом воспринимается основной массой игроков — его беспрецедентная наглость, брошенный им вызов однозначно осуждаются! А озвученная им причина того вызова порождает скрежет зубов, ругань разного калибра и многочисленные, зачастую очень грубо выраженные сомнения в его психическом здоровье. Разумеется среди воинов, в меньшей степени магов и представителей других классов ещё как найдутся те, кто желал бы сподвигнуть клан на более активные действия в отношении той же Халхи или Союза ойрат, кто ратует за скорейшее завершение войны с хакасами-кыргызами-телеутами, за более активные действия Драконов по установлению контактов с внешним миром и даже те, кто не прочь присмотреться к Руси-Китаю-Индии-Европе на предмет их завоевания и установления над ними власти клана. Но вот дать старт глобальной войне против всего мира, бросив всё идти на запад или восток всесметающей волной, огнём и сталью покоряя все оказавшиеся на пути народы и страны... ТАКОГО не хотят даже самые записные радикалы! Ну и конечно сложно отрицать, резко выросшее благосостояние членов клана играет здесь определённую роль.

О том что случилось на последнем заседании Малого совета и том что сегодня должно произойти знают только игроки и самые доверенные заготовки из персонала и охраны Новой цитадели — Драконы как обычно не желают без нужды оповещать кого-то о любых внутриклановых проблемах. Для населения Айлирии и для врагов клана Красные Драконы должны остаться несокрушимым монолитом! Возможное поражение Убийцы Богов... в него не верят, его боятся и гонят мысли о нём. ''Дракон непобедим'' — данное утверждение является одним из столпов существования клана, абсолютное большинство игроков не представляет, как может быть иначе. А те, кто всё же допускает вероятность иного, затрудняются вообразить себе будущее без основателя клана... по правде говоря, им край как не хочется даже помыслить этакое будущее. Среди Драконов навалом тех, кто очень хотел бы заслонить, защитить любимого Главу от грозящей ему опасности, но к большому сожалению для них сегодня это невозможно — Дримму суждено самостоятельно встретить очередное испытание Судьбы...

- Зачем?! - жутко осунувшейся и не сомкнувшей глаз ночью Анариэль страшно и горько от всего происходящего. Ей стыдно поднять голову и посмотреть в глаза не то что Главе, но и любому из старых друзей — страдающая эльфийка остро ощущает личную вину за безумную выходку брата. - Как же до такого могло дойти? - по прежнему не понимает она, раз за разом ковыряясь в кровоточащей ране, пытаясь понять, как это безумие можно было предотвратить. - Ты же не дурак, Петя, должен понимать, ты пошёл не только против Дримма, против общей воли всего клана! - Если бы не поддержка и душевное тепло Таурохтара, она бы не смогла это пережить — сломалась ещё ночью, когда чувство вины и мутные-тяжёлые мысли взорвали ей мозги и едва не спалили душу. Анариэль всё ещё надеется образумить Петра... лучше кого бы то ни было понимает всю тщетность этой попытки... однако надеется на чудо! Достучаться! Заставить понять и отступить! Повиниться перед Главой и кланом! Анариэль твёрдо уверена, Дримм сможет простить Петра!

Появление в зале взбаламутившего клан сотника порождает среди собравшихся глухой неприязненный рокот. Тысячи гневных, презрительных, зачастую наполненных откровенной ненавистью взглядов настойчиво царапают-корябают броню его самообладания. Никто не подаёт ему руки и не приветствует каким-либо иным образом. Как это не удивительно, но похоже что направленная на него ненависть доставляет Петру какое-то извращённое удовольствие и даже придаёт сил — на его лице цветёт довольная улыбка, глаза горят энергией, пружинный-бодрый шаг свидетельствует о внутренней готовности. Пётр словно купается в разливающейся вокруг него неприязни, он наслаждается ей. Подбежавшая к нему сестра, её слёзы, обращённые к нему слова лишь раздражают его — окружённый густой тёмной аурой игрок оскорбляет и прогоняет сестру, издевается над ней и её обречённой попыткой поменять его намерения. В очередной раз отказывается от родства с ней, как на грязь смотрит на пытавшегося утешить рыдающую жену Таурохтара. Его действия только укрепляют-углубляют отвращение наблюдавших всю эту сцену игроков. Наоборот, искреннее отчаянье Анариэль вызывает мощный приступ жалости и других чувств — Драконам по-настоящему больно видеть, как обижают их Казначея, больно наблюдать её страдания. И пускай Пётр приходится ей братом, никто из них не поставит ей то в вину и осадит всякого, кто на подобное пойдёт.

- Надо было придавить тебя ещё в Серединном мире, гадёныш, или достать в реале! - Василиса с трудом отрывает пульсирующие пламенем глаза от бешеной собаки по имени Пётр. Она жалеет, очень жалеет, что не ослушалась и не прикончила мерзавца когда могла! Дочь Дракона уверена в отце — знает, он не может проиграть этой пошедшей в разнос псине, забывшей своё место шавке с кастрированными мозгами... и тем не менее не в состоянии окончательно побороть беспокойство за него. Противник Убийцы Богов — достойный лишь харчка в харю штопанный гандон, но тем не менее он по-настоящему сильный боец и по классу ВОИН заметно превосходит Дракона. А ещё её бесит строжайший запрет отца — не будь его, прошедшей ночью она бы непременно навестила сны Петра и нет, нет-нет-нет, убивать мерзавца не стала, но с чувством-с толком-с расстановкой порезвилась бы на просторах его гнилого-больного подсознания! Устроила бы там такой тарарам, что обзавидовались бы самые страшные демоны и самые вредные кошмары. НО к огромному её СОЖАЛЕНИЮ нет — нельзя.

Василиса изо всех сил пытается не показать всю глубину владеющего ей гнева собравшимся вокруг игрокам и надо отметить, неплохо справляется с сим непростым делом, лишь время от времени полыхающие огнём глаза её выдают. Встречая взгляд Петра, она улыбается ему самой милой-доброй улыбкой... и надо отметить ласковая улыбка питомицы действует на него словно пригоршня запущенных за шиворот ледяных кубиков. Заметно передёрнувшийся и сбившийся с шага Пётр с ненавистью глядит на Василису — он боится её, хотя и пытается это скрыть даже от самого себя.

Вскоре Дочка занимает место за правым плечом появившегося в зале Дримма. Никто из двух сопровождавших его разумных питомцев не пытается оспорить её право занимать это почётное место. Послушный хмур — в отличие от Дочки могучий оборотень не пытается скрыть от окружающих свои чувства, ему почти физически больно от того, что он не сможет сражаться рядом с хозяином, а будет вынужден довольствоваться ролью наблюдателя. На Петра мрачный пет старается и вовсе не глядеть... боится сорваться. Чёрный Меч по-настоящему невозмутим, Высшему демону не требуется демонстрировать спокойствие или контролировать чувства — его непоказному фатализму можно только позавидовать. Про себя Иг твёрдо решил, он немедленно постарается прикончить брата Казначея, если тому каким-то чудом удастся победить (демон мудро не стал посвящать господина в свои мысли).

Игроки клана без приказа расступаются перед своим Главой и его сопровождающими, смотрят на него с надеждой и любовью, вслух и про себя желают ему удачи, многие из них пытаются оценить его настрой по походке и выражению лица, по устоявшейся за годы привычке нередко касаются рукоятей ножей и кинжалов, тем самым взывая к Хозяину Грозы, прося его помощи и поддержки в этом деле. По Дримму видно, что всё происходящее не доставляет ему удовольствия, но он безусловно спокоен и сосредоточен, уверен в себе, в его подёрнутых паутиной золотых искр глазах нет сомнений или сожалений.

*

Едва ли не все игроки клана верят в святость поединка, верят в божий суд, конечно почти растворившиеся в них личности людей 21-ого века готовы всё на свете подвергнуть сомнению, а то и обстебать, но начавшийся ещё в Серединном мире процесс трансформации душ позволяет им искренне верить в вечные истины и игнорировать не самые лучшие стороны своей натуры. Глава прав, а потому он ДОЛЖЕН победить!

*

Присутствующие в зале снежные эльфийки из личных заготовок Дримма настоятельно просят игроков занять свои места на трибунах. Игроки ворчат, но подчиняются, постепенно освобождая место проведения поединка. На импровизированной арене остаются лишь некоторые члены Малого совета, одна из заготовок с поклоном преподносит Альдарону свиток с заклинанием антимагии на серебряном подносе — глава Службы Безопасности клана бережно его принимает, кивком благодарит заготовку и, проследовав к самой середине арены, застывает в терпеливом ожидании. Каждый из двух поединщиков неторопливо направляется к своему оружию...

- Посмотрим чего ты стоишь без живых мечей! - откровенно с вызовом глядя на ненавистного фейри, думает Пётр, ощущая в руке приятную тяжесть массивного клинка. То и дело перебрасывает оружие из руки в руку, привыкая к тяжести и балансу — дуэльный клинок совсем немного отличается от его собственного рунного меча: такая же длинна и ширина полосы клинка, аналогичное устройство гарды. Воин не обольщается, трезво смотрит на вещи — пускай Глава клана избрал своим основным путём магию и очень прилично вложился в расовый класс ''Открывающего Пути'', он всё равно остаётся сильным воином, закончившим школу Танцующего со Сталью мастером меча. Победить его будет совсем непросто, однако Пётр искренне верит, у него есть ШАНС, неплохой шанс его одолеть! Мятежный воин верит в себя — пылающая внутри него ненависть бодрит разум, ускоряет все реакции, наполняет силой мышцы, заставляет кровь быстрее бежать по жилам. Всю прошедшую ночь он не спал, а занимался освоенной в одной из фехтовальных школ боевой медитацией, разогревая и подготавливая тело к предстоящей битве — внутри него сжавшийся словно пружина комок огненной энергии... и полю антимагии никак на него не повлиять! Это не единственная фишка долго и старательно готовившегося к сегодняшнему дню игрока: на его стороне способность трижды ускорить восприятие, то есть некоторое время двигаться и сражаться как под зельем ускорения 3-4-ого тира; хорошо освоенный и тщательно отработанный боевой крик-вопль, способный нанести не только психологический, но и физический ущерб, способный ошарашить противника на несколько решающих мгновений; до максимально возможного значения прокаченный навык ''Мечелом'', позволяющий оставить противника без оружия — стоит ли упоминать, что ни одна из заготовленных фишек не зависит от умения творить магию... Пётр совсем не по наитию озвучил условия поединка, думал над ними давно, думал и готовился, очень рассчитывал застигнуть врасплох Главу клана и навязать выгодные для себя условия. - Слишком много ты мнишь о себе, Дракон... на этом я тебя и подловлю! Уже подловил! - Пётр с превосходством и с глубоким чувством удовлетворения смотрит на примерявшего руку к клинку фейри на другой стороне арены. Он презирает попавшегося в столь примитивную ловушку основателя клана: - Тоже мне ''Убийца Богов'' — драться со мной это тебе не по ушам лазить! Не сомневайся, я сниму с тебя шкуру, ящерица, прямо на глазах у твоих верных холуёв! -

Пётр первым занимает установленное место в центре арены, нетерпеливо выписывает оружием восьмёрки и петли, красуясь будто сквозь прицел винтовки демонстративно смотрит на неторопливо разминавшегося Главу поверх поднятого на уровень глаз клинка. В отличие от него Дримм не спешит и похоже совсем не обращает внимания на пышущего ненавистью врага: беседует и успокаивает друзей, отдаёт последние распоряжения питомцам и заготовкам, иногда бросает взгляд на заполняющиеся народом ярусы амфитеатра. И лишь закончив все дела, всё так же не спеша занимает своё место в десяти метрах от облегчённо выдохнувшего врага. Как и было условлено, оба бойца не имеют доспехов на теле, не используют нашейных амулетов, браслетов и колец бижи, при них нет иного оружия кроме приготовленных для поединка мечей. В проверке наличия наложенных бафов, принятых зелий, нанесённых на кожу рун нет нужды — воздействие зоны антимагии гарантированно уничтожит-смоет любые положительные эффекты от зелий и чар. Как и было условлено, всё решат клинки и сжимающие их руки, умение и опыт бойцов... ну и конечно воля богов...

- Ну и дурь ты упорол, дедуля! - с трудом сохранявшая внешнюю невозмутимость Людмила страшно злится на Дримма. - Как ты только мог сотворить такую глупость?! Поддаться на примитивнейшую провокацию и позволить втянуть себя в эту дурацкую дуэль?! Ещё и на выгодных этому недоноску условиях! - Спрятанные в рукавах широкой жреческой мантии руки сжаты в кулаки, сжаты до хрустящих и побелевших костяшек. - Возомнивший себя Д ' Артаньяном дебил... только не умирай! Пожалуйста! Трооатэна помоги ему выжить! - Почти так же сильно как она переживает за Дримма, жрица сочувствует Анриэль — Людмила хорошо знает Казначея и прекрасно видит буквально сжигающее её горе, ясно видит, как её боль отражается на Таурохтаре... Ей действительно тяжело сдерживать пылающий внутри гнев, ещё и успокаивать-ободрять ничуть не меньше переживавшую Светлану. - Недоносок! - сквозь сжатые губы шепчет Великая жрица — никто вокруг не слышит этот жуткий, пропитанный ядом, но тихий-тихий шёпот... а если бы расслышал, ей не пришлось бы уточнять, кого она имеет ввиду.

Все приготовления закончены, Дримм и Пётр с клинками в руках ждут начала поединка: широко расставивший ноги Пётр пафосно опирается на меч словно на этакий посох, его руки не на рукояти, а на крестовине по обеим сторонам от неё, он не отрывает взгляда от противника; в свою очередь Дримм не напрягает мышцы рук, экономно положив полосу массивного клинка на плечо, фейри по прежнему прямо не смотрит на противника... он словно игнорирует его, не считает достойным взгляда. Весь огромный зал погружается в напряжённую до боли тишину, зрители-игроки невольно задерживают дыхание... Привычным жестом Альдарон распахивает свиток... будто нехотя опускает глаза на короткую всего в три строчки надпись из мерцающих букв эльфийского алфавита... будто через силу его губы начинают произносить начертанные на свитке слова заклинания...

Свершилось! Свиток сгорает бездымным-не обжигающим пламенем — мир преображается — центр арены накрывает зона антимагии. Это скорее не круг, а математически чёткий овал в самом широком месте протянувшийся на сотню с лишним метров, как и положено внутри него теряет силу магия всех существующих классических и расовых школ магии. Зона безмагии не просуществует долго, но где-то около часа простоит. Свершивший дело Альдарон торопливо покидает выделенное для поединка пространство, по пути не удержавшись и бросив быстрый взгляд на Дримма, он спешит присоединиться к группе старейшин Малого совета за пределами антимагической зоны.

Бой начинается... в достаточно неторопливом темпе. Что Дримм, что его противник не спешат сойтись на длину клинка, не бросаются вперёд, не издают устрашающих кличей, не сыплют оскорблениями, им не о чем говорить, так что фразочек-штампов в духе голливудских фильмов тоже не следует ждать. Они сближаются, однако не спешат, словно по какой-то тайной договорённости синхронно по часовой стрелке, постепенно меняя позицию на противоположную. Фейри по прежнему опирает меч на плечо, воин-человек потихоньку в ритме шага отводит-вздымает клинок в правую плоскость, почему-то его глаза горят торжеством, как будто он уже победил...

- Чего же он хотел всем этим добиться? - загадка мотивов Петра не даёт Муллкорху покоя, даже сейчас, глядя как поединщики обмениваются первыми пристрелочными-затравочными ударами клинков он продолжает над ней размышлять. - Неужели он и вправду мог помыслить, что клан пойдёт за ним, если он каким-то чудом завалит Дракона...?! Если это так, то он патентованный, эталонный идиот! Или он действительно сошёл сума, как считают Гематоген и Кредитор... А что? Очень на то похоже. Чел всегда был бирюком со странностями. - Муллкорх трясёт головой, будто пытаясь прогнать звон в ушах, находит глазами Анариэль: - Вот ведь не повезло — наградили же боги глистой вместо брата. Точно знаю, в случае любого исхода изведёт себя... надо будет потом нашим собраться и крепко покумекать, как прочистить ей мозги, помочь перешагнуть и жить дальше. - Взгляд рейнджера скользит по заворожённым поединком соседям, в отличие от них он не вздрагивает от каждого лязга столкнувшихся клинков — внутри него туго сжатая пружина из чувств и надежд. - Выпотроши его как рыбину, Дракон! - рейнджеру хочется проорать данное пожелание во всю глотку, но всё же он сдерживает себя, не желая подобной выходкой превратить серьёзное дело в балаган, тем не менее его жгучий взгляд и без помощи слов отлично транслирует его мысли...

….. неторопливо зачатый поединок постепенно набирает динамику! Далеко не добравшиеся до своего предела игроки уже сейчас в самом-самом начале сражаются с недоступной обычному человеку скоростью — словно два враждебных друг другу вихря, подёрнутых отблесками стали и вспышками искр! Придерживавшийся более агрессивной манеры боя Пётр постоянно атакует, рискует, пытаясь теснить Главу клана, стараясь навязать манеру боя и выгодный темп. Несмотря на негативное отношение к брату Казначея затаившие дыхание зрители не могут не отметить высокий уровень его мастерства — среди собравшихся в зале Большого совета игроков нет полных неумех, даже маги, ремесленники и друиды очень неплохо разбираются в искусстве мечного боя. Они смотрят и оценивают, улавливая скрытые для любителя нюансы.

В отличие от бойко прущего противника Дримм действует вторым номером, изредка контратакует, ещё реже встречает мощные удары на жёсткий блок — предпочитает отводить и финтить, создавать угрозу, смещаться, вынуждая на ходу менять-ломать вектор атаки, не боится отступать. Глава осторожен и выдержан, он явно экономит силы, по ходу боя привыкает к непривычному оружию, привыкает к противнику, пытается его узнать и прочитать. Скупые движения фейри, грамотная работа ногами и безупречная в смысле исполнения тактика перемещений вызывают одобрение у опытных бойцов... хотя некоторым из них хочется увидеть напор и натиск в его исполнении, поскорее увидеть, как клинок в руках Убийцы Богов развалит тушку или снесёт башку бросившему ему вызов говнюку! Они страстно ждут этого момента, боятся его упустить!

Пётр не устал и успешно давит способную затуманить разум злость, но всё же он отдаёт себе отчёт, что поединок протекает не самым лучшим для него образом — ему не удаётся задавить Главу, навязать ему свои правила игры. Обладающий более высоким общим уровнем фейри успешно противостоит превосходящему его по классу ВОИН игроку, по крайней мере не позволяет ему реализовать своё преимущество...

- Значит надо это резко менять! - волевым усилием Пётр распахивает духовные каналы, дозволяя энергии внутреннего источника укреплять связки, наполнять мышцы плеч и рук, не теряя головы, чётко дозирует поступающую энергию, расходует примерно пятую часть всего запаса — этого достаточно на некоторое время в несколько раз увеличить возможности плоти и не повредить здоровью. Игрок гордится своим терпением: он не торопится, давая связкам-мышцам достаточно времени усвоить полученную энергию и только потом активирует навык, рывком повышая скорость и восприятие.

Стремительный натиск! Пётр атакует, на полную используя обретённое преимущество!

Клинок в его руке подобен молнии!

Чудовищная сила сосредоточена в каждом его взмахе!

Возмущённый воздух протестующе гудит и жалуется на безжалостно полосующую его сталь! Взбитые-взбудораженные потоки достигают первого и второго яруса трибун, заставляя зрителей тревожно загудеть!

Однако... без проблем сохранивший прежнюю манеру боя Глава уверенно выдерживает бешеный напор. Чуть чаще отступает, чуть чаще и явно тяжелей принимает удары на блок, значительно реже контратакует, но держится, вполне поспевая за резко ускорившимся и откровенно прибавившим в силе противником. Немелодичный лязг и редкие искры столкнувшихся клинков сменяются противным скрежетом и яркими-пышными фонтанами поджигающих воздух сочных-огненных брызг... вот и весь эффект устроенного воином натиска...

- Как же так?!! - Пётр чувствует себя обманутым... оплёванным... оскорблённым — он очень рассчитывал на комбинированный из техник двух школ, лично им разработанный и до совершенства отработанный приём. Рассчитывал, если не одолеть Главу сходу, то хотя бы достать его, пустить Дракону кровь, лучше покалечить, заставить потратить массу сил на защиту. А получился облом! Прежде Пётр самонадеянно полагал, что фейри сражается с максимально доступной скоростью и на большее неспособен... затеянный натиск мгновенно открыл ему всю глубину его заблуждений! Дримм с трудом, но поспевал за резко ускорившимся воином, возможно чуть-чуть уступал ему в чистой скорости движений, тем не менее успешно отражая все атаки, не покупался на ложные, призванные ввести в заблуждение взмахи, сходу разгадывал самые сложные и оригинальные связки, по прежнему как минимум не уступал в подвижности. Он выдерживает! Его руки не дрожат, когда клинки испытывают друг друга на прочность — Пётр с досадой вспоминает о чудовищной силе Главы. Сразивший бога фейри не зря считался сильнейшим игроком Серединного мира — никакой самый прокаченный навык не способен в полной мере компенсировать доступный ему параметр Сила! Пётр шепчет ругательства... не понимая, как мог забыть-упустить столь важное обстоятельство!

Меж тем дарованное навыком ускорение идёт на спад, и его хозяину требуется пара мгновений приспособиться к прежней скорости движений... его противник не упускает этот кратчайший промежуток времени!

Моментально прекративший пятиться, наоборот решительно шагнувший вперёд и влево Дримм нагло-напористо ломает очередную связку бросившего ему вызов воина, впервые за время поединка больше полагаясь на грубую силу, чем на тактику и мастерство... Его стремительный удар — словно завершающий штрих причудливого знака!

Чуть дезориентированный из-за потери дарованной навыком скорости Пётр не успевает построить защиту, не успевает подставить клинок... изогнувшись словно кошка он отпрыгивает назад... отчаянно давя панику в глазах яростно шинкует пространство перед собой вихрем безумных взмахов! Он явно потрясён действиями Главы...

…. лишь чуть позже он осознаёт, чувствует лёгкое жжение в груди — неопасная, но длинная и кровоточащая царапина пятнает его кожу и одежду горячими капельками. Не мешает двигаться, не несёт угрозы для жизни, потеря крови минимальна, однако царапина постоянно напоминает о себе при каждом движении...

- Ублюдок! - Пётр в бешенстве — ему невыносимо переживать очередное унижение от проклятого фейри! Ему стыдно, поскольку он не сомневается, мерзкий чешуйчатый гад успел увидеть вспышку страха у него в глазах! Громко скрипящий зубами воин шумно сплёвывает обломившийся зуб... как ни странно хруст и боль во рту, солёный вкус собственной крови отрезвили его — расплескавшаяся было ненависть вновь вернулась в конструктивное русло, не мешая, но помогая в бою. Ещё один счёт, ещё один повод прикончить зазнавшегося основателя клана, мерзкого урода, что мнит себя лучше других... одним поводом больше, одним меньше — у разъярённого игрока целый список подобных ему.

Ничуть не ослабевший и не позволивший страху поселиться внутри воин как волк кружится вокруг своего врага, испытывает его постоянными рывками-атаками, не используя больше сложные связки пытается раздёргать, словно провоцирует на силовой обмен или решительную контратаку. Пётр знает, утомить такого как Убийца Богов это совершенно нереальная задача, но рассчитывает достичь границы его терпения. И потом, кто знает, возможно воину повезёт его достать — ни одна защита не бывает совершенной, и даже самые искусные и опытные бойцы способны ошибаться (зря, ведь похоже Пётр не примеривает данный тезис на себя, отчего-то уверившись в собственной непогрешимости).

Текучий подобно воде и лёгкий как ветер Убийца Богов не облегчает яростно наскакивающему противнику жизнь: постоянно смещается, использует самые неудобные для атакующего стойки, периодически пытается достать его во время очередного глубокого выпада. Нет, не банально рубануть по выброшенной руке или, подловив на выпаде, контратаковать, а мощно с оттягом врезать по клинку. И опять нет — Дримм не рассчитывает обезоружить противника... но вот выбить его из равновесия, заставить провалиться это вполне реальный шанс! Лучший ученик Танцующего со Сталью терпелив — надежды Петра достичь глубины его самообладания это бесплотная фантазия, попытка вычерпать море десертной ложкой...

…. воин переживает очередной приступ жгучей ненависти! До него наконец доходит, его силы закончатся много раньше чем Глава поддастся на его провокацию. Внешне бесстрастного словно робот фейри не удастся вытянуть на контратаку или достать во время одного из бросков... можно, можно было бы подставиться, якобы совершить ошибку и соблазнить его к более активным действиям... но непрерывная боль от пересекающей грудь царапины отлично напоминает-уберегает от подобных глупостей. Пётр начинает готовиться к атаке, филигранно открывает духовные каналы для следующей порции внутренней энергии, у него есть план...

Новая вспышка! Зачерпнувший из резерва Пётр снова ускоряется, бешеным-оскалившимся волчком налетая на Главу — обрушенный им вихрь ударов подобен лавине из стали. Каждый из ударов наполнен чудовищной силой... каждый чётко выверен и является составной частью давно и тщательно продуманной и отработанной комбинации...

… Не упустивший начало атаки Дримм достойно встречает безумную круговерть ударов, тактически грамотно отходит-отступает, выдерживает напор, но всё же неизбежно прогибается, полностью сосредоточившись на защите. В какой-то момент его клинок жёстко блокирует крайне опасный нижний-секущий выпад Петра — их мечи сплетаются — мышцы на руках и плечах обоих противников вздуваются в запредельном усилии — оба на мгновение застывают, полностью сосредоточившись на силовом противостоянии — фейри пытается отжать-отбросить несущий смерть клинок...

Удар!!! Пётр идёт ва-банк — воспользовавшийся ситуацией воин наносит мощный удар головой, пытается своим лобешником разбить лицо Главе, травмировать и ошарашить его неожиданным приёмом... пытается победить доступным ему способом! Хорошая попытка и вряд ли его можно за неё осудить, в конце-концов она ни разу не противоречит скудному набору правил и самому формату поединка. Отличная импровизация... но нет, не получилось — вовремя среагировавший фейри наносит встречный удар головой! Мощный хруст, когда кость встречает кость! По настоящему жёсткое столкновение — не всякий стальной шлем сумел бы уберечь хозяина от подобной мощи встречи! Дримм гораздо сильней своего противника... когда тот в обычном состоянии, но сейчас прочность костей и плоти воина подпитывает щедро наполнившая тело внутренняя энергия! Бескомпромиссное столкновение частично выбивает дух из обоих поединщиков, не лишает сознания, но в какой-то степени на время снижает их возможности...

Разъярённый воин не оставляет настойчивых попыток добраться до Главы любым возможным способом: несмотря на муть в голове и искры в глазах пытается пробить коленом в пах... и одновременно воткнуть рог крестовины в глотку!

Дримм успешно блокирует смертельный удар гардой, однако не успевает до конца отразить удар коленом — в пах фейри всё-таки не получил... но по внешней стороне бедра Пётр ему крепко зарядил!

Рычащий от бешенства воин пытается достать ненавистного врага! Растопыренная-скрюченная подобно звериной лапе рука устремляется к лицу Главы клана... Пылающий ненавистью воин рискует выпустить рукоять клинка в столь ответственный момент, он страстно желает разорвать фейри горло, как вариант разодрать лицо и оставить его без глаза — Дримм не позволяет себя изувечить: жёсткий удар торцом рукояти вызывает болезненную гримасу на искажённом яростью лице Петра. Мгновение за мгновением истекают последние секунды применённого воином навыка...

С усилием и кровавыми брызгами вытолкнутый из глотки противника боевой вопль неожиданно обрушивается на перешедшего в наступление фейри! Этот вопль ножами рвёт воздух... рвёт плоть... сбивает успешно развивавшуюся и почти завершённую атаку, вынуждает Дримма спасти-закрыть глаза, отшатнуться-отступить, его лицо краснеет и покрывается густой сеткой неглубоких кровоточащих шрамов-порезов...

…. Не упустивший своего Пётр на 110% использует оставшееся время действия навыка, бурлящую в мышцах и связках силу, концентрированную ненависть, желание жить и победить, а также рачительно приберегаемый как раз на такой случай ''Мечелом''... Удар воина неотразим и обладает поистине чудовищно-неестественной динамикой! Он словно многотонный обвал, всесметающая лавина, артиллерийский обстрел, сокрушающий всё таранный удар разогнавшегося поезда...

… клинок фейри перерублен, но к дикой ярости Петра сам хозяин искалеченного меча избегает чудовищного удара, уходит от него в глубоком перекате, тем самым разрывая дистанцию и вновь счастливо избегая кончика немедленно устремившегося вдогонку оружия воина. Мгновением позже не на шутку раздосадованного половинчатым успехом игрока настигает волна боли — как оказалось Убийца Богов не только разрывал губительную дистанцию, но и как-то умудрился чиркнуть своего врага по левой руке обломком изувеченного клинка. Несмотря на закрытые в тот момент глаза и залитое кровью лицо, чиркнул хорошо-глубоко, до кости пропахав мышцы и мясо!

Действие навыка окончено, а учёный Пётр не спешит атаковать, благоразумно давая телу привыкнуть к вернувшейся в норму скорости реакций и движений, у него зверски болит правая рука, но похоже кость не сломана. С левой всё гораздо хуже — глубокая рваная рана обильно кровоточит... Тем не менее всё не так страшно как может показаться на первый взгляд: рука сохраняет подвижность, одно из прокаченных умений позволяет воину купировать боль, правильно распределённая энергия из не раз выручавшего внутреннего источника даёт возможность частично остановить кровопотерю. Нанесённая Главой рана опасна, неприятна, но не способна вывести Петра из строя.

Для фейри образовавшаяся пауза — несомненное благо: Дримм может без опаски стереть кровь с лица, переосмыслить свои возможности и рисунок боя в связи с изменившимися обстоятельствами — в руках у него больше нет полноценного меча... есть обломок примерно в две трети прежней длинны полосы клинка со скошенным, но всё же ограниченно годным для колющих ударов остриём. Раны на лице и гематома на бедре зарастают-рассасываются прямо на глазах — исключительная регенерация расы фейри не зависит от наличия маны или возможности использовать магию. Нельзя отрицать, ученик Первого оказался в очень сложном, опасном положении...

Более-менее пришедший в себя, жадно алкающий близкой победы воин яростно наседает на постоянно отступающего врага, вовсю используя образовавшееся преимущество в длине оружия! Пётр не зарывается, не рискует, не желая дать противнику шанс, и бьёт-атакует, атакует и бьёт как будто движимый водяным колесом кузнечный молот. Его тактика проста... и очевидно ведёт к победе!

Вынужденный сдерживать мощный-непрерывный напор фейри крутится волчком, уворачиваясь, финтя и отражая непрерывные атаки неполноценным клинком. Он не позволяет себе бежать, тем более потерять голову, но отступает.. отступает... отступает... При всём мастерстве Убийцы Богов у него нет возможности контратаковать или по иному изменить характер поединка. Её пока нет... поскольку её сперва требуется создать! Но для этого нужно как минимум остаться в живых...

… Пётр раздражён! Проклятый фейри всё так же ускользает... трусливо бегает от него по арене, каким-то образом умудряясь отбиваться оставшимся у него жалким обломком... не хочет принять смерть как мужик! Искрящийся ненавистью, горящий предвкушением воин готовится добить обречённого врага, прикончить его может быть не очень красиво и слишком быстро, зато эффективно, в глубине души он понимает, Дракон очень опасен даже находясь в столь непростом положении. Играться с ним как кот с мышью — неразумный риск!

Вопль! Пётр вновь применяет уже однажды почти принесший ему победу приём — предваряет мощную атаку боевым криком, пытаясь ошарашить-замедлить врага. Кажется... у него получается! Фейри отшатывается, зажмуривая глаза и лихорадочно сечёт пространство перед собой увечным клинком, его лицо, шея, верхняя часть груди снова покрываются сеткой кровоточащих царапин....

Радостно взревевший-зарычавший Пётр атакуе.... ДИКАЯ БОЛЬ в животе!!! Казалось бы решающая атака прервана самым невероятным образом — неловко скрючившийся воин отступает, с ужасом ощущая левой рукой глубоко вонзившуюся сталь! Лишь секунду спустя его мысли и чувства морозит страшная догадка — его плоть терзает верхний обломок совсем недавно перерубленного меча. Секунду спустя он осознаёт, что всё куда хуже — проклятый фейри каким-то образом его просчитал и вывел, спровоцировал на атаку в самый для себя выгодный момент... вывел и невероятным образом умудрился запустить мерзкий обломок пинком ноги! Злоба в душе Петра борется с восхищением, но побеждает разумеется ЗЛОБА!

Сумевший справиться с болью и подступающей паникой воин оставляет обломок в покое. Он не уверен, что левой-травмированной рукой сумеет аккуратно выдернуть лезвие из живота, не уверен, что сможет справиться с неизбежно обильным кровотечением после. Да и потом, силы и оставшийся запас внутренней энергии нужны ему для другого — как бы то ни было Пётр всё ещё рассчитывает победить, прикончить ненавистного фейри и отомстить поганцам-Драконам. Не будем скрывать, он ненавидит клан всей душой... ненавидел его ещё до то как в него вступил...

С упорством достойным лучшего воплощения и лучшей цели Пётр снова активирует доступные ему навыки! Распахнутые на полную духовные каналы трещат от струящейся по ним энергии! Чудовищная сила и запредельная скорость — шагнувший за предел воин это само воплощение ярости, это материализовавшаяся, концентрированная в глазах и на острие клинка НЕНАВИСТЬ! Неостановимая стихия!

Лишь каким-то чудом Дримму удаётся сдержать поистине колоссальный напор первых самых сложных секунд, вывернуться из-под шелестяще-гудящего вихря наполненных дикой силой взмахов, вывернуться и обмануть прущего беспощадной лавиной врага... забывший про защиту, уподобившийся берсеркеру Пётр забывает и про дистанцию — ускользнувший фейри достаёт его кончиком обломленного клинка, самым-самым кончиком... но всё же достаёт! Лоб воина у корней волос украшает длинная-извилистая царапина!

Раскалённый яростью, источающий бешенство воин не отпускает врага, преследует его словно отведавший крови лев! По сути у него нет иного выхода, как только прикончить вёрткого противника до истечения подаренного навыком ускорения. Напомню: всего лишь трижды Пётр способен его применить, да и внутренний источник силы почти пуст. Жизнь или смерть!

Да, жизнь или смерть — у Дримма есть возможность потянуть время, побегать от несущейся по пятам безумной машины уничтожения, попробовать использовать разные уловки... Убийца Богов избирает иной путь! Он атакует! Встречает бурлящий в глазах преследователя океан ненависти расплавленным золотом своих глаз!

Не звон, не лязг, а дикий хруст столкнувшихся на немыслимой скорости клинков...

Разлетающиеся вместе с искрами стальные осколки...

Наполненный звериной яростью рык и презрительное молчание...

Стон воздуха и протестующих мышц, скрип камня арены под сапогами...

…. во время очередного обмена отчаянными ударами Дримм совершает неожиданный рывок вправо, как будто снова хочет ускользнуть, уйти в глубокий нырок-перекат и вынудить противника себя догонять. Сбежать!

Взорвавшийся диким рыком Пётр пытается ему помешать, кидается наперерез... разогнавшийся меч воина превращается в пропеллер на полном ходу... он задевает-уродует каменный пол арены, высекая целые снопы поджигающих сам воздух искр...

…. огромный зал ахает и подаётся вперёд в едином порыве, многие из зрителей настолько возбуждены, что вскакивают со своих мест — обмишуливший противника Глава ловким пинком ворочает засевший в животе у Петра обломок клинка...мгновенно отступает, искусно отражая удар возмездия... и вновь атакует страдающего от чудовищной боли врага...

…. развороченные кишки и хлынувший по ногам поток крови не мешает воину более чем успешно встречать атаку фейри, дарованная навыком запредельная скорость не подводит его...

….однако никто не смог бы предугадать, что оный хитроумный фейри решится выпустить клинок из рук, осмелится потерять свою последнюю надежду... Нет! Не выпустить и не потерять, а как бы естественным образом завершая текущую атаку, отпустить-запустить меч-калеку во время очередного финта, отправить в правое предплечье Петра с предельно малой дистанции... стальной посланец Главы пронзает вооружённую руку насквозь, кость внутри плоти не способна его задержать!

Безоружный Дримм легко ускользает от удара изувеченной руки — сумевший сохранить оружие Пётр вынужден перехватить рукоять левой и тоже травмированной рукой, несмотря ни на что он полон решимости закончить дело, прикончить лишённого меча, а значит как никогда уязвимого врага... шаг-другой в сторону отступившего фейри и воина буквально корёжит от пронзившей его боли — изорванное брюхо не способствует продолжению поединка, плотно перемешанная с ненавистью воля не может преодолеть одновременно жгущую огнём и обжигающую холодом боль... всё на что хватает воина так это следить за действиями обходящего его по кругу фейри и не опускать тяжелеющий с каждой секундой клинок... истощённый до донышка резерв отдаёт последние крохи внутренней энергии — немного взбодрившийся воин приходит в себя — клинок в его каменеющих, но всё ещё твёрдых руках устремляется вперёд... внезапная слепота настигает его в самый неподходящий момент — кровь из царапины у корней волос крайне не вовремя попадает ему в глаза...

… Убийце Богов хватает короткого мгновения! Стремительным рывком сблизившийся с противником фейри блокирует меч, цепко ухватившись за один из рогов крестовины. Другой рукой мёртвой хваткой вцепляется в торчащую из предплечья рукоять верного клинка...

… свирепо дёрнувшийся Пётр непроизвольно помогает фейри вынуть оружие из своей плоти, а затем из-за пронизавшей всё тело вспышки боли не успевает остановить вновь проникший в его плоть обломанный, но жаждущий отомстить за увечье клинок...

… хруст раздвигаемых рёбер и ликующий звон, когда две части некогда единого оружия встречаются внутри развороченной брюшной полости... Головоломная комбинация завершена!

Дримм ни на мгновение не теряет сосредоточенности, не позволяет отблескам близкой победы обмануть себя — он мощно-умело-безостановачно выворачивает меч из изувеченных рук врага, не стесняясь ломать пальцы, бить локтями по ранам и коленями по икроножным мышцам! Не зря он по праву считается одним из лучших рукопашников клана!

Задохнувшийся от нестерпимой боли Пётр не в состоянии ему достойно противостоять, его искалеченное тело всё ещё наполняют огромные сила и скорость, но правильно их применить ему больше не дано. Растративший все до единого резервы игрок почти не соображает, из его многочисленных ран буйно-буйно исторгается руда жизни, он сломлен и не способен к дальнейшему противостоянию — обильная кровопотеря и сталь в желудке соревнуются между собой за право прикончить его первым.

- Что теперь...? - завладевший оружием противника Дримм в раздумьях, как ему поступить... Прикончить врага?! Или пощадить его ради Анариэль и в надежде, что тот осознает свои ошибки, пересмотрит и отвергнет безумные цели, поймёт, как был не прав. Нежелание проливать кровь и отнимать жизнь собрата по клану — очень сильный мотив проявить милосердие к побеждённому глупцу. Второй мотив: Дримму как основателю клана очень не хочется создавать прецедент — Драконы не должны убивать друг друга!

Коленопреклоненная фигура на густо залитых кровью камнях арены поднимает голову и смотрит на фейри... надежда в глазах Дримма тает словно сохранившийся в глубине чащи снег поздней весной. Он осознаёт, понимает не только жизненным опытом, но и возможностями менталиста: Пётр ничего не поймёт и не осознает, не простит и не откажется от ненависти к клану, его Главе, собственной сестре — если представится такая возможность, обязательно будет мстить, не особо заморачиваясь по поводу выбора средств, будет добиваться своего до последнего вздоха. Понесённое поражение не способно его образумить или чему-то научить — такому как он плевать на святость поединка или волю богов!

Дримм не страшился поражения, не боялся противника ни до, ни во время поединка, в самые сложные моменты сохранял спокойствие, но сейчас он едва не испугался, на мгновение представив себе, чем может обернуться его милосердие, почувствовав всю глубину бушующей внутри воина ненависти и жажды мести.

- За что?! - и вновь Дримм не понимает, действительно не понимает, за что брат Казначея ненавидит клан... Халлона... Туллиндэ... Вара... Кармельку... всех остальных его игроков — Драконы не сделали ему ничего плохого, ничем не заслужили столь жуткую ненависть. Тем не менее Пётр ненавидит их всех, желает им гибели и мук. ЗА ЧТО?!!

Решение принято. Переступивший через себя фейри не мучает и не унижает врага колебаниями — одно предельно выверенное короткое движение покрытого глубокими щербинами клинка и голова ничего не успевшего осознать воина слетает с плеч... катится по каменным плитам... замирает... наполненный мутью и жгучей яростью, а так же как ни странно облегчением взгляд потухает... тело оседает секунду спустя...

Зал Большого совета клана не взрывается овациями или ликующими криками — он встречает поступок Главы гробовым молчанием. Многие из ставших свидетелями произошедшего игроков одобряют выбор своего лидера, другие его как минимум не осуждают и все без исключения понимают его, даже зашедшаяся в рыданиях на плече у мужа Анариэль.

Проникшаяся моментом Василиса чудовищным усилием воли не допускает улыбку на уста... хотя ей очень хочется расхохотаться во всё горло. Чёрный Меч невозмутим как всегда. Послушный не скрывает своего облегчения. Спрятав истинные чувства ничуть не хуже дочери Дракона, на арену спешат снежные эльфийки-заготовки: позаботиться о хозяине, принять меч из его рук (теперь это историческая реликвия), убрать останки слишком много возомнившего о себе воина.

А Дримм покорно позволят заготовкам забрать меч из рук и стереть кровь с лица, от него не исходит радости или ликования победы — он явно растерян, расстроен, остро переживает случившееся. В глазах у покидавшего зону антимагии фейри нет золота или Тьмы, но плещется сильнейшая грусть. Забыв про Малый совет и собственных питомцев, шаркающей унылой походкой он направляется к Анариэь. Он идёт к ней не как Глава клана и даже не как друг, он идёт к ней с повинной головой, готовый молить о прощении и безропотно принять любую кару, любой самый суровый приговор...

*

Последняя пакость погибшего безумца — шесть с лишним сотен его личных заготовок, эльфов, полуэльфов и людей покончили с собой, в точности исполнив отданное им распоряжение на случай его поражения, более двух с половиной тысяч жён, мужей, детей погибших заготовок испытали глубочайший шок и познали истинное горе. Игроки клана Красного Дракона не поддались на провокацию мертвеца, не дали выход справедливому гневу — останки Петра без каких-либо почестей отправились в свой последний путь к пирамиде-гробнице в горах вокруг Байкала. Анариэль не захотела проститься с телом брата, зато приложила все силы, чтобы по возможности помочь родным и близким исполнивших жуткий приказ личных заготовок.

1515 год, зима.

Жизнь и Смерть — две сестры, две вечные, непреложные истины. Их невозможно разделить, немыслимо принять одну и при этом отвергнуть другую... Жизнь всегда предваряет Смерть, а Смерть неотрывно следует за Жизнью — вечный круговорот равновеликих сил. Их борьба, их танец, бесконечная погоня друг за другом позволяют вселенной существовать, придают мирозданию устойчивую-законченную-совершенную форму. Спустя два с небольшим месяца после вошедшего в историю клана и одновременно пополнившего копилку его самых страшных тайн поединка прекрасная столица, а за ней и вся остальная Айлирия захвачены небывалым ликованием! Невероятно масштабное торжество накрывает построенную Драконами страну словно мощная лавина очутившийся у неё на пути беззащитный лужок! Глава клана, его основатель и первый правитель созданной им страны изволит взять в супруги дочь этого мира, породниться с его обитателями, смешать с ними кровь. Это радостное событие не только с одобрением воспринимают 90 с лишим процентов пришельцев из Серединного мира, но и яростно приветствуют все туземные подданные страны. Баргуты, ламуты, сахалар, эвенкил, ненэй, одулы, алаи, иные признавшие власть могучего клана народы Восточной Сибири счастливы видеть женой великого вождя нелюдей женщину из этого мира, возможно кое-кто из них предпочёл бы увидеть на её месте женщину из своего конкретного племени, но нельзя отрицать, все они испытывают небывалый душевный подъём и облегчение от того, что Ваннискьяльв Айлирии счёл женщину людского рода достойной разделить с ним семейную жизнь и престол, родить ему детей. Это невероятно благое в их понимании событие как бы ставит их на одну ступень с подданными Айлирии иномирного происхождения, как бы закрепляет их права, в какой-то степени делает их равными эльфам, фейри, оркам, тошта, гонзо, гномам, сильным сообществам хопешей и людей племени Белки. Это великое событие безусловно служит делу объединения страны!

Богато украшенная в преддверии торжества, бурлящая радостью столица переполнена ликующими толпами, огромные экраны (магия иллюзий) над всеми большими и малыми площадями, скверами и парками позволяют её жителям и гостям в режиме реального времени наблюдать все перипетии брачной церемонии Убийцы Богов и его невесты, способствуют появлению и росту чувства сопричастности к происходящему на их глазах событию. Важный факт, подобные магические экраны находятся не только в столице, но и во всех без исключения городах с населением свыше тысячи жителей, во всех когтях, во множестве коготков, расположенные далеко на севере города сахалар не являются исключением. Организовавшие подобное зрелище старейшины клана придают большое значение правильному освещению происходящего в столице торжества... а заодно отрабатывают технологию аналогичных массовых трансляций на будущее, синхронизированная с изображением система распространения информации через столбы-артефакты позволяет нескрывающим волнения дикторам комментировать показываемые на экранах события.

Собравшиеся у экранов жители страны с благоговением следят за роскошной церемонией, восторгаются праздничным убранством внутренних помещений Великого храма, затаив дыхание наблюдают за творящимися внутри него обрядами... взрываются буйными криками, когда Великая жрица Трооатэны громко-чётко объявляет Убийцу Богов и его суженную мужем и женой. Жадный интерес бессчётного числа зрителей вызывают не только основные участники, но и прочие присутствующие на церемонии персоны, старейшины, иные известные гости, многочисленные воины, маги, друиды, знать вошедших в Айлирию народов, зайсан баргут, тайоны и дарханы сахалар, эль, вожди и старейшины таёжных племён, известные силой и авторитетом шаманы Большого Зеркала, торговые гости из далёких краёв, специально приглашённые из организованного в Богатых горах торжища — Драконы спешат поделиться своей радостью со всеми, до кого могут дотянутся... всем племенам, оказавшимся в орбите их влияния и даже враждебным или до сих пор находящимся за пределом границ власти клана, отправлены обильные подарки и угощения в честь знаменательного события, всем почитаемым на территории Айлирии богам преподнесены щедрые подношения, не забыты и местные боги и духи, а также их служители.

В отличие от высшей знати многих земных государств Малый совет не спешит открывать двери узилищ ради знаменательной даты, но зато полагает возможным одарить налоговым вычетом всех содержателей таверн, харчевен, кабаков, лучших ресторанов и самых мелких закусочных — это не подарок, поскольку за счёт этого вычета содержатели упомянутых заведений целый день и всю ночь обязаны кормить и наливать любому желающему и не брать с него ни единой медной монетки — всё за счёт казны! Помимо богатого угощения Драконы не скупятся и на иные развлечения для народа, не считая монет оплачивают весёлые представления, театральные и костюмированные постановки и шествия, фейерверки и масштабные иллюзорные потехи в небесах множества городов, для столицы же с её вечносияющими небесами приготовлено очень особенное зрелище...

*

Драконы не были бы собой, если бы не постарались извлечь максимум возможного из столь масштабного мероприятия. Не только в очередной раз пустили пыль в глаза, продемонстрировав своё богатство и могущество, но и неплохо заработали на посвящённых теме свадьбы Ваннискьяльва открытках, журналах, альбомах, статуэтках, памятных картинах, ментальных кристаллах. Доходы клана от распространения всей вышеупомянутой продукции минимум в два раза превзошли гигантские затраты на само торжество и налоговые потери от вычета.

*

Экраны-экранами, но только жителям и гостям города Ожившей Бабочки суждено своими глазами увидеть уникальное шествие, когда покинувший Первохрам счастливый правитель вместе с молодой женой отправился по улицам города в сторону Новой цитадели. Пару новобрачных везёт положенная по обычаю колесница, что тянут шесть запряжённых цугом златогривых коней. Дримм лично держит вожжи, но даже не думает тянуться к положенному возничему хлысту — полуразумные кони прекрасно знают, куда и с какой скоростью им следует идти, бушующие толпы по краям проезжей части не способны их напугать, тем более что высыпавших на улицы жителей и гостей города вежливо, но надёжно сдерживают городская стража, спецназ, ''Несущие смерть'' и гордые оказанной им честью хопеши и фейри из конного ополчения.

Влекущая Дракона и его избранницу колесница невольно притягивает взгляды... оно и неудивительно — кованная целиком из древней, позеленевшей от времени бронзы колесница первых Парнских императоров достойна участвовать в развернувшемся действе, по ободу украшенные чеканными изображениями грызов, виверн, грифонов, мантикор высокие-широкие колёса медленно-величественно несут платформу по каменным мостовым ликующего города, старательно отреставрированные и тщательно смазанные оси не скрипнут и не подведут. Можно не сомневаться, духи древних императоров одобрят личность того, кто позаимствовал у них транспортное средство, вполне возможно благословят Убийцу Богов и его жену. Впереди колесницы движется почётный эскорт из сотни тяжеловооружённых конных в багровых латах, движется медленно при полном параде — знаменитые пики-спицы царапают небеса, отполированные гребни шлемов горят будто только-только искупались в свежей крови. Кавалеристы сотни горды выпавшей на их долю чести... они до конца заслужили её, достойно пройдя многочисленные испытания и выиграв не менее многочисленные состязания с иными достойными претендентами на столь почётное место. За медленно влекомой златогривыми конями колесницей своим ходом движутся многочисленные гости церемонии, впереди питомцы Дримма и родичи его жены, старейшины и вассальные правители с семьями, за ними члены клана Красного Дракона и племенная знать, разумные питомцы, высокопоставленные заготовки и неписи, все, кто достоин присутствовать на праздничном пиру в Главном Пиршественном зале Новой цитадели. Растянувшееся на километры и неспособное спешить шествие занимает несколько часов. Великий храм Хозяина Грозы и твердыню клана словно соединяет медленно струящаяся река из облачённых в праздничные одежды персон: в начале её, у самого Храма стражу несут хопешки и ученики Школы Паладинов, в конце, у самого входа в цитадель — ''Непобедимые''и снежные эльфийки.''Приносящие рассвет'' и лучшие бойцы Службы Безопасности клана не видны, но они тоже здесь неподалёку, всегда настороже, всегда готовы....

Следующий прямо за колесницей Афанасий находится в полном раздрае чувств — с одной стороны, он невероятно рад за дочь, счастлив и горд тем, что сумел найти ей хорошего мужа, благодарен Судьбе. С другой, всё происходящее в немалой степени пугает его — он никогда не чаял увидеть свою кровиночку государыней, не мнил мочно зрить нелюдя в зятьях. И пускай за последний год он успел ко многому привыкнуть, со многим смириться, пережить и передумать, но сегодня его немного потряхивает изнутри... как будто он только-только осознал произошедшее! Понял, что случившегося никак не вернуть-не изменить, по-настоящему понял это только тогда, когда беловолосая эльфийка в парадных, горящих дорогими каменьями одеяниях громовым голосом объявила его дочь женой Убийцы Богов, и парный-разнополый идол бога нелюдей словно кивнул и сверкнул глазами в ответ на её слова! Житьий человек крепится, держится ради жены и дочери, но никак не может побороть упрямое чувство... ощущает себя словно во сне — горящий багровым и золотым огнём шпиль-клинок громадного храма у него за спиной и нелюдские хари вокруг только укрепляют его в этом чувстве.

*

Состояние отца невесты в полной мере разделяют многочисленные гости столицы, специально приглашённые на торжество знатные люди сибирских народов и заморские купцы, а также оказавшиеся в этот момент в центре Айлирии разнообразные путешественники. Даже в самые обычные, будничные времена город Ожившей Бабочки глубоко впечатлял как правило не готовых к его блеску гостей, но сегодня он буквально разил их наповал! Заставлял сомневаться в том, что видят глаза, и в собственном рассудке! Одновременно пугал и восхищал! Каждый посетивший его в сей час человек ощущал себя внутри сна или сказки!

*

Огромный и помпезный Пиршественный зал Новой цитадели без проблем вмещает многие тысячи гостей. Он радует их удивительными, изысканными, обильными угощениями и всяческими иными развлечениями. Похожие на бесконечные дороги столы устелены узорчатыми шёлковыми скатертями с отделкой по краю из драгоценных, полудрагоценных камней и жемчугов, уставлены блюдами и чашами из золота, серебра, камня, хрусталя, фарфора, цветного и прозрачного стекла, искусством костерезов превращённых в чаши и блюда костей-черепов иномирных чудовищ. Только здесь и сегодня гости-люди могут попробовать удивительные лакомства или изготовленные в Серединном мире вина — не только знаменитое квелийское вино прямиком из Великого леса, но и лучшие цветочные вина родом с континента Даргамрал, знаменитые яблочные вина королевства Эрмилан, чёрные как смола и сладкие-сладкие виноградные вина исчезнувшей Парнской империи или крепкие вина королевства Чак-Чар. Для любителей более суровых напитков найдётся натуральный гномий самогон или мороженное пиво зимних орков, сшибающие с ног напитки олли, раскаляющие кровь и жгущие нутро коктейли морских эльфов, только-так дурманившие разум настойки варваров континента По. Что касается закусок, то вряд ли на свадебном пиру Убийцы Богов удастся отыскать отсутствующее блюда — здесь есть всё, что только может... и чего не может быть! Поищи и ты обязательно найдёшь, но скорей всего не станешь заниматься подобной ерундой, а тут зачерпнёшь из большой как лодка чаши с красной словно кровь икрой, там отрежешь горячий-ароматный кусок от целиком запечённого вепря или медведя, от души нагребёшь в свою тарелку паштета или тушёной печени с грибами и ломтиками вурма, зацепишься взглядом за раздувшийся от крема и орехов торт, споткнёшься и устремишься к блюду с зажаренными в сливках тетеревами или к пустившей слезу голове сыра размером с голову быка. Драконы знают, ещё как знают толк в пирах и щедро делятся своими знаниями с земными подданными клана!

- Никак не могу привыкнуть... ко всему ЭТОМУ! - обычно очень сдержанный зайсан Азарга не склонен открывать душу кому бы то ни было, однако сегодня он не в состоянии сдержать чувств. Его собеседник тойон народа сахалар Урсун прекрасно понимает его — город Ожившей Бабочки, торжественная церемония в храме Хозяина Грозы произвели на него неизгладимое впечатление, проникли-просочились глубоко внутрь его естества.

- Их мир — наверное удивительное место, если смог породить такие чудеса как этот город и его обитатели! Их сила пугает! - Урсун не может полностью контролировать себя, его голос, голос успешного вождя и смелого воина, слегка дрожит. - Если бы мы с самого начала знали, ЧТО стоит за Драконами, мы бы никогда не пошли на войну с ними. -

- Да. Нам повезло, - полностью разделяет его мнение правитель баргут, - каким-то чудом мы прошлись по кромке меча и уцелели. Наша слабость стала нашим спасением — тем, кто силён, придётся очень тяжело. Драконы не смогут согнуть их как нас... сломают как сухую ветку! Растопчут в пыль! -

- Это страшно представить, - дрогнув глазами, произносит тойон, упрямо сжимает губы, - но нужно, если мы хотим подготовиться к будущему. Драконам суждено сокрушать народы и страны — заключённая в них сила не оставит им иного выбора. Им не оставят его правители могучих государств востока и юга, воинственные жители закатных стран. -

- Война... дело в общем-то привычное, - несколько цинично усмехнулся зайсан. - Насколько мне известно, для Драконов тоже. В своём мире они только и делали что воевали с врагами, что гораздо опасней людей — их могущество и богатство рождены бесчисленными победами. -

- Не только, - чуть по иному смотрит на вещи Урсун. - Драконы это не только военная и магическая мощь, но и громадный источник знаний буквально обо всём на свете, из которого можно черпать до конца времён. -

- Высокомерные ханьцы неучи по сравнению с ними, - и вновь поддакнул ему Азарга. - Насколько я их знаю, эти глупцы очень долго будут отрицать знания нелюдей, воротить от них нос... и в этом сильно-сильно проиграют. Попомни мои слова, - немалый опыт и более чем предметное знание темы разговора сразу ощущаются в его словах.

- Знания Драконов неизбежно изменят мир. Они могут как погубить, так и невероятно возвысить тех, кто встанет рядом с ними — мы не имеем права упустить этот шанс... особенно если вспомнить, ради чего тот неведомый нам бог призвал Драконов в наш мир... -

- Опасность, ради избавления от которой требуется призвать могучую силу из иного мира, - не скрывая беспокойства в голосе, произнёс резко посерьёзневший баргут, - я понимаю твою тревогу. Люди это не беда — Драконы одолеют людей, любые самые сильные страны падут пред ними, мы поможем им и зачерпнём от их силы и удачи, разделим их успех. Но вот опасность, способная испугать богов... похоже нас всех ждут очень сложные времена. Надо готовиться! -

- А для этого нам необходимо стать к Драконам как можно ближе, стать для них не просто поданными и вассалами, но кем-то гораздо большим, - похоже сегодня зайсан и тойон мыслят на одной волне, с полуслово понимая друг друга, а иначе как объяснить, что взгляды того и другого одновременно ищут и находят довольно занимательную пару.

Предмет их интереса — не очень высокая, но изумительно сложённая и исключительно прекрасная женщина расы дроу в белом-воздушном платье и похожих на застывшие капли крови рубиновых серьгах-браслетах-колье и плечистый мужчина народа сахалар в неброской, но ладно скроенной одежде со знаками достоинства тойона и дорогим эльфийским клинком на левом боку. Даже слепой поймёт, мужчина и женщина близки как только могут быть близки два опалённых истинным чувством сердца. Берт и Карамелька... любой, кто хоть немного знаком с историей их бурного романа, прекрасно понимает, к чему всё идёт — никто в здравом уме не решится поставить под сомнение, тем более решится противиться их союзу. А тот, кто попытается... тот очень-очень сильно пожалеет! Принцесса расы дроу и тойон народа сахалар — не единственная подобная пара в Большом Пиршественном зале Новой цитадели, а учитывая сколько детей растёт как в семьях игроков клана, так и в знатных семьях вассальных народов, то можно допустить, что в будущем стоит ожидать привеликое множество иных-похожих и ещё более удивительных союзов. Эль, дарханы, тойоны, вожди больших и малых племён, лидеры благородных и могущественных родов, те из них, кто способен заглянуть на несколько шагов вперёд, ясно видят принесённое из иного мира сокровище — кровь долгоживущих рас... и страстно желают получить её для себя, своих детей, внуков, более отдалённых потомков. Получить! А вместе с ней обрести долголетие, здоровье, магию и знания могучих нелюдей! Да что далеко ходить и прищуривая глаза высматривать признаки грядущих событий — пример Главы клана и его юной невесты это словно мелкий камешек, способный положить начало всесметающей лавине!

- В перспективе женитьба Главы может осложнить наши отношения с Русью, - отдавший предпочтение рыбно-грибному меню Альдарон делится со старым другом не то чтобы полноценными опасениями, скорее взволновавшими его соображениями.

- ''Дочь новгородского изменника''? - с пониманием ухмыляется Элеммакил, в отличие от собеседника отдавая предпочтение блюдам из мяса птицы. - Ты прав, это может стать проблемой. А может и не стать — тут надо подумать, как всё лучше обыграть. Многое зависит от того, когда мы выйдем с Русью на контакт и кто в тот момент будет сидеть на троне. Для Рюрикова племени любые новгородцы — возможные мятежники, угроза, а скажем для Романовых — полузабытая история. -

- Ты учитывай, что здесь играет не только фактор времени или правящей династии, но и восприятия населения бывшей новгородской земли, знати, купцов, всех пострадавших от московских репрессий. Они могут всё сильно усложнить, если вообразят, что наличие на троне иного государства женщины из ''своих'' открывает для них некие возможности — начнут дёргаться и нас теребить — обязательно подведут под монастырь! -

- То есть спровоцируют конфликт с Московским царством! - задумчиво проговорил Элеммакил, машинально зажёвывая мысль сочным куском мяса куропатки. - Что ж и такое может быть. - Старательно прожевал, запил хорошим глотком цветочного вина. - С другой стороны, такие ребята могут стать для нас очень полезным активом. Выходцы из Новгорода Великого — деятельный народ, и деньги к ним липнут, посмотри хотя бы, какое положение выходцы из них заняли при дворе Московских государей, какую роль играли несмотря на статус природных мятежников. -

- А с третей, московские власти могут возомнить, что имеют право влиять на потомков Дримма и Марфы из-за их происхождения. Это тоже риск, - прищурившись, добавил Альдарон (действительно не исключая такой возможности).

- Пусть попытаются, - усмехнулся старый генерал, - ты знаешь Дракона, да и в девочке его течёт совсем не овечья кровь! Влиять на их детей... где сядут, там и слезут! А в перспективе, согласись, неплохо может выйти, по крайней мере такая кровь открывает пространство для манёвра. А дальше, видно будет — кто сумел, тот и съел! -

- Согласен, - немного подумав, кивнул Альдарон, - есть вариант затеять игру, особенно с учётом сколько бывших новгородских дворян и купцов Иван III вывез в Москву на ПМЖ. Тем или иным образом добраться до верхушки Московского царства — соблазнительно. Но надо будет поработать. -

- ''Без труда, не вынешь рыбку из пруда'', - с удовольствием вспомнивший и применивший старую-верную пословицу Элеммакил аппетитно хрустнул ароматным огурчиком знатного посола.

- В рамках игры, если пойдёт, можно даже подогреть надежды бывших новгородцев или их потомков... - вслух прикинул Альдарон, следуя примеру собеседника, - а через них попробовать аккуратно запустить коготки в такие структуры как РПЦ, систему приказов, царский двор. Поток из земледельцев-переселенцев нам тоже не помешает. Найдём куда пристроить. Главное — не зарываться. -

- Золотые слова! - поддакнул активно тянувшийся к пиву Элеммакил.

Оба старейшины охотно присоединяются к общей здравнице в честь молодых. Несмотря на солидный статус орут громко, с чувством, искренне желая счастья фейри и его невесте, счастья и побольше детей! Обусловленная опытом жизни и родом деятельности толика цинизма в каждом из них не мешает им радоваться за Главу. При всём при том отнюдь не случайно всплывшая в ходе застольного разговора тема тоже не забыта...

- Этот день — важная веха на пути клана в этом мире, - как всегда спокойный-рассудительный ллир-рнн возможно и позволяет атмосфере всеобщего ликования повлиять на свои чувства и суждения, но внешне это никак не проявляется. - Хорошо, что Дримм так быстро отыскал себе избранницу из местных, ещё лучше то, что она не принадлежит к правящей элите того или иного народа — этот шаг подарит его роду свободу выбора и отсутствие кровных и политических обязательств. -

- Никогда не думала об этом с такой позиции, - честно призналась раскрасневшаяся и в полной мере наслаждавшаяся всем происходящим Исилиэль. - Наверное ты прав — девочка из медвежьего уголка априори не способна ни на что повлиять, как и её родные. Они — беглецы, выключенные из жизни своей страны, думаю, на родине о них все давно забыли. Впрочем возможно их удастся использовать для установления контактов, всё же в местных реалиях они разбираются лучше нас и ещё долго будут разбираться, - чуть качнула головой, - мы многому можем у них научиться. -

Рю-ют благожелательно наклонил голову, полностью поддерживая последний тезис ученицы... и неожиданно сменил тему...

- Этот мир — удивительная шкатулка с драгоценностями и в то же время бездонный колодец абсурда. До сих пор не могу привыкнуть к устройству окружающей вселенной: безжизненная пустота, где вечно странствуют крохотные островки жизни... галактики... звёзды... жёлтые карлики... красные гиганты... туманности... парсеки... скорость света... чёрные дыры... теория относительности... ВАРП... труп на троне — моей бедной голове и за сотню лет не вместить всего этого, - почти пожаловался ученице архимаг.

- Некро опять грузил тебя байками по Warhammer?! - с чувством сотворив известный жест рука-лицо, констатировала Исилиэль. - Вот дурень, только сбивает тебя с толку этой ерундой! -

- Не беспокойся, я способен отличить выдумку от правды, - усмехнулся Рю-ют, чуть игриво прщурился. - Хотя-я... если так прикинуть, то эти забавные истории выглядят ничуть не менее логично и даже не столь противоречиво как описанное вами устройство местной вселенной. К тому же, как недавно выяснилось, вы и сами до конца не понимаете, как устроен ваш мир, - он не смог удержаться и не поддеть ученицу.

Исилиэль нечего ему возразить — доступное благодаря Дочке пространство Мира Снов, оказавшиеся самой настоящей реальностью большеноги, приходившие неведомо откуда канибалы-токк, демоны и синекожие маньяки поневоле заставляли сомневаться в самых основополагающих знаниях по устройству вселенной. Тут и в самом деле начнёшь сомневаться во всём на свете и не особо спешить пресекать гулявшие среди неписей слухи о том, что этот мир как и Серединный создал когда-то Неведомый Творец... у игроков клана нет доказательств того, что это не так... а КАК они просто не знают, поскольку больше не понимают, ЧЕМ является и ЧТО из себя представляет их вроде бы родной мир...! Как же всё было просто и ясно раньше, до переноса!

- Наверное наш совместный проект с Главой ожидает пробуксовка, - в разговоре с учителем Исилиэль не может не поднять реально волнующую тему, - у него сейчас найдётся чем заняться — медовый месяц, семейная жизнь и всё такое. - В словах менталистки не чувствуется осуждения, лишь густо перемешанная с радостью грусть. Проекты Главы по разработке новых и совершенствованию уже известных технологий создания големов плоти всегда будили в ней громадный интерес, всегда рождали в её душе зуд настоящего исследователя.

- Возможно, - понимающе глядит на неё ллир-рнн... и протягивает ученице тонкую веточку надежды, - но сомневаюсь, что Дримм способен надолго забросить исследования — они это важная часть его сути. - Рю-ют и сам верит в то что говорит, ещё и потому, что сам играет не последнюю роль в исследованиях Главы (фейри не мог не привлечь к своей работе обладающего уникальными знаниями и опытом големостроителя).

- Но проект костяных ежей они с Туллиндэ забросили...? -

- Не забросили, а окончили, - наставительно поправил ученицу ллир-рнн, - теперь это козырь в арсенале клана, готовое к применению оружие. Даже не сомневайся, Дракон и Длань Смерти очень хотят их испытать, но только на подходящей цели, им жалко растратить свой безусловный успех на ерунду. А исследования... они продолжатся, тем более после того, что мы получили от синекожих. -

- Кем же они всё-таки были? - не до крови, но сильно закусила губу Исилиэль, её по прежнему волнует почти мучает этот вопрос. - Неужели и правда пришельцами как считают Айсмэн и Халлон? Или созданиями Мира Снов, научившимися ходить в реал? Или осколком дочеловеческой цивилизации, как уверено говорят Боровик со Светланой? - резко помотала головой, отбрасывая приставучие-назойливые мысли, взглянула на собеседника: - Надеюсь, ты прав насчёт Главы. Было бы обидно потерять достигнутый за последние годы прогресс. -

Неожиданно Исилиэль замерла. Принимая ментальное сообщение, её лицо и взгляд перестроились на деловой лад, фигура словно наполнилась энергией! Она смотрит на невозмутимого внешне, но подобравшегося внутри архимага...

- …. Анкалимэ спрашивает насчёт нашего полога. Мы готовы? -

- Вполне. Можем начинать в любой момент, - уверенно подтверждает Рю-ют.

- Скоро, - в глазах менталиски горит нетерпеливое предвкушение и удовлетворение как от хорошо проделанной работы.

А тем временем пир бежит своим весёлым-разухабистым чередом, разливанные моря разнообразных алкогольных напитков активно убывают в объёме и в отличие от русских народных сказок попадают куда надо, а не безобидно и глупо стекают по усам. Приходит нужный час, и Дракон с невестой... ах извините, вместе с молодой женой отправляется в положенное место, в то самое место, куда испокон веку отправляются молодые супруги после щедрого свадебного пира, туда, где им заповедано совершить известные дела за ради приумножения рода. Но праздник далеко не завершён, наоборот, накал веселья только нарастает, благо среди гостей очень мало запойных пьяниц, желающих нажраться до зелёных чертей и поскорей отправиться дрыхнуть под стол. В основном собравшиеся на столь масштабное и знаменательное событие персоны предпочитают общаться, заводить знакомства и полезные связи, кое-кто целенаправленно собирает информацию, некоторые пытаются обстряпать разного вида дела. Специально приглашённые купцы и вовсе забыли про вино — ходят повсюду с распахнутыми на зависть любому филину глазами и чуть ли не шевелят немилосердно растопыренными ушами. Многочисленная молодёжь активно общается.

Постепенно и вроде как абсолютно стихийным образом основная масса гостей перетекает-перемещается на обрамляющую цитадель громадную открытую террасу — здесь нет такого поражающего воображение кулинарного изобилия как в зале Приёмов, зато полно снимающих усталость и придающих сил напитков, фруктов и сладостей. Потоки свежего воздуха, аромат произрастающих на террасе растений благотворно влияет на притомившихся гостей, как и негромкая-приятная слуху музыка. Свободно принявшая тысячи пирующих терраса — отличное место полюбоваться на удивительное зрелище, очередной сюрприз богатых на выдумку Драконов. Способный на настоящие чудеса клан дарит всем участникам праздника... небо... он дарит им чёрное, усыпанное звёздами небо Серединного мира и пять сияющих на его просторе разноцветных лун! ЧУДО!!! Рождённое из могущества и знаний сильнейшего в двух мирах мага школы Иллюзий и его необделённой талантом ученицы. Рю-ют и Исилиэль больше месяца готовили архисложное заклинание масштабного полога, способное накрыть всю зону переноса целиком и продержаться несколько часов до самого утра. Зрелище, равно способное порадовать богов и смертных, своеобразный подарок всем пришельцам из иного мира, повод вспомнить прошлое и почтить его поднятым кубком. Помимо всего прочего устроенное почтенным архимагом и его ученицей представление это отличное завершение праздника, достойный сего памятного события финальный штрих!

Интерлюдия.

До самого последнего времени Тэмээн не представлял себе, насколько сильно внутренние области Поднебесной империи и особенно её столица отличаются от того светлого-чистого образа, что сумел внушить ему в детстве китаец-отец. Несмотря на приобретённые за годы совсем непростой жизни цинизм и не раз выручавшую его привычку всё на свете подвергать сомнению, он всегда считал великий город центром мира, сияющим источником знания и добродетели, с юных лет мечтал когда-нибудь лично ступить на улицы легендарного Шанду... по воле сбросивших монгольское ярмо ханьцев давным-давно переименованного в Пекин, посетить Внутренний и Имперский город, побродить среди затейливого переплетения столичных хутунов и роскошных сэхэюаней высшей знати, посмотреть, хотя бы издали полюбоваться на пурпурные стены Запретного города!

Всё верно, суровая жизнь среди кочевников вдребезги разбила-расколотила массу владевших им прежде иллюзий, ожесточила сердце, огрубила душу, однако унаследованное от рано ушедшего отца трепетное отношение к покинутой тем родине Тэмээн всё же сохранил, словно редкой красоты хрустальную вазу бережно пронёс сквозь годы и лишения. Во многом именно оно толкнуло рождённого далеко за пределами империи полукровку на довольно рискованный путь! Толкнуло шагнуть на него отнюдь не из благородных побуждений... как минимум не только из-за них — в его мыслях корысть и страх густо перемешены с жаждой признания, он очень хочет заслужить признание среди народа отца, о благодарности Сына Неба даже не мечтает, но рассчитывает, что тот хотя бы услышит про него. Подарить империи жизненно необходимые ей знания, открыть глаза и обратить внимание имперских вельмож и военачальников на возникшую божественным чудом державу Драконов-нелюдей — разве это не достойная цель?! Цель... безусловно заслуживающая соответствующего вознаграждения... способная невероятно прославить и возвысить того, кто её достиг... Не менее важная причина — желанное избавление от постоянно, день ото дня ужесточавшейся опеки Великого хана: Тэмээн ясно чувствует угрозу с его стороны, ощущает себя расходным материалом, от которого без колебаний избавятся, когда найдут ему лучшую замену, часто чувствует себя обречённой на забой овцой. Навязанные ханом в последнее время соглядатаи среди личной охраны только укрепили подозрения торговца об уготованной ему незавидной судьбе.

Ах сколько надежд бушевало в душе баргута-полукровки, когда прекрасно осознавая грозившую ему опасность, осознавая всю меру гнева Великого хана он всё же обратился к знакомому чиновнику таможенного управления с предложением своих услуг имперским властям... Тэмээн искренне надеялся, что предоставленные им сведения о государстве нелюдей далеко на севере будут по достоинству оценены сановниками Истинной Добродетели! Надеялся... раньше, до того как окончательно осознал горькую правду жизни — реальность оказалась невероятно далека от его детских представлений! И ведь Тэмээн прекрасно знал, что из себя представляют имперские чиновники, знал (в конце-концов их жадность частенько помогала ему проворачивать разные дурнопахнущие дела), знал, но надеялся, что понимание огромной пользы для Поднебесной империи от его предложения всё же сумеет смирить их жадный нрав, заткнуть ненасытные глотки. Не сумела! Нет, чиновники разных рангов более чем внимательно отнеслись к предоставленной степняком-торговцем информации, как должное (скорее по потребительски) восприняли его желание сослужить службу Поднебесной, кажется многие из них искренне поверили в чистоту его намерений, особенно когда он сумел доказать свои слова, предоставив в их распоряжение добытые у нелюдей артефакты, зелья, магическое оружие и разнообразные интересные диковинки... Только вот все эти обстоятельства ни в малейшей степени не помешали им мгновенно взять его в оборот, использовать для удовлетворения отнюдь не государственных, а глубоко корыстных личных интересов. Проще говоря, за каждый шаг в рамках продвижения его вопроса по властной лестнице империи Мин, за каждое разрешение, за каждую положительную резолюцию, за каждый ушедший наверх доклад с торговца в обязательном порядке требовали взятку, и, надо сказать, аппетиты каждого вышестоящего чиновника росли согласно его рангу. Не так уж скоро расставшийся с благими иллюзиями Тэмээн довольно долго продолжал надеяться на лучшее и платить... платить... платить... Кого-то из чиновников устраивало подношение одним из уникальных товаров нелюдей, другие предпочитали получить мзду удивительными зельями или изысканными изделиями редкой северной кости (моржовый клык и мамонтовый бивень), иные привереды желали только нефрит и женьшень, но большинство интересовали лишь лодочки из серебра, чем больше, тем лучше. Однако в той или иной форме взятки брали ВСЕ без исключения передававшие торговца из рук в руки сановники! Брали-брали и брали, а между тем дело Тэмээна казалось застыло на месте! Да, двигалось, но только от одной жадно протянутой руки с длинными лакированными ногтями до другой точно такой же руки!

*

Надо сказать, до определённого времени надежды упорного купца подогревает память о реакции китайского посла, что в своё время крайне серьёзно воспринял слова и предложения пришедшего к нему торговца-баргута... К сожалению по дороге домой посол исчез в степи вместе со всей свитой, возможно был убит по приказу Даян-хана, а возможно пал жертвой одной из многочисленных банд харацириков, что активно промышляли в пограничных регионах и плевать хотели на любые охранные грамоты от кого бы то ни было.

*

В какой-то момент овладевшее измученным-ограбленным торговцем отчаянье и разочарование едва не сподвигли его на попытку побега, однако круто взявшие его в оборот пиявки-бюрократы предусмотрели и такой вариант, вовремя приставив к исхудавшему мошной купцу надёжную охрану (считай настоящий конвой). Действительно надёжную — бойцы сивэ-цзюань (особая конная гвардия) традиционно ненавидели любых степняков, в отличие от ополченцев-вэй и наёмников имели кое-какое представление о дисциплине и воинской чести и скорее изрубили бы баргута уставными алебардами чем позволили ему ускользнуть из-под своего надзора. Дать взятку их командиру, вечно хмурому выходцу из старой столицы (Нанкин) по имени Ху-Сунь — тоже весьма неудачный вариант (сын наложницы и человека знатной фамилии смотрел на подотчётного степняка как на грязь под ногами, говорил с ним только в случае крайней необходимости, да и то цедил слова через губу, но, надо отдать ему должное, не позволял себе ни одного грубого слова). Сбежать от таких не то что бы совсем без вариантов, но очень нелегко. Ну и конечно следует учесть, что неудача сулит долгую-мучительную смерть под пытками искусных палачей, а успех страшит полным крахом деловой репутации и отсутствуем возможностей хоть когда-нибудь в обозримом будущем вести дела в пределах Поднебесной. Уж лучше смерть, чем разорение, позор и нищета!

*

В отличие от начисто забывших о долге чиновников Тэмээн не винил простых гвардейцев и не обижался, столкнувшись с откровенной неприязнью в отношении себя — прекрасно понимал причину, ведь судя по говору все, кто его охранял, родились и выросли в особых военных поселениях и с молоком матери впитали ненависть к степнякам. Другая не менее веская причина – политика Великого хана в отношении поселений, где с детства растили воинов для империи Мин: по приказу беспощадного и прозорливого властителя Халхи монголы при первой возможности уничтожали подобные поселения во время набегов, подчистую вырезая их население, включая не достигших ростом чеки колеса детей обоего пола.

*

Однако есть правда в этом мире... по крайней мере иногда! Как вскоре оказалось, приставив к жертве столь надёжную охрану, хитрые мздоимцы перехитрили сами себя! Не только высокомерный, но и крайне желавший продвинуться по служебной лестнице и обладавший хорошим чутьём бастард сумел разглядеть в истязаемом местечковыми коррупционерами купце отличную возможность для себя и своего рода. Разглядел и отправил довольно объёмное послание влиятельной родне. Пришедший от всемогущего Управления Церемоний запрос вырвал несчастного баргута из круговорота взяток и лживых улыбок, заставил мздоимцев-кровопийц с неохотой выпустить обессиленную, почти обескровленную жертву из железных когтей, открыл Тэмээну дорогу в столицу и к исполнению его пусть и изрядно потускневшей, но так и не сгинувшей окончательно мечты! Наверное не стоит удивляться, что весьма довольный своей находчивостью командир гвардейцев получил приказ сопровождать истребованного торговца в столицу, доставить его в целости и сохранности до могущественного сановника Управления Церемоний господина Ся Шисюня...

…. Смертельно уставший от бесконечного ожидания Тэмээн, стараясь двигаться плавно и неторопливо, переменил положение тела, попытался незаметно вытянуть затёкшие ноги, вздохнул и с толикой досады и плохо скрываемой зависти взглянул на будто даже задремавшего Ху-Суня. Накрутившему себя торговцу с трудом даётся ожидание в приёмной высокопоставленного сановника, наоборот, в отличие от него гвардеец демонстрирует поистине образцовую выдержку, хотя не может не осознавать, насколько сильно нынешнее поручение способно отразиться на его карьере. Осознаёт, конечно осознаёт, не может этого не понимать... но все его переживания надёжно скрыты за бесстрастным как у каменной статуи лицом и ничего не выражающими будто выцветшими глазами.

Сама по себе приёмная сановника в одном из административных зданий Имперского города не произвела на бывалого баргута особого впечатления — со вкусом, но как-то пресно, натужно-вычурно обставленная комната, лакированное дерево и фарфор высочайше утверждённой цветовой гаммы (синяя роспись по белому), холодное сияние полированного нефрита и блестящая золотыми нитями парча, умелой работы бронзовые статуи мифических зверей... чем всё это может удивить того, кто побывал в Клубе, Публичной Библиотеке города Ожившей Бабочки, в Великом храме Трооатэны и даже в Новой цитадели? Того, кто видел тамошние чудеса и НАСТОЯЩЕЕ богатство?! Возможно помпезные интерьеры Запретного города смогли бы поразить торговца-степняка, но присутственные места китайской столицы не способны оставить яркого следа в его душе. Да, если уж на то пошло, пафосная роскошь Первохрама или твердыни клана слишком давит на восприятие, перегружает разум, тем не менее за ней стоит искреннее стремление произвести впечатление, очевидное, по-детски наивное желание похвалиться и похвастаться своим могуществом и достатком, ну а здесь почти в самом центре огромной страны ощущается... лишь скука и весьма неприятное чувство будто за тобой следят из-за каждого угла. Конечно может статься, что недобрый взгляд из-за спины это игра разыгравшегося от волнения воображения, однако Тэмээн привык доверять своей интуиции, чувство опасности — очень важная, необходимая для любого торговца степи черта, и к тому же не стоит забывать, перед тем как отправиться на встречу с сановником Тэмээн выпил специально приберегаемое на этот случай зелье нелюдей. Прозванный ''Зельем Концентрации'' состав обостряет все чувства, как бы освежает и очищает разум от всего лишнего, на время действия улучшает память и придаёт лёгкость мыслям, так что настигшие и не отпускавшие ощущения и подмеченные детали это не просто ощущения или мелочи, к ним стоит отнестись серьёзно. Наполненное чиновниками здание — опасное место, где не стоит расслабляться ни на миг!

Изрядно уставший от ожидания и волнения баргут-полукровка убивает время, разглядывая невозмутимо откинувшегося в кресле гвардейца, разглядывает парадные одежды из толстого щёлка со скрытыми под ним железными пластинами панциря, прямой цзянь в красиво украшенных, отделанных серебром ножнах, удобные туфли-люй. По статусу длинные волосы воина убраны в одновременно строгую и элегантную причёску, брови подведены тушью, кожа чуть белее, а губы чуть краснее чем обычно — Ху-Сунь определённо постарался произвести хорошее впечатление, скорее всего он не рассчитывает попасться на глаза самому господину Ся Шисюню, тем более удостоиться беседы с ним, но готов к вниманию кого-нибудь из его высокопоставленных слуг. Один лишь взгляд... один удачный момент... внезапный-мимолётный интерес одного из многих цзиньши (учёный сановник) влиятельного Управления может сильно повлиять на судьбу молодого-амбициозного гвардейца. Несмотря на возраст Ху-Сунь далеко не наивный мальчик, он не питает каких-то особых надежд на счастливый случай, но точно не упустит представившийся шанс.

*

В поведении гвардейца нет ничего необычного: в густо пропитанном конфуцианскими догматами китайском обществе того времени солдатская стезя однозначно проигрывает по привлекательности гражданской службе, даже безраноговый чиновник смотрит свысока на командира сотни, а то и тысячи бойцов, априори считая его хуже, глупее, безнравственней себя. Считает его говном, а себя солью земли. '' Из хорошего железа не делают гвоздей, хороший мужчина не идёт в солдаты '' – когда-то данная идеология уже привела Китай к катастрофе, теперь же после изгнания монгол она медленно, но верно возвращает утраченные позиции, захватывает и перестраивает умы, упорно выжигая из древнего народа привнесённый завоевателями воинственный дух, настойчиво подталкивая его на уже однажды пройденный обильно залитый кровью и слезами путь. Пока что в этом веке всё ещё не так ужасно как будет всего век спустя — среди жителей Поднебесной хватает дельных бойцов, есть крепкие воинские династии, и даже сам Сын Неба не считает чем-то зазорным лично сражаться в битве и вести учёт добытым головам врагов, но семена гибельного мировоззрения уже во всю дают обильные всходы. Всё возвращается на круги своя... таков Китай... таков его народ...

*

Тэмээн смотрит на бесстрастного внешне гвардейца и вспоминает, хотя скорее всё же сравнивает его, его людей, иных знакомых ему командиров и простых солдат империи с бойцами нелюдей, бывает его мысли посещают воины степи, но в основном разум полукровки будто бы делят два полюса: ханьцы/Драконы. Полукровке неприятно это осознавать, но очевидно военная составляющая Поднебесной империи сильно проигрывает аналогичной составляющей государства пришельцев из Серединного мира...

Несмотря на множество окружавших Поднебесную угроз с севера, юга, востока и запада, несмотря на фактическую и весьма болезненную для империи потерю Дайвьета, постоянную смертельную опасность со стороны степи, бесчинства пиратов, непрерывную череду крестьянских восстаний её некогда мощная армия слабеет от поколения к поколению, падает в численности, утрачивает воинский дух, систематически растрачивает доставшуюся от предков материальную базу, её вооружение и снаряжение не поспевают за веяниями времени... и дело тут не только в беспощадной коррупции, но как не странно в последовательной политике имперских властей. Сановники всех рангов, придворные евнухи, родовитая знать, высшее буддийское духовенство, богатейшие торговцы и даже учёные-философы... всем им выгодно ослабление армии и уменьшение её роли в масштабах страны и построении будущего, всех их одинаково страшит возвращение времён, когда судьбу Китая определяли не философы или вельможи, не денежные мешки и князья крови, а решительные, опиравшиеся на верные клинки полководцы! Одна только мысль о переиздание на новый лад ''Эпохи сражающихся царств'' вызывает настолько сильный СТРАХ, что лучше любого раствора объединяет столь разные и часто враждебные друг другу силы! Это сложно себе вообразить, но армия Поднебесной, её воины низведены на роль''необходимого зла'', нужды защитников империи удовлетворяются по остаточному принципу, на многочисленные нарушения при комплектовании и обеспечении боевых частей осознанно закрываются глаза, развитием армии не занимаются на государственном уровне... и отдельные попытки энтузиастов из влиятельных, близких к трону персон или талантливых военных что-то изменить к лучшему не способны кардинально повлиять на общую безрадостную картину.

В отличие от властных и интеллектуальных элит Поднебесной пришельцы из иного мира придают армии очень большое значение... что в общем-то не так чтобы удивительно с учётом того, что правящий класс Айлирии едва ли не на 100% состоит из воинов. Маги, друиды, мастера-ремесленники клана Красного Дракона — все они воины, как минимум привычные к сражениям бойцы. Армия Драконов прекрасно вооружена и не менее хорошо обучена, её не терзает коррупция, а дух её воинов находится на внушающей зависть высоте. Тэмээн мог лично в этом убедиться, разъезжая с товарами по всей стране Драконов, он лично наблюдал учения спецназа и пехоты, учебные сборы конного ополчения фейри и хопешей, посещал мелкие коготки и большие когти, беседовал и выпивал с багровыми, соскакивающими, стрелками, собирал слухи о боевых возможностях членов клана, их ближайших слуг и отборных воинов их личных дружин. Тэмээн отлично знает, насколько легко воины Убийцы Богов громили сахалар, баргут, тумэны Великого хана и Союза Ойрат, беспрерывные победы армии нелюдей в Богатых горах тоже постоянно на слуху. В отличие от Китая в молодой державе Драконов именно армия является резервом и основным источником пополнения судебной власти и гражданских служб, военная служба это не позорное пятно на репутации, а повод для гордости. Да что там говорить, если самый чтимый из богов Айлирии считается божественным покровителем воинов!

Но мощная, хорошо мотивированная армия это лишь одна из опор созданного кланом государства — могучая магия ничем не уступит, а скорее даже превзойдёт чисто военную мощь. На просторах Поднебесной империи тоже хватает различных кудесников, обладающих удивительными умениями даосов, познавших истину буддийских монахов, шагнувших за предел человеческих возможностей последователей различных духовных практик, но маги Айлирии безусловно превосходят большинство из них глубиной познаний и явной-зримой силой. Адептам принесённых из Серединного мира школ магии не требуется доказывать своё могущество лишённым дара магии обывателям — доказательства их возможностей очевидны, буквально мозолят глаза в виде бессчётных артефактов и каждодневного применения разнообразных заклинаний. Для пришельцев из иного мира магия это вода и воздух, одновременно достойное восхищения искусство и в то же время строгая, построенная на твёрдых законах наука, охватывающая все области жизни, взаимодействия с материальным и духовным миром, природными силами. Маги — не изгои-аутсайдеры, не высшие-загадочные существа, они не те, кого боятся-ненавидят или униженно молят о сотворении чуда... они составная часть общества и по праву занимают в нём своё место. Любой, кто покусится на благополучие и спокойствие державы Драконов, будет вынужден столкнуться с тысячами магов и крайне разнообразными плодами их искусства.

*

Купец-баргут не в состоянии объективно оценить мистическую мощь Драконов, и сам прекрасно сей факт осознаёт. При том ни на мгновение не забывает о подвластной нелюдям силе магии, грифонах и иных чудовищах, ордах нежити и ужасных металлических пауков, о внушающих трепет исключительных монстрах вроде прозванного Даром Тьмы дракона Убийцы Богов и жуткого зверя-демона Длани Смерти с подходящим его облику именем Кошмар.

*

Отдельная тема — вооружение армии клана. Воины Айлирии очень хорошо вооружены, настолько хорошо, что даже страшно! По крайней мере Тэмээну и в самом деле стало страшно, когда он осознал, что боевое оснащение даже слабейшего из способных сражаться сословий страны нелюдей на равных смотрится с подобным оснащением отборных бойцов Великого хана или гвардейских частей Поднебесной. Тяжёлые арбалеты фермеров-ополченцев как листы бумаги пробьют лучшей работы бектеры и хатангу дегаль, пай и цзянау, самые качественные кожаные латы из любимой знатью носорожьей шкуры. В отличие от призванных на военную службу китайских крестьян фермерское ополчение Айлирии неплохо обучено, способно сохранять дисциплину не только на плацу или учениях, но и на поле боя, способно к залповой стрельбе, умеет строить полевые укрепления против кавалерии или быстро создавать их прямо на ходу из подручных средств. Конное ополчение фейри и хопешей, эльфы-стрелки из лесных поселений — страшная сила! Большой эльфийский лук по мощи практически не уступает тяжёлому арбалету, но вот в отличие от болта стрела из него способна поразить цель не на 6-8 сотнях шагов, а на 5-6 тысячах... поскольку и эльфы, и фейри, и хопеши это поистине замечательные стрелки, принципиально превосходящие лучших лучников-людей! Конные хопеши и фейри облачены в стальные кольчуги и шлемы, сидят на сильных, больших, прекрасно обученных конях, а в битве их сопровождают прозванные ''убийцами лошадей'' свирепые псы. И это только ополчение, то есть взявшиеся за оружие мирные люди, крестьяне, пастухи, рыбаки. Что же касается армии клана, то торговцу-полукровке становится страшно, когда он только представляет себе, что она способна натворить в случай большой-настоящей войны со Степью... Судьба Поднебесной империи в случае полноценного столкновения с Драконами также взывает у него сильнейшие опасения. Тэмээн не устаёт благодарить Судьбу за то, что родину отца и земли нелюдей разделяют немирные пространства Великой степи. Разделяют, но могут их объединить, ведь беспокойные народы степи являются не самыми добрыми соседями как для Поднебесной, так и для Айлирии. Общие интересы: Тэмээн верит, Драконы и Поднебесная могут найти равно волнующую их тему для разговора, смогут поладить, извлечь выгоду из союза. Он готов стать посредником между ними, проложить тропу... и тем самым обрести влияние на обе стороны! А вслед за влиянием пойдут и НАСТОЯЩИИЕ барыши!

При всём при том было бы большой ошибкой посчитать, что в государстве Драконов царит культ силы — подобное примитивное суждение просто не имеет права на жизнь. Да, умение постоять за себя, принадлежность к воинскому сословию, либо ратные заслуги играют большое значение в обществе Айлирии, однако это совсем не значит, что остальные слои населения ущемлены. Искусные ремесленники, учёные-книжники, инженеры, представители самых разных мирных профессий пользуются не меньшим уважением чем самые лучше воины. В созданном Красными Драконами государстве ценится труд, мастерство, ценятся знания и те, кто стремится их обрести — будь ты даже простым плотником, никто не отнесётся к тебе как к бесправной скотине из-за твоего происхождения, а способный по власти и могуществу поспорить с имперским ваном или чиновником самого высшего ранга маг, некромант либо друид не сочтёт для себя зазорным вступить в разговор с простым пахарем, разделить с ним один стол. В своё время жадно-пристально изучавшего обычаи нелюдей баргута по-настоящему шокировал тот факт, что дети простых фермеров и ремесленников спокойно обучаются в одних классах с детьми старейшин Малого совета и даже с дочерьми и внуками самого Ваннискьяльва... Тэмээну было очень сложно это осознать. Принять, затем понять, а со временем дойти до мысли, что подобное поведение правящего сословия Айлирии это не слабость и не глупость, а ясный признак СИЛЫ. Драконы не боятся своих подданных, они не боятся, что кто-то осмелится поставить под сомнение их власть, могучие воины и маги не страшатся доверять тем, кто ниже их по положению — в отличие от знати Поднебесной империи они не считают их способным взбунтоваться скотом, источником благосостояния, а искренне видят в них соратников, надёжных спутников на общем пути. Столь прочная уверенность вызывает в душе торговца зависть... а так же некую смутную и не до конца понятную ему грусть.

*

По правде сказать, Тэмээн не склонен рассуждать в столь чётких понятиях, многого не знает или не понимает про пришельцев из иного мира, не до конца разбирается в устройстве их общества, его движущих сил, очень своеобразно через призму средневекового жизненного опыта воспринимает внутреннее социальное устройство Айлриии, но тем не менее следует признать, ему хватает ума не упустить очевидные вещи.

*

Отнюдь не только будущие взаимоотношения Поднебесной и Айлирии беспокоят разум и душу торговца-баргута — во время недолгого пути от границы империи до её столицы ему довелось много наблюдать жизнь и быт сельских жителей, смотреть широко открытыми глазами, слушать разговоры, поневоле вникать в беспокоившие их заботы... и всё лучше и лучше понимать причины бесконечных крестьянских восстаний! Право слово, сказать, что крестьяне империи живут бедно — значит очень сильно, преступно погрешить против истины. Доставшийся им удел — нищета! Беспробудная нищета, вот самое верное определение их положения. Вместо домов — жалкие халупы. Вместо одежды — настоящие обноски. Сельскохозяйственный инвентарь — доставшийся от дедов-прадедов хлам. И постоянно преследующие небольшой караван путешественников голодные и злобные взгляды из-под широких полей дырявых соломенных шляп. Возможно с какой-то стороны это выглядит глупо, но отвергнувшему иллюзии под напором реальности Тэмээну почему-то невыносимо стыдно, обидно и почти до слёз больно... за отца... за его народ... за рассыпавшиеся в прах детские фантазии. Его мысли жгут воспоминания о том, КАК живут фермеры Айлирии, что ставят на стол по праздникам и каждый день, на чём пашут поля, в чём ходят, а глаза до крови колют непригляные картины быта крестьян Поднебесной...

Стоит упомянуть, ранее баргуту не раз случалось сопровождать армию Великого хана в пределы империи, скупать у степных воинов добычу и пленников, проезжать через разорённые, сгоревшие дотла или покинутые жителями поселения, однако по вполне понятным причинам он никогда особо не интересовался повседневной жизнью крестьян до вторжения, крайне наивно полагал, что самые бедняки живут как раз на границе, а благосостояние населения страны обязано расти по мере приближения к её столице. Увиденная во время путешествия реальность не оставила камня на камне от его наивных представлений, поскольку всё оказалось ровно наоборот! Как ни странно постоянно разоряемая моноголами-ойратами граница предоставляла гораздо больше возможностей для достойной, как минимум нормальной жизни чем густонаселённые земли вокруг столицы! По всем понятиям шокированного неумолимой реальностью баргута так не должно было быть, но, как ни сложно себе подобное вообразить, ещё как было!

Иное настигшее баргута-полукровку большое, поистине эпических масштабов разочарование — Пекин, его жизнь, шокирующие нравы, царящая внутри столицы одновременно душная и сутолочно-похабная атмосфера. По-настоящему большой, можно даже сказать огромный город производил достаточно неприятное впечатление, поначалу для затравки сразу бил наповал контрастом между роскошью и нищетой, чуть погодя методично добивал постепенно открывавшимися гостю другими неприглядными сторонами жизни, и в целом очень-очень сильно отличался от детских представлений Тэмээна о том, каким он должен быть (по рассказам отца). Возможно и даже очень может быть картины открывшейся ему жизни не столь ужасны, как ему показалось на первый-второй взгляд, однако степняк-торговец впервые посещает столь большой и густо населённый чисто человеческий город, ему не с чем сравнивать как буря или степной пожар ворвавшиеся в свежий-неиспорченный разум впечатления.

Пекин действительно будил внутри яркие чувства, удивлял.... и не самым приятным образом! Буквально толпы попрошаек и бандитов, разорившихся и подавшихся в столицу крестьян наводняли его улицы и переулки — гадили, орали, дрались, воровали, скорее не просили, а вымогали милостыню. Практикуемые время от времени бесплатные раздачи еды зачастую порождали не просто драки, а целые побоища, по окончанию которых в уличной грязи оставались сотни и сотни зверски изломанных-изорванных трупов. Падшие женщины и брошенные, беспризорно скитающиеся дети на каждом шагу, грязь и нечистоты во всех без исключения подворотнях и даже на прохожих улицах. Весь город делился на изолированные, частенько враждебные один другому кварталы, на чистые районы, где обитали чиновники и представители знати, и находящиеся под контролем многочисленных банд территории. Городская стража не решала ничего и по повадкам напоминала скорее не служителей закона, а представителей одной из банд (далеко не самой многочисленной, обученной и хорошо вооружённой). Высшие сановники и родственники императора осмеливались путешествовать лишь в окружении большого количества телохранителей или под охраной самых настоящих военных частей, в доспехах и с боевым оружием. Дома богачей и известные ремесленные мастерские очень напоминают осаждённые крепости... иногда с валяющимися под стенами утыканными стрелами телами. Колорита и без того довольно своеобразной жизни столицы добавляли крайне агрессивные банды евнухов, что с редким постоянством нападали на публичные дома, женские бани или зверски издевались над встреченными на улицах и не сумевшими убежать женщинами, особенно молодыми и красивыми. Распоясавшиеся евнухи не только избивали и оскорбляли свои жертвы вне зависимости от их имущественного и социального положения, но почти всегда надругались над ними с помощью палок и специально сделанных для этих целей бронзовых или каменных пенисов, в случае сопротивления приходили в ярость и легко могли убить. Попытки пресечь возмутительные действия евнухов со стороны мужчин того или иного района или бойцов одной из городских банд могли повлечь за собой карательный рейд городской стражи или даже расквартированных вокруг столицы армейских частей.

Одна из больших проблем Пекина — императорские фавориты! Сын Неба слишком добр и часто одаривал своею милостью не самых достойных людей. Сами фавориты вроде бы не враждуют между собой, опасаются конфликтовать с находящимися в милости родичами императора, представителями старой знати, влиятельными евнухами... но их прихлебатели постоянно цепляют как друг друга, так и слуг и охранников разных знатных персон. Раз в месяц, бывает и чаще столица привычно-обречённо содрогается от едва не настоящего сражения одной группы прихлебателей против другой, как вариант прихлебатели хлещутся с частной армией охранников, бандитами или солдатами, нападают на сыхэюань впавшего в немилость аристократа... льётся кровь... трещат кости... только так отлетают души! Случается от нередко происходивших в результате подобных побоищ пожаров в пепел выгорают десятки кварталов, гибнут многие тысячи людей, а десятки тысяч остаются без крова!

Раздробленная между кликами и бандами, сгоревшая в хаосе, давно потонувшая в насилии и разврате столица Поднебесной империи — довольно опасное место, и даже отряд гвардейцев в качестве охраны не гарантирует безопасность тому, кто решился её посетить. Как минимум прибывшему в Пекин торговцу пришлось несколько понервничать, пока он дожидался приглашения прибыть на встречу с его заочным благодетелем из Управления Церемоний. Не откажешь, ждал в общем-то с известным комфортом в одной из лучших гостиниц Внутреннего города, за комнаты в которой он ради разнообразия не платил из собственного кармана. Но всё равно мучительно-нервное ожидание не доставило ему удовольствия, пусть и позволило лучше узнать нравы столицы и многое понять про место, куда он собственно попал. Так что когда по истечению нескольких дней ожидания в гостиницу явился знакомый безранговый чиновник из управления и важно потребовал от торговца и его сопровождения следовать за ним, Тэмээн в какой-то степени оказался готов к тому что его ожидает на улицах города и, не мудрствуя лукаво, полностью доверился своим проводникам, попытался как можно лучше спрятаться в их тени, за надёжными спинами вооружённых и облачённых в панцири гвардейцев и свободно ориентировавшегося в этом сложном месте имперского чиновника с доброй улыбкой на полном как луна лице... и холодными глазами опытного убийцы. Спрятался и не прогадал — красноречие и умение чиновника демонстрировать власть помогли избежать проблем в большинстве произошедших за время пути случаев, пару раз окоротили попытавшихся привязаться городских стражников, заставили задуматься и отступить охранников вдрызг пьяного и ищущего приключений сынка знатной фамилии, а там где способностей чиновника не хватало, вперёд выступал уверенно положивший ладонь на рукоять цзяня Ху-Сунь...

… Глубоко задумавшийся Тэмээн вздрогнул-встрепенулся, когда в комнату ожиданий вернулся знакомый ему безранговый и, состроив одновременно важное и одухотворённое лицо, приказал торговцу следовать за ним. Одному ему, без разочарованно поджавшего губы и опустившегося обратно в кресло гвардейца. На чём-то настаивать или униженно просить об аудиенции гвардеец разумеется не стал, не стал портить уже сложившееся впечатление о себе (не без оснований понадеялся, что безупречно выполненное поручение пойдёт ему в зачёт и будет отмечено чиновниками управления).

- Ну наконец-то! - наполненная страхом и предвкушением мысль пронзает полукровку от копчика до затылка, стекает по спине гроздью крупных обжигающе ледяных мурашек. - Великий хан меня приговорил, возможно приговорил ещё тогда, когда я впервые открылся ему. Азарга мне не доверяет — знает или подозревает, что я способен вести свою игру. Насколько я сумел понять Драконов, они сами играются со мной как ленивая-сытая кошка с глупой мышкой. А здесь на родине отца у меня есть шанс! Небольшой... но всё же он есть! Смогу стать полезным Поднебесной, буду полезен и клану — буду полезен, меня защитят от гнева Даян-хана, да и зайсан больше не сможет мной помыкать. - Тэмээн свято уверен, империи Мин незачем, ей не выгодно враждовать с Драконами, тогда как дружить с ними ровно наоборот, и у него в достатке доводов дабы отстоять данное утверждение. Отстоять и в награду получить право на крошки со стола взаимной трапезы двух могучих держав. Обрести... ну если не благодарность, то хотя бы милость. Для кого как, а для него это достойная цель. Мечта! Возможность возвыситься и перерасти уровень простого пусть и успешного торговца... возможность начать ещё более крупную и рискованную игру... возможность когда-нибудь не играть по установленным другими правилам, а самому их диктовать... Об этом страшно даже помыслить, но иногда так хочется помечтать!

Заметно волнующийся баргут спешит за улыбчивым толстяком с холодными глазами, в его беременной мыслями голове кипит водоворот из множества умных, убедительных, способных продраться сквозь тенёты недоверия слов. А в целом он готов, готов как лев сражаться за своё будущее, за жизнь и свободу, за власть и богатство, за всё то, что он сможет обрести, если сумеет добиться своей цели.....

….. Два напряжённых и до упора наполненных всяческим словоблудием часа спустя.....

- ….. Значит, уважаемый купец, вы твёрдо уверены, что эти нелюди могут быть полезны Вечной империи? - доброжелательно-любезно уточнил Ся-Шисюнь, спросил, не повысив голос и даже вроде бы не глядя на собеседника... однако едва не подскочивший на ноги купец вытянулся перед ним словно кол проглотил!

- Я могу поручиться в этом! - от избытка чувств прижимая руки к груди, преданно словно верный пёс уставился на сановника Тэмээн. - Нелюди умны, они умеют ценить красоту и мудрость и несомненно будут рады обрести столь мудрого наставника в мире людей. -

- Ну допустим, - чуть искривил губы в подобии улыбки сановник, похоже его немало забавляет непоказной энтузиазм собеседника. -Некоторые их обычаи, то, что их женщины сражаются наравне с мужчинами, кажется мне очевидным признаком дикости... но посмотрим. - Прежде чем продолжить сановник жестом успокоил вскинувшегося собеседника. - Не скрою, рассказ о них меня заинтересовал, представленные вами доказательства заставляют всерьёз отнестись к вашим словам. - С улыбкой признался: - Я никогда не видел остроухих людей, а оказывается существует целый народ из таких. Мне было бы интересно своими глазами увидеть этих... эльфов... фейри... орков... посмотреть на удостоившиеся стольких хвалебных слов доспехи, луки, лошадей с золотыми гривами. Как думаете, уважаемый купец, Драконы готовы признать себя вассалами Вечной империи и начать платить положенную дань? -

- Я не могу за них говорить, - подавшийся назад баргут не в состоянии прямо ответить на прозвучавший вопрос, в его глазах пусть на мгновение, но мелькает искорка неуверенности. По правде сказать, Тэмээн готовился к подобному вопросу, но честно признаться не ожидал услышать его на первой же встрече. Он не знает, как ответить чиновнику, однако быстро соображает, как увести сложную тему в сторону, вспоминает об одном общем интересе двух держав...

- Степь?! - вновь изобразив намёк на улыбку, слегка наклонил голову хозяин покоев. Хитрый сановник внимательно отслеживает инстинктивные реакции торговца — его вопрос по поводу дани это чистой воды провокация (присущая всем уроженцам Поднебесной высокомерие тоже имеет место быть, но оно совсем не отменяет такие понятия, как ''рассудок'' и ''трезвый взгляд'').

- Да! - куда более энергично закивал подавшийся вперёд гость, спеша развить достаточно выгодную тему. - Потомок Желтоглазого Тигра сумел оскорбить их, показать себя их явным врагом... Сын Неба может извлечь большую пользу из их вражды! -

Сановник не демонстрирует своего отношения ни глазами, ни лицом, но ему не по душе прямое упоминание императора — он терпит подобную грубость-бестактность лишь только из-за обусловленной личностью посетителя снисходительности. Чего ещё ждать от рождённого в грязи полукровки нечистой крови? Презренный дикарь неприятен ему, он отвратителен в своей варварской наглости, его самоуверенные в силу врождённой глупости попытки повернуть беседу в нужное ему русло раздражают... тем не менее принесённые им сведения заслуживают внимания, от них нельзя отмахнуться как от ерунды...

- Значит приходящие последние годы из Мавераннахра слухи всё же имеют под собой какое-то основание, - размышляя о своём, сановник не забывал вежливо кивать и демонстрировать свой интерес заливавшемуся соловьём варвару напротив. - Выходит это не причудливые арабские сказки как считалось ранее... Досадно! - Тень смущения касается его мыслей, когда он вспоминает отведавших придворных батогов чиновников, что пару лет назад осмелились представить эти слухи в своих департаментах. Впрочем Ся-Шисюнь отлично осознаёт, настоящая причина наказания упомянутых чиновников — очередной виток борьбы за власть в ближайшем окружении императора, возможно разборки фаворитов или вечные как восход и закат интриги евнухов (зачастую даже непосредственные участники тех самых интриг не в состоянии ответить на вопрос КТО, ЗАЧЕМ и ПОЧЕМУ или хотя бы примерно обозначить затеявших всё кукловодов). Всего шесть лет тому назад точно такая же мелкая в начале и набравшая дикую инерцию в конце интрига привела к заставившим содрогнуться весь двор последствиям. Арест и казнь всемогущего Лю Цзиня очень тяжело сказались на всей системе приказов, на время обезлюдели некоторые департаменты, заставили рассыпаться или ещё сильней сплотиться многие придворные группировки, спровоцировали массовые чистки среди гвардейцев и потомственных слуг Запретного города, коснулись армии и многих влиятельных фамилий богатого юга, вызвали настоящую эпидемию ''самоубийств'' среди наложниц. Самому Ся-Шисюню до сих пор неприятно вспоминать те наполненные страхом времена, бесконечно тянувшиеся месяцы горьких мыслей и ледяной дрожи, истекающие злым ожиданием взгляды приставленных ко всем значимым сановникам охранников из цзинь-ивэй, вежливые... и опасные как яд гадюки вопросы дознавателя из Управления Востока и Запада. Сановнику тогда очень повезло, что за него лично заступился его давний покровитель из числа сыванов (наследных князей), повезло, ведь при желании найти следы его вины не составило бы труда... даже если бы их и вовсе не существовало в природе. Ся-Шисюнь легко может назвать имена тех, кто лишился головы, не имея за собой никакой вины (китайцу не знакома поговорка ''Был бы человек, а дело на него найдётся'', но услышь он её, сразу бы уловил её смысл).

Вонючий степняк напротив продолжает открывать и закрывать рот, извергать исковерканные неправильным произношением слова на настоящем языке, сыплет аргументами, неумело пытается льстить и шутить, пытается понравиться собеседнику, его очевидные попытки повлиять на мнение Ся-Шисюня вызывают у последнего даже не гнев, зевоту. Он слушает, внимательно слушает говорливого и где-то даже полезного, как минимум старательного варвара и в то же время не прекращает обдумывать по-настоящему важные дела. На ум сановнику приходит достаточно пугающая мысль, что вести, подтверждённые доказательствами вести о существовании на севере большого сильного государства вполне способны вызвать очередное обострение борьбы за власть при дворе. Предчувствие неизбежной и скорей всего свирепой схватки между приказами и кликами евнухов отзывается внутри него застарелым, неизбытым до конца старым ужасом. Нет, тут нужно понимать, не лишённый амбиций сановник совсем не прочь расправиться с давними недругами, выслужиться перед императором, шагнуть по служебной лестнице вверх... но ничуть не меньше он опасается всё потерять!

Само по себе наличие неведомого государства к северу от границ Поднебесной не очень его удивляет. Нелюди? Летают по небу на крылатых чудовищах? Успешно воюют со степняками? Строят дороги и корабли? Что ж и не такое бывает! Вот скажем не так давно появившиеся на южном побережье длиннобородые варвары на больших кораблях тоже прибыли из неведомых земель, принесли с собой кучу смущающих сказок, обычную для подобных им дикарскую агрессию, странную веру, безусловно примитивные, но любопытные знания о мире и главное столь необходимое империи серебро. В этом отношении государство этих эльфов-орков ничем не отличается от них, правда быть может, если судить по явно преувеличенным рассказам полукровки, находится чуть ближе к культурному-правильному (китайскому) образу жизни чем назвавшиеся португальцами бородатые дикари.

- Собственные золотые и серебряные деньги это плохо — значит нашим купцам не удастся быстро обрести там нужное влияние, но в то же время это даст нам ещё один источник серебра помимо бородатых варваров с той стороны океана. Большая сильная армия это хорошо — если правильно всё разыграть, то грязный степняк (Даян-хан) больше не сможет беспокоить империю как раньше, а если в нужный момент надавить на него, то может быть получится навсегда избавиться от этой угрозы, расширить границы на север до самой Хэйхэ (Амур), а голые северные степи и бесполезные горы так и быть пусть забирают себе нелюди. Судя по тому что рассказал полукровка, их страна возникла совсем недавно... значит они слабей, так как не опираются на прочный фундамент из деяний многочисленных предков или достойное учение. Их правитель — выскочка. Его соратники — не представители благородных семей, а сборище разбогатевших разбойников. Их вера — обычные примитивные выдумки дикарей. Их можно использовать, даже в чём-то потакать их дикарским заблуждениям, но считать их достойными стоять рядом... что за ерунда! - Ся-Шисюнь доволен ходом своих рассуждений, давным-давно сложившаяся в его разуме картина мира не допускает каких-то противоречий или отступлений от канона. Неплохо образованный, способный критически оценивать себя сановник допускает, что лично он может в чём-то ошибаться, но в то же время отвергает саму мысль о том, что общепризнанные представления о жизни за пределами империи могут быть хоть в малейшей степени неверны. Есть центр мира, Благословенная Поднебесная империя... и есть вся остальная грязь! - Мы возьмём от этих остроухих и от бородатых варваров всё что нам нужно, позволим им приносить пользу империи, позволим привозить серебро и обменивать на изделия наших мастеров, а если только попробуют бедокурить, строго приструним! Натравим друг на друга и заставим ползать в пыли, вымаливая прощение! -

Мысли поймавшего момент вдохновения сановника текут плавно и красиво, его позиция ясна, для того чтобы определиться ему не требуется много времени. А вот когда и как донести до Истинной Добродетели добытые сведения это крайне непростой, требующий весьма осторожного подхода вопрос... в том числе для того, кто их принесёт. Просить о высочайшей аудиенции и просто вывалить на императора сведения о враждебном степнякам варварском государстве далеко на севере было бы страшнейшей ошибкой с его стороны... этот момент нужно угадать-рассчитать-обдумать-подготовить, действовать одному тоже рискованно — нужно обязательно заручиться поддержкой весомых при дворе персон... над личностями которых и способами привлечь на свою сторону тоже не лишним будет поломать голову. Последние годы на фоне постоянных набегов растущий интерес императора к северному направлению вроде бы способствует планам сановника... А впрочем об осторожности забывать нельзя, ведь Запретный город гораздо опасней самой глубокой ямы со змеями.

Судьба доставившего нужные сведения полукровки это не настолько важный вопрос, дабы отвлекаться на него всерьёз. Услужливый дикарь оказался полезен и действительно заслуживает благодарность за то, что презрев свою низкую натуру сумел поступить как должно... и в то же время его присутствие потенциально может помешать, внести фактор неопределённости в уже выстроившуюся в голове Ся-Шисюня стройную картину. Баргут не то чтобы угрожает планам сановника, однако может им помешать, нарушить, внести в них беспорядок, возможно даже претендовать на кусок ни в коем случае не положенной такому как он славы...

*

Тэмээн покидает кабинет сановника окрылённым! Его услышали, поняли, отнеслись с вниманием и добротой. Он предвкушает заслуженную благодарность, строит планы, не в состоянии скрыть переполняющую душу радость гадает, какую награду ему положат за столь значительное деяние на благо империи.

*

- Я всё понял, - почтительно склонятся перед господином знакомый ушедшему баргуту безранговый чиновник с холодными глазами.

- Детали как всегда оставляю на твоё усмотрение, но постарайся обойтись без шума, - высказывая пожелание, сановник не сомневается в усердии своего давнего слуги, он может положиться на присущие тому аккуратность и исполнительность — очень ценные качества, особенно в делах деликатного свойства.

- Позволено ли будет мне спросить? - ещё ниже склоняется безранговый, тем не менее в его словах не чувствуется напряжения или опаски — он хорошо знает своего господина, знает, тот не рассердится из-за пошедших на пользу делу вопросов.

- Говори, - оправдывает ожидание слуги Ся-Шисюнь.

- Быть может не стоит так сразу избавляться от полукровки? Всё-таки он обладает некоторым влиянием на зайсана баргут, его знают в степи и на севере в землях остроухих дикарей... Быть может его получится как-то использовать... конечно под надзором наших людей? -

- Понимаю ход твоих мыслей, - благожелательно улыбнулся сановник - но нет. Этот варвар — гнилой товар. Сколько говоришь его ''толкли'' недоумки на границе? -

- Больше двух месяцев: выдоили из него целое состояние, - без запинки отвечает безранговый, в его глазах мелькает искорка понимания.

- Вот видишь, - качает головой позволивший явиться на лице тени недовольства сановник. - Мятежник (Даян хан) — большой мерзавец, но не дурак и глаз в империи у него хватает. Разумеется он или уже знает, или в самое ближайшее время узнает об измене этого наивного болтуна... А узнав, непременно захочет его как следует наказать... но перед этим обязательно расспросить о том, что он успел разболтать. Нам это не выгодно, а вот его исчезновение ровно наоборот — хотя бы на время собьёт степняка с толку. -

- Преклоняюсь перед вашей мудростью, - с неподдельным уважением склоняется безранговый. Как любой опытный слуга он предвосхищает желание господина: - Я знаю несколько обязанных купцов, что прекрасно подойдут для миссии на севере. Пополним их свиту нашими людьми, возможно поможем с организацией караванов и можно отправлять. Если господин простит меня за дерзость, я бы предложил проложить маршрут через согдийские и огузские земли и Золотую гору (Алтай) — это наиболее безопасный способ добраться до Драконов и не вызвать у них подозрений. -

- Пожалуй, - довольная улыбка касается губ сановника, - идти напрямую через Алашань было бы слишком рискованно. Прежде чем докладывать Истинной Добродетели о северных варварах, мы должны как можно больше о них узнать, ещё лучше обрести на них способы влияния... впрочем об этом пока рано говорить. - Ся-Шисюнь построжел лицом: - В любом случае об источниках золота и серебра мы должны знать всё: объёмы, чистоту металла, способы добычи и затрат на неё, пути доставки. Второе по важности дело — стальное оружие и доспехи, производство пороха — полукровка говорит об исключительном качестве. Надо самим проверить и убедиться. Третье — способные нести воинов и припасы летающие звери и ездовые волки... для империи это может быть важно. Способы влияния на их вождя, его семью, прочее окружение — само собой. - Хозяин покоев спохватился и повелительно взглянул на мгновенно согнувшегося слугу: - Но сперва полукровка — с ним нужно разобраться поскорей. Его сопровождение... - на мгновение задумался он, махнул рукой, - … поступай с ними по своему усмотрению, как и с теми жадными глупцами, что контактировали с ним на границе, но помни, нам нужно как можно меньше следов. -

Убедившись, что слуга хорошо всё понял, сановник отпускает его заниматься делами.

- Иди. Мне нужно подумать над уместным подарком для полукровки. Завтра после полудня он получит его... дай ему время порадоваться и успокоиться... а дальше ты знаешь, как следует поступить... -

*

''Человек предполагает, а Бог располагает''. Ся-Шисюнь умён, силён, предусмотрителен, он как рыба в воде ориентируется в бюрократическом аппарате Поднебесной империи, умеет крутить сложные многоходовые интриги, хорошо разбирается в устройстве опасного гадюшника под названием императорский двор. НО к несчастью он всего лишь человек, не обделённый недостатками и слабостями, смертный человек. Всего через год после приснопамятной встречи не сумевший избежать силков недоброжелателей сановник сгорает как свечка в огне очередной жаркой схватки между вновь набиравшими влияние евнухами и недовольной их усилением родовитой знатью. Жёстко завязанные на него агенты на севере избирают разные пути: верные-ответственные, преданные империи возвращаются домой... чтобы сгинуть вслед за благодетелем, под страшными пытками сознавшись во всех возможных-невозможных грехах; не столь наивные предпочитают воспользоваться представившейся возможностью и начать новую жизнь в чужих краях. Положенный на бумагу рассказ полукровки-баргута обречён на десятки лет бессмысленного пребывания в глубинах бездонного и крайне плохо систематизированного архива Управления Церемоний.