Третья книга. Пришельцы из неизвестно откуда в известно когда. Первая часть. Аврал и Размах

Глава 29

Глава 29

Степь за пределами новых южных границ владений клана Красного Дракона.

1508 год, начало декабря.

Аванс...

Великая степь непростительно запаздывает с ответом. Широко раззявив этакую метафорическую варежку, запаздывает наказать за наглость клан Красного Дракона, что совсем недавно отгрыз от неё солидный кусок! Она запаздывает, а потому... уставший от ожидания клан наносит превентивный удар!

Благодаря последовательной и качественной воздушной разведке Драконам отлично известно, что в следующем году им стоит не просто опасаться, а точно ждать масштабного набега буквально по всей протяжённости недавно образованной южной границы, они точно знают, где находятся стойбища будущих участников набега и численность обосновавшихся в них воинов, не хуже им известно точное количество приведённых для прокорма тех воинов отар и табунов — заранее подтянутые кочевниками к границе силы как на ладони пред зоркими глазами и поисковыми заклинаниями крылатых наблюдателей клана. Несмотря на проблемы на иных фронтах, на внутренние проблемы своего ханства, на очередную (ожидаемую) измену правителей ойрат, Великий хан не может не ответить на брошенный ему вызов, не может не наказать пришельцев с севера за беспардонно украденную у него степь. Он вынужден совершить действие... ввязаться в совершенно ненужную ему сейчас войну… ВЫНУЖДЕН!

Ну а Драконы в свою очередь не прочь отмутузить слишком много мнящего о себе степняка! Показать ему свою силу и его истинное место! Они не собираются не то что подставляться, но даже дожидаться заготовленного ханом Халхи удара, действуют по довольно популярной в исчезнувшем мире 21-ого века поговорке: ''Если драки не избежать, то бей первым!''. Поговорка эта почти идеально ложится на менталитет зубастых, привыкших к крови пришельцев из Серединного мира — свирепые хищники земной степи сильно переоценивают себя и вновь недооценивают новых противников....

В устроенном армией клана походе практически невозможно встретить совсем недавно ''резвившихся'' в степи бойцов сводных-временных кавалерийских бригад, тем более в нём не увидишь крепко ''отжигавших'' на западе ''Несущих смерть'' — не только армия, но и в целом вооружённые силы клана достаточно велики, чтобы устроить такую ли пересменку, без проблем заменив отличившиеся-притомившиеся части на свежие по неплохо отработанной системе ротации. Новые лица рвутся испытать свои силы в реальном бою, рвутся как минимум не уступить, а лучше превзойти предшественников!

На этот раз Драконы концентрируют силы в одном-единственном пятнадцатитысячном корпусе, в составе коего полностью отсутствуют хопеши и немногочисленные соскакивающие, зато хватает тяжёлой кавалерии и оруженосцев, ополченцев-фейри, всадников на варгах, спецназовцев, посаженных на коней эльфов-стрелков. С воздуха корпус прикрывает полноценный полк летунов. Снабжение тоже не подкачало: зелья-бафы-щиты-пологи позволяют всадникам и их коням не бояться испытаний зимней погодой, в безразмерных мешках в достатке сена и овса, здоровенных фляг с водой (чтобы не зависеть от местных источников)... продовольствия, стрел, болтов, гранат, зелий, запасного оружия и амулетов с маной там тоже хватает, для варгов и баги с запасом припасено мясных брикетов.

Командиром корпуса назначен Миримон, в заместителях у него числятся решившая восстановить форму Лауриндиэ и заскучвший на гражданских должностях Тралл. Кстати примеру Юлы (Лауриндиэ) последовали многие женщины-игроки — почти тысяча барышень-магов, барышень-воинов, барышень-друидов, барышень-убийц на время сбросили личины хлопотливых домохозяек, любящих мамаш, верных жёнушек, властных помещиц и отправились за приключениями... и головами в степь! Не только Тралл и Юла, но и все прочие пожелавшие принять участие в походе игроки, не важно мужчины это или женщины, слегка подустали от мирной жизни.... желают вспомнить старые времена в Серединном мире! Желают хорошенько оттянуться на просторе! Они желают КРОВИ!

*

Стратегическая цель похода — полное уничтожение сосредоточенных против Айлирии сил. Первая тактическая задача — '' приголубить '' как можно больше рассеянных по огромной площади, устроившихся на зимовку и скорей всего не ожидающих нападения стойбищ. Вторая тактическая задача — напугать Великого хана и всех монгол Халхи огромной конной армией, самой возможностью серьёзной войны зимой. Ну и кровожадный настрой участвующих в операции игроков руководство клана тоже учитывает в своих планах. Если так прикинуть, то данный поход мог бы стать отличной прелюдией к масштабному вторжению Драконов, к завоеванию Халхи. Но Драконам не нужна война со степью — у них хватает других более выгодных, приятных душе и мошне дел. Ну а поход... в конечном итоге как раз таки затеян ради предотвращения войны на южных рубежах Айлирии, так что его почти без иронии можно назвать '' миротворческим ''.

*

Сам по себе поход начинается по плану: не спешивший далеко удаляться от южной границы корпус раскинулся по зимней степи не особо плотной ловчей сетью и принялся уничтожать заранее выявленные летунами стойбища. Отряды Драконов не считают нужным напрягаться с сортировкой — одинаково беспощадно громят как полные бойцов воинские стоянки (участники предстоящего в следующим году набега), так и опосредованно причастные родовые кочевья. Действуют уверенно и грамотно, благо подходящий опыт у бойцов и командиров клана есть — точно так же Драконы когда-то подметали кровавой метлой Великую степь орков. Да, основную роль в развернувшейся тогда вакханалии играли многочисленные наёмники, но и бойцы клана отнюдь не сидели сложа руки. Приобретённая в вирте сноровка, наводки-помощь летунов, эффект неожиданности, практически всегда присутствующее на стороне Драконов локальное численное превосходство, тотальное преимущество в качестве снаряжения и подготовке бойцов позволяют подразделениям клана управляться без потерь.

Без всяких допущений монголы это хорошие воины, отличные наездники, прославленные на весь мир лучники, храбрые, сильные, выносливые люди. Тяжёлая, полная опасностей жизнь закалила их души и тела, приучила их всегда ожидать нападения и наоборот, всегда быть готовым напасть-убить-отнять... Однако даже столь суровые, закалённые постоянными жизненными испытаниями люди оказались не способны на равных противостоять исключительно организованным, великолепно обученным и прекрасно оснащённым нелюдям под знаменем с расправившим крылья драконом!

…. Изумительно меткие эльфийские стрелы разят с недоступной для человеческих луков и лучников дистанции! Равно разят средь белого дня, в тумане, в вечерних и утренних сумерках, самой тёмной ночью... лишь дождь или снег, или сильный буран способны от них уберечь — в любое другое время спасения нет! Спешившиеся на километровой дистанции спецназовцы, стрелки или фейри как в тире расстреливают обитателей обречённого стойбища, зажигательными стрелами выкуривают решивших спрятаться внутри юрт умников! Не менее легко способны разодрать атакующий или пытавшийся сбежать конный отряд — никакие доспехи, шлемы, щиты не спасут от бронебойных, ещё и отравленных стрел работы мастерских Борджиа. Хотя, если уж совсем по чесноку, несмотря на славную историю, монголов нельзя назвать излишне богатой доспехом нацией — большинство степняков гибнет от срезней, либо сразу, либо предварительно помучившись от яда или жутких ран, что оставляет сделанный по технологии''волны лесных эльфов'' стальной наконечник.

…. Летуны жгут стойбища пачками — следуя приказу не жалеют бомб, не прячутся под чарами маскировки, но и не спускаются на дистанцию, когда их получится достать стрелой с земли. Монголы всё равно пытаются, пытаются каждый раз, посылая в неуязвимых-недосягаемых убийц стрелы и проклятья... и каждый раз у них не получается! Стрелы не долетают и бессильно падают обратно на гибнущих под бомбами стрелков, проклятья скорей всего тоже пропадают зря — пришельцы из Серединного мира разбираются в проклятьях неизмеримо лучше обитателей Земли, владеют проверенными на практике способами защиты от них, богаты подходящими амулетами.

…. Изрядно зверствуют дорвавшиеся до свободы и воли игруньи — магию, стрелы, гранаты, жезлы, болты, горкхи, клинки... всё пускают в ход! Не боятся ближнего боя! Не страшатся схватки среди шатров! Поддержанные питомцами-маунтами и личными заготовками совсем озверевшие игруньи подобны вырвавшимся из адских глубин демонам истребления, этаким фуриям из древних легенд! Великолепные доспехи, мощные магические щиты, высокоуровневые амулеты и бафы позволяют им ''веселиться'' на полную, не особо зацикливаясь на самосохранении. Тем не менее игруньи не желают терять личных заготовок и потому всё же дружат с головой, не бросаясь совсем уж в самоубийственные атаки, по большей части действуют грамотно, используют приобретённый в старом мире опыт, не пренебрегают подготовкой, помощью армейских частей и оправдавшими себя на практике тактическими приёмами.

…. Всадники на варгах это УЖАС — им невозможно противостоять! Монголы гибнут седыми или обмочившись от страха... гибнут всегда, так как никому не убежать на обезумевших от ужаса лошадях! Жуткий вой варгов в 100% из 100 сводит лошадей с ума! Часто, очень часто он лишает рассудка и их хозяев! Тысяча участвующих в походе орков из Восточного замка почти не обнажают клинки для боя — дают свободу воли своим клыкастым ''скакунам'', практикуются в стрельбе из арбалетов, в метании дротиков, используют тяжёлые, способные с одного удара убить человека плети, часто на спор, на полном скаку срывают с жертвы голову ударом бронированного латной перчаткой кулака или секущим взмахом ладони.

….. Тяжёлой кавалерии невозможно противостоять ни в открытом конном бою, ни обороняясь среди шатров или скажем взобравшись на вершину крутого холма. Многозарядные арбалеты буквально выкашивают степняков! Удивительно тонкие пики насквозь протыкают тела, не замечая ни плотных войлочных тегиляев, ни пластинчатых хуягов, ни кольчуг! Когда требуется, в ход идут гранаты и пистоли! Нередко тяжёлые трёхкилограммовые клинки разрубают не только полосу меча или древко секиры, не только руку вместе со щитом, но и седло под надвое разрубленным всадником... и позвоночник коня под седлом, снести человеческую голову для них — ерунда! Вот хищно поблёскивающие изогнутым лезвием клювы в чехлах скучают — как уже говорилось ранее, среди монгол редко можно встретить хозяина приличного доспеха. Багровые всадники клана всегда нежно оберегают своих драгоценных златогривов.

Монгол образца 16-ого века сложно назвать ''терпилами'' или заподозрить в мазохистских или суицидальных наклонностях — они пытаются отвечать Драконам. Пытаются! Одна проблема — связь: разнесённые по зимней степи стойбища банально не успевают предупредить друг друга о приближении кровавой волны! Как родовые, так и состоящие из воинов стойбища вынуждены противостоять врагу по одиночке... и гибнуть не в силах не то что нанести корпусу Драконов мало-мальски значительный ущерб, но даже на самую малость остановить его стремительное продвижение. Тем не менее со временем известия о набеге с севера всё же обгоняют корпус — летающие питомцы не в силах перехватить всех отправленных с сообщением почтовых птиц, несмотря на все старания летунов дымные сигналы и не страшащиеся загнать коня отчаянные гонцы доносят тревожные вести до не успевших познать ярость Драконов кочевых стоянок. С каждым днём похода сопротивление монгол растёт! Потомки воинов Чингисхана не желают гибнуть словно овцы на бойне!

Устраивают засады...

С максимальной сноровкой используют своё знание местности и тяжёлого характера степи...

Встречают врага на речных переправах...

Закрепляются и держат оборону в давно покинутых, но неплохо сохранившихся крепостях и брошенных поселениях времён расцвета Великой степной державы, не брезгуют руинами или удобными для обороны естественными локациями...

Если успевают, объединяют силы нескольких отрядов и пытаются дать нелюдям жару....

Монголы сражаются яростно, как загнанные в угол... волки! Не их вина, что чаще всего отчаянные усилия не приносят результата — силы слишком, СЛИШКОМ неравны! Драконы катятся вперёд и гончие самой Смерти бегут у стремени их коней!

Башни и стены древних крепостей не могут спасти доверившихся им людей. Драконы легко способны раздолбать практически любую крепость с воздуха или взять её десантом со спин грифонов, могут размолотить прочные-толстые стены с помощью мощных заклинаний... однако почти всегда поступают по иному. Чаще всего крепости вырезают по ночам, если не получается по-тихому, берут внезапным штурмом. Обычно в деле участвуют исключительно игроки и спецназ, впрочем бывает кавалерия и волчьи всадники отвлекают защитников крепости или эльфы-стрелки ведут её обстрел... не позволяя людишкам высунуть головы... пока к стенам твердыни подбираются игроки и спецназовцы с гранатами.

*

Драконы корпуса методичны и внимательны, летуны сопровождающего корпус полка старательны, Миримон хороший-знающий командир. И всё же часть кочевников избегает раскинутой ловчей сети, уходит-бежит в степь, в незатронутые набегом земли, спешит предупредить родню о творящихся на севере делах, спешит '' обрадовать '' Великого хана и похоронить его надежды на поход в следующим году.

*

В целом корпус под руководством Миримона успешно справляется с задачей по уничтожению не готового к противостоянию противника по частям. Однако в самом конце победоносного похода планы Драконов нарушает форс-мажор — корпусу приходится принять участие сразу в трёх больших сражениях, последовательно произошедших друг за другом с разницей всего в пару дней. Конечно Мирмик (Миримон) легко мог бы избежать потенциально рискованных столкновений, благо отличная воздушная разведка позволила ему заранее узнать о наличие крупных сил врага на пути у корпуса... но не в правилах армии клана Красного Дракона отступать! Тем более отступать перед заведомо слабейшим противником.

Забавно, но все три произошедших сражения лишь опосредованно связаны с хозяевами этих степей монголами — связаны только местом проведения... но ни одного монгола или хотя бы ойрата среди противостоящих Драконам бойцов не найти. Первая армия состоит исключительно из узбеков, в отличие от недавно ''приголубленных'' Шутником наёмников довольно неплохо вооружённых и организованных, не откажешь храбрых, сидящих на прекрасно откормленных-ухоженных-обученных конях.

*

Дорогое-качественное, но слишком лёгкое защитное снаряжение не позволило узбекам достойно противостоять тяжёлой кавалерии клана и фейри, не сумело защитить их от ливня эльфийских стрел, от острых клыков варгов и баги.

*

Вторая армия — ассорти из кыргызов, хакасов и телеутов, абсолютно неорганизованная толпа, которую и войском-то как-то не хочется называть... Сражение с ней тоже не тянет посчитать серьёзным военным столкновением — это бойня! Всего лишь пятиминутный налёт двух эскадрилий летунов обратил недовойско алтайцев в бегство, заставив бросить шатры, припасы, приведённых с собой для прокорма овец и коров. После конные воины клана просто резали-стругали бегущих, бездоспешных, часто безоружных трусов-слабаков, редко-редко натыкаясь на хотя бы видимость сопротивления....

- Не иначе как мстить явились кочерыжки сраные! - после ''битвы'' презрительно охарактеризовал зарубленных-застреленных бегунков впервые после переноса вдоволь нахлебавшийся крови Тралл. - Мало видно их наши летом-осенью учили — требуется повторить урок... лучше в тройном размере и несколько раз подряд, для закрепления ''материала''. -

- Хорошо! Пусть ещё приходят да побольше! - с улыбкой прокомментировал Полдон, одобрительно обозревая густо рассыпанные по траве-земле тела и туши мёртвых коней. - Красота их вот так в степи мочить... нашим на Алтае легче будет. Хотя судя по первому впечатлению, напрягаться им в любом случае не придётся, - с опорой на приобретённый опыт сделал вывод он.

- Заячьи души! - соглашаясь сплюнул Тралл, невольно вспоминая времена гоблинского похода и яростные схватки с зеленошкурыми хозяевами гор. У него зачесалась давно зажившая щека — память о старой ране даёт о себе знать.

Третья армия — самая крупная из всех, строго по численности превосходит две другие вместе взятые. На этом её достоинства заканчиваются и начинаются многочисленные недостатки, главным из которых является невероятная, буквально режущая глаз нищета её бойцов, зачастую вооружённых лишь своеобразными палицами, в виде палки с привязанным к ней ремнём бедренной костью лошади и притворяющимися копьями плохо обструганными кольями со всяким говном вместо наконечника; луков очень мало, да и те что есть не заслуживают доброго слова, про запасы стрел для тех луков стыдно даже упоминать; защитное вооружение по большей части отсутствует как класс — более-менее плотный халат без дырок сойдёт за полноценный доспех... на фоне ''снаряжения'' основной массы бойцов. Ах да, позорное войско целиком состоит из казахов, непонятно что забывших или потерявших в столь далёких от родных степей краях.

*

Тысяча волчьих всадников и две тысячи фейри на хаштра и с баги у седла практически мгновенно рассеяли почти сразу дрогнувший нищий сброд, а затем больше суток преследовали беглецов по степи.

*

- А эти голодранцы чего тут забыли? - с искренним изумлением высказалась Юла, после того, как поступила проверенная информация о национальной принадлежности только что изничтоженного войска босяков. - Судя по их затрапезному виду, за милостыней припёрлись, не иначе! И как интересно они собирались тут зимовать без тёплой одёжки и шатров, достаточных запасов сушёного говна (кизяка) для обогрева своих грязных, тощих костей и без жратвы? -

- Уже не интересно, - а вот в голосе Миримона звучит непоказное равнодушие. - Скорей всего монголы подвезли бы им необходимое... по минимуму, но так чтобы больше половины этих голодранцев смогли дожить до весны. В любом случае для Великого хана это расходный материал, а для Касым-хана (правитель Казахстана) явно лишние люди — иначе бы он их сюда не отпустил. - Задумчиво потеребил кончик уха. - Непонятно только, почему они в таком непотребном виде — казахи вроде бы сейчас на подъёме...? Но может быть потому и в непотребном, что оказались ненужны своему хану...? -

- Кто этих ароматизаторов (степняков) поймёт? - Юла определённо не желает глубоко закапываться в данный вопрос. Поохать-поизумляться-потрепаться это всегда пожалуйста, но надолго забивать себе голову разной ерундой — увольте! Поставленную перед собой задачу игрунья выполнила, исполнила долг перед кланом, хорошо отожгла-оттянулась, а всё остальное её не волнует. Тем более её не волнуют дела далёкого ханства, что выдавило из себя к границам Айлирии кучку босяков!

В свою очередь Миримон не желает тратить время на пришкандыбавший из казахских степей сброд, мёртвый сброд.... а подумать о будущем, в том числе об отношениях Айлирии и пока что единого Казахского ханства можно и по окончании похода — не горит.

Поход корпуса продолжается своим чередом — разрозненные стойбища монгол и воинские станы исправно превращаются в пепелища, массовая гибель воинов и попавшегося под горячую руку мирняка не только ослабляет присутствие монгол вдоль северной границы ханства, но и в целом подрывает их совокупную экономическую и военную мощь. Постепенно смещающийся к границам Айлирии корпус не брезгует табунами плохоньких степных коней и отарами овец, а ещё он практически не оставляет за собой мёртвых тел — некроманты Северного замка явно останутся довольны привезёнными из похода''подарками''. Вскоре Великая степь сможет спокойно вздохнуть, только вот её обитателям будет сложновато позабыть зимний поход пришедшего из северной тайги могучего войска... сложно-сложно позабыть! И ещё сложнее не учитывать возможность нового набега из тайги!

*

У всего есть своя цена — безусловный успех войск клана на юге и западе, амбициозный рывок Драконов в низовья Хищной реки компенсирует затягивание набиравшего динамику военного конфликта в среднем течении Ледяной реки... северо-восток Сибири постепенно превращается в арену настоящей войны!

Правый берег Хищной реки (район месторасположения Дудинки в реальной истории).

1508 год, конец декабря.

Наконец-то полноценно вступившая в свои законные права Полярная Ночь не в состоянии помешать планам пришельцев с юга! Деятельным и далеко идущим планам на правом берегу Хищной реки! Сожравшую мир густую и жадную тьму в клочки разрывают громады полыхнувших в небесах осветительных шаров! Тьма не просто отступает — она посрамлена на значительном участке побережья... совсем скоро целых три сотни грифонов мигом выгружают в избранном и легко отвоёванном у тьмы месте туевую кучу разного народа и до упора забитых безразмерных мешков... пришедший через несколько дней казалось бесконечный караван из ледяных кораблей привёз ещё три раза по столько же людей-нелюдей-нежити-грузов. И началось! Как и в нескольких сотнях километров выше по течению никакие выверты-особенности суровой, считай арктической природы не в состоянии остановить запущенный и мгновенно набравший обороты маховик гигантской стройки ... Новому когтю безусловно БЫТЬ! А рядом с когтем разумеется встанет порт — куда же без него?! Дай только время и между когтем и портом вырастет большое поселение, одновременно продолжение порта и в то же время в некотором смысле неотъемлемая часть когтя, ибо благодаря благоприятствующим особенностям местности и оригинальному архитектурному решению необычно вытянувшиеся стены когтя прикрывают будущее поселение словно крылья... прикроют и дотянутся до двух массивных кирпичных башен с каменным основанием, что одновременно надёжно оборонят порт от нападения с суши и с воды. Да, это правда, ни стен, ни башен, да и порта с когтем и поселением пока ещё нет, есть участок мёрзлой земли на берегу намертво скованной льдом реки, есть множество выбитых взрывами ям и ямищ, канав и траншей, фанерных домиков, огроменных шатров, наспех сварганенных из неошкуреных стволов срубов, есть тысячи снующих туда-сюда рабочих, десятки тысяч без устали машущих заступами и кирками зомби. Но не стоит сомневаться, и насыщенные пушками башни... и вместительный порт... и коготь... и необычно длинные стены... и поселение между ними обязательно возникнут в положенный срок! И обязательно будут именно такими, какими их задумали Драконы — крепкими, мощными и красивыми!

Данный коготь и порт при нём изначально планируются как крупное поселение, как надёжная база для множества промысловых судов по добыче богатств щедрого Енисейского залива и сурового моря за ним, по добыче ценной заморной кости и рыбьего зуба (мамонтовый бивень и моржовый клык) — окружающие коготь края, окрестности залива и побережье моря чрезвычайно богаты как тем, так и другим! Очень богаты... и Драконам прекрасно известно про эти буквально валяющиеся под ногами богатства! Благодаря когтю и порту, но больше всего благодаря флоту из обычных и ледяных кораблей пришельцы из Серединного мира по-настоящему выйдут к морю, к первому из морей на своём пути! Значение этого события для клана Красного Дракона, для Айлирии невозможно умалить! А ещё это первый шаг на Дорогу Сильных... вспомним, именно так романтично Драконы переименовали Северный Ледовитый океан. И ведь не поспоришь — океан из нанизанных как жемчужины на нитку холодных морей это действительно ДОРОГА... и только сильные имеют право на неё ступать, только по-настоящему сильные смеют-сумеют её пересечь! Это вовсе не значит, что Драконы сразу-сходу кинуться осваивать океан, торить пути в заморские страны, конкурировать со старыми-уважаемыми морскими державами за торговые маршруты, рассылать экспедиции, устраивать военные походы.... Драконы пока вообще не собираются заявлять о себе. Их нынешние цели гораздо прозаичней — взять от здоровенного залива и моря за ним ВСЁ, что те способны им дать, и разумеется застолбить за собой устье громадной реки, застолбить за собой окружающие земли и похороненные в них старые-старые, но такие ценные кости громадных животных + иные богатства этих только на первый взгляд бесплодных и бесполезных, намертво скованных льдами земель. Не стоит сомневаться, одарённые знаниями двух миров Драконы как никто другой сумеют извлечь из них пользу, вдохнуть в них жизнь. Ну а иные возможности Дороги Сильных... никуда они от клана не убегут — Драконы обязательно воспользуются ими, но только когда будут готовы! Им некуда спешить!

Уже опробованные на практике технологии, вроде громадных осветительных шаров, смиряющих гнев холода и метели пологов или масштабных взрывотехнических работ позволяют строителям без проблем ломать сопротивление неуступчивой северной природы и промороженной земли, игнорировать опустившуюся вокруг Полярную Ночь, позволяют им совершать невозможное по меркам людей этой эпохи, позволяют вгрызться в берег реки словно кротам и изменять мир по своему желанию. Правда стоит отметить, вокруг активно развернувшегося строительства нет и не предвидится кирпичных, цементных заводов, нет и поставляющих доски и брус лесопилок, да и добывающих станций тоже не видать... однако эту проблему Драконы рассчитывают вскоре решить...

- Я краем уха слыхал, что сюда собираются прислать костяные ладьи? - небрежно поинтересовался у бывшей подруги усталый, но довольный Накилон. У летуна есть веский повод гордиться собой — очень сложная в организационном, техническом и любом другом смысле большая экспедиция клана на север к низовьям великой реки достигла последней стадии, по сути добралась до финишной прямой.... и изрядную долю успеха этой экспедиции Накилон может смело записать на свой счёт!

- Собираются, - подтвердила легонько улыбнувшаяся Солнышко, - первые образцы с командами уже опробовали на Кольце (огромный ров вокруг зоны переноса), теперь Самоделкин с Робокопом хотят испытать их на большой воде: пару отправят на Зеркало (Байкал) совершать регулярные рейсы между Островом Шаманов (Ольхон) и Подарочком, пару закинули в Пасть (Ангару), а парочку отправят сюда к нам. Думаю пригодятся... да хоть бы в качестве паромов: летом грузы и народ возить с правого берега на левый. В залив (Енисейский) я их скорей всего не пущу... утопнут ещё — Самоделкин с Робокопом расстроятся.... Оно мне надо? А вот если костяшки покажут себя хорошо, то может и поставлю их на регулярные рейсы от нас и до Оплота. -

*

Подарочек — обиходное название города хопешек на восточном берегу Байкала. Официально столица озёрного края несколько помпезно именовалась '' Дар Дракона '', названная так его нынешними хозяйками то ли в честь клана, то ли напрямую в честь его Главы.

*

- Разумно, - одобрительно кивнул Накилон. - А что насчёт будущего коготка... ну того, что планируется построить на месте Диксона? -

- Ну это только в следующем году, может быть и позже, - в ответе Солнышка чувствуется продуманная уверенность и нежелание свернуть себе шею ''гоня коней''. - Сперва нужно здесь построиться, освоиться, начать добычу всяких тюленей-моржей, рыбы, возможно белух, а потом уже думать о доп-коготках на входе в залив, может быть на одном из удобных как перевалочная база островов, - уточнила, - на самом удобном для рыбаков и китобоев. Неизвестно ещё как сложится с туземцами и ''робинзонами'', фактор поморов тоже следует учесть. -

- Так вроде бы наши (летуны) никого не обнаружили, - Накилон напомнил ей о результатах недавней масштабной воздушной разведки акватории залива и прилегающих территорий суши и Карского моря.

- Так некого сейчас обнаруживать, - иронично посмотрела на него Солнышко, - вот летом поглядим, кто сюда заплывает... или не заплывает... - вздохнула: - От этого многое будет зависеть....-

- Это точно, - задумчиво согласился с коллегой-летуньей бывший курсант, - все наши планы по контактам с Русью и Европой могут вылететь в трубу. Может рано мы вышли к океанам, ведь вроде бы в Серединном мире решили не особо спешить? -

- Мы и не спешим... мы занимаем важную в будущем территорию — промедлим, будет поздно, - напомнила ему стратегическую цель экспедиции Солнышко. - Чем раньше и прочнее мы здесь встанем, тем легче нам потом будет ''отбрить'' претензии Руси, не говоря уж о том, что вместе с Оплотом мы надёжно закрываем прямой путь на Хищную реку (Енисей) от любых чужаков. -

- Да это-то понятно, - досадливо кивнул Накилон, больше из вредности чем по реальной необходимости не преминул заметить: - Помимо прямого пути через океан найдутся и более морочные, но проходимые с помощью волоков. -

- Пусть корячатся, если охота жилы рвать, - ехидно хмыкнула Солнышко, - со временем перекроем и эти пути. Хищная — наша река, и мы никому не дадим об этом забыть! Сколько потребуется, столько и будем напоминать... любыми доступными средствами! -

Хохотнувший Накилон не решился возразить совсем по-звериному сверкнувшей глазами игрунье. Да и зачем ему возражать... ведь он согласен с каждым её словом! Переименованные Драконами на свой манер Енисей, Ангара, Нижняя и Подкаменная Тунгуски... и множество иных больших и малых рек Восточной Сибири это отныне и навсегда внутренние водные артерии Айлирии — очень пожалеет тот, кто решится вырвать их из когтистых лап клана Красного Дракона! Вместо переливания из пустого в порожнее словоохотливый летун вернулся к теме костяных ладьей, их перспективам и возможностям использования этой давней задумки некромантов для перевозки грузов и людей.

*

Костяная ладья — наконец-то получивший достойное название и дождавшийся стадии реализации проект транспортных судов с экипажем из скелетов. Сама по себе ладья представляла из себя относительно дешёвый и очень быстрый в постройке, но при этом довольно крепкий и вместительный дощаник, от аналогичных судов 16-ого века отличавшийся только большими габаритами, радикальным отсутствием паруса и нормальной рулевой системой вместо архаичного и неудобного кормового весла. Экипаж — 20 скелетов-воинов в качестве гребцов + шкипер и рулевой. Перемещается с помощью вёсел (по 10 с каждого борта), грузоподъёмность — 200 тонн, от огня и гниения деревянный корпус обработан ричичей. Никакого вооружения ладья не несёт, впрочем личное оружие скелетов-воинов (щит и меч) всегда находится рядом с ними в размещённых под банками сундуках и может быть экипировано в любой момент. Благодаря неутомимости и высоким физическим данным скелетов-гребцов подобная ладья способна ходить как вниз, так и вверх по течению, по скоростным данным почти не уступая кораблям с паровыми котлами или движителями внутри.

*

После обсуждения будущего кораблей с экипажем из нежити разговорившиеся игроки немного потрепались насчётназвания для будущего-строившегося когтя, вернее погадали, какое название для него выберет Дримм, постепенно сместившись на обсуждение личности самого Главы, а точнее на его совместных детей с Великой жрицей и её подругой. Ни Накилона, ни Солнышко ничуть не смущает сам факт наличия этих детей, они не имеют ничего против обычных для игроков клана свободных отношений, тем более не оспаривают право Главы клана делать детей с кем он захочет.... но обоих летунов сильно интересует их судьба и статус с учётом занимаемого их родителями высокого положения. Ничуть не меньше их занимает, сколько всего так называемых ''принцев'' и ''принцесс'' настругают фейри и две снежные эльфийки: пока что их совместных отпрысков четверо — две девочки, рождённые спустя год с небольшим после переноса, и два мальчика, появившихся на свет чуть больше года тому назад.... сколько их будет через пять-десять-двадцать лет или к концу века неизвестно... Неизвестно, но жутко интересно пожелавшим посплетничать-посудачить на их счёт летунам! Разумеется стоит учитывать и вполне реальный вариант, что склонный терять голову от любви фейри найдёт себе настоящую подругу, заведёт царицу так сказать — личность той самой гипотетической царицы и как сложатся отношения между ней, Дриммом и его нынешними пассиями это тоже весьма занимательный вопрос, открывающий поистине огромное поле для догадок и предположений. Тем более что Великой жрице и Главе Гильдии Строителей мало подходит уничижительное обозначение ''пассии'' — во властных раскладах и в иерархии клана обе они это вполне самостоятельные, сильные фигуры. Сами по себе их дети от Дракона тоже вызывают интерес, ведь как ни крути, они выделяются среди сверстников не только необычным цветом глаз....

- Наконец! - по-эльфийски острое, ещё и специально прокаченнное, да к тому же усиленное амулетом зрение позволяет опытной летунье первой заметить стремительно движущуюся тёмную точку в расцвеченных разноцветными огнями небесах. Вслед за Солнышко долгожданную точку почти сразу находит взглядом возбуждённо подобравшийся Накилон. Полминуты-минуту спустя многие иные эльфы и полукровки щурятся-пялятся в сияющие небеса, радостно переговариваются и даже приветственно машут руками.

Широко распахнувший большие чёрные крылья Иг величественно парит над огромной стройкой! Прибывший точно в срок Высший демон не спешит приземляться, неторопливо выбирая подходящее место — ему нет нужды спешить, ведь он совершенно не устал... хотя и совершил, вернее только что завершил недоступный большинству маунтов-грифонов беспосадочный перелёт прямо от зоны переноса и до здешних весьма и весьма далёких от неё краёв. Возможности Великого демона не могут не вызвать уважения — трое суток беспрерывного полёта сквозь зимние небеса над бескрайней тайгой... а он по прежнему способен продолжать путешествие (свежим и бодрым его впрочем тоже не назовёшь). Вскоре Чёрный Меч замечает активно пытавшихся привлечь его внимание летунов и всё так же величественно-плавно направляется к ним, умело планирует, практически не совершая взмахов крыльями. Да, он совсем не торопится, не падает камнем словно сложивший крылья ястреб когда атакует добычу, однако всего минуту спустя демон-пет ловко-привычно опускается рядом с нетерпеливо притопывавшими Солнышком и Накилоном.

Чёрный Меч не обременён тёплой одеждой или обилием вещей — холод совершенно не беспокоит могучее порождение Инферно, позволяя ему обходиться свободными шароварами из чёрного шёлка и на радость дамам щеголять голым торсом, а из видимого снаряжения при нём лишь закреплённые по походному (для полёта) верные клинки, компактная, но вместительная безразмерка и фляга с вином на поясе. Тем не менее хорошо приглядевшись в напоённых тьмой глазах Высшего демона можно отыскать облегчение — трехсуточный полёт сквозь бураны и метели это нелёгкое испытание даже для такого как он. Что там говорить, в клане Красного Дракона Иг это едва ли не единственное существо, способное провернуть подобную штуку!

- Вы выбрали и подготовили место? - не теряя времени даром, сразу же после прозвучавших взаимных приветствий интересуется Иг.

- Конечно, уже давно, - немедленно кивает ему Солнышко, немного нервно от возбуждения указывая на тщательно расчищенную площадку едва не в центре лагеря. Рядом с площадкой аккуратно складированы материалы для быстрой постройки временной аппарели. Накилон вовсю терзает единый амулет связи, скликая к площадке бригаду из универсалов.

- Отлично, - в глазах демона легко читается откровенное одобрение, - на той стороне тоже почти всё готово, через несколько минут прибудет господин (Дримм) и начнём. -

- Как там в столице? - жадно интересуется закончивший разговор по амулету Накилон. Ему действительно интересно, что новенького происходит в коренных землях клана, надо отметить, Солнышко всецело разделяет его интерес.

- Как обычно — суетно, - с пониманием встречает их вопрос Высший демон, он совсем не прочь поболтать-пообщаться после трёх суток напряжённого полёта — в конце-концов время есть, так почему бы и нет? - В городе много новых лиц из спиноз (эвенкил) и мутных (баргуты), пару седмиц назад открыли новое крыло Главной Библиотеки, пять дней назад в Клубе завершился ежегодный турнир по шахматам, позавчера закончили последнюю дальнюю ветку метро до Южного замка. -

- О-как! - встрепенувшийся Накилон переглянулся с Солнышко. Штаб-квартира летунов получила прямую линию метро с клановой столицей — хорошее известие!

- А на турнире скорей всего опять всех забил ''лопоухий Каспаров''? - почти не сомневаясь в утвердительном ответе уточнила Солнышко, имея в виду признанного чемпиона в лице Кайгуся.

- Так и есть, - подтвердил Иг, впрочем добавив немаловажный нюанс: - Но многие знатоки считают, победа досталась ему в тяжёлой борьбе, особенно тяжело ему пришлось с молодыми фейри из ШОН — как все говорят, ''они заставили его попотеть мозгом''. -

- Не сомневаюсь, - без удивления прокомментировал его слова Накилон, - умники-супермены из ШОН ещё покажут себя и не только за шахматной доской! Скоро покажут — как-никак меньше года осталось до выпуска! -

- Школы и училища при заводах снова как и в прошлом году удвоили набор, военные городки почти совсем опустели, из Богатых гор и из южной степи приходят хорошие вести, - продолжил делиться новостями Иг.

- Значит корпус Мирмика (Миримона) справился с задачей? - уточнила Солнышко, прежде чем спохватившись в свою очередь надолго прикипеть к амулету связи.

- Более чем, - подтвердил демон, - силы монгол в приграничных районах основательно подорваны — очень сомнительно, что им теперь удастся устроить запланированный набег в будущем году. -

- А значит мы сможем спокойно заниматься якутами, нашими краями,- Накилон кивнул на бурлящую стройку вокруг, - и серьёзно навалиться на Алтай... -

- Как решат господин (Дримм) и Малый совет, - нейтрально отозвался Чёрный Меч, сосредоточенно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Менее чем через полминуты глаза подобравшегося демона разом налились отлично знакомым обоим игрокам золотым огнём — в центре расчищенной площадки возникла невидимая обычным взглядом портальная метка! Ещё через несколько мгновений метка взорвалась радужным сиянием.... чтобы через секунду-другую превратиться в громадную мерцающую арку! В портал! Не просто портал, а в самый первый стационарный портал на планете Земля!

*

С самого момента попадания в реал Дримм много времени и сил вложил в изучение искусства строительства порталов, в его развитие не игровым (при помощи очков), а так называемым естественным путём... кой-чего достиг, что-то понял, в целом неплохо продвинулся в связанных с технологией порталов и телепортов разделах магии разных школ и в овладении расовой магией фейри. Но к сожалению несмотря на ощутимые успехи так и не сумел увеличить число доступных ему постоянных и временных порталов — пришельцы из Серединного мира по прежнему могли располагать четырьмя, всего четырьмя большими стационарными порталами и гроздью разноразмерных временных. Параллельно с Дриммом и в то же время в прочной связке с ним и с опорой на достигнутые им успехи очень важной проблемой моментального перемещения в пространстве (порталы/телепорты) занимался солидный коллектив из магов и ремесленников. Занимался пока что безуспешно, но не откажешь упорно и с полной самоотдачей, пытаясь грызть данную задачку с самых разных сторон, привлекая в консультанты таких титанов от магии как Рю-ют, Бом-Бом и Чёрный Меч, тщательно-тщательно шерстя всю доступную (прихваченную из Серединного мира) литературу по искомой тематике, не только древнефейрийскую, но и современную, иногда успешно пытаясь использовать в работе знания 21-ого века, использовать иных фейри помимо Главы клана в качестве переводчиков со второго уровня фейрийского языка и операторов-испытателей. В исследованиях магам клана весьма помогают открытые с помощью свитков порталы... и в то же время свитковые порталы изрядно выручают клан, позволяя Драконам рассчитывать не только на возможности единственного в клане '' Открывающего пути ''.

*

После возникновения стационара и почти моментального возведения облегчавших перемещение сквозь него аппарелей ситуация на стройке кардинально меняется! Во-первых, через вновь открытую портальную арку тут же заструился поток разнообразнейших грузов, густо перемежаемый огромными рабочими големами и бешено дымящими паровыми тракторами-тягачами, кранами, бульдозерами и экскаваторами + гонимые в упряжках по четыре безотказные волы, ну и немногим уступающие им битюги-тяжеловозы. Во-вторых, в в течение буквально какой-то пары часов количество живых строителей как минимум удваивается, а количество занятых на стройке зомби возрастает более чем в три раза. В-третьих, само наличие портала крайне положительно влияет на моральный климат как среди простых работяг-строителей, так и среди бригадиров, магов, инженеров, прочего начальства — давно подмеченный чисто моральный, но весьма ощутимый эффект от наличия портала влияет буквально на всех... не исключая игроков! Ну и наконец прямо на глазах набиравшую динамику и массу стройку соизволил посетить сам создатель портала — Глава клана желает лично поглядеть, как осуществляется один из стратегических проектов клана, убедиться так сказать, что он не зря потратил один из четырёх, всего четырёх (!), доступных ему стационарных порталов. Компанию Дримму составляют неуёмная и неутомимая Анариэль, а так же буквально пылающий интересом Морнэмир. Главный ремесленник клана испытывает не только интерес, но и в немалой степени ностальгию — он уже бывал и много работал в этих краях... пусть и в другом теле, и в другой жизни... бывал и работал почти полвека тому назад и одновременно без малого пятьсот лет тому вперёд.

Солнышко и Накилон с почтением, но без подобострастия встречают большое начальство — они уверены в себе, готовы отчитаться за ход работ и любые расходы, ответить на все вопросы. Впрочем настроенным по боевому летунам приходится немного подождать, пока прибывшие через портал Глава и старейшины придут в себя — уникальные природные условия и связанные с ними особенности грандиозной стройки ожидаемо выбивают Дримма, Морнэмира и Анариэль из колеи! Всем троим требуется время переварить обрушившиеся на них впечатления... с непривычки почти непереносимый для ушей дикий грохот и гвалт десятков тысяч неумолкавших криков-разговоров-команд.... беспрерывные хлопки сотрясающих землю взрывов.... беснующуюся за незримой границей пологов яростную полярную метель... окружающую шумную стройку густую-зловещую пелену вечной ночи... множество иных самобытностей данного удивительного места на самом краю обитаемого мира! У раскинувшейся вокруг Арктики найдётся чем удивить высокопоставленных гостей!

- А назовём мы коготь ''Щедрым'', - относительно споро приспособившийся к местным условиям фейри не считает за труд пояснить основания принятого им решения: - Через него к нам потекут не только морепродукты из Енисейского залива и Карского моря, но и со всех остальных морей Дороги Сильных (Северного Ледовитого Океана), с Таймыра, Ямала, Гыдановского полуострова. Так что ''Щедрый'' — самое подходящее, максимально точное название! -

Ни у кого из собравшихся вокруг Главы клана игроков нет оснований оспорить выбранное им название или предложить свой-альтернативный вариант — практически все они приветствуют осуществление его благих пожеланий. Клан нуждается в дарах могучего океана и его морей-дочерей, нуждается в богатствах его покрытого льдом побережья. Впервые прозвучавшее вслух название когтя действительно предельно ясно отражает суть претензий клана, его надежд на будущие отношения с океаном. Клан Красного Дракона готов испытать на себе щедрость Дороги Сильных... готов отплатить за неё щедрыми и последовательными вложениями сил и ресурсов. Немалую, в многом определяющую роль в этих планах играет поставленный Главой стационарный портал — благодаря ему Драконам теперь нет нужды каждый раз устраивать''полундру''во время очередного броска на север... или запад вдоль побережья Дороги Сильных.... в глубины Арктики... к богатствам огромных полуостровов.... к сокрытым среди льдов многочисленным островам.

*

Солнышко стала первым комендантом Щедрого когтя, её управление было долгим и успешным, пусть она и не застала в должности присвоения постоянно растущему порту-крепости статуса города. Личная жизнь у эльфийки-летуньи тоже в целом сложилась: она крепко подружилась с новообретённой подругой из стрелков и дружно вместе с ней воспитывала детей от старшего жреца храма Трооатэны в подотчётном ей городе. И кстати, первых детей от него эльфийка-игрунья и эльфийка-заготовка родили в один день и в один час... к удаче наверное!

*

Диксон — посёлок городского типа и самый северный порт РФ в 21-ом веке.

Город Ожившей Бабочки, Спальный район, богатый квартал частных особняков.

1509 год, начало февраля.

Иримэ — игрок, эльфийка, старейшина клана.

Сегодня ей опять приснился Стрига! Он шёл к ней по полю из ромашек, что-то говорил и улыбался так, что защемило сердце... защемило даже во сне! От этого Иримэ в общем-то и проснулась, как обычно бывало в подобном случае, проснулась с болью в душе и слезами на щеках и подушке. Знаменитая поговорка ''что время лечит'' явно не про неё — за прошедшие годы игрунья так и не смогла до конца смириться с потерей любимого мужчины, не сумела освободить сердце для новой любви, не пожелала-не захотела найти ей замену. Не то чтобы канувший в пучине времени''Приносящий рассвет'' являлся ей каждую ночь, но как минимум раз в месяц обязательно навещал Иримэ... и каждый раз его родной-любимый образ заставлял игрунью страдать, а проснувшись реветь в подушку и проклинать Судьбу. Но одновременно она словно конченый наркоман не представляла свою жизнь без этих коротких встреч, всегда ждала их со страхом и нетерпением, ужасно переживала, когда ТОТ САМЫЙ образ долго к ней не приходил.

Разумом Иримэ отлично понимала, что это неправильно. НЕПРАВИЛЬНО! Точно так же неправильно, как похоронив себя оставаться одной — она пыталась, ещё как пыталась изменить подобное положение вещей, изменить свою горькую и наполненную сожалениями жизнь! Встречалась и не только с разными мужчинами, посещала Клуб и разгульные вечеринки игроков, несколько раз старалась, действительно старалась, переламывала себя и прикладывала усилия, чтобы завести постоянные отношения... Однако ничегошеньки у неё не получилось: не то что бы её тошнило от веселья или ей было больно наблюдать, как радуются жизни другие, но сама она не получала от этого удовольствия — на самых весёлых пирах и дружеских попойках ей было скучно, жалко потерянного времени, а ещё жутко неудобно перед теми, кто в отличие от неё мог и желал распахнуть душу радостям жизни, перед кавалерами и всячески пытавшимися достучаться до неё подругами-приятелями. Секс тоже не особо помогал, бывало дарил краткий миг наслаждения, но чаще всего порождал лишь ту же скуку, мучительное ощущение неловкости, чувство вины... перед Стригой и памятью о нём... перед тем или иным искренне пытавшимся доставить ей удовольствие любовником. Нередко владевшее ей безразличие пугало её саму! Какое-то время Иримэ пыталась решить проблему с помощью вина и даже зелий — расслабиться, раскрепоститься, забыться и забыть, полноценно дарить и получать удовольствие от любовных игр... и так постепенно уйти-убежать от горьких переживаний, непереносимых воспоминаний и тяжёлых мыслей. Некоторое время она пребывала в иллюзии, что всё у неё получится, уже получается и ей нужно ещё чуть-чуть постараться, ещё немного и она войдёт в новую воду, изменится, проломит-сломает сковавший её лёд безразличия, оживит каменное сердце — Иримэ буквально канула в пучину разврата и вина, позволяя себе ВСЁ, творя различные безумства и, как ненужную мишуру отбросив любые нормы морали, позволяя творить их с собой. Без сожалений пустила жизнь под откос, в надежде что подобный образ жизни непременно вынесет её на новую колею... Фигня! В один прекрасный момент Иримэ поняла, отдать в пользование своё бесчувственное от зверской дозы алкоголя тело мужчине ли, женщине... ну и в чём тут смысл?! Не говоря уж про какое-то там сомнительное удовольствие? Опомнившейся игрунье хватило ума осознать всю гибельность избранного ей пути, хватило воли навсегда с него сойти, слава богам, всего этого ей хватило до того, как она потеряла репутацию и уважение в клане, потеряла верных-настоящих друзей, статус старейшины, до того как превратилась в ту, кем ни в коем случае ей не хотелось бы стать. Она смогла тогда избегнуть страшной беды, НО так и не смогла разбудить скованную горем душу — Иримэ по прежнему оставалась одна, и покинувший её Стрига по прежнему являлся к ней во снах...

- Может быть позвать Домру или Лиру или обеих сразу? - в голове у продолжавшей тихо плакать под одеялом Иримэ мелькнула искушающая мысль. Не такая уж и плохая, заслуживающая рассмотрения мысль — демоницы-служанки умели утешать, действительно могли заставить свою госпожу на время забыть о грызущей её боли, забыть обо всём, зажечь её и бросить в пучину животной страсти, заставив стонать и изгибаться в их сильных-умелых руках, гореть-умирать под их губами и языками, едва не плавиться, принимая даримые ими нежные и грубые ласки, играться с ними в донельзя развратные, но не поспоришь, способные доставить сильнейшее удовольствие игры, кричать, когда они доводили её до вершины блаженства, снова и снова до полного изнеможения сплетаясь с ними в самых немыслимых комбинациях. Иримэ по настоящему благодарна им за всё... но сегодня ей не хочется звать их в свою постель, не хочется даже Лиру, с которой её связало некое подобие настоящих отношений, ей не хочется отрешаться от мыслей и воспоминаний, как в трясине тонуть в принесённом демоницами блаженстве. Да, совсем не хочется, пусть даже её покрывшееся мурашками и напрягшаяся плоть успела среагировать на воспоминания о том, что может произойти, здесь, на этой постели, этой ночью, если игрунья позовёт Лиру или Домру, тем боле обеих сразу... резкие-мощные толчки и плавные раскачивания утонувших в объятьях тел... смешавшиеся волосы... текущий по коже солёный пот и собирающие его прикосновения горячих губ... переплетённые бёдра... долгие-влажные поцелуи и яростная борьба языков... проникающие повсюду пальцы... умело перемежаемая с грубой силой нежность... пылающая похотью плоть и изливающаяся бурным потоком страсть... хриплые стоны и звонкие крики... Но нет, сегодня ей не хочется этого. Совсем.

Купленные за полтора месяца до переноса крайне дорогие заготовки стали для Иримэ очередной отчаянной попыткой совладать со снедавшей её тоской.... и в то же время вынужденной мерой, позволившей ей избегать потери лица, избегать рискованных экспериментов на интимном фронте и на сурово заминированном поле серьёзных отношений (отторгаемых душой Иримэ почти на физиологическом уровне). Тем не менее покупку двух дорогих заготовок никак нельзя назвать ''дурной выходкой сошедшей с ума бабы'' — помимо смазливой-цеплявшей внешности и продвинутых умений определённого скандально-развратного толка приобретённые игруньей заготовки-демоницы обладали достойным упоминания набором бытовых, кулинарных и боевых навыков, на крепком среднем уровне владели магией, могли исполнять обязанности горничной, личной служанки, секретаря, повара и телохранителя. Для Иримэ названные Домрой и Лирой демоницы стали... нет, не лекарством, но в некотором роде обезболивающим, облегчавшим её состояние бальзамом. Если так прикинуть и задуматься, то нежелание игруньи прикупить аналогичных демонов-мужчин можно объяснить всё теми же особенностями поразившего её недуга... как и радикально игнорирование самой возможности воспользоваться услугами принадлежавших ей мужчин-заготовок — даже во время ни к чему хорошему не приведших активных поисков удовольствий Иримэ ни разу не обратила своё внимание на мужчин-заготовок... как будто боялась этим шагом оскорбить память умершего возлюбленного. Противоречие да! Настоящий бзик, тем более что её личные заготовки мужского пола безусловно с радостью помогли бы своей обожаемой госпоже и также безусловно не обидели бы её ни в постели, ни после за её пределами. Умом Иримэ быть может это и понимала... но вот сердцем и душой принять не могла....

Когда ей становилось совсем невмоготу эльфийка-игрунья звала Домру и Лиру и отдавала себя в их руки, позволяя им по полной продемонстрировать полученные от Системы знания и обусловленные высокой ценой умения. Надо сказать, демоницы старались во всю доставить хозяйке удовольствие, прогнать её хроническую хандру, мастерски чередуя похоть и боль, изощрённые игры и безумные по накалу ласки, остро чувствуя настроение хозяйки и то, что ей было нужно в каждый конкретный момент, умело использовали путы и хлыст или применяли в любовной игре откровенную грубость и даже жестокость... впрочем никогда не переходя разумную грань (помимо всего прочего обе заготовки обладали развитыми ментальными способностями). Лишь на время да, но всё же благодаря демоницам и их играм Иримэ забывала о печали и с головой погружалась в уютный мирок управляемого, безопасного разврата.... потом ей конечно было стыдно, очень стыдно перед самой собой, перед памятью Стриги, перед заготовками, не только перед демоницами, но и наблюдавшими за всем этим со стороны личными заготовками... однако как ни крути, нужно твёрдо признать, без этих ''развратных передышек-потрахушек'' игрунья давно бы капитально поехала кукухой или дико-жутко сорвалась. Демоницы словно клапан давления стравливали скопившийся внутри игруньи ядовитый пар... дарили столь необходимую разрядку требовавшему своего полному сил телу эльфийки... сами получали удовольствие — в общем хранили и спасали игрунью... от неё самой. К великому сожалению несмотря на все свои старания и все свои немалые умения Домра и Лира оказались неспособны полностью, до конца излечить свою несчастную госпожу — как не пытались демоницы им не удалось окончательно вырвать раскалённую иглу из её души, не удалось затмить бесконечно горькие, но столь дорогие ей воспоминания о Стриге, единственной истинной любви потерявшей цель в жизни Иримэ.

Помимо вина и разврата страдающая игрунья перепробовала массу способов излечить свою рану или как минимум хотя бы частично унять постоянно терзающую боль. Одно время ей казалось, что подобным способом-выходом для неё может стать рождение ребёнка... и не важно от кого! К сожалению новое испытание, да что там (!), настоящая пощёчина от Судьбы — Иримэ не могла зачать! Не могла и всё! Не смогла даже когда 100% женщин зоны переноса ходили с пузом на бровях! Её смотрели Элиссар, Милириэль, Айнон, сам Дримм (одновременно как могущественный травник, целитель и маг многих школ), её осматривал Некро как лучший в клане специалист по проклятьям, смотрели Рю-ют и Чёрный Меч (как великой силы маг школы Жизни), божественной силой пыталась что-то сделать Людмила, жрецы иных богов— никто из них так и не смог ей помочь!

*

Взять приёмного ребёнка Иримэ не смогла, просто не решилась, так как совсем не верила в свои силы — игрунья банально побоялась, что не сможет дать тому ребёнку настоящей любви. Не сможет стать ему истинной матерью, наоборот, превратит его в заложника своего состояния, заразит его безразличием, сама не желая того, потушит его душу. Испугалась... быть может и зря... а может быть и нет...

*

После долгих поисков Иримэ всё же таки удалось найти более-менее приемлемый способ подсобиться с собой, глушить-забывать грызущую боль, и этот способ — работа! РАБОТА до седьмого пота! Благо сразу же после переноса её не приходилось искать — она сама наваливалась на тебя как неподъёмная каменная плита. То что нужно! Страдающая игрунья желала быть раздавленной в кровавую лепёшку! Ну а когда дробящей кости и рвущей кишки тяжести не хватало, на помощь игрунье всегда приходили демоницы... вот так Иримэ и жила несколько первых лет в новом мире, исправно исполняя возложенные на неё обязанности старейшины клана... с погасшей душой и промёрзшим насквозь сердцем.

Через три-четыре года после переноса, когда клан и всё сообщество пришельцев из Серединного мира более-менее распурхались с лавиной навалившихся на них проблем, приспособились к новой реальности и жизнь их перестала напоминать бесконечно повторяющийся прыжок на тарзанке, Иримэ снова потребовалось надёжное средство заглушить боль в сердце и душе. Так называемая ''Академия Вкуса'', частично организованная на личные средства игруньи-старейшины, частично на средства поверившего в её задумку клана, позволила в какой-то степени закрыться от боли, заполнить сосущую пустоту внутри, занять метущийся разум важным и интересным делом, получить столь необходимую в её положении отдушину. По сути созданное Иримэ учебное заведение являлось чем-то большим, чем банальное кулинарное училище или просто школа поваров — в ''Академии'' не только преподавали искусство приготовления самых различных блюд, но и давали знания по богатейшей истории кулинарии Серединного мира, по традициям кулинарных школ разных рас, старательно вкладывали в учеников знания основ виноделия, пивоварения, изготовления иных всевозможных алкогольных и безалкогольных напитков, учили созданию соусов и приправ как отдельной сложной науке, помогали постичь, как различные, разными способами обработанные продукты в приготовленных блюдах могут повлиять не только на вкусовые ощущения, но и на здоровье, а так же душевное состояние тех, кто их употребит, закладывали в их головы такие более чем полезные дисциплины как изготовление целебных кушаний и напитков, кондитерское дело, правила этикета и сервировки, подачи и украшения блюд, правильной организации работы кухни, хранения продуктов, обращения с самым разным кухонным инвентарём, станками, машинами и специализированными големами. В общем готовили разносторонне развитых специалистов, профи, способных удивить и порадовать истинного гурмана... или качественно накормить уставшую бригаду работяг, не оплошать хоть на кухне кабака, хоть на изысканной дворцовой кухне, испечь потрясающе красивый и при том вкусный торт или правильно разделать хоть говяжью, хоть медвежью тушу, засолить любое мясо, замочить яблоки, повялить рыбу, не оплошать в приготовлении консервов. Наиболее талантливых учеников, показавших заметную склонность в каком-то отдельном разделе кулинарного искусства, умело натаскивали как узких специалистов (кондитеров, пивоваров, виноделов, специалистов по соусам, мясным или рыбным блюдам, салатам, солениям и т.п.). Со временем, по мере роста авторитета ''Академии Вкуса'' многие состоявшиеся и даже пользовавшиеся популярностью повара пожелали обучаться в ней: посетить несколько уроков, прослушать тот или иной курс или, совмещая работу и учёбу, пройти все три года обучения. Многие игроки желали получить выпускника Академии среди личных заготовок. Армия, Школа Детей Драконов, Храм, коменданты замков, Клуб всенепременно хотели заиметь в своём персонале квалифицированных поваров. Последние два года на обучение в Академию приводили всё больше и больше детей и подростков. Более того, благодаря задумке Иримэ общий уровень поваров Айлирии постепенно рос словно наливавшийся колос пшеницы на правильно обихоженном поле.

С неким допущением можно признать, связка-тандем из обязанностей старейшины и забот с Академией позволяли Иримэ не только существовать, но и жить более-менее полноценной жизнью. Ну и конечно нельзя отрицать, за несколько лет по сути порочные, но безусловно необходимые отношения с демоницами в какой-то степени сумели игрунью отогреть... в какой-то степени... почти... ведь не так уж и редко бывает, когда её настигает бессонная ночь воспоминаний о былом, о не желавшей покидать её любви...

Сон не шёл, не спешил принимать зарёванную женщину обратно в свои объятья — тяжело вздохнувшая Иримэ покидает постель, в лунном свете идёт к окну расположенной на втором этаже спальни, бесшумно ступая босыми ногами по пушистому тёплому ковру. Глубоко вздохнув смотрит на залитый серебристым светом двор своего особняка, смотрит, но не видит — игрунья одновременно глубоко-глубоко погружена в себя и в то же время её мысли далеко-далеко отсюда. А за окном несмотря на февраль довольно таки тепло... нет ни снега, ни мороза и в помине нет пронизывающих зимних ветров — зона переноса как обычно не подчиняется общепланетарным законам, в том числе и положенной по времени года погоде. Не подчиняется и всё, ещё и подбив на мятеж немалую территорию вокруг себя! В городе Ожившей Бабочки тепло как ранней весной в преддверии лета... лишь чуть холодней за пределами её высоких и красивых стен... температура постепенно понижается до самой большой живой стены, окружавшей перенесённый кусок Серединного мира, а там снова растёт — громадный массив искусственной растительности греет землю и воздух вокруг себя... за пределами живой стены царит практически летняя погода.... но километрах в 50-ти от неё лето сменяется ранней весной... в 60-70-ти — поздней осенью... а затем резко начинается царство беспощадной сибирской зимы...

- Смотаться что ли в Клуб? - очнувшаяся и вернувшаяся в реальность женщина рассматривает в целом неплохой, только что пришедший на ум вариант. Ей не особо желанны шум и компания, но и одиночество почему-то сегодня гнетёт её особенно сильно. Клуб работает круглые сутки, и там она точно не будет одна, сможет выпить вина, пообщаться, если будет интерес, сыграть в карты, кости, шахматы, шашки, иные настольные игры, сходить в иллюзион или на спектакль живой труппы, послушать музыку, посетить бани, танцевальный зал или зал для тренировок. Клуб очень богат возможностями... оттого и ценим как обитателями зоны переноса, так и её гостями.

Некоторое время Иримэ всерьёз раздумывала о доступной ей возможности, но не без сожаления отказалась от неё, решив навестить Клуб завтра к вечеру в свой законный выходной. Вместо поездки по-быстрому накинула на себя лёгкий чёрный халат из чак-чарского шёлка, влезла в любимые тапки и пошлёпала на кухню, нести жутко вредный для организма, но тем не менее реально позволявший сбросить стресс ''ночной дожор'' .

Покинула спальню...

Позёвывая протопала по недлинному коридору до лестницы на первый этаж...

Спустилась по даже и не думавшим скрипеть под ногами ступеням из редкого красного дерева, временами опираясь на покрывавшие стены лакированные панели, в свою очередь выполненные из древесины некогда росших на месте клановой столицы деревьев рощи додревней...

Оказавшись на первом этаже, привычной дорогой прошла на кухню....

В честь позднего времени кухня особняка пуста, ну почти — бытовой голем древнефейрийского происхождения деловито месит с вечера поставленное тесто: он уже успел перемыть всю посуду, оттереть котлы, вычистить все пять духовок, две печи и две использованные сегодня плиты — после теста... он найдёт чем заняться. На кухне большого особняка, где кроме его хозяйки проживает больше полусотни заготовок и две дюжины их детей, всегда хватает работы!

Иримэ хозяйничает: жадно утоляет жажду из кувшина с молоком, после достаёт поднос и быстро-легко наполняет его, вместо молока предпочитая прихватить наполовину полную бутылочку крепкого цветочного вина, другая её добыча — не успевшие засохнуть вчерашние тосты, порезанная крупными кружками телячья колбаса, масло, пластинки козьего сыра, шматок буженины, небрежно откромсанный игруньей от куда более крупного куска. Буженину-масло-колбасу-сыр... как и целую гору разных продуктов вчера днём привезли из поместья игруньи на Игривой реке (дело вкуса, но игрунье больше нравится не официальное-жёсткое ''Пасть'', а фейрийское-обиходное название Ангары). Серебряный бокал, нож для масла, плошка вкусно перемешенной со специями и травами соли довершают натюрморт на подносе. Завершившая успешный набег хозяйка особняка покидает кухню и почти закончившего с тестом голема.

Снова подъём по ступеням красного дерева...

Неторопливо шлёпавшая игрунья с подносом в руках поднимается на третий этаж... идёт выше...

Оранжерея-сад под прозрачной стеклянной крышей встречает хозяйку дома темнотой и тишиной, заставившей распахнуть полы халата влажной жарой, едва слышным шелестом растений и нежными ароматами...

Иримэ без суеты лавирует между кадками и поддонами с землёй, ловко переступая попадавшиеся на пути трубы и иные препятствия — чистокровной эльфийке не требуется свет, для того чтобы видеть всё как днём. По пути она привычно пополняет содержимое подноса сорванным прямо с ветки апельсином и пучком салата с подвернувшейся под руку грядки. В конце необременительной прогулки её ждёт плетёный из лозы столик и пара кресел из того же материала. Не в первый раз проводившая подобным образом время игрунья любуется ночным небом сквозь прозрачную крышу, отдаёт должное содержимому подноса. На вино не налегает, но и не позволяет бокалу пустеть... возможно позже она решится позвать одну или обеих демониц в свою остывшую постель, благо завтра ей не нужно вставать и работать целый день. Иримэ может позволить себе сделать свою постель и свою пустую жизнь погорячей.

Красота ночных небес, вино, хорошая закуска в какой-то степени успокаивают-нормализуют мятущийся дух — ненадолго Иримэ забывает о слезах, о терзающей её грусти, размышляет о личных-хозяйственных делах. Обдумывает необходимость справить форму и кожаные ранцы для обитающих в особняке детей личных заготовок, ведь вскоре многим из них настанет пора отправляться в Школу, а практика бесплатной раздачи формы приказала долго жить пару лет тому назад (в качестве исключения сохранившись лишь для детей туземцев). Прикидывает, куда потратить недавно полученную от Малого совета премию в 2 тысячи золотых и не стоит ли расширить принадлежавший ей медный рудник. Не считая возможности положить её в банк, для премии есть пара-тройка недурных вариантов: потратиться на расширение рудника; купить лошадей, пуховых овец и инструментов для поместья на Игривой реке; добавить ещё тысячи три-четыре из личных средств и вложиться в организацию нового поместья на Алтае (Богатые горы)... тем более что клан обещает серьёзную помощь пожелавшим принять участие в колонизации помещикам-игрокам. Некоторое время спустя в памяти задумавшейся эльфийки всплывает ещё один заманчивый вариант: купить долю в меховом питомнике друидов на Байкале (Большое Зеркало).

- Деньги и без премии есть — можно вложить и туда, и туда, - так и эдак прикидывает игрунья, прихлёбывая из кубка и что называется губами откусывая от ломтика нежнейшей буженины, - а старое поместье и рудник могут подождать — потом, когда мы начнём торговать мехами с внешним миром и покорим алтайские племена, таких выгодных возможностей можно больше не дождаться. Нужно пользоваться, пока есть шанс. -

Передышка окончена! Гнетущая тяжесть вновь поднимается из глубины души, наливаясь слезами в уголках глаз — дела забыты, а ароматный апельсин, вино, козий сыр, свежайшее масло и вкуснейшая буженина не в состоянии подавить вновь постепенно-неуклонно овладевавшую эльфийкой грусть. Иримэ вспоминает, как планировала выстроить этот дом... и жить здесь вместе с любимым одной семьёй, как мечтала рожать ему детей после переноса, как строила разные планы на их СОВМЕСТНУЮ Судьбу — от этих мыслей она испытывает реальную острую боль! Ей очень хочется нажраться вусмерть, а затем позвать Лиру и приказать-попросить её сегодня действовать погрубей, забыв про всё заняться с верной демоницей настоящим непотребством, но Иримэ продолжает неторопливо, мелкими глотками потягивать вино и страдать... одна... в темноте...

…. Набросившиеся на игрунью тяжёлые воспоминания терзают её как проникшие под кожу раскалённые прутья, ломают разум и сознание, начисто убивая очарование ночной поры, почти вызывают галлюцинации... Затихшей-дрожащей словно от холода Иримэ мерещится, как уплотняется лунный свет... как в глубине его возникают смутные очертания фигуры... как необычное сияние топит в себе оранжерею.... ей мерещится улыбающийся и протягивающий к ней руку Стрига, что выглядит точь-точь как в недавнем сне!

- Наверное я сплю — заснула в кресле... - подумалось поднявшейся и нерешительно шагнувшей навстречу видению эльфийке. - Сплю... ну и пусть! - решила она, сбрасывая халат и буквально падая в объятья восхищенно глядевшего мужчины. Буквально впилась в его губы своими, с восторгом ощущая такие родные-знакомые руки на своём обнажённом теле, чувствуя как от прикосновений этих рук по телу текут ручейки раскалённой лавы! Чувствуя как на сердце трескается ледяная корка! Чувствуя, как оживает мёртвая душа! При всём своём умении ни Домра, ни даже Лира никогда не могли пробудить в ней подобного вулкана одним только прикосновением!

Отрешившись от всего Иримэ горит и умирает в мужских объятьях! Яростным взмахом руки сбрасывает поднос и затягивает Стригу на себя и на шатающийся столик! Облегчённо выдыхает, когда уверенные сильные руки стягивают-срываюют с неё трусики-верёвочки! Сама нетерпеливо-судорожно возится с его поясным ремнём и завязками штанов!Не стесняясь всхлипывает и плачет, чувствуя любимого внутри себя, чувствуя как вновь впервые за долгие годы по её телу разливается его тепло!

Прекрасный сон продолжается... он длится и длится, пугая и одновременно восторгая своей ясностью и подробностью — вспыхнувшая как только что родившаяся звезда Иримэ отдаётся чудесным образом вернувшемуся к ней любимому мужчине с неистовой страстью, выплёскивая на него скопившиеся у неё внутри за долгие годы ярость и боль! Она ненасытна и готова ко всему, активно использует ''науку'' демониц, использует ВСЁ, чем только можно порадовать любимого! Для словно сошедшей с ума женщины нет такого понятия как ''стыд'' или каких-то запретов! Со временем безумствующая парочка окончательно разваливает стол, перемещается в дом на третий этаж, не размыкая объятий и довольно активно ''общаясь'' спускается по лестнице, оказывается в спальне. И начинает ломать постель, взбивая-разрывая простыни и бешено скрипящий матрас под ними!

*

Огненный водоворот...?! Сон...?! Видение...?! Игра обезумевшего разума...?! Непонятное, но восхитительное нечто затягивается до самого утра.................................

*

Проснувшаяся утром Иримэ некоторое время прибывает в странном, пограничном состоянии — она не жива-не мертва, ощущая на груди мужскую руку, ощущая прижавшееся к ней сзади мужское тело, во всех подробностях вспоминая всё, что случилось с ней вчера... ВО СНЕ?!! Но вот какое дело, если это сон, всего-лишь сон, то кто по-хозяйски обнимает её в постели? И почему так приятно ноет между ног и радостно поёт душа?

Пылающая мозгом, сгорающая в топке безумной надежды эльфийка решается. Она вскрикивает, едва не лишившись чувств... глядя на лицо спящего Стриги! Это точно он, как обычно и бывало после особенно бурных любовных забав спит без задних ног с совершенно детским выражением лица! По прежнему не веря, но отчаянно пытаясь поверить, Иримэ робко целует его в губы, минуту спустя более смело, даже жадно-напористо покрывает поцелуями дорогое ей лицо, спускается ниже, шаловливо ныряя под одеяло и будит СВОЕГО мужчину самым лучшим из возможных способов. Разошедшаяся не на шутку Иримэ старается изо всех сил, стонет от удовольствия и ещё яростней действует губами, ощутив на затылке в волосах руку проснувшегося Стриги...

Четверть часа спустя красная как рак Иримэ с трудом заставляет себя смотреть в глаза личным заготовкам... что оказывается всё это время молча-тихо стояли вокруг постели, на которой их забывшая про мир вокруг госпожа умело демонстрировала свои ''таланты'' определённого не вполне цензурного толка. Здесь не все личные заготовки особняка, все бы просто не поместились в скромных размеров спальне, но два с лишним десятка есть: четыре мага, дворецкий, самые старые из домашних слуг, бойцы-охранники, и конечно служанки-демоны (они же любовницы, они же телохранительницы). Некоторые из заготовок помнят Стригу и что его связывало с госпожой... тихо-тихо они делятся важной информацией с товарищами. В руках у парочки слуг и одного из охранников мужские шмотки, потерянные ''Приносящим рассвет'' во время его ночной ''прогулки'' по дому вместе с Иримэ, особое внимание привлекает длинный меч в богатых, украшенных золотыми накладками и крупными рубинами ножнах — здоровенный охранник-полуогр не в состоянии держать этот меч на весу, хотя в тренировочном зале может лёжа отжать не меньше тонны. Красавицы-демоницы насторожено-оценивающе смотрят на мужчину в постели госпожи — они очень внимательно слушают тихий шёпот просвещавшего их дворецкого.

Иримэ стыдно, но в то же время она не жалеет ни о чём. На фоне случившегося ЧУДА всё остальное не стоящая упоминания ерунда! Стрига вернулся к ней... а прочее не важно! Несколько виновато она глядит на сосредоточенных служанок, особенно на хмурую Лиру — любовь игруньи к Стриге это ПОЖАР, необоримое ЦУНАМИ... но ей не забыть о том, что эти две заготовки делали для неё все эти годы, не забыть, что во многом благодаря им она смогла дожить до этого светлого дня, дожить, не потерять себя, не последовать по скорбному пути Аманиэль. Ей хочется что-то им сказать, однако она не знает что, не понимает, как начать разговор, аналогичная ситуация и с остальными. Сидящая на постели обнажённая игрунья безмерно счастлива и абсолютно растеряна, ни на секунду не выпуская руку любимого.

- Гм... госпожа, - наконец-то прерывает неловкое молчание дворецкий, из заготовок Иримэ он куплен раньше всех и обладает солидным жизненным опытом, - прикажете подавать завтрак в столовую или принести сюда? -

- В столовую, - пару мгновений подумав, решила выходящая из ступора Иримэ. Кивнула на вещи Стриги в руках у слуг: - Это оставьте здесь. -

- Госпожа, ваш гость...? - напомнил о себе вопросительно уставившийся на хозяйку дворецкий.

- Это не гость, - отрицательно и как-то яростно покачала головой игрунья. Подняла уверенный, твёрдый взгляд без малейших сомнений изрекла: - Это мой МУЖ! Он будет жить со мной! Для вас его воля равна моей! -

Все заготовки разом поклонились, признавая право госпожи отдать такой приказ, взгляды служанок стали не только оценивающими, но и настороженными.

- Теперь оставьте нас, возвращайтесь к обычным делам, - повелела окончательно пришедшая в себя Иримэ. Ни один из заготовок не посмел ослушаться приказа.Если мы нужны госпоже, то мы за дверью, - прежде чем выйти вслед за остальными предупредила игрунью Лира, напоследок бросив подозрительный взгляд на Стригу.

И вот они одни... наступает время вопросов... Иримэ требовательно и в то же время немного испуганно смотрит на поднявшегося с постели Стригу, секунду-другую-третью-четвёртую колеблется, глядя как он словно пушинку поднимает тяготивший здоровенного полуогра меч, но всё-таки набирается смелости.

- Рассказывай... - почти жалобно просит она.

Тепло улыбнувшийся Стрига смело смотрит ей в глаза, плавно поглаживая рукоять удивительного клинка.

- Что тебя интересует? -

- Всё! - без раздумий тряхнула волосами эльфийка, через мгновение уточнила: - Всё и с самого начала... -

Некоторое время в спальне журчит лишь голос''Приносящего рассвет''. Иримэ внимательно слушает его, в какой-то момент сильно побледнев, в её выразительных глазах густо мешаются разные-разные чувства. Ярко-зелёные глаза Стриги невозмутимо-терпеливы на протяжении всего рассказа. Закончив он ждёт от женщины вопросов, он ждёт не зря...

- Значит ты... ? - сглотнув, пытается спросить Иримэ.

- ''Живущий в Бою'', - не позволив ей закончить, подтверждает Стрига.

- И Трооатэна отпустил тебя только на десять дней? - в голосе Иримэ легко ощутима паника и разочарование. Страшное разочарование!

- Это так, - безжалостно подтверждает Стрига... однако тут же пытаясь успокоить полыхнувшую отчаяньем женщину, словно бы извиняется и в то же время дарит ей надежду: - Такова воля бога... но нет правила запрещающего ему отпустить меня в мир больше одного раза или дать мне задание, благодаря которому нам выпадет шанс повидаться. -

Иримэ отлично знает Стригу, чувствует его, понимает его мотивы... тем не менее позволяет себе поверить в его слова. В голове влюблённой женщины бьётся мысль: - ''Ну а вдруг он сказал ей правду!''. - А в душе пылает надежда на милость Хозяина Грозы... в конце-концов почему бы могучему богу не поощрить одного из воинов своей небесной дружины внеочередным ''отпуском''?! Ведь Стрига не просто герой или обычный святой — он тот, кого не впихнуть в какие-либо рамки! Первый путешественник во времени! Первый путешественник из одной вселенной в другую! Первый и пока единственный заготовка среди ''Живущих в Бою''! Он исключительный уникум... и он любимый Иримэ!

- Ты видел, что происходило с кланом на Земле? Видел мою жизнь? - стыдливо опускает глаза Иримэ, она жутко смущена, в её голове лихорадочно несётся вереница из разных мужчин, её поиски забытья, пьянство, дикие загулы, наркотические зелья. И разумеется она не может не вспомнить свои забавы со служанками..... происходившие здесь на этой самой постели, один лишь взгляд на которую вызывает поток бичующих память воспоминаний! Её потемневшие глаза почти видят яростно сплетённые женские тела, бурную-потную возню под хруст простыней и скрип кровати, а раскалившиеся до малинового цвета уши почти слышат до отказа наполненные страстной похотью стоны! Её стоны! Всхлипнувшая Иримэ прячет пылающее лицо в ладонях...

- Да, я всё видел, - подошедший к ней Стрига нежно касается пальцами её подбородка и приподнимает лицо женщины, - я ни в чём тебя не виню, - искренне-ласково произносит он, глядя в набухшие слезами глаза игруньи. - Мне очень жаль, что я вынудил тебя так страдать и не смог прийти к тебе раньше. -

Иримэ захлёбывается слезами у него на груди! Стрига как может её утешает, с наслаждением перебирая растрепавшиеся волосы рыдающей подруги, пробует шутить:

- Твой выбор мужчин не стану обсуждать — мужчин я выбирать не умею и ничего в этом не понимаю, зато демоницы хороши-и-и. До встречи с тобой я бы ни за что не пропустил таких горячих девиц — обязательно задрал бы им юбки. Так что насчёт женщин наши вкусы совпадают. -

- Так вот чем оказывается занимаются ангелы и святые на небесах, - немного успокоившаяся Иримэ не может удержаться и не прокомментировать его слова, - подглядывают как смертные кувыркаются в койке. -

- Бывает, - совершенно серьёзно отвечает обитатель небесных чертогов, не опровергая смелое предположение об особенностях внутренней небесной кухни, его глаза смеются.

Стрига и Иримэ много говорят о разном, но всему приходит конец, да и завтрак стынет в столовой. Игрунья не знает, как питается Стрига там, куда его забросила Судьба и нуждается ли такой как он в пище вообще, однако желает максимально угодить любимому во время его огорчительно короткого пребывания на Земле. Она истово хочет сделать для него всё, ВСЁ... что в её силах!

Парочка вместе принимает душ (не удержавшись от того чтобы немного пошалить под тёплыми-тугими и прямо-таки провоцирующими на разные безобразия струями воды), затем Иримэ приводит себя в порядок и одевается в гардеробной, привычно принимая помощь служанок. Оперевшись на меч, Стрига сидит рядом на диване и любуется подругой — надетые на нём вещи целы и выглядят словно из чистки (хотя вчера ночью озверевшая игрунья рвала одежду с его тела словно хищник). Иримэ боится хоть на секунду выпустить мужчину из поля зрения, ей хочется постоянно видеть его рядом с собой, ощущать его взгляд, слышать смех и голос, чувствовать его всем телом. Она ни на мгновение не забывает об отмеренном ему сроке.

Одновременно игрунье немного неловко находится в одной комнате с вернувшимся к ней любимым мужчиной и двумя … любовницами? Будь этот так, будь демоницы всего лишь любовницами, то это полбеды. Для Иримэ обе заготовки это не просто любовницы — за годы их отношений они стали для неё чем-то большим чем партнёршами по постели, телохранителями, служанками, они превратились в её ближайших наперстниц и подруг, тех, кто знает её слабости и тревоги, видел её уязвимую внутреннюю суть. Она тоже знает многое о них — вкусы, пристрастия, слабости. Хорошо знает, как доставить им удовольствие в любовной игре, постельные предпочтения каждой из них. Знает, что у Домры есть постоянный мужчина — боец-гонзо из Новой цитадели, и одновременно она под настроение спит с одним из слуг особняка (плечистым помощником повара). Знает, что когда-нибудь наигравшаяся Домра захочет мужа и семью, захочет детей и её придётся отпустить (Иримэ не собиралась удерживать служанку). Знает, что Лира любит свою госпожу, как минимум очень сильно её желает и потому в отличие от Домры не позволяет себе встречаться ни с кем другим. Насколько Иримэ может судить, её чувства к ней глубоки и искренни... и от этого неловкость игруньи только растёт, ей очень сложно предать-растоптать надежды и мечты влюблённой в хозяйку заготовки. К тому же есть один важный для них обеих нюанс — в отношениях между ними давно царит полная ясность: вне сферы интима они игрунья и её верная заготовка... но в постели и наедине они не без труда и не без долгой напряжённой борьбы, но чётко обозначили границу, твёрдо определились, кто из них ''парень'', а кто ''девушка'', и ''парнем'' является отнюдь не Иримэ.

- Какие же они всё-таки они красавицы! - внезапно подумалось Иримэ. - Если бы захотели, то могли бы окрутить кого угодно, кавалериста в чинах, спецназовца, даже члена клана или холостого старейшину, могли бы давно создать свою семью! - Она смотрит на суетящихся служанок... и она права! Совершенные фигуры, восхитительные лица, бархатная кожа, завораживающие плавной грацией движения, заставлявшая обернуться аура — обеих демониц легко принять за лучших представительниц прекрасного пола эльфийской расы... никаких рогов-хвостов-копыт или крыльев и в помине нет. Если не зацикливаться на внутреннем строении их тел, то истинное происхождение заготовок выдают лишь странный цвет миндалевидных глаз, почти незаметный острый бугорок на ушном хряще и прощупывавшиеся при тактильном контакте дополнительные рёбра и суставы в коленях и локтях. А так — красотки-не отвести глаз! Горе и радость для мужчин, опасная проблема для жён и подружек!

В отличие от Домры её напарницей владеет буря чувств — прекрасно ощущающая их обеих Иримэ ясно чувствует эту бурю за каменным лицом и ничего не выражающими глазами демоницы.

Иримэ не на шутку обеспокоена душевным состоянием бывшей любовницы, и сразу после окончания процедуры одевания, когда Стрига уже покинул гардеробную, игрунья выгадывает пару минут, чтобы с ней откровенно поговорить. Ей известно, заготовка не может лгать, вернее он (она) может научиться лгать со временем, но в отличие от других солгать своему хозяину не сможет никогда.

- Да, я ревную, - честно глядя в глаза ответила Лира на прямо заданный хозяйкой вопрос, грустно-тяжело вздохнула: - Я понимаю, кто для тебя святой господин, знаю, что мне никогда его не заменить и не сравниться с посланцем Творца Битвы, за многие годы мне вместе с Домрой не удалось наполнить тебя таким счастьем, каким наполнил тебя он всего за одну ночь. Не беспокойся, я не стану вам мешать, если хочешь, я заведу себе любовника или выйду замуж. -

- А почему не найдёшь себе девушку? - сильно растроганная её искренними словами Иримэ не сумела удержать любопытство на языке.

- Мне не нравятся женщины... кроме тебя, госпожа, - ни на секунду не задумалась над ответом Лира, ещё больше вгоняя хозяйку в краску и смущение. Молитвенно сложила руки на груди: - Только не гони меня, госпожа, позволь мне остаться рядом с тобой. - Срывающимся голосом пообещала: - Клянусь тебе, я никогда не напомню о том что было! И ни словом, ни жестом, ни мыслью не нарушу твоего счастья!-

Иримэ её остановила, а затем.... неожиданно для себя поцеловала! Страстно! Агрессивно и с вызовом! Так, как целовала её в те времена, когда они ещё не разобрались между собой, различными, бывало крайне оригинальными способами боролись за лидерство в отношениях и постели.... и надо признать по разному, но обе наслаждались развернувшейся между ними борьбой! А иногда одинаково страдали, натыкаясь на очередную стену, обусловленную характером связи игрока и его заготовки... и вместе-дружно старались эту стену обойти, для того чтобы вновь сцепиться в яростной схватке воли и ума, чувств и желаний! Не просто кувыркаться в постели под настроение, но узнавать, познать друг друга на совершенно ином уровне!

Пока они увлечённо целовались, яростно переплетаясь не только губами-языками, но и пальцами рук, Иримэ вспомнила тот день, когда она сдалась: окончательно и бесповоротно легла перед любовницей-соперницей на ''обе лопатки'', с удовольствием позволила ей владеть собой безусловно по-мужски, без остатка отдалась ей как женщина мужчине, испытала определённое удовлетворение от своей капитуляции и её последствий, на какое-то время почувствовала нечто в себе, почувствовала, как радость победы и счастье Лиры передаётся и ей. Иримэ было очень стыдно за эту игру, она отлично понимала, что с позиции заготовки это никакая не игра — всё предельно серьёзно. Понимала... но не могла отказаться от возможности хоть чем-то, хоть на четвертинку, на десятую, сотую часть заполнить сосущую-изматывающую пустоту внутри себя, в кои-то веке почувствовать себя живой и желанной, ощутить рядом любящую-тёплую душу, почувствовать, как её захлёстывает и обжигает искренняя страсть... пусть даже это страсть другой женщины... демоницы... заготовки...

- Извини! - немало смущённая своим дурацким поступком Иримэ сбегает из гардеробной от ошарашенной заготовки, прекрасно понимая, что её неожиданный импульсивный поступок ещё принесёт ей проблем, ведь своим поцелуем она несомненно сбила благородный настрой служанки и подарила ей надежду. Почему Иримэ так поступила, знают только боги... возможно не знают и они! Впрочем сейчас ей не хочется копаться в себе и в обуревающих её противоречивых чувствах — сейчас её главная забота это Стрига! У них всего десять дней на всё про всё!

Хозяйка особняка и её высокий гость спускаются на первый этаж в главную столовую. В отличие от обыкновения Иримэ щеголяет в свободном платье с сильно открывающим колени подолом, радует глаз обилием сверкающих драгоценностей. Обычно в одежде она предпочитает предельный функционал. Нет, не одевается как мужик, но предпочитает не маркие удобные вещи, из украшений носит только амулеты, игнорируя бесполезные с практической стороны бабские цацки. Сегодня другое дело: для Стриги ей хочется наряжаться, хочется выглядеть и чувствовать себя женщиной, хочется ловить на себе восхищённые и жаркие взгляды... хочется, чтобы Стрига залез рукой под платье и пощупал её ТАМ и везде!

Прекрасно понимая, что сегодня не обычный завтрак, слуги-заготовки расстарались, накрыв по праздничному обильный стол. Выложились по полной, только что не украсив ломящийся стол блюдами с жаренными поросятами и цельнозапечёнными быками — всё остальное легко найти на организованном ими столе, вплоть до фаршированных белыми грибами, вурмом и перепёлками гусей, огроменных, пышущих жаром открытых эльфийских пирогов с самой разной начинкой, парнских колобков из теста с морковью, чесноком, телячьими мозгами и печенью, разнообразнейших горячих и холодных мясных, сырных, овощных закусок, множества салатов и кондитерских изделий. На столе нашлось место оригинального посола икре разных сортов, пышным пирогам с красной рыбой и белорыбицей, свежим ягодам и фруктам. Напитки представлены широкой палитрой вин, домашним лимонадом, копрой, двумя видами пива (оловянным пивом дварфов, привезённым из Пивных Небес, и бочковым пивом из поместья Иримэ на Игривой реке, любовно сваренным из желудей серебряных дубов).

Иримэ сразу же расставляет все точки над i,окончательно закрепляя статус Стриги — она усаживает его во главе стола, сама пристроившись по правую руку от него. Игрунья готова сделать для любимого мужчины всё, всё сделать для него, отдать ему всё, чем владеет сама. Она бескомпромиссна в своём желании! Ну а пока Иримэ потчует Стригу: сама прислуживает ему за столом, подкладывает вкусные кусочки, наливает вино, пододвигая и советуя попробовать ту или иную закуску, игриво подносит к его губам ложку полную икры или спелую ягоду, или кусочек слабосолёной рыбки. Сама почти не ест и не пьёт, вместо этого восторженно любуясь, как насыщается дорогой мужчина. Неизвестно, как кормят в чертогах Трооатэны, но за столом у влюблённой подруги Стрига не отказывает себе ни в чём, искренне наслаждаясь вкусом вина и содержимым блюд. Оба они по-настоящему счастливы возможности вот так вот проводить время вместе, говорить-общаться, видеть друг друга на расстоянии руки, разделить удовольствия богатого, умело сервированного стола.

*

Вошедшая в столовую Лира тихо-незаметно занимает место среди прочих слуг, внимательно с бесстрастным лицом наблюдает, как радуются жизни госпожа и её ночной гость. В душе и разуме заготовки полный раздрай! С одной стороны, она рада за Иримэ, рада видеть её такой живой, пылающей от чувств, фонтанирующей энергией и счастьем, желающей открыть миру цветущую женскую суть, полностью соответствующую своему имени (на эльфийском языке Иримэ — Красивая). С другой, демоница ревнует. Сильно! При этом отлично понимает, что ей никогда не сравниться с '' Живущим в Бою '', не одолеть его ни в схватке, ни в борьбе за сердце госпожи, да и в любом случае она никогда не поднимет руку или иным образом не навредит тому, кто зажёг душу той, кого она любит больше жизни. С третьей стороны, в душе Лиры бушует океан сомнений — она не знает, как ей понимать недавно подаренный госпожой поцелуй. Демоница не знает, что это было, но в её душе словно яблоня весной расцветает робкая-отчаянная надежда, что возможно, ВОЗМОЖНО (!) несмотря на появление достойного её мужчины, госпожа не выбросит демоницу из своей жизни, быть может даже оставит для неё место в своей постели. А ведь совсем ещё недавно Лира была счастлива и осмеливалась мечтать о большем, полагала возможным надеяться со временем по-настоящему сблизиться с госпожой, занять место в её душе, вытеснив-излечив горькие воспоминания об ушедшей любви, спать с ней каждую ночь, а не приходя на зов, удалить из её постели не питавшую к госпоже истинных чувств, не ценившую её расположения Домру, жить с Иримэ одной семьёй, не только в постели, но и в жизни заняв рядом с ней место мужчины... женщины ли — неважно! Любить её и защищать до конца времён! Совсем недавно мечты-надежды-планы в отношении госпожи-любимой казались достижимыми, теперь же у Лиры есть лишь хрупкая надежда... однако заготовка благодарна богам и за это!

*

Шум во дворе особняка! Сильный, непонятного происхождения шум достигает столовой, заставляя напрячься заготовок, он отвлекает Стригу и Иримэ от весело протекавшей трапезы.

В руках без команды занявших позицию у дверей демониц возникает оружие, вокруг их тел появляются плёнки магических щитов — они готовы к бою, готовы умереть, защищая хозяйку и её гостя!

Хмурится дворецкий — могучий маг и неплохой воин в недоумении, непонимающе переглядываются остальные слуги!

На лице у Иримэ зарождающийся гнев!

Стрига... улыбается и не думает тянуться к мечу, святой воин словно знает нечто неведомое другим!

Спокоен и лучший из бойцов среди свиты Иримэ — великолепный мастер- рукопашник, частенько сопровождавший госпожу в самых опасных-сложных путешествиях, всегда готов к схватке с любым противником. Стеснённая обстановка поместья со множеством мебели и массой иных способных послужить оружием предметов — почти идеальные условия для него. За годы относительно мирной-спокойной жизни в новом мире он ничуть не потерял присущей ему с рождения исключительной формы... зато успешно передавал свой опыт и знания той же госпоже, демоницам, собратьям-заготовкам в поместье, спецназовцам, воспитанникам ШОН (в качестве приглашённого инструктора), а так же трём собственным детям от феи-питомицы жены Великого друида...

Двери столовой с грохотом распахиваются и в неё врывается Дядя, плюс добрая половина всех находящихся в данный момент в зоне переноса ''Приносящих рассвет''! Остальные толпятся в коридоре, холле и дворе особняка — лишь с большим трудом удержавшиеся от применения оружия охранники ими оттеснены. Непонятно каким образом Дядя и его парни узнали о появлении в доме Иримэ гостя из небесных сфер... Но узнали! И немедленно заявились поприветствовать бывшего товарища, брата, оказавшегося достойным великой чести воина! Как может быть иначе, ведь Стрига — пример, сияющий идеал как для тех, кто знал его лично, так и для тех, кто лишь слышал истории о нём и с благоговением приносил подношения его статуе в центральном городском храме. Для Дяди он лучший из его бойцов, ученик, правая рука — для него он нечто большее чем просто заготовка!

Недовольная Иримэ вынуждена смириться и на время лишиться общества Стриги — сияющий тошта и ''Приносящие рассвет'' окружают павшего и вернувшегося в другом мире и времени товарища. Стрига обнимается с растроганным до глубины души Дядей, с помнившими его соратниками, обменивается приветствиями с восхищённо глядевшими на него прочими бойцами-заготовками элитного отряда, по возможности отвечает на сыплющиеся на него со всех сторон вопросы. Похоже пришедший в мир ''Живущий в Бою'' счастлив видеть старого хозяина-игрока, верных, не раз сражавшихся с ним плечом к плечу товарищей, прочих ''Приносящих рассвет''.

Вздохнувшая хозяйка особняка сыплет распоряжениями, запуская суетный процесс подготовки к большому пиру — Иримэ чувствует, это не последние гости на её пороге. Что ж, она права — вскоре умеренно-роскошный особняк старейшины клана становится местом настоящего паломничества! В него отчаянно желают попасть игроки! Вокруг него стремительно собираются толпы последователей Хозяина Грозы! Слухи о появлении в клановой столице святого Стриги моментально распространяются по зоне переноса, в этот же день проникая за её границы и бегут-текут-летят во все стороны света! Несутся, вызывая волнения в когтях и коготках, в крупных подобных городам поселениях и в недавно образованных крохотных посёлках, на фермах, рудниках, среди шатров-землянок-шалашей временных поселений артельщиков, в полевых воинских станах, среди бригад Гильдии Строителей, среди находящихся на задании отрядов УГ, среди баргут и эвенкил, прочих признавших или готовых признать власть клана туземных племён!

Довольно вместительный особняк Иримэ слишком мал, чтобы принять всех гостей, принять даже одних лишь игроков. На помощь ей приходят соседи: прямо на улицах и во дворах многих домов выставляют столы, выкатывают бочки, домашние заготовки разносят среди стекающихся верующих подносы с угощением и напитками. Стихийно возникший пир быстро разрастается, захватывая сначала улицу, потом целый квартал и вскоре весь Спальный район. Весь остальной город кипит, на центральной площади в Торговом районе и на Малой площади перед Первохрамом не протолкнуться от народа. В самом храме яблоку негде упасть...

В начале второй половины дня переполненный особняк Иримэ навещает Глава клана в сопровождении многих старейшин Малого совета, зримое воплощение воли Белой Госпожи могущественная Длань Смерти тоже находится рядом с ним...

Меньше чем через час туда же пребывает Великая жрица Людмила. Компанию ей составляют Великий друид Айнон, старшие жрецы, причём не только старшие жрецы храма Трооатэны, но и старшие жрецы иных общечтимых богов, даже старший жрец храма Термеза под Северным замком ради такого события покинул твердыню некромантов....

У Дримма нет проблем в общении со Стригой — он ведёт себя с ним как с равным, как хозяин дома, радостно принявший посетившего его владения дорогого гостя, без притворства ведёт себя с ним как с долго отсутствовавшим и наконец-то вернувшимся домой родственником. В любом случае Стрига не чужой для Главы клана, для клана Красного Дракона, для зоны переноса! В отличие от Убийцы Богов Людмила пребывает в неких сомнениях: в стройной иерархии вероучения Трооатэны ''Живущий в Бою'' стоит выше Великого жреца, а значит по всему выходит, что Стрига находится на ступеньку выше неё — при этом старой-опытной игрунье сложно воспринимать заготовку как старшего, как начальника. Это сложно, но приложив усилия Людмила справляется с собой, с глубоко проникшими под кожу стереотипами — её вера сильна, она твёрдо стоит на избранном когда-то пути жреца! Ни что в целом свете не может заставить её с него сойти, не может заставить усомниться в однажды избранном выборе, не может поколебать её верность Творцу Битвы! В свою очередь Стрига не давит на неё, не пытается бравировать приобретённым статусом и близостью к богу, относится к Великой жрице с искренним уважением и заслуженным почтением. Избранный небесами ''Приносящий рассвет'' крайне уважал и чтил Великую жрицу при жизни... после его вознесения-возвышения ничего в этом отношении не изменилось.

В какой-то момент между безусловным повелителем Айлирии и посланцем Хозяина Грозы состоялся откровенный разговор: Дримм задавал вопросы, Стрига отвечал почти на все из них... кроме тех, ответить на которые ему запретил его нынешний небесный господин...

- Значит Трооатэна обещает нам своё небесное покровительство? - внешне небрежно уточнил Дримм.

- Не обещает... он уже оказывает его, в чём клан Драконов не раз мог убедиться, - легко улыбнулся ему ''Живущий в Бою''.

- А как насчёт местных богов, мы можем рассчитывать на поддержку в случае чего? - замирая внутри поинтересовался Дримм. Он конечно Убийца Богов, но в то же время его не тянуло проверять, окажется ли он достоин этого громкого титула в Земных условиях. Совсем не тянуло! И потом бог богу рознь — одно дело заховавшийся в гоблинских пещерах Кровавый Шип, совсем другое — ''чемпионы'' вроде Оа, Даготера, того же Трооатэны... или скажем Христа, Будды или какого-нибудь Аллаха. Наш фейри точно не знает, то есть совсем не представляет себе, какова сила и возможности земных богов, но чутьё, никогда не подводивший его инстинкт подсказывают ему, что это не простые ''товарищи'' и скорей всего кой-кому они не по зубам.

- Можете не беспокоиться, переговоры с местными богами Хозяин Грозы и его союзники возьмут на себя, - успокоил его Стрига. Предупредил-предостерёг: - Вы тоже постарайтесь их сильно не злить, разрушая храмы, убивая жрецов. А если надумаете этим заняться, то причина должна быть достойной. Вам самим не захочется оказаться в центре войны богов. -

- Понятно, - задумчиво отвёл глаза Дримм, твёрдо пообещал: - Постараемся. -

- Постарайтесь, - вновь улыбнулся Стрига. Верный воин небесной дружины знает Драконов, знает, чего от них ждать, понимает, на что они способны, а на что поостерегутся идти... без острой нужды. Он верит в их разум и дальновидность Главы. А ещё он помнит, как к Драконам и особенно к их прославленному Главе относится единый в двух ликах Трооатэна....

- Что насчёт тебя? - Дримм требовательно смотрит на своего бывшего бойца.

- Мне отмерен обычный срок, передать послание, укрепить веру своим появлением, совершить иные богоугодные дела, - откровенно просветил его избранный воин Творца Битвы.

- И это всё, больше мы не увидим тебя? А как же Иримэ? - в голосе фейри ощущается настоящая грусть, в какой-то степени даже упрёк.

- Я точно не знаю — всё в руках Великого Господина, но по некоторым причинам мне легче чем иным воинам небесной дружины даётся путешествие в этот мир. Могу предположить, что Великий Господин сочтёт нужным использовать это преимущество, и я ещё не раз смогу вас навестить. -

- Хорошо, если так. Я рад! И все наши будут рады увидеть тебя вновь! - Повеселевший Дримм наливает вина в бокал Стриги, наливает в свой, поднимает его. - Выпьем за это! -

Стрига всем сердцем поддерживает его тост!

Десять дней... всего десять дней или, если взглянуть с другой стороны, целых десять дней. Иримэ очень бы желала ''захапать'' Стригу только и исключительно для себя! Не выпускать его из объятий и своей постели, не делить его ни с кем! К её великому сожалению это невозможно — явившийся в мир ''Живущий в Бою'' слишком особенный гость, чтобы принадлежать ей одной! Святого воина и посланца бога ждут: в Новой и Старой цитаделях, в Первохраме, в замках, в Клубе, в военных городках, во множестве построенных по всей Айлирии храмов Хозяина Грозы... проще перечислить где его не ждут. Стрига вынужден вести активную общественную жизнь, и везде его встречают ликующие толпы, праздничные службы и пиры, каждое его появление на публике порождает восторженный рёв, любое сказанное им слово мгновенно разносится по всей стране и моментально обрастает множеством толкований, матери протягивают к нему детей, воины страстно желают, чтобы он коснулся их оружия, больные-несчастные-невезучие просят у него излечения от своего недуга, и все без исключений мечтают получить его благословение, Людмила спит и видит, как заманить его на праздничную службу. Впрочем ночи... жаркие-буйные ночи Иримэ удалось отстоять за собой — потерявшая голову от страсти, влюблённая игрунья ненасытна и неутомима. Днём Иримэ тоже не оставляет Стригу ни на минутку, сопровождает его во всех поездках, нежно опекает и следит, чтобы её любимый святой хотя бы изредка ел и отдыхал, ну и с редким постоянством отгоняет от него многочисленных поклонниц, которых у Стриги объявилось много больше чем у любой самой раскрученной рок-звезды. Иримэ полностью забила на обязанности старейшины, однако никому и в голову не приходит её в этом упрекнуть.

*

Десять дней и десять ночей. За это время Стригу ожидает множество встреч, и не все они происходят в границах обычной действительности — некоторые из них свершаются в загадочном пространстве снов, приключаются и в иных ещё более странных, удивительных местах. Во время одной из подобных встреч собеседниками-оппонентами '' Живущего в Бою '' выступают три могущественные сущности, чьи доспехи сияют ярче солнца, голоса мощнее горной лавины, а за спиной каждого из них струятся-пылают шесть прекрасных крыльев из обжигающего душу света. Великая сила стоит за ними, в поющих и щедро обрамлённых молниями небесах парят бесчисленные крылатые силуэты! На этой встрече Стрига присутствует не один — его сопровождают грозная-пугающая фигура в кроваво-белом доспехе и посохом резной кости в руках, а так же прекрасная огневолосая дева с грозно сияющим мечом... и огромной армией страшной силы бойцов-духов за спиной, тысячи обнажённых пламенеющих мечей напоминают нахлынувшее огненное море! Стрига и Василиса имеют с шестикрылыми созданиями долгую беседу... содержимое которой ни разу не предназначено для посторонних ушей. Не предназначено, ДА, но в любом случае стороны достигают некого компромисса. И это очень-очень хорошо, ибо ни на секунду не стоит забывать, что за каждой из сторон стоят крайне могучие силы!

- Вы так и не хотите открыть нам имя того, кто пригласил клан Драконов в дольний мир, - в какой-то момент бесстрастно констатирует лидер тройки крылатых переговорщиков — назвавшийся Посредником муж огромен ростом и красив как сладкий сон женщины, от его тела... духа.... слов... взгляда исходит подавляющий силой, несущий тепло жизни свет.

- Это дело Драконов и того, с кем они заключили свой договор, - ничего не опровергая, но и не подтверждая изящно переводит стрелки полноправный посланец Хозяина Грозы.

- Мы не знаем его имени, а если бы и знали, то без его разрешения никому не стали бы его разглашать, - без волнения в голосе, сохраняя бесстрастное выражения лица Дочка озвучивает позицию клана. Эмоции всё же прорываются в её речах, когда она предупреждает, почти угрожает: - Мы пришли в этот мир по праву и намереваемся исполнить свою часть договора! -

- А вы уверены, что тот, имя кого вы скрываете, исполнит свою? - без малейших признаков гнева на дерзкий ответ вопрошает Посредник.

- Пока что он исполнил всё, что обещал, - и вновь в словах Василисы звучит неколебимая твёрдость, излучаемое ей яркое пламя успешно противостоит исходящему от Посредника сиянию. - Теперь этот мир наш дом — мы будем сражаться за него не только исполняя Договор... вы можете это принять или попытаться что-то предпринять... но помните, во втором случае Драконы будут сражаться не одни. -

Излучающая холодную-мёртвую силу обладательница слегка окроплённой кровавыми слезами белой маски чуть наклоняет голову, как бы подтверждая прозвучавшие слова.

- Мой господин любит Красных Драконов, они милы его сердцу и находятся под его защитой, - подтверждает Живущий в Бою. В свою очередь кое о чём напоминает: - Мой господин не единственный, кто оказывает им своё покровительство. -

- Мы знаем об этом, - по прежнему бесстрастно кивает Посредник, - мы видим горящую как маяк в ночи мощь той, кого вы зовёте Дланью Смерти — носители такой силы очень опасны для мира... -

- ...Или для тех, кто попробует его погубить! - немного грубо перебивает его Василиса — ей не по нраву даже видимость поклёпа на её любимую подругу.

- Хорошие слова, - неожиданное одобрение звучит в голосе Посредника, но вот затем... - Если вы на стороне истины, вам нечего опасаться нас, но если ваши помыслы грязны, если вы будете угрожать ТВОРЕНИЮ... то берегитесь! -

Крылатая рать в вышине и грозный огненный прилив — лишь зримые вершины двух немыслимо громадных айсбергов, чью истинную мощь невозможно осознать разумом простого смертного. Быть беде, БОЛЬШОЙ БЕДЕ, если бы сошедшиеся стороны не сумели понять друг друга! И как всё же хорошо, что они пусть и с трудом, не до конца, отложив некоторые сложные вопросы на будущее, но всё же смогли найти общий язык, тем самым избежав способной словно спички гасить миры войны!

*

Десять отмеренных божественной волей дней... подходят к концу — для Стриги наступает срок возвращаться туда, откуда он явился в бренный мир. Но прежде чем уйти бывший ''Приносящий рассвет'' и нынешний воин небесной дружины Хозяина Грозы имеет разговор с одной из служанок своей смертной женщины. ''Живущий в Бою'' видит демоницу насквозь, лучше неё самой понимает её мысли и желания, знает, кем она стала для Иримэ, пока его не было рядом... знает он, и кем она желала бы стать. Тем не менее святой муж не сердится на неё, не одаривает её своим гневом, и раскаты грома не звучат в его словах, а звучат в них... благодарность и просьба...

- Я знаю ты любишь её... и не могу тебя за это винить или требовать убить любовь внутри себя, - яркие-лучащиеся глаза Стриги успокаивают и обволакивают, их сила одновременно подчиняет и наполняет испуганно застывшую напротив него демоницу, что не способна отвести взгляд от этих удивительных глаз. Добрых и понимающих... и одновременно пронзающих душу словно острейший клинок!

Издалека за разговором с тревогой и надеждой следит Иримэ — она верит Стриге, но в то же время боится за Лиру. Чувствует сильную вину перед ними обоими. Как не старается эльфийка, как не напрягает свой исключительный слух, ей не расслышать о чём говорят любимый ей святой и влюблённая в неё демоница.

- Господин, я в твоей власти, - находит в себе силы отвечать Лира, говорит правду и только правду. - Ты можешь меня наказать, госпожа может меня изгнать и забыть, что я когда-либо существовала, но знай, Я никогда не откажусь от неё. -

- Я знаю, - удивительное дело, но похоже святой воин доволен ответом дерзкой служанки. - Я могу зажечь сердце Иримэ, а ты... способна не дать ему остыть. - Стрига откровенно делится с Лирой своими тревогами: - Мне неведомо, когда я смогу навестить Иримэ в следующий раз и смогу ли вообще. Боюсь после моего нынешнего посещения она окончательно перестанет искать общество мужчин, бесповоротно захлопнет сердце для любого кроме меня — не сможет полюбить, не сможет выйти замуж, проведёт остаток жизни в ожидании. Я не хочу ей такой судьбы! Не хочу, но и не могу заставить её открыть сердце... но ты другой случай — ты уже там! -

- Господин...! - забывшись едва ли не в ужасе восклицает поражённая до глубины души служанка, её глаза едва не выпрыгивают из орбит, а сердце из груди.

- Не дай ей погрузиться в одиночество, не дай остыть её постели, забыть радости жизни и плоти, - не разрывая контакта глаз, уверенно подтверждает своё пожелание Стрига. - Помоги ей, мне... и себе. -

- Господин, а ты уверен, что госпожа пойдёт на это? - через несколько секунд ошарашенного молчания с большим сомнением вопрошает Лира. Она рада бы последовать приказу святого, но прекрасно знает Иримэ, потому и сомневается в осуществимости его желания. Демонице лучше многих известно, сколь сильна воля её хозяйки — она сражалась с ней и победила... но лишь потому, что Иримэ позволила ей победить... отнюдь не глупая демоница прекрасно это понимала, когда якобы одержала верх, но всё же позволяла себе тешиться столь сладостной иллюзией...

- Я с ней поговорю, - по доброму улыбается ей Стрига, бросив быстрый тёплый взгляд на обеспокоенную Иримэ. Улыбается ещё шире: - Раз уж она назвала меня мужем, то пусть слушается и делает как велит ей МУЖ. - Повернувшись к служанке и склонив голову, просит: - Позаботься о ней. -

Лира рада, готова, СЧАСТЛИВА выполнить просьбу святого!

*

Стрига и Иримэ нежно прощаются. Пришедший в этот мир в лунном свете '' Живущий в Бою '' покидает его в солнечных лучах. В заплаканных глазах проводившей любимого игруньи царят великая грусть, немалое смущение, отчаянная надежда, подобная заре радость. Грусть оттого, что Стрига покинул её! Смущение появилось после того, как он исполнил обещание и поговорил с ней насчёт демоницы, взял с эльфийки слово поступить по его воле! Надежду порождает отличная от ноля вероятность увидеть его вновь! Радость вызывает оставленный Стригой подарок — самый лучший из подарков, какой мужчина может преподнести влюблённой в него женщине! Иримэ совсем не просто так стоит положив руку на живот!