Тепла хватит на всех – 3

Очищение

— Лично я думаю, что они спешили, поэтому начали делать ошибки, — сказал Сергей, вздохнув и протерев очки. — Конечно, это сыграло нам на руку.

— Куда им было спешить? — спросил я. — И кто такие они?

— Развитие технологий происходило не так, как они планировали изначально, — начальник проекта «Север» начал отвечать на первый вопрос, но проигнорировал второй. — Частично это произошло из-за проектов, подобных «Северу». Те чудом остались вне поля зрения их системы контроля. Так что мы сразу знали, что они не всемогущи. Ещё они опасались, что машинный анализ откроет нам глаза, — продолжал Сергей. — В конечном итоге, так и получилось.

— Инерция мышления — страшная и могучая вещь! — вмешалась Светлана. — Можно спрятать слона на виду, и никто его не заметит, потому что в голову не придёт сопоставить между собой привычные элементы, из которых он состоит и получить целостную картину. Хобот останется техническим шлангом. Хвост — верёвкой для белья и так далее.

— Удачное сравнение, — согласно кивнул Сергей Сергеевич. — Собственно, с бытовых мелочей всё и началось.

Они многозначительно переглянулись.

— Что именно началось? — спросил я. Разговор начинал меня раздражать: они уже несколько минут сыпали разными фактами, но так и не добрались до сути. Плюс эти секундные паузы из-за задержки сигнала.

— Прозрение, Женя, — вздохнул руководитель «Севера». — Ваши отчёты с Нарайи сыграли в этом огромную роль. Вася проанализировал некоторые бытовые реалии планеты, где вынуждены сосуществовать два вида разумных существ. Унификацию предметов быта. А потом наложил открытые закономерности на земные реалии. И обнаружил много чего интересного.

— Первое открытие было связано с системами компьютерного интерфейса, — подхватила Светлана. — Это же чистая психология. Они должны были быть совсем иными с самого начала — если бы разрабатывались людьми и для людей. Однако, как показал анализ, функциональность и удобство для человека была вторичной… не удивительно, что внедрение вычислительной техники поначалу давалось так тяжело! Этот процесс контролировали не люди.

— Это верно, — кивнул Сергей Сергеевич, — хотя дальнейший анализ показал, что у них не было полного контроля из-за ограниченности ресурсов. Поэтому процесс шёл нелинейно. Они лишь старались делать так, чтобы ситуация в целом развивалась в выгодном им русле.

Меня порядком подбешивали эти таинственные «они». Однако я решил проявить терпение, давая возможность руководству выговориться.

— Иногда находились люди, которые осознавали всю ущербность положения. Они разрабатывали решение, рассчитанное на людей. Удобное именно для них. Чаще всего таких людей вовремя замечали и нивелировали возможные изменения. Скупали патенты. Запугивали. Спаивали. В редких случаях уничтожали физически. Но иногда процесс происходил слишком быстро. Часть таких визионеров добивались успеха, зарабатывали много денег и положение в обществе, — продолжал руководитель «Севера». — Думаю, в области персональных компьютеров и смартфонов такие примеры широко известны, верно, Женя?

— Допустим, — согласился я, вспоминая знаменитую американскую корпорацию с фруктовым логотипом.

— Так вот, исправив все недостатки не слишком удобной для людей системы, такие люди выводили на рынок и делали достоянием общественности нечто гораздо более удобное. Это всё хорошо и логично. Но вот потом начиналось нечто совершенно необъяснимое с позиции здравого смысла.

— Созданный продукт, в данном случае операционная система, намеренно портилась. А затем вовсе подменялась менее совершенным, но более дешёвым для обычного потребителя продуктом, — продолжала Светлана.

Меня удивила эта их манера говорить — постоянно дополняя друг друга. Вроде бы раньше за ними ничего подобного не наблюдалось. Неужели настолько сработались?

«Скорее всего, они общаются через своих Васей, — предположил мой невидимый напарник. — Это похоже на телепатию. Наверняка крайне полезно во время деловых разговоров и совещаний!»

«Получается, они могли сразу загрузить мне тебе всё то, что рассказывают? Через тебя? — уточнил я. — И не тратить время?»

«Во-первых — тут проблема расстояния, — ответил Вася. — Скорость обмена данными с Землёй по обычным каналам ограничена. Тем более по квантовым. И, во-вторых, они считают это достаточно важным, чтобы общаться лично».

— Ситуация повторилась в эру смартфонов, — сказал Сергей. — Сначала всё развивалось так, что человечество вынуждено было удовлетворяться интерфейсом, явно рассчитанным не на людей. Точнее, не только на людей. Он был компромиссным. Как очень многие бытовые предметы на Нарайе. Потом его снова поправили, вызвав лавинообразное распространение технологии. Появились смартфоны — такие, какими мы их знаем. И вот потом, обновление за обновлением, разработанные под руководством визионера-первооткрывателя решения постепенно приводились к прежнему общему знаменателю. Менее удобному для людей — но приемлемому для кого-то ещё.

— Вычислив несуразности с развитием операционных систем, Вася начал исследовать другие сферы быта. И обнаружил множественные примеры намеренных манипуляций, когда предметы специально делались менее удобными, но, вероятно, приспособленными для использования кем-то ещё, — снова заговорила Светлана. — Например, спортивная обувь. Сталкивались с тем, что очень многие модели имеют дополнительные отверстия для шнурков у среза? Подавляющее большинство людей никогда ими не пользуются. Даже не все профессиональные спортсмены шнуруют обувь так, как это официально рекомендуется производителями. Потому что стопа в этом случае чрезмерно фиксируется, что может в некоторых случаях приводить к травмам. Но этот способ шуровки очень полезен тем, у кого суставы нижних конечностей устроены иначе. Больше того, физическая активность может их выдать! Ведь им достаточно перестать сознательно контролировать напряжение мышц стопы — и вот, она начинает изгибаться совершенно неестественно, с человеческой точки зрения. Приходится симулировать травмы, чтобы избежать лишнего внимания, а это всегда связано с издержками. В общем, такой способ шнуровки позволяет почти забыть об этой проблеме.

— Таких примеров множество, — продолжал Сергей. — Буквально в каждой сфере жизни есть что-то подобное.

— Вы обнаружили тех, для кого предназначена такая… унификация? — всё-таки решился ещё раз спросить я.

— Да, — кивнул руководитель. — Обнаружили. Получили необходимые доказательства. И едва не лишились всего, — он тяжело вздохнул, видимо, погружаясь в не слишком приятные воспоминания. — Произошла утечка, дошедшая до них. И тогда они форсировали план развязывания ядерного конфликта. В то время, когда мы исчезли со связи, как раз происходила горячая фаза того кризиса.

— Чтобы вы понимали, — вмешалась Светлана. — Ядерные ракеты уже были в воздухе. Да, дошло и до этого! Полётное задание для стратегических ракет было отменено со стороны России и США в последний момент. В Китае они не смогли добраться до контура принятия решений, а ядерные объекты, принадлежащие Франции и Великобритании, были уничтожены превентивным ударом. Включая подводные лодки, стоящие у пирса… так что совсем без ущерба, увы, не обошлось. До сих пор весь мир помогает в восстановлении и дезактивации Лазурного побережья и бывшего района Лондона.

Некоторое время я молчал, переваривая сказанное. Ограниченный ядерный конфликт… ну ничего ж себе тут дела творились!

— Что это за существа? Вы расскажете? — спросил я.

Сергей Сергеевич и Светлана Юрьевна переглянулись. Сидевшая рядом с ними доктор посмотрела на них и впервые вмешалась в разговор.

— Думаю, будет проще, если вы сами всё увидите, Женя, — сказала она.

Руководитель «Севера» потянулся куда-то за пределы поля зрения камеры, и через секунду изображение на мониторе исчезло. Ещё через пару секунд экран снова посветлел и на нём появилось что-то вроде медицинского кабинета с белыми стенами и кучей разной аппаратуры. Напротив камеры сидел, пристёгнутый огромными стальными браслетами к креслу один очень известный человек. Конечно, я сразу узнал его: основатель крупнейшей социальной сети на планете. Курчавые светлые волосы, стеклянистые глаза навыкате.

— Вы за это поплатитесь! — шипя, выпалил он на английском.

Где-то за кадром послышалось шипение. Порыв ветра пошевелил волосы миллиардера. А потом его лицо раскололось, обнажая чешуйчатую шкуру, вертикальную прорезь носа, тонкие зеленоватые губы. Какое-то время он продолжал шипеть. А потом, осознав, что его истинная природа раскрыта, вдруг осклабился, высунул длиннющий язык и его откусил. На его грудь хлынул поток сине-серой жидкости, должно быть, заменяющей этому существу кровь.

— Мы открыли способ, каким образом можно снять их маскировку, — сказал за кадром голос Людмилы. — Запах крови ребёнка, строго определённого возраста. Они не в состоянии противостоять своим рефлексам. Именно таких детей они ищут для того, чтобы отложить свои личинки. Потом они прорастают внутри, и ребёнок вырастает уже не человеком.

Я молчал, глядя на то, как чешуйчатое создание бьётся в конвульсиях.

— Зачем он это сделал? — спросил я. — Откусил себе язык?

— Дело в том, что основание их языка напрямую связано с их центром высшей нервной деятельности. Такие травмы неизменно приводят к гибели. Так что он покончил с собой.

Изображение умирающего чудища замерло. Потом вовсе исчезло. На экране снова появились сотрудники «Севера».

— Мы называем их рептилоиды. Но это просто дань теории заговоров и фольклору. Привычка, если хотите. В реальности они имеют мало общего с рептилиями. Скорее, их биология близка паразитическим нематодам. Только очень развитым.

— Предвижу ваши вопросы, — сказал Сергей, улыбнувшись. — Нет, ни одного рептилоида захватить живём у нас не получилось. Их вообще оказалось не так уж много. Не больше тысячи. Точнее, девятьсот тридцать девять, на настоящий момент. И у нас есть основания полагать, что это предел.

— Очень жаль… — сказал я.

— Нам тоже, — вздохнул Сергей. — Мы даже пытались их реанимировать. Потом считать структуру мозга, чтобы извлечь нужную информацию. Увы, всё тщетно. Так что мы знаем о них не так уж много, хотя вот уже несколько лет специальная международная комиссия занимается изучением их пребывания на Земле. Одно нам известно совершенно точно: это существа неземного происхождения.

— Кто ещё? — спросил я. — Где ещё они были? Куда внедрились?

— Некоторое время в Соединённых Штатах как минимум один рептилоид всегда был рядом с президентом этой страны. Именно он контролировал принятие ключевых решений. Так было по крайней мере на протяжении всего двадцать первого века. И, вероятно, большей части двадцатого. При этом сам президент оставался человеком. Они думали, что таким образом отлично маскируют своё влияние.

— Подождите… получается, президент Трамп прервал эту традицию? Поэтому на его избрание была такая бурная реакция? — уточнил я.

Сергей и Светлана переглянулись, улыбнувшись.

— О, нет, — сказала она, помотав головой. — Традиция не прерывалась. Глядите.

Экран снова мигнул. Теперь в том самом белом кабинете, прикованный к креслу сидел очень известный бизнесмен. Основатель компании, производящей электромобили и большой энтузиаст освоения космоса.

— Ого! — вырвалось у меня.

Дальше произошло то, что я уже видел: треснуло лицо, появилась чешуйчатое рыло. Попытки докторов и персонала предотвратить откусывание языка, которые ни к чему не привели — каким-то образом существо всё равно убило себя, будучи скованным по рукам и ногам.

— Вот ещё несколько представителей.

На экране замелькали лица. Известные филантропы, финансировавшие неправительственные организации. Европейские и японские монархи. Много кто.

— Что им было нужно на Земле? Удалось понять? — спросил я.

— А вы, как говорится, зрите в корень! — ответил Сергей; они с коллегами снова появились на экране. — Есть несколько теорий. Одна из самых популярных — теория цивилизационного паразитизма. Она, кстати, объясняет полное отсутствие контактов с другими цивилизациями. А ведь космос совсем не пустое место, как мы совсем недавно убедились, верно, Женя? — улыбнулся он.

— Вероятно, нас долгое время считали заражёнными, — продолжила Светлана. — Планета находилась на карантине или что-то в этом роде.

— Они управляют развитием цивилизации особенным образом, чтобы обеспечить своё размножение, — снова заговорил Сергей. — Совсем как паразитические грибы в организме насекомых. Или паразитические черви в моллюсках. Их задача — довести жертву до уровня выхода в космос, с самыми примитивными технологиями. А потом затормозить прогресс. Завести в тупик теоретическую физику. Не дать науке двинуться дальше. Именно для этой цели создавалась Стандартная Модель. Были потрачены колоссальные деньги на ЦЕРН и другие проекты.

— Но почему? Зачем тормозить? Разве не эффективнее распространяться, путешествуя так, как «Север»?

— Технологии таких путешествий неразрывно связаны с созданием настоящего искусственного интеллекта и квантовыми вычислениями, — ответил Сергей. — А такой интеллект, по модели, построенной Васей, даже без подсказок находит паразитов.

— Они не спешат, — продолжала Светлана. — Нам удалось добыть образцы их спор. Они могут оставаться активными в течение миллионов лет!

Я похолодел.

— Подождите… получается, они могли быть и на «Севере»⁈ — спросил я.

— Абсолютно исключено! — улыбнулся Сергей. — Их споры — это самое ценное, что способен произвести организм рептилоида. Они лично закладывали их во все космические аппараты, которые так или иначе должны были попасть за границы нашей системы, соблюдая особые ритуалы. По понятным причинам, к «Северу» ни один из них даже близко не приближался, мы это проверили и проконтролировали.

— Вроде таких зондов было запущено не так много… пара «Вояджеров»… Кажется, всё? — спросил я.

— Официально да. А вот неофициально… неофициально значительная часть экономики Земли работала на такие запуски! — сказал Сергей. — Всё это продолжает расследоваться. Например, они специально запустили нейросети, имитирующие подлинный искусственный интеллект, чтобы отвлечь ресурсы от его разработки. Создали технологию блокчейн, чтобы блокировать объединение вычислительных мощностей для других целей. Даже марсианские программы с гигантскими многоразовыми ракетами были рассчитаны на то, чтобы человечество и не мечтало о дальнем космосе. Заморозить технологии. Дать ощущение движения вперёд, при этом, по сути, заморозив развитие.

— Однако такое управляемое торможение не вечно и не идеально, и они это прекрасно понимали, — продолжала Светлана. — Наши специалисты считают, что, как только рептилоиды обнаруживают реальную опасность дальнейшего технологического развития, активируется программа уничтожения цивилизации.

— Вы ведь понимаете всю абсурдность происходившего на Земле в последние годы перед вашим отлётом? — спросил Сергей.

— Пожалуй, — согласился я.

— До сих пор огромные территории, преимущественно в Европе, закрыты для посещения. Людям пытаются помочь лучшие социальные психологи, разрабатываются контр-технологии для массового восстановления ментального здоровья. Но эта работа займёт ещё годы! — вздохнула Светлана.

— Наша планета уже выпустила достаточное количество спор этих существ. Они решили, что мы своё отработали. Мы становились для них опасными — несмотря на все препятствия, наука развивалась. Существовали проекты, подобные «Северу», которые удалось скрыть от них. Кстати, станция, где вы сейчас находитесь, тоже была создана в рамках одного из таких проектов, который разрабатывался китайскими друзьями, — сказал Сергей.

— Но самое главное, что вы должны знать, Женя, — добавила Светлана. — Теперь всё человечество точно знает, что мы не одни во Вселенной! Это открытие имело колоссальное влияние на всю нашу цивилизацию. Мы едины, как никогда ранее. Все разногласия, как оказалось, можно было преодолеть! Впервые в истории на Земле нет войн и конфликтов. Мы наладили эффективную работу международных институтов. ООН теперь снова уважаемая организация.

— И совсем скоро по всей Земле прогремит новость, что нам уже удалось запустить человека к другой звезде, в другой мир. А затем вернуть его обратно!

Сергей Сергеевич просиял. А я в этот момент подумал про Диану и Максима. Почему он не сказал ни слова об их судьбе?