Темный феникс. Возрожденный. Том 4

Глава 23

Связать Александра Рейнеке с Сердцем Феникса получилось быстрее и легче, чем Леонида Орлова. Каждый следующий птенец будет усиливать артефакт, и поэтому меньше сопротивления и меньше потери энергии. Как только я закончил ритуал связи, тело дядя рассыпалось пеплом под моей рукой.

Я открыл глаза и посмотрел на Марию Рейнеке. В её глазах стояли слёзы, но помимо них я увидел ярость и желание мести. Отлично, значит никаких истерик не будет.

— Грох, забери все ящики с нижнего яруса, — приказал я. — Все до единого. И если здесь есть хоть какие-то артефакты, забери и их тоже.

— Тяжело, хозяин, — щёлкнул клювом кутхар, и тут же получил от меня небольшой импульс для ускорения. — Но сделаю, куда ж я денусь. У меня в гнезде места хватит.

Следующее, что я сделал, — собрал остатки сил и все их передал бабушке. Если я начну жечь тут всё тёмным пламенем, спокойной жизни у Шаховских больше не будет. Как и у Рейнеке.

Никто не поверит нам, если мы просто скажем, что троюродный брат императора пытал одарённых. Даже эта лаборатория, размещённая в подвале его столичного особняка, ничего не докажет. Здесь нет ни «доноров», ни артефактов вроде сферы, как нет и ни единого свидетельства того, чем Бартенев занимался.

Пыточное кресло? Ну мало ли, может у его светлости такие развлечения. Система охраны высшего уровня и запрет хождения по теням, как в тюрьме под зданием Тайной Канцелярии? Ну так может себе позволить.

Я вздохнул и поднялся с пола. Пора уходить.

— Действуй, — сказал я бабушке и, ухватив Марию Рейнеке за руку, рванул наверх.

Перед нами неслась волна эмоций, усиленная до предела. Это уже был не страх и не паника, это был тот самый шок, который люди испытывают во время сильнейших потрясений. Пока мы бежали, Мария Рейнеке умудрялась забирать проклятья у гвардейцев, подчищая остаточный фон. Вот что значит выучка!

На первом этаже особняка Бартенева оказалось, что несмотря на перекрытые выходы из дома, гвардейцев здесь набилось столько, что между ними даже протиснуться было сложно. Я глянул по сторонам и обнаружил потайные двери. Вот оно что. Бартенев просто держал гвардейцев в тайных комнатах на такой вот случай. Действительно параноик.

— Набери номер Вихря и дай мне телефон, — быстро проговорила бабушка, уложив всех присутствующих здесь гвардейцев на пол. Они сжимали головы и стонали, но даже не делали попыток встать. Я набрал номер Одинцова и передал телефон бабушке. — Это я. Требую эвакуацию немедленно. Задание выполнено. Целей для эвакуации — три.

— Ты действительно думаешь, что за нами придут? — с сомнением спросил я, проверяя взором тьмы защиту дома. Взломать её я смогу, но понадобится время.

— В течение десяти минут, — бабушка хмыкнула, заметив моё удивление. — Дежурная группа должна быть недалеко.

Я не стал дожидаться эвакуации, а начал потихоньку вытягивать энергию из центральных узлов защиты дома. Мария Рейнеке, понаблюдав за моими действиями около минуты, присоединилась ко мне, взяв на себя неочевидные узлы, которые я оставил на потом. Вместе у нас получалось довольно неплохо, но кроме магической защиты здесь была и электронная.

Мне удалось отключить электроэнергию в подвальном этаже, но здесь всё работало без перебоев. Скорее всего, где-то стоял генератор. На окнах виднелись металлические ставни, а двери были заблокированы выдвижными конструкциями из толстой бронированной стали.

Через пять минут мы с Марией разобрались с магическим барьером и дошли до одного из окон. Я присмотрелся внимательнее и понял, что смогу его выбить, если вложу в молот немного силы. Только силы у меня не было.

— Грох, ты где там? — окликнул я питомца.

— Поднимаюсь, — недовольно ответил он. — Знаешь, как неудобно шагать по ступеням, когда привык передвигаться по теням?

— Мне нужна энергия, — сказал я, достав молот из кольца. — Дай мне один из кристаллов.

— Ящики все запечатаны, — пробухтел кутхар. — И мне их не открыть, там стоит магическая защита.

— Значит тащи сюда свою тушку и дай мне ящик, — рыкнул я, чувствуя, как утекает время. — Быстро!

Я повернулся к лестнице и увидел, как мой питомец быстро перебирает лапами, иногда помогая себе крыльями. Он домчался до меня и замер.

— Хозяин… здесь же только на пятый слой можно уйти… — пробормотал он, опустив голову. — У меня сил не хватит.

— Да твою ж демоническую мать, Грох! — мой ментальный окрик заставил кутхара вздрогнуть. — Найди артефакты, сожри и быстро на изнанку! Времени нет!

Я замахнулся и со всей силы ударил по окну. Металл зазвенел и чуть-чуть прогнулся, но остался на месте. Я ударил ещё раз, и ещё. Как же мне надоело чувствовать себя слабым!

А всё Бартенев со своими совершенными. Это ж надо было закачать в них столько энергии света, что наше столкновение вызвало разрыв реальности!

— Тш-ш, — услышал я и невольно дёрнул плечом, когда на него опустилась рука бабушки. — Слышишь? Кто-то пробивает окно в гостиной.

— Давайте туда, вряд ли хозяин дома будет ломать окна, — распорядился я и смерил взглядом виноватую морду кутхара.

Мы добрались до гостиной, переступая через измотанных гвардейцев. Они сейчас испытывали настоящую агонию, все их чувства кричали о боли и страхе. Но жалеть их я и не думал — пусть они всего лишь выполняли свою работу, они убили бы нас не моргнув глазом.

Как только бабушка вбежала в гостиную, металлические ставни на окне с грохотом вылетели в комнату. В проём сунулась голова в тактическом шлеме с фонариком.

— Быстрее, — махнула бабушка нам с Марией, которую я снова держал за руку. Лучше не рисковать — мало ли на что способна эта женщина, ведь она считает, что её муж мёртв. Все горюют по-своему, вдруг она бросится всех тут вырезать и тем самым подставит нас ещё больше.

Первой в проём выскользнула бабушка, за ней рванул Грох, которому не терпелось спрятаться в тенях. Я подтолкнул Марию и дождался, пока её встретят на той стороне, а потом убрал молот в кольцо и выпрыгнул следом за остальными.

— Уходим, — коротко сказал один из мужчин в тактическом комбинезоне.

Мы рванули за ним, перемахнув через задний двор, а потом и ограду. Естественно, мы побежали не к особняку Рейнеке, а к узкой улочке, которая шла позади особняков аристократов.

Это была этакая нейтральная полоса, по которой не ездил транспорт и не ходили люди. Каждый конец этой улицы заканчивался тупиком, упиравшимся в каменную кладку. Но для нас не было проблемы взобраться наверх.

Грох со счастливым видом растворился в тенях, а мы продолжали наш путь уже по гребню стены, приняв артефакты маскировки от людей в комбинезонах. Всего их было четверо, что напомнило мне отряды истребителей на испытании. Да и мои истребители были вчетвером, пока их командир не погиб от рук наёмников. Похоже, в разведке у Одинцова был тот же принцип.

Через пятнадцать минут мы добежали до очередного особняка, который был похож на нежилой, и пересекли его насквозь. У ворот нас ждал поцарапанный внедорожник с ржавым бампером. Я хмыкнул и забрался внутрь следом за бабушкой. Она окинула взглядом наших спасителей и скривилась.

— Опять молодняк на задание отправили, — сказала она недовольно. — Куда только Вихрь смотрит.

— Спасибо за комплимент, — хмыкнул один из спецов. — Вот уж не думал, что ты помолодеешь на тридцать лет, а потом меня молодняком назовёшь, Волна.

— Лесник? — ахнула бабушка. — Ты ещё живой что ли? Я думала, давно погиб.

— Как видишь, — Лесник стукнул по спинке сиденья водителя, и тот неспешно отъехал от ворот. — Так что ты мой молодняк не трогай, их я сам натаскивал, каждый стоит десятерых.

— Ладно, так и быть, — фыркнула бабушка и посмотрела на меня. — Куда дальше, Костик?

— Домой, — я пожал плечами. — Куда же ещё?

— Мне надо доложить о результатах задания, — наморщила лоб она. — А потом я из дома не вылезу ещё лет десять.

— Это вряд ли, — я усмехнулся. — Я запланировал отдых для всей семьи на заграничном курорте.

— Что? — бабушка удивлённо замерла. — Какой такой отдых?

— Пока не знаю, что выбрать, — я улыбнулся и подмигнул ей. — Или виноградники Эльзаса, или водопады полуострова Ассинт.

— Когда? — тут же посерьёзнела бабушка, сразу поняв, что отдыхать мы будем не на курортах, а в очагах.

— Через двенадцать дней, — коротко ответил я и откинулся на спинку кресла.

Я следил за окружающими скорее по привычке, чем из недоверия. Хотя и веры тем, кто дал клятву Бартеневу, у меня тоже не было. Если он начнёт допрашивать этих спецов, они тут же расскажут, как помогали преступникам выбраться из его дома по приказу главы особого крыла разведки.

Мария сидела с ровной спиной. Её фигура и лицо всё так же были скрыты доспехами, и она не проронила ни слова, чтобы не выдать себя. Ну какая же умница. Дядя отлично обучил её.

Через час мы добрались до базы Одинцова, где я уже бывал перед рейдом в Карпатские горы. Машина заехала в ангар, а нас вывели через отдельную дверь, ведущую в здание базы. Дежурный отряд попрощался с нами и пожелал Волне удачи, после чего мы вышли к кабинету Одинцова.

Мои губы расплылись в усмешке, когда я увидел Лутковского. Канцлер сидел рядом с Одинцовым, совсем как перед моим судом. Только в этот раз место главы кабинета занимал не канцлер, а глава разведки.

— Агент Волна с задания прибыла, — доложила бабушка, а потом с независимым видом уселась на длинный диван. — Для начала я хотела бы узнать, кто пришёл с Константином.

— Мария и Александр Рейнеке, — сказал я, кивнув Марии. Она медленно сняла маску с лица и посмотрела на бабушку.

— Юлия Сергеевна, — Мария кивнула. — Мы с супругом не смогли остаться в стороне.

— Значит не показалось мне, — вздохнула бабушка. — Жалко Сашку, хороший был мальчик. Истинный тёмный, не то что его братец-дуболом.

— Зачем его жалеть? — я изобразил удивление, проверив нашу с ним связь. Мой новый птенец уже прижился в гнезде и прекрасно себя чувствовал. Отлежится в месте силы рода Шаховских и будет как новенький. — С ним всё хорошо, отдыхает себе.

— Не смешно, Костик, — бабушка поджала губы, а в глазах Марии появилась дикая надежда. Я посмотрел на бабушку и понял, что она пропустила появление Леонида в нашем доме, как и многое другое, пока шпионила за Бартеневым.

— Александр Рейнеке жив и здоров, — повторил я. — Уже завтра можно будет с ним связаться.

— Завтра? — осипшим голосом спросила Мария. — Но у него занятия в Корпусе.

— Вот здесь сидит глава Корпуса, думаю, он найдёт способ отменить занятия для Александра Рейнеке на ближайшую неделю, — я посмотрел на Одинцова, и тот кивнул. — А теперь давайте перейдём к заданию Волны и уже покончим со всем этим.

— Покончим, говоришь? — бабушка усмехнулась. — Это вряд ли. Ты и сам видел, что в подземной лаборатории Бартенева ничего нет. Никаких доказательств пыток или экспериментов.

— Лаборатории? — Лутковский напрягся всем телом и бросил на меня быстрый взгляд. — То есть он уже и в столице проводил эксперименты?

— Не совсем, — бабушка покачала головой. — Там он проводит что-то вроде усовершенствования своих подопытных. Поначалу я видела слабых светляков, но он их не пытал, просто проверял возможности их тела и энергетической системы. Ничего такого.

— То есть у тебя ничего нет, — сделал вывод Одинцов. — Жаль. Столько ресурсов и времени потрачено зря.

— Не зря, — возразила бабушка. — Я успела передать сообщение Костику, а он успел обезвредить лабораторию и болванчиков Бартенева, которых он собирался вывезти в столицу. Костя буквально в последний момент успел всё сделать.

— Расскажи о планах Бартенева, — сказал я.

— Планы у него, Костик, самые грандиозные, — на лице бабушки появилось выражение омерзения. — Он хочет уничтожить всех Тишайших, чтобы наша древняя кровь «открыла границы мира».

— Кто с ним сотрудничает? Ты узнала имена? — спросил Одинцов.

— Кольцов, Миронов, Терентьев и ещё с десяток аристократов, — бабушка требовательно протянула руку, и Одинцов подал ей блокнот с ручкой. — Проблема в том, что я не знаю, кто стоит за Бартеневым. Он получает указания по артефакту связи, но я не смогла услышать ни слова.

Мы подождали, пока она запишет фамилии участников масштабного заговора.

— Собственно, я могу сказать точно одно, — бабушка повернулась ко мне. — Нам стоит ехать на виноградники Эльзаса, там что-то намечается. А ближайшие планы Бартенева мы уже сорвали, что он будет делать теперь — загадка даже для меня.

— Ну хотя бы что-то, — пробормотал Лутковский, глядя на фамилии в списке. — Максим, ты дежурную группу куда отправишь? Лучше им находиться подальше от столицы в ближайшее время.

— На границу с Австрийской Империей, — быстро ответил Одинцов, который явно размышлял над этим вопросом. — Но Бартенев может подключить меня к расследованию нападения на его дом. И я не смогу отказать, как и солгать, если он отдаст прямой приказ.

Взгляды Лутковского и Одинцова скрестились на мне. Бабушка хмыкнула, но промолчала, а я вздохнул. Снова повторять одно и то же не хотелось, но главы Тайной Канцелярии и разведки не слышали тех условий, что я озвучил истребителям и Рейнеке.

— Я не смогу вам помочь, — я развёл руками. — Возможность есть, но она очень дорого вам обойдётся.

— Сколько? — тут же спросил Лутковский, уставившись на меня с ожиданием во взгляде.

— Вопрос не в деньгах, — я покосился на Марию Рейнеке, которая всем своим видом показывала, что вообще ничего не слышит и не видит. Думаю, ей было некомфортно находится среди высшего руководства, тогда как сама она — всего лишь выпускница Корпуса.

— Тогда в чём? — Одинцов прищурился и бросил взгляд на бабушку. — Что нам нужно сделать, чтобы сохранить собственную волю?

— Захотеть служить мне всей душой и всем сердцем, — я хмыкнул, увидев, как вытянулись физиономии первых лиц государства. — Преданность и желание служить должны быть такими сильными, что ничего другого вы не захотите.

— Мы слишком мало знакомы, — Одинцов прочистил горло. — Других вариантов нет?

— Нет и не будет, — я встал со стула. — Я понимаю ваши сомнения. Уговаривать я никого не собираюсь, как и убеждать в своей исключительности. Когда решитесь, тогда и поговорим.

— Что-то я тут подумал, что мне лично надо на границу с Австрией, — медленно проговорил Одинцов. — Всё-таки война на носу, а я — глава особого крыла разведки.

— Ну а я, пожалуй, проведу чистку в отделе и устрою проверки всем подразделениям Тайной Канцелярии, — в тон ему сказал Лутковский. — Да и истребителей монстров надо перераспределить, раз уж московского очага больше нет. Столько дел, столько забот.

— Да, именно, — кивнул ему Одинцов с ухмылкой. — Надо проявить себя, чтобы на нас снизошла милость его императорского величества.

— Пётр Григорьевич, — обратился я к канцлеру. — Когда император подпишет перевод трёх истребителей, вы уж позаботьтесь, чтобы они добрались до моих земель.

— Когда? Даже не «если»? — канцлер посмотрел на меня странным взглядом, но потом кивнул. — Конечно я позабочусь об их перемещении. Можете быть спокойны, ваше сиятельство.

— В таком случае, позвольте откланяться, — я кивнул бабушке и Марии, и те поднялись со своих мест. — Кстати, вы не одолжите нам машину с водителем?

— Конечно, — кивнул Одинцов. — Лесник уже должен был сдать пост, вот он вас и отвезёт. Доброй ночи, граф.

— Доброй ночи, господа, — я вышел из кабинета Одинцова и обернулся к Марии. — Не отходи от меня далеко. И надень маску.

— Ладно, — кивнула она. — Думаешь, что здесь есть шпионы?

— Они везде есть, — пробурчала бабушка. — Но и без них никак. Куда мы поедем?

— В особняк моего горячо любимого дядюшки и его прекрасной молодой супруги, — ответил я с усмешкой. — Мы все так сладко спали этой ночью, что даже не услышали никакого шума от соседей.

— Может мне тогда домой поехать? — с сомнением протянула бабушка. — В столице мне сейчас лучше не светиться.

— Если хочешь, то поезжай, — я посмотрел на неё. — Но ты уверена, что сможешь улететь посреди ночи?

— Один звонок бывшему начальнику, и я вылечу уже через час, — усмехнулась она. — А хотя… чего тянуть. Дай телефон, на минуточку, пожалуйста.

Я протянул ей телефон, и бабушка почти в приказном тоне сказала Одинцову, что хочет домой. Глава разведки отреагировал так, как и сказала бабушка. Частный самолёт до Тюмени будет готов вылететь через час.

Попрощавшись с бабушкой, мы с Марией сели в машину и поехали в особняк Рейнеке. Мы молчали всю дорогу, а когда оказались в доме, Мария резко повернулась ко мне.

Оказывается, мой урок она усвоила очень хорошо. Иначе бы не смогла скопить все проклятья, что сегодня применял Александр Рейнеке. А Мария собрала их все и усилила до такой степени, что даже обычное проклятье слабости могло привести к параличу.

— Ты убил моего мужа на моих же глазах! — прошипела она, а потом резко выбросила вперёд правую руку, швырнув в меня клубок из нескольких десятков проклятий.