Темный феникс. Возрожденный. Том 4

Глава 20

— Знаете, Мария, я передумал насчёт экскурсии, — сказал я, склонив голову к плечу. — Вы задаёте слишком много вопросов, отвечать на которые у меня нет ни малейшего желания.

— Александр сказал, что вы бываете резким, но разве можно обращаться к женщине в таком тоне? — она изобразила возмущение, а я закатил глаза.

— Не только можно, но и нужно, когда эта женщина переходит границы, — я шагнул к Марии. — Я вам не супруг, не друг и не родственник. Если вы планировали устроить мне допрос с пристрастием и вызнать интересующие вас или вашего мужа подробности, то вы выбрали неверную тактику. Разве в Особом Корпусе вас не обучали тонкостям переговоров? Или у вас другой профиль?

— Вы ничего не знаете об обучении в Корпусе, — Мария прищурилась и раздула ноздри.

— Моя невеста прошла обучение, а бабушка была инструктором, хотя вы и так об этом знаете, — я усмехнулся. — Поверьте, я знаю достаточно. А теперь позвольте откланяться, у меня дела.

— Александр просил вас задержаться, — спокойно и безо всяких ужимок сказала она. — Он хотел продолжить ваш разговор.

— Это его проблемы, — я пожал плечами. — Ещё раз благодарю за гостеприимство. Ну а дядя может связаться со мной по телефону. Номер есть у Эдварда и Феликса Рейнеке. Хорошего дня.

— Постойте, ваше сиятельство, — Мария схватила меня за предплечье, стоило мне пройти мимо неё. — Если вы уйдёте вот так, Александр будет очень недоволен.

— И снова повторю, это его проблемы, — я освободил свою руку из захвата тонких цепких пальцев и вышел из столовой. Но Мария оказалась очень настырной.

— Простите мои манеры, — сказала она, догнав меня в коридоре. — Я не должна была вас расспрашивать и давить. Просто Александр не делится со мной ничем таким… да остановитесь же!

Я замер у дверей особняка и медленно повернулся к супруге дяди. В её голосе звучала настоящая не прикрытая паника. И она была искренней.

— Я прошу прощения, — Мария низко склонила голову. — Пожалуйста, задержитесь до вечера. Иначе мне придётся объяснять, почему вы так рано ушли и… поверьте, я не стану вас трогать, говорить с вами или как-то выказывать непочтение.

— То есть я правильно понимаю, — начал я, оглядев женщину с головы до ног. Вся её поза кричала о страхе. — Вы увидели юнца и решили использовать на нём свои женские чары, а когда не вышло, осознали, что муж накажет вас за своеволие?

— Да, — тихо ответила она, склонив голову ещё ниже. — И я очень сожалею о своём поведении.

— Сожалеть вы можете перед мужем, мне не интересны ваши мотивы и ваши поступки, — холодно сказал я. — Больше всего я не терплю, когда меня пытаются использовать. А вы хотели сделать именно это. Расскажите мне всё, что вам известно о Ярошинском, его дочери, зяте и о том, почему вы вообще заговорили об инженерах-артефакторах и Дмитрии Шаховском.

— Вы… — Мария подняла на меня взгляд, полный надежды, и я поморщился. На игру не похоже. — Конечно, я всё расскажу. Пройдёмте в гостиную?

Я кивнул и прошёл следом за ней. Мы расположились в креслах, и Мария набрала воздуха в грудь.

— Савелий Ярошинский несколько лет назад переехал ближе к стене сибирского очага, — начала она свой рассказ. — Он объяснил это снижением цен на логистику. Если врата и очаг под боком, то и аномальные ресурсы считай на месте можно получить, а не везти их за три тысячи километров.

Мария рвано выдохнула, будто собираясь с мыслями, а потом продолжила.

— Его старший сын и наследник переехал вместе с ним, второй сын возглавил филиал в Тобольске, а обе дочери остались здесь, — протараторила она. — Старшая дочь — Ирина — вышла замуж за Николая Тереньтева и живёт по соседству с нами. Николай считается гениальным инженером-артефактором, который всего за десять лет сумел добиться высокой должности в Имперском Арсенале. Почти все его наработки засекречены и используются внутренними и внешними войсками Российской Империи.

— И с чего вы вдруг заговорили об этом? — спросил я, когда она замолчала.

— Александр сказал, что вы присутствовали во время взрыва ракеты в квартире эмиссара Денисова, а расследованием занялись Демид Бартенев и Николай Тереньтев, — Мария облизала пересохшие губы и бросила опасливый взгляд на дверь гостиной. — Мне показалось, что вам может быть интересен ход расследования, а мы с Ириной каждый день пьём чай друг у друга и делимся… всяким.

— Она тоже училась в Особом Корпусе? — предположил я и заметил, как вздрогнула Мария.

— Да, мы вместе учились, — она передёрнула плечами, а потом склонилась ближе. — У неё редкая направленность дара. Пламя Ирины поглощает и сжигает магическую энергию. Щиты, заклятья, барьеры… её пламя невозможно потушить, оно питается магией и становится сильнее, если направить в него любую энергию.

— Невероятно, — глухо сказал я, замерев. — А какого цвета её пламя?

— А вы проницательны, — Мария прищурилась. — Её пламя меняет цвет в зависимости от того, на что направлено. Если на магические конструкты — белое, если на предметы — обычное красное пламя… но если его направить на людей, оно становится голубым.

— Наивысшая степень владения даром огня, — я откинулся на спинку кресла и задумался. Я уже встретил в этом мире больше людей с редкими направленностями дара, чем за полсотни лет в своём. Этот мир оказался очень богатым на дары.

— В общем с Ириной у нас очень крепкая дружба, — закончила свои откровения Мария Рейнеке. — Я могу узнать у неё о расследовании Николая.

— Как у вас, женщин, всё просто, — я хмыкнул. — Похлопали глазками и ждёте ответов. Неужели многие покупаются на ваши ужимки?

— Вы не поверите, но это срабатывает почти всегда, — Мария ухмыльнулась. — За очень-очень редким исключением. Если женщина хоть немного умна, она может получить всё, что пожелает.

— Ваш супруг тоже исключение? — спросил я и полюбовался застывшим лицом Марии. — Скажите, он вас как-то наказывает за неповиновение?

— Никаких наказаний нет, — упавшим голосом сказала она. — Но Александр может решить, что я расслабилась и размякла. И тогда он заставляет меня тренировать мой дар.

— Н-да, — я вздохнул. — Как ваш бывший учитель он наверняка знает ваш предел выносливости, верно? Мастер проклятий и тёмная, что способна эти проклятья переваривать. У вас интересный тандем, но уж очень он односторонний.

— Я благодарна супругу за обучение, — Мария выпрямила спину и посмотрела на меня. — Если бы не он, я бы осталась слабой. Каждый его урок сделал меня сильнее.

— А если я скажу вам, что есть способ бороться с его проклятьями по-другому? — я подался вперёд. — Что можно от них защититься?

— Нет такого способа, — уверенно сказала она. — Иначе нас бы ему обучили. Мы изучили все противодействия и защитные техники.

— Тогда подумайте вот о чём, Мария, — я встал с кресла и замер напротив неё. — Проклятья — это тоже энергия. Даже больше того, именно этой энергией вы управляете, когда вытягиваете проклятья из других людей и когда перерабатываете их в своём теле. И если вы можете контролировать течение этой энергией, то вам ничего не стоит передать проклятья другому или отказаться их принимать.

Я вышел из гостиной, оставив Марию в одиночестве. Я не считал своего дядю злодеем — каждый учит молодняк так, как умеет. Тёмные маги лучше других знают, что каждый урок запоминается лучше, если он закреплён кровью и болью.

И всё же я хотел, чтобы эта молодая женщина раскрыла суть своего дара и однажды щёлкнула Александра Рейнеке по носу. Ему будет полезно — слишком уж он самоуверен. А самоуверенность — это верный путь к гибели.

Поднявшись в гостевую комнату, я достал из кармана спортивных брюк свой телефон и набрал номер Юлианы.

— Да, Костя, как ты там? — услышал я спустя пару гудков.

— Всё хорошо, я сейчас в столице, остановился в особняке Рейнеке, — сказал я с улыбкой.

— Фух, — выдохнула она с облегчением. — Я слышала новости о московском очаге и очень перепугалась, что ты не успел выбраться. Говорят, что там случился сдвиг тектонических плит и из огненных ям выплеснулась лава, — Юлиана говорила торопливо, будто опасалась, что я не успею её выслушать и завершу звонок. — Учёные уже сделали заявление, что, по их оценке, московский аномальный очаг больше никогда не восстановится, представляешь? Там больше не будет монстров и можно будет со временем начать восстановление города. Невероятно!

— Ты права, это невероятно, — я лёг на кровать, продолжая улыбаться. Как ловко император всё обставил. Он буквально взял слова Александра Рейнеке и использовал их для своего обращения. — Рассказывай, как у вас там дела? Что нового? Как дети?

— Всё замечательно, — Юлиана сделала глубокий вдох. — Борис и Виктория изучают этикет, фамильные древа и известные факты об одарённых империи. Вика научилась концентрироваться и контролировать ток энергии, как ты и говорил. Она прекрасно анализирует и разбирает энергию на составляющие. Даже я так не умею, а она просто умничка!

— Кошка не вредничает? — спросил я. Поводок Агаты был в полном порядке, но её поведение я не мог контролировать издалека.

— Нет, что ты! — воскликнула Юлиана. — Агата ведёт себя очень хорошо, иногда уходит на охоту с одним из гвардейцев, кажется, с Демьяном.

— Да, они подружились, — я усмехнулся, вспомнив, как Сорокин таскал теневого ирба в рюкзаке и подкармливал мясом. — Юлиана, как твоя тьма?

— Тьма… становится сильнее, — я услышал в голосе невесты сомнение. — Она будто пытается меня продавить. Не знаю, как объяснить, но у неё появляется характер что ли.

— Открою тебе секрет, — серьёзным тоном сказал я. — У неё всегда был характер. Причём это был твой характер.

— Да ну тебя, опять шутишь, — возмутилась Юлиана.

— Нет, в этот раз не шучу, — я положил руку под голову и прикрыл глаза. — Тьма действительно может давить, но то, что ты наблюдаешь сейчас — её недовольство тем, что ты так долго не пользовалась направленным даром. Тебе придётся снова приручать её. Как и свой дар.

— Но я потеряла его, Костя, — тихо сказала Юлиана. — Я не смогу его вернуть…

— Ты уже на пути возвращения своего дара, — веско сказал я. — Но это сложный выбор — вернуть его и всё, что с ним связано, или оставаться в безопасности без дара. Я понимаю и не стану давить на тебя.

— Ты не можешь этого знать наверняка, — протянула она. — Ладно, не хочу сейчас говорить об этом. Скажи лучше, как ты оказался в особняке Рейнеке?

— Так получилось, что мы с Александром оказались рядом посреди ночи, он предложил остановиться у него, — я перевернулся на живот. После сытного завтрака тянуло в сон. — Я решил, что раз уж мы родственники, то почему бы и нет.

— Будь осторожен, — в голосе Юлианы послышался страх. — Твой дядя ничуть не лучше твоей бабушки. Хотя она вроде бы изменилась, но Александр Рейнеке точно не изменится.

— Он тебя тоже обучал? — удивился я.

— Он стал инструктором, когда я уже заканчивала обучение в Корпусе, — тихо сказала она. — И его уроки я запомнила на всю жизнь. Именно он вместе с Юлией Сергеевной отправили меня на задание, после которого я лишилась дара.

— Вот оно что, — я вздохнул. Что ж за родственнички мне достались? — Мне жаль, что тебе пришлось испытать столько боли от моих родичей, Юлиана.

— Ничего… без этого бы я не стала такой, да и мы бы не встретились, — Юлиана прочистила горло. — Я очень рада, что ты позвонил. Приятно знать, что ты не забыл обо мне.

— И я рад тебя услышать, — я зевнул и помотал головой, чтобы разогнать сонливость. — Хорошего дня, Юлиана.

— Спасибо, и тебе, — прошептала она и положила трубку.

Я глянул на часы. Время едва перевалило за полдень, а дядя вернётся только к вечеру. Можно было бы уйти из его дома, но вряд ли у меня сейчас получится встретиться с Лутковским или Денисовым, а других важных дел у меня в столице не было.

Вспомнив про истребителей, я набрал номер Берга.

— Добрый день, молодой человек, — сварливо сказал он вместо приветствия. — Ну и задачку вы мне подкинули. Указанные вами истребители монстров являются узкими специалистами и мне пришлось использовать все свои связи, чтобы добиться внимания канцлера.

— И что он ответил? — поинтересовался я.

— Что без печати императора все его подписи не будут иметь никакого веса, — хмуро проговорил Натан Соломонович. — А просить его величество об аудиенции ради такого… вы уж простите, но я не настолько бесстрашен.

— Просто пошлите ему этот документ и непременно укажите, что эти самые истребители монстров присутствовали в московском аномальном очаге во время сдвига тектонических плит и способствовали успешной эвакуации графа Шаховского, — я усмехнулся. — И что граф Шаховский настолько впечатлён их подготовкой, что желает отныне ходить в другие аномальные очаги только с этими конкретными истребителями монстров.

— Вы головой не ударялись? — осторожно поинтересовался Берг. — Вы же понимаете, что от такой формулировки император придёт в ярость?

— С яростью его величества я уж как-нибудь разберусь, — ответил я и понял, что вот-вот вырублюсь. — Сделайте, как я сказал, а дальше будем действовать по ситуации.

Я завершил звонок и с чувством удовлетворения от того, что у меня больше нет никаких дел, укрылся одеялом. Пусть я и проспал почти шесть часов, организм очень настойчиво просил об отдыхе. И сейчас, как ни странно, я мог себе это позволить.

Когда я проснулся, часы показывали семь вечера. Во всём теле ощущалась бодрость и лёгкость, а желудок снова напомнил о себе громким урчанием. Умывшись и приведя себя в порядок, я спустился в столовую.

Александр Рейнеке уже сидел за столом вместе с Марией. Я поздоровался с дядей и принялся за еду. В этот раз я не был таким голодным и ел медленнее, не забывая про манеры.

— Мария сказала, что ты хотел уехать, не попрощавшись, племянник, — лениво протянул дядя, когда мы закончили с ужином. — Это было бы очень некрасиво с твоей стороны.

— У меня много дел, дядя, — я качнул головой. — В столице мне делать нечего, а вот дома меня ждут брат, сестра и невеста. Ну и ещё монстры очага, которым плевать, далеко я от стены или нет.

— Расследование взрыва в квартире эмиссара ещё не закончено, а ты — один из основных свидетелей, — проговорил Александр.

— Неужели слов Лутковского и Денисова недостаточно? — я изобразил удивление. — Что такого может рассказать провинциальный граф, чего не увидели глава Тайной Канцелярии и эмиссар его величества?

— Насколько мне известно, именно ты зачистил квартиру эмиссара от преступников, — на губах дяди появилась кривая улыбка. — И всех лиц, участвующих в расследовании, интересует один вопрос. Как провинциальный граф, который не является грандмагом, сумел в одиночку расправиться с дюжиной профессиональных убийц? И это при том, что он был подвержен негативному эффекту от Искр Распада и оглушён взрывом боеприпаса с магическим зарядом.

— Просто повезло, — я пожал плечами и вернул дяде ухмылку.

— Ну да, а двум грандмагам не повезло, получается? — Александр Рейнеке посмотрел на меня прищуренным взглядом. — Твой магический источник очень быстро восстанавливается, племянник.

— Что ж поделать, если я такой везунчик? — я развёл руками и покосился на молчавшую весь ужин Марию. Она сидела с прямой спиной, опустив взгляд на свои руки.

— У меня есть предложение к тебе, — неожиданно серьёзным тоном сказал дядя. — Это касается нашего разговора в машине.

— Я уже озвучил тебе единственное условие для успешного ритуала, — обтекаемо сказал я. — Но помимо него есть ещё кое-что.

— Что? — резко спросил Александр.

— Моё желание, дядя, — я улыбнулся. — Последнее решение за мной, нравится тебе это или нет. Но даже так, я не вижу в тебе стремления служить, верности или преданности. Ты похож на скользкого змея, который действует в угоду своей личной выгоде. Мне такие люди рядом не нужны.

— Посмотри в зеркало, племянник, — язвительно сказал дядя. — И ты увидишь там моё отражение. Ты такой же, как и я.

— Нет, это не так, — я встал из-за стола и положил руки на спинку своего стула. — Ты можешь думать что угодно, но я пекусь не только о своих интересах.

— А о чьих ещё? — фыркнул он.

— Меня волнует судьба тёмных магов, очагов, этого мира в конце концов, — проговорил я спокойно. — И я уж молчу про своих близких, на которых мне не наплевать. И про тьму, которой предан всем своим сердцем и всей своей душой.

— Тьма… знаешь, многим тёмным магам плевать на неё, они просто существуют и берут от жизни то, что она предлагает, — Александр поднялся со стула. — И они ничего не знают об истинной тьме, что живёт в них.

— А ты знаешь? — спросил я, выгнув бровь.

— О, ещё как знаю! — дядя невесело рассмеялся. — Тьма умеет одаривать так же щедро, как и забирать всё, что тебе дорого. Я уже потерял очень многое, чтобы сомневаться в её возможностях.

— В таком случае я выслушаю тебя и дам тебе один шанс доказать свою преданность, — сказал я, глядя в глаза дяди, которые наливались тьмой. — Но если ты начнёшь лгать и изворачиваться, если затаишь за пазухой камень, то другого шанса у тебя не будет.

Я замолчал и нахмурился. Поводок Гроха дёрнулся несколько раз, а потом питомец запросил энергию. Не обращая внимания на дядю, который сверлил меня взглядом, я послал небольшой импульс по связующей нас с питомцем нити и заметил, как у дяди расширились глаза. Он открыл рот, чтобы задать вопрос о том, что увидел, но не успел.

На обеденный стол прямо передо мной вывалился Грох, который выглядел так, будто продирался ко мне с седьмого уровня изнанки. Он вращал глазами и громко щёлкал клювом, неловко поднимаясь на лапы. Как только кутхар немного успокоился, посмотрел на меня и встопорщил перья.

— Срочная эвакуация! — услышал я его ментальный крик. — Волна запрашивает срочную эвакуацию! Прямо сейчас!