Темный феникс. Возрожденный. Том 4

Глава 12

Я медленно положил телефон на стол, делая это настолько аккуратно, что даже старик Лейн бы позавидовал. Мне нужно было как-то занять руки, чтобы они не сжимались от злости.

Подземная лаборатория в московском очаге? Кажется, я знаю, где она находится. Во время испытания я был гораздо слабее, чем сейчас, но даже так меня манили те зыбучие пески, где я увидел останки Москвы.

Тьма уже тогда направляла меня и показывала важное, но я отмахнулся от догадок и продолжил играть в нелепое соревнование, устроенное императором. Теперь я понимал, почему московский очаг иссушен до дна и почему в монстрах не могут накапливаться кристаллы с энергией. Ведь вся энергия уходит под землю.

Для чего кому-то может понадобиться такое количество переработанной энергии очага? Чтобы создать армию некромансеров или что-то похуже? Разницы для меня не было.

Двадцать четыре часа только что начали свой отсчёт. И что-то подсказывает мне, что бабушка не успеет вернуться. А значит мне нужно готовиться к рейду в московский аномальный очаг. И у меня как раз есть те, кто знает там каждую тропинку.

Я взял телефон, вышел из кабинета и столкнулся нос к носу с Сычом. Он собирался постучать, но так и замер с поднятой рукой. За его спиной стояли Лось и Лист.

— Здорова, Феникс, — кивнул Сыч.

— Здравствуй, — я прищурился. — Что-то хотели?

— Так ты сказал обдумать кое-чего к твоему возвращению, — хмыкнул он. — Мы уже и тогда готовы были, а ты ещё и подзадержался маленько. Видели твою физиономию в новостях. Каково оно быть Вестником?

— Понятия не имею, — я пожал плечами. — Но раз уж вы решились, то пойдёмте.

— А куда? — поинтересовался Лист, выглядывая из-за плеча товарища.

— В подземелье, — я прошёл мимо них и мотнул подбородком. — Не пугать же всех обитателей дома во второй раз. Время позволяет, вы вроде бы от боли не корчитесь.

— А будем, — мрачно усмехнулся Лось. — Куда ж мы денемся.

— Меня больше удивляет, что вы до сих пор не померли от мысли о нарушении клятвы, — сказал я на ходу.

— Так мы ничего не нарушаем, — Сыч подмигнул мне. — Мы верны его величеству и империи. Просто приказы хотим получать от другого человека, а такое не карается смертью.

— Посмотрим, — коротко ответил я и распахнул дверь в подземный этаж.

Истребители переглянулись и по очереди шагнули в тёмный коридор. Они спускались по каменным ступеням аккуратно и медленно, но их движения не были настороженными, скорее просто сработала привычка двигаться так в незнакомом месте. Когда мы прошли в место силы моего рода, все трое передёрнули плечами, ощущая тяжесть магического фона тёмной магии.

— Я должен спросить ещё раз, — тихо сказал я. — И должен услышать ваш ответ. Вы готовы умереть за меня, готовы отказаться от старых хозяев и стать моими бойцами?

— Готов, — хором гаркнули они.

— Процесс будет болезненным, — предупредил я. — Я буду выжигать чужую клятву на ваших душах и телах. Ваша воля должна быть сильнее боли. Если дрогнете или начнёте сомневаться — умрёте.

Все трое кивнули и сжали челюсти до скрипа зубов. Я закрыл глаза и призвал тьму. Она обволокла меня, а потом потекла к истребителям тонкими невидимыми нитями.

Тьма впилась в их души и тела, в саму их суть, оплела каждую частичку магической клятвы. А затем через эти нити я протолкнул своё пламя.

По пещере прокатился единый сдавленный стон, который тут же перешёл в крики боли. Истребители упали на пол пещеры, сжимая головы руками. Они катались по полу, будто пытались сбить с себя моё пламя и заглушить боль.

Но никто из них не сдался, не отказался от своего решения. Я видел, как плавятся клятвы, как они выжигаются пламенем феникса. Я видел, как формируется моё собственное клеймо на их душах взамен той клятвы, что они принесли императору.

Как только остатки клятвы растаяли, истребители потеряли сознание. Я присел на камень в центре пещеры и принялся ждать. Бабушка приходила в себя около получаса, но тут здоровые мужики, у которых тела точно должны быть покрепче.

Мне пришлось прождать всё те же полчаса, прежде чем истребители очнулись. Они как-то разом пришли в себя и резко сели, крутя головами. Лист положил руку на середину грудной клетки и пошевелил пальцами.

— Я чувствую твоё клеймо, Феникс, — охрипшим после криков голосом сказал он. — Прямо тут.

— Сможешь полюбоваться на него чуть позже, — спокойно сказал я. — Даю вам пять минут, чтобы прийти в себя.

— А потом что? — поинтересовался Лось, ощупав грудь и голову.

— Потом у нас будет разговор по душам, — я криво усмехнулся. — Без клятвы вы точно стали разговорчивее.

— Тогда чего ждать, говори, что там, — буркнул Сыч, поднимаясь с пола.

— Хорошо, — я пожал плечами. — Кому вы приносили клятву в прошлый раз? Вряд ли сам император принимает клятвы у всех агентов и спецов.

— Демиду Бартеневу, кузену его величества, — тут же ответил Сыч.

— Как звучал текст клятвы? — спросил я, прищурившись.

— Что мы телом и душой будем верны императорской крови, будем выполнять приказы тех, в ком течёт кровь первого императора, что не предадим и всё такое, — проговорил Лось, поднимаясь вслед за Сычом. — Вроде бы стандартная клятва.

— То есть клялись в верности вы не конкретному императору, а всем, в ком течёт его кровь? — уточнил я.

— Угу, а то вдруг нынешний правитель помрёт, — хмуро ответил Сыч. — Не будем же мы каждому наследнику потом клясться. Нам сказали, что клятву нельзя заменить или поверх неё что-то нанести.

— Всё верно, — кивнул я. — Магическая клятва верности может быть дана только один раз в жизни.

— Так, а чего ты спрашиваешь-то? — Лось с хрустом размял плечи и толкнул локтем поднимающегося Листа. — Ну то есть, вот узнал ты, что мы Бартеневу клятву давали. А дальше что?

— То, что Бартенев курировал лабораторию в сибирском очаге, он же послал наёмников по ваши души, — напомнил я им. — А сейчас агент Волна выяснила, что есть ещё одна лаборатория, но уже в московском очаге.

— Да где ей там быть? — нахмурился Сыч. — Мы московский очаг вдоль и поперёк излазили. Нет там никакой лаборатории.

— Под землёй, — коротко сказал я. — Мне во время испытания очень захотелось ступить в зыбучие пески. И когда я провалился, увидел огромный пустотный карман, где сохранились останки прежней Москвы.

— Да ладно⁈ — выдохнул Лось.

— Думаю, что должен быть другой вход и выход, — продолжил я, не обратив внимания на удивлённые возгласы мужчин. — Вряд ли Бартенев каждый раз по верёвке спускается и поднимается.

— Дело говоришь, — кивнул Сыч. — Если где и может такой вход быть, то рядом с огненной ямой. Там же шипострелы обитают, кто попало на них не полезет.

— Ну ты загнул, — покачал головой Лось. — Вместо зыбучих песков в огонь сигать?

— Чего сигать-то сразу, наверняка там проход есть, если пошарить, — Сыч почесал затылок. — Мы же только за шипами там бывали, ничего такого специально не искали.

— Подождите, дайте Фениксу договорить, — остановил их рассуждения Лист. — Он ведь наверняка ещё что-то знает.

— Да ничего такого, — я пожал плечами. — Но у нас сутки на подготовку. Даже чуть меньше.

— К чему спешка такая? — удивился Сыч.

— Волна прислала сообщение, — я включил голосовые записи. — Что скажете?

— Что хреново всё, Феникс, — нахмурился Лось. — Если Волна говорит про зачистку, значит там намечается заварушка. Лучше не ждать сутки, а сразу идти.

— Время есть, — сказал я, убирая телефон в карман. — Волна точно знала, что я не окажусь в московском аномальном очаге за пару часов. Она наверняка учитывала время на дорогу и на путь по самому очагу.

— Угу, — кивнул Сыч. — Она на опыте. Нас ведь ещё учила в Корпусе, так что точно знает, что делает.

— Тогда решено, — я направился к выходу из пещеры. — Кого-то ещё будем брать или так справимся?

— Лучше бы так идти, — сказал Сыч. — Привыкли мы вчетвером ходить, меньше мороки с контролем периметра и привалами. Да и зачем нам толпа, если операция тайная должна быть?

— Тоже верно, — кивнул я. — Сам об этом же думал, но лучше у бывалых уточнить, чем переоценить свои силы.

— Вряд ли там у лаборатории нас выводок расконов встретит, — подхватил Лось. — А уж с местными монстрами мы справимся.

Мы вышли из подземелья, и я отправил истребителей отдыхать. Пусть они строили из себя крепких и стойких, но я точно знал, что им надо отлежаться несколько часов, а лучше сутки. Ранам от выжигания клятвы и свежего клейма надо затянуться.

Мне же предстоял разговор с командиром гвардии, Юлианой и детьми, которых я снова «обрадую» скорым отъездом на неопределённое время. Ну хотя бы в этот раз Боря и Вика останутся под присмотром моей невесты, а не сами по себе.

Я вошёл в гостиную, где застал всю свою семью. Вика с Юлианой обсуждали фасоны платьев, а Боря вставлял «ценные» замечания.

— Зачем такое платье, под которое не надеть даже лёгкие доспехи? — спросил он с недоумением. — Лучше пусть оно будет пышным, зато скроет кожаный комплект брони.

— Для красоты же! — со смехом ответила Вика, а потом заметила меня и замолчала.

— Виктория права, — улыбнулась Юлиана. — Женская одежда — это чаще всего показатель статуса. Чем дороже ткань и пошив, тем больше внимания привлекает тот, кто её носит. Ты аристократ, и тебе следует разбираться в таких тонкостях.

— Мне такое не интересно, — скривился Борис. — Для всех этих приёмов есть Костя, а я буду сражаться.

— Хочешь сказать, что мне теперь только лицом светить придётся, а настоящие битвы стоит позабыть? — спросил я громко. — Нет уж, братец, я на такое не согласен.

— Ну ты же глава рода, — Боря пожал плечами. — Мне-то необязательно перед разодетыми аристократами расшаркиваться.

— Вообще-то ты следующий в очереди на право стать главой рода, — напомнил я ему. — Всякое может случиться. Так что я, пожалуй, добавлю к твоим тренировкам этикет. Юлиана, возьмёшься за его обучение?

— Конечно, всё равно мы с Викой изучаем все эти тонкости, — кивнула Юлиана. — Заодно поучит дворянские гербы и фамилии.

— Ну вот, — заныл Боря. — И зачем я вообще в ваш разговор влез?

— Затем, чтобы получить новые знания, — усмехнулся я. — Мне тоже пришлось изучать не только гербы с фамилиями, но и фотографии аристократов, чтобы знать, кому дорогу перехожу.

— А? — Борис завис, глядя на меня непонимающим взглядом.

— Ну смотри, нахамил ты встреченному незнакомцу, например, а он оказался княжеским сынком, — начал я, усаживаясь в своё любимое кресло. — Через пару недель его отец начинает саботировать совместную сделку, а через месяц разрывает контракт якобы «по твоей вине». И ты получаешь вместо выгодного партнёра врага, который тебя ещё и на весь свет ославит, как неблагонадёжного союзника.

— О таком я даже не думал, — честно признался брат.

— Вот поэтому тебе стоит изучать этикет и фамильные древа аристократов твоей империи, — закончил я свою мысль. — Чтобы не подставить свой род под удар.

— Но ты же убил князя Давыдова, — возмутился Боря. — Значит и я так смогу.

— Не всё решается убийствами, — серьёзно сказал я. — Это вообще последний шаг, когда другого выбора не остаётся.

— Почему? — брат склонил голову к плечу.

— Потому что ты не сможешь убить вообще всех, а враги будут копиться, — я склонился вперёд, внимательно глядя Борису в глаза. — И когда они поймут, что их набралось слишком много, они объединят усилия и уничтожат тебя и всех твоих близких.

— Я понял, — тихо сказал брат, опуская взгляд. — Мы в ответе за род и за тех, кто слабее.

— Именно так, Борис, — я удовлетворённо кивнул и выдохнул.

— Ты опять уезжаешь? — спросила вдруг Виктория, прищурившись.

— Это ты как поняла? — удивился я.

— У тебя такой взгляд перед каждой битвой был, — сестра усмехнулась. — Мы же тебя всегда провожали и встречали, помнишь? И вот так ты смотрел на нас, когда не хотел говорить, что можешь не вернуться.

— Быстро же ты повзрослела, — с улыбкой сказал я. — Сразу видно, что тёмный маг.

— Так куда ты едешь? — не купилась на похвалу она.

— На самое сложное задание, — я оглядел брата, сестру и невесту. Они ждали моего ответа с таким нетерпением, будто надеялись, что скажу про поездку в соседний город. — Я не знаю, когда и в каком состоянии вернусь. Но это всё ради вас и ради всех тёмных в этом мире.

Юлиана прикрыла глаза, чтобы не показывать мне своих эмоций. Борис недовольно нахмурился, а Виктория смотрела на меня с незнакомым мне выражением. Немного подумав, я понял, что это. Принятие и смирение.

— Вот такой у нас брат, — с лёгкой улыбкой сказала она. — Сражается за всех в этом мире, а про себя забывает. Тебе себя совсем не жалко?

— А чего мне себя жалеть? — я рассмеялся. — Если ты не знала, то каждая битва закаляет воина и делает его сильнее. Так что я про себя не забываю. Ведь чем сильнее я, тем сильнее наш род.

— Когда ты уезжаешь? — тихо спросила Юлиана, подняв на меня взгляд.

— Завтра после обеда, — я встал с кресла. — Присмотришь тут за всем?

— Конечно, — она кивнула и грустно улыбнулась.

— Вот и славно, — я вышел из гостиной и набрал номер Зубова.

— Да, господин? — тут же ответил он.

— Завтра после обеда я отправлюсь с нашими гостями в московский очаг, — сказал я. — Подготовь машину до Тюмени.

— Отряд сопровождения готовить? — спросил Зубов.

— Нет, мы налегке пойдём, — ответил я и завершил звонок.

Я и без того знал, что командир гвардии недоволен, что я снова собираюсь рисковать собой. Но его дело — выполнять мои приказы, даже если ему это не нравится. Никаких других слов, кроме как «будет исполнено» я слышать не хотел.

Я спустился в сокровищницу и набрал артефактов из тех, что достались мне от Давыдова. Раз уж мы идём на тайную операцию, то нам и маскировочные артефакты пригодятся, а не только защитные с атакующими. Ну и для четверых человек действительно было проще подобрать самое убойное из того, что у нас имелось.

Остаток вечера я провёл с семьёй за разговорами обо всём и ни о чём. Агата пряталась от меня, опасаясь показываться на глаза. Я несколько раз проверил поводок и убедился, что никто не сможет вмешаться в его структуру.

Борису я отдал приказ обойти нашу территорию, не выходя за границы защитного купола, тем самым немного ослабив давление тьмы на него. Без приказов она будет пытаться продавить его волю, а он всё же ещё ребёнок. На какое-то время хватит простейших указаний, а вот через пару месяцев придётся отправляться с братом в очаг.

На следующий день я по-честному ожидал истечения двадцати четырёх часов. И как только время перевалило за три часа дня, я сел в подготовленный внедорожник. Билеты на самолёт достать оказалось сложнее, но я решил, что частный борт пусть и стоит дороже, зато меньше народу будет знать, что граф Шаховский вылетел в сторону московского очага.

После прилёта во Владимир Сыч арендовал какую-то колымагу, налепил на стёкла тонировочную плёнку и сам сел за руль. Как он сказал, эту машину можно будет бросить хоть в поле, да и внимания она не привлечёт.

Когда до первого блокпоста оставалось около километра, Сыч загнал эту развалюху в кусты. Мы шли пешком, петляя и обходя все посты, о которых истребители знали.

Самая главная проблема была в том, как пробраться в сам аномальный очаг. Не прыгать же вниз с насыпи? Об этом я и спросил истребителей, которые ориентировались тут как у себя дома.

— Есть там одно местечко, где земля пониже, — шёпотом сказал Сыч, когда мы вышли к насыпи. — Всё равно высоко, но спуститься можно, там выемка есть под наклоном.

— Хорошо, — кивнул я. — Двигаемся туда.

Мы уже практически ползли, избегая взора патрульных на вышках. И всё равно я пару раз почувствовал чьё-то внимание. Вряд ли дозорные пропустили бы нас, да и маскировочные артефакты были активированы.

— Я чувствую на спине взгляд, — сказал я истребителям, решив, что они лучше знают, что здесь происходит.

— Давно? — хмуро спросил Лось.

— Уже полчаса как, — сказал я, чуть подумав.

— Тогда бежим, — рыкнул Сыч и сорвался на бег.

Я рванул за ним, а Лист и Лось замыкали наш отряд. Через несколько минут донеслись выстрелы, земля позади нас вздыбилась.

— Быстрее, не успеем, — Сыч разогнался так, что его силуэт смазался, но я не отставал от него, да и остальные истребители тоже. — Засекли, суки, и вели до самой насыпи.

— Ходу-ходу! — орал Лось. — Щас разрывными шмальнут!

Мы уже взбирались по насыпи на запредельной скорости, когда я услышал раскатистый гул. Точно так же ревели пулемёты на стене, которыми я не так давно обеспечил гвардию. И я точно знал, что даже один такой выстрел не оставит от нас ни кусочка.

— Прыгаем! — рявкнул Сыч. — Хрен с ними, с поломанными костями, зато живые останемся.

— Это если нас там уже не ждут, — проорал ему в ответ Лист, ныряя с насыпи в очаг.

Я сгруппировался и прыгнул следом. Насыпь за моей спиной прошили дальнобойные снаряды, и меня взрывной волной отбросило дальше в очаг. И почти достигнув земли, я услышал, как матерятся истребители.

Лист оказался прав. Нас тут точно ждали.