Темный феникс. Возрожденный. Том 4

Глава 19

Я поднял взгляд и посмотрел в глаза его величеству. Он не шутил. Он на самом деле предлагал мне два варианта, при которых я потеряю всё.

Если я докажу, что могу уничтожать очаги, то император уже не оставит меня в покое. К тому же в других странах тоже есть аналитики, которые быстро найдут нужные совпадения. И эти самые совпадения сделают меня международным преступником, террористом, по вине которого рухнула экономика нескольких империй.

Ну а второй вариант лишит меня семьи, земель и контроля над вратами. Я не смогу защищать врата, если буду сидеть в столице или мотаться по миру, выполняя задания императора. И естественно Вику и Борю заберут-таки в Особый Корпус, чтобы не прекращать обучение.

Похвально, конечно, желание императора разбавить своих светлых подручных и приблизить к себе тёмного мага, но я уверен, что без Бартенева тут не обошлось. Он может сколько угодно верить, что после клятвы сможет отдавать мне приказы, только вот ничего у него не выйдет.

— Я ценю доверие, которые вы оказываете мне, сделав подобные предложения, — ровным голосом сказал я. — Но, ваше императорское величество, я не могу стать эмиссаром. Я сражался на испытании за право сохранить врата, которые мои предки охраняли в течение двухсот лет. Если я уеду в столицу, то не смогу выполнить свой долг и защитить людей от прорывов монстров.

Бартенев скривил недовольное лицо, но я лишь мазнул по нему взглядом, сосредоточив всё внимание на императоре. Казалось, что его устроит любой мой выбор, но после моих слов он будто даже обрадовался.

— Что же касается первого предложения, то и тут, увы, я не могу гарантировать результат, который вас устроит, — я демонстративно громко вздохнул. — Дело в том, что в московском очаге были особые… условия. О которых я готов рассказать вам, но не в присутствии посторонних.

— Какая неслыханная дерзость, говорить с его величеством в таком тоне, — вспыхнул Бартенев. Он-то точно знал, какие условия я имею в виду. Как и то, что уничтожен был не только очаг, но и его лаборатория.

— Прошу прощения? — я перевёл взгляд на него и выгнул бровь.

— Демид, — император повернулся к Бартеневу и поджал губы. — Ты здесь только для того, чтобы получить данные о случившемся. И ты их уже получил.

— Мне уйти, ваше императорское величество? — Бартенев угодливо склонил голову явно для того, чтобы скрыть недовольство.

— Да, ты свободен, — его величество посмотрел на Рейнеке. — Александр, благодарю, что нашёл время и дал оценку действиям графа Шаховского как эксперт в тёмной магии.

— Для вас, ваше императорское величество, я всегда готов найти время, — протянул Рейнеке. — Служу империи!

— Всем выйти, — распорядился император и, дождавшись, когда Бартенев с Рейнеке покинут кабинет, посмотрел на меня прищуренным взглядом. — Ты что-то нашёл. Это касается Лутковского и Одинцова? Ты нашёл свидетельства их заговора?

— Я точно уверен в том, что глава Тайной Канцелярии верен вам, — сказал я. — Насчёт Одинцова у меня такой уверенности нет — только мои выводы, что и он не замышляет против вас ничего дурного.

— Тогда какого грокса ты тут устроил⁈ — рявкнул Михаил Алексеевич. — Демиду Бартеневу я доверяю как себе, а ты попросил выпроводить его и ничего не дал взамен.

— Я не закончил, ваше императорское величество, — мой голос оставался ровным, а взгляд метнулся к одному из охранников императора, который вдруг положил на рукоять боевого артефакта. — Дело в том, что я не люблю признавать свою слабость при свидетелях. Но перед вами это легко сделать, ведь в империи нет никого сильнее вас.

— В слабости? — удивился его величество. — О чём ты говоришь?

— Я должен признать, что действительно уничтожил московский аномальный очаг, и мне помогли не только мои способности Вестника Тьмы, но и подземные ресурсы, — проговорил я, боковым зрением отслеживая реакцию гвардейца, который уже начал активировать артефакт. Похоже, Бартенев отдал ему приказ уничтожить меня, если я начну рассказывать про лабораторию. — С другими очагами это может не сработать, но я готов попробовать… однако, мне понадобится время. Моё умение очень энергозатратное и сейчас я полностью пуст. Вы можете сами убедиться в том, что я даже стихийный щит не в состоянии поставить.

— То есть тебе нужно время, — догадался император. — Сколько?

— Не меньше пары недель, иначе я только зря потрачу ресурсы, — тут же ответил я, прикидывая, сколько времени займёт подготовка и перевод истребителей в мою гвардию.

— Значит вот что, я дам тебе эти две недели, — припечатал Михаил Алексеевич. — Но если ты попробуешь сбежать или как-то саботировать мой приказ, я лично приведу свою армию в вашу глушь и сотру твоё имение с лица земли.

— Разумеется, — я кивнул. — Я успею восстановить силы и подготовлюсь к поездке в другую империю для выполнения вашего задания.

— Тогда пойди прочь с глаз моих, — сказал он, небрежно махнув рукой.

Я поклонился и вышел из кабинета. Всё тот же гвардеец, что привёл меня сюда, проводил меня к выходу. Я поискал взглядом автомобиль Денисова, но на стоянке его не было.

— Подвезти, племянник? — услышал я голос Александра Рейнеке.

— Было бы неплохо, — ответил я и шагнул к длинному бронированному лимузину.

— Рад, что ты вышел из дворца живым и здоровым, — сказал он, когда я сел на заднее сиденье и откинул голову на подголовник.

— Неужели его величество так зверствует, что благородные через одного выходят живыми и здоровыми после аудиенции с ним? — вяло спросил я без особого интереса. Мои мысли сейчас были заняты поиском места для отдыха. В квартиру Денисова возвращаться смысла не было, а в гостиницу в таком виде могут и не пустить.

— Бывает разное, — уклончиво сказал Александр и улыбнулся. — Ничего, что я распорядился ехать в наше столичное имение? Не очень удобно среди ночи искать подходящий по статусу отель, а я бы хотел немного поспать до начала рабочего дня.

— А где ваше имение? — уточнил я, с удивлением осознав, что мы движемся в ту же сторону, где ощущается клеймо бабушки и поводок Гроха.

— На Крестовском острове, как и имения прочих аристократов высшего сословия, — улыбнулся он. — Тебя что-то смущает?

— Ничего, — я хмыкнул и прикрыл глаза. Чем дальше мы ехали, тем ближе становились к отметке моего питомца и бабушки. — Почему император позвал тебя в качестве эксперта по тёмной магии?

— Потому что я из древнего тёмного рода, лояльного к императору, — Александр говорил ровным тоном, но я слышал некую издёвку или насмешку. — А также потому что я живу в столице и всегда в доступе, когда нужно спросить о возможностях тёмной магии.

— Какой у тебя направленный дар? — я прищурился и мысленно выругался, что до сих пор не провёл ритуал очищения и не избавился от последствий ослабляющих заклятий.

— А ты и правда дерзкий, — рассмеялся Рейнеке. — Но так и быть, Вестнику Тьмы я расскажу. Мой направленный дар — проклятья.

Я поперхнулся воздухом. Проклятийник? Этот направленный дар всегда получали хитрые изворотливые люди. Такие, как мой дядя.

— Вижу, ты уже понимаешь, к чему я клоню, — продолжил он, продолжая смеяться. — Я работаю инструктором в Особом Корпусе, там же я нашёл себе супругу с противоположным даром. Ты сломал мою игру, племянник.

— Ты хотел забрать Викторию и даже женился на женщине, которая смогла бы обучать её, — я покачал головой. — Как давно ты женат?

— Пять лет, — Александр пожал плечами. — Мария — хорошая жена и она из древнего рода тёмных. Это выгодный брак.

— То есть ты женился, как только узнал о даре Виктории? — мне не удалось скрыть своё удивление. — Откуда ты вообще о нём узнал?

— От Маргариты конечно же, — дядя хмыкнул. — Она была ребёнком, когда меня определили в Особый Корпус, так что мы мало общались. Но после замужества она нашла во мне хорошего друга и собеседника. Мы были на связи с тех пор, как родился ты.

— Вот оно что, — теперь мне стало многое понятно. Я был прав — с этим Рейнеке стоит быть очень осторожным. А ещё теперь я точно знал, что он тоже дал магическую клятву верности императорскому роду, как и все инструкторы Особого Корпуса.

— Кстати говоря, — Александр склонился ближе ко мне. — Когда я проходил обучение в Корпусе, там преподавала одна очень интересная женщина — Юлия Сергеевна. Я хорошо запомнил её уроки и её лицо. И знаешь что… — он сделал паузу и растянул губы в искусственной улыбке. — Мне показалось, что я видел её недавно среди прислуги рода Бартеневых. Но это ведь невозможно, прошло двадцать лет, и наверняка она выглядит гораздо старше. Не так ли, племянник?

— Давай начистоту, дядя, — я посмотрел на него в упор. — Я устал плести словесные кружева и подбирать вежливые выражения. Ты среди двора десятки лет, а я едва переступил порог совершеннолетия.

— О, какая потрясающая игра на чувствах! — Александр Рейнеке трижды хлопнул в ладоши. — Ты так ловко выпроводил нас из кабинета императора, а теперь пытаешься убедить меня, что твои навыки незначительны? Нет, дорогой мой племянник, я тебе не верю. Ты точно такой же, как и я.

— К чему ты клонишь? — я сел ровно и бросил взгляд в окно. Мы проезжали по мосту через канал, а значит времени на разговор у нас почти не осталось.

— Мастера проклятий прекрасно видят связи между людьми, — проговорил Александр, мгновенно посерьёзнев. — Все магические нити, остаточные следы проклятий и слабость от них. Твоя бабушка потеряла связь с той клятвой, что давала в юности. Теперь на ней совсем другой след. И чем ближе мы к особняку Бартенева, тем этот след отчётливее и яснее.

Я молчал и смотрел на дядю. Он говорил правду — проклятийники видели магические клятвы и всегда знали, кто кому служит. В моём Ордене таких было несколько, и один из них — Лейн, мой верный дворецкий, ключник и распорядитель. Благодаря ему я всегда знал, кто послал против меня убийц на порог храма.

— И теперь, когда я полностью завладел твоим вниманием, — Александр Рейнеке дёрнул уголком губ. — Я хочу узнать, каким образом ты сумел перенастроить магическую клятву верности императору на себя. Хотя нет, подробности мне не так интересны. Что нужно для этого сделать?

— Нужно всем сердцем и душой хотеть служить мне, — коротко ответил я, призывая тьму.

Мне уже было плевать, что Александр увидит, как моё пламя стирает следы искр распада. Как и на то, что он может сделать после. Мне нужно было вернуть свой взор и свои силы, чтобы успеть ответить на атаку или переварить смертельные проклятья, которые он в меня запустит.

По моим венам потекла огненная река, выжигая нутро и стирая последствия слабости после магической глушилки. Искры распада потонули в пламени феникса, которое выплеснулось огненно-чёрной аурой.

Александр Рейнеке отстранился и склонил голову к плечу. Он смотрел на меня и видел изменения, но его это будто бы не волновало. Казалось, что именно такой демонстрации он от меня и ждал.

Когда я почувствовал, что пламя выжгло всё чужеродное и исцелило остатки ранений, я отозвал ауру и встретил жадный взгляд дяди.

— Потрясающе, — искренне сказал он. — Ты очень меня порадовал, племянник.

— У меня не было цели радовать тебя, дядя, — холодно ответил я.

Александр рассмеялся и глянул в окно. Лимузин уже замедлял ход, подъезжая к высоким кованым воротам. Я был вымотан до предела и мечтал об отдыхе, но уже сейчас понимал, что приехал в логово интригана, который не понятно на чьей стороне. Какой уж тут отдых?

— Уже ночь на дворе, моя супруга спит в своей спальне, — проговорил дядя, выходя из машины и направляясь к крыльцу. — Ты сможешь познакомиться с ней за завтраком, а сейчас тебе стоит привести себя в порядок и поспать.

— Благодарю за заботу, — сказал я равнодушно.

— Прохор, проводи моего племянника в гостевую комнату и принеси ему чистую одежду, — приказал дядя своему слуге, который дожидался его у входной двери. — Мне ничего не нужно, так что до утра ты свободен.

— Будет сделано, господин, — старый слуга согнулся в поклоне, а потом поманил меня за собой. — Пройдёмте, ваше сиятельство.

Я ожидал, что Александр захочет продолжить разговор, но он, видимо, уже получил ответы на интересующие его вопросы. Теперь у моего расчётливого дяди есть козырь против меня. Если он захочет, то сможет сдать меня императору с потрохами. Проверить наличие клятвы не такая уж проблема, и такую способность будет непросто списать на Вестника Тьмы.

Но разбираться с этим я буду потом, если такая ситуация вообще возникнет. У меня есть время до утра, чтобы отмыться и поспать, а потом нужно успеть решить все вопросы за две недели, отведённые мне императором. Я не хотел, чтобы он считал меня ручным Вестником, очищающим очаги по его указке, но противопоставить ему сейчас мне было нечего.

Возможно, зачистка очага прокачает меня и мой источник, но до этого времени у меня не так много вариантов быстрого роста. Либо я использую на себе одну из двух сфер, оставшихся после прошлых Вестников, либо пойду в сибирский очаг на поиски некромансеров, чтобы тьма сама наполнила меня силой.

Приняв быстрый душ, я натянул на себя спортивные брюки и футболку, принесённые Прохором, а потом упал на кровать и мгновенно уснул.

Когда я открыл глаза, за окном уже вовсю светило солнце. Кажется, завтрак и знакомство с супругой дяди я всё же проспал. А ведь я думал, что буду настороже и не смогу заснуть крепким сном. Впрочем, так даже лучше — я хотя бы немного отдохнул.

Я вышел из гостевой комнаты и встретился взглядом с гвардейцем Рейнеке. Ну кто бы мог подумать, что родной дядя выставит конвой у моей спальни? Я усмехнулся и кивнул гвардейцу, а потом спокойно прошёл мимо него.

Столовую я нашёл быстро — почти все особняки аристократов были построены по схожей планировке. Два этажа, в торцах которых размещались апартаменты хозяев дома и гостевые комнаты ближе к лестнице, на первом этаже — столовая, две гостиных, кабинет или комната отдыха и комнаты слуг с отдельным чёрным входом с внутреннего двора.

Меня никто не ждал, но слуги быстро накрыли стол и накормили меня изысканными столичными деликатесами. По крайней мере, именно так выглядела вся еда на столе — причудливая сервировка, разноцветные соусы и резные фигурки изо льда в кувшине с соком. Я же не чувствовал ни вкуса, ни запаха, поглощая всё это с такой жадностью, будто неделю не ел.

Я вспомнил свой последний приём пищи и понял, что почти угадал. Нормально поесть я успел только перед отъездом в московский очаг, а потом было не до того.

— Доброе утро, — услышал я женский голос, как только отодвинул последнюю пустую тарелку. — Меня зовут Мария Рейнеке, я супруга вашего дяди.

— Доброе утро, — я вежливо улыбнулся и повернул голову к двери в столовую. — Благодарю за гостеприимство. Ваш повар — просто чудо.

— Вряд ли вы распробовали все эти блюда, — усмехнулась Мария. Она оказалась миловидной женщиной лет двадцати пяти, и она была младше Александра как минимум лет на пятнадцать. — Я видела, как вы заглатывали пищу, даже не разжёвывая. Так едят воины после долгого рейда, и в таком состоянии они не способны отличить нежнейший стейк от подошвы солдатского сапога.

— Вы очень мудрая женщина, — я встал из-за стола и склонил голову. — Моему дяде очень повезло с вами.

— Вы так считаете? — она кокетливо прищурилась и покраснела. — На самом деле это мне повезло.

— Вы не знаете, где сейчас дядя? — спросил я, переводя тему. Не хватало ещё отвешивать лишние комплименты жене своего дяди. А она очень явно на них напрашивалась. — Я бы хотел переговорить с ним до отъезда.

— Но Александр сказал, что вы задержитесь на несколько дней, — Мария нахмурила лоб. — Разве у вас не запланирован особый проект, для которого понадобится время?

— На самом деле мы ещё не обговорили все нюансы, — медленно проговорил я, пытаясь понять, что именно имел в виду Александр.

— Вот и мой супруг так сказал, — тут же улыбнулась Мария. — Что вы ведёте переговоры по особому проекту и понадобится несколько дней на решение.

— Верно, — я прищурился и посмотрел на женщину внимательным взглядом. Если она училась в Особом Корпусе, то никак не может быть такой простушкой, которую сейчас изображает. Похоже, супруги Рейнеке стоят друг друга.

— Я могу организовать для вас экскурсию по столице, — защебетала Мария. — Лучшие выставочные залы, редчайшие артефакты и достижения инженерной отрасли в артефакторике. Скажите, вас интересуют такие вещи? Кажется, ваш покойный дед был инженером-артефактором?

— Хм, — я задумчиво потёр подбородок. — Пожалуй, да, вы правы. Меня интересуют достижения в этой области.

А ведь она не просто так про деда заговорила. Дмитрий Шаховский был гениальным артефактором, это так. Но его специализацией были сложные артефакты, а не инженерные решения. И это могло означать, что Мария Рейнеке в курсе подробностей нападения на эмиссара.

— Знаете, моя лучшая подруга — дочь известного артефактора Савелия Ярошинского, — с улыбкой протянула Мария. — Вы о нём слышали?

— Да, слышал, — я прищурился. — Даже заказал у него комплект доспехов.

— Что вы говорите! — Мария всплеснула руками. — Вот это совпадение! А ведь я слышала, что Ярошинский редко берёт подобные заказы — ему скучно создавать то, что могут сделать другие.

Она засмеялась грудным смехом, прикрыв рот ладонью. Ну чисто девица на променаде. Мне вспомнилась Софья Миронова с её ужимками, и я невольно передёрнул плечами. Неужели в столице все женщины ведут себя вот так?

— Знаете, о чём это говорит? — продолжила Мария Рейнеке, а потом резко посерьёзнела. — Что вы сделали особый заказ.

Взгляд женщины стал пронизывающим и тяжёлым, а я понял, что снова оказался прав. В этом доме сразу два хитрых и расчётливых интригана.

— И что ваш заказ настолько уникален, что никто в мире не сможет его выполнить, как и повторить. Что такого должно быть в ваших доспехах, что самый вредный и въедливый артефактор империи начал работу над ними, не взяв стопроцентную предоплату?