Танат 2

Глава 17

Удивительно, но до чего сильно изменились все ощущения после того, как я снова соединился с доспехом. Словно так и должно быть. Даже ватное состояние в мышцах вылеченной ноги прошло. И тревога ушла, ясность мысли появилась. Тут мне сразу вспомнился недавний момент, когда после укола от Трагаса мы оба пережили этакую встряску. В памяти свеж момент, когда меня сорвало, и я в буквальном смысле порвал талков на куски. И побил чебурашку пого.

Рассматривать проблемы и принимать решения проще из состояния покоя. Гормональный шторм, что бушует в теле вестника, отступил. Сознание моё сейчас напоминает ровную гладь водоёма, где я отслеживаю каждую рябь. Проблемы, что сейчас встали перед нами, ясны, цели ранее поставлены, с напарником мы за время путешествия по нижним уровням уже притёрлись. Остаётся Хранитель, которого нам надо встряхнуть и склонить на свою сторону. Тут всё просто — он напуган. Но есть ли в башне кто-то ещё? Даргул ведь упомянул аж трёх разов, что выполняют роль местной системы управления.

Так, решаем проблемы по мере поступления. Напарник. Согласен ли он с тем, что я хочу сделать. Дим ответил сам. Вернее, прислал мыслеобраз: маленькая серая фигура димортула с большой головой смазала извлечённую из тела монстра кишку жиром убитого моба, а потом сплела самозатягивающуюся петлю. После этого маленький димортул пожал плечами. Дескать, а что делать. Юморист.

Дим, тогда скажи, что сделаем с этими умниками, которые хотят ворваться в башню. Новый мыслеобраз перед глазами — петля отброшена в сторону, клинки выскочили из предплечий. Появляется фигурка раза-ящера с отметкой раскрытой длани на груди, что явно символизирует Тшира. Молниеносные взмахи клинками и во всех стороны разлетаются куски тела одного из командиров Знающих. Отлично, настрой у напарника боевой. Мы их порвём.

Мысль, о том, что я буду убивать разумных существ, меня уже не беспокоит. И не потому, что действует принцип, убей или умри, царящий в Танате. Просто эти ребята слишком сильно шагнули в сторону безграничного зла. Да и как показала практика, окончательно убить местных довольно сложно. Тут и Стрелок, которого я обезглавил, и ребята Тэй, чьи эотулы помещены в хранилище, а сама она ждёт новую оболочку. За которую ещё надо доплатить реды, а мой личный безлимит распространяется лишь на меня.

Значит, сейчас поговорим с нашим лишённым языка приятелем и будем его маленько раскулачивать. Не в смысле бить, а требовать с него награду за помощь. И откуда я взял это слово? Явно ведь не термин из Таната.

Мысленно обращаюсь к знакомому Хранителю. Раскрывается дверная перепонка, и на потолочном рельсе въезжает уже знакомый мне костяной жук с одним глазом и кучей щупалец. Последние были выпущены и тряслись. Кто-то явно перенервничал после того, как Даргул вынес свой ультиматум. Видимо, поэтому мою голову наполнили истеричные мыслеобразы о спасении. Ведь я должен, так как вестник.

— Вообще-то, я уже никому ничего не должен. Меня освободили от выполнения этой обязанности. Скорее дали право самому выбирать цели и ставить задачи.

Хранитель дёрнулся, глаз заморгал, а я ощутил странную рябь в голове. Будто лёгкий ветерок подул. После этого диковинный раз, пожалуй, эта категория ему больше всего подходит, посмотрел на меня обречённо, щупальца его обвисли, а мы с Димом ощутили чужой страх. Напарник молчал, предоставив мне право вести переговоры.

— Мне эти ребята не нравятся, и я могу тебе помочь, но…

Нехорошо это, конечно, однако мне нужна помощь. Этого одноглазого я не брошу, но мне сейчас нужна любая поддержка. И Хранитель мысленно выразил интерес.

— У меня безлимит на услуги тельмаха, олдира, смену оболочки. Только это моё, личное. Я не могу помочь тем, кто мне помогает. Например, оплатить оболочку той девушки и снаряжение для неё.

Одноглазый всплеснул щупальцами. Он тоже не может выдать всё просто так. Даже за мой счёт. Вот не могу бы я согласиться на альтернативу?

— Смотря что ты предлагаешь?

Ощущаю эмоцию, напоминающую облегчённый выдох. За раненого или мёртвого раза может выполнить задания кто-то другой. Например, я. За мою помощь Тэй и другим, на кого я укажу, будут начислены очень щедрые очки вознаграждения. Рабочие единицы то есть. Там не на одну, а на две оболочки хватит. Да ещё и снаряжение. Ведь под угрозой находится шпиль, который ведёт…

Тут мой собеседник замолчал. Точнее, так резко перестал транслировать свои мысли, будто увидел Творца во плоти. Но здесь были только мы с напарником. Однако я и так знал, куда ведёт шпиль. Где вход, там и выход, не правда ли?

Парой ответных мысленных образов, которыми со мной несколько часов назад поделился Трагас, вернее, его призрак, шокирую Хранителя ещё больше. Да, у меня есть ключ. И в зал с точкой фокуса, и выше, на крышу, что не случайно почти скребёт высокий потолок пещеры.

— Так, успокоились всё, — поднимаю перед собой руки. — Нам ещё предстоит долгий разговор. Но сначала мне понадобится кое-какая помощь. Давай задания.

Лёгкий хлопок в ушах — так я воспринял передачу информации. Обычный раз мог получить её только через вирал, но мой кимбар избавил меня от такого примитивного способа передачи информации. Перед глазами зажглось серое поле, как тогда, когда первый из разов-хранителей сканировал мой разум. И как тогда по полю побежали строчки закорючек — письменность, которую народ Трагаса создал для разов. Язык слуг. Теперь я его понимал.

«Разумная перерождённая особь с самоназванием Нико, статус — вестник, имеет поручение Высших. Необходимо защитить от вторжения диких, шпиль перехода номер семь. Награда — десять тысяч рабочих единиц. Дополнительная награда в двести рабочих единиц за каждую уничтоженную или обезвреженную дикую особь. Наказание за провал — лишение статуса вестника, принудительная замена оболочки на более низкую категорию или помещение эотула на бессрочное хранение».

Как мило. Я его спасаю, а он мне ещё угрожает. Может, правду где-то говорят, что хорошими делами прославиться нельзя? Однако хранитель развеивает мои сомнения, говоря форма задания, вернее поручения — стандартная. На размер награды и штрафы он не влияет. И он хороший. При нашем желании он даст нам ещё поручений.

Молча киваю и получаю ещё несколько поручений для разумной перерождённой особи с самоназванием Нико. Формат построения предложений везде одинаковый. Упоминается и поощрение в виде рабочих единиц или новых кимбаров, так и штрафы. Тут всё гуманнее, если это слово применимо к Танату: снятие редов, запрет пользоваться несколько суточных циклов пищевым тельмахом, дополнительные неоплачиваемые, но и не особо опасные поручения на выбор штрафника.

Только тут я замечаю, что есть только текст задания, но никаких привычных мне по прошлой интерактивных значков подтверждения или отказа. То есть я по умолчанию обязан, кроме, спасения башни ещё очистить три гнезда мутантов. Два принадлежит шавкам, а одно знакомым мне гориллоидам, что встретили меня на выходе из хранилища димортулов. Дополнительная награда даётся за утилизацию останков в биореакторе.

И это ещё не всё. Также надо осуществить мелкий «ремонт», а точнее, лечение — наладить питание повреждённых секций. Чтобы не было отмирания, нужно заменить контрольные церебралы в определённых секциях шпиля. Церебралы забрать там-то и там-то, поставить туда и вон туда. Подай, принеси и не сдохни по пути.

Также нужно наладить связь с другими хранителями башни. Тоже надо забрать пару кусочков плоти и установить там и вон там.

Но последнее поручение…

— Кто-то охамел, — со вздохом замечаю я. Хранитель косит глазом в сторону. Последнее поручение — на одном из нижних уровней в библиотеке церебралов найти тот, где содержится схема тела хранителя. Ибо этот формовщик отказывается делать кое-кому новый язык, так как не знает как. Угу, а ещё на награды и штрафы кое-кто ну никак не влияет. То-то выделен запрет на причинение телесных повреждений одному одноглазому потолочному жителю.

Ладно, разберёмся. Кстати, отдельное замечание: могу делиться наградой, если вдруг привлеку кого к задаче. Да, здесь бы ребята Тэй пригодились. Даже жаль, что у меня мало мест под камни душ в доспехе.

Тут уже моя очередь повеселиться. Я радую своей задумкой этого хитро сделанного жучилу. Тот явно шокирован. Вирус, что выпущен на нижние уровни, почти не передаётся по воздуху. Только на короткие дистанции и при прямом контакте. Да, есть способ дезактивации, но мой знакомый не может его применить. Да и хорошо, в башню не войдут дикие.

Правда, по стене через некоторые провалы внутрь проникли опасные мобы. Притом те, что похожи на горилл, как раз и повинны в том, что Хранителю подрезали язык. Вернее, контактное щупальце.

Напоминаю, что у Знающих есть кильмы и они атакуют сверху. Тут вирусом всё не зальёшь, хотя раструбы на потолке есть. Как раз повреждения и ранения башни мешают. У меня есть план, но, как я и заметил ранее, сделано всё будет по-моему. Значит, мне предстоит спуск в самый низ, между уровнями. Там мне надо обязательно кое-что забрать.

Дим, подслушивающие наш диалог, мысленно фыркнул. Нет, для успеха плана мне не нужно то, что лежит на площадке внизу. Просто я опять решил поступить правильно.

Хранитель, понимая, что я не отступлю, сказал, что мне может помочь его коллега, что отвечает за нижнюю часть шпиля. У него есть доступ к нужному мне месту. Только третий раз, что управляет шпилем, тот ещё говнюк по мнению его коллег. Так можно перевести последнюю эмоцию. Ну, мне с ним не на мобов идти.

Значит, ищем для начала связные церебралы. Тшир и другие знающие сразу не полезут в башню. Установим связь — третий хранитель получит от коллеги информацию о грядущем штурме. Может, он и ворчун, но к своим задачам относится серьёзно. Доступа к органам наблюдения у него нет, так что он точно не знает о том, что происходит снаружи. Да и обитатели шпиля не видели друг друга оборотов двести. И как они только с ума не сошли от одиночества?

Получаю образы парочки хранителей. Надо их как-то иначе называть, они же всё хранители. Ворчуна так и назовём. Обитатель средних уровней имеет весьма характерный дефект единственного глаза. Быть ему косым. Ну а моему собеседнику, ввиду отсутствия части языка, грозит лишь одно прозвище.

— Ладно, Шепелявый, веди. Где там те церебралы лежат? И мне нужно как-то видеть, что происходит снаружи.

С последней просьбой проблем не возникнет. До определённого уровня я буду видеть, что происходит на площади, но как только будут заменены церебралы, связь восстановится.

Мы вместе проходим по знакомому мне залу с оламами. Капсулы служат не только для хранения оболочек, но и для их выращивания. В той прозрачной колонне, что расположена слева, виден обитый трубками и щупальцами силуэт. Сейчас эта оболочка больше всего напоминает человека без кожи.

На миг выключаю монохромный фильтр в глазах. Окружение не меняется: чёрный, белый, всё оттенки серого. Только в оламе виднеется нечто другое — красная плоть мышц, которые скоро покроет кожа. Ну, не удержался, когда общался с формовщиком в Городе Творцов. Вернее тогда, когда составлял техническое задание.

Достаю из кармана мешочек с камнями, подбрасываю в руке и смотрю, куда его можно положить. Шепелявый внимательно смотрит на меня. Сейчас я уверен, что в прошлой жизни моим вторым именем было слово «сарказм».

— Это принадлежит ей. Вот, положи среди вещей, что передашь ей. Приготовь пока инис.

Хранитель ловко ловит щупальцем оберег Тэй. А мне надо идти дальше. Открываются двойные двери, и я снова оказываюсь в коридорах шпиля перерождения. Или перехода, как его назвали в том поручении. Но скоро всё это станет полем битвы. Или бойни.

Ускоряюсь и бегу к знакомому провалу. На поверхность димортула, которая отчищена от останков мобов, из желёз выделяются вещества, что маскируют запах. Пугать мне сейчас никого не нужно, а вот незаметность пригодится. Да и собственное обоняние работает тоньше.

Дим по пути привлекает моё внимание к обновкам. Во-первых, прыгучесть возросла на порядок. Прыгнуть с места на высоту третьего этажа, как лягушка, или перепрыгнуть небольшую пропасть — без проблем.

Во-вторых, наша сенсорика и восприятие. Вижу всё вокруг заметно чётче, слух и обоняние тоже усилились. Напарник доволен, так как подобраться к нам незаметно теперь сложнее.

В-третьих, мы стали ещё опаснее. Смотрю на клинки, что торчат из предплечий. Совершаю такое простое, и будто привычное мысленное усилие даёт интересный результат. Режущие кромки обоюдоострых кривой клинков покрываются лёгкой дымкой. Невольно улыбаюсь под маской димортула. Распыление кислоты на прочной кристаллической кромке облегчит рез самых прочных тканей тела. Даже кости и хитиновый панцирь инспектор не станут для этих лезвий преградой.

— Испытаем, Дим. Конечно, испытаем. И очень скоро, — говорю я принюхиваясь. Этот запах мне знаком. Не разы, а мобы. Те, что похожи на покрытых хитиновым панцирем горилл. Какой-то новый выверт местной теперь неконтролируемой эволюции, так как в имеющейся у меня энциклопедии их нет.

К обрыву не подбегаю, а мягко подкрадываюсь. Мне кажется, или подошвы димортула также изменились? Очень тихо я передвигаюсь. А может, это уже приобретённый за короткое время навык так себя проявил?

Смотрю вниз — гориллоид нюхает то место, где пролилась моя кровь. Судя по звуку, позади него ещё несколько тварей. Не вопрос, займёмся вами по очереди.

Наклоняюсь вниз, направляю руку и выпускаю шип тойля, соединённый тонкой и прочной жилой с бронёй. Бросок — жало пробивает загривок моба, цепляется, и я вытягиваю тушу вверх. Тварь не успевает вскрикнуть, как я хватаю её в полёте, перекидываю за спину. Клинки выскочили из рук, включаем распыление.

Несколько рассекающих взмахов руками крест-накрест — на хитиновый пол падают только куски изрубленного тела. Края ран шипят и дымятся. Вообще, никакого сопротивления. Будто не кости рубил, а что-то более мягкое и податливое.

Тогда не будем ждать. Внизу уже слышится недоумённое рычание оставшихся тварей. Подбегаю к краю и лёгким движением спрыгиваю вниз. До того, как ноги коснулись пола, разворачиваюсь в падении и бью вслепую, на звук. Удар сверху вниз наискосок отсёк твари руку по середину предплечья, а потом рассекает ключицу, грудь, выходит из левого подреберья. На пол падает располовиненное тело.

Мы в слиянии. Двое впереди. Рывок вперёд, чуть пригибаемся и быстро разводим руки в стороны. Клинки перерубают пару мобов в районе пояса. Только один успевает издать болезненный вскрик, как мы разворачиваемся и возвратным движением отсекаем головы от туловищ.

Считаные секунды — четыре изрубленных трупа. Местный формовщик точно прокачал нас. Слияние распадается, и я подхожу к внешней стене. Снизу нас не видно, но мы с напарником окидываем взглядом площадь.

Вокруг одного из кильмов суета. Похоже, готовят отряд для захвата. Но время ещё есть. Наскоком никто сюда лезть не будет. Века, когда здесь пачками гибли особо смелые или глупые разы, заставили всех относится к шпилю с уважением.

Окидываю площадь взглядом и морщусь от увиденного. Тшир исполнил приказ Даргула — Стрелка распяли. На балюстраде второго яруса, прямо напротив входа в шахты, знающие соорудили что-то вроде Т-образной конструкции из чего-то вроде гигантских рёбер. Явно части умерших зданий.

Левая рука охотника за головами была изуродована после того, как Даргул вырвал из неё с мясом боевой кимбар. Голова раза дёргалась. Чтобы его не заставили выпить, на пользу это бедолаге не пошло. В его шляпе щеголял один из ящеров Тшира, что прохаживался рядом.

Дим, заметив мой интерес, задал лишь один вопрос.

— Да, напарник, именно так. Он, конечно, тот ещё говнюк, но я не оставлю его в таком положении. Не спрашивай почему.

Он и не спрашивал. Перед моим взором маленький димортула снова достал петлю из жилы, кусок сала и стал смазывать область скольжения жиром.

Для знающих, наверное, готовит. Ведь не считает же он нас самоубийцами? И чего он так вздыхает, пусть и беззвучно?