Светлый пепел луны. Книга 1

Глава 3 Забота

Вспоминая пристальный взгляд того, кто встретится ей во дворце демонов в далеком будущем, Сусу не могла удержаться, чтобы не скрипнуть зубами. Молодой человек перед ней выглядел робким и скромным, но ей не верилось, что таким и был характер повелителя демонов в молодости. Скорее всего, он притворяется. Перед мысленным взором Сусу, распаляя ее праведный гнев, пронеслись картины погребальных табличек и величественной гробницы Десяти тысяч поверженных бессмертных.

Повинуясь неожиданному приступу ярости, словно в наваждении, она выдвинула из-под кровати сундук и достала оттуда кроваво-красный кнут. Увидев плеть в ее руках, Таньтай Цзинь побледнел еще больше. Его пальцы медленно сжались в кулаки и спрятались в рукава.

Так вот оно что! Весь свой гнев и обиду за то, что пришлось выйти замуж за принца-заложника, хозяйка тела вымещала, каждую ночь избивая нелюбимого супруга. Сусу же никогда в жизни не прибегала к насилию. Она не считала, что все демоны и духи бесповоротно испорчены, тем не менее тот, кто стоял перед ней, определенно был неисправим и сулил миру ужасное будущее.

Человеческое существо со злыми костями рождается раз в сотню тысячелетий. Со временем его угрюмый и жестокий нрав приобретет такую мощь, что справиться с ним он будет уже не в силах и превратится в того, кто погрузит мир в кровавый хаос.

Поддавшись порыву гнева, Сусу взмахнула хлыстом и ударила юношу. Он не стал уворачиваться, но, когда плеть скользнула по его груди, отступил от нее на шаг и, оцепенев, уставился на нее.

Именно так и должно быть. Добро и зло друг друга не исключают[16].

Внезапно у Сусу вырвались слова, которыми Е Сиу обвиняла своего мужа каждую ночь:

– Это все из-за тебя! Ты виноват в том, что его высочество шестой принц не захотел жениться на мне! Теперь ты должен умереть!

Она хлестнула его еще раз. Таньтай Цзинь вздрогнул и не сдержал стон. Слишком долго он простоял на холоде, и, когда хлыст попал по обмороженной руке, боль пронзила ее до самых костей.

Сусу остановилась. Казалось, его смертное тело не вынесет больше. Она сделала несколько вдохов и прочла про себя очищающую сердце мантру. Наваждение покинуло ее, взгляд упал на плеть в руках, и она поежилась. Ее предназначение не в убийстве молодого демона. И даже если придется это сделать, она не будет мучить его – напротив, смерть должна подарить ему радость очищения и освобождения.

Ли Сусу с детства учили, что не следует обижать и унижать слабых. Бытие бесчеловечно, все сущее неизбежно обратится в тлен. Ищущим бессмертия не дóлжно создавать кармические узлы[17]. Поэтому усилием воли она очистила сознание от мыслей о мести, опустила кнут и тихо сказала:

– Я устала сегодня и видеть тебя больше не хочу. В следующий раз узнаю, что тебя что-то связывает с Е Бинчан, – возможно, уже не отпущу тебя так легко.

Девушка швырнула в Таньтай Цзиня плеть и отвернулась, закрыв глаза. Она еще десять раз повторила мантру и, успокоившись, осознала, что потеряла спокойствие дао в сердце[18]. Похоже, ей не удалось избежать ошибок. Не следовало идти на поводу у порывов и привычек чужого тела. Нельзя было унижать и наказывать Таньтай Цзиня. Больше этого не повторится.

Морщась от боли, юноша поднял хлыст. После второго наказания его и так бледное лицо стало почти прозрачным. Глядя жене в спину, он задумался о том, почему Е Сиу не забила его до смерти, ведь сам он был готов к худшему.

Лоб его покрылся испариной, тело лихорадило. Таньтай Цзинь неловко достал тюфяк и расстелил его на полу у кровати. Шею саднило, что-то царапало и раздражало кожу. Он сунул руку под одежду и вытащил из-под воротника старый, выцветший талисман мира[19] на черном шнурке. В глазах юноши отразились огоньки свечей, и холод как будто стал рассеиваться. Таньтай Цзинь согрел в руке защитный оберег и спрятал обратно.

В темноте за окнами завывала метель. Казалось, тени деревьев скребутся в окна жуткими когтистыми лапами. Принц вдруг вспомнил убитую Инь Цяо. Ее израненное тело лежало в луже крови на снегу. Он наклонился, вглядываясь в лицо служанки: неужели перед смертью она не пожалела о том, что пожертвовала собой ради спасения госпожи? Ничего не прочитав в остекленевших глазах, юноша отвернулся, перешагнул через труп и пошел прочь.

Сусу не спалось. Зло дремало прямо у ее кровати. Просто закрыть глаза и забыть об этом никак не получалось.

Порыв ледяного ветра распахнул окно и, ворвавшись в комнату, задул угли в жаровне. После замужества Е Сиу служанки перестали ждать ее указаний в соседней комнате, поэтому, поеживаясь от холода, Ли Сусу сама выскользнула из-под одеяла и побежала закрывать окно. Возвращаясь, она заметила, что с юношей у ее постели что-то не так: Таньтай Цзинь тяжело дышал и дрожал всем телом. Она взяла лампу и присела рядом. Обычно бледное лицо теперь пылало, лоб покрылся испариной, а зубы выбивали дробь. Она испугалась: юный демон не должен умереть! Ведь она все еще не выполнила предначертанного, злые кости целы, и если он покинет это мир сейчас, то возродится демоном и мирам совершенствующихся и небожителей останется только ждать печального исхода. Поколебавшись мгновение, она прикоснулась пальцами к его лбу. Так и есть, лихорадка! Он горит изнутри!

Она отдернула руку. Кто бы мог подумать, что пятьсот лет назад юный злыдень был таким слабаком? Пусть себе болеет и получает травмы, но не смеет умирать! Ее миссия не закончится вот так.

Сусу схватила чашку со стола и, выбежав на улицу, набрала в нее хрустящего снега. Как же холодно! Она выдохнула и поежилась. Не медля больше ни минуты, девушка нашла какое-то платье, разорвала его на лоскуты и, завернув снежный ком в ткань, приложила ко лбу юноши. Заметив, как дрожит его тело под тонким одеялом, Сусу сняла перину с кровати, укрыла больного и, скрестив ноги, с несчастным видом уселась рядом.

Хочется убить, да нельзя, нужно спасти. Вдобавок ее саму знобит после того, как выскочила посреди ночи на улицу… Сусу все еще не приспособилась к хрупкому смертному телу и не понимала, насколько оно уязвимо. Наконец догадавшись набросить на себя теплую накидку, она согрелась.

Ли Сусу ухаживала за больным всю ночь. Меняла снежный компресс и обтирала лицо влажной салфеткой, чтобы сбить жар. К утру она и сама почувствовала себя полностью обессиленной. Как так вышло?! Ведь она собиралась просто больше его не бить.

Таньтай Цзиню казалось, что он умирает. Все кости ломило, его бросало то в жар, то в холод. Он закрыл глаза и снова провалился в огненную тьму. Никто не хочет умирать молодым! Он знал, что надо проснуться, и попытался открыть глаза, но веки налились тяжестью в тысячу цзиней[20].

Он из последних сил боролся с болезнью, а когда уже готов был сдаться, чьи-то нежные пальцы коснулись его лба. От прохладного прикосновения ледяного компресса ресницы юноши затрепетали. Совсем скоро его лоб остыл, а тело согрелось. В темном уюте зимней ночи он почувствовал слабый девичий запах и тут же подумал, что ему это только померещилось.

Светало. Измученный лихорадкой Таньтай Цзинь наконец забылся крепким сном. Сусу осторожно сняла мокрую от талого снега тряпицу с его лба и удовлетворенно отметила, что жар спал. Теперь и она может позволить себе отдохнуть. Девушка упала на кровать и, обняв одеяло, крепко уснула.

В час восхода, когда покои окрасились нежным утренним светом, пугливая Чунь Тао тихонечко приподняла прикроватный полог и замерла в ожидании пробуждения госпожи.

Прислуга Е Сиу до смерти боялась потревожить ее покой: спросонья она ужасно сердилась и раздражалась. За дверями хозяйских комнат давно передавалась шепотом страшная история о том, как однажды любимая дочь генерала Е влепила не вовремя разбудившей ее служанке тридцать пощечин! И именно Чунь Тао, как самой юной и наивной, всегда доставалась эта тягостная повинность.

Дрожа от страха, девушка едва слышно позвала госпожу, и сердце ее ушло в пятки. Вопреки ожиданиям, любимая дочь семьи Е проснулась в хорошем расположении духа. Пока служанка торопливо одевала хозяйку, та спокойно сидела на кровати, затем протерла глаза и сладко зевнула. Ее волосы растрепались и рассыпались по плечам легкими, воздушными прядками, лицо после сна розовело нежным румянцем, и Чунь Тао невольно залюбовалась своей госпожой: «Ну до чего же она прелестна!»

На душе у служанки вдруг стало спокойно и радостно, а страх совершенно улетучился.

После бессонной ночи Сусу чувствовала себя немного усталой. Опустив взгляд, она поняла, что тюфяк с пола убран, а сам Таньтай Цзинь уже ушел.

Служанка Сиси ждала снаружи и, поприветствовав, доложила:

– Старшая госпожа и генерал Е ждут вас к завтраку.

Сусу кивнула.

За утренней трапезой собралась вся большая семья. Осторожно осмотревшись, Сусу заметила, что Таньтай Цзиня здесь нет. Подумав, что за ним надо бы приглядывать повнимательнее, она тихо осведомилась, где же ее супруг.

– Госпожа запамятовала: по вашему распоряжению он ест со слугами! – пояснила Чунь Тао.

Сусу округлила глаза: «Вот как! Неожиданно!»

Пока все ели, она продолжала исподволь рассматривать членов семьи Е. Бабушка сидела во главе стола рядом с мужественным, серьезным человеком. Судя по всему, это был отец Е Сиу – генерал Е Сяо. В этом году ему исполнилось тридцать восемь. Суровое лицо мужчины украшала густая борода и насупленные брови. Выглядел он очень внушительно. После смерти единственной законной супруги генерал так и не женился: говорил, что те, кто сражается на поле боя, рискуют каждую секунду, а поскольку он не знает, когда его тело обернут в конскую шкуру, то и вторую жену брать не стоит, чтобы не напугать ее своей смертью.

Красиво сказано, но на деле генерал Е имел трех наложниц, и все они сейчас сидели за столом. Каждая из них подарила генералу детей: трех дочерей и четырех сыновей.

Сиу была ребенком главной и единственной законной жены, а вот все остальные отпрыски – от наложниц, только второй сын был самого недостойного происхождения. Старшего и третьего сына родила Лянь, ставшая наложницей в совсем юном возрасте. На вид ничем не примечательная и скромная, эта женщина, как мать старшего сына, пользовалась большими привилегиями: бабушка доверяла ей управление делами дома.

Зато наложницу Ду старая госпожа недолюбливала. Лисьи глаза и суетливое поведение этой женщины выдавали ее низкое происхождение. Она была матерью второй дочери, Е Ланьинь, и одевалась ярче всех.

И последней Сусу принялась разглядывать наложницу Юнь – мать Е Бинчан и четвертого сына. В сравнении с двумя другими женщинами она казалась нежнее и изящнее. Даже с простой прической и в скромной одежде наложница Юнь выглядела пленительной и изысканной, словно лотос на водной глади, и явно превосходила соперниц по темпераменту. Неудивительно, что она пользовалась особой благосклонностью генерала. Просто глядя на мать, Сусу могла представить, насколько красива ее дочь.

«Большая генеральская семья за щедрым столом…»

Сусу с презрением отнеслась к такому числу наложниц. В мирах совершенствующихся и небожителей не было понятия многобрачия: каждый выбирал себе единственного спутника жизни. Мать Сусу умерла почти сто лет назад, но отец продолжал заботливо полировать ее костяную флейту, смахивая слезы… Конечно, кое-кто практиковал такую мерзость, как «котел в печи»[21], но это делалось в глубокой тайне, и обсуждать такое считалось неприличным.

Увы, смертные не настолько духовны, как совершенствующиеся, и позволяют себе иметь по несколько наложниц.

– Как ты себя чувствуешь, третья госпожа? Ты так бледна.

Заботливое замечание тетушки Юнь привлекло к Сусу всеобщее внимание, и девушка отложила палочки для еды. Она почти не спала прошлой ночью, но разве можно так ответить?

Едва к ней обратились, отец тоже убрал палочки и недовольно уставился на дочь.

– То, что произошло на пиршестве между тобой и сестрой, дошло до матушки-императрицы. Она ждет тебя сегодня во дворце.

От неожиданности Сусу проглотила клецку. Ну вот, хоть сама она ничего плохого не сделала, придется отвечать за чужие прегрешения. Даже если остаться дома, вина все равно упадет с неба[22].

Старшая госпожа не вынесла тяжести на сердце и произнесла:

– Сяо, сынок, сестры просто поссорились, с кем не бывает? К тому же старшая девочка тоже не всегда была добра к Сиу, ведь так, наложница Юнь?

Той пришлось выдавить улыбку:

– Вы правы.

Но Сусу заметила ее неискренность. Разве простит тот, кто чуть не лишился собственной дочери? Должно быть, тетушка Юнь затаила обиду.

– Когда Сиу отправится на аудиенцию, сопроводи ее, – тут же распорядилась старшая госпожа, обращаясь к генералу Е, который почтительно кивал, не смея возразить матери. – Императрица милостива и не будет уделять слишком много внимания делам молодых и неразумных. Сиу исправилась, и об этой неприятности пора забыть.

Старая дама похлопала Сусу по руке, подбадривая внучку, и та в ответ улыбнулась. Если она придет с отцом, императрица не будет слишком строгой. Как же Сиу повезло с бабушкой!

После трапезы Сусу села в повозку, готовясь отправиться во дворец. Настроение у девушки улучшилось: что ж, раз она одолжила тело у Сиу, нужно решать и ее затруднения. Сусу возьмет на себя вину и выдержит наказание.

Внезапно выбежала служанка и почтительно поклонилась.

– Генерал приказал третьей госпоже подождать.

«Подождать чего?»

Вскоре Сусу поняла, о чем речь. С другой стороны дома появился Таньтай Цзинь. Губы его были бледны, и выглядел он нездоровым. Сусу вспомнила, что ест он с прислугой, а значит, наверняка идет после завтрака. Девушка попыталась разглядеть обиду в его глазах, ведь прошлой ночью она несколько раз ударила его плетью, однако его лицо оставалось совершенно невозмутимым. Юноша поднял глаза, всего на пару мгновений задержал на ней взгляд и тут же опустил голову.

«Ах так! Опять строит из себя святую невинность!»