Светлый пепел луны. Книга 1

Глава 18 Его злость

Сусу пояснила:

– Демон кошмаров насылает либо ужасные видения, либо грезы. В кошмаре человек оказывается лицом к лицу со своими страхами, обидами и навязчивыми идеями. Только справившись с ними, он вернется к жизни. Грезы очаровывают своей красотой: в них исполняются все самые заветные мечты уснувшего. Он погружается в сладкий морок все глубже и не хочет просыпаться. Именно такой сон видит сейчас Бинчан.

Сяо Линь понимающе кивнул, и Сусу продолжила:

– Если вы хотите разбудить ее, нужно изменить сновидение – превратить его из сладкой мечты в кошмар, из которого она сама захочет выбраться. Это жестоко, и нам нужно все хорошенько обдумать.

Сяо Линь взмахнул рукой, и в воздухе появилась бабочка с красным тельцем и белыми крылышками.

– Время на исходе, – покачал он головой. – Когда она полностью окрасится в алый, наступит рассвет и мы все погибнем. Делаем, что задумали, и положим конец наваждению.

Сусу загляделась на видение бабочки. Ее явно создал заклинатель демонов. Очень неожиданно, что Сяо Линь знаком с таким.

Принц сразу разгадал замысел Сусу.

– Вечером при свидетелях я притворюсь, что хочу убить Бинчан. Здесь я играю роль… служанки императрицы, – начал Сяо Линь, смутившись при слове «служанка», однако взял себя в руки и продолжил: – Я нарочно промахнусь и заставлю ее поверить, что действую по приказу императора, который и подослал меня к ней.

Сусу согласилась. Именно это она и имела в виду. Е Бинчан не хотела просыпаться, веря всем сердцем, что «император» Сяо Линь любит ее и однажды вернется. Чтобы заставить девушку проснуться, нужно разбить иллюзии и сделать «супругу императора» совершенно несчастной.

Сусу полюбопытствовала:

– Ваше высочество, вы и впрямь женщина в этом сне?

Не стоит винить ее в подозрительности. Высокий рост Сяо Линя и его движения не соответствовали миловидному и красивому личику девушки, поэтому Сусу допустила, что он просто переоделся в женское платье. Принц заметил, что она смотрит на него с любопытством. В ее взгляде больше не было прежнего восхищения – лишь хитрая улыбка. Неожиданно на него нахлынули смешанные чувства. Он неловко улыбнулся и признался:

– Здесь я самая настоящая женщина.

В конце концов, в сновидении нельзя выбрать себе роль. Будь это возможно, Сяо Линь предпочел бы оказаться императором и прямо сказать Бинчан, что пора проснуться.

Сусу понимающе кивнула. Она и сама уже побывала и котенком, и повитухой, и статуэткой.

С наступлением вечера Сяо Линь переоделся в темное платье. Высокая и стройная служанка теперь напоминала этакую задиру-воительницу. Сусу тоже переоделась.

– Ваше высочество, я с вами. Если что-то пойдет не так, я постараюсь все исправить.

– Но ты ранена!

Сусу отмахнулась:

– Со мной все в порядке! Это ведь чужое тело, особой боли я не чувствую.

Сяо Линь промолчал. Сны непредсказуемы – мало ли что может произойти. Всегда лучше иметь напарника.

Едва он отвернулся, Сусу поморщилась от боли. Поправив одежду на спине так, чтобы она меньше соприкасалась с открытыми ранами, девушка последовала за «принцем-служанкой».

Перед входом во дворец Сяо Линь внезапно обернулся. Сусу спросила:

– Что случилось?

– Третья госпожа, – прошептал он, – я же вижу: тебе очень больно. Не стоит так храбриться.

– Нет же, не больно! Если не верите мне, я…

Сяо Линь тихо вздохнул.

– Хорошо. Жди меня снаружи. Если что-то случится, предупреди, договорились?

Тон его был мягок, но настойчив – возражать не имело смысла. Сусу тут же припомнила старшего брата, отдавшего за нее жизнь. И вот он снова, как спустя сотни лет, заботился о ней. Девушка украдкой вытерла глаза.

– Поняла.

Когда Сяо Линь вошел во дворец Е Бинчан, Сусу задумалась, недоумевая, как он узнал о том, что ей очень больно. Однако, увидев свою съежившуюся тень, поняла, что внимательный и великодушный Сяо Линь обо всем догадался, но смущать ее разоблачением не стал.

Присев в тени, Сусу полностью сосредоточилась на наблюдении. Она подумала, что сновидения полны вероятностей, а значит, у них есть шанс на успех. Однако ее мысли прервало стремительное приближение фигуры в развевающейся накидке.

Это был высокий и худощавый мужчина с впалыми щеками. На лице его лежал толстый слой пудры, а губы казались чересчур красными, что придавало его облику некоторую женственность. Сусу догадалась, что это Цзя Чунь, государственный чиновник из службы сыска. Генерал Е часто высмеивал его, называя предателем и евнухом. Откуда он взялся здесь посреди ночи?

От беспокойства за Сяо Линя ее сердце пропустило удар. Она хотела предупредить его, но, не успев ничего предпринять, оказалась под прицелом узких настороженных глаз. Почувствовав неладное, она быстро отскочила в сторону, и удар противника пришелся по стволу дерева. Оно чуть не рухнуло. Что ж, навыки кунг-фу у нападавшего довольно неплохи.

Понимая, что из-за своих ран не сможет оказать серьезного сопротивления, Сусу решительно швырнула горсть камушков в окно, чтобы подать знак Сяо Линю. Пользуясь этим, Цзя Чунь ухватил девушку за плечо, но та ловко пнула его по щиколотке и выскользнула из цепких пальцев, легкая, как стрекоза. Она и не ожидала, что столь простой прием выручит ее: оказалось, глава службы сыска не так уж силен и вырваться из его рук несложно. Однако Цзя Чунь прищурился, явно намереваясь ее убить. На этот раз он не пытался схватить Сусу, а выстрелил тайной стрелой[54].

Девушка поняла, что уже не успевает увернуться. И в этот момент стрелу перехватила чья-то крепкая рука. Поняв, что это Сяо Линь, Сусу облегченно вздохнула.

– Быстро, беги!

– Хочешь удрать? – по-женски мелодичным голосом угрожающе произнес Цзя Чунь и со злобной улыбочкой хлопнул в ладоши.

В сумерках откуда ни возьмись появилось множество теней, и мужчина указал им на Сусу:

– Взять ее!

Сусу крепко связали и швырнули на пол. К счастью, Сяо Линю удалось скрыться. Он хотел помочь девушке, но она решительно отказалась: если и его поймают, их никто уже не спасет. Чтобы разрушить колдовские грезы, шестой принц должен остаться на свободе, а не угодить в тюрьму.

Голос Цзя Чуня обладал некоторой пронзительностью, присущей евнухам, но, когда он говорил тихо, это было не слишком заметно.

– Отвечай немедля, что ты хотела сделать с императрицей.

Сусу пристально смотрела на него. Тогда он подошел и, схватив за шею, оторвал девушку от пола. Вопрос прозвучал бесстрастно:

– Ты хотела убить ее?

«Восьмерка и девятка не так уж и далеки от десятки[55]. Не то чтобы убить, вот напугать – точно».

Из-за руки, сдавившей горло, Сусу не могла дышать. Она попыталась укусить его пальцы, но Цзя Чунь, равнодушно наблюдая за тщетными усилиями пленницы, продолжал ее душить. Когда девушка почувствовала, что теряет сознание, мучитель отпустил руку, и она, упав к его ногам, сильно закашлялась. Перед глазами стояла пара сапог, расшитых кудрявыми облаками.

Сусу решила больше не скрывать, что догадалась, кто предстал перед ней в образе чиновника:

– Таньтай Цзинь, если мы не разбудим ее, то все умрем!

– Нет. Только ты не выйдешь отсюда.

Похоже, «Цзя Чунь» не принял ее слова всерьез и был уверен, что сможет покинуть это зловещее место. Зато Сусу получила подтверждение, что перед ней Таньтай Цзинь. Очевидно, и он узнал их с Сяо Линем и заманил в ловушку, а сам увез Е Бинчан из дворца.

«Что он творит?! Мы с шестым принцем объединились, чтобы спасти Бинчан, а Таньтай Цзинь вот-вот погубит нас всех!»

Израненная спина, перетянутая жесткими веревками, страшно болела, отчего Сусу свернулась калачиком. Не глядя на нее, «Цзя Чунь» постучал костяшками по столу, и вошли несколько человек.

– Найти второго преступника и убить.

Люди быстро удалились, а сапоги снова приблизились к лицу девушки. Пока Таньтай Цзинь молча стоял над ней, у Сусу мелькнула мысль: не собирается ли он убить ее собственными руками? Она задрала подбородок, и перед ее глазами возникло бледное лицо.

– Он ведь бросил тебя. Ты не злишься? – язвительно спросил он.

Сусу насмешливо ответила:

– Все равно он лучше тебя. Особенно здесь.

Сказав это, она почти ощутила, как воздух вокруг Таньтай Цзиня заледенел.

– Значит, я не настолько хорош… – едва слышно прошептал он, и его губы снова шевельнулись: – А вот я так не думаю. Просто смотри.

Таньтай Цзинь дернул за веревки, стянувшие истерзанную спину девушки, и та не удержалась от жалобного стона. Тогда он взял нож и разрезал бечеву и платье у нее на спине, оставив руки Сусу связанными.

– Таньтай Цзинь! Ты что творишь?!

Она стояла перед ним с обнаженной спиной, в платье, пропитанном кровью. Таньтай Цзинь впился взглядом в раны на ее теле, и девушка зарделась от унижения и стыда.

Пользуясь заминкой, Сусу произнесла заклинание. В воздухе закружил желтый листок-талисман, и она быстро крикнула:

– Замри!

Как только листок повис у лица Таньтай Цзиня, Сусу развернулась, а уже в следующее мгновение сидела на нем верхом, крепко держа за шею.

– Так ты хотел убить меня? Думал, повезло превратиться в Цзя Чуня? Ты все такой же трусливый негодяй, даже противостоять врагу не можешь!

Вот теперь в его черных глазах загорелся гнев. Из-за зажатого в руке пузырька с бальзамом, которым он хотел облегчить боль Сусу, он почувствовал себя жалким. Таньтай Цзиню страстно захотелось раздавить склянку, да только сил не хватило.

Янтарные глаза девушки сияли все ярче, насмехаясь над его растерянностью, пока не превратились в прекрасные полумесяцы: она торжествовала. Сусу наслаждалась местью, слегка придушив его так же, как он недавно мучил ее. Таньтай Цзинь покраснел и тяжело задышал, но не моргая смотрел в ее сияющие глаза. Молчал и не просил пощады.

Она чуть не убила его, а он все равно не отводил взгляда, и грудь его бурно вздымалась. Когда Сусу встретилась с ним глазами, у нее неожиданно побежали мурашки по коже. Решив, что этот сумасшедший совсем не боится боли, она схватила кинжал и приставила к его горлу. К счастью, желтый талисман, остановивший демоническую тварь, оказался у нее даже в мире снов. Не будь его – удача могла от нее отвернуться.

Сусу похлопала Таньтай Цзиня по щеке и проговорила:

– Эй, скажи что-нибудь. Я тебя остановила, но говорить-то не запрещала.

– Я убью тебя, – ледяным тоном отрезал он.

Девушка засмеялась:

– Ну хорошо, давай!

Проигравший мрачно промолчал.

Сусу прекрасно понимала, что он в бешенстве, хотя, как всегда, держит себя в руках. Даже когда брат наступил Таньтай Цзиню на голову, тот сохранил хладнокровие, так почему же рассвирепел сейчас?