Старый, но крепкий 8

Глава 4

На выходе из тоннеля я поставил печать — пригодится, если придется отступать.

За несколько минут мы дошли до края обрыва, и я с трепетом заглянул за этот край.

Твари были здесь. Орда текла слева, из просторной долины, мимо горного хребта, на котором находились мы с Линем, направо, к границе.

Существа неумолимо ползли вперед, ведомые то ли жутким голодом, то ли чьим-то приказом. Одни духовные звери были потрепанные, словно только что вышли из жестокой схватки, другие — целые. Они принадлежали к разным видам: некоторые напоминали огромных насекомых, покрытых хитином, другие — рептилий с толстой чешуёй, заросшей мхом и покрытой налетом. Третьи вовсе состояли из теней и дыма, едва удерживающих форму тела. Среди духовных зверей попадались существа, похожие на гигантских пауков, многоногих червей или бесформенные комки плоти, покрытые пульсирующими венами. Мерзость…

И эта мерзость двигалась вперёд единой волной, несмотря на явные различия. Временами между ними вспыхивали короткие жестокие схватки — хищники бросались друг на друга, сцепляясь клыками и когтями, но эти столкновения быстро стихали, словно неведомая сила заставляла их забыть междоусобицы и снова двигаться вместе. Были и моменты странного единения: существа, совершенно разные по природе и облику, шли бок о бок, зачастую синхронно переставляли конечности и терлись друг о друга панцирями, словно ведомые общей волей.

Многоликая толпа. С десятками тысяч щупалец, лапок, с потрепанными боками и с зияющими ранами, истекающая ихором, кровью, лимфой, на ходу перекусывающая самыми слабыми из своих, орда целеустремленно ползла вперед: жрать людей.

Боже! Куда я лезу⁈ Разве может один человек изобрести что-то, способное справиться с таким количеством тварей⁈ Сколько их тут — десятки тысяч? Больше?

На ум пришло описание, некогда прочитанное у Лавкрафта. «Оно было громадным — выше домов, шире холмов. Голова с щупальцами, тело, похожее на набухший пузырь, покрытое слизью и чешуёй, а за спиной — крылья, не предназначенные для полёта в нашем воздухе. Все формы, цвета и движения этого создания противоречили законам природы, словно сама реальность отказывалась признавать его. Это была плоть кошмара, облечённая в вещество».

Конечно, в этих существах не было никаких сверхъестественных цветов, зато слизи, чешуи — сколько угодно. С такого расстояния они были сродни муравьям — я легко мог накрыть каждого пальцем.

Вот только наблюдая за ними, я чувствовал гадливость и странный страх, будто смотрел на настоящего Ктулху, или на каких-нибудь инопланетных червей из фантастического фильма ужасов.

Наблюдение за живой рекой заворожило меня, и когда мастер Линь спросил: «Ну что, готов?», я даже вздрогнул.

Пожалуй, стоит приступить к делу и слегка проредить эту гадость.

Я медленно опустил рюкзак, развязал горловину и достал оттуда бутыль.

Стекло было тёплым. Густая жидкость внутри переливалась и светилась духовной энергией так сильно, что было больно глазам.

— Просто кинь с обрыва, — кивнул Линь вниз. — Размахнись хорошенько и бросай.

Орда кишела у подножия. Опасная, как раковая опухоль и отвратная, как гнездо сколопендр. Тысячи тварей — чешуйчатых, мятых, изрезанных, будто они вылезли из бойни, слепо ползли вперед. Шуршали трущиеся друг о друга панцири, твари шипели и шелестели, и мерзкие звуки доносились и до нас.

Телепортация столь энергонасыщенной бомбы вниз сожрала бы десятую часть моего резерва, настолько бомба была насыщена Ци, но был вариант проще. Я поднял камень, занявший половину моей ладони, поставил на него печать, размахнулся и швырнул подальше. Как только булыжник отлетел от нас метров на сто в сторону, я подхватил бутыль и телепортировал её к камню.

Теперь уже обо всем позаботится высота. Даже закаленное стекло не выдержит такого падения.

Бутыль полетела вниз. Поначалу медленно, как прыгнувший с трамплина человек, потом всё быстрее, кувыркаясь и сверкая в воздухе боками. Печать на боку вспыхнула, активируясь.

За миг до того, как бутыль упала на чью-то спину, я переместился к печати, оставленной в десятке метров от края. Там зажмурился и отвернулся, но мир все равно полыхнул белым.

Скала нехотя толкнула меня в ноги.

Воздух дрогнул. Уши кольнуло болью от оглушающего грохота.

А потом раздался тысячеголосый визг. Он тянулся секунда за секундой, не прекращаясь ни на мгновение.

— Не посмотришь? — сквозь звон в ушах донесся до меня голос Линя. Старик стоял на краю обрыва, заглядывал вниз. — Китт! Слышишь?

И я посмотрел.

На месте, где взорвалась бомба, виднелась воронка с оплавленными краями — там не выжило ничего. Жадное алхимическое пламя лизало духовных зверей, перекидывалось дальше и дальше, преодолев обещанную полусотню метров. Духовные звери вопили, срывая голос, задыхались от жара и пылали. Полыхала шерсть, лапы и щупальца корчились в судорогах. Досталось и тем, кто был рядом, и тем, кто находился в сотнях метров — от взрыва во все стороны раскидало кости, камни, куски земли.

Объятые пламенем звери слепо бежали прочь, стараясь оказаться как можно дальше от эпицентра, и цепляли других — те загорались тоже. Пламя прыгало от одного тела к другому, ныряло в раны, перетекало в плоть, лезло в пасти, в глаза. Оно не просто жгло — пожирало, дотягиваясь до сердец, средоточия силы духовных зверей.

Твари, которых касалось пламя, за три-пять минут обращались в пепел. Те из них, которые стали свидетелями произошедшего, ломанулись прочь — кто-то в сторону человеческих земель, кто-то — в обратную сторону. Без подпитки (и с помощью тех духовных зверей, что управляли огнем и холодом) пламя постепенно угасло, лишь мелкие лепестки продолжали грызть кости.

В ушах все еще звенело от взрыва, но комментарий Линя я расслышал:

— Зрелищно. Ты превзошёл себя, Китт. Бомба получилась сильной, однако… Хм… В общем, для созданной за три дня бомбы — отлично. Ты молодец, да.

Меня этот комментарий уязвил. Я только что уничтожил сотни монстров с помощью бомбы, ингредиенты которой в сумме стоили примерно двадцать золотых, и мне говорят «для трех дней отлично»?

— Вы хотите сказать, что в секте хранится алхимия куда лучше?

— Нет, я не про это, — качнул головой мастер. — Просто есть ли смысл в алхимии, если практик стадии перерождения может ударить не хуже? И таких практиков на границе с дикими землями трудится очень много.

— Продемонстрируете?

— С удовольствием, — кивнул Линь. — Смотри, если хочешь. Вот как выглядит реальная сила.

Я все гадал, почему мастер Линь не смог победить Ян Стапа, и все больше уверялся, что дело в рунных массивах, которые находились в доме недзуми. Похоже, старый крысолюд выстроил печати, которые не реагировали на него, но запрещали остальным пользоваться сильными техниками, потому что сегодня мастер показал мне, что такое высокоранговая техника.

Линь отвернулся от меня, посмотрел вниз, где догорали останки тварей. Его глаза потемнели, стали глубже. Мастер поднял… нет, скорее — воздел руки. Медленно провел пальцами по воздуху, будто нащупывал что-то.

И от скалы, из-под камней и даже из-под моих сапог — отовсюду к мастеру начали стекаться тени. Плотные, вязкие, они струились по его одежде, доползали до рук и плясали между растопыренными пальцами.

Цвета вокруг нас поблекли, словно кто-то выцедил из них краску.

Мрак закрутился вокруг рук мастера, сплетаясь в чернющую сферу, и вот тогда я почувствовал давление чужой силы.

То, что я раньше чувствовал от Линя, усилилось в сотни раз. Ощущение чужой мощи накатывало волнами, тяжёлыми и вязкими, я словно тонул, погружаясь глубже и глубже под воду. Воздух загустел, стал душным, дышать получалось с трудом, я скорее глотал воздух. Сердце билось гулко и тревожно. Казалось, что сама реальность вокруг нас прогибается под тяжестью циклопической силы, собранной в одной технике.

Вдобавок ко всему мастер комкал ладонями сферу, сжимая ее, будто комок бумаги, пока не уменьшил до размера кулака.

Затем Линь резко выбросил руку вперёд.

Сфера сорвалась с его ладони и устремилась вниз по пологой дуге, оставляя за собой след из искажённого воздуха. Падение затянулось почти на минуту, сфера отлетела не меньше пары километров в сторону центра долины, и уже там соприкоснулась с землёй.

А затем мир содрогнулся снова. Из точки удара рванулся в стороны густой мрак, через который даже я ничего не видел. Облако раздвинулось метров на сто во все стороны, а потом, будто бы этого было мало, из этой черноты вырвались длинные щупальца еще более темных теней. Они извивались и растекались по земле, метались из стороны в сторону, а обнаружив духовных зверей — хватали их, обвивая их тела липкими путами. Монстры выли от ужаса и боли, тщетно пытаясь вырваться из хватки тьмы, но даже у самых рослых и сильных не выходило. Твари размером с грузовик визжали от страха, когда их легко поднимала тьма.

Щупальца стремительно утолщались, сжимая тела духовных зверей с чудовищной силой. Затем в центре облака раскрылся провал — бездонная пасть, из которой даже на столь огромном расстоянии повеяло промозглым холодом и необъяснимой жутью.

И щупальца потянулись обратно, утаскивая с собой своих жертв в бездонную черноту. Звери сотня за сотней исчезали в этом провале.

Через несколько мгновений всё закончилось. Провал захлопнулся бесшумно, будто его никогда не было, а остатки теней рассеялись дымкой по земле, возвращая миру краски и звуки. Духовные звери, напуганные взрывом бомбы, теперь вообще обезумели — они ломились по сородичам, грызли тех, кто заслонял им путь, стремясь скорее убраться отсюда.

Я стоял у края обрыва, глядя вниз, на практически пустое предгорье. Алхимическую бомбу ЛЕГЕНДАРНОГО ранга, над которой я трудился, вкладывая все свои знания и умения, с легкостью и мимоходом, применив одну-единственную технику, превзошел старикан из секты на краю мира.

— Вот как-то так, — с ноткой самодовольства сказал мастер Линь. — Советую тебе озаботиться повышением своего ранга. Возможно, для тебя это будет лучше занятий алхимией. Или наоборот — занявшись ей на следующих рангах, ты получишь более достойный результат.

Н-да…

Скажу честно, испытания пошли не так, как мне хотелось бы. Точнее, бомба показала себя с лучшей стороны, только вот я и не думал, что на границах с дикими землями сидят такие монстры, которые могут за один раз уничтожить полчища тварей. А ведь Линь еще и держится молодцом, даже не вспотел. Я помню, как чувствовал себя, истратив больше трети резерва за раз, и Линь, судя по виду, потратил куда меньше. Может, его еще ударов на пять-семь хватит.

— Я рассчитывал, что бомба будет мощнее.

Мастер пожал плечами:

— Ты занимаешься алхимией меньше года, и для такого короткого срока это прекрасный результат. К тому же твои эксперименты отнюдь не бесполезны. Даже сейчас можно раскладывать твои бомбы по всей долине, на случай, если здесь появится зверь ранга Разумного. К тому же, меня ты все равно впечатлил. У нас есть враг, и секта с удовольствием закупит у тебя десяток-другой бомб… А теперь, если ты увидел все, что хотел, предлагаю вернуться.

— Я бы предпочел уйти другим способом, — дергаю подбородком в сторону границы.

— Надеюсь, ты не планируешь спуститься вниз, чтобы подобрать части тел духовных зверей? — посуровел мастер. — Уверяю, после твоей бомбы осталось мало ценного, а после моего заклинания и того меньше.

— Нет, дело не в этом, — печально отозвался я. — Просто отсюда до столицы я доберусь куда быстрее, чем от Циншуя.

— Что ж, пусть будет так. Ты уже взрослый молодой человек, сам отвечаешь за себя.

Мастер Линь ещё некоторое время смотрел вниз, затем развернулся и медленно удалился в сторону туннеля. Я остался один на краю скалы, погружённый в свои мысли.

Прошло несколько минут. Давящая аура мастера постепенно ослабла и наконец исчезла полностью. Только тогда я позволил себе расслабиться и согнать с лица напускное уныние.

Так… Теперь — печать.

Я направился вдоль обрыва, внимательно изучая поверхность скалы в поисках подходящего места. Пройдя триста метров, я нашёл идеально ровный участок камня — достаточно широкий для моей задумки и скрытый от посторонних глаз выступом.

Сняв с плеча сумку, я достал приготовленные заранее инструменты: резец по камню, алхимические чернила и средненький накопитель энергии, приобретённый у Додонева.

Теперь — дело.

Присев на колени, я осторожно начал вырезать сложный узор печати телепортации. Работа была кропотливой, но я работал уже не в первый раз и действовал куда увереннее, чем раньше. Я медленно и аккуратно вырезал символы, потом — заполнил их алхимическими чернилами. С начала работы прошел всего час, а печать уже была готова.

Я вставил накопитель в специально подготовленное углубление по центру рисунка и ухмыльнулся. Теперь у меня есть собственный путь в дикие земли. Уже не придется просить Линя сопроводить меня в случае чего.

Поднявшись, я отряхнул одежду и поспешил в сторону тоннеля и комнаты за ним. Настало время для еще одного дела, которое совершенно точно не одобрил бы мастер Линь. Пора самостоятельно поговорить с духами.

Вернувшись в туннель, я прошёл сквозь стену и вскоре оказался перед массивным чёрным алтарём.

Вокруг царила абсолютная тишина. Я глубоко вдохнул, поморщился от затхлого воздуха и решительно положил ладонь на холодную ледяную поверхность алтаря.

По руке мгновенно прокатилась волна холода. Ледяные иглы пронзили пальцы (да так, что кожа занемела), добрались до костей и поползли вверх по руке, высасывая Ци. Я попытался отдёрнуть руку, но ладонь словно приросла к алтарю. Холод становился всё сильнее, он уже заполнял моё сознание, вытесняя прочь все мысли и чувства. Дьявольщина! И пришла же в голову идея…

Я уже готовился рвануться со всей силы, а если не выйдет — телепортироваться прочь, и плевать, уцелеет ли алтарь, однако камень дрогнул и нехотя отпустил конечность. Я отпрыгнул подальше и вырвал из пояса гранату поменьше и послабее — из тех, что изобрел в первый день. Настороженно замер, изучая алтарь.

По каменной поверхности пробежала рябь, затем камень потемнел ещё больше, приобретая абсолютную черноту.

Над камнем медленно возникла фигура — призрачный силуэт, сотканный из клубящейся чёрной дымки. У него не было чётких очертаний лица, только силуэт — туловище, руки, голова.

Призрак навис надо мной, излучая ледяное любопытство.

— Маленький практик, — пошелестел призрак. Голос больше подходил шуршанию листвы на погосте.

— С большими амбициями, — нервно сказал я, чтобы не стоять молча.

Призрак наклонил голову набок. Сугубо человеческая привычка, которую существо, скорее всего, просто имитировало.

— Амбиции… И чего требуют твои амбиции?

— Можно ли изменить клятву, что я дал на алтаре? Мне не нравится, когда меня контролируют во всем.

Специально не сказал про отмену, чтобы оставить себе возможность для маневра.

— Нельзя, — качнул головой призрак и начал растворяться. Мне показалось, что он был разочарован вопросом.

— Почему? — спросил я, пока силуэт не исчез окончательно.

— Поговори с мастером проклятий, — донесся до меня угасающий голос. — Только он может позволить тебе отменить клятву.

Ага. И что это за мастер проклятий такой, и где его искать?

Мастер Линь толкнул тяжелую дубовую дверь, совершенно не ощутив ее тяжести, и вошел в кабинет Свен Дэя.

Настоятель сидел в кресле, стоявшем во главе стола. Сидел вальяжно: откинулся на спинку, полуприкрыл глаза. На столе перед ним не лежало никаких документов. Впрочем, так было каждый раз, когда Линь заходил сюда за последний месяц.

Линь мимоходом задумался, что слишком уж много времени Свен Дэй проводит в кабинете. Даже практики высоких ступеней оттачивают свое мастерство, повышают его по крупинкам, Свен же просто сидит здесь, и занимается… Чем?

— Как все прошло? — поймал настоятель мастера взглядом темных глаз. — Поверил?

Линь раздраженно дернул щекой. Проворчал:

— Поверил. Но чтобы показать всю «мощь стадии перерождения», мне пришлось использовать артефакт Пасти! И я не уверен, что он сосредоточится на повышении ранга, вместо того, чтобы удариться в алхимию. Ты говорил, что Пасть уж точно сработает, как недосягаемый маяк, но что, если парнишка превзойдет и его?

Свен Дэй озадаченно хмыкнул.

— Ты уверен, что нужно было использовать Пасть? Неужели все, что ниже по силе и куда дешевле, не сработало бы?

— Нет. Парнишка весьма талантлив в алхимии. Его бомба уничтожила с сотню духовных зверей и еще сотня сгорела в алхимическом пламени, — тут Линь поколебался, но все-таки добавил. — На самом деле, бомба отличная. Даже я, укутанный Темным саваном, предпочту не находиться рядом с ней во время взрыва. Алхимическое пламя влияло на тварей: останавливало регенерацию, блокировало использование техник животными и выжигало духовную энергию.

— Урон огнем, значит… И сколько таких бомб понадобится, чтобы выжечь верхушку школы?

— Парень отказался создавать эти бомбы для нас. Сказал, что купить мы их сможем только после того, как война закончится.

— Самоуверенный, — с непонятным выражением протянул настоятель. — Очень жаль. Если бы мы запоздали на переговоры, и шатер уже был уничтожен, в первую очередь бы подумали на нас, но когда Сталевар и Альф поклялись бы, что они непричастны, нас оставили бы в покое и начали задавать вопросы другим культам и сектам.

— Считаешь, у Китта клятву брать не стали бы? — мастер впился взглядом в лицо Свен Дэя.

— Ну сам посуди — Китт у нас третий месяц, верно? Кто бы подумал, что за такое время можно научиться чему-то толковому?

Линь считал, что так подумал бы каждый, кто знал Китта. Клятву взяли бы у всех, кто мог быть причастен, в том числе и у талантливых в алхимии адептов. Никто бы не подумал, что практик, торгующий с принцем, недостаточно талантлив.

А значит, уверенность Свен Дэя в том, что Китта никто не спросит… или — что Китт не заговорит?.. основывалась на чем-то совершенно ином.