Старый, но крепкий 8

Глава 12

Зелье подчинения сработало настолько хорошо, насколько это вообще возможно. Уже к обеду следующего дня настоятель прислал ко мне слугу с просьбой (именно с просьбой, это важно) посетить его кабинет. Менее суток назад настоятель ставил мне в этом кабинете ультиматумы, а теперь косноязычно извинялся за них.

Свен Дэй пригласил меня сесть в кресло по другую сторону стола. Я примостил задницу на самый краешек, чувствуя себя так, будто сел на гвозди. Настоятель добрых сорок минут подробно рассказывал о моих достоинствах как практика, алхимика и в целом члена секты, на которые, по его словам, раньше просто не обращал внимания. Сказал, что подаренное зелье поставило его на пятый ранг. Вот тут я здорово напрягся — даже и не думал, что зелье настолько хорошо сработает, что поможет настоятелю взобраться на высший ранг — если бы знал, выбрал бы другой способ снять проклятье. Был велик шанс, что настоятель при переходе сбросит поводок. Но если не сбросил, если поводок привязан к зелью, благодаря которому Свен Дэй поднял ранг, эффект может стать перманентным.

После этого мужчина с легким смущением предложил снять с меня проклятие. Разумеется, я согласился, и спустя минуту получил сообщение от системы:

Внимание! Проклятье «Семь дней» снято!

Свен Дэй все еще не отпускал меня — сидел напротив, сложив руки на столе. Его взгляд был столь же цепким, как и при прошлом разговоре, но в нем не было ни тени прежнего холода и неприязни. Наоборот — мужчина подавался навстречу, когда я говорил, будто боясь упустить любое мое слово.

— Может, помочь тебе чем? — спросил он, когда пауза затянулась.

Я чуть не поперхнулся воздухом. Все, на что я надеялся, он уже сделал.

— Скажу честно — я обязан тебе новым рангом. У секты достаточно ресурсов для твоих экспериментов, и если хочешь, я дам тебе доступ в хранилища. А Сталевар потеснится.

Я осторожно помотал головой, стараясь скрыть свои эмоции, но получалось с трудом. Слишком уж фанатично смотрел на меня настоятель. Будто я не просто ученик, а мессия, спаситель всей секты.

— Лучше раскройте мне, зачем вообще нужна была эта война? — осторожно начал я. — Почему нельзя было договориться со школой?

Свен Дэй помрачнел — насколько это вообще было возможно в его нынешнем состоянии благоговения.

— После взрыва бомбы в городе школа Небесного Гнева отказалась идти на контакт, — сказал он. — Мы были бы рады закончить всё миром, но в той ситуации от нас мало что зависело.

— Школа разозлилась на вас из-за взрыва бомбы?

— Да. Только школа разозлилась на НАС, — с нажимом сказал настоятель. — Прошу, будь внимателен со словами, Китт, и не отделяй себя от секты.

Он замолчал, потом вдруг добавил с неожиданной откровенностью:

— Мы начали опасаться. Взорвав в Вейдаде бомбу, мы стали главными подозреваемыми для школы, и их верхушка ни в какую не верила в нашу непричастность, хотя улик и не было. У нас есть еще четыре бомбы, в том числе с пепельной лихорадкой, но убив людей в школе, мы могли бы спровоцировать выживших на месть. Уцелевшие из школы Небесного гнева, отчаявшись, могли разбудить монстра на вершине горы и, жертвуя своими людьми, довести и натравить его на Вейдаде и на нашу славную секту. Именно для этого мне и нужны были твои бомбы — нужно было ударить одновременно и по Вейдаде и по горе Тянь-Шань.

Признание ничего во мне не всколыхнуло — я давно был уверен, что секта устроила этот взрыв.

Настоятель посмотрел на меня снизу вверх, что с его ростом было почти комично:

— Если уничтожить одновременно школу и монстра, угроза для нас перестанет существовать. Может, всё-таки поможешь с бомбами, Китт? Я тебе клянусь, духовный зверь на горе — это угроза. Если они через пару лет все-таки построят там форт, тварь проснется, и тогда нам всем придется несладко.

Я почувствовал себя крайне неуютно. Вот так просто — одно зелье, и человек готов ради меня на всё? Я не был уверен, что хочу такой власти.

— Я не хочу создавать бомбы. Не хочу отвечать за загубленные жизни.

Свен Дэй с готовностью кивнул:

— Конечно! Как скажешь, Китт. Нет, так нет.

Я решил воспользоваться моментом:

— И ещё… Я слышал, что можно отказаться от клятвы секты.

Настоятель впервые за разговор замялся. В его взгляде впервые мелькнуло что-то кроме желания внимать моим словам:

— Нет, Китт, ты останешься в секте. Пойми — ты слишком важный человек, чтобы быть вне нашей секты. Так что я не позволю тебе выйти из нашего сообщества ни сейчас, ни потом. Ты — гений, которого не видывал свет. Состоя в секте, ты делаешь ее лучше… Давай поговорим о награде за зелье.

— Лучшей наградой будет, если вы не станете выделять меня из учеников, — признался я. — Этим вы меня очень обяжете.

— Такого я обещать не могу, — даже растерялся настоятель. — Не знаю, почему я раньше не замечал твою гениальность, но эликсир раскрыл мне взгляд на суть вещей. Честно говоря, прежде я думал… хм… упросить тебя создать бомбы, после чего убить. Уж прости, но я думал, что живой ты менее полезен нам. Я думал, что ты мстительный, мелочный, не терпящий приказов и авторитетов, местами глуповатый, себе на уме. Только сейчас я понимаю, насколько ошибался.

— Тем не менее, больше желаний у меня нет, — твердо сказал я. Только потом настоятель кивнул и с великой неохотой согласился не показывать на людях особого отношения ко мне.

Я попрощался и вышел из кабинета.

Мне было не по себе. Одно зелье — и я вдруг стал для настоятеля кем-то вроде пророка или старого друга. Проверять границы этого влияния мне совсем не хотелось, и уж тем более не хотелось им злоупотреблять. Если я запущу руки в хранилища, Линь и Сталевар это заметят, и у обоих появятся ненужные вопросы гораздо раньше, чем могут появиться из-за странного поведения Свен Дэя.

К слову, на днях нужно посетить столицу — отрапортовать, что все в порядке и навестить тамошних артефакторов. Возможно, с помощью принца удастся продвинуть километровую очередь и заказать защитные артефакты для родных. За себя я могу и сам постоять, но мама, Самир и остальные абсолютно беззащитны.

Кстати, бомбу из платформы секты я убрал той же ночью. Использовать её как крайний аргумент в переговорах с настоятелем уже не требовалось.

От школы не было никаких вестей. Я знал, что ее руководство тоже зло на меня, и регулярно проверял почту, но кроме письма от травника Роя (сердечно благодарил меня за новости о сыне и сообщал, что выдвигается к Фейляню) до меня никакая корреспонденция не доходила. Не думаю, что школа Небесного Гнева забыла обо мне. Скорее всего, они были достаточно осторожны, чтобы не провоцировать принца. Либо затаились и выжидают удобный момент для удара.

Постепенно жизнь возвращалась в привычное русло. Теперь не требовалось сломя голову бегать в поисках избавления от проклятия, и я снова начал посещать занятия у преподавателей, к большинству из которых не испытывал ни малейшего уважения и которых уже перерос по рангу. Они учили давно пройденным вещам.

Я наблюдал, как Сталевар устраивал мастер-классы и пытался донести до учеников важность правильного сброса ингредиентов в котёл, объясняя необходимость точного тайминга и контроля температуры пламени. Но мои приятели осваивали эту дисциплину с грацией пьяных детей.

— Какая разница — бросить чешую в котёл сейчас или через минуту? — пожимал плечами Гар Рус, смотря на Сталевара недоумевающим взглядом. — У меня матушка при готовке таким не заморачивается.

Сталевар почти рычал от злости, но ученик продолжал:

— Даже если мясо не дожарилось до конца, матушка говорит: «Горячее сырым не бывает».

От подобного кощунства меня тоже передёргивало. Поэтому на занятиях по прикладному зельеварению я предпочитал занять дальний угол и варить что-нибудь простое, ровно по выданному рецепту. После бешеных полутора дней варки, когда я готовил эликсир для Свен Дэя, подобное воспринималось медитативным занятием, где мои руки двигались не быстрее черепашьих лап. И даже по такому рецепту не у каждого получалось сварить зелье — Сталевар по язвительности и нагоняемому страху не дотягивал до Снейпа, и потому не мог приструнить почти десяток Невиллов Лонгботтонов.

В общем, я не был уверен, стоит ли мне продолжать ходить на занятия. Раньше учёба приносила пользу, но теперь я застопорился. Руны я знал немногим хуже наставницы Мэй Лань, а материал, который давал Сталевар, давно прошёл самостоятельно. Не могу сказать, что по опыту и знаниям сравнялся с наставником по зельеварению — у него за плечами десятилетия экспериментов, но в тех направлениях, которыми я занимался (например, в создании бомб или, с недавних пор, эликсиров культивации) я вполне мог бы с ним потягаться. В остальном — вряд ли. Я до сих пор даже приблизительно не представлял, как создавать эликсиры метаморфоз, которые Сталевар варил десятками порций за раз.

Дисциплина освоения техник и тонкости обращения с ними меня тоже не слишком интересовали. Всё, что объясняли наставники, я уже усвоил сам. Эликсиры сродства со льдом и тенью дали мне куда больше, чем их сухие монотонные лекции. Единственное, что по-прежнему оставалось для меня действительно полезным в секте — это занятия с мечницей.

Каждое занятие я думал, что вот-вот смогу победить Сяо Фэн, но и она, кажется, прогрессировала — или просто с каждым разом показывала чуть больше своих умений. Без зелий я не дотягивал до ее уровня.

Сяо Фэн — единственный наставник, который ничего не сказал о нескольких моих пропусках. Не знаю, была ли она в курсе ситуации между мной и настоятелем, но когда я снова вышел к плацу утром, не ожидая, но надеясь встретить там мечницу, Сяо Фэн уже разминалась с деревянным мечом, как и в предыдущие дни перед нашими тренировками.

— Здравствуйте, — поклонился я, дойдя до края плаца.

Утро было серым: небо затянули низкие тучи, а камень плаца был мокрым от недавнего дождя.

Вокруг было непривычно тихо — сегодня на занятия пришло меньше учеников, чем обычно.

«Чем обычно», — тут же мысленно передразнил я себя. — Пора привыкать, что после того, как на границу отправились пять десятков, теперь здесь другое «обычно».

— Надеюсь, короткий отдых пошёл тебе на пользу, — сказала Сяо Фэн без всякой насмешки. — Хватай свой шест, будем работать.

Увы, короткий отдых мне на пользу не пошёл. То ли сказалась усталость после варки эликсира, то ли общее нервное напряжение последних дней (а может, проклятье и правда частично подействовало), но в этот раз я продержался против мечницы меньше трех минут — половины своего предыдущего рекорда, и в очередной раз оказавшись на холодных камнях плаца, понял, что я не в силах подняться.

— Плохо, — лязгнула мечница и направилась прочь с площадки.

Не знаю, что задело меня больше — её пренебрежение или постоянные проигрыши. Однако я сразу окликнул её:

— Куда вы уходите? У меня еще остались силы! У меня еще осталась Ци. Может, проведем бой с техниками?

Практики в ответ на такое предложение одобрительно загудели: над плацем поплыло многоголосое «О-о-о!».

Сяо Фэн обернулась с явным интересом.

— Сейчас? Ты даже подняться не сможешь. Как ты собираешься драться?

Вместо ответа я призвал ледяной доспех и поднял себя на ноги. Управлять техникой в таком состоянии выходило куда проще, чем телом.

— Это опасно, — все еще колебалась женщина, но азарт выдавал ее с головой.

— Я понимаю. Но думаю, мы уже достаточно долго сражаемся вместе, чтобы не наносить друг другу заведомо смертельных ударов. Вы знаете мои возможности, я знаю ваши. Если позовём целителя для подстраховки, думаю, можно попробовать биться всерьёз, с полной самоотдачей.

Практики явно заинтересовались нашим разговором. Гул на плацу не смолкал.

— Считаю, что ты достаточно вырос для того, чтобы я билась с тобой всерьёз, — кивнула наставница и тут же добавила: — Ладно, давай попробуем. Дам тебе время на подготовку.

— Благодарю.

За следующую минуту я израсходовал половину своего резерва для подготовки к схватке. Первым делом закутался в ледяную броню, настолько толстую и плотную, насколько мог себе позволить. Лёд обступил меня подобно самым тяжёлым доспехам.

Быстрая работа с техникой имела последствия: влага с камней и ближайших дорожек исчезла, а воздух над плацем стал абсолютно сухим и обжигал горло при вдохе.

Параллельно я мысленно разбил плац на тридцать квадратов и по центру каждого поставил печать телепортации.

— Я готов, — прогудел я через толстенное забрало шлема на последних секундах отпущенной минуты.

Наставница за эту минуту никак себя не готовила — по крайней мере внешне она не использовала никаких техник, которые я мог бы заметить. Всё, что сделала Сяо Фэн, — это отправила одного из наблюдающих за боем практиков к целителю. Остальных она попросила отойти на двадцать шагов назад.

— Хорошо, что ты готов, — равнодушно сказала наставница. — Но давай всё-таки подождём целителя. В последнее время даже настоятель постоянно говорит о тебе. То проклинает, то наоборот — отзывается очень лестно. Не знаю, в фаворе ли ты, но мне не хочется проверять на себе, насколько настоятель может быть разгневан, если вдруг я не рассчитаю силу атаки или ты не успеешь увернуться.

Ждать целителя пришлось не меньше семи минут. За это время я успел немного восстановить свой резерв, но всё равно не заметил, чтобы мечница хоть как-то готовилась к будущему бою. Либо она меня недооценивает… Хотя нет, точно не недооценивает. Значит, либо она подготовилась незаметно для меня, либо ей не нужна никакая подготовка.

— И последнее — обсудим правила, — неожиданно повысила голос Сяо Фэн. — Мне не нравится твоя формулировка «биться в полную силу». Наших с тобой возможностей вполне хватит, чтобы разрушить этот плац, а у секты сейчас и без того не лучшие времена, чтобы тратиться ещё и на ремонт. Давай побережём нервы настоятеля: не используем техники, бьющие по площади, и не применяем приёмы, которые могут повредить плац. Случайно мы его, возможно, зацепим, но специально — не надо. И в собратьев не будем метить.

Я кивнул.

— Всё ясно. Я со всем согласен.

В этот момент к плацу подошёл целитель. Мужчина коротко кивнул Сяо Фэн и занял место у края площадки.

— Ну что ж, тогда начнём? — спросила Сяо Фэн и подняла меч.

Я крепче сжал свой шест и сделал первый шаг вперёд.

Спустя пять минут боя я проклял свою самоуверенность. Ледяной доспех изначально был массивным и тяжелым, но с каждой минутой становится только тяжелее, замедляя движения.

Внутри меня клокотала злость: не на наставницу — на себя, на этот нелепый, громоздкий панцирь, который должен был стать моей защитой, а теперь превращается в обузу. С каждой секундой я всё больше напоминал не воина, а черепаху.

Наставница носилась по плацу, как чёрная молния. Я только успевал повернуть голову — а она уже исчезала из поля зрения. В следующее мгновение за спиной неизменно раздавался сухой треск: её деревянный меч, окутанный Ци, раз за разом врезался в мои доспехи.

Сяо Фэн будто читала мои мысли — или была просто слишком быстра для меня. Я телепортировался, но даже переместившись на другой край плаца я только успевал увидеть смазанную тень в углу зрения — и снова ловил удар в спину. Лёд трещал под мечом, откалываясь большими кусками. Я едва успевал наращивать новый слой, но он уже не такой крепкий: слишком быстро уходили силы.

Наставница не подходила к кускам льда, а когда проносилась по ним, я не мог зацепить ее ноги — женщина двигалась без остановки, и, похоже, знала, чего от меня ожидать: на ее сапогах не оставалось ни льда, ни снега.

Я проигрывал всухую с двумя техниками, а наставница еще не показала ничего, кроме сверхскорости.

— Вот же зараза! — ругаюсь безадресно, после очередного прыжка между печатями спотыкаясь о собственные ноги.

Она даже не напрягается! Ни одной техники — только скорость и точные удары. Я же с каждой секундой всё сильнее ощущаю усталость: ледяной панцирь становится рыхлым и снежным, силы уходят и на поддержание его формы, и на движения. От злости хочется выть: думал, смогу метаться между печатями и играть в прятки с врагом, а оказался мишенью для тренировок.

После очередного удара мечница достала меня. Деревянный меч выбил осколок из панциря и чувствительно ткнул меня в спину. Я не смог подавить вскрик, и бой остановился.

— Нормально все? — спрашивает мечница.

Киваю.

С трудом срываю с себя остатки ледяного доспеха. Пальцы дрожат, спина мокрая от пота, несмотря на то, что я был закован в лед. А наставница стоит в двух шагах: даже не запыхалась, только волосы чуть растрепались.

— Ты делаешь успехи, — говорит она, дежурно. В голосе ни капли иронии, но и похвалы особой не слышно.

— Спасибо… — в груди клокочет. Пытаюсь привести дыхание в порядок.

— Спасибо вверх по рангам не подкинет. Я слышала, что Свен Дэй недавно прорвался на пятый, и хвалит за это исключительно тебя. Я уже четыре года на стадии метаморфоз топчусь, и хочу на четвертую — аж зубы сводит.

Пожимаю плечами:

— Так вам эликсир культивации нужен? Я не против помочь, но вам всё равно понадобятся ингредиенты для прорыва.

— Если бы у меня были ингредиенты… — вздохнула женщина.

— То есть, взамен на поединки я ещё и должен сварить зелье из своих запасов? — похоже, меня кто-то хочет здорово нагреть. — Так не пойдет. Я конечно вам благодарен за уделенное время, и будь там что-то стоимостью в десяток-другой золотых…

— Остынь, Бронсон, — морщится наставница. — Скажи лучше честно, сколько тебе нужно золота на ингредиенты? Монеты-то я достану. Только умоляю: выбирай нужное в столице — там дешевле, а я золото из богачей не выбиваю и зелья на продажу не варю. Всё, что у меня есть — работа в секте, а с доходом за такую работу особо не разгуляешься.

Ну, на это можно согласиться. Правда, теперь ни о каком «почти догнал» не будет идти и речи.

— Но вы знаете, что после эликсиров труднее развиваться самостоятельно?

Мечница ухмыляется.

— Я ОЧЕНЬ хочу на стадию Перерождения, Бронсон. Из всей секты на ней сейчас один только Линь.