Слезы красного квазара

Айро. Живой убийца или милостивый мертвец

В итоге победил Айро. Незаинтересованный полетами парень оказался невероятным пилотом. Он прошел через препятствия и энергетические снаряды настолько быстро, что глаза Нео далеко не каждый раз могли уследить за его движениями. Особенно тяжело ей пришлось в тот момент, когда основная атака Крика оказалась направлена на нее. В огромным трудом ей удалось пролететь сквозь дождь из ядовито-зеленых снарядов.

Первым проиграл Зайс. При проходе последнего столба один из снарядов попал в хвост его истребителя.

— Ну, я старался, — попытался приободрить сам себя парень.

Следующей выбыла Кендра. Она была близка к финишу, но в момент триумфа не заметила летящий прямо в нее снаряд. Панели истребителя яростно замигали, а после полностью потухли.

Нео же смогла добраться до финиша, но отрыв между ней и Айро оказался настолько велик, что она не смогла испытать радости.

— Отлично, — сказала Бернардайн. — А теперь возвращайтесь на борт. Пора отправляться обратно.

Два студента со все еще работающими истребителями направились к ангару, в то время как оставшиеся захватили магнитные лучи. Маленькие суденышки, наконец, коснулись твердой поверхности. Нео нажала несколько кнопок, и двигатель истребителя затих.

Она провела рукой по волосам. Те оказались слегка влажными из-за пережитого ей волнения. Кожа на лице и вовсе горела огнем, и девушка приложила к щекам холодные ладони, пытаясь унять бушующую по телу кровь.

Это было просто потрясающе!

— Возвращайтесь на мостик. Нам пора.

Пока они шли к поезду, Крик благодаря магнитам притягивал в грузовой отсек колонны. И корабль оказался полностью готов к гиперпрыжку, стоило только студентам прийти в командный пункт.

Второй прыжок они встретили спокойнее. И каждый из команды устало выдохнул, когда вместо пустого космоса перед ними появилась уже знакомая академия.

— Отдыхайте, — произнесла Бернардайн, когда Крик оказался у клыка и швартовался к появившемуся мостику. — На следующем занятии вас ждет примерно то же самое.

Каждый из них устал. Нео чувствовала, как горячая кожа покрылась потом. Хотелось вернуться в каюту, сбросить промокшую одежу и уйти в спасительный душ.

— Нео и Айро, — властный голос Бернардайн остановил их, когда они уже собирались спуститься по стыковочному мосту. — Мне нужно с вами поговорить.

Зайс и Кендра неоднозначно переглянулись, но ничего не сказали. Подруга лишь махнула рукой, желая удачи, после чего покинула корабль.

— Айро, не мог бы ты ненадолго отойти? — попросила она юношу. — Наш разговор будет долгим, поэтому я хочу быстрее отпустить Нео.

Впервые за долгое время юноша не проявил недовольства. Он отошел достаточно далеко, чтобы не слышать чужого разговора.

— До меня дошли новости о тебе, — не стала таить женщина. Нео пыталась разглядеть в ее лице намек на злость, однако ничего подобного она так и не нашла. — Признаюсь, что подобного я совершенно не ожидала.

Нервная усмешка сорвалась с губ.

— Я удивилась куда больше. Мы с Кендрой предполагали, что над моим разумом просто подшучивали телепаты. Никто из нас и не предполагал сценария, где меня звало кристальное сердце.

— Обычно это происходит в конце обучения. Готовые к связи сердца находятся в хранилище, а потому связь с ними невозможна до момента его открытия, — пояснила Бернардайн. — И все же это произошло.

Губы девушки сжались в тонкую линию. Это действительно произошло, и Нео совершенно не знала, что ждало ее теперь. Обещания ректора сладки, но все же они казались крайне расплывчатыми. Однокурсники смотрели косо, будто она украла что-то непосредственно у них. Нео предполагала, что студенческая жизнь несла в себе некоторые трудности, но и подумать не могла о том, что встретится с ними так скоро.

— И что теперь со мной будет? — быть может Бернардайн даст на это ответ.

Женщина прикрыла глаза и вздохнула.

— Я не могу залезть в голову ректора. У него всегда свое видение сложившейся ситуации. Думаю, что лучшим вариантом будет просто продолжить обучение, словно ничего не произошло. Тогда тебе станет намного легче.

— Я уже думала об этом, — призналась Нео. — Но как я могу забыть то, что произошло?

Она помнила ту связь. Помнила женский голос, что просил ее о помощи. Страх и отчаяние другого существа казались собственными, и Нео хотела рвать на себе волосы от чуждых ей мыслей.

— Просто думай о том, что это очередное небольшое происшествие в твоей жизни. Студенты удивлены, но скоро они найдут новый повод для сплетен.

Стало немного легче. И пусть сомнения все еще не опустили, Нео могла с уверенностью сказать о том, что сегодня она сможет спокойно уснуть.

— А теперь иди, — Бернардайн кивнула в сторону выхода. — Думаю, что пора приступить к более изнурительному разговору.

Нео посмотрела за плечо женщины. За ним она увидела Айро. Парень безучастно смотрел на стену, а его рука неторопливо крутила часы на запястье.

— Спасибо за разговор, — выдохнула Нео. Напряжение не ушло, но разговор с Бернардайн позволил немного расчистить разум.

Нео ушла, и Бернардайн подошла к юноше.

— Айро, что происходит? — дружелюбие, что витало в разговоре с Нео, исчезло мгновенно. — Извини, но я не могу найти причин твоему ненормальному поведению. Изначально ты не проявляешь никакого интереса к занятиям, а после становишься лучшим в группе.

— Просто появился стимул, — бросил глупую причину юноша. — Вот и все.

— Не думаю, что попадание энергетическим снарядом — хороший стимул. Айро, что происходит?

Он промолчал. Взгляд синих глаз направлен на куратора, но она видела, что юноша смотрел будто сквозь нее.

— Я всего лишь временный работник, — внезапно начала она. — Если ты хочешь что-то рассказать, но при этом скрыть от остальных, то я — лучший из вариантов. Рано или поздно я вернусь в свои войска, и наш разговор останется только между нами.

Юноша напрягся. Бернардайн видела, что он хотел поделиться какой-то тайной, но осторожность, присущая его характеру, не позволяла произнести и слова.

— Думаю, — внезапно произнес Крик, и его голос заставил Айро вздрогнуть. Он совсем забыл про то, что Бернардайн — не единственный слушатель. От этого он захотел как можно быстрее прекратить этот разговор. — Что вам лучше зайти в твою каюту, Бернардайн. Такие разговоры не следует проводить у выхода.

— Думаю, ты прав, — ответила белокурая женщина. Подойдя к Айро и похлопав того по плечу, она направилась к поезду. — Пойдем. У меня есть замечательный чай.

Тот хотел возразить. Как никогда он хотел просто нагрубить, развернуться и уйти в каюту.

Но почему-то он не смог этого сделать. Несколько кликов он просто смотрел на фигуру женщины, что вскоре скрылась в небольшом поезде, а после ощутил, как собственные ноги сделали шаг. Он не верил, что этот разговор приведет к чему-то, но по каким-то причинам он не смог уйти.

Впервые за всю жизнь кто-то поинтересовался непосредственно им. Быть может рассказать о своих проблемах человеку, что рано или поздно улетит и унесет твою временную слабость — не самая плохая идея.

Они пришли в каюту капитана, что больше напоминала обычную комнату. Просторная кровать стояла в углу, а рядом с ней ютился невысокий столик в несколькими планшетами. На нем же стояла ваза с искусственными ярко-розовыми цветами. Они оказались самым ярким пятном в комнате. Небольшой диванчик и два кресла, рядом с которыми стояли лампы.

Уютная берлога.

Бернардайн указала Айро на диван, в то время как сама отошла в другой отсек за чаем. Скорее всего Крик уже приготовил напитки, поскольку женщина вернулась в мгновение ока. Она протянула парню ароматный чай.

— Это мята? — спросил он. Присутствие знакомого запаха его крайне удивило.

Его изумление вызвало желаемую реакцию. Женщина села в кресло напротив, а на ее лице застыла самодовольная улыбка.

— Да, это она, — подтвердила его догадку Бернардайн. — Когда-то делала остановку на станции в системе Ситча. Один из барахольщиков продавал семена редких растений. Среди них затесалась и мята. Пришлось переоборудовать небольшой отсек под оранжерею, но теперь могу наслаждаться этим чаем в любое время.

Наличие на корабле сада удивило Айро, но в этот раз он все же не показал этого.

— Так о чем вы хотели поговорить? — произнес он, сделав первый глоток. Горячий напиток обжигал, но приятная свежесть мяты сгладила это.

— Меня волнует твое поведение. В твоем досье говорилось, что ты прилежный ученик. Одних только оценок достаточно для того, чтобы вступить сюда без экзаменов. Но все же ты их сдавал.

— Отец не давал мне поблажек, — внезапно признался юноша. Лишь одного упоминания родителя достаточно для того, чтобы лицо Айро исказилось в злобной гримасе. — Он считал, что я должен сдавать вместе с остальными. Поэтому я и сдавал.

— И сделал это очень хорошо. Однако сейчас ты совершенно не похож на парня, что поступил в академию. Так в чем же дело?

Айро не хотел отвечать. Его челюсти сжались, из-за чего скулы казались еще более выразительными.

— Это связано с тем, что ты сейчас не находишься под влиянием отца?

Бернардайн сразу поняла, что попала прямо в цель. Руки юноши сжались на кружке, грозя ее сломать, а взгляд, что ранее смотрел на любую точку в комнате, был направлен прямо на нее.

— Прошу вас не лезть в мою голову, — наиграно вежливо попросил он, но голос так и сочился ничем неприкрытой угрозой.

— Я и не лезу. Лишь спрашиваю.

— Не похоже.

— Такова моя работа, — пожала плечами Бернардайн и сделала глоток. — Знаешь, я ведь уже говорила, что нахожусь здесь не по собственному желанию. Я лишь доставляла кристальное сердце и думала, что быстро покину академию. Но у ректора были свои идеи. И теперь я здесь, вместе с вами.

— Дерьмово, наверное, находится здесь, когда тянет в другое место.

Очередная ухмылка коснулась губ женщины.

— Думаю, что ты меня понимаешь, — произнесла она. — Мы с Криком застряли здесь до выздоровления вашего официального куратора. У меня нет преподавательского образования, а в общении с детьми я совершенно ужасна.

— Мы совершеннолетние, — напомнил ей Айро.

— И совершенно неопытные, что в моих глазах делает вас неразумными детьми. Вы ругаетесь, словно подростки, которые только приступили к социализации во взрослом обществе.

— Почему из всей команды вы вызвали именно меня выслушивать эти оскорбления?

— Потому что ты тут самый главный ребенок.

Айро нахмурился. Он абсолютно не понимал, к чему вела женщина.

— Из всей вашей четверки я могу назвать самой взрослой лишь Кендру. Она открыто выражает свое восхищение и недовольство, а так же спокойно вступает в диалог даже с теми, кто ей неприятен. Именно это является позицией взрослого человека. Чуть менее осознанным я бы назвала Зайса. Юноша умен, но невероятно наивен и впечатлителен, словно дитя.

Юноша недовольно цокнул языком.

— Потом идет Нео. Она очень похожа на тебя. Такая же вспыльчивая и недоверчивая, однако она медленно раскрывается команде. Она охотно идет на диалог с Кендрой и Зайсом, а так же пытается втянуть в разговор и тебя. И из всей четверки именно ты ближе всех к позиции ребенка.

— Для чего вы мне это рассказываете? Хотите унизить? Стать очередным человеком, что рассказывает мне о моем мерзком характере? — полупустая чашка со звоном опустилась на пол. — За всю свою жизнь я слышал это достаточно часто. Абсолютно каждый знакомый моего отца говорил, насколько мерзок мой характер. И я...

— Ты опять упомянул отца, — внезапно перебила его Бернардайн. Айро замолчал, и ее слова не позволили ему вновь говорить. — Ты опять заговорил о нем. Это из-за него ты не можешь нормально учиться?

Юноша хотел уйти. Произнести сухую благодарность за чай, после чего покинуть корабль и вернуться в академию. Разговор с Бернардайн зашел не туда, куда он рассчитывал. Он ожидал, что та лишь спросит о причинах его поведения. Он бы бросил пару дежурных отговорок, после чего получил бы некое подобие поблажки.

— Я не хочу о нем говорить, — сквозь зубы процедил Айро.

Хороший психолог скорее всего отошел от этого разговора, и тонкими манипуляциями заставил бы выложить все свои секреты. Однако Бернардайн не психолог. Ей, как и большинству солдат, язык оружия понятен куда больше. И потому она говорила прямо. Настолько, что у Айро в венах закипала кровь от злости.

— Можешь не говорить, — Бернардайн устало вздохнула. — Но ты должен понимать, что твое отношение к остальным членам команды крайне несправедливо. Они хотят учиться и расти, и рано или поздно вам придется работать вместе. И тогда ты потянешь их вниз. Если тебе плевать на свою судьбу, то пожалей хотя бы их.

— Я знаком с ними совершенно недавно. Почему мне должно быть не все равно?

— Потому что вы в военной академии, — тон женщины внезапно стал серьезным. — Вы учитесь для того, чтобы в будущем отправиться на войну. И там каждому из вас будет плевать, насколько хорошо вы знаете остальных военных. Вы будете прикрывать спины незнакомцев, поскольку будете осознавать, что от этого зависит как выполнение задания, так и ваша жизнь.

Вновь недовольное лицо. Айро достаточно умен, чтобы признать правоту Бернардайн, но он так не хотел этого делать. А потому мог лишь гневно сжимать губы.

— Я могу идти?

— Нет. Я не договорила.

— Берн, пусть идет, — вступил в разговор Крик. Мужской голос звучал обеспокоенно. — Ты дала ему достаточно пищи для размышлений.

— Не думаю, что он хоть что-то услышал.

— Услышал, — сухо ответил Айро. Он встал с дивана и, ни разу не взглянув на Бернардайн, направился к выходу. — Спасибо за чай.

И он ушел. Стыковочный мост все еще активирован. И стоило только юноше подойти к нему, как Крик произнес:

— Подумай о ее словах.

— О каких? Что я тяну команду вниз?

— О тех, что советовали тебе выговориться. Айро, не держи все в себе. Быть может ты и не видишь, но тебе досталась замечательная команда. Не тяни ее на дно только из-за обиды на отца.

— Что ты можешь об этом знать? — прорычал Айро. Взгляд его устремился к потолку, будто там он мог найти нечто напоминавшее собеседника.

— Концепция семьи мне не близка, — честно признался Крик. — Однако я понимаю важность работы в команде. Если бы мы с капитаном не работали в паре, то я уже давно бы стал куском космического мусора, а она — лишь именем на мемориальном камне. Прислушайся к ее словам. Пусть они и грубы, но в них есть доля истины.

Самым противным во всем этом было то, что Айро уже это понял. Еще очень давно. Когда он учился в лицее на родной планете то осознал, что его проблемы с отцом не исчезнут просто так. Их необходимо решать. Но собственная гордость не позволяла словам выйти за пределы головы. И поэтому все это время он копил в себе злость. Это стало таким же нормальным действием, как и дыхание.

Айро ушел с корабля. Длинные и практически пустые коридоры клыка смогли слегка успокоить, и он поспешил вернуться в свою каюту.

Собственная половина помещения казалось мечтой минималиста. Лишь участок Зайса украшали странные статуэтки и картины, среди которых угадывалось современное искусство, свойственное замийцам. Воинственная раса, что долгое время находилась на дне пищевой цепи своей родной планеты, старалась передать боль своего народа через творчество. Три небольшие картины изображали древних воинов, рога которых были намного меньше, нежели у современных.

На столе Хайста стояла статуэтка с прекрасной замийкой. В тяжелых доспехах и с оружием в руках, она сидела на троне из драгоценных камней, среди которых тонкими струйками вытекало что-то жидкое. Оно скапливалось в небольшой подставке, после чего механизмом внутри статуэтки возвращалось внутрь. И так начинался новый цикл. Больше напоминало причудливую игрушку для ребенка.

Зайс сидел за столом прямо перед статуэткой. Парень сложил руки на груди, а глаза с узкими зрачками были закрыты. Он оторвался от молитвы лишь после того, как Айро обессилено упал на кровать.

— Бернардайн сильно ругалась? — поинтересовался сосед.

Айро не хотел отвечать. Однако в голове всплыли слова женщины о его детском поведении и его неспособности к коммуникации. Поэтому он нашел в себе силы и отрицательно качнул головой.

— Что это? — одной рукой Айро прикрыл глаза, в то время как второй указал на причудливую статуэтку.

Зайс вернул свое внимание фигурке. На его губах появилась мягкая улыбка.

— Это — Аста-Кир, — ответил Зайс, голос которого сочился гордостью. — Она считается божеством на моей родине.

— Не думал, что вы религиозны, — Айро говорил сухо, но в душе признал, что чужая культура его очень интересовала. Технологии замийцев ушли далеко вперед, и то, что столь прогрессивная раса верила в богов, казалось чем-то странным.

— Это не просто религия. Аста-Кир жива, а потому мы чтим живую замийку. Она очень уважаема в политической среде. Пускай я бы назвал ее, скорее, духовным лидером народа.

— И чем же она так уважаема?

— Она была первой, кто убил ренатарца.

Айро убрал руку и приподнялся с кровати. Зайс заметил его заинтересованность, а потому решил рассказать историю своего народа:

— Еще задолго до прогрессивных скачков в науке мой народ жил под гнетом ренатарцев — огромных существ, знавших лишь злость и голод. Они нападали на наши города и уничтожали целые страны. Иногда они исчезали на очень длительное время, но после возвращения выжигали все, что попадалось им на глаза. Давили огромные сооружения лапами, а на замийцев и животных из огромной пасти низвергали черный огонь. Мой народ мог покорить космос еще намного раньше, но все умы нашей планеты были направлены на создание оружия против этих демонов.

И тогда появилась Аста-Кир. Она разработала огромную пушку, благодаря которой броня ренатарцев, что все это время казалась непробиваемой, дала брешь. Благодаря этой женщине мы получили шанс на жизнь. И теперь мы отдаем ей почести и молимся за ее здоровье и вечную жизнь.

Красивая история о становлении героя и уничтожении злодея. Но кое-то в этой истории казалось незаконченным:

— Ваша раса переселилась на новую планету, — Айро помнил это из учебников истории. Удивительно, но в них история замийцев начиналась именно с этого момента. — И после этого вы оставили планету ренатарцам?

— Не уверен в этом, — Зайс махнул головой, отчего кольца на его ушах слегка зазвенели. — Говорили, что после появления оружия ренатарцы стали нападать куда агрессивнее. И после того, как наши предки покинули планету, те уже были полностью уничтожены.

— И все это правда? Не думал, что это лишь сказка для детей?

— Я не могу отрицать этого, однако существование Аста-Кир реально. Она жива, и является последним замийцем, что ходил по поверхности нашей первой планеты. Черная жидкость, что поддерживает ее долголетие, не может подарить бессмертие. Сейчас она стара. Рано или поздно и вовсе покинет этот мир. Мы молимся за то, чтобы этот момент не наступал как можно дольше.

Аста-Кир являлась символом их силы. Последним представителем вида, что видел их родину и то, как покорялся космос. Быть может этого и достаточно для того, чтобы тебя причислили к богам.

— Выходит, — Айро лишь сейчас понял, что впервые за все время нахождения здесь говорил так долго. Быть может слова Бернардайн подсознательно подействовали на него. — Вы уничтожили представителей этой расы.

— Вентросы это делают не в первый раз, — Зайсу не нравилось, куда шел этот диалог. Шерсть на его загривке встала дыбом, в то время как уши, напротив, сильно прижались к голове. — Мои предки пытались выжить. Они оказались в тысячи раз слабее и меньше, однако благодаря интеллекту смогли построить то, что уничтожило их главного врага. Прямо сейчас ты находишься в академии, которую построили мои предки. И это сооружение — улучшенная версия того самого оружия, что использовалось в борьбе с ренатарцами.

Айро хотел многое сказать, но понимал, что абсолютно каждое слово плохо воспримется Зайсом. Тот понимал жестокость своего народа, но его уверенность в правильности произошедшего оказалась непоколебима. И Айро, в какой-то степени, согласился с ним.

Куда лучше стать живым убийцей, нежели милостивым мертвецом.

История ренатарцев заинтересовала Айро. Он часто ловил себя на том, что ему приходились по душе всевозможные истории из прошлого. Это казалось куда интереснее полетов на истребителях. Имей он чуть больше храбрости в детстве, то высказал бы отцу все, что он думает по поводу его видения будущего. Но тогда он был слишком юн, чтобы противиться воле родителя. Сейчас же смирился с безвыходностью своего положения. Отец поддерживал до тех пор, пока он оставался в академии и следовал выстроенному плану. Если он возразит, то потеряет все.

Кому нужен гибрид без рода и профессии?

А потому он мог только наступить на горло гордости и выполнять волю отца.

С этой мыслью Айро и уснул, совсем позабыв о том, что ему следовало бы сходить в душ.