Слезы красного квазара

Нео. Нововведения ректора

Пробуждение давалось очень тяжело. Все тело ныло, будто Нео всю ночь занималась изнурительными упражнениями. Правую руку жгло, а веки отказывались двигаться и дать возможность посмотреть на окружение.

Нео застонала и перевернулась на бок. Нечто сдерживало правую руку.

— Тише, милая. Не двигайся.

Она все же попыталась проснуться.

Яркое освещение больно ударило по глазам, вынуждая вновь зажмуриться. Кто-то добродушно усмехнулся.

— Не торопись. Просыпайся, как почувствуешь себя лучше.

Затем раздались удаляющиеся шаги. Незнакомка ушла, оставив Нео в незнакомом месте.

После слуха к ней вернулось обоняние. Оно уловило яркий химический запах дезинфектантов и лекарств. Медицинский отсек. Скорее всего именно белоснежность его стен так болезненно ударило по ее зрению. Нео попыталась пошевелиться. Тело неохотно поддалось ее желанию, и вскоре она смогла присесть.

Все же ей пришлось открыть глаза.

Она увидела, что действительно находилась в больничной палате. Несколько железных кроватей располагалось по всему периметру помещения, однако на них никого не было. В белоснежной палате она являлась единственным живым существом. На стене тихо жужжал очиститель воздуха, а у кровати монотонно текла капельница. Лишь после этого Нео заметила, что к правой руке тянулась система.

— И угораздило же, — стоило только ей произнести это, как тело скрутило от жуткого кашля.

В лаборатории она смогла сорвать горло практически без крика.

Вскоре кашель прекратился. У кровати девушка обнаружила небольшую столешницу, на котором стоял стакан воды. Здоровой рукой девушка притянула его к губам и жадно выпила. Пересохших губ коснулась спасительная влага, что в данный момент была прекраснее любых ароматизированных напитков.

— Нео! — воскликнул кто-то, когда девушка наклонилась, чтобы вернуть стакан на место.

В дверях стояла Кендра. Взволнованное лицо девушки с прилипшими ко лбу рыжими прядями заставляло пожалеть ее, будто именно она была здесь пострадавшей стороной.

— Я прибежала так быстро, как смогла, — произнесла она и подошла ближе. Рядом с кроватью стоял стул. Именно на него опустилась раскрасневшаяся подруга. — Как ты себя чувствуешь?

Нео повела плечами. В теле еще ощущалась боль, но она намного терпимее той, что она испытывала в лаборатории.

— Думаю, что жить буду, — отшутилась девушка.

Но Кендра не посмеялась. Ее лицо стало мрачным, а под глазами Нео заметила непривычные для подруги тени. Она, кажется, совершенно не спала.

— Прости, что не пошла с тобой, — внезапно произнесла она. — Если бы я пошла или попыталась бы остановить, то ничего подобного не произошло.

Нео не ожидала, что Кендра могла винить себя за нечто подобное. Она попыталась остановить извинения подруги, но та вновь заговорила:

— Я так боялась наказания, что просто позволила тебе пойти одной. Мне стоило пойти. Или же попытаться тебя остановить.

В глазах девушки появились слезы. Она виновато опустила голову, а руки сжались в кулаки. Она искренне считала себя виноватой в сложившейся ситуации.

— Кендра, — позвала ее Нео. Девушка ее будто не слышала. — Кендра!

Внимание рыжеволосой вновь было обращено на нее.

— Ты не виновата в произошедшем, — попыталась ее успокоить Нео. — Если бы ты пошла со мной, то это ничего бы не изменило.

— Тогда следовало попытаться остановить тебя.

Усмешка коснулась губ Нео.

— Поверь, переубедить меня очень сложно. А ты не похожа на хорошего переговорщика, поскольку они не льют слез без какой-либо причины.

Кендра попыталась успокоиться. Выходило из рук вон плохо, и несколько слезинок все же пробежало по ее коже. Она быстро вытерла их рукавом комбинезона.

— Прости меня, пожалуйста.

— Мне не за что тебя прощать. Ты не виновата в том, что случилось. Только я была инициатором этого приключения.

Губы Кендры скривились в легкой улыбке.

— К черту такие приключения, если от них можно умереть.

Вскоре Кендра перестала заниматься самобичеванием и рассказала Нео о том, что она пропустила. На самом деле ничего особенного. Проспала она лишь половину общепринятого Советом цикла, что означало отсутствие лишь на паре лекций. Занятий с Бернардайн не предвиделось в этот раз, а потому девушка не считала, что пропустила что-то важное.

Зайс, по словам Кендры, тоже хотел прийти, но Ситрео-Та решил взять его и еще несколько студентов для помощи в организации какого-то мероприятия для старших курсов.

— Надеюсь на то, что я не сильно прерываю вас, юные леди, — раздался томный мужской голос.

Кровать прикрыта ширмой, и Нео не сразу поняла, кто именно с ними говорил. Но стоило только огромным витым рогам, напоминавшим обугленные ветви, появиться в поле зрения, как внезапный визитер сразу был распознан.

Ректор.

Огромному хищнику пришлось пригнуться, чтобы пройти в палату. Его посох проехался по полу, и висящие на нем кристаллы зазвенели, словно разбитый хрусталь. Нео видела его лишь раз. В мрачном зале он выглядел невероятно, но здесь, среди яркого освещения, ректор казался сошедшим божеством. Белоснежная шерсть переливалась жемчужным оттенком, длинная черная грива, что начиналась у рогов и заканчивалась на кончике хвоста, отливала благородным серебром. Кристаллы на рогах создавали причудливые блики, озаряя фигуру мужчины ярким ореолом. И этотак красиво, что девушки и вовсе забыли про необходимое проявление уважения.

Кендра резко встала. Ногой зацепила стул, и тот с грохотом упал на землю.

— Прошу прощения!

Нео постаралась встать, но неожиданно длинная рука с четырьмя пальцами упала на ее плечо, не позволяя двигаться.

— Сиди, дитя. Тебе нужно отдохнуть.

— Я в полном порядке! — сказала Нео. Тело все еще стягивала тупая боль, но она терпима.

— Ты рождена сильной, Нео, — кивнул мужчина. Кристаллы на его голове в очередной раз зазвенели. — Но не рождена лгуньей.

Он не порицал ее за то, что она скрывала свое состояние. И Нео несказанно благодарна ему за это.

— Я бы хотел поговорить с Нео наедине, — мягко произнес он, обращаясь к Кендре. — Не могли бы вы немного подождать снаружи?

Девушка, что все это время рассматривала ректора, будто тот был утерянным предметом древнего искусства, судорожно пролепетала:

— Да! Конечно! Я подожду снаружи!

Она слегка поклонилась и ушла, оставляя подругу с мужчиной один на один.

И лишь сейчас, когда огромная фигура ректора стояла рядом с ней, Нео осознала всю ситуацию. Она пробралась в лабораторию и коснулась того, чего не следовало. Ее ждало серьезное наказание за подобную самодеятельность. Настолько серьезное, что его пришел вынести лично ректор.

— Сэр, я прошу вас выслушать меня! — внезапно произнесла Нео, сжав одеяло в кулаках. — Я не знала, куда шла. Мне лишь было любопытно...

— Куда тебя вел незнакомый голос? — усмехнулся он лишь одной половиной лица.

Нео замолкла.

— Не переживай. Я здесь не ради того, чтобы назначить тебе наказание, — рука, что все это врем держала плечо Нео, стала медленно перебирать длинную шерсть под нижней челюстью. — Провинность серьезная, но я не собираюсь тебя наказывать. Все же я окажусь чертовски плохим ректором, если один из способнейших студентов будет выставлен лишь из-за нарушения нескольких правил.

Нео не могла поверить в то, что услышала.

— Меня... не исключат?

Ректор насмешливо фыркнул.

— Нет, разумеется. Впервые за долгое время мы нашли студента, способного установить связь с сердцем еще задолго до окончания обучения. И я считаю это чем-то невероятным, дитя! Такого человека нельзя просто выставить за порог академии.

Сладкие речи так и лились из рта ректора. Нео долгое время не воспринимала его слова всерьез. Казалось, что сейчас его лицо скривиться в отвращении, а пасть начнет щелкать, словно у дикого голодного животного.

— Твой отец может гордиться тобой, — мягко произнес он. — Он воспитал невероятную дочь. Настолько сильную, что она смогла заключить связь с сердцем в первые циклы своего обучения.

— Но, — чем больше сладких слов говорил ректор, тем больше подозрений появлялось в голове Нео, — разве это правильно? Я шла на голос, но никак не ожидала, что обнаружу кристальное сердце. Это должно было произойти на последнем курсе, но я смогла совершить это сейчас. Неужели вы действительно считаете это допустимым?

Ректор подошел к правой стороне кровати. Нео слегка подвинулась, когда крупный мужчина присел на край матраса.

— Сейчас настали трудные времена, Нео, — произнес он. — Я помню тот день, когда твой отец только поступил в академию. Прекрасный юноша с горящими самым жарким огнем глазами. Он был одним из лучших, и я верил, что именно такие существа должны спасти эту вселенную от краха.

Он знал, что хотела слышать Нео. Она хотела верить в стойкий образ отца, что готов ворваться в пыл битвы с храбростью зверя. Словно холодный образ Серапиона, наконец, приобретал яркие черты. Словно появлялись причины, по которых он был вынужден вести себя холодно даже с родной дочерью.

— Серапион был лучшим студентом на своем курсе. Я искренне верил, что он изменит ход войны, — ректор тяжело вздохнул. — Однако война не щадит никого. Благородный огонь в пылу битвы гаснет, а на его месте рождается голодное до крови пламя. И, к сожалению, твой отец поддался ему.

Говорить на эту тему было тяжело. Ректор будто выуживал из подсознания старые воспоминания, которые он пытался похоронить еще очень давно.

— И ты очень похожа на него. Такая же недоверчивая и сующая нос в разные места, — усмехнулся ректор.

Нео следовало бы оскорбиться, но она не смогла. С уст ректора это не звучало, словно упрек.

— Я рад, что ты так рано нашла свое сердце, Нео, — произнес он.

Она совершенно не знала, что ей делать со всем тем, что произошло. Ответственность твердила, что она поступила крайне опрометчиво. Что стоило уйти с Кендрой на следующую лекцию, а после забежать в медицинский отсек и попросить успокоительные таблетки. Сон в академии был изнурительным. Быть может после лекарств голос в голове смог бы исчезнуть.

Но слова ректора подпитывали ее эгоизм. Ощущать себя особенной невероятно приятно. И пусть излишняя гордость так и не завладела Нео, небольшая часть все же стала нашептывать девушке о том, насколько она уникальна.

Ведь ректор сказал, что очень давно никто из младших курсов не создавал связь с сердцем.

— И что меня ждет теперь? — осторожно поинтересовалась девушка.

— Ты продолжишь обучение, а тем временем кристальное сердце будет направлено на присоединение к космическому кораблю. В ближайшее время у тебя уже будет свой личный крейсер.

В очередной раз ректору удалось выбить из груди девушки воздух. Она шокировано уставилась на мужчину, не зная, что ей сказать. Сам Старто решил прервать тишину.

— Не стоит слишком долго оставлять сердце без тела, если связь с пилотом уже создана. Именно поэтому необходимо как можно быстрее произвести стыковку.

— Но я не окончила обучение, — напомнила Нео. — Ведь именно во время обучения мой куратор должен дать рекомендации по поводу моей специализации. И корабль должен им соответствовать. Да и как же экзамены?

— Старый и глупый закон, — поморщился ректор. По его голосу было слышно, что он против этого устоя. — Разумеется ты станешь военным капитаном. Как и твой отец. И в твоей сдаче экзамена я более чем уверен. Не вижу никаких причин, по которым я не могу предоставить тебе судно в самом начале обучения.

Она действительно мечтала об этом. Еще с самого детства хотела быть равной отцу, и все ее мечты были только о том, что бы зайти в собственный космический корабль и вместе с Серапионом отправиться в самую гущу сражения.

Это было ее целью всю сознательную жизнь. Смерть матери не лишила ее этой мечты.

Но сейчас, когда цель всей жизни как никогда близка, гадкое ощущение обмана засело в груди голодным червем. Оно кружилось у сердца и легких, и Нео чувствовала себя как никогда плохо.

Она не считала любопытство причиной всех своих проблем. Иногда оно заводило в еще более опасные дебри. Скорее всего Нео просто не знала, в какой именно момент стоило отступить. Сказать себе, что дальше не следует идти и развернуться. Пойти в каюту и попросить Кендру рассказать о себе. Ведь та искренне переживала за нее, а Нео знала о девушке лишь то, что ее семья выращивала битаев. И больше ничего.

Именно туда ее должно было вести природное любопытство. Туда, а не к лаборатории.

Ректор заметил ее душевные терзания. Огромная рука вновь коснулась плеча, вырывая из тьмы собственных размышлений.

— Не думай об случившемся, Нео. В любом случае ты не получишь корабль так скоро, поэтому возвращайся к обучению и ни о чем не думай.

Хороший совет. Вот только девушка прекрасно знала, что у нее не выйдет выбросить случившееся из головы. Нечто подобное не забывается.

Кровать заскрипела, когда огромный мужчина встал со своего места. Потолок был слишком низок для него, а потому длинная шея согнулась, а перераспределение тяжести заставило ректора сильнее опираться на трость. От этого он не стал чуть менее величественным.

— Удачи тебе, Нео, — искренне пожелал он. — Пусть звезды всегда будут готовы указать тебе верный курс.

Он ушел так же неожиданно, как и появился.

Капельницы в медицинском отсеке творили настоящие чудеса, а потому Нео смогла вернуться к учебе уже на следующий цикл. Кендра искренне радовалась этому, а потому без умолку щебетала вплоть до самой аудитории.

И стоило только девушкам зайти в кабинет, как громкие разговоры, привычные для этого места, мгновенно прекратились. Взгляды присутствующих направлены исключительно на Нео, и от этого внимания к своей персоне девушке стало дурно.

— Они все знаю, — прошептала Кендра, когда они поднимались на свой ряд. Все это время каждый шаг являлся единственным источником звука в аудитории.

Нео и Кендра сели на свое место. Прямо сейчас должна начаться обещанная лекция про начало войны. Куда более интересная тема, нежели образование первого Совета.

— Я хотела спросить, — внезапно заговорила Кендра, тем самым заставив Нео оторваться от планшета с материалами. — Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь? Может стоило остаться в каюте и отдохнуть еще пару циклов?

— Я в полном порядке, — попыталась заверить ее Нео. — Лишь немного ноет тело, но в целом я чувствую себя прекрасно.

Убедить Кендру ей не удалось. На дне зеленых глаз так и остались плескаться сомнение и недоверие.

Профессор Китокосис прибыл в аудиторию буквально за несколько тиков до начала занятий. По его одышке было видно, что его тяжелому телу сложно передвигаться с подобной скоростью.

— Приветствую вас всех, — произнес он, судорожно пытаясь отдышаться за своей трибуной. — Прошу прощения за свой внешний вид. Пришлось ползти сюда куда быстрее обычного.

Попытка перевести все в шутку воспринялась учениками с ехидным хохотом. Нео это показалось излишним.

— Удивительно, что такую тушу вообще способен удержать пол, — усмехнулся кто-то позади девушек. Это оказался тот самый парень, что ранее насмехался над девушкой-гибридом. — Академия совершенно не заботится о своем внешнем облике. Грязные гибриды и жирные профессора уничтожают весь элитаризм, которым славилась академия в прошлом.

Нео старалась не реагировать. Она искренне пыталась просто сидеть и слушать профессора. Кендра, сидящая рядом, покраснела от злости, но слишком боялась что-то сказать крупному студенту из привилегированной семьи.

Девушка сразу вспомнила слова подруги о том, что их семья выращивала битаев и не принадлежала к элитам. То, что она попала сюда, говорило о ее исключительных талантах, о которых Нео пока не знала. И пускай слова Коско не направлены непосредственно на нее, все равно воспринимались слишком лично.

Нео злобно посмотрела на юношу. Высокий парень с серебристой кожей и россыпью мелких чешуек, что в свете мерцали, подобно драгоценным камням. Вытянутое хищное лицо с золотыми глазами и ртом, полным острых, как кинжалы, зубов. Мощные руки с когтями спокойно могли обхватить талию Нео и сломать позвоночник, словно мелкую веточку.

Все в этом парне кричало о его чистокровности. Идеальный представитель расы туруанцев, и Нео не могла не признать, что он выглядел крайне привлекательно. Особенно сейчас, когда на нем сидел костюм студента, что обтягивал его тело подобно второй коже.

Но внешний вид совершенно не соответствовал тому, что рождалось в его поганой пасти.

— Элитаризм? — усмехнулась девушка. Острый слух Коско вынудил его обратить внимание на сидящую снизу Нео. — Ты не у себя дома, чтобы говорить о чем-то подобном.

Кендра шокировано уставилась на подругу. Она невероятно злилась на Коско, но совершенно не ожидала увидеть Нео, что решит сойтись с тем в словесной дуэли.

Юноша определенно не был рад внезапному разговору. Он нахмурился, и длинные гребни на голове с протянутыми между ними золотистыми перепонками приподнялись, выражая чистую ярость.

— Я могу говорить все, что мне вздумается, — тихо прорычал он. — Так что не смей затыкать меня, девчонка. То, что ты первая со всего курса заполучила сердце, не делает тебя особенной.

— Нет, делает, — злобно ответила Нео. Перебрасывание колкими фразами стало приносить садистское удовольствие. Будто странная опустошенность после поступления ушла, а на ее место возвращался настоящий характер девушки. Колкий и немного стервозный. — В отличии от тебя у меня, можно сказать, уже есть корабль. Так что я действительно особенная. Поэтому закрой свой поганый рот и просто слушай лекцию.

— Тварь! — пылкий по темпераменту Коско взревел на всю аудиторию.

— Господин Коско! — закричал профессор. Он отдышался, и теперь его голос вновь был таким же, каким его знали студенты. — Я попрошу вас соблюдать тишину! Все же это невероятно важная лекция, и я бы хотел, чтобы заинтересованные в ней студенты услышали все, что я скажу.

Коско зарычал. Перепонки на голове и шее вновь опустились, из-за чего его вид перестал казаться насколько грозным. Он что-то проворчал, но Нео так и не услышала этого. Она отвернулась и посмотрела на профессора. Буквально в ту же секунду девушка ощутила слабый толчок в бедро.

— Ты только что нажила себе врага, — прошептала Кендра.

Позади раздалось тихое рычание.

— Определенно, — сухо ответила Нео.

Но она совершенно не жалела о сделанном.

Коско следовало поставить на место. И лучше всего это мог бы сделать тот, кто так же относился к высшему свету. И Нео была этим человеком. Она готова без зазрения совести использовать имя своего отца. Если это поможет заткнуть некоторых самодовольных идиотов, то она воспользуется любой возможностью.

А тем временем профессор начал свой рассказ. И его пыл оказался настолько огромен, что все присутствующие поняли, что преподаватель и сам устал от мутных вводных лекций.

— После создания первого действующего Совета галактика объединилась в поисках альтернативного поиска энергии. Каждая из рас находила собственные, но при детальном изучении каждого выясняли, что ни один из них не являлся идеальным. Полученные ресурсы истощали планеты, а иногда даже уничтожали целые звездные системы. Это препятствовало соблюдению одного из правил Совета — невмешательство в развитие новых цивилизаций. Ведь новые планеты, богатые хоть каким-нибудь источником энергии, чаще всего были заселены пусть и примитивной, но жизнью.

Именно по этой причине миллионы планет внесены в списки заповедников. На таких телах запрещена какая-либо деятельность в связи с неустойчивостью их биомов.

Такие планеты постоянно исследуются учеными. В случае, если жизнь на них не прогрессирует, данные тела колонизировались, а ресурсы использовались для нужд Совета галактик.

Но однажды замийцы нашли нескончаемый источник энергии! Идеальный по своей природе организм, способный к мышлению. Он способен выделять огромное количество энергии и невероятно прост в использовании, но теперь перед Советом встала новая дилемма — использование данных организмов в потребительских целях нарушало закон о равноправии всех рас.

Долгое время в Совете возникали споры по поводу получения энергии из живых существ. Было даже выдвинуто предложение о том, чтобы не признавать эту расу разумной. Поскольку без специального оборудования они не могли говорить, а питание, размножение и другие особенности живых организмов им чужды, то очень долгое время они считались сырьем.

Но после прихода к власти третьего поколения Совета возможность эксплуатации этих существ прекратилась.

И именно этот закон привел к расколу в политической системе. Большая часть планет вентросов оказалась уничтожена постоянным выкачиванием ресурсов, и лишение подобного источника энергии для них оказалось недопустимым. Они потребовали у Совета отменить свое решение, и после отказа их раса вышла из союза, объявив всем системам войну.

И она должна была быстро закончиться. Все же их раса не так многочисленна, как предполагал Совет. Но оказалось, что вентросов поддержали очень многие. Те расы, жизнь которых зависела от энергии этих живых организмов, перешли на их сторону. Они разрушали целые планеты, где ранее использовались кристальные сердца. Крали их, поскольку замийцы за все время существования этих живых организмов так и не открыли секрета того, откуда они родом. И потому они отчаянно нападали на все точки в галактике, где могли находиться сердца. Они крали их сотнями, и Совет был вынужден ответить на агрессивные действия.

Закон о защите эксплуатируемых существ заставил Совет выпустить войска. И в этой яростной схватке появился первый живой корабль, созданный вентросами — Мертвый Космос. Огромный крейсер класса Линеакея уничтожил небольшой флот Совета практически в одиночку. Использование кристальных сердец в построении военной техники дало вентросам огромное преимущество. Корабли, управляемые искусственными системами Совета, оказались абсолютно бесполезны против кораблей вентросов.

И пятому поколению советников пришлось отступить от своих законов. Они допустили использование кристальных сердец в военных целях ради победы над врагом.

Долгий рассказ утомил профессора. Он взял с трибуны стакан с мутной зеленой жидкостью и мгновенно осушил его. Его заминка позволила одной из студенток поднять руку. Это была та самая девушка-гибрид, которую так любил оскорблять Коско.

— У вас есть вопрос, госпожа Лио?

— Профессор, но ведь это в буквальном смысле война, где нет правильной стороны! — меж ее бровей залегла морщинка, словно ей было неприятно говорить о своих догадках. — Эта война началась из жадности к бесконечному источнику энергии. Наша армия выступила против этого, но сейчас так же использует сердца. Разве это не лицемерие?

— Вы абсолютно правы! — внезапно произнес он. Нео никак не ожидала, что профессор так просто согласится с обвинением в адрес Совета, в армии которой будут служить сидящие перед ним студенты. — Я бы хотел сказать, что это не так, но я не хочу вам врать. Наша армия так же использует сердца, однако мы способны их слышать. И они совсем не против в этом участвовать.

— Тогда что мешает заключить с вентросами мир? Ведь они добились бесконечной энергии, а Совет разрешил использовать кристальные сердца в случае их согласия. Так почему же война все еще продолжается?

— Потому что прошло слишком много времени, моя дорогая, — тяжело вздохнул профессор. — Вентросы не готовы идти на уступки по поводу использования кристальных сердец. Для них это лишь камень, способный выделять энергию для питания городов и кораблей. И если вам когда-нибудь повезет перехватить волну их разговора, то вы услышите кое-то интересное.

Лектор замолчал. Нео и Кенра переглянулись, в то время как остальная часть аудитории стала перешептываться, высказывая свои догадки.

— Догадались, о чем я говорю? — ухмыльнулся профессор.

Аудитория замолкла. Никто так и не решился озвучить свое предположение.

— Их корабли всегда молчат, — сухо ответил Китокотис. — Если вы и услышите чужой разговор, то это будут исключительно вентросы. Их корабли всегда молчат, поскольку они не подключают к сердцам голосовые модули. И именно этого факта достаточно для того, чтобы считать вентросов эксплуататорами целого биологического вида. А это недопустимо в современных реалиях, где общество должно стремиться к созиданию и добровольному взаимодействию.

Последние слова вызвали усмешку со стороны некоторых студентов. Китокотис даже и не понял, что эти слова можно интерпретировать немного иначе.

— И все же, — вновь подняла руку девушка. — Мы используем кристальные сердца в войне, причиной которой они же и стали. А что произойдет с ними, если война закончится?

— Замийцы вернут сердца туда, где они и должны быть. Именно так распорядился Совет.

— Но где это место? — не унималась девушка. — Почему замийцы хранят эту тайну?

Профессор добродушно улыбнулся.

— На этот вопрос, к сожалению, я не в силах ответить. Совет пресекает любое вмешательство в эту тему. Поэтому мы можем лишь ждать и надеяться, что рано или поздно кристальные сердца вернутся домой.

История оказалась куда лицемернее, нежели Нео помнила из статей, что она читала в младших классах. Вентросы были представлены ужаснейшими существами, что стремились к вселенскому господству благодаря источнику вечной энергии, в то время как Совет всячески противостоял этому. Но теперь враг в какой-то мере вызывал у девушки сочувствие. Ведь собственная жизнь всегда в приоритете у любого живого существа. И то, что сделали вентросы для собственной расы, вполне оправданно. Скорее всего Нео поступила бы точно так же.

Совет предстал перед девушкой с совсем иной стороны. В детстве он казался оплотом справедливости и чести, а теперь Нео могла видеть лишь кучку стариков, что своими действиями не вызывали ничего, кроме презрения. Если задуматься, то абсолютно все они ничем не отличались от вентросов. Разница была лишь в одном — сердца, используемые в кораблях, были согласны на подобное использование. И их отличие лишь в том, что никто не знал мнения сердец по ту сторону фланга.

Профессор продолжил лекцию. Часть студентов с интересом впитывала новую информацию, в то время как оставшаяся глубоко задумалась о том, действительно ли они на правильной стороне конфликта.

— Давай сюда! — Кендра приподняла поднос в сторону свободного стола.

Просторная столовая вместила огромное число студентов, среди которых мелькали и старшекурсники. Скорее всего некоторая их часть пришла пообедать после тяжелых практических занятий. Они сидели дальше всех, и это очень радовало большинство студентов ее курса. В голове всплыл образ Ситрео-Та, что рассказывал о наличии в академии негласной иерархии среди студентов.

Девушки сели за стол. Сегодня на обед им предложили пюре из засквайи, салат из привычных для людей овощей и стейк из битая. Последнее очень сильно понравилось Кендре, а потому она шустро схватила ножик и начала резать мясо на куски.

— Неужели это настолько вкусно? — поинтересовалась Нео.

Глаза Кендры расширились от удивления.

— Только не говори, что ты никогда не пробовала битая.

Черноволосая неоднозначно пожала плечами.

— Нам такое никогда не привозили. В рационе нашей планеты всегда преобладала рыба.

— Ты обязана это попробовать! — она наколола кусочек на вилку. Мясо мгновенно оказалось во рту, и Кендра блаженно закрыла глаза. — С готовкой мамы не сравнится, но это все тот же битай. Его вкус практически невозможно испортить.

Внешний вид подруги совместно с недавними физрастворами сделали свое дело — Нео ощутила сильный голод. И незнакомый до этого продукт совершенно не лишил ее аппетита. Она отрезала небольшой кусочек. По вкусу и консистенции он очень сильно отличался от привычной рыбы, но Нео поняла сразу, что это не вызывало отвращения. Послевкусие странное, но не неприятное, и девушка поняла, что готова есть подобное чаще.

— Вкусно, правда? — Кендра довольно сощурилась. — Здесь он немного суховат, но у меня дома это невероятно вкусное мясо. Моя мама иногда маринует его несколько дней, после чего запекает с овощами. Во всей галактике не найти ничего вкуснее этого.

— Скорее всего ты права, — Нео улыбнулась, но в душе ощутила безграничную печаль. Слова подруги напомнили о родной матери, что обожала готовить.

Среди толпы только что пришедших студентов они увидели Зайса. Юноша набрал еды и судорожно высматривал свободное место, пока Кендра не подняла руку.

— Зайс! Иди к нам!

Лучезарная улыбка коснулась его лица, и парень направился к ним. Стоило только замийцу сесть, как Нео, насмехаясь, задала вопрос:

— Зайс, и где же ваша раса нашла кристальные сердца?

Взгляд юноши стал серьезным, а затем он поднял голову и тихо застонал.

— Прошу, не задавайте подобных вопросов! — проскулил он. — Уже двое зажали меня в коридоре и спросили, откуда мы берем сердца.

— Тебя? Зажали? — воскликнула Кендра. Ее глаза быстро пробежались по фигуре Зайса.

Он в очередной раз застонал.

— Не поверите, но замийцы — далеко не самая крупная раса в академии, поэтому меня вполне себе могут зажать в углу! Да и я не самый крупный представитель своего вида, — после он обратился непосредственно к Нео. — И я не знаю, откуда берут кристальные сердца. Я лишь знаю, что этой информацией владеют замийцы, состоящие в Совете. Это все, что мне известно.

— Ладно, не злись, — Нео приподняла руки в знак капитуляции. — Я лишь спросила.

— Понимаю, но от этого не легче.

Зайс приступил к трапезе. Нео обратила внимание на то, что на подносе парня не было и намека на мясо. Лишь овощи и фрукты с самых разных планет.

— Ты не ешь мясо? — удивилась Нео.

Это странно, поскольку одни лишь зубы замийцев уже могли сказать о предпочитаемом рационе. И то, что лежало на подносе Зайса, должно оказаться на последней строчке меню.

— Ненавижу его, — честно признался альбинос. — Не думайте, что я ярый защитник животных или что-то в этом роде. Просто с рождения не могу переносить вкус мяса.

Все встало на свои места. Еще при первой встрече Нео заметила, что Зайс немного меньше своих ровесников, а его рога намного короче и менее ветвистые. Скорее всего это вызвано его рационом питания.

— А разве мясо не является вашим основным рационом? — поинтересовалась Кендра. — Если это так, то как ты выжил?

— Заменители, — ответил Зайс. Он расстегнул комбинезон на груди и стал искать что-то во внутреннем кармане. Вскоре он выудил небольшую полупрозрачную серебристую упаковку с желеобразным содержимым. — Где-то три таких пакета в день.

— Выглядит омерзительно, — скривилась Кендра, явно оскорбленная тем, что эта дрянь смела называться заменителем ее любимого мяса.

— На вкус еще хуже, — ответил Зайс. — Но выбирать не приходится. Для меня оно чуть менее мерзкое, чем обычное мясо.

Он вернул пачку в карман и застегнул комбинезон, после чего все трое вернулись к обеду. Нео уже прожевывала последний кусок мяса, как ее сильно толкнули в спину, из-за чего она подавилась. Сильный кашель сковал ее горло, пытаясь вытолкнуть застрявший кусок.

— Смотри, куда идешь! — сквозь кашель и слезы она услышала голос Зайса.

— Ты это сделал специально! — вторила ему Кендра.

Нео смогла проглотить мясо, и с полными слез глазами посмотрела на того, кто ее толкнул. Коско стоял совсем рядом, а его длинный хвост задорно подрагивал. Его друг стоял чудь дальше, и по выражению его морды видно, насколько он рад шалости товарища.

— Извини, не заметил мусор под ногами, — наиграно невинным тоном произнес Коско. — В следующий раз буду осторожнее.

— В следующий раз у тебя будут сломаны ноги, — раздался столь знакомый голос позади.

За Коско стоял никто иной, как Айро. Напряженная поза и сжатая челюсть, из-за которой особенно ярко выделялись острые скулы, говорили о том, что он был в крайне плохом настроении. И Нео могла бы сказать, что его ярости хватит на любого человека.

Но Коско не был человеком. Он отвернулся от Нео и остальных, направляя все свое внимание на Айро. Даже двухметровый юноша рядом с Коско выглядел маленьким зверьком.

— О, что это тут у нас? — довольно прорычал “аристократ”. — Человеческое тело, но неестественные волосы и острые клыки... Очередная грязнокровка, как я понимаю?

— Если понял, кто я такой, то просто свали, — голос Айро стал грубее, и Нео показалось, что тот вот-вот зарычит. — Не марай руки.

— А может мне это доставляет удовольствие?

— Свои фетиши прибереги для своего дружка и личной каюты.

Услышавшие это студенты истерично захохотали. Лицо того самого друга скривилось, будто он съел забродивший фрукт. Но слова совершенно не задели Коско. Он слегка пригнулся, чтобы оказаться примерно на одном уровне с Айро.

— Показывай свои клыки сколько хочешь, гибрид. Они никогда не укусят меня до крови. Но все же советую думать, прежде чем говорить мне что-то подобное, поскольку мои зубы с легкостью переломают любую из твоих костей.

Нео не видела Айро, поскольку весь обзор загораживала широкая спина Коско, однако она была уверена, что тот разозлился еще сильнее. Сокомандник такой же вспыльчивый, как и его оппонент, и девушка считала, что в любой момент тот мог сорваться.

И все же этого не произошло. Общение с гибридом не входило в планы Коско, а потому он быстро потерял к присутствующим интерес. Выпрямившись и позвав друга, он направился в сторону свободного стола.

— Он втрое больше тебя, Айро, — произнес самую очевидную вещь Зайс. — Это очень глупо.

В голове Нео всплыл эпизод на лекции, где она тоже пыталась заткнуть Коско.

Девушка вытерла запястьем влажные дорожки с щек и усмехнулась. Теперь она не единственная, кто перешел Коско дорогу.