Сердце потерянное в горах (СИ)

Глава 29

Лилит

Двери лифта с легким скрежетом задвигаются и мы оказываемся в полной тишине. Внизу всё тот же неприятный свет и уровень моей тревоги повышается. Стиснутые зубы начинают ныть от напряжения. Я придерживаю сломанное запястье левой рукой и неуверенно иду рядом с аристократкой. Доктор Полк не смотрит на меня, погруженная в свои мысли.

Я не понимаю, что она задумала и не уверена, что ей можно доверять. Доктор Полк ведет себя не так, как другие и это сбивает столку. Я спотыкаюсь и в сломанной руке тут же вспыхивает острая боль. Глаза жжет от слез.

Я не буду плакать. Я не буду.

От нервного напряжения на лбу и над верхней губой у меня выступает пот. Ноги как ватные и я ненавижу себя за слабость. В таком состоянии я не смогу быстро двигаться, да и сопротивляться, если возникнет такая ситуация, я тоже не в состоянии.

Доктор Полк бросает в мою сторону озадаченный взгляд и качает головой. Я жду привычного приступа злости, но чувствую только усталость. Мы доходим до конца коридора и она останавливается около неприметной металлической двери. Я делаю тоже самое, привыкая выполнять чужие приказы до того, как они станут применять силу. И за это я себя тоже презираю.

Моё тело единственное, что принадлежит мне. Вернее, так было раньше. Теперь я знаю, что это не так. Горькая, жестокая правда.

Еще одна.

Помедлив, доктор Полк открывает дверь и внутри загорается мерцающий белый свет. Мрачное предчувствие вновь теснит грудь. Ощущение опасности обостряется.

— Я знаю, ты мне не доверяешь, — голубые глаза аристократки приобретают оттенок пасмурного неба, — Но я хочу тебе помочь, понимаешь?

Я ничего не отвечаю, наверное, я всё еще жду, когда за спиной появится ухмыляющееся лицо капитана. И всё это окажется хорошо спланированной игрой.

— Пойдём, — доктор Полк тянет меня за собой и я не сопротивляюсь.

В большой комнате практически отсутствует мебель. Небольшой стол с аккуратно разложенными на столешнице планшетами. Мягкое кресло, металлическая стремянка и больше ничего.

— Где мы? — я быстро оглядываюсь, за внешним спокойствием всё сложнее скрывать свой страх.

— Хранилище корпорации, — доктор Полк подходит к компьютерному терминалу и уверенно вставляет золотую карту, — Здесь есть всё для лечения, — на сенсорной клавиатуре она вводит шестизначный код, — Самые новейшие технологии в медицине, — раздается шипящий звук и стены комнаты отъезжают в сторону, открывая многочисленные выдвижные ящики, на каждом из них небольшая табличка со знаком трилистника.

Доктор Полк выдвигает один ящик за другим. Ее длинные волосы, завязанные в хвост, отливают красным при каждом наклоне головы. Я осторожно присаживаюсь на самый краешек кресла, не переставая подозрительно смотреть на неё. Причин ненавидеть ее у меня целый вагон, но у меня не получается.

Доктор Полк ставит на стол несколько стеклянных флаконов. Они издают легкий стук, соприкасаясь с друг другом.

— У тебя могут быть проблемы, — зачем-то говорю я, вспоминая приказ капитана.

— Не думаю, — коротко отвечает она, — Я могу осмотреть твоё лицо? — ловит мой недоверчивый взгляд.

Она всегда это делает. Спрашивает, прежде чем коснуться меня и это выбивается из привычной реальности.

Я робко киваю. Ее прохладные пальцы касаются моей разбитой губы, синяка на скуле и опускаются к пострадавшей руке. Я неосознанно дергаюсь, и прижимаю ее к груди.

— Перелом, — комментирует доктор Полк, ее лицо темнеет от гнева, она подходит к ящикам и возвращается обратно, держа в руках пузырек с синими таблетками. — Открой рот, — просит она, вынимая одну из них.

Я качаю головой.

— Боль пройдет и я смогу залечить сломанную кость, — успокаивает меня доктор Полк.

Я так устала и мне так больно! Я сдаюсь. Синяя таблетка растворяется на языке и я расслабляюсь. Аристократка открывает один из стеклянных флаконов. Внутри переливается розоватым перламутром гель.

— Что капитан хотел от тебя? — она внимательно смотрит мне в глаза, натягивая перчатки и я нервно вздрагиваю, то ли от звука, то ли от вопроса.

— Мы уже встречались раньше, — я равнодушно пожимаю плечами. — Хотел лично выразить свое почтение, что я оказалась здесь, — мне даже удается усмехнуться.

— И больше ничего?

Я улавливаю напряжение и настораживаюсь.

— И больше ничего, — спокойно повторяю я, глядя ей в глаза. — Почему ты так добра ко мне? — надеюсь застать ее врасплох, но по всей видимости, мой вопрос ее совсем не удивляет.

— Ты напоминаешь мне моего сына, — отвечает доктор Полк, — Вы с ним одного возраста.

Вряд ли он похож на меня, если только...

— Он умер?

— Нет, — ее рука замирает в воздухе, она поднимает на меня глаза и я в очередной испытываю смешанные чувства, по моей коже пробегает легкая дрожь, в тех местах, где гель впитался, я чувствую легкое покалывание, — Почему ты так решила?

— Обычно, таким тоном говорят о покойниках, — я опять пожимаю плечами.

— У нас с ним трудные отношения, — губы доктора Полк трогает печальная улыбка, она берет в руки прибор, похожий на большой пончик, — Он… жив, — Доктор Полк одевает его на моё запястье, как браслет, но я не чувствую боли.

— Почему тогда вы не поговорите с ним? — я отвлекаюсь от странного устройства и смотрю на нее. Складки вокруг ее рта становятся глубже.

Доктор Полк молча сканирует мою руку, поднимая его к локтю.

— Всё намного сложнее, — наконец, отвечает она и глубокое сожаление в ее голосе заставляет меня выпрямится. — Я не могу смотреть на него без чувства вины, — доктор Полк снимает прибор, пряча от меня глаза.

А на меня? На меня ты смотришь без стыда?

— Почему? — вопрос звучит мягче, чем я бы того хотела.

— Сложно объяснить, — вокруг ее глаз собирается сеточка морщин. — Мне пришлось сделать трудный выбор.

По мне пробегает волна злости. Целое цунами, которое сметает хрупкое перемирие между нами. О каком «сложном выборе» она говорит? Какому совершенному отдать наше сердце? Легкие? Селезенку?

— Не надо этого делать, — мой голос кажется мне чересчур тоненьким и совсем детским.

— Что делать? — удивленно спрашивает доктор Полк.

— Заботиться обо мне, — отвечаю я. — Мы обе знаем, кто я и чем вы здесь занимаетесь.

Доктор Полк бледнеет.

— Отведите меня в комнату, — я встаю на ноги и отхожу к двери. Подальше от нее.

Аристократка молча убирает всё на место и подходит к компьютерному терминалу. Стены возвращаются обратно и мы выходим в коридор. Мои босые ноги неуверенно шлепают по бетонной поверхности пола в отличие от уверенного стука шпилек доктора Полк.

Ощущение тревоги усиливается. Не стоило показывать ей, что я все знаю. Надо было притворится безропотным гибридом. Втереться в доверие. Я ругаю себя за неосмотрительность и вспышку гнева. Напрягаю мозг, как мне теперь незаметно добраться до ключа и выбраться отсюда.

Я пытаюсь дышать глубоко, всеми силами стараясь успокоиться. Но мое сердце бухает в груди неестественно быстро. Доктор Полк вызывает лифт и времени остается всё меньше. Если я ничего не придумаю, другого шанса не будет. Створки лифта разъезжаются и мне приходится войти внутрь. Нужно что-то сказать. Хоть что-то. Но на ум не приходит ничего умного и я продолжаю молчать.

Наверху через витражные окна пробивается лунный свет. Скоро рассвет. Я не знаю во сколько стражники возвращаются на пост и мне придется рискнуть. Я напрягаюсь, но продолжаю двигаться к своей комнате, чувствуя полную беспомощность и одиночество.

Доктор Полк открывает дверь в мою комнату, и убирает карточку в карман. Я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на нее. С моим небольшим ростом я едва достаю до ее подбородка. И тут решение приходит само собой, я даже не успеваю взвесить все за и против и просто обнимаю ее.

— Спасибо, — слова колеблются в голосовых связках в моем горле. Мне приходится с силой проталкивать их через плотно сжатые губы, прежде чем они звуком выходят наружу.

— Ох, детка, — доктор Полк так крепко обнимает меня в ответ, словно боится, что я оттолкну ее.

Я подавляю щемящее чувство благодарности к ней, уверенным движением вытаскиваю из кармана золотую карточку и быстро прячу ее в рукаве своей кофты. Острые уголки царапают кожу.

Я прижимаюсь к доктору Полк, как истосковавшийся по ласке щенок. Мне хочется украсть себе кусочек незнакомого чувства, когда о тебе заботятся. Любят. Берегут. Но это все фальшивое. С трудом, я всё-таки отрываюсь от ее пахнущей свежестью одежды, и прячусь в полумраке своей комнаты.

Пульс бьется где-то в горле и я зажимаю рот рукой. Прислонившись спиной к двери, я прислушиваюсь. Доктор Полк стоит в коридоре.

Уходи. Пожалуйста. Уходи.

Через несколько минут я слышу удаляющийся стук ее каблуков. От облегчения, я едва могу стоять. Глубоко вздохнув, я заставляю себя снова трезво мыслить.

— Тебя снова водили на допрос? — спрашивает Чайка и опускает ноги с кровати.

Я смотрю на глазок камеры, с этого места меня не видно, но если я сдвинусь хотя бы на миллиметр, мне придется здесь задержаться еще на один день.

— Нет, — я с силой сжимаю в ладони ключ, — Доставала нам шанс выбраться отсюда.

— Зачем? — озадаченно хмурится Чайка, — Это наш новый дом.

— Я не собираюсь покорно ждать, когда назовут мой номер. И тебе не советую.

— Откуда у тебя ключ? — испуганно спрашивает Чайка, замечая в моей руке золотую карту, ее огромные глаза сверкают в полумраке, — Ты хоть понимаешь, что они сделают, когда обнаружат пропажу? — ее бледное лицо бледнеет еще больше, — Я не буду за это отвечать, — она качает головой.

Отец был прав, можно подвести лошадей к водопою, но невозможно заставить их пить.

— И не надо, — времени на разговоры не остается, — Ты можешь пойти со мной или сделать вид, что меня не видела, — пару мгновений мы смотрим друг другу в глаза и Чайка первая отводит взгляд.

— Надеюсь ты не погибнешь, — она забирается на кровать и накрывается с головой одеялом.

В животе ощущается противная пульсация разочарования. Я стараясь не шуметь, осторожно открываю дверь и проскальзываю в коридор.