Сборник проза и блоги

Настоящие боевые ослы

дата публикации:18.03.2024

Дедов оказывается четверо. Два из них целятся в прекрасную владычицу Мусорной Долины Беатрикс Первую из чего-то сильно смахивающего на рогатки, а двое других укоризненно смотрят, словно я подловила их, со снятыми штанами. В любое другое время я бы конечно сгорела от стыда, но сейчас мне на это совершенно плевать. Я делаю вид, словно валюсь в обморок, а сама, оттолкнувшись изящным отточенным движением, кувыркаюсь по твердому пыльному полу. Прикрываясь одним старцем, выдаю оглушительный пинок другому. Один из той восхитительной серии пинков, которые Ва уважительно называет на своем невозможном драконском: нехилым чепалахом. Получив мой подарок, ветхий мухомор мешком осыпается вниз, где принимается стонать на все лады, раздражая и без того взбешенную гонкой по гулким пустым развалинам прекрасную принцессу. То есть меня.

Выхватив из дрожащих рук нелепое оружие, я целюсь прямо в лоб тому, который показался мне главным.

— Одно движение, синьор, и я запулю вам промеж глаз, — вежливо объявляю я. — Насколько я понимаю, шарик в вашем оружии сделан из металла?

— Да, это сталь, — каркает старик.

— Думаю, это будет больно.

Мой собеседник со мной согласен и хмурит брови. Стоящие рядом повторяют его маневр, разгневано на меня смотрят. Конечно же, они недовольны, когда я влетела в помещение, то отвлекла их от важного дела. Наведения огромной зеленой трубы на треноге на соседний небоскреб. Старичье потело над ней, выставляя точный уровень возвышения, а тут нарисовалась великолепная Беатрикс, чуть не сбив их с ног.

— У нее нет мультисна, Герасим, посмотри на висок.

Шепот самого старого придурка, которому осталось пару шагов до могилы, я слышу и немного расслабившись, хихикаю.

— Естественно, что у меня нет мультисна, — эхом повторяю я, удерживая прицельную линию на морщине над носом того, кого назвали Герасимом.

— Вы не работаете на корпорации? — с облегчением констатирует он. — В таком случае мы не причиним вам вреда.

— Если вы имеете в виду, молюсь я Железному Густаву, то нет. Я вообще здесь проездом и скоро отбуду домой, — сообщаю я, с досадой понимая: чтобы отбыть домой маленькой Беатрикс придется изрядно поишачить. Половина дня в запутанном лабиринте, то и дело, утыкаясь в тупики, выведет из себя любую воспитанную принцессу. Потому что поводырь из Штуковины получился совсем хреновый. Перед тем, как привести меня сюда, она долго удивлялась тому, что я не могу пройти по воздуху пару десятков метров, над пропастью, от которой у меня сердце в пятки уходило. Или взобраться по гладкой вертикальной стене перегородившей коридор. Или прыгнуть на тридцать восемь шагов с одного уступа на другой, под которым кипят белоснежные облака.

«А что такого, малышка?» — издевательски повторяю я про себя. Чтоб тебе пусто было, ласковая гадина! А вслух интересуюсь, кому служат мои гостеприимные хозяева, раз уж я тоже не наблюдаю ни у кого из них желтой нашлепки на виске.

— Мы служим нашему миру и воюем с корпорациями, — заявляет Герасим, — искореняем насилие, на котором они основаны!

— Стреляете по ним из рогаток? — со смехом говорю я. Мое остроумие вызывает у старичья приступ гнева, и они одновременно принимаются орать на меня. Что рогатки это чушь, что у них тут огромная ракета, которой они немедленно угостят номерных табельных кретинов с нелепыми контакторами мультисна, как только я перестану им мешать. Особенно усердствует тот, что по-прежнему лежит на полу, и не может встать, ворочаясь как перевернутая черепаха. Опустив трофейную рогатку, я милостиво протягиваю ему руку, еле сдерживая смех. Эта их идея с искоренением насилия с помощью охрененной ракетищи, что-то совершенно новое, до чего я до сих пор не додумалась. Мне становится любопытно.

— Мы подрываем их основы! Каждый раз выводим из строя имущество, на котором построено их богатство! Без него они ничего не смогут! — объясняет старик.

— Не проще ли было уничтожить Железного Густава? — интересуюсь я, вызывая перхающее хихиканье. Звучащее так, словно окружающие меня немощные весельчаки испускают последний вздох. Один из них доходит то того, что сгибается и хлопает себя по коленкам, в этой позе его тут же заклинивает, и он визгливо требует себя разогнуть.

— Вы серьезно думаете, что уничтожив Железного Густава, можно остановить идею?

— Идею?

— Да, корпоративную идею, состоящую из простого утверждения: властвуй и набивай карманы.

— Ну, наверное, я не знаю, — пожимаю плечами я, потому что не имею ни малейшего понятия, что такое идея и с чем ее едят. По мне все совершенно просто, надрать железному богу задницу и на этом поставить точку.

— Девочка, вы так наивны! — старый Герасим свысока смотрит на меня, — было время, когда все тут находящиеся управляли этим миром. Джоджо был военным министром, старина Фейг отвечал за финансы. А я был и остаюсь главным премьер-министром. Поверь мне, мы знаем, о чем говорим. Нас просто обокрали! Они говорили нам, что сделают этот мир лучше, если мы позволим им работать. Мультисон позволит человеку быстрее соображать и сделает его счастливее. И к чему все это привело? Уже много лет, тут хозяйничают корпорации, и ты ничем их не проймешь. Они как гниль пропитали этот мир! Насилие! Насилие, юная госпожа! Оно всему виной! Их власть основана на насилии! Управление мыслями, законы на языке, который никто не понимает, фальшивые герои, развлечения, ненастоящее счастье, гипернет, идея о предназначении каждого — все это насилие. Нет доброй воли, нет смысла, как в старые времена, теперь каждый всего лишь клетка большого организма!

— А вы просто взяли и отдали свою власть этим придуркам? — невинно уточняю я. В ответ, старик смущается. У них тут возник небольшой голод. По разным причинам, знаете ли, девочка, неурожай, климат, прочие невзгоды. Пришлось дать корпорациям волю, отпустить вожжи.

— С голодом вы справились и теперь не знаете, куда деть такое количество дерьма? — шучу я, и прикусываю губу. В этом мире происходит настолько сложная дичь, что распутывая местные интриги можно в прямом смысле крякнуть. Сойти с ума и заехать в сумасшедший дом, рассказывая всем, какая ты восхитительная и неповторимая лохушка.

— Не имеет смысла уничтожать Железного Густава, — размерено как дурочке повторяет Герасим, — каждый носящий контактор мульстина, это часть его организма. Каждый, юная госпожа. Вы собираетесь воевать со всем миром?

— Ну, так тем более, надо накостылять тому, кто всем этим управляет, — не сдаюсь я, с каким-то болезненным чувством припоминая, что про клетку большого организма, мне затирала Штуковина. Где-то в глубине головы у меня бьется мысль, что все это звучит подозрительно. Но вот что?

— Уничтожишь Железного Густава, его место займет другой. Тот, кто сможет управлять мыслями. Любое другое живое существо или машина. Все повторится, потому что каждый здесь уже не сможет мыслить самостоятельно. Ему нужен поводырь! И это все слишком далеко зашло. Но мы все равно победим! Мы уничтожим основы! Подорвем все эти проклятые небоскребы. Уничтожим Харидвар вместе с его обитателями. А все почему?

— Потому что мы «Лига за искоренение насилия»!!! — вопят они в унисон, и я вздыхаю, осознав, что на моем пути попались очередные умалишенные. На этот раз настоящие старые боевые ослы, простодушные как черт знает кто и к тому же дышащие на ладан. Все чего они делают, это сражаются за свои глупые фантазии, вместо того, чтобы вернуться домой к друзьям. Вернуться и не вести войн, в которых по любому проиграют.

Пожав плечами, я на всякий случай подбираю с пола мешочек с шариками для рогатки и решаю откланяться. Как бы там ни было, Герасим со своим престарелым войском мне никак не помогут, а вступать в их ряды мне совсем не хочется.

— Прекрасно, синьоры! — хвалю я стариков, — желаю вам победить и всяческих благ. А теперь, если вы позволите, я побреду по своим делам.

Уже в дверях, я оборачиваюсь и вновь отвлекаю их от дела, интересуясь, любое ли существо может занять место бога Харидвара?

— Только то, что сможет управлять мультисном, это и ежу понятно, — с досадой бросает Герасим и немедленно возвращается к нелепо раскорячившейся на треноге трубе, показывая, что разговор закончен. — Пару градусов вверх, любезный Джоджо. Вы берете поправку на ветер? Мы попадем прямо между защитных штор!

Любое, которое сможет управлять мультисном. А если оно выглядит как миллионы глаз в темном небе? Как медуза, в потрохах которой бегут огоньки? Топая по длинному проходу вдоль ряда окон, из которых льется фиолетовый свет Харидвара, я стараюсь не рассмеяться. Невеликий секрет, моего слепого бога. Вот почему она не двинула по этому миру каким-нибудь солнцем, прихватив его из Окна! Она всего лишь хочет подрезать прихожан у железного истукана и заправлять тут самой. Властвуй и копи деньжат, или как там было? Впрочем, деньги, это не про Штуковину. Они ей совсем без надобности, а вот власть… Возможность вертеть миллионами послушных болванчиков.

Представляю, как долго она обдумывала этот по-настоящему сложный план, как всех поиметь, не обладая ни руками, ни ногами и при этом, будучи слепой. Лживая гадюка, у которой все просчитано. Даже я, маленькая пешка и будущая королева, которая от нее все еще зависит, и у которой нет никакого другого выхода, как послушно исполнять ее волю. Потому что без Штуковины мне никак не вернуться назад.

Какая же она хитрая! Это вызывает у меня даже некоторое восхищение. Уж в чем, в чем, а по хитрости Штуковина даст фору любому.

«Почему ты задержалась, милая? Ты долго стояла на одном месте! Там было… закрыто?»

Я хмыкаю и еле сдерживаюсь, чтобы не выложить ей все, до чего только что додумалась. Время для объяснений все еще не наступило. И я стараюсь не наломать дров в очередной раз. Потому что прошлое эта та крепость, которую нельзя взять штурмом или вернуться в нее, чтобы все поменять. А когда ты сболтнешь лишнего, и все вдруг полетит в тартарары, этого уже не остановить, не отмотать назад. Вернуться, чтобы попасть обратно в ту самую секунду, когда ты даешь волю чувствам. Жаль, но в этой части Вселенной все устроено именно так.

«Нет, просто болтала»

«С кем? Я не вижу там никого».

Конечно, ты там никого не видишь, потому что ни у одного из старых мухоморов нет коннектора мультисна! Проход по которому я иду, загибается кольцом охватывая небоскреб. За поворотом лежит глухая черная тень здания напротив. Где-то слышен плеск воды и басовитое жужжание, сухой остаток миллиона звуков отраженных от тысячи стен.

«Сама с собой», — как можно спокойней говорю я. — «Куда дальше?»

«Впереди через что шагов станция его охлаждения»

«Охлаждения?»

«Он любит… холод. Он прячется под ней».

Я думаю над этим. Станция охлаждения. Голову даю на отсечение, что меня там ждет собачий холод. Пройдя ровно сто шагов, я упираюсь в дверь, которую со скрипом открываю, и у меня тут же перехватывает дыхание. Потому что из нее на меня яростно набрасывается ветер. Который треплет одежду, пронизывает до костей и выдавливает из глаз слезы. Передо мной огромный балкон, нависающий над пропастью. Сверху цветное небо Харидвара в полосах фиолетового электрического сияния, между которыми застряли спокойные глаза Штуковины. Слева в грандиозной бетонной стене вращаются циклопических размеров вентиляторы, скрытые за массивными решетками. Речи о том, чтобы разнести тут все к чертям и выковырять Железного Густава из его норы, и быть не может. Чтобы сломать хотя бы один из них, нужно что-то посерьезнее рогатки и светлой головы. Померзнув пару минут и так и не найдя ничего полезного я грустно шлепаю обратно в тепло.

«Там холодно и лед», — докладываю я. — «Слушай! Может, отложим нашу победу до лучших времен? Что-то я уже утомилась воевать. Открой мне Окно, и я подготовлюсь у себя дома получше».

В ответ та принимается кудахтать, что это совершенно неприемлемо и если мы, как давние подруги, решили уморить кретинского Густава, то обязательно должны это сделать. Должны пожертвовать всем, чтобы выжить. Что в переводе на нормальный язык звучит, что пожертвовать всем должна я. И что в случае если сейчас сдамся не видать мне милой Мусорной долины как своих ушей. Штуковина продолжает излагать причины, объясняя какая дрянь — этот Железный бог местных дураков. Скоро это мне наскучивает, и я сую коробочку с сухариком в холщовую сумочку, прерывая разговор. Все и так понятно.

Пожертвовать всем ради победы Штуковины. Конечно же, такой расклад маленькую Беатрикс совершенно не устраивает, и я достаю прекрасное средство для размышлений пузырек смертельного «Убибакта». Сворачиваю ему голову, принимаясь грустно стимулировать планы. Брони у меня нет, из оружия только засохший пучок цветов пройдохи Юсуфа, пара пузырьков жидкости от потливости ног и желание все довести до конца. С таким набором можно только самоубиться. В прямом и переносном смысле.