Осколки мира. Том 2. Рыцарь мечей

Глава 14 Немножко Марио и ГТА

Очутившись в коридоре, мы обнаружили, что точка дислокации основных командных сил изрядно сместилась — вероятно, в сторону диспетчерской службы безопасности. Вокруг оперативника ошивалось сразу несколько роботоподобных парней. Гринев резкими рублеными фразами раздавал им распоряжения. Разобрать слова было трудно, но последнюю часть одной фразы я расслышал достаточно отчетливо: «… нейтрализовать присадками, взять под охрану и подготовить к переправке в центр…»

Присадками, значит?

Такими штуками нейтрализовали измененных.

А значит, Гринев говорил или о схваченных чернорубашечниках, или…

О нас.

Вот только я в упор не видел ни одного арестованного бандита.

Так кого и куда он собрался переправлять?..

Недоброе предчувствие шевельнулось у меня внутри.

Ну, привет. Давненько тебя не было.

— Подожди-ка здесь минутку, — шепнул я Егору.

И на скорости проскользнул мимо окровавленной стойки через выход на лестницу.

Выстрелы здесь все еще звучали, отдаваясь эхом, как в большом колодце. На стенах виднелись отметины и сколы. Камеры в углах были разбиты.

Вот только крови почти нигде не было видно. Так же, как и убитых с ранеными.

Перегнувшись через перила, я глянул вниз.

Бойцы «Дельты» вяло растянулись по пролетам, а снизу доносился торопливый топот ботинок.

Перегнувшись через перила, я увидел сбегавших вниз чернышей. Которых не просто не догнали. А даже и не пытались догнать.

Что за чертовщина здесь происходит?..

Мысленно выругавшись, я рванул назад, и мы поспешили к Женьке.

Влетев в палату, Егор первым делом нашел свою одежду и сунул руку в карман штанов.

— На месте, — облегченно выдохнул он, нащупав припрятанные глаза Минервы. И принялся спешно одеваться.

Я подошел к Зеленой, которая с детской улыбкой на губах мутными глазами смотрела на меня, бормоча какую-то несуразицу.

— Женька! — попытался я привести ее в чувство.

Но это было бесполезно. Она только расплывалась в глупой улыбке и хихикала.

— Как это нейтрализовать? — спросил я Егора, стащив с себя шлем. И бросился к полке с препаратами. — Какой препарат ей укололи?

— Я тебе что, Эйнштейн? Откуда мне знать? Доктор сказала, само пройдет через двадцать четыре часа.

Я не стал его спрашивать, каким таким боком в его потоковом сознании Эйнштейн имеет отношение к медицине. Только пробормотал:

— Двадцать четыре часа, значит…

Пару секунд я тупо смотрел на склянки, слушая усиливающийся стрекот вертолета и пытаясь сообразить, что же делать дальше.

Потом подбежал к окну.

Луч прожектора скользнул по стеклу, ослепив на секунду.

Ругнувшись себе под нос, я присел под подоконник, слушая, как патрульный вертолет, посветив в палату красно-синими огнями, неспешно скользит вдоль здания.

Гул с каждым мгновением становился все тише, и я, наконец, снова мог слушать возню в коридоре, крики кого-то из раненых в операционной неподалеку и резкие команды стальных парней группы Дельта.

Я поднялся и распахнул окно, за которым чернела ночь.

И глянул вниз.

Под окнами следующего этажа располагался металлический карниз. Хороший такой, шириной около полуметра. Типа какой-то технической конструкции или дополнительного отступного пути, по которому в случае ЧП можно добраться до пожарной лестницы.

Правда, никакой лестницы видно не было.

Я напряг соколиное зрение, и, хотя оно скверно работало в сумерках, разглядел на углу очертания небольшого выступа, будто приклеенного к зданию.

Он тянулся вниз, а потом скрывался в темноте.

Неужели внешний лифт? Вот это была бы удача!..

Но какого лешего на стене небоскреба делает внешний лифт, причем с выходом на какой-то карниз, а не внутрь? Это какая-то хитрая система безопасности, или приблуда для служебного пользования и обслуживания настолько высокого здания?

Хотя какая мне разница. Лишь бы работал.

Свежий ночной ветер ворвался в палату. Женька опять что-то забормотала.

— Ты что, совсем псих? — прошипел Егор у меня за спиной.

— Нормально все, — проговорил я, расстегивая поясной ремень и делая его свободней. — Там можно спуститься.

— Куда спуститься, на тот свет? — разозлился Егор. — Слушай, я не прочь слинять отсюда, и оперов я терпеть не могу…

— Они отпустили налетчиков, — перебил я его.

— Чего? — не понял Егор.

— Я говорю, они отпустили налетчиков, а нас хотят сделать такими вот Женьками и куда-то увезти!

— Да с чего ты взял?

— Подслушал и подсмотрел! Еще вопросы есть?

Тот несколько раз выразительно моргнул, переваривая информацию. А потом оттолкнул меня от Женькиной койки.

— Тогда на меня сажай.

— Нет, — резко возразил я.

— Ты недавно чуть не помер, а теперь вместе с никакущей девахой за спиной прыгать собрался? Или на тебя новая мутация накатила под названием «Монгол-самолет»?

— С рюкзаком же прыгал, — возразил я. — И потом, мутация действительно накатила, — ткнул я пальцем в шрам на груди. — Правда, название у нее менее романтичное. Обычная регенерация. А еще я быстрый. Если вдруг соскользнет, я за то время пока ты соображать будешь десять раз ее подхватить успею.

И пока у Егора оттопыривалась челюсть от зависти, я схватил Зеленую, закинул ее руки себе на плечи и принялся запихивать ноги мне под ремень до самых колен. Поставил на предохранитель пистолет с разрывными пулями, который забрал у черныша, и положил в карман.

Нехорошо, конечно. Но что поделать.

— Держись за меня крепко, поняла? — строго сказал я Женьке.

— Агга, — протянула она, крепко обвивая меня руками и ногами. Благо хоть, одета она была в пижаму, а не в безобразие по типу распашонки, как у Егора. — Ты меня хочешь? — огорошила она меня внезапным вопросом, заглядывая в лицо через мое плечо.

— Нет, — категорично ответил я.

— А, ну ладно, — покорно кивнула девушка, надув губы.

Я встал, и Зеленая, положив голову мне на плечо, пробормотала: — Покатай меня. Больш-ш-шая. Черепаха…

— Помалкивай и сиди смирно! — приказным тоном заявил я. Зеленая подняла голову, кивнула и опять уронила ее мне на плечо. — Пошли быстрей! — скомандовал я Егору.

Гул вертолета начал становиться громче. А по коридорам, бойко переговариваясь, засуетились дельтовцы. Похоже, они кого-то искали.

Может быть, нас.

Я взобрался на подоконник и, придерживая Женьку, ловко соскочил вниз. Вжимаясь в черные слепые окна учреждения на этаж ниже и цепляясь пальцами за мелкие уступы для страховки, двинулся по уступу.

Следом за мной, болезненно крякнув, спрыгнул Егор.

Теперь над нами была полоса света от ярко освещенных окон лаборатории, а под нами сияла огнями ночь. И широкая автомобильная дорога, обрамленная оранжевыми фонарями.

Ветер бил в лицо, заставляя щуриться. Я шел осторожно, цепляясь пальцами за неровности на стене.

— Большая черепаха, — шептала Женька у меня за спиной, держась за меня неожиданно крепкой хваткой, будто я действительно был ее панцирем. — Ты такая медленная…

— Заткнись, — прошипел я, чувствуя, как ее горячее дыхание обжигает шею.

Сзади раздался сдавленный стон. Оглянуться было нельзя, но я и так знал — Егор не в восторге от этой затеи.

— Ты еще жив? — бросил я через плечо.

— Пока что, — ответил он сквозь зубы. — Но, если этот карниз обвалится под тяжестью моей нелегкой судьбы иметь дело с таким психом, как ты, мы все отправимся в свободное падение.

— Оптимист, — проворчал я, цепляясь за очередной выступ.

— Тебе-то что? Ты у нас теперь того… Регенерат, — насмешливо фыркнул он, наслаждаясь явным созвучием придуманного им слова с другим, широко известным.

Я тихо ругнулся себе под нос.

Гул вертолета становился все ближе. Нужно было поторопиться доползти к лифту — если, конечно, это вообще был именно он.

Или прыгать в ближайшее темное окно на этаже.

Еще несколько метров — и мы наконец-то очутились на небольшой площадке перед маленьким наружным лифтом.

А вертолет был уже совсем близко. Его прожектор скользнул по стене, и мы втроем вжались в темный угол, затаив дыхание.

И расслабились только когда гул начал стихать.

Я нажал кнопку вызова лифта. Но ничего не произошло.

Мне пришлось надавить на нее раз пять, прежде чем внутри шахты что-то застонало, заскрипело, как очнувшийся от спячки голем. Двери лифта завибрировали.

— А ты вообще уверен, что им пользоваться можно? — с сомнением в голосе спросил Егор.

И в этот момент мы услышали звон стекла. Прогремело несколько выстрелов. Пули царапнули бетон, осыпая мне в волосы мелкую крошку и пыль.

Разбираться, кто стрелял, отступавшие черныши или гвардейцы Дельты, времени не было.

К счастью, в этот момент двери лифта открылись, пахнув на нас тяжелым запахом краски и чего-то еще ремонтного, и мы ввалились внутрь.

И покатились вниз.

Хотя как сказать «покатились». Этот спуск не имел ничего общего с комфортным скольжением того нормального, внутреннего лифта, который совсем недавно доставил нас с верхнего этажа в лабораторию. Кабину трясло, все вокруг адски скрипело — но до нижнего этажа мы добрались на удивление быстро. И живыми.

Наконец, лифт с грохотом остановился. Двери разъехались, и мы вывалились наружу. Женька что-то мурлыкала у меня на горбу, пребывая в удивительном мире своих иллюзий.

— Теперь бежим, — коротко бросил я, ссаживая ее со своей спины. И, схватив за руку, потащил за собой в одну из арок, подсвеченных голубыми лампами и зияющих в теле небоскреба, как порталы в другие миры.

Егор помчался за нами.

Проскочив арку, мы оказались в узком служебном проезде за тыльной стороной здания. Впереди — газон метров десять шириной и дорога, залитая оранжевым светом фонарей.

— Вертолет! — резко сказал Егор, указывая вверх.

Луч прожектора снова скользнул по стенам и по земле, явно выискивая нас.

И мы рванули вперед, пригибаясь. Женька повисла у меня на руке, спотыкаясь на каждом шагу.

Дорога перед нами была полупустынной. На светофоре, выстроившись в ряд, стояли всего четыре машины: два каких-то грузовика с прицепами, разрисованными рекламой, потрепанный жизнью черный кабриолет и низкий спортивный седан ярко-синего цвета с затемненными стеклами.

— К машинам! — прошипел я. — Берем вон ту! — указал я на седан.

Мы подбежали к нему как раз в тот момент, когда загорелся зеленый.

Водитель — девушка в черной кожаной куртке — уже собиралась трогаться, когда я рванул дверцу и втиснулся на переднее сиденье. Егор и Женька ввалились назад.

— Поехали! — прикрикнул я, на всякий случай демонстративно вытаскивая из кармана пистолет.

Девушка повернула ко мне голову.

У нее были темные волосы до плеч, собранные на затылке в небрежный хвост. В одном ухе блестел маленький прозрачный камешек, а в другом висела длинная серебряная серьга, свитая из множества цепочек и тонких колец. На носу — крупные красно-оранжевые очки с оправой, украшенной светящимися неоновыми линиями.

Звякнув браслетами на руке, она приспустила очки, открывая красивое и совсем молодое лицо. И уставилась на меня с таким любопытством, будто я — внезапный и неожиданный баг в идеальном коде ее идеального мира.

Хотя в ней самой тоже было что-то не так. Только я никак не мог понять, что именно.

— Да ладно, — проговорила девушка, не обращая внимания на сигналящий позади нас кабриолет. — И даже пушка есть?..

— У меня есть много чего, кроме терпения, — ответил я. — Гони побыстрее!

И тут она… рассмеялась.

Бросила мне на колени свои очки и со слышимым скрипом вдавила в пол педаль газа.

Двигатель взревел. Машина, взвизгнув резиной, рванула вперед, прижав нас к креслам.

— Говоришь, есть много чего? — с усмешкой сказала девушка, перекрикивая шум машины и зыркнув на меня. — А подгузники имеются? А то у меня тут чехлы дизайнерские!

И выкатила свой седан на обгон прямо перед здоровенной фурой. Фура испуганно загудела. Девчонка ловко вывернула руль, и мы нырнули со встречки обратно аккурат перед квадратной мордой тяжеловоза.

— Ты дура⁈ — проорал Егор, побледнев. — Сбавляй скорость!

— Да вам не угодишь! — крикнула девица, скаля в улыбке белые зубы. — То побыстрее, то помедленнее!

Тут Женька вдруг встрепенулась, распахнула глаза.

— Большая черепаха! — неожиданно внятно выпалила она и отрубилась окончательно.

— Сбавляй скорость и езжай по правилам! — потребовал я.

— Дорожного патруля боишься, наркоконтроля или инфаркта? — засмеялась девчонка, еще сильней прибавляя газу, и фонари за окнами замелькали с такой скоростью, что почти слились в одну линию.

В груди шевельнулся неприятный холодок.

Повезло же мне выбрать машину этой чокнутой. У нее что, совсем башни нет? Чувство самосохранения атрофировано?

— Сбавляй!!! — рявкнул я.

— А то, что, пристрелишь? — расхохоталась девица. — Ну давай, что уж. И на нашей могиле напишут: жили они счастливо, и умерли в один день!

Я медленно выдохнул, чтобы взять себя в руки.

Ты сможешь, Монгол. Только на максимальной скорости. Давай, пошел!

Я рванулся со своего места, ускоряясь до предела.

Теперь мы плавно и неторопливо ехали по шоссе. Егор застыл с разинутым ртом, Женька непонимающим взглядом смотрела в окно. Длинная серьга хвостатой самоубийцы замерла почти в горизонтальном положении и теперь медленно опускалась вниз, подчиняясь земному притяжению.

Я положил пистолет на приборную панель, правой рукой схватился на руль, чтобы он не дернулся куда не надо, левой схватил девчонку и рванул на себя, уложив ее боком между собой и спинкой сиденья. Приподнявшись, высвободил левую ногу и перенёс на сторону водителя, перехватил руль левой рукой, а правой протолкнул небольшую девичью задницу в тугих джинсах как можно дальше на штурманскую половину.

В этот момент наши взгляды встретились.

И тут я понял, что в ней на интуитивном уровне производило впечатление неправильности.

У девушки глаза были разного цвета. Один — янтарный, а другой — серо-голубой.

И, черт возьми, это ей дьявольски шло.

Тут машину начало заносить, и я сосредоточился на управлении.

Секунда, две, три — и время пошло обычным чередом.

Разноглазая, кажется, вскрикнула. Или мне так показалось.

Я плавно тормозил машину до разумной скорости, от греха подальше забрав пистолет в руку.

— Ноги свои убери из-под меня! — прикрикнул я завернутой кренделем девчонке.

Та изумленно вытаращилась на меня своими огромными цветными глазами.

— Ну что, подгузник одолжить не надо? — не удержался я. — А то мало ли, чехлы-то дизайнерские.

Честно говоря, я ожидал от нее какой-то экспрессивной реакции.

Но ее не последовало.

Девушка пробормотала что-то себе под нос, развернула свое гибкое стройное тело, перетащила стройные ноги на свою половину и опустила вниз.

Хрусь.

Наклонившись, она подняла с пола красно-оранжевые очки, на которые только что наступила.

Или, вернее, их останки.

— Ну слава богу, за рулем человек разумный! — выдохнул Егор.

— Не переживай, когда ты эволюционируешь, может быть, тебе тоже перепадет баранку покрутить, — ядовито парировала девчонка, бросив сломанные очки на переднюю панель.

— Монгол, пристрели ты ее бога ради! — взорвался Егор. — А то я сам эту дуру придушу!

— У меня есть встречное предложение, — спокойно сказал я. — Всем успокоиться, добраться до нужного места и благополучно расстаться, чтобы больше никогда не встретиться.

— Да сейчас патрульные за нами в очередь выстроятся, и никуда мы не доберемся!

— За этой машиной — не выстроятся, — хмыкнула разноглазая.

— Откуда такая уверенность? — спросил я.

— Оттуда, — буркнула девушка. — Они же не идиоты, в отличие от некоторых. И прекрасно знают, чья это машина.

— И чья же она? — зыркнул я на девчонку.

— Моя, — хитро сверкнула она глазами.

Я усмехнулся.

Точно чокнутая.

— А ты, значит, Монгол, — задумчиво проговорила девушка.

— Вот это тебе запоминать совсем необязательно, — сказал я, сердито взглянув на Егора в зеркало.

Язык, блин, у него иногда как помело.

— Да без проблем, — отозвалась девушка, с интересом вглядываясь в меня. — Тогда ты в свою очередь можешь не запоминать, что меня зовут Лекса. Так куда путь держим? Прямиком к военной базе?

— Почему к военной базе? — не понял я.

— Ну, эта трасса потому и безлюдная, что больше по ней ехать некуда, кроме как в гости к погонам.

— Нет, к погонам нам не надо, — пробормотал я.

— А куда надо?

— Из города выехать.

— Тогда разворачивай тачку, до перекрестка и на светофоре направо. Или меня пусти за руль, так проще будет.

— Это вряд ли, — покосился я на нее.

Лекса распустила растрепавшийся хвост. Запустила пальцы в густые блестящие волосы, собирая их заново.

— Обиделся? Ну и напрасно, — со вздохом сказала она. — Я в принципе ничего против тебя не имею. Просто за пушку разозлилась. О, извини, у меня звонок. Надо ответить.

И прежде чем я успел возразить, Лекса уже защебетала, уставившись в потолок:

— Привет! Ты потерял меня?.. Нет, я уже давно прилетела, просто встретила тут парочку славных друзей, и мы решили немножко повеселиться. Так что я задержусь… Нет конечно, я не пью за рулем!.. Целую, до завтра!

Она коснулась пальчиком с темно-синим ноготком инфономика, который я не заметил, потому что в отличии от того же Данилевского Лекса носила устройство на виске, под волосами.

Она обернулась ко мне. Улыбнулась.

— Что, напрягся?

— Немножко повеселиться? — озадаченно переспросил я.

— Ну да, — подтвердила она. — Меня же не каждый день пытаются угнать вместе с машиной. Такое пропускать нельзя.

Я фыркнул.

— Ладно, признаю. Это было эпично, — проворчал я, нажимая на тормоз перед перекрестком. — Но, если ты думаешь, что теперь мы с тобой славные друзья, ты сильно ошибаешься.

Лекса рассмеялась, запрокинув голову. Ее смех был звонкий, резкий, но при этом заразительно искренний.

— Ой, да ладно тебе! Хороший же вечер, и знакомство любопытное. Мы вон теперь трое в лодке, не считая неандертальца.

— Монгол, если не хочешь пристрелить, может, хотя бы просто выкинем ее по дороге? — вмешался в разговор с тяжким вздохом Егор.

Лекса неожиданно наклонилась ко мне. От ее волос на меня пахнуло чем-то цветочным, вкусным, маняще-женским.

— Кстати, — проговорила она. — Если тебе правда надо слинять из города, ехать к выездному КПП — так себе идея. Особенно если учесть ваш внешний вид. Вы же как будто только что со съемок зомби-апокалипсиса. Но я знаю один простой путь. Без камер, без регистрации и прочих неудобств, ведущих к трудностям строгого режима от трех до двадцати пяти лет, — улыбнулась девушка.

— Да ладно? — усмехнулся я. — И с чего вдруг ты решила нам его показать?

Лекса фыркнула. Села ровнее. Вытащила из кармана куртки тонкие розовые сигареты и, прикусив одну за длинный фильтр, прикурила.

— Да потому что если я сейчас кроме всего прочего окажусь еще и замешанной в полицейском скандале с химозницей, кровавым измененным сомнительного рода деятельности и дикарем с бородой, то уж лучше и правда пристрели меня, как и советовал твой товарищ, — мрачно заявила она, выдыхая облачко сладкого дыма. — Да куда ты, блин, едешь, там дальше шоссе курируется дронами! Через пять минут твоя рожа будет на всех мониторах дорожной полиции Южного региона Москвы!

— Ты не сказала, что нужно поворачивать! — рассердился я.

— А может, и не нужно, если ты пустишь меня за руль, а сам сядешь назад! — с моей же интонацией возразила девушка. — Что ты вообще паришься, я никак не пойму? С твоими способностями, если я взбрыкну, ты сто раз успеешь меня пристрелить и занять место водителя.

Я вздохнул.

Определенный смысл в ее словах был.

В машине не имелось ни автопилота, ни навигатора. Вообще никакой электроники, даже видеорегистратора. Понятия не имею, где эта девчонка откопала такую версию транспортного средства, когда у некоторых машин теперь вообще есть встроенный интеллект!

Так что я действительно не знал, куда ехать. И не знал, врет ли мне это разноглазое чудовище, или говорит правду.

Нужно было что-то решать.

— Блин, Лекса… — пробормотал я, медленно сбавляя скорость и прижимаясь к обочине.

Посмотрел на ее довольную ухмылку и понял: этот побег еще только начинается.

Надо было все-таки выбрать кабриолет…