Осколки мира. Том 2. Рыцарь мечей

Глава 13 Конфликт интересов

Анна Сергеевна прислушивалась к собственному дыханию, пытаясь унять надвигающийся страх.

Вот и наступил решающий момент.

Еще недавно она ненавидела собственный кабинет, ставший для нее тюрьмой. А теперь была бы рада продлить свое пребывание здесь, в этом кресле, еще хотя бы на пару дней.

Но это было невозможно.

«Нейротик» еще утром прислал запрос на явку для завершения процедуры. А значит до полуночи нужно приехать в репликационный центр.

Потому что завтра, в шесть утра начнется самое страшное…

Впереди ее ожидали минимум трое суток под наркозом. А потом — первые беспомощные месяцы в новом теле, которое хоть и было молодым и крепким, однако не обладало ни одной из тех способностей, которые давали женщине ощущение силы и защищенности.

Увы, мутационные трансформации принадлежали именно этому медленно умирающему мешку с костями и кровью, который Анне предстояло покинуть. Никаких искусственных способов восстановить прежний набор способностей не существовало. Только непосредственное погружение в рифты.

На месте сына она бы нанесла удар именно сейчас. Или в «Нейротике», или чуть позже, по возвращению домой.

В том, что у него имеется такое желание, Анна Сергеевна больше не сомневалась.

Он начал действовать еще год назад, когда отправил старшего внука управлять их представительством в Шанхае. А теперь, дождавшись удобного момента, избавился от младшего.

Осталось только организовать трагическую гибель матери, подобрать упавшую с ее головы корону и вступить в права абсолютного владения корпорацией.

Анна медленно выдохнула, пытаясь победить усиливающиеся предвестники панической атаки.

— Госпожа, к вам гости! — раздался в кабинете звонкий и жизнерадостный голос чернокожей помощницы Риты.

— Какие еще гости, дура, — пробормотала Анна, с трудом открывая глаза.

И тут она вспомнила, о каких гостях идет речь. К ней же должен был прийти Георгий Мазуров с новыми телохранителями!

— Принеси мне плед! — крикнула женщина, безуспешно пытаясь приподняться в своем кресле.

Ей почему-то совсем не хотелось показываться перед обладателем того приятного баритона вот так, в этом старом и тощем теле, бесстыдно выглядывающем из-под пижамы.

Но поздно — эта глупая девица уже впускала в кабинет одного за другим пятерых мужчин, высоких и крепких.

Анна Сергеевна потянулась к лежавшему рядом на стуле мягкому пледу, но дотянуться так и не смогла.

«Ну и черт с ним», — с досадой подумала она.

Откуда вообще взялось это желание прикрыться перед наемными работниками? Еще совсем недавно ее не особо заботило, что подумают окружающие.

Молодое тело диктует условия?

И в этот момент Анна встретилась взглядом с темными проницательными глазами менталиста Мазурова.

— Рита, помогите, пожалуйста, госпоже воспользоваться пледом, — сказал он вдруг помощнице, жестом приказывая своим спутникам остановиться в дверях. — Мне кажется, здесь прохладно.

Девица всплеснула руками. Потрясая своим сдобным телом, поспешила к Анне Сергеевне и прикрыла ее до самых плеч.

И только после этого визитеры приблизились к креслу.

— Поднимите-ка спинку моего кресла, я вас не вижу, — требовательно заявила Анна.

Самый худощавый и молодой из всей компании молодой человек с пучком цветных косичек на голове вместо приличной прически потянулся было к механизму на кресле, но тяжелый взгляд Мазурова остановил его.

— Сейчас мы все поправим, — с легкой улыбкой сказал Георгий, и, обернувшись, крикнул: — Рита! Будьте любезны, настройте кресло госпожи.

Селиверстова поджала губы.

Посыл был ясен. Хотя Мазуров согласился поработать начальником ее личной охраны, становиться старшим среди лакеев он не собирался.

Вот только это пугало с сине-сиреневым макраме вместо волос даже на роль лакея не смог бы претендовать в ее доме. И где только Георгий его откопал?

Впрочем, остальные были ненамного лучше.

Анна Сергеевна обвела внимательным холодным взглядом выстроившихся перед ней четверых претендентов, отобранных менталистом.

Рядом с пугалом возвышался парень с короткой стрижкой и черно-белыми татуировками, вылезавшими из рукавов его костюма по внешним сторонам ладоней и поднимавшимися из ворота расстегнутой рубашки до самого лица. Следом стоял несколько грузный мужчина лет сорока, в адаптивных вирт-очках и с протезами вместо обеих ног. Шеренгу замыкал хмурый азиат в очень просторном спортивном костюме с латексными вставками.

— Игорь, Артем, Тимофей и Чо, — представил всех по порядку Георгий.

— И Чо, — со вздохом повторила Анна. — Они выглядят, как делегация от субкультур, — не скрывая своего разочарования, протянула женщина.

— На самом деле примерно так оно и есть, — ответил Мазуров.

— И каким же образом этот субкультурный квартет должен защитить меня от человека, который имеет доступ к лучшим киллерам, хакерам, системам слежения и прочим бонусам технического и биологического прогресса? — спросила она.

Георгий улыбнулся. Судя по всему, он был готов к такому вопросу.

— Давайте я еще раз, но уже более развернуто, представлю ваших новых защитников. Игорь Север, — кивнул он в сторону молодого паренька с пестрым узлом на голове. — Он же — Тихий Убийца. В восемнадцать лет поступил в отряд быстрого реагирования Бета, спустя год переведен в спецподразделение «Ястреб». Основные мутации — соколиное зрение, совиный взгляд, импульсное ускорение и снайперский выстрел. За пять лет службы уничтожил более двухсот пятидесяти назначенных целей. Два года назад уволился, принял новый даосизм и поступил в монастырь Святого Пути в Новом Свете.

По мере того, как он говорил, лицо Анны менялось. Она уже с интересом рассматривала юношу, который тем временем молчал, скромно опустив глаза.

— Но разве монахи даосцев общаются с внешним миром? — удивленно спросила она. — К тому же, насколько я знаю, убийство идет вразрез с их мировоззрением.

— Но я пришел не убивать, а защищать, — мягко возразил Игорь. — Защита слабых — это святой долг.

Анна перевела вопросительный взгляд на Мазурова.

— Монастырь остро нуждается в ремонте и регулярном финансировании благотворительной больницы для обитателей диких земель и пустошей, — пояснил он. — Настоятель рассчитывает на вашу поддержку.

— А-а, теперь понятно, — кивнула Анна Сергеевна. И с усмешкой покосилась на Севера. — Мне его сдали в аренду. Причем на довольно нескромных условиях. Надеюсь, он этого действительно стоит.

— Даже не сомневайтесь, — уверил ее Мазуров. — Следующий претендент — Артем Вершинин, младший сын Алексея Вершинина, основателя Нейротика.

— Тот самый скандал с Белой Короной?.. — удивленно переспросила Анна.

— Все верно. Официально он потерял контроль вследствие конфликта мутаций и был отправлен в третий изоляционный стационар специального профиля. Но на самом деле причины были сугубо коммерческого плана и касались смены руководства в Нейротике и последующего слияния с Короной. Энвайрометалист, семьдесят третий уровень навыка «стальная ладонь», пятьдесят второй уровень «невидимого щита». После нейтрализации введенных присадок этот парень может разрезать пятнадцатисантиметровую броню одним прикосновением и создавать невидимое пуленепробиваемое поле радиусом порядка двух метров. Я обещал ему свободу и ваше покровительство. Взамен он готов стать вашим преданным телохранителем. В сущности, эта сделка почти полностью повторяет наш с вами договор. С той лишь разницей, что меня не держали привязанным к койке, а лишь накачивали подавляющими сыворотками и присадками.

Анна перевела взгляд с Вершинина на Георгия Мазурова. И уставилась на него так, будто видела в первый раз.

С виду — ничем особо не примечательный человек. Спортивное телосложение, обыкновенное лицо. Очень высокий лоб, небольшие темные глаза, крупный нос, тонкие нервные губы.

И только сейчас она в полной мере осознала, насколько он действительно опасен.

Человек, от которого без соответствующих мутаций или специального защитного фона невозможно утаить секреты — страшный человек.

— На самом деле так оно и есть, — спокойно ответил на ее мысли Мазуров. — Но не для вас. Поверьте, я умею быть благодарным.

Анна Сергеевна вздохнула.

Если бы не чрезвычайные обстоятельства, она бы поостереглась держать рядом с собой менталиста. Но выбора не было…

Георгий наклонился к ней — так, чтобы женщина без труда могла видеть его глаза.

— Не сомневайтесь в своем выборе, — сказал он ей. — Вы не пожалеете о нем.

— Надеюсь, — вздохнула Анна. — Ну а двое оставшихся? Чо и… как там…

— Тимофей, — мягко подсказал Мазуров. — Этих парней я нанял в «Высшей лиге», как вы и хотели с самого начала. Бывшие проходчики.

— Вы хотели сказать, аналитики?..

— Нет. Это реальные бойцы старой школы, дважды прошедшие репликацию. Их позывные — Железный Шторм и Гора. Работать будут аккуратно, спокойно и честно, за соответствующее их навыкам вознаграждение. Итак, что скажете?

Анна вздохнула.

— Хорошо. Пусть будет так.

— Кого оставляем?

— Всех.

— Вот и замечательно, — он сделал жест рукой, и парни, кивнув, вышли из комнаты. — У меня есть новости касательно вашего дела. Если это уместно, готов рассказать прямо сейчас. Или же отложить на потом, если пожелаете.

Женщина невесело усмехнулась.

— Сколько у нас осталось времени до отправки в Нейротик?

— Еще больше двух часов.

— Тогда присаживайтесь и рассказывайте неспешно. Я буду рада занять свои мысли чем-нибудь кроме предстоящего беспамятства на несколько дней. Только пообещайте не читать мои мысли — там сейчас такой неприглядный хаос, что даже перед собой неловко. «Белый шум», к сожалению, я сейчас использовать не могу из-за адаптивной машины.

— Я понимаю и обещаю, — улыбнулся Мазуров. Он устроился поудобней на стуле рядом с Анной Сергеевной, подключил свой инфономик к большому монитору на столе и начал свой рассказ:

— По вашей просьбе я проанализировал активность вашего сына в последние дни. И установил, что накануне исчезновения Никиты он дважды встречался с Авериным в гольф-клубе. Что полностью подтверждает вашу версию касательно его участия в этом инциденте. Я попытался воспользоваться случаем и войти с ним в контакт на вчерашней пресс-конференции, однако мне не удалось этого сделать, поскольку он использовал защитный электромагнитный фон.

Анна нахмурилась:

— Понятно. Ищейки уже донесли.

— Да.

— Есть еще одна странность, на которую я бы хотел обратить ваше внимание, — тут на мониторе появился снимок грязной улицы и бредущих вдоль нее людей совершенно дикого облика. — Это мне прислали из ТЦ. Видите вон ту машину? Сейчас покажу поближе.

Кадр изменился, и теперь Анна явственно увидела автомобиль, опущенное стекло и светловолосого мужчину на заднем сиденье. Рядом с машиной стояла молодая брюнетка с короткой стрижкой.

— Подождите-ка… Это, кажется, молодой Данилевский?

— Совершенно верно, Ян Данилевский собственной персоной, — подтвердил Мазуров. — Глава Московского отделения ЦИР.

— Бедная его мать. Мальчик никак не хочется взяться за голову и в конце концов вступить в права наследования своей доли в корпорации.

— Вероятно, потому что намерен построить свою собственную, — задумчиво проговорил Мазуров.

— Что вы имеете в виду?

— На самом деле у него… очень неплохо получается развивать свою организацию. Я хотел спросить: ваш НейроТех является официальным спонсором ЦИР? Или нет?

— Нет, разумеется. Пару лет назад он, помнится, присылал мне свою визитку с предложением обсудить возможность сотрудничества, — скривила губы Анна.

— И что вы ответили? — живо отреагировал Георгий.

— Что состояние моего здоровья не позволяет мне растрачивать его попусту на беседы с очередным просителем, жаждущим благотворительной помощи от НейроТех, — фыркнула женщина. — Разумеется, в более мягких и обтекаемых выражениях.

— Напрасно, — отозвался Мазуров, листая кадры видеонаблюдения. Анна расслабленно их разглядывала. — В данный момент ЦИР сотрудничает с такими гигантами, как Биосад, ГеймМастер, КиберНет. Это, не считая нескольких госзаказов. И он всерьез интересовался, что же мы делаем в пустоши. Обратите внимание на эту женщину…

— Стойте! — воскликнула вдруг она, вцепившись слабыми руками в подлокотники кресла. — Вернитесь назад!

Мазуров вопросительно обернулся на Анну.

Вернул предыдущий кадр.

— Еще назад! — нетерпеливо потребовала женщина.

— Как скажете, — все еще недоумевая, Георгий перелистнул картинку.

— Левый верхний угол, увеличьте!..

Анна впилась глазами в изображение двух мужчин, идущих по дороге.

Эти плечи. Поворот головы. Этот профиль!

— Не может быть… — шепотом проговорила она. — У вас нет других снимков? Этот же человек, но с других ракурсов?

— Бородатый? — уточнил Мазуров, который или в самом деле не пытался подслушать ее мысли, или очень талантливо изображал неинформированность.

— Нет, второй!

— Любопытно, что вы спросили про него, — задумчиво проговорил Георгий. — Потому что… — он сделал в воздухе несколько движений рукой, словно перелистывая невидимые страницы, пока на мониторе не появилась еще одна фотография.

На ней был Данилевский. И тот самый молодой мужчина. В какой-то драной куртке на голое тело. Небритый. С ранней морщинкой промеж бровей.

Похоже, они разговаривали…

Анна смотрела на снимок, а перед глазами кружились совершенно другие кадры.

Из прошлого. Когда она не просто носила молодое тело, а была по-настоящему молода.

Ночной клуб. Анна в коротком платье и красных туфлях на высоком каблуке. Гул голосов, приглушенный битом, липкий от пота воздух, мерцание неоновых голограмм, дробящее толпу на кусочки. Она сидела за стойкой, обхватив бокал длинными пальцами, и разглядывала свежую татуировку на щиколотке — четырехлистный клевер. Чернильные листья слегка поблескивали под неоновым светом, будто мокрые от дождя. Символ невероятной удачи, благодаря которой она выжила, хотя должна была умереть.

— Красивая тату, — услышала Анна за спиной.

Она обернулась.

И наткнулась на взгляд — острый, как нож, и при этом лениво-насмешливый, будто он уже знал, чем закончится этот разговор.

Брови вразлет, будто нарисованные углем. Глаза — зеленые, как летний залив, когда солнце пробивается сквозь толщу воды и освещает песчаное дно. Под густыми ресницами, такими темными и длинными, что казалось — они отбрасывают тень на скулы.

«Несправедливо», — мелькнуло тогда у Анны в голове.

Ей всегда было интересно, зачем природа дает мальчишкам такие ресницы, какие девчонки могут только нарастить в дорогом салоне.

Сколько лет ему было? Двадцать? Или, может быть, даже меньше?

— Так вы знаете этого человека? — вывел Анну из забытья вопрос Мазурова.

— Я не уверена, — медленно ответила она. — Но он очень похож… Знаете что? Соберите информацию об этом молодом человеке. И устройте мне встречу с Данилевским-младшим. Недели через две. Нет, лучше через три.

— По какому вопросу? — коротко осведомился Мазуров.

— Вступление НейроТех в число акционеров ЦИРа, разумеется, — заявила Анна. — Мне внезапно стали интересны перспективы его развития. И давайте уже собираться в Нейротик, я устала ждать.

Наблюдая за суетой, творящейся в коридоре расстрелянной лаборатории, я снова и снова задавался вопросом, а где же наш Георгич. Мне казалось, он должен прямо сейчас в передних рядах командовать парадом, раздавая указания направо и налево. Или к моменту нападения старик уже успел покинуть лабораторию?

Правда, тогда возникал вопрос, кто же отправил к Виктору Ильичу гонца, предложившего мне свалить подальше с образцами в зубах.

Оперативник, представившийся Кириллом Гриневым, действовал быстро и решительно. Первым делом он запросил у службы безопасности видео с камер наблюдения. Старший сменой возразил, что это конфиденциальная информация.

— Вы что-то путаете, — холодно заявил Гринев, уставившись немигающим взглядом на СБшника. — Видите ли, я не представитель какой-то там конкурирующей компании, и не ваш акционер. А являюсь представителем такой непопулярной в наше время структуры, как государственные органы правопорядка. Таким образом вынужден вас огорчить — на меня не распространяются ваши правила. Вы дадите мне всю информацию, которая потребуется, или я просто арестую помещение и всех, кто находится внутри.

Начальник службы безопасности скривился от раздражения.

— В любом случае сначала мне нужно связаться с господином Данилевским.

Гринев кивнул.

— А вот это разумно. Связывайтесь, я не возражаю. И заодно передайте, что мне нужно будет встретиться с ним лично и побеседовать о случившемся. Всем остальным не расходиться, оставайтесь, пожалуйста, на своих местах!..

Пока они препирались, я наблюдал, с какой неторопливой брезгливостью осматривают врачи тех нападавших, которых я оставил в живых.

— Давайте помогу! — с лицом доброго самаритянина поспешил я к ним.

Меня никто не остановил. По пути я заметил девчонку-медсестру, которую встретил в коридоре во время нападения.

На ее хорошеньком личике застыло выражение животного ужаса. И смотрела она вовсе не на скотов в черной форме, распластанных по полу.

А на мои окровавленные руки.

Готов поспорить — она уже не помнила про ту пулю, что пробила стекло, хотя должна была прошить ее саму промеж лопаток.

Зато все остальное вряд ли забудет.

Я усмехнулся. Ну вот и накрылась медным тазом идея напроситься к ней на завтрак по окончании смены.

Вот ведь закон подлости.

Все хотят мира и безопасности, но никому не хочется признавать, что и то, и другое не падает с неба на золотоволосых рыцарей в белых плащах. Все это вырывается у врагов из разинутых глоток. По живому, в поту, в крови и говне.

В кино такое не показывают.

Я помог лаборантам подхватить парня с раздробленной коленкой на каталку и, обернувшись, прошипел Егору:

— Давай за мной!

Скрывшись за углом, я оттолкнул медиков и вместе с Егором укатил раненого подальше от холла и завернул в ближайший кабинет.

Стащил с его головы шлем, чтобы лучше видеть реакцию. И сунул руку ему прямо в рану, поглубже промеж разорванных мышечных волокон.

Парень заорал, и мне пришлось зажать ему рот второй рукой, чтобы вопль не казался слишком уж душераздирающим.

Наклонившись к нему, я тихо спросил:

— Хочешь, чтобы боль прекратилась?

Ответом был жалобный вой из-под моей ладони.

— Я сделаю тебе укол морфина, — пообещал я, ослабляя хватку внутри его колена. — Как только ты скажешь, кто вас прислал.

Парень что-то невнятно промямлил, и мне пришлось еще раз поприжать его, чтобы окончательно убедить стать поразговорчивей.

Тут дверь в кабинет распахнулась, и к нам вбежала та самая дама, которой в самом начале поручили здоровье моих подопечных.

— Что вы здесь творите⁈ — в негодовании воскликнула она.

Егор встал между нами.

— Доктор, вам лучше в это не вмешиваться, — почти ласково проговорил он.

— Я врач, и не вам решать, во что я должна вмешиваться, а во что — нет! — возмущенно воскликнула женщина.

Вслушиваться в их спор у меня не было времени.

Поэтому я опять наклонился к бойцу и негромко сказал:

— Что бы там вам не обещали за предательство, оно будет когда-нибудь потом. Если вообще будет. А больно тебе прямо сейчас. Ну так что? Пустить к тебе доктора, или пересчитать осколки в суставе?

— Я скажу… — дрожащим сбивчивым шепотом пробормотал парень. — Я скажу… Не надо… Не надо больше…

— Хороший выбор, — сказал я, отпуская его ногу. — Ну так что?

Я наклонился к его лицу, чтобы никто лишний не услышал то, что он мне скажет.

— К-ххх… Бе… Би… — стуча челюстью от шока, попытался проговорить раненый.

— Биосад? — тихо переспросил я.

— К-корона, — просипел вдруг неожиданно парень. — Б-белая… Корона…

Я удивленно уставился на черныша.

«Белая Корона»?..

Вот это, прямо скажем, было неожиданно.

Я отпустил раненого и отступил от каталки.

— Пусти к нему доктора, — сказал я Егору, и тот посторонился, пропуская даму.

— Что он сказал? — с живым интересом спросил он у меня.

— Потом расскажу, — ответил я. — В какой комнате сейчас Женька?

— Идем покажу, — отозвался Егор, и мы поспешили прочь из кабинета. — А зачем она тебе сейчас?..

— Затем, что надо сваливать, пока этот поборник закона не посадил нас давать показания.