Путь Стратега 6. РеалРТС (СИ)

Глава 24

Яркий спектакль

Небо без облаков, яркое солнце, едва ощутимый ветер. Погода благоприятствовала обеим сторонам. Пора было расставлять войска перед боем и начинать. Настало время первого сражения Турнира стратегов.

В моем распоряжении была верхняя часть карты. Там находились два небольших лесных массива, между которыми я собирался выстроить войска. Защищать фланги естественными преградам — правильная идея. Хотя учитывая, что противостоять нам будет стрелковая армия, едва ли стоит ожидать лихих обходов с целью нанести сокрушительный удар. Это сражение будет нестандартным.

Учитывая не самый высокий уровень подготовки значительной части своей армии, я не собирался проводить каких-то строевых экспериментов. Пехотный центр, кавалерия на флангах, застрельщики в свободном порядке перед общей формацией. Классика.

Самый центр займут наиболее проверенные легионеры из гвардии. По обеим сторонам пехотного строя гоплиты, а остальное пространство и тылы забьем наемными копейщиками. С одного фланга будет лучная кавалерия, с другого ударная, чуть прикрытая лесом.

Построение прошло быстро и без проблем. Хотя ряды наемных копейщиков вызывали у меня брезгливо-гневное чувство: «А вот у нас в легионе строятся ровнее». Но я понимал, что во-первых, у этих людей не такая хорошая строевая подготовка. Во-вторых, они не проходили долгое слаживание между собой.

Что интересно Кохоразона построил своих людей как можно ближе к моим. Поначалу мне это показалось странным. У него же стрелковая армия. Зачем начинать бой так близко? Но затем я понял его замысле. Кохоразона построил войска примерно на расстоянии выстрела стационарных арбалетов плюс метров пятьдесят сверху. Эти пятьдесят метров ему нужны, чтобы войска успели подготовиться к стрельбе пока мы подходим. А свободное пространство сзади необходимо Кохоразона для отступления.

Он будет, что называется, кайтить. Стрелять и отходить, не давая нам вступить в ближний бой. Стратегия народа Амаргета действительно напоминает охоту на крупного зверя. Закидывай копьями издалека и не попадайся в когти.

Враги использовали довольно свободный, разреженный строй. Даже те, кто находился в линиях имели между собой большие зазоры. Плотно плечом к плечу никто практически не стоял.

Центром вражеского построения были стационарные арбалеты, за которыми в две линии стояли царские лучники. Левый фланг составляли пешие хваран и наемные силлакские лучники. Правый занимали элитные застрельщики: воины-гепарды и цестинские пельтасты. Основную же часть стрелковой пехоты и немногочисленных копейщиков Кохоразона не стал выстраивать в линии. Они находились в свободном порядке. Застрельщики с дротиками, нестроевые лучники, пращники и немного копейщиков ополченцев. Все эти типы войск смешаны между собой. Странный подход.

Суть разделения армии на типы войск в том, что каждый выполняет свою задачу. У разных подразделений есть присущие им сильные и слабые стороны. Но похоже, что Кохоразона смотрел на войну иначе. Другие традиции.

Самых бесполезных воинов своей армии — копейщиков-ополченцев Кохоразона превратил в передвижные щиты плюс тележки с боеприпасами. Вроде бы по правилам каждый воин берет лишь свое оружие на бой. Но Кохоразона немного обманул систему. Некоторые его пращники и лучники взяли дополнительный боезапас. Больше, чем могли нормально нести. Они затем передали его ополченцам. В итоге те играли роль мулов, к которым будут подбегать для пополнения боезапаса.

«Нам нужно добраться до врага и сокрушить его!» — объявил я через командный голос. — «В ближнем бою у противника нет ни шанса. Выдержите его обстрел, прорвитесь и разметайте вражеских стрелков!»

Гвардия, цестинцы и часть сэйфов ответили боевыми кличами. Остальные такого энтузиазма не разделяли, но к бою были готовы.

Пора.

Лезть на вражеских стрелков занятие неприятное, но выбора у нас нет. Разве что можно полностью укрыться в лесу и… И что дальше? Перевести бой в разрозненные стычки. Не уверен, что в них у нас будет большое преимущество. В моей армии есть хорошие бойцы, но и у противника имеются те же хваран. Помню как один из них прикончил Екила удачным выстрелом.

Нет уж. Будем сражаться строй на строй.

Вперед!

И наша формация начала медленный марш, потихоньку ускоряясь. Колебалась и сбивалась с темпа наемная пехота. Это ничего. Наши враги еще менее приспособлены к строевому ближнему бою. Главное до них добраться.

Шли мы напрямик, без каких либо особо сложных маневров.

Южное солнце словно киношные софиты подсвечивало всех воинов и их снаряжение. Я понял, что это, наверное, самая эстетически красивая моя битва. Не жестокая резня на Севере, не пылающий Сейд-Нирам, затянутый черным дымом, не пыльные степи и не мрачные руины Канртега, а нечто совершенно иное. Меньше накал, ярче цвета, все воины не с похода, а только недавно из лагерей. Даже линотораксы у гоплитов ослепительно белые. В армиях люди практически всех рас и расцветок. Разные культуры. Разные традиции ведения войны. Есть и закованные в броню легионеры, и легкая кавалерия лучников, и темнокожие воины в шкурах гепардов, накинутых на плечи.

Ляпота.

Красивый спектакль, а не бойня. Даже не верится, что очень скоро все это будет замарано грязью, кровью и зеленым соком трав. Растения здесь были чуть выше колена. Ходить сильно не мешали и добавляли происходящему эпичности. Не золотые поля как в приснопамятном Гладиаторе, но тоже смотрелись неплохо. Особенно, когда это зеленое море с вкраплениями цветов колебалось под ногами маршерующих воинов.

И вот спокойным маршем мы преодолели полсотни метров. Дальше пространство наполнялось опасностью. В моих воинов уже целились самые дальнобойные средства поражения. Прежде всего арбалеты.

«Шире шаг, равнее строй!» — командовал я — «Не бойтесь ран. Всем окажем помощь. Всех вознаградим. Только вперед и к победе!»

Люди ускорили шаг. Сильнее колебались неровные ряды наемников. А тем временем первые болты сорвались в полет. С гулким, вибрирующим звуком впивались они в щиты моей гвардии. Первыми шли самые бронированные антесигнаны или легионеры с хорошими скутумами. Им вражеские болты не нанесли урона. Но как только несколько снарядов полетели по нашим лёгким застрельщикам — первая кровь пролилась. Красивый спектакль показал свои неприглядные стороны.

Я чуть притормозил нашу кавалерию. Пусть лучше прикрывает фланги с тыла, чем попадет под обстрел. А если придется резко сократить дистанцию, то всадники с этим справятся. Им нет смысла медленно плестись под вражеским огнем.

У меня в голове возникла забавная мысль, что чисто конная армия шаддинцев или кочевников разметала бы этих стрелков за минут пятнадцать. Тяжелая кавалерия выдержала бы недолгий обстрел, а затем вытоптала бы свободные формации Кохоразона. А нам придется повозиться. Придется потерпеть.

Ближе, ещё чуть ближе…

Все больше разных орудий убийства включалось в игру с каждой минутой. Пращи, затем луки. Однако надо заметить, что Кохоразона явно приказал экономить стрелы. Особенно скупы на огонь первое время были хваран и царские лучники. А вот застрельщики и пращники работали вовсю. Сначала камни и стрелы, а затем и дротики летели по нашему строю. Кохоразона старался сосредоточить огонь на копейщиках.

«Держитесь!» — призывал я, замечая как начинает таять мораль у сулимских наемников.

Также сильно страдали наши легкие застрельщики и пращники. Их было меньше, а вражеские арбалеты поражали их на любой дистанции. Затем стало еще хуже. Кохоразона приказал лучникам дать пару залпов по нашим легким застрельщикам. Буквально за минуту ситуация у них стала критической. Раненые и паникующие люди метались перед нашим строем. Уже не отстреливались, но старались спасти себя, мешая наступающей пехоте. Застрельщиков обычно размещали перед строем. Но тут это было ошибкой. Я приказал им бежать на фланги. Спасаться там.

Сулимская легкая пехота застрельщиков — 480 было изначально и осталось около 290 паникующих бойцов, а остальные были ранены или бежали.

Сулимское ополчение пращников — 240 было изначально и осталось около 130.

Не имея щитов пращники особенно страдали от обстрела.

А главным поражающим элементом был страх. Паника, распространялась как пожар среди не самых отважных смертных.

Печально.

Хотя с другой стороны так они принесли какую-то пользу. Приняли на себя часть первого удара, позволив пехоте подобраться ближе. Если бы стояли с самого начала в тылу, то все снаряды достались бы копейщикам.

Пращники и застрельщики разбегались. Некоторые, самые резвые из них уже успели уйти подальше от сражения. К ним тут же поспешили несколько крылатых существ, верхом на которых летели адепты. Будут раненых забирать. Скорая магическая помощь.

А что же делать дальше? Задача не изменилась. Нам необходимо выйти на дистанцию рукопашной схватки. До вражеских формаций осталось не больше сотни метров. Чуть чуть поднажать и…

Грянули залпы.

Элитные лучники как пешие, так и конные открыли массированный огонь. Тысячи стрел взмывали волна за волной, накрывая наши ряды. Противник бил не по гвардии или гоплитам. Те стояли крепко прикрывшись щитами. Круглые тяжелые гоплоны, прикрывающие от подборка до колен. Более тонкие, но большие по площади скутумы, которые при правильном использовании могли защитить от всего, кроме снарядов самых мощных скорпионов. Но сулимские копейщики уступали настоящей тяжелой пехоте и по снаряжению, и по духу. Слитные залпы лучников мгновенно просадили мораль. Десятки раненых паниковали, стонали и пытались вырваться из строя назад, чтобы убежать и получить помощь.

Проклятье!

Сейчас могло произойти непоправимое. Если наша армия потеряет больше половины состава, то какой бы стойкой не оказалась гвардия — победа будет недостижима. Врагу даже не придётся нас добивать. Достаточно рассредоточиться, потянуть время и победить по очкам.

Надо было срочно что-то менять. Но что?

Стрелы сыпались залп за залпом. Множились раны и смерть уже гуляла по рядам.

Я замедлил время. Использовал мгновение тишины, чтобы немного сориентироваться в происходящем. Черт! Основная часть моей пехоты сейчас дрогнет. Не дойдут они до врага, а если дойдут, то в совершенно небоеспособном состоянии.

Обстрел, пехота, построение…

Мой разум отчаянно шерстил ассоциации, пока в несколько раз замедленном времени кричали и корчились раненые.

Думай, думай, думай!

Идея пришла не сразу, но сколько-то замедленного времени у меня оставалось. Не могут наступать? Пусть отходят назад. Пусть перестраиваются и прячутся за теми, кто держит удар. Колонны! Надо из развернутой фаланги перестроиться в три колонны. Головой каждой станут самые живучие и бронированные подразделения. Гвардия или гоплиты. Промежутки в колоннах мы прикроем кавалерией.

Вроде бы в эпоху наполеоновских войн пехота для штыковой атаки строилась как раз колоннами. Это позволяло избежать слишком сильных потерь от обстрела.

И я начал отдавать мысленные команды, пользуясь замедленным временем. Надо было разделить копейщиков на три колонны. Отвести сильно пострадавшие подразделения в самый тыл. Тяжелораненых оставить магам. А те кто ещё в строю должны приготовиться к новой атаке.

Мы чуть откатились назад. Враг приободрился.

С его позиций сорвалась вперед конница, желая довершить разгром. Они планировали ударить, а может просто массированно обстрелять в упор начавших перестроение копейщиков. Однако у меня было чем это парировать.

Отряд цестинских пельтастов отошел в сторону леса, чтобы оттуда под прикрытием деревьев забрасывать наступающую кавалерию врага дротиками. А главным ответом была наша собственная конница. Пусть она уступала вражеской по численности, но там имелись копейщики, хорошо пригодные к ближнему бою. У врага в ближнем бою что-то могли всадники хваран, однако они прежде всего были конными лучниками. В качестве дополнительного оружия у них были мечи или в лучшем случае короткие копья.

Другим неожиданным неприятным сюрпризом для врага оказалось наличие у моей гвардии дротиков. Точнее, конечно, они видели, что метательные снаряды у легионеров и превенторов есть. Сюрпризом скорее оказалась та эффективность, с которой они их применяют.

Две формации вражеской кавалерии отправились в атаку, настреливая по колеблющимся копейщикам желая добить их психологически. Однако сами вражеские всадники тут же получили залпы дротиков. Плюс в их сторону пошла наша кавалерия. Полетели стрелы от двух сотен сэйфских конных лучников.

Кохоразона начал отводить кавалерию обратно. Охотник решил, будто зверь еще слишком опасен, чтобы подойти и добить.

По итогам где-то пять вражеских лошадей получили серьезные ранения и были негодны продолжать бой. Плюс несколько десятков раненых всадников.

Хорошо, но мало.

Пока шли кавалерийские маневры нам удалось кое-как перестроить пехоту. Благо колонна это не самая сложная формация.

«Щиты над головой. Кладем один на другой краями». — раздавал я рекомендации. — «Те кто спереди защитят вас от обстрела. Идите за ними. Идите вперед и не отставайте!»

И началось новое наступление.

Теперь оно уже пошло веселее. Бронированные отряды первых рядов неплохо держали обстрел, который был уже не таким плотным. Снаряды у противника начали потихоньку заканчиваться. Прежде всего это касалось стрел. Когда лучники стреляют быстро, это, конечно, хорошо но есть нюанс. В запасе у противника еще оставались дротики и камни.

«Вперед, вперед, быстрее!»

И колонны двигались, набирая ход. Наступать в таком порядке оказалось проще чем линией. Плохо подготовленным людям легче держаться за кем-то, чем ориентироваться на соседей и пытаться сохранить линейный строй. Многие сулицмы чуть ли не легли на товарища спереди. Пригнули голову, прикрылись щитом, заняли низкую стойку как регбисты перед атакой.

Теперь мы продвигались быстро. Кохоразона снова отдал приказ палить из всех «стволов». Остатки стрел, болты арбалетов, камни и дротики летели вперед. Щиты многих легионеров были уже практически непригодны для ближнего боя. Они бросят их, когда перейдут в непосредственное столкновение. Но пока воины еще прикрывались этими истыканными ошметками когда-то блистательных скутумов. Это давало хоть какую-то дополнительную защиту от стрел.

Спектакль у нас получается красивый, яркий, но сука реквизит не бережем.

«Вперед, вперед, отъявленных трусов я покараю лично!»

Град снарядов не смог быстро сломить нас, а мы уже значительно приблизились к врагу. Кохоразона дал приказ отступать. Не бежать, а отходить, продолжая стрельбу. Линии лучников нарушились. Они тоже переходили в свободный строй, чтобы не встретить наш удар.

Формации вражеских застрельщиков колебались, сжимались и растягивались, словно косяки мелкой рыбешки, преследуемой хищником. Но при этом продолжали огрызаться. Надо отдать Кохоразона должное. Он очень хорошо чувствовал дистанцию. Понимал, когда его стрелки еще могли сделать бросок-другой, а когда нужно было отступать.

Причем его отряды отходили не все в одном направлении. Нет. Они как бы размыкали свое полукольцо. Заманивали нас, избегая прямого столкновения. Кохоразона не требовал от своих бойцов подвига или превозмогания. Нормальная охота это не про подвиг. Метнул, стало опасно — убежал и снова метнул копье, когда появилась возможность.

Только вот война это не совсем охота, а иногда и совсем не она. Когда одна из сторон готова терпеть раны для решительного удара, то второй остается либо принять правила игры, либо бежать.

«Пора! Уничтожить их!» — скомандовал я, призывая воинов устремиться вперед как можно быстрее.

Обстрел врага ослаб. Сам он занимал свободный строй, практически не имея больших щитов. Я отдал приказ, который в других обстоятельствах показался бы безумием: размокнуть строй и просто бежать вперед, убивая всех, кто попадется под руку. Вот прям как в голливудских фильмах воюют.

Стратег — воплощение порядка в сражении, но настало время контролируемого хаоса.

В единой пачке у меня остались кавалерия, которая будет прикрывать штурмующую пехоту от вражеской конницы ну и пельтасты, за которыми прятались остатки наших застрельщиков.

Первые ряды гвардии и гоплитов взорвались в наступательном порыве, ускоряя шаги. Тяжело бронированные антесигнаны бросали свои истерзанные щиты. Брали мечи второй рукой под навершие, словно чертовы берсерки из скандинавских саг. Венаторы, почти полностью защищенные железом, легионеры, бросающие оставшиеся дротики с ближней дистанции один за другим. Все это мгновенно лишило передовые отряды врага морали. Они на такое не подписывались. Чтобы вот эти поехавшие мужики в броне, измученные обстрелом, изрубили их в капусту здоровенными по местным меркам клинками? Нет. Тут никакой маг не поможет. Даже сам Азард не приделает обратно отрубленную голову.

И враги начали разбегаться. Дали наконец слабину.

Не все, но очень многие. А те кто бежал недостаточно быстро или имел невезение споткнуться, тут же ощущали на себе всю накопившуюся ярость воинов, потерпевших от них обстрел. Никакой пощады не было. Копья разили беззащитные спины и бока, клинки рубили, поднимая фонтаны крови. Не такие как у Тарантино, конечно, но что поделать. Видимо у местных низковато артериальное давление.

И это мог быть полный разгром. Красивая сцена для финала фильма. Однако Кохоразона не зря оставил в тылу большой запас пространства. Ему было куда отступать.

Не все вражеские воины бежали в панике. Те же воины-гепарды, царские лучники и хваран отходили, чтобы перегруппироваться. Мои же войска распылялись в пространстве. Надо было срочно прекращать погоню. Тем более Кохоразона выпустил часть всадников в свободном строю, чтобы атаковать зазевавшихся и слишком увлекшихся погоней пехотинцев.

«Назад, назад! Занять оборону. Построиться! Стройтесь в круг!»

Жаль, что замедленное время уже было потрачено. Однако я постарался выделить вообще всю пехоту и направить ее в одну точку. Туда, где раньше находились позиции вражеских арбалетчиков.

А тем временем всадники хваран пытались настигать и бить в спину отступающих. В этом им мешала как моя кавалерия, так и часть пехоты. Я заметил, как всадник хваран почти добрался до нашего тяжёлого пехотинца. Предупредил его об опасности сзади. Тот мигом среагировал и, когда вражеский клинок уже летел в цель, сместился, одновременно контратакуя. Две кинетические энергии сплюсовались. Клинок рассек кольчугу с шёлковой покрышкой и руку прямо по локтевому сгибу. Хваран недооценил противника, а тот оказался одним из венаторов. Но не всем моим бойцам так везло. Многие падали ранеными, получив в спину стрелу или удар меча.

Цестинские пельтасты, остатки легких застрельщиков и присоединившиеся к ним немногочисленные легионеры метали дротики во вражеских всадников. Поднимали снаряды с земли или вырывали из брошенных щитов. Враг в нас метал отнюдь не пилумы. И можно было отправить часть его дротиков обратно.

Пехота собиралась вместе. Не было времени разделяться и строится по подразделениям. Плечом к плечу вставали все, кто был на ногах. А под ногами с бодрым хрустом ломались вражеские стрелы. Тонкие и такие хрупкие, а еще недавно сеяли смерть.

Около тысячи двухсот человек пехоты остались в боеспособном состоянии. Раненые, паникующие или потерявшие оружие убежали прочь. Плюс около сотни пельтастов до сих были на ногах с ними вместе держались полторы сотни легких застрельщиков и пращников. Те, кто не разбежался. Меньше всего пострадала каваления. Наша конница потеряла лишь пятьдесят всадников из трехсот.

Однако у врага до сих пор было больше конницы. У него кавалерия тоже не сильно пострадала. От изначальных 580 всадников осталось 512.

Пехота Кохоразона огребла заметно мощнее. Однако он мог еще рассчитывать на 535 разных застрельщиков, 80 хваран, 98 воинов-гепардов и 186 царских лучников.

Чернокожий стратег снова собирал эти силы, подготавливая их к новому раунду противостояния.

Вражеская кавалерия выгарцовывала перед нашим строем. И в конницу Кохоразона полетели болты из в прошлом вражеских стационарных арбалетов. Превенторы вполне неплохо с ними обращались. Из 50 штук 17 были повреждены, но остальные враг просто бросил под нашим натиском.

А вот у противника дела с боекомплектом были заметно хуже. Они израсходовали практически все стрелы пеших лучников и дротики. Ещё могли вести огонь всадники. Пращники тоже, но у них теперь была проблема в виде наших стационарных арбалетов, которые стреляли очень далеко.

Что дальше?

Враг попытается измотать нас? Ну милости просим, сука, давай! В Бер-Шадде я научился таким играм. Начал потихоньку превращать пехотный круг во что-то более-менее организованное. Самых бронированных вперед. Несколько пельтастов и легких застрельщиков послал собирать брошенные щиты и дротики. Пошел микро менеджмент.

Враг развернул всадников в две линии и ещё разок попытался поиграть в изматывающий обстрел. Однако особого вреда он не наносил. После залпов элитных пеших лучников обстрел с коней по стоящей пехоте уже не был таким ошеломляющим. Плюс мы им отвечали как могли. Болты стационарных арбалетов ранили лошадей. Наши конные лучники тоже ввязались в перестрелку. Надо бы для них стрел собрать или из щитов повынимать. Затем, когда враг ещё чуток израсходует боекомплект, мы снова перестроимся в пару колонн плюс отдельно расчеты арбалетов и начнем преследование. Выдавливание противника с карты.

Вся подготовка заняла примерно час с копейками. Заодно люди немного отдохнули и попили воды. С собой практически у всех были фляги. Я временно спешил часть кавалерии, чтобы дать отдых лошадям.

Вообще, надо запомнить, что на больших картах, где противостояние может затянуться, важны доступ к воде и защищенные позиции, где можно отдохнуть.

Пришло время снова вступить в бой. Перед этим я приказал не просто собрать как можно больше снарядов, а ещё и сломать то, что мы не забираем с собой. Затем я заранее отправил пельтастов и легких застрельщиков в свободном строю через лес. Ясно что прямо вот эффекта неожиданности не будет, но надо расширить фронт наступления. Пехота построилась двумя колоннами, прикрытая с одной стороны лесом, а с другой кавалерией. Рядом с колоннами шли группы, несущие стационарные арбалеты. Их задача — обстреливать вражескую конницу, если таковая попробует на нас наскочить. Хотя сомневаюсь. У нас же есть ударная кавалерия, которая в ближнем бою значительно превосходит вражескую стрелковую.

Теперь главное догнать врага.

«Они устали не меньше, а боятся больше». — объявил я. — «Вперед, пора добить их!»

Наше построение начало двигаться. Пельтасты уже заранее ушли вперед, так как им приходилось пробираться через лес.

Пешие колонны шли резво. Враг уже мог отвечать в основном лишь камнями из пращей. Войскам Кохоразона приходилось отступать.

Минута, две, десять, двадцать.

Сражение превратилось в маневры наперегонки. Вражеская кавалерия прикрывала пехоту, отступающую в свободном порядке. Пращники пытались огрызаться. В ответ иногда прилетали болты стационарных арбалетов.

Так мы преодолели почти два с половиной километра, постепенно приближаясь к краю карты. Там армии Кохоразона придется разворачиваться. Надо подловить их на этом моменте или…

«Победа». — вдруг сообщила мне система.

Видимо Кохоразона понял, что ситуация складывается не в его пользу, и решил не мучать людей. Охотник, попав в невыгодное положение, скорее отступит, ожидая новый шанс, чем кинется в безрассудную атаку. К тому же если Кохоразона сильно подпортит своим людям мораль в первом же бою, то дальше будет только сложнее.

Все войска остановились. В небе над полем недавнего боя раскрывались красные и золотые цветы фейерверков. Победа. Ну победа меня и для магов, которые весь наш военно-кровопролитный спектакль обслуживали. Надеюсь, выхода на бис не потребуют.

Вскоре наша платформа приземлилась у одной из трибун, где я снова встретился с Кохоразона. По лицу того нельзя было понять подавлен он или воспринял поражение стоически.

— Я бы назвал ваши воинские обычаи безумными, но они принесли победу, — с виду спокойно произнес темнокожий стратег.

— Военные традиции возникают не на пустом месте, — ответил я. — Рельеф, образ жизни людей, доступные ресурсы, численность народов, частота войн и прошлые битвы. Наверное есть еще факторы, которые я сходу не назову. Но суть ясна. Люди воюют так, как могут и стремятся победить. У вас на родине, полагаю, меньше брони, почти нет ударной конницы, а численность отрядов не превышает пяти-семи тысяч. Угадал?

— Бывает больше. До пятнадцати, но редко.

— Скажу честно, я выступил не лучшим образом. Слишком привык воевать элитными когортами. А здесь моя новая пехота оказалась не самой стойкой. Поверьте, будь на месте той тысячи сулимцев тысяча легионеров Империи и нам не пришлось бы строиться в колонны. У вас интересная тактика. Но здесь другие условия и принципы войны. Верю, что на Турнире есть армии, которые вы одолеете. Однако шаддинцы или кочевники могут опрокинуть ваших стрелков одной стремительной атакой. Я видел, на что способны пуштигбан Ксериона. Обстрел из чего-то слабее скорпионам им особенно не повредит.

Ну тяжелые дротики с близкого расстояния тоже помогают или очень удачно пущенный камень, но не будем вдаваться в подробности и слишком душнить. Хорошо, кстати, что Кохоразона не догадался взять с собой на поле боя чеснок или другие формы колючек-ловушек. В нашей ситуации они реально могли стать инструментом победы для него. Но в их военных традициях, где не используют плотные построения, едва ли колючки были бы эффективны. В свободном строю воин вполне может глянуть под ноги и обходить опасные участки.

— Обдумаю эти слова, — лаконично ответил Кохоразона.

А затем он расстегнул замысловатую фибулу, сокрытую под когтями гепарда и протянул мне шкурку.

— Хм… Ну спасибо, — ответил я, забирая накидку.

— Не надо благодарить, — покачал головой стратег. — Это не подарок, а дань традициям. Колдун был прав. Мир большой. И лучше бы нашему народу это запомнить.

В этом он был абсолютно прав. Иначе через какие-нибудь двести годиков приплывут люди с пороховыми пушками и, поминая добрым словом некоего Гинда Тобина, жахнут так, что много лет придётся выплачивать дань в далекую метрополию.

На этом наш разговор завершился. Я глянул на трофейную шкурку. Хм. Дали новый скин. Может быть, в Реге на параде пригодится.

Сразу после сражения я решил обратиться к армии. Похвалить за стойкость тех, кто был этого достоин. Общие наши потери составили всего лишь тридцать два человека убитыми или неизлечимо ранеными. В основном те, кому не повезло словить мощную стрелу в голову или затоптанные своими же при панике. К счастью среди гвардии таких потерь не было. Лишь двоих тяжелораненых забрали на лечение, но адепты уверяли меня, что им станет лучше.

«Это было сражение с очень неприятным врагом». — начал я свою речь. — «И победа далась нам нелегко. Понимаю, что некоторые из вас дрогнули, не выдержав обстрела. Никаких претензий к этим людям. Но я запомню и найду тех, кто бежал напрасно. Этим людям не место в моей армии и в армии вообще. Посмотрите на тех, кто прибыл из Империи. Не все они защищены полным доспехом, но все держались исключительно стойко. Берите с них пример. Вместе мы прошли сквозь тяжелейшие битвы, где сражались не столько за славу, сколько за жизнь. Но вот мы здесь. Упорство и расчет приводят к победе. Расчеты оставьте мне, а от вас я требую лишь стойкости. Надеюсь, за следующие несколько дней мы сможем лучше подготовиться к новой битве».

Насчет последнего я не лукавил. Сейчас нам повезло, но поражение было непростительно близко. Если бы Кохоразона взял бы меньше застрельщиков, а вместо конных лучников ударную кавалерию, то мог бы расколотить нас в момент замешательства пехоты после обстрела.

Вернулся во дворец я довольно уставшим, хотя и не топтался по жаре как многие мои легионеры.

— Эти сволочи нам попортили кровь, — с неохотой признал Ган, когда наступил вечер.

В его голосе звучала смесь досады и уважения.

— Сулимцев надо еще строить и строить, — пожаловался я. — Переоценил их возможности. Это чуть не стоило нам первого боя.

— Не все наемники такие храбрецы как цестинцы или сэйфы, — ответил центурион Дацинис.

— Может выкинуть тех кто разбежался и взять черномазую Луну? — спросил Ган. — Эта ведьма бы не побежала.

А ведь он был прав! Я реально очень переоценил местную пехтуру. Может быть, взять больше гоплитов? Ладно. Сначала подожду не сможет ли Церт намутить смертников. Это шанс изменить боевой потенциал моей новой армии.

Чуть позже я встретился с остальными имперскими стратегами, проживающими в моём флигеле. Никто из них сегодня не сражался. Право первых боев отдали самым знаменитым полководцам, включая меня.

— Чудес не произошло, — объявил Аланиус Церт. — Михаир, Ксерион, Сандис и Тайкано одержали сегодня по победе. Я лично смотрел бой Ксериона, да простит меня наш триумвир.

— Охотно прощаю. Но расскажи сначала какая у Ксериона армия?

— Сотня пуштигбан из самой его гвардии. Те, которые Гиян-авспар. Ударная кочевая кавалерия, сулимская стрелковая кавалерия, слоны, пешие стрелки и что-то из орудий. Практически нет копейщиков. Ксерион бился против сулимского стратега, нанятого ти-шадайцами. Не разгром, но достаточно лёгкая и предсказуемая победа шаддинцев. У сулимского стратега была пехотно-стрелковая армия, рассчитанная на оборону. Однако его воинам не хватило стойкости. Заграждений против лошадей оказалось мало и, умело маневрируя, Ксерион нащупал уязвимые места, а потом наносил удар за ударом. Точку поставили слоны, прикрытые небольшим количеством пехоты. Потерявшая дух армия сулимца просто разбежалась, практически не пытаясь отбиваться от гигантов.

— Ксерион выбрал малочисленную, но хорошо подготовленную армию, — добавил Октан. — Каждым отрядом старается управлять отдельно. Очень хорошо манипулирует кавалерией.

Ладно-ладно. Пусть моя армия в первом бою себя не проявила, но у нее есть потенциал для раскачки. Дайте мне только время и я…

«По одной из ваших миссий достигнут результат „Промежуточный успех“. Смотреть результаты?» — объявила мне система.

— Вынужден откланяться, — произнес я, обращаясь к коллегам. — Есть срочные дела и это не про поход в уборную.

Ну поглядим, что там творится на Севере.