Путь Стратега 6. РеалРТС (СИ)

Глава 13

Живые и уже нет

— Я хочу доложить вам, триумвир, что все основные твердыни и города Терионы заняты, уничтожены или приведены к покорности, — произнес Октан Мерцин. — Исключением стал Кагвасрет, расположенный далеко от моря. Я рассудил, что сложный горно-лесной ландшафт вокруг этого древнего города не способствует его занятию имеющимися малыми силами. Кроме того, вынужден признать, что контроль над многими поселениями носит чисто декларативный характер.

Ну в этом ничего удивительного нет. Слишком малы были силы, которые мы оставили Октану для полного и безоговорочного контроля Терионы. Мы вообще полагали, что он просто усядется в нескольких крепостях, обеспечив нам тыловую базу. А вот и нет. За время нашего вояжа в Канртег парень успел хорошенько потоптаться на оставшихся пиратских вольностях.

Понятно, что совсем пресечь морской разбой практически невозможно. Но это как с бактериями. Какое-то их количество всегда будет сидеть в организме, и главное — не дать им слишком расплодиться.

Кроме того, за время терионских завоеваний Октан взял ещё два уровня, достигнув шестнадцатого. На пятнадцатом он выбрал «Время великих дел», что было нормой для имперских стратегов. Все же масштаб армий у нас довольно большой. Есть, конечно, мастера секретных операций типа Церта, но они отдельная категория.

После Канртега Териона казалась нам царством света и красок. Даже гигантские древние крепости из темных камней при солнечном свете не выглядели такими уж мрачными. Всюду витал запах моря, а дожди были теплыми. Браслет больше не перегревался, и на какое-то время я дал себе возможность расслабиться. Мы все чаще тренировались с Ноцием. Это уже начало переходить от игр со звонкими ударами по шлемам к настоящим военным упражнениям. Впрочем, что такое сражение парень уже имел «счастье» наблюдать в Канртеге. И не только наблюдать, а даже немного поучаствовать пришлось. Ему теперь понятно, куда бить в реальном бою.

Ноций пытался заучивать все более сложных слова, складывая их в длинные предложения, и начинал активно сыпать вопросами. От стандартных детских «почему корабли не тонут?» до более философских «почему люди не хотят умирать?».

— Почему не хотят? — задумался я, смотря с башни Ордалара на море. — У людей много дел, желаний и потенциала. А смерть равна завершению. Точнее обрыву. Завершением она становится, лишь когда человек прожил долгую жизнь. В ином случае — это обрыв.

Мне вспомнился молодой шаддинец, которого Арамиа пустила на кровавый эликсир. Я потом ощутил часть его посмертных переживаний. Он грезил о воплощении своих фантазий, которым уже не суждено было сбыться. Вспомнил Антавия Сагиона, ставшего призраком возмездия, лишь бы довести до конца дело всей своей жизни. Но с другой стороны, у меня сложилось впечатление, что древний стратег не пытается уничтожить Канртег слишком быстро. Это ведь его последнее дело. Последняя цель и последняя победа. А что будет с ним дальше? Точно не знаю. Однако едва ли получится повоевать в мире смертных. Вот он и смакует процесс, делая жизнь канртегцев все более нестерпимой.

— А мы тоже умрем? — спросил Ноций, серьёзно смотря на меня янтарными глазами.

— Скорее всего. Шансы на это очень… высоки. Но, надеюсь, это случится нескоро. Плюс нам повезло оказаться в необычном мире. Тут есть магия. Боги. Может, найдется способ не умирать или уйти как-нибудь особенно правильно.

— Куда уйти?

— Хм… Сам пока не знаю. Туда, где будет лучше.

В мыслях возник жертвенный камень перед горной грядой Трона Забытого.

«Преддверие хозяйского дома», — вспомнились мне слова Карра. — «Кто заходит в гости к Старику — возвращается разве что в виде призрачных всадников, скачущих в самые страшные грозы над полями сражений».

Я оказался в мире, где можно очень даже выбирать, куда ты попадёшь после жизни. Однако для достижения некоторых пунктов назначения придётся приложить немалые усилия и пролить достаточно крови.

На следующий день после прибытия в Ордолар мы с Фальвусом и Октаном собрались, чтобы обсудить дальнейшие действия и последние новости. Совещание проходило в закрытом формате. Только мы трое. Первым решил говорить Фальвус:

— Помните, вы спрашивали меня про ситуацию на Лимесе Север? Новости есть и не самые приятные. Стратег Иратион был убит по дороге от своего каструма до города Мелиодан. Его сопровождали венатор и несколько десятков всадников. Отряд разгромлен. Никто не спасся, а почти все трупы сожраны монстрами.

— Тревожные вести, — отметил Октан. — И, честно сказать, странные. Уверен, там в окрестностях были цели более уязвимые, чем кортеж стратега. Однако монстры атаковали именно его и полностью разгромили отряд, не оставив свидетелей. Это или трагическая случайность, или признак высокой степени организации.

— Вести уже дошли до Сената, — ответил Фальвус. — Туда отправлен еще один мастер-венатор с задачей расследовать произошедшее. Также собрана сенатская комиссия, чтобы предпринять самые решительные меры по поводу новых угроз с проклятого Севера.

Ну, сенатская комиссия — это уже серьёзно. Думаю, все чудища уже дрожат в страхе и бегут подальше от границ Империи.

«А Иворна, свет наш, Сандис что-нибудь по этому поводу уже сморозил?» — через командный голос спросил я Фальвуса.

«Ничего, кроме беспокойств и соболезнований».

«Никаких попыток самому попасть на Север или кого-то выдвинуть?»

«Нет. Никаких. Но это меня и не удивляет. На Севере осталось мало ценностей, а вот проблем становится больше с каждым днем. Сандис занят своим Шаддинским замыслом. Продолжает размахивать перед носом Сената дружком-царевичем, уверяя, что возведет его на престол Востока».

«Ну-ну. Удачи ему в этом».

Думаю, изгнанный царевич — лишь ширма, за которой Сандис хочет скрыть свои реальные планы. Их он наверняка попытается воплотить в жизнь чужими руками.

«Этот человек далеко не глуп», — заверил Фальвус. — «Если он делает ставку, то рассчитывает выиграть, и, вероятно, с помощью ловкого мухлежа».

А призыв магического затмения тоже подходит под категорию «ловкого мухлежа»? Мне кажется, не все местные до конца понимают характер Сандиса. Он отлично мимикрирует под имперскую верхушку, но его амбиции выходят далеко за пределы простого обогащения. Сандис опасен. Как и Карр он мечтает изменить текущее положение вещей, только в обратную сторону.

Октан видимо догадался, что мы с Фальвусом обсуждаем что-то особенно секретное по зашифрованной связи и терпеливо молчал. Наконец я сам прервал затянувшуюся паузу.

— Ты остаешься на Терионе? — спросил я у молодого стратега.

— Если я здесь нужен, то да.

— Териону можете оставить мне, — заверил Фальвус. — Тут ещё много всего предстоит разгрести. Отмыть эту грязную птичку и заставить ее нести золотые яйца. Однако такие дела мне по плечу.

— Возможно, тебе стоит направиться на Лимес Север, — предложил я Октану. — Хотя бы временно, чтобы не допустить паники.

— Как вам будет угодно, триумвир. Хотя Сенат или Император могут иметь свои планы на мою дальнейшую судьбу. Полагаю, все окончательно решится в Столице.

— Добро. Как я понимаю, верных людей с Терионы тоже заберешь?

— Если вы разрешите, — покорно ответил Октан.

Интересный он парень. Вроде бы моложе меня, но от него так и веет холодом. Октан, действительно, такой невозмутимый или скрывает нечто под этой ледяной маской.

Ещё где-то минут двадцать обсуждали ситуацию на Терионе, а потом Октан пошел по своим делам. Мы же продолжили строить планы. Я спросил у Фальвуса про возможность выкупа части его наемников. Ответ получил неоднозначный.

— Я коллекционер, дорогой мой Михаир. Некоторые свои игрушки готов продать или обменять, но есть слишком ценные образцы.

— Да нам хотя бы несколько тысяч простой пехоты на уровне тех же абордажников.

— С этим могу помочь, но вопрос в количестве и цене. Кроме того, сейчас эти люди нам очень нужны здесь. Торговый путь от далеких стран через Канртег и Териону пал к нашим ногам. Однако его нужно контролировать. Оберегать.

— Пал к нашим ногам? Хм. А можно поконкретнее? На что мы тут можем рассчитывать в плане собственности, денежных потоков и установления своих правил?

— О! Вот теперь-то мы говорим на одном языке, уважаемый триумвир! — сладко улыбнулся мне Фальвус. — Обязательно будет заседание Сената на тему возможного присоединения Терионы или некоторых её территорий, как провинции. Если да, то большой вопрос, кто будет управлять здесь от имени Империи? Если нет, то мы все равно закрепимся здесь.

— Какой же вариант для нас выгоднее?

— Сложно сказать… Присоединение провинции, да ещё такой большой — хороший пункт в вашей биографии и железный повод для триумфа. Вся Империя узнает об этом. С другой стороны — сюда захочет влезть каждый властью облеченный, и придётся делиться. А на внешних территориях мы бы как-нибудь сами с варварами разобрались. Тихо. Без лишнего шума и лишних выгодоприобретателей.

— Разумно. И что же по итогу решим?

— Следует хорошо все обдумать. Пообщайтесь с семьей. Важно услышать и их мнение. А потом мы вместе что-нибудь решим, — заверил Осьминог.

Хорошо. За все мои усилия на Терионе и в Канртеге я рассчитываю получить весомую компенсацию. Мне нужны денежные средства для дальнейшего наращивания боеспособности. Плюс прогрессорство. Только-только на горизонте сверкнула искра пороховой революции. Ей теперь, чтобы разгореться, требуется топливо в виде серебра и злата. Поставки селитры из Сулима влетят в копеечку. Увы, но технология селитренных ям пока в процессе разработки, и даже если у алхимиков получится, то сам процесс займёт много времени.

На этом наша деловая встреча завершилась. Предстоит борьба за триумф и право пилить Териону. К сожалению, недостаточно только победить. Нужно еще суметь воспользоваться результатами победы. Правило: «Победителей не судят», на самом деле имеет очень много исключений. Хотя фраза звучит красиво.

Через пару часов мне пришло оповещение системы: «По одной из ваших миссий достигнут результат „Промежуточный успех“. Смотреть результаты?»

Ну давайте глянем, что там нового на старом недобром Севере.

Видение показало мне морскую гладь, окутанную туманом. По спокойной воде медленно плыл небольшой корабль моей экспедиции.

— Когда на море нет волны, тут теперь часто туман, а севернее он еще гуще, — отметил ти-шадаец. — Температура воды повысилась. Сталкиваясь с холодным воздухом, море будто бы испаряется.

— А все оно так не выкипит? — настороженно спросил один из слуг сэйфа.

— Нет. Что вы! — слегка усмехнулся невежеству спутника колдун. — Вода всегда вернётся в море с дождями и реками.

— Меня больше беспокоит треклятый туман, — рассерженно произнес Таркус, вглядываясь в белую пелену. — Как бы мы не пропустили Гелард.

— Не пропустим, — успокоил его Ликид. — Там светит яркий маяк.

— В Геларде есть маяк?

— Теперь есть. Главное — держаться подальше от берега иначе…

Корабль чуток качнуло, а люди на нем принялись громко ругаться, нарушая тишину царства тумана. К кораблю подплыл труп. Именно подплыл, а не был принесен течением. Мертвец активно работал руками и ногами, а вздувшийся от трупных газов живот помогал ему легко держаться на воде. Язык утопленника распух, но он что-то пытался говорить, еле шевеля полуобъеденной челюстью. В гноящихся глазах твари однако можно было прочесть нечто наподобие эмоций. Злоба, злорадство, смех. Разбухший уродец словно пытался донести до людей в корабле:

«Эй, ребятишки. Вы все ещё живы? Ха! Я-то уже помер. Все самое худшее у меня позади, а у вас впереди. Ну ничего. Давайте я вам помогу, и сможем плавать тут вместе».

Один из моряков взялся за копье, но ведьма предупредила:

— Лучше не трогай его. Слыхала, некоторые такие взрываются. Разбрызгивают свои потроха, а в них зубастые черви. Попадет такой на кожу и проест путь до мозгов.

— Тьфу, дрянь! — сморщился моряк, отходя в сторону. — Он так и будет плавать за нами?

— Сейчас решим эту проблему, — уверил ти-шадаец и принялся колдовать, склонившись над бортом.

На его левой руке синим мерцал крупный перстень. Какой-то артефакт Великого Пламени. Туман вокруг мертвеца заклубился ещё гуще. Движения зомби стали заметно медленнее.

— Он замерзает! — удивился ближайший моряк. — Клянусь богами, эта тварь леденеет!

— Замер-р-рзает! — громко прокаркал плакальщик на плече ведьмы.

— Да тише вы, — недовольно шикнул Таркус. — Мы в слишком опасном месте, чтобы так орать.

Вскоре покойный уже не мог грести замерзшими конечностями и отстал от корабля.

— Я думал, что ваше колдовство может управлять только огнем, плотью и мертвецами, — удивился Ликид. — А тут заморозка.

— Сила Великого Пламени способна обретать самые разные формы, — довольно дружелюбно ответил колдун. — Перечисленное вами дается легче всего. Но если приложить достаточно усилий и быть искушенным магистром, то можно творить настоящие чудеса. Однако я лишь неофит на великом пути к знанию. Такие предметы… — он указал на перстень. — созданы по воле Ван-Вэй-Тана. Мастера мастеров с золотой печатью и лазурным шнуром, наставника просвещенных, второго из пяти Советующих. Благодаря им неофиты на Севере могут давать отпор тем монстрам, что не боятся огня.

Ван-Вэй-Тан? О, даже помню такого. Именно этот лич из Хрустальной Гробницы когда-то выдал мне наводку на Арамию. Ти-шадаец же продолжал свою речь:

— Если у вас есть какие-то ещё вопросы об искусстве обращения с Великим Племенем, я отвечу на них с уважением и терпением.

Ага. Далее предложит почитать брошюры, сходить на собрание и переписать квартиру на Шан-Асола. Знаем, как подобные организации работают.

Однако Ликид проявил не любопытство, но осторожность, ответив:

— Я простой человек, и мне вредно узнавать слишком много о сложных вещах. Не смотрели пьесу Наваждение?

— Признаюсь, что не сильно интересуются светским театром.

— Комедия о том, как группа домохозяек, двое евнухов-вольноотпущенников и уличный актер вдруг начинают интересоваться политикой, изучая ее по сплетням и слухам. В процессе обсуждений они обращаются к своему жизненному опыту, который для этого совсем не подходит. Всех судят по себе, приходя к выводу, что справились бы с властью куда лучше местного префекта. Решают его свергнуть и заменить на «более подходящую» кандидатуру. Это запускает цепочку комичных ситуаций. А мораль проста: иногда лучше честное, полное незнание, чем поверхностное невежество, по которому человек начинает делать выводы и лезть куда не следует. Есть похожая комедия на тему лекарства. Называется…

— Вот же ты, парень, всякой херни в Столице-то нахватался, — прокомментировал Таркус.

— Скучно было, — пожал плечами Ликид. — А проход в театр там стоит дешевле, чем приличные шлюхи.

— «Приличные шлюхи» — это как? — с ехидством спросила ведьма.

— Это когда член через месяц после похода не почернеет и не отвалится, — ответил за молодого коллегу Таркус.

А тем временем сквозь туман появилось яркое пятно. Маяк. Он сиял подозрительно ровным, будто бы электрическим светом. Магия? Похоже на то.

— Вот и Гелард, — обрадовался Ликид. — Единственное безопасное место в этих богами забытых землях. Там мы подождем, пока твои варвары прибудут на Север, а дальше постараемся с ними поговорить раньше, чем их сожрут монстры.

Из тумана постепенно проявились достаточно высокие городские стены в имперском стиле. Укрепления Геларда сильно напоминали Мелиодан. В городе легко было опознать бывшую имперскую колонию. Во времена моей Северной Компании избранным главой города был младший брат Геора, но сейчас здесь явно правили другие силы. Красно-золотые, белые и черные полотнища флагов изображали ти-шадайские иероглифы и символы кругов магов. Похоже сюда заявились не только гробничники. Вынесенную за стены часть порта охраняло восемь огромных стражей. Двое из них были особенно крупными гомункулами, полностью закованными в латы, а шестеро — представляли собой этаких магических роботов из железных деталей. Конструкты, в которые вселили подчиненных демонов. Была здесь и более традиционная охрана из наёмников. В основном северян, но попадались и другие народности. Похоже, что Гелард превратился в передовую базу магов, где они собираются для исследования Севера. Аномальной зоны, полной чудищ.

— Боги, что это⁈ — воскликнул один из моряков, когда корабль вышел из пелены тумана.

— Еб твою… — выругался Таркус, сплевывая за борт.

— Это новая реальность Севера. Привыкайте, — горько усмехнулся Ликид.

Магический маяк был самым ярким, но отнюдь не самым масштабным источником света. Теперь колдовской закат не просто полыхал над местом, где находилось Сердце. Все на северном направлении занимал сплошной огненный фронт. Небеса там горели магическим огнем. В облаках черного дыма то и дело вспыхивали алые искры.

— Смер-р-рть! — прокаркал плакальщик, а потом, будто испугавшись собственного голоса, закрыл голову крылом и хрипло добавил: — Сер-р-рдце. Гор-р-рит.

Видение оборвалось.

Мдэ…

Кажется, ситуация с Немертвым Богом реально серьезная. Не только я прокачался за последние месяцы. Остается надеяться, что у магов хватит сил и мотивации на сдерживание Порчи в рамках Севера. Интересно, они уже пытались уничтожить Сердце или пока ограничиваются наблюдением?

Далее ночью мне выпали чужие сны, которые я использовал, чтобы пересмотреть сцену оживления Сердца. Ведь Ларэн, которая стала триггером всего здеца, когда-то была записана в мою армию. Сама приняла приглашение. Оставалась в моей армии даже уже будучи частью Вестника.

В чужих снах я снова увидел мрачный лес, окутанный туманом, буреломы, чёрные столбы-идолы по краям тропы, уходящей во тьму. Опять вслушивался в траурную тишину сырой, гниющей чащи. Место, ставшее могилой для божества Севера и бессчетного количества душ, связанных с ним. Они медленно разлагались, возвращались в землю, теряя остатки памяти и личности. Цикл обновления природы, который я нарушил ради достижения собственных целей.

Теперь там все пылает колдовским огнем, а душам мертвых нет покоя. Зато появилась возможность расквитаться с живыми. Справедлива ли подобная месть? Им уже все равно. Мертвые глупы и живут отголосками давних чувств.

— Ни шагу дальше, дух зла. Тебе нет места среди мертвых. Уходи! — заклинала меня погибшая наставница Ларэн, вглядываясь в темноту огоньками сине-зеленых призрачных глаз.

Но дух зла одержал победу, обратившись со временем триумвиром и надеждой Империи.

Проснулся я не в самом хорошем настроении. Все больше и больше разрозненных фактов намекают мне, что опасность с Севера возросла. Возможно, именно мне предстоит решать эту проблему. Хотя ой как не хочется, честно говоря. Сердце находится очень далеко от Лимеса. Даже просто добраться до него сложно. Ранее и так глухие места превратились в обитаемые монстрами пустоши. Деревни наверняка покинуты или уничтожены. Снабжение придется адски растянуть. Плюс — оно будет постоянно подвергаться атакам чудовищ.

Идеально было бы уничтожить Сердце какой-нибудь мощной магией, а потом уже зачищать регион, если монстры не помрут без своего бога.

Весь день меня донимали мысли о Севере, отравляя всякие попытки развлечься.

«Надо что-то делать», — не переставая, нашептывали мне дурные предчувствия, а я как мог пытался их убедить, что время ещё есть и это не только мои проблемы.

Сейчас на Севере куча магов, плюс Лав с ее монстрами, плюс другие ведьмы Утопья. На границах стоят войска, пусть и оставшиеся без стратега. Будет сенатская комиссия — будут общие решения. Возможно, тушить северный пожар пошлют того же Карра. У него вон с подавлением все очень хорошо. Мечтал дед о Севере — пускай развлекается.

Однако все изменил вечер, когда я после тренировки почувствовал себя вдруг особенно уставшим и решил подремать. Вместо обычного сна меня окунуло в очередное видение. Однако то была уже не часть способностей РТС-системы или сила Каламет. Нет. Снова дала о себе знать моя связь с Сердцем Порчи.

Я увидел картину достойную библейского апокалипсиса или же арта демонических миров из вахи. Под дымно-пылающими небесами, на пепельной земле среди обгорелых деревьев и тлеющих корней-переростков собрались сотни приспешников Немертвого Бога. Причём здесь были не зомби или сплетенные потрошители. Я увидел, так сказать, элиту сил Порчи. Тёмные валькирии, шаманы с изрезанными телами, какие-то гротескные гиганты, обросшие костяными шипами, и… чародеи? По крайней мере, двое присутствующих напоминали именно магов Великого Пламени. Плащи, посохи, маски, только не на манер гробничных. То были оскаленные личины мертвых клыкастых черепов. Вся нечисть собралась в знакомом мне месте. Кринторн. Его пепелище, где деревянные строения практически выгорели, а каменные — почернели от копоти. Из бывшей священной рощи лезли огромные корни-щупальца, вокруг которых роились искры-светлячки.

В центр собрания нечисти вышел уже знакомый мне шаман с выжженным по телу хаотичным орнаментом. Его безумные глаза горели, как угли в недрах очага. Растрепанные волосы, грязная от копоти и крови борода.

— Я принес вам дар, братья! — прокричал безумец, потрясая перед собравшимися мешком. — Дар для Бога! Дар для его пророка Белквергоста!

Твари и культисты вокруг зашумели, зарычали, загремели оружием. Тут хватало и трофейных мечей федератов, и костяных орудий, созданных с помощью магии.

Серо-коричневый мешок упал на пепельную землю, открывая свое содержимое. Безумный шаман показал остальным коротко бритую голову старика, на лбу которого была вырезана спираль.

— Смотрите! Принес вам голову их вождя! Голову избранника их богов!

— Не шуми так… — пророкотал откуда-то из толпы тяжелый и совершенно нечеловеческий голос.

Ряды нечисти расступились, пропуская высокую фигуру странного существа, закутанного в черный плащ. Из-под нависающего капюшона торчала клоками длинная борода. Мощные ноги были облачены в костяную броню или же обросли ей.

— Отдай мне голову стратега, — властно приказал…

Думаю, это был Белквергост. По крайней мере, он носил похожее оружие. Только древком для него теперь служила длинная неестественно прямая кость с несколькими стыками суставов.

— Слушаюсь, вождь.

Шаман встал на колени, преподнося существу голову Иратиона. К ней потянулась длинная рука, также одетая или обросшая костяными пластинами. На кончиках пальцев перчаток были короткие острые когти. Все в лучших традициях темных властелинов.

В ладони существа голова Иратиона вдруг замерцала багровым. Глаза старика открылись. Из вырезанной на лбу спирали засочилась кровь. Иратион открыл рот, но ни звука не сорвалось с его посиневших губ.

— Кричи, старик! — пророкотал монструозный вождь. — У тебя больше нет легких, но я слышу вопли твоего духа. Кричи и стенай! Присоединяйся к общему хору. Кричи вместе с теми, кого отправлял на смерть. Кричи вместе с теми, кого не смог спасти. Я отнесу тебя на Север. Заберу в чащу, где когда-то творились таинства жизни. Теперь там обитает Пламя. В нем суждено тебе гореть вечно. Я вложу угли в твои глаза. Я насажу твою голову на новый хребет. Тогда-то ты нам всем послужишь. Михаир сумел улизнуть от нас, а ты попался. Так что кричи, старик! Вопи во всё свое перерубленное горло. Нет тебе покоя. И никому не будет!

На последней фразе вождя я проснулся, ощущая приступ жара. Браслет жег мою руку, как раскалённый металл.