Пути Стражей (СИ)

Глава 7

Снег летел в лицо, залепляя глаза, лез даже в нос, мешая дышать. С каждым мигом будто делалось все холоднее. Серое небо, почти невидимое из-за летевшего с него крупного злого снега, надвинулось вплотную, готовое раздавить его, оказавшегося в самом центре зимней бури.

Приникая к шее своего едва бредущего коня, Дайлен в отчаянии оглядывался в поисках укрытия, но видимость была настолько плохой, что он не различал даже редких полуразрушенных колонн, время от времени знаменовавших вехи Имперского тракта. Поминая демонов, порождений тьмы, и ведущего их древнего дракона, Дайлен пытался усмирить разбушевавшиеся стихии магией, но усилий его надолго не хватало. Разгоняемые облака натягивало вновь, и метель продолжала бушевать с неменьшей силой. Единожды вызвав огненный круг для того, чтобы согреться, и едва не вылетев из седла, когда перепуганный конь встал на дыбы, несчастный маг отказался и от этих попыток, и теперь все его надежды были связаны с появлением где-нибудь у тракта селения или хотя бы одиночного постоялого двора.

Но людское жилье не показывалось, а погода становилась все хуже, словно ею двигала чья-то злая воля, вознамерившаяся не дать Стражу достигнуть намеченного, и покончить с ним прямо тут, на дороге, в самом начале пути. Дайлен начинал отчаиваться. Отгораживаясь от косивших лошадиных глаз, он несколько раз вызывал огонь так близко от себя, что едва не поджег меховые перчатки. Однако облегчения такая магия не приносила. Порывы холодного ветра бились в лицо, забирались под меха и доспех, сковывали тело непривычного к морозам Амелла. Отчаяние его стало переходить в настоящий страх, когда Дайлен, закончив в сердцах костерить всех приходивших ему на ум демонов, дозрел до того, чтобы немеющими губами обратиться в молитве к самому Создателю. Снег по-прежнему летел в лицо, затруднял обзор, заносил дорогу под конскими копытами. Порой магу казалось, будто он движется в живом морозном и колючем коконе, что желал только одного — за какие-то грехи из всех людей наиболее мучительной смертью убить именно его, Дайлена.

Спустя какое-то время дорога повела круто в горы. Дайлен не мог достать карты без опасений потерять ее в порывистом, стылом ветру. Но и без карты он помнил, что на этом участке пути тракт хоть и поднимался выше, но плавно и незначительно.

Меж тем, его конь, коротко всхрапывая и фыркая смерзавшимися ноздрями, упорно шел куда-то в гору. Натянув поводья, встревоженный Дайлен придержал шапку и поднял голову к летевшему сверху снежному бурану. Короткая злая молния расколола небо пополам, разрывая плотную пелену облаков. Стиснув зубы, Дайлен с усилием разодрал их больше, раскидывая в стороны и, пользуясь кратковременным затишьем, рывками огляделся. А оглядевшись, мысленно застонал.

То, что он сослепу принимал за развалины колонн Имперского тракта, оказалось подступавшими к тропе могучими стволами колючих деревьев и даже невысокими кручами, на которых они произрастали. Сама тропа была достаточно широкой для того, чтобы принять ее за тракт. Торопясь, чтобы успеть до того, как опять завоет метель, Дайлен спрыгнул с коня на одеревеневшие ноги и, увязнув выше колен, с обеих рук выжег снег до самой почвы.

Земли, впрочем, под снегом не оказалось. Вместо нее заблудившийся маг наткнулся на стертый потемневший гранит. Похоже, незаметно для себя сойдя с Имперского тракта на какое-то из боковых ответвлений, он все же двигался по наезженной дороге. А если эта дорога была одета в камень — она наверняка вела к чему-то важному или, во всяком случае, недалекому. На Амелла вновь налетел порыв ветра, и он, вскинув глаза к небу, сотворил еще одну молнию. С трудом взгромоздившись обратно на коня, маг привстал на стременах, вглядываясь вдаль. За росшими на кручах и склонах высоких холмов деревьями было почти ничего не различить, но, изо всех сил напрягавшему глаза Дайлену показалось, что он видит впереди что-то темневшее иначе, чем окружавшие его предгорья.

Маг тронул своего усталого коня. Высвобожденный ветер налетал еще злее, мешая двигаться вперед, и грозясь до каменной твердости сморозить тела беспомощных перед ним путника и его животного. Но теперь, когда Дайлен увидел перед собой цель, пронзительный ветер и метель могли только замедлить его движение, но не остановить. Он не мог бы сказать в точности, сколько прошло времени, но когда в очередной раз остановился, чтобы, на несколько мгновений разогнав бурю, оглядеться, внезапно совсем близко от себя впереди Амелл увидел высокую каменную арку, что служила воротами для крепких гранитных стен. Башни и бастионы были расположены в обычном боевом порядке для оборонительной крепости. Ворота крепости были подняты, а в кое-где видневшихся окнах не было заметно никакого движения. Лишь подняв глаза выше, сквозь вновь поваливший снег Дайлен успел различить едва приметный слабый огонек, мелькнувший как будто на самом верху одного из внутренних строений твердыни.

Дорога оканчивалась прямо здесь, у ворот. Больше, во всяком случае, свернуть было некуда. Это в немалой степени порадовало незадачливого путника, означая, что чтобы вновь оказаться на Имперском тракте, необходимо было просто вернуться обратно этим же путем. А значит, ничего страшного не произошло. Даже наоборот — переждав здесь метель, он без потерь вернется на главную дорогу и впредь будет внимательнее следить за направлениями и непогодой.

Возблагодарив Создателя за посланное убежище, Дайлен направил коня в сторону крепости. Проехав под аркой, он оказался в обширном внутреннем дворе. Однако, подтверждая изначальные догадки путника, тот оказался по-зимнему пуст и наглядно являл все следы запустения, несмотря на успевший занести их снег.

Беспомощно оглядевшись на полуразрушенные постройки, маг решительно направил коня вверх по крутым высоким ступеням к главному зданию цитадели, как казалось на первый взгляд с внешней стороны, совмещавшему общий зал, склады и казармы. Кроме того, Дайлен бы мог поклясться, что видел огонь в окне, и в окне именно этой постройки. Если в крепости кто-то обитал, обитал он именно здесь.

Добравшись до каменной площадки перед главным входом, Дайлен спешился и, попрыгав на негнущихся ногах, что было силы постучал в крепкие деревянные двери. Выждав, постучал еще раз. Близость жилья, где можно было бы укрыться от летевшего снега, сделала его нетерпеливым. Дайлен задрал голову, отыскивая взглядом то самое окно, где ранее заметил свет. Но из-за хлопьев летевшего сверху снега, опять ничего не увидел.

Отчаявшись дождаться ответа хозяев и уже не будучи ни в чем уверен, Амелл налег на дверь. Та, однако, не поддавалась. Порывисто обернувшись, и удостоверившись в полном отсутствии рядом кого-либо кроме верного коня, Дайлен отвел руку, а затем стремительно выбросил ее вперед.

Одну из створок дверей с хрустом дернуло из петель, и рывком распахнуло вовнутрь. На всякий случай, выждав несколько мгновений, Дайлен осторожно шагнул в небольшой, но гулкий и холодный зал, углы которого были затянуты колыхавшейся паутиной, а пол — частично укрыт снегом, должно быть, наметенным из-под двери. Заведя коня вовнутрь, маг снял со стены торчавший тут потухший факел и тот ярко полыхнул в его руках, снопом выбрасывая искры.

Помогая себе спиной и задом, Дайлен задвинул дверь на место, из-за чего в зале сразу же сделалось темнее и, подняв факел повыше, еще раз внимательно оглядел, куда его забросили судьба, метель и собственное небрежение. Помещение, в котором он оказался, казалось нежилым, в этом не было сомнений. Амелл откинул меховой капюшон, не снимая, впрочем, шапки, и, подсвечивая факелом, прошелся по залу из конца в конец. Обломки скамей, обрывки гобеленов по стенам, разнообразный мусор на полу — все это указывало на то, что он стоял в бывшей приемной. Несмотря на щели под дверью и холод, находиться здесь было гораздо приятнее, чем снаружи. Однако Дайлену хотелось отдохнуть возле огня, который не нужно было поддерживать самому. Если неизвестная ему крепость была заброшенной, стоило, все же, поискать и растопить здешний камин. Амелл даже примерно представлял, где искать. Вдобавок, располагаться на ночлег раньше, чем выяснит источник виденного им огня, Дайлен не хотел. Заброшенная крепость, отстоявшая не так далеко от Имперского тракта, могла сделаться приютом для отшельника, а могла и для разбойничьей шайки, которых из-за Мора развелось в стране больше обычного. Проснуться связанным и обобранным до нитки или не проснуться вообще в намерения мага не входило.

Осмотрев коня и убедившись, что помочь расположиться поудобнее ему теперь не сможет, Дайлен собрался с духом и направился в сторону двери, которая располагалась на противоположной от входа стороне. Амелл мог себе в этом признаться без стеснения — ему было боязно в одиночку осматривать пустые и гулкие залы, судя по ее виду — давно заброшенной крепости. Твердыни этой не было на карте — он помнил твердо каждое ответвление от Имперского тракта данной местности. О причинах, по которым такое мощное и стратегически немаловажное сооружение не включили в довольно подробный план окрестностей Каленхада, думать не хотелось. Однако, упорно думалось. Догадки в голову Дайлена стучались самые разные — от чумного места, о котором предпочли забыть, до крепости-призрака, появлявшейся в метели и пленявшей души случайных путников.

Решив, что навоображал себе достаточно, Страж-маг глубоко вздохнул и приоткрыл дверь, отделявшую комнату от внутренних помещений. Первым, что он увидел за ней в неровном свете факелов, был большой камин в углу. Возле, на прибитых к стенам полках и полу, стояли различной формы горшки, кувшины и плошки, а над самим камином висел портрет какого-то бородача, то ли гнома, то ли просто плотного и дородного человеческого мужа.

В противоположной стороне комнаты у стены тулились несколько столов и лавок, выглядевших так, словно сперва они сделались участниками сражения, но потом были аккуратно собраны и убраны из-под ног. Вокруг столов кое-где валялись черепки от битой посуды, но в целом таких следов запустения, как в приемной зале, тут не наблюдалось.

Выбрав лавку поплоше, которая вряд ли бы уже выдержала вес хотя бы одного человека, Дайлен в несколько движений сломал ее и бросил в камин. Под его взглядом ветхие обломки ярко вспыхнули, освещая комнату, и сразу придавая ей иной вид. Маг не отказал себе в удовольствии стащить перчатки и некоторое время просто постоять у огня, грея окоченевшие руки. У светившего и гревшего камина, его дурное настроение и страхи начинали постепенно развеиваться.

Почувствовав, что согрелся достаточно, и на ходу растирая покалывавшие пальцы, Дайлен заглянул в одну из дверей, ведущих из зала. За ней обнаружилась казарма квадратной формы, с несколькими рядами кроватей. Несмотря на заброшенный вид комнаты, по которому трудно было что-то понять, у мага продолжало оставаться впечатление, словно тут тоже происходила битва, а потом ее следы наскоро убрали.

Как бы то ни было, некоторые кровати до сих пор выглядели достаточно прочными, чтобы послужить ночью. Дайлен еще раз внимательно осмотрел комнату и, не найдя в ней ничего опасного или полезного, да и не особенно разыскивая, вернулся в зал с камином. Из него во внутренние помещения вела еще одна дверь.

Выглянув за которую, Дайлен оказался в недлинном, но широком коридоре с рядом дверей по одну сторону от него. Заглянув во все, Страж-маг обнаружил кухню, кладовую и арсенальную, оружие из которой, впрочем, исчезло, ровно как и припасы из кладовой. Везде по-прежнему не было ни души, ни каких-либо признаков того, что тут жили или проходили хотя бы единожды за весь предыдущий год.

Завернув за угол, Амелл оказался в полукруглой проходной комнате. Вдоль ее стен тянулись книжные шкафы, в которых, однако, маг не увидел ни одной книги. За исключением шкафов, комната была пустой, если не считать все тех же вездесущих сора и паутины. В дальнем конце комнаты располагалась лестница на второй этаж. Перед ней лежал большой, неопределенного цвета, коврик.

У Дайлена возникло какое-то смутное и неприятное ощущение. До сих пор, бродя по первому этажу цитадели, ничего, кроме волнения, вызванного темнотой и неизвестностью, он не испытывал. Однако теперь к этим опасениям прибавилось что-то еще. Несмотря на царившее тут запустение, он по-прежнему был уверен, что видел отблески света в окне на верхнем этаже этой постройки. А значит, там, наверху, кто-то был. Кто-то, не обративший никакого внимания на вторжение незваного гостя даже после того, как гость этот порядочно нашумел, натоптал, и даже развел огонь хозяйской мебелью.

Кто мог быть настолько равнодушен?

Подавив боязливость, Дайлен поднял факел повыше и, борясь с желанием сотворить один или два световых огненных шара, направился к лестнице.

Перед самыми ступеньками он замешкался. Помимо страха перед неведомым, было что-то еще. Что-то, цеплявшееся за его сознание, и явно пытавшееся пробиться к рассудку. Что-то очевидное, и, одновременно, таившее в себе опасность.

Амелл тяжело вздохнул. Он стал уже уставать бояться. Дав себе зарок быть еще осторожнее, Страж сделал шаг.

Уже когда он опускал руку на перила, сознание Дайлена пронзило внезапной догадкой — все вокруг, пол, кое-где даже стены комнаты были покрыты толстым слоем пыли. Лишь ковер, на который он наступал, хоть и старый, был относительно чистым, словно им часто пользовались, и сюда положили только что…

Эта мысль промелькнула последней, когда прикрывавший провал перед лестницей ковер под его тяжестью ухнул вниз, и Дайлен, мазнув мимо перил рукой, полетел куда-то в темноту.