Пути Стражей (СИ)

Глава 59

Серый Страж обернулся и в первый миг Терону показалось, что с шемленом к нему обернулись все беды его жизни. Мигом позже он поднял взгляд на шемленское лицо и окончательно уверился в первом впечатлении.

— Здравствуй, дален, — голос Маретари звучал, как всегда — приветливо и спокойно. — Я рада видеть, что ты оправился настолько, что смог подняться. Позволь представить тебе гостя нашего клана. Это — Дайлен Амелл, маг и Серый Страж. Он принес тебя в наш лагерь, где мы с Мерриль смогли немного тебе помочь. Страж, — она обернулась к потиравшему запястья шемлену. — Это — Терон. Другие охотники зовут его Махариэлем, Остроглазым. Терон — лучший наш лучник.

Серый Страж чаяний Терона не оправдал. Вместо мужа достойного, благородного, быть может, даже, бородатого, средних лет и некой внутренней силы, какими представлял себе Стражей охотник, перед ним стоял юнец, едва ли старше его самого. С лицом и в самом деле «хорошеньким», разве что не смазливым, юнец был надменен, самоуверен и смешон — как, впрочем, и все шемлены. Даже одежда на нем была не своя — фигуру Стража облегал доспех, хранившийся в клане на протяжении нескольких десятилетий. Доспех этот был переделан из собственных лат полусумасшедшим беглым рыцарем Церкви, все добивавшимся любви одной из учениц старого Хранителя, что берег клан еще до предшественника Маретари. Рыцарь этот прожил подле клана не один год, то пропадая, то появляясь вновь, и все выжидая случая расположить к себе эльфийскую красавицу. Наконец, объявившись в последний раз, он явил неприступной магине свой дар — слияние магической сущности с доспехом тех, кто всегда шел против нее. Переделанные, обработанные лириумом латы могли бы считаться творением истинного искусства, однако, не в глазах эльфийки. Терон плохо помнил, чем закончилась эта история, но в том, что достояние клана, каким бы оно ни было, не должно было из него уходить, был уверен. В результате, он исполнился еще большего недоверия против без стеснения оглядывавшего его шемлена, будь он хоть трижды Серый Страж.

— Рад встрече, Терон Махариэль, — тем временем, заговорил шемленский юнец, который словно бы пытался сладить со своим лицом и не мог — оно все норовило расползтись в широкой улыбке, которую было не сдержать. — Признаться, когда я нес тебя сюда, я не думал…

— Как ты нашел наш лагерь, шемлен? — мрачно перебил Терон, стараясь не смотреть в сторону укоризненно сдвинувшей брови Маретари. — Он хорошо укрыт от таких, как ты. Мы долго выбирали место для зимовки. Даже охотники орлесианских вельмож и их проклятые гончие…

— Так вот, когда я нес тебя сюда, — ничуть не растерялся пришелец, которому последние слова эльфа, по-видимому, помогли перестать улыбаться, — я не надеялся, что ты останешься в живых. Рядом с тем странным зеркалом было слишком много скверны. Оно словно излучало ее. Тебе много досталось. У вас в клане хорошие целители. Я сам был болен, когда сюда пришел. Хвала Создателю — мне помогли…

— Ты не ответил про то, как нас нашел, — снова перебил Терон, глядя на собеседника уже с открытой враждебностью. — Как ты прошел через охранные заклинания?

— Ты сам указывал ему путь, дален, — вмешалась Хранительница, не желая, видимо, допускать ссоры между лучником своего клана и пришлым. — Когда Страж принес тебя, ты бредил. Заклятия пропустили нашего гостя потому, что он держал тебя на руках…

— Нес на спине, — негромко подсказал Страж, не опуская удерживаемого Тероном взгляда.

— Нес на спине, — со вздохом поправилась старая магиня. — От соприкосновения с тобой, охранное заклятие посчитало его своим.

— А как же Тамлен? — Терон упорно не желал опускать глаз первым, несмотря на то, что под насмешливым взглядом пришельца, чувствовал себя все более неловко. — Пусть он расскажет, что там произошло. У зеркала мы были вместе!

Страж, которого звали Амеллом, глубоко вздохнул.

— Я не знаю, что произошло с твоим другом, — терпеливо, как ребенку, пустился в объяснения он, и тон его голоса ярил Терона больше, чем вид самого шемлена в лагере долийцев. — Я нашел там только тебя. Погоди, — видя, что охотник вновь порывается перебить, вскинул руку он. — Дай мне закончить. То зеркало. Хранительница Маретари зовет его элувианом. Я не знаю, что оно такое. Но оно словно состояло из… из летучей скверны. Ты заразился скверной через него. И погибал, когда я нес тебя в лагерь.

— Мы с Мерриль смогли остановить распространение скверны, дален, — вмешалась старая эльфийка, глядя с сочувствием. — Но это ненадолго. С каждым часом болезнь будет становиться сильнее… пока не победит.

Терон поверил сразу, еще до того, как отзвучало последнее слово. Это многое объясняло. Внезапно на плечи словно навалилась свинцовая усталость, и только присутствие рядом ненавистного шемлена удержало охотника от того, чтобы сесть прямо в снег и отрешиться ото всего, что ждало его в грядущем.

— Мне известно, что у Стражей есть лекарство, — Меритари положила руку на плечо Терона, но смотрела при этом на пришельца. — Ты спрашивал, чем можешь отплатить мне за помощь. Прошу тебя, Страж Амелл, спаси охотника моего клана Терона от гибели. Я оттянула сколько могла распространение болезни. Но исцелить его я не в силах.

Терон и пришлый Страж встретились глазами. Впервые с момента их сближения тот, кого звали Амеллом, отвел взгляд.

— Я тоже, — имея в виду исцеление, негромко проговорил он. — Лекарство есть, но оно хранится в крепости Стражей, в Монтсиммаре. Даже если мы выйдем прямо сейчас, мы не успеем добраться до города раньше, чем… чем разрастется скверна.

Терон, до сих пор не терявший слабой надежды, горько ухмыльнулся и, уже не таясь, сел прямо в снег, уронив руки на колени.

— От вас, шемленов, никакого толка, — пробормотал он в сердцах, но без особого чувства, так как был слишком подавлен. Страж промолчал. Он принимал если не справедливость объяснения, то чувства охотника. Однако, в отличие от молодых собеседников, эльфийская магиня, похоже, не собиралась сдаваться так быстро.

— Погоди, Страж. Скажи, сколько времени есть у Терона до того, как скверна приведет к его гибели?

Охотник держал голову опущенной, поэтому он скорее угадал, чем увидел цепкий оценивающий взгляд, которым окинул его пришлый юнец. Если пришелец и удивился вопросу, виду он не подал.

— Будь он человеком, либо гномом, я бы сказал… не менее трех дней, — вдоволь помолчав, наконец, медленно проговорил шемлен, словно бы продолжая к чему-то прислушиваться. — Но эльф… Мое слово — два дня. Потом… возможно, лекарство Стражей уже не поможет. Мне… очень жаль… Терон Махариэль. Если бы я мог, я…

— Ты сможешь ему помочь, если доставишь в Монтсиммар, — Маретари сняла руку с плеча сына своего клана и твердо взглянула в глаза Стражу. — Пообещай мне, Дайлен Амелл, что ты сделаешь все возможное, чтобы спасти Терона, если я помогу добраться до вашей крепости за два дня.

Пришлый шемлен и эльфийский охотник взглянули на нее с одинаковым изумлением.

— Как это возможно? — только и спросил Амелл. Маретари нетерпеливо дернула головой.

— Пообещай, Страж.

Тот изумленно кивнул. Не было похоже, чтобы он до конца понимал, чего от него хотела Хранительница, и что было у нее на уме.

— Я обещаю. Но добраться до Монтсиммара за два дня невозможно даже на лошади!

Похоже, однако, что Терон что-то понял. В порыве чувств лучник вскочил на ноги.

— Нет, Маретари! — он сделал отвращающий жест рукой. — Не делай этого! Моя жизнь не стоит того, чтобы доверить шемленам наш секрет. Ведь это не только наша тайна, но и их тайна тоже! Я… я отказываюсь! Лучше я умру здесь, чем ехать в проклятый шемленский город и…

— Это мне решать, дален, — Маретари выдержала взгляд охотника потом твердо взглянула на пришлого гостя. — Я уверена, что Страж достаточно выдержан и благороден для того, чтобы не рассказать об увиденном, если мы о том попросим.

Заинтригованный Амелл кивнул еще раз.

— Я сохраню вашу тайну, в чем бы она ни заключалась. Но должен предупредить, — он обернулся к молодому эльфу, глядевшему на него со смятением и неприязнью. — Лекарство, которое есть у Стража, дается не просто так. Принявший его сам становится Стражем. И этого уже не отменить. Никак. Поэтому после лечения — если… Терон выживет — к клану вернуться он уже не сможет.

— Я догадывалась, — раньше, чем охотник успел вставить хоть слово, спокойно произнесла Маретари. — Но если это нужно для его спасения — я даю свое согласие.

Только что страстно намеревавшийся говорить Терон поперхнулся словами.

— Хранительница… — наконец, выдавил он из себя, чувствуя все более разраставшуюся пустоту внутри. — Ты… изгоняешь меня? Я больше не член клана?

Маретари искренне, неподдельно вздохнула.

— Дитя, мое сердце скорбит при самой мысли об этом. Но…

— Хранительница, дело касается только меня. И мне решать, как поступать в этом случае, — Терон злобно покосился на скрестившего руки на груди пришлого мага. — Идти с шемленом и жить среди шемов я не желаю. Если Творцами было предопределено мне умереть от скверны, значит, так тому и быть!

— Дитя, — Маретари покачала головой. — Будь благоразумен.

— Ты должен идти, — тот, кого звали Амеллом, перенес свой вес с ноги на ногу. Его рослая, затянутая в черное фигура, слегка покачнулась. — Потому что это касается не только тебя.

Эльф стремительно развернулся. Его страх и отчаяние, наконец, нашли свой выход.

— Не вмешивайся не в свое дело, шем, — почти яростно выкрикнул он. — Тебя это точно не касается!

— Ошибаешься, — Амелл опустил скрещенные руки и сдвинул брови. — Меня это касается, как Серого Стража. Ты пойдешь со мной, эльф. И как можно скорее.

Пальцы Терона схватили пустоту в том месте, где всегда висел его лук.

— Ты не заставишь меня силой следовать за тобой!

— Да если будет нужно, я тебя волоком потащу в Монтсиммар! — вышел из себя Дайлен, который и так по его меркам явил неблагодарному эльфу чудеса своего терпения. — Или ты предпочел бы остаться здесь и заразить скверной весь свой клан?

Похоже, затевая спор со Стражем, о таком охотник не думал. Возможность навредить сородичам сразила его сильнее известий о смертельной болезни. Маретари еще раз молча стиснула его плечо.

— Поди попрощайся с родичами, дален, — она тяжело вздохнула, снимая руку и поднимая лежавший тут же на снегу посох. — Я пока позову наших… друзей.

Сделавшийся молчаливым охотник, не глядя ни на Стража, ни на Хранительницу своего клана, и не споря более, быстро и угрюмо ушел в сторону стоянки. Маретари дернула худой щекой, поворачиваясь к гостю.

— Прости его, Страж. Он… из тех молодых, кому в бедах и лишениях нужно кого-то винить. Но твой Орден не пожалеет, если примет его. Ведь вы принимаете лучших из лучших, а Терон — словно уже родился с луком. Когда… смирится, он сделается хорошим Стражем.

Амелл склонил голову в знак того, что принимает ее слова.

— Перед посвящением в Стражи я сам был полон горечи к судьбе и очень озлоблен. Мне понятны его чувства. Однако, прости мне мое нетерпение, как ты собираешься помочь нам в столь короткий срок добраться до Монтсиммара? Отсюда конными ехать… не менее недели.

— Если знать тропы, конными можно доехать и за четыре дня, — Маретари оперлась на свой посох и от его навершья к ее рукам побежали струи зеленого тумана, словно побеги лозы. — Если на лошадях. Но ведь ездить можно не только на лошадях. Кому как не Стражам знать об этом. Ведь это именно вы когда-то летали по поднебесью на грифонах.

— С тех пор прошло не одно столетие. Грифоны вымерли. Не хочешь же ты сказать, что вам удалось найти живого?

Маретари улыбнулась и, повернувшись к лесу, дважды легонько стукнула посохом о снег. При этом зеленый туман словно стрясся с колдовского дерева и, вопреки дувшему от леса стылому ветру, устремился к темневшим деревьям.

— Они здесь, недалеко, — непонятно пояснила Хранительница. — Но им тоже нужно время, чтобы…

Из глубины леса послышался хруст. Хруст этот быстро приближался. Дайлен невольно сделал шаг назад, поднимая руки. Среди стремительно нараставшего треска валежника и ломающихся сучьев теперь можно было различить и гулкий топот, а спустя несколько мгновений на поляну перед магами выскочил огромный ослепительно белый конь.

Конь этот был воистину совершенством среди подобных ему. Огромное и мощное, каких никогда не видел раньше Амелл, тело, одновременно было изящным, словно вышедшим из-под резца древнего эльфийского мастера — когда у эльфов еще были мастера. Жесткая грива серебрилась на ярко-белой бархатистой шкуре. Большие вытянутые к концам глаза были отчего-то темно-синими, почти фиолетовыми. Но удивительнее всего в облике необычного коня были не они, а тонкий крученый рог, не длиннее половины локтя взрослого мужчины, росший из лошадиного лба.

— Клан наш до самого начала этого Мора обитал в землях Коркари в Ферелдене, — не дожидаясь вопросов пришельца, пояснила Маретари, протягивая руку и касаясь головы явившегося на ее зов зверя. Впрочем, у Дайлена даже мысленно не поворачивался язык называть зверем того, кто стоял сейчас перед ним. — Однако порождения тьмы пришли и вырезали почти всех наших эльфов. Лишь немногим удалось бежать сюда, в землю, которую когда-то даровала нашим предкам сама ваша человеческая пророчица Андрасте. Мы спрятались здесь, в ущелье между холмов, где почти нет дичи, зато и человеческих охотников не встречается тоже. Мы надеялись, что здесь мы в безопасности. Что нас не найдут. Но мы ошибались. Нас все-таки нашли.

Она улыбнулась.

— Они пришли к нам в первую же ночь. Последние из своего клана, как и мы. Они разрешили нам жить на этой земле и взамен не попросили ничего. Но бывает так, что им нужна помощь. И тогда они приходят и я и Мерриль помогаем им. Иногда помощь нужна нам. Здесь нет понятия о долге. Они просто приходят тогда, когда они нужны.

Глаза двух пришельцев встретились. Дайлен ощутил прикосновение к своему разуму — без запрашивания разрешения и без сомнений в таком праве. Белоснежный конь пытался соприкоснуться с ним так, словно по-другому не могло быть. Решать, впускать ли его, нужно было теперь, в сей же момент.

Неслышно вздохнув, Амелл усмирил силу крови, что препятствовала вторжению — и тут же растворился в чужих сине-фиолетовых глазах. На несколько мгновений мир вокруг померк, виски словно сдавило невидимыми обручами и — отпустило. Схватившись за голову, Дайлен некоторое время пережидал последствия отзвуков тонкой песни в ушах — невнятной и, одновременно, чарующей. Белый конь спокойно переступил огромными — гораздо больше обычных — копытами по снегу. Потом обернулся к Маретари.

— Это вожак племени единорогов, давних союзников и последнего наследия павшего Арлатана, — голос Маретари посуровел. — Он обязался доставить тебя, Страж, и сына моего клана Терона Махариэля в человеческий город Монтсиммар за два восхода. Но ты должен пообещать, что никому не откроешь его тайны и приложишь все усилия к тому, что после исполнения им обещания он сможет уйти и никто не задержит его.

Взгляды гостей клана эльфов снова встретились. И, как и в прошлый раз, они поняли друг друга без слов.