Пути Стражей (СИ)

Глава 5

— Создатель, до чего же снег метет!

— Да, погодка та еще. В такую хорошо сидеть дома у огня с кружечкой чего-то горячего. И в приятной компании.

Собеседница высокого, плечистого храмовника, крепкая женщина в таких же доспехах воина Церкви, сделала невольный жест, чтобы убрать волосы с лица, но закованная в сталь рука лишь со стуком мазнула по закрытому шлему.

— Вот проклятье! То есть я хотела сказать — помоги Создатель! Как же мне надоел этот доспех!

Ее собеседник пожал плечами, поправляя собственный шлем.

— Ты в нем всего три дня. Я вот не думал, что вообще когда-нибудь его надену. Так надеялся, что это — в прошлом!

— Ну, а чья это была затея? Неужели нельзя было переодеться кем-то другим?

Мужчина хмыкнул.

— Кем же? Менестрелями, как предлагала ты? Так ведь зимой они не разъезжают. И к тому же не носят меховых плащей.

— Зато и этих ужасных тяжелых латных нагрудников не носят тоже. Я чувствую себя так, словно по мне промаршировала рота солдат. Ехать еще не меньше недели. А эти ужасные шлемы! Лиц в них, конечно, не видно. Но они такие неудобные! Доспехи храмовников — жуткая вещь. И не спорь со мной. Не знаю, отчего я согласилась… надеюсь, оно того стоит!

— Грех вам жаловаться, дети мои. Подумайте об удобных нижних мантиях ваших доспехов. Без них было бы холоднее.

— И то верно, — мужчина-храмовник потер прикрытое мантией колено и, судя по звуку, добродушно хмыкнул. — В особенности мне нравится то, что теплые мантии можно носить вместе с шерстяными подштанниками. Шерстяные подштанники — это вещь! Представляю, каково теперь Айану в горах. Когда носишь на себе столько железа, никакая шерсть не…

Он умолк, остановленный в своих речах подозрительным звуком, раздавшимся из-под шлема собеседницы.

— Будь здорова.

— Спасибо, Винн, — спустя какое-то время поблагодарила храмовница. — То есть… Преподобная.

— Надеюсь, мы не совершаем большого греха перед Создателем, устраивая это лицедейство с переодеванием, — едущая впереди на смирной гнедой кобыле старая магиня тяжело вздохнула, поглубже кутаясь в отороченный мехом плащ.

— Но ведь это — самый верный способ добраться до леса Бресилиан без приключений, — храмовник пожал плечами, подгоняя свою лошадь. — Никто не смеет лезть в дела воинов Церкви.

— Ох, Алистер, — Винн покачала головой и смахнула с лица налипший снег. — Твоя идея, безусловно, хороша. Я только надеюсь, что она не вызовет гнева Создателя…

— Не вызовет, — преувеличенно уверенно отозвался сын Мэрика. Из-под его шлема раздался глухой кашель. — Больше следует бояться того, что нас, Стражей, разыскивают по всему Ферелдену. Любой крестьянин может безнаказанно убить Стража и получить за это награду. Не то, чтобы я сильно дорожил своей жизнью, но и до срока отправляться к архидемону тоже не хочется. Жить мне нравится.

— К архидемону? — отвлекаясь от созерцания медленно проплывавших мимо заносимых снегом полей, удивилась Лелиана. Впервые за долгое время вместо жалоб в голосе ее послышалась тень интереса. — Что ты такое говоришь?

Сын Мэрика дернул плечами, стряхивая налипший на них снег. Подумал, и смахнул конус снега с плоского верха шлема, словно созданного для того, чтобы на нем удобно умостилось что угодно.

— Об этом не принято говорить, — совершив все эти действия, беспечнее, чем это бы показалось убедительным, проговорил он. — Но скверна поражает не только тело, но и разум Стража. А значит — и его душу. Даже если поражение незначительно, предположим, если Стража убить сразу после посвящения — малая толика скверны все равно содержится в душе. Допустит ли Создатель в свои чертоги оскверненную душу? При том, что скверна — заразна?

Женщины переглянулись. Некоторое время между едущими царило молчание, прерываемое лишь свистом ветра.

— Я никогда не думала об этом… с такой стороны, — наконец, медленно выговорила Винн. — Это… кажется неправильным… Но… такое может быть.

— Тогда куда же попадают Стражи? — наличник Лелианы был обращен к Алистеру все время, пока он говорил. — Есть же у вас посмертие!

— Вообще-то, это секрет, — тот пожал плечами. — Но при посвящении… и потом… в снах… Мы видим Город. Нечеткий и темный, словно стоящий в зыби Тени. Нас… тянет туда со страшной силой. Чем ближе к смерти, тем сильнее. Дайлен полагает, что это Черный Город. Тот самый, откуда пришла скверна.

— Разве вас зовет не архидемон?

— Архидемон, — не стал спорить Алистер. — Но как я сказал? Чем ближе к смерти — тем сильнее не драконий зов, а… оттуда. Должно быть, скверна как-то позволяет древним драконам управлять порождениями тьмы… и нами. Но ее источник — не они сами. Не архидемоны. Упоминая архидемона как посмертие, мы имеем в виду все же Город. Ибо в нем источник скверны, куда нас всех так тянет. Мы… говорили между собой об этом. Я, Айан и Дайлен. Амелл полагает, что Думат, первый дракон, злонамеренно обманул тевинтерских магистров, направив их путь туда. И что Город никогда не был Золотым Городом Создателя. А сосредоточением скверны.

Он помолчал.

— После Остагара Айан был смертельно ранен. Его спасла мать Морриган, Флемет. Вы знаете об этом. Но, пока умирало его тело, он почти не слышал архидемона. Не так, как теперь, когда здоров. Зато Город, и тысячи тварей в нем, — слышал и ощущал отчетливо. Я могу подтвердить — это правда. Я сам видел… что-то похожее. Тогда, после этой жаровни… Правда, мне казалось, что эти смертные сны — отголоски переживаний, которые мы все перенесли в Тени. Я не придавал этому значения, до нашего разговора.

— И все же до конца вы не уверены, — Лелиана отвернулась, привставая на стременах, и вглядываясь в даль Имперского тракта, сквозь метущий снег. — Видимо, вам все три недели у эрла и вправду нечем было себя занять, если вы столько времени проводили взаперти за подобными разговорами!

— Это неправда, — обиделся Алистер, тоже приглядываясь к чему-то, темневшему в стороне от дороги, что было издали похоже на человеческое жилье. — Мы помогали эрлу со сбором войск и заготовкой провианта, тебе ли не знать. Ведь ты всюду ездила с Айаном. А запирались мы не для разговоров. Дайлен пытался учить Айана магии. Им… просто не хотелось оповещать об этом.

Лелиана недоверчиво хмыкнула. Винн покровительственно покачала головой.

— Алистер, если ты не хочешь открывать причину ваших уединений — мы уважим это, ведь ваш орден всегда был закрытым для большинства. Но не нужно обманывать, утверждая, что Дайлен, маг, пытался научить вас тому, чему научить невозможно. Что дается только с рождением. Или не дается вообще.

— Да, Алистер, — Лелиана привстала еще раз. — Как-то ты совсем неуклюже врешь. Лучше помолчи, если не умеешь делать этого складно.

Некоторое время все ехали молча.

— Нет, ну вы… вы вообще, — когда сын Мэрика заговорил опять, выяснилось, что он попросту подбирал слова. — Я не лгу. В башне Круга демон праздности затянул нас в Тень. Нас троих и храмовника. Айан вернулся из нее… другим. Он как будто бы стал чувствовать Тень. Дайлен пытался помочь ему. Научить, как управляться с этим… что бы оно ни было. Они оба старались. Очень. Но…

— Погоди, Алистер, — Винн придержала лошадь, поехав вровень со Стражем. — Ты не шутишь? Не ошибаешься? Айан вернулся из Тени магом? Не имеющий дара магии человек, побывав в Тени, может сделаться магом? Это… это удивительно! Никогда не слышала ни о чем подобном.

Алистер помялся. Точно он пытался рассказать своими словами о том, что было выше его понимания.

— Я бы не назвал его магом. Все-таки маги хоть что-то умеют. Но он слышит Тень. Дайлен… после долгих занятий… пришел к выводу, что дар магии в нем проснется либо… после какого-нибудь особого сильного побудительного толчка, либо… Либо во всем, что касается магии и Тени Айан полный бездарь и учить его бесполезно. Сам Айан склоняется ко второму. Да и Дайлен… признаться… пришел к такому выводу.

— Ну, что-то у них все же вышло? С чего вы вообще решили, что он… мог бы сделаться магом?

Алистер вновь струсил снег сперва с одного, потом другого плеча. Было видно, что он уже сам не был рад своему признанию.

— У Айана немного получается магия крови, — нехотя сообщил он. — Не всегда и не сразу, самое простое. А больше… почти ничего. Хотя изначально Дайлен был уверен, что «обучит Командора всему, что знает сам».

Винн поджала губы. Очевидно, рассказанное Алистером до сих пор вызывало сомнения и вопросы. Ей требовалось все обдумать. Меж тем Лелиане удивление не мешало все пристальнее вглядываться в дорогу.

— Постоялый двор, — наконец с радостью сообщила она, переставая давить на стремена. — Давайте остановимся до завтра. Судя по погоде вот-вот поднимется метель.