Пути Стражей (СИ)

Глава 36

— Стало быть, теперь можно и поговорить.

Проводник с покряхтыванием сел на плоский валун, и откупорил большую флягу. Шибанувший из нее сивушный запах заставил поморщиться присевшего рядом Командора. Однако отойти Айан не мог. С видимым удовольствием сделав несколько крупных глотков, рыжий муж Совершенной Бранки спрятал флягу и, вытащив из своего мешка свернутую в рулон большую карту, развернул ее во всю ширь. Кусланд вынул свою, гораздо новее и с множественными пометками, подаренную принцем Беленом. Некоторое время они сличали помеченные на изображениях многочисленных пещерных ходов пути. Наконец Огрен ткнул в участок дороги в самом низу карты Командора и довольно крякнул.

— Гляди, Страж, вот от здесь, до там — полное совпадение. Не думал я, что разведчики Белена добирались так далеко. Однако, как вишь, дальше у меня — красота, а у тебя бело и голо. А? Это — точная копия карты, которую рисовала сама Бранка. Ну, есть от Огрена толк? А ты не хотел меня брать. Эх, ты.

Айан счел за лучшее промолчать. Хорошо было уже то, что проводник вообще начал этот разговор. Это был первый привал после тейга Харзар, куда экспедиция добралась спустя сутки после начала своего похода. Стоявший в тейге гарнизон встретил бронто, тащившего на спине громадные тюки с провизией, с немалым воодушевлением. Однако, Огрен, что шел с отрядом как проводник и знаток всего, что было связано с Бранкой, всю дорогу отмалчивался, многозначительно косясь в сторону погонщика бронто, и на расспросы Командора почти не реагировал. Раздраженный Кусланд готов был уже отдать ему приказ о возвращении в Орзаммар. Но сдержался. И, как оказалось теперь, не зря.

— Да, твоя карта действительно гораздо подробнее и до самого… — Кусланд вынужден был склониться ближе к Огрену, который, со времени их последней встречи, пахнуть лучше не стал. — До самого тейга Ортан! Так ведь это то, что мы ищем!

— Мы ищем Бранку, — рыжий проводник с шумом прочистил горло. — А Бранка, мать ее за ногу, может быть где угодно. Пока я не видел никаких опознавательных знаков, которые она обычно любила оставлять, когда шлялась по Глубинным тропам. Но, может, они будут дальше. Все ж таки уходила она в тейг Ортан, эт точно. Тут слишком близко к Орзаммару. Без глаз не заблудишься.

Айан перекатил во рту кусок живого камня, что время от времени попадались на стенах, произраставшие подобно грибам и имевшие кисло-сладкий, довольно приятный привкус. Глубинные тропы оказались вовсе не такими, какими он себе их представлял. Не бывавшему ранее под землей наземнику казалось, что в пещерах должна была царить кромешная тьма, и большую часть дороги придется проделать при свете факелов. Однако гномьи тропы приятно удивили его, и прочих длинноногих гостей подземья. Более чем за сутки полного времени, когда они проделывали путь до последнего оплота владений Орзаммара со стоявшим в нем гарнизоном, места, где нельзя было бы пройти без света, им не попадалось. Глубинные тропы были освещены всегда, пусть даже слабо — светом, отраженным растущими под потолком пещеры кристаллами, многократно преломлявшими лучи дневного светила с поверхности, слабым мерцанием лишайников и гнилушек на стенах, идущим из-под почвы подземным жаром расплавленных пород. Каменные коридоры троп, то сужавшиеся, то расширявшиеся, и переходящие в огромные величественные залы, остатки гномьих поселений, с выбитыми прямо в скале домами и целыми улицами, что поблизости от Орзаммара встречались часто и не успели прийти в окончательное запустение, заросли съедобного мха и грибов на стенах, и шастающие под ногами грызуны — все это путники уже успели перевидать на пути, хотя шли они пока недолго. Воины Харзара — крепости, представлявшей собой несколько десятков обжитых выбоин в теле пещеры, и большие железные ворота, перекрывавшие пути в два боковых хода, заверили, что все увиденное ранее не будет идти ни в какое сравнение с дальнейшим путем, за воротами этого последнего тейга, где начинались уже совершенно дикие, нехоженные Глубинные тропы. Россказни о гигантских живых грибах, лавовых реках, огромных пауках и, главное, полчищах порождений тьмы, могли бы смутить любых неопытных в пещерных перемещениях наземных путешественников, но у этих не было выбора.

Тем не менее, несмотря на многочисленность страшных рассказов, обещанные ужасы пока начинаться не торопились. Глазам наземников, покинувших тейг Харзар и продвигавшихся вглубь Троп согласно имевшихся у отряда двух карт, представали каменные стены древних ходов, что кое-где пересекались жилами неизвестных им пород, произраставшие то тут, то там сухие и жесткие пещерные грибы на длинных ножках, и временами поднимавшийся из трещин в почве горячий пар от красневших в глубинах горы раскаленных соков земли. Однако ни обвалов, ни опасных каменных выростов на потолках, ни даже одного тоннельника, что, по словам гномьих воинов, сбивались во тьме в целые стаи, за много часов пути им так и не встретилось. Пещерный зал, выбранный для стоянки, мог бы даже показаться удобным, для не особо притязательного путника. Хотя здесь было темнее, чем на многих иных участках Глубинных троп, однако, потолок подземья уходил вверх и терялся во тьме, давая непривычным к каменной толще наземникам передышку от постоянного давления над головами. Из грота вело всего два хода — тот, из которого они пришли, и тот, что уходил дальше, вглубь диких Троп, уменьшая вероятность того, что при нападении пришлось бы отбиваться от врага сразу со многих сторон.

— Говорят, в тейг Ортан уже пять сотен лет ни одна живая душа не заглядывала, — подал со своего места голос Фарен Броска, который, вместе со своим неразлучным другом Леске где-то накопал древесного камня, и теперь пытался разжечь из него костер. — Где твоя баба-то раздобыла эту карту?

— Нарисовала сама, — Огрен шумно выдохнул, обдав сидевшего рядом Командора, и даже возившегося с вещами чуть поодаль коссита смесью самых разнообразных запахов. — То я все удивлялся, что она кузню свою драгоценную забросила, и зачастила в библиотеку и архивы. Натащила домой свитков, старых карт, все сидела, смотрела их со своей ненаглядной Геспид… подружкой, значит, мать ее, поэтессой. Сличала, и рисовала — как показалось ей правильнее всего. Ну, и нарисовала… приблизительно, канеш, да только точнее ни у кого тоже нет понятия, где что искать. А парень прав. Где Ортан, никто давно не знает, может, осыпался он к нагговому… свадьбе, тот Ортан. Но карта — вот она. До перекрестка Каридина по ней дойдем, а дальше уж, навроде, до Ортана рукой подать. Если угадаем направление, будем там раньше, чем сожрем припасы.

Древесный камень, наконец, вспыхнул. Фарен удовлетворенно хмыкнул и отошел к Леске, который помогал непривычно молчаливому эльфу изготавливать и нанизывать на предусмотрительно захваченные особые палки из тонкого железа небольшие куски мяса вперемешку с корнеплодами и чесноком.

— Перекресток Каридина у тебя отмечен жирными штрихами, — заглядывая к проводнику, отметил Командор. Некоторое время он попеременно смотрел то в одну, то в другую карты, потом досадливо свернул свою и вынужденно придвинулся ближе к Огрену, поводя пальцем по линии предполагаемого пути. — Что это? Имя тейга?

— Не, — Огрен оттеснил наземника и указующе поводил собственным толстым крепко пахнувшим пальцем. — Сам, что ль, не видишь? Это перекресток между главными дорогами Троп. Глянь, сколько их, дорог-то. Одна, две, три… Бранка… дай предки вспомнить… ага, Бранка говорила… не мне, мохоедка драная — Геспид! Думали, что раз я выпимши, то и знать мне ничего не надо… — рыжий гном с шумом прочистил горло и сплюнул, едва не угодив в проходившую мимо Морриган. — Что перекресток Каридина был самый большой в старинной империи. Все дороги сходились к нему. И ужо оттуда можно было попасть куда угодно. Даже в сам Ортан.

— А что такого в нем, в этом тейге? — Броска нарочито небрежно разрезал очередной кусок мяса, глядя на свои руки. — Какие-то диковинки? Может, сокровища?

Огрен передернул плечами.

— А х… то его знает, может, и есть там сокровища. Вот только ежели спросите меня, Бранку интересовали не они.

— А что она искала в Ортане? — уже догадавшийся, что рыжий бородач любил, чтобы его спрашивали, и почаще, Командор добросовестно пошел ему навстречу. — Почему она отправилась именно туда?

Рыжий проводник, как всегда, шумно, вздохнул, и свернул свою карту.

— Бранка искала Наковальню Пустоты, — проворачивая рулон карты в кулаках, медленно сообщил он. — Все твердила, что эта Наковальня — самое важное изобретение за всю гномью историю, и что, прямо, важнее его и нету.

Броска переглянулся с Зевраном, а Леске — со справившей свои дела и присевшей по другую сторону от костра Морриган. Со стороны лежащей поодаль от огня огромной туши бронто раздался утробный вздох.

— Чего в гляделки-то играете? — Огрен поскреб бороду, потом подмышку, задев локтем не сообразившего вовремя отодвинуться Айана. — Как будто не знаете, что только на этой Наковальне можно выковать голема — эдакую махину из камня либо металла ростом выше него, — гном кивнул на потиравшего ушибленную скулу Командора, — или вот его — повторный кивок пришелся на долю Стена, что оттаскивал снятые со спины бронто тюки подальше от тяжело ворочавшегося зверя, который мог по случайности их раздавить. — Когда Совершенный Каридин создал свою Наковальню, Орзаммар получил почти сотню лет мира и передышки — гномы перестали гибнуть в стычках с порождениями тьмы. За них воевали големы. Известно, что Наковальня была построена в тейге Ортан. Ортан — родной тейг Каридина. Даже после того, как он основал свой дом, все время там толокся… и работал тоже там, если верить тому бумажному хламу, что раскопала Геспид, — он помедлил и добавил без перехода, словно в продолжение темы о Совершенном, жившем сотню лет назад. — Дрянная девка, скажу вам. Очаровала мою лапушку своими… своими стишками. А я сразу гниль почувствовал — вот не сойти мне с этого места! Бранка — баба как баба, а вот пообщается с этой нагговой мохоедкой — и как бешенная становилась. Уж я, как мог, пытался отвадить эту гарлокову отрыжку от нашего дома. А только не вышло. Только вдрызг разругались с Бранкой и она ушла. Сгинула на Тропах, и эта с… сопливая паршивка вместе с ней. Вот вам и весь сказ.

На некоторое время повисло молчание, нарушаемое только бурчанием в брюхе гулко дышавшего бронто, треском костра и шуршанием мешков, которые складывал коссит. Айан вздохнул и, по обязанности старшего в отряде, хлопнул, как видно, неожиданно для себя самого разоткровенничавшегося гнома, по плечу.

— Мы их найдем, — он кивнул и, для придания веса своим словам, хлопнул Огрена еще раз. — Так Геспид… и Бранка полагали, что Наковальня Каридина находится в Ортане? Поэтому они искали карты в этот тейг?

— Ты вроде не глухой, — рыжий гном спрятал карту и, вновь достав флягу, на какое-то время приложился к ней. — Я ж говорю. Бранка. Ищет Наковальню. Которая — наверно — в тейге Ортан. По крайней мере, отправлялась она за Наковальней.

— Если бы мы снова научились делать големов, это была бы великая победа Орзаммара, — невнимательно пробормотал Леске, который закончил изготавливать палки с едой, и теперь ловко раскладывал их на камнях над теми участками костра, где угли уже не пылали, а только тлели. — Отвоевали бы обратно с десяток тейгов, да и наземники не драли бы перед нами свои носы.

— Бранка тоже так считала, — ворчание Огрена было невнятным, потому что он опять глотал из фляги, чмокая и дергая заросшим горлом. — Вот и сгинула два года назад. И вспомнили о ней только когда под собственными седалищами жареным запахло. А может, отвлеклась на что-то. У нее, бывает, что ни день — то начало нового отсчета. Нашла в какой-то заброшенной дыре секрет создания такого сплава, — гном кивнул на доспехи Командора, которые тот не снимал во время похода. — И увлеклась. Надо знать Бранку…

— Добро, — Айан поднялся и, добравшись до своего заблаговременно расстеленного одеяла, присел, снимая перчатки. Шрамы на его руках, наскоро, но не до конца залеченные лесной ведьмой, набухли багровым. По-видимому, так было не только на руках, потому что Кусланд, после недолгого колебания, взялся за ремни, с явным намерением снять нагрудник. — Отыщем Ортан. А дальше — положимся на помощь Создателя. Быть может, дальше Ортана идти и не придется.

Наблюдавшая за возней Командора Морриган поднялась и, обойдя огонь и замолчавших около него мужчин, присела напротив Стража, терпеливо выжидая, когда он справится со своей броней.

— Лечить тебя буду, — поймав вопросительный взгляд Кусланда, ровно пояснила она. — Дикие тропы начинаются. Порождений тьмы будет много. Один у нас Страж. Здоровым должен быть ты.