Призма тишины

Глава 9 Путь домой

Это было похоже на погружение в чан с ледяной водой. Дыхание перехватило, всю кожу, а не один только участок ладони, обожгло, сердце заколотилось так быстро, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Тени сгустились вокруг темной тучей и проявились на кончиках пальцев бело-голубыми разрядами.

Такого не ожидал никто. Ни местные жители, ни пираты, ни я сам.

– Тихо! Тихо, приятель! – Краус поспешил отступить, в то время как его друзья схватились за оружие. Он чуть оглянулся через плечо и приказал остальным опустить стволы в пол. Потом снова повернул голову ко мне и заговорил так, будто перед ним умалишенный: – Мы тут не для драчки, понимаешь? Только для помощи. Тебе ведь нужен корабль, чтобы выбраться отсюда, да?

Даже не подумав менять воинственной позы, я чуть сдвинулся, загородив собой остолбеневшую Принн, и процедил сквозь зубы:

– Почему вы?

Зулланша, та самая, что щипала меня за лицо в гнезде Мамы Курты, промурлыкала:

– Можно подумать, у тебя, детка, богатый выбор.

Хоть в ее словах и был некоторый смысл, я ни взглядом, ни жестом не подал виду, будто соглашаюсь. Приступ, который я по милости пиратов только что пережил, превращался в ярость, а та в свою очередь требовала выхода. Молнии, скользящие между пальцев, налились сиянием, заставившим остолбеневшую публику в едином порыве отступить.

– Где Эйтн?

Зулланша закатила глаза.

– Опять он заладил. Ты без нее жить не способен, или как? Все в порядке с твоей куколкой. Сидит на корабле, ждет не дождется своего дружка-лейра. Что не так?

– Все не так! – И, пожалуй, это были единственные верные слова, с точностью описавшие всю ситуацию. Мама Курта в Лабиринтах? Ладно, с этим можно смириться и даже понять. Но почему они до сих пор не дали отсюда деру? Эйтн и Кукольница уже у них в руках. Чего они ждали? Меня? Для чего?

– Слушай, красивый, – подала голос Вуаль. – Торговаться времени нет. Мы тут ради тебя. А это значит, что ты в любом случае летишь с нами. По-хорошему. Или, – тут она вновь подняла бластер на уровень моего лица, – по-плохому. Выбирай. Только давай с этим как-то побыстрее, а?

Чувствуя себя загнанным в угол гокки, я злобно оскалился.

– Думаешь, я кого-то из вас боюсь?

Вуаль качнула головой:

– Нет, парень. Я думаю, ты только все усложняешь. Мама предложила тебе сделку, помнишь? Ты свою часть почти выполнил. Глупо будет обгадиться перед самым финишем, не находишь? Особенно сейчас, когда тебя по всей станции с гончими ищут. Соображай!

Соблазн сорваться был велик, но привычка анализировать происходящее не позволила отмахнуться от слов пиратки. Я нашел в них некий смысл и только поэтому позволил себе немного расслабиться. Едва молнии меж моих пальцев исчезли, пираты с заметным облегчением выдохнули.

– Ну что? – с улыбкой в голосе спросила Вуаль. – Будем дружить?

Я повернулся к Принн, сохранявшей неподвижность все это время, и выдавил, как казалось, утешающую улыбку.

Она не ответила, а, широко раскрыв глаза, подобно другим нормалам, наблюдавшим за разговором, начала пятиться.

– Принн? – Я постарался придать голосу участия. – Это же я!

Глаза девочки наполнились слезами, и она, все еще пятясь, замотала головой.

– Хочу к маме!

Этот чуть истерический вскрик застал меня врасплох. Опустив руки, я смотрел на перепугавшуюся девочку и растерянно моргал.

В этот момент, будто только того и дожидалась, явилась Мегарри. Выпрыгнула из толпы, будто персонаж третьесортной постановки. Я даже удивиться толком не успел. С бластером наголо и в весьма потрепанном виде, она тяжело дышала, а глаза дико вращались. Ни Фелчи, ни старухи среди толпы видно не было.

– Принн! Принн!! Слава создателю, ты в порядке!

– Мама! – Принн развернулась и, заливаясь слезами, бросилась в распахнутые объятья. – Мама, прогони их! Это плохие люди! Пусть они уходят!

Я знал, что это не сработает, но не мог не попытаться. Понятия не имею, что подтолкнуло меня к этому. Быть может, осознание, что я куда хуже, чем всегда полагал? Я опустился на одно колено и позвал:

– Принн?

Но девочка лишь сильнее вжалась в живот Мегарри.

– Принн, посмотри на меня. Пожалуйста.

То ли сама просьба, то ли искренние нотки в моем голосе вынудили ее повернуть голову – совсем немного, чтобы можно было видеть меня краешком глаза.

Поняв, что нахожусь в фокусе ее внимания, я проговорил:

– Не все лейры плохие.

По толпе прокатилась волна смешков, но я не обратил на нее внимания. Я смотрел только на Принн, которая молча смотрела на меня в ответ. Спустя мгновение она отвернулась и попросила мать увести ее домой.

Они скрылись из виду, а я оставался неподвижен. Размышляя над тем, что именно в моих действиях оттолкнуло и перепугало девочку, угостившую меня конфеткой, я не заметил, как тяжелая рука опустилась на плечо.

– Тебе здесь больше не рады, парень, – сказала Краус. – Пойдем-ка.

Не обратив внимания не слишком панибратский жест, я позволил себя увести. Под презрительными взглядами и шепотками местных жителей, мы миновали палаточный лабиринт и выбрались к стыковочному рукаву, служившему причалом для технических транспортников ядра. По ту сторону рукава нас ждал корабль пиратов. Я не имел представления, какое судно нас ожидало, но в том, что корыто Мамы Курты туда бы попросту не поместилось, не сомневался.

– Где вы взяли корабль?

– Угадай, – хмыкнула зулланша.

Пока мы шагали, я, не прибегая к Теням, умудрился выяснить имена и назначение всех, кто явился нам с Эйтн «на выручку». Саму зулланшу звали Кессада, и в группе Крауса она считалась кем-то вроде старпома. У дамы в вуали имечко было попроще, как и нрав. Несколько лет назад Сайза вышла за Крауса замуж, но после инцидента, стоившего ей руки, предпочла развестись. Хоть и продолжала клеиться к бывшему муженьку с периодическим постоянством. Четвертой в группе была еще одна женщина, седовласая и жилистая Льет. Разменяв шестой десяток, она, несмотря на это, оставалась устрашающе энергичной, собранной и молчаливой. Если б мне пришлось выбирать, против кого выступить, Льет я, пожалуй, выбрал бы в последнюю очередь.

Короткая беседа друзьями нас не сделала, так что я ничуть не удивился, когда меня бесцеремонно втолкнули на борт одной их самых убогих лоханок, на каких только приходилось летать. Старый челнок, казалось, еще заставший времена риоммских переселенцев, по размерам лишь ненамного превышал обыкновенного прыгуна. Кабина пилота и крошечный пассажирский салон с двумя рядами жестких противоперегрузочных кресел, прикрученных к стенам, – вот и вся обстановка. Даже для двоих здесь было тесновато. Куда там четверым пиратам, одному лейру и…

– Где Эйтн?

– Знаешь, детка, – сказала Кессада, – это уже похоже на манию.

– Моя мания – мое дело, – огрызнулся я. – Где она?

– Здесь.

Я развернулся вихрем, чтобы увидеть, как Эйтн выходит из кабины пилота. Сумки при ней не было, но то, что на руках отсутствовали наручники, выглядело как добрый знак.

– Ты в порядке? – Вопрос, который мы оба задали синхронно. И синхронно же на него ответили:

– Да, я в норме. – И тут же замолчали. Эйтн чуть усмехнулась, я же лишь опустил глаза в пол.

Кто-то хихикнул. Льет и Кессада шмыгнули в кабину. Краус задраил люк. Сайза, небрежно задев меня плечом, с размаху опустилась на одно из сидений и проворчала:

– Салаги.

Будь я мастером слова, все равно не нашел, что бы на это ответить.

– Лихо освоилась, – фыркнула Кессада, высунувшись из кабины и с укоризной поглядев на Эйтн. – Уже и курс проложила. А ведь могла бы стартануть, куда глаза глядят. Из-за лейра осталась? Какая преданность.

Эйтн пожала плечами, будто подобный вариант даже не рассматривала.

– Решила не терять времени понапрасну.

– А отчего к мамочке сразу не помчалась?

– Почти помчалась. Вот только не к своей.

– О том и речь, – проговорила Кессада, прежде чем скрыться в рубке. – Подозрительно все это.

Эйтн возражать не стала, лишь, будто невзначай, провела ладонью по горлу, на котором красовалась полоса из паутины. Расположившись в кресле, она бросила на меня короткий взгляд и сразу отвернулась.

Если б я даже знал, что он означал, то все равно не сумел бы ей ответить, поскольку две пары пиратских глаз пристально наблюдали за каждым моим движением.

Двигатели монотонно загудели, переборки прошила легкая дрожь, в следующий миг я почувствовал, как корабль отделился от рукава и обрел свободу. Все приготовились стартовать прямиком в крепкие объятья Мамы Курты.

– Кесс! – крикнул Краус. – Убедись насчет хвоста! Не хочу, чтоб птицелюбы увязались за нами.

Из рубки послышалось неразборчивое ворчание Кессады.

– Птицелюбы? – переспросил я, хотя ответ маячил на поверхности. Прежде чем Краус успел пояснить, я догадался. – Насколько я знаю, среди них был только один куат.

Пират, чуть склонив голову на бок, заметил:

– А ты, парень, умеешь друзей заводить.

– Что тут скажешь? Природный талант.

Сайза сухо рассмеялась и опустила ноги на пол, освободив место для муженька. Едва тот уселся, она схватила край тканевой полосы, видневшийся из-под его тюрбана, и нежно потеребила. Интимность этого действа вынудила меня кашлянуть и заерзать, а саму Сайзу – рассмеяться не в пример веселее прежнего.

Долгое время никто не нарушал молчания. Эйтн, скрестив руки на груди, смотрела в одну точку, Сайза все игралась с лентой, а Краус, вытянув длинные ноги, неотрывно глядел на меня. Поначалу это забавляло. Настолько, что я пару раз, не взирая на сохранявшееся жжение, ловил себя на желании, «поговорить» с ним с помощью Теней. И лишь предчувствие, что именно этого он и добивается, удерживало меня от попытки забраться в его пиратские мыслишки. Когда ощущение пристального взгляда окончательно достало, я выпалил:

– Дыру протрешь. Сделай милость, уставься на что-нибудь другое.

Но Краус и бровью не повел, и вместо того чтобы перестать пялиться, спросил:

– Че такой нервный?

– Не люблю, когда на меня смотрят.

Его темное лицо искривилось. В ясных голубых глазах заплясали огоньки световых панелей с потолка.

– Да ну? Как насчет того, чтобы заставить меня.

Я искренне не понял.

– Что?

Краус жестом вынудил Сайзу отпустить кончик тюрбана и, по-прежнему не отрывая взгляда от моего лица, подался вперед.

– Я говорю, заставь меня. Сделай так, чтобы мне расхотелось на тебя пялиться. Лейрам, говорят, это раз плюнуть. Давай. Хочу знать, каково это.

Не нужно быть лейром, чтобы понять, в какую игру пират пытается меня втянуть. Знает, что не стану рисковать жизнью Эйтн, а потому изо всех сил старается показать, кто на борту настоящий мужик. Конечно, пока Мама Курта не видит.

Я приподнял уголок рта.

– Не-а. Не хочешь.

Краус недоуменно моргнул. Сайза заметно напряглась. Ее рука потянулась к бластеру, чему я не только не удивился, но даже поощрил кивком, а затем промурлыкал:

– Когда Мама увидит ваши трупы, уверен, мысль, что вы сами напросились на неприятности, ее утешит.

Сайза намек поняла и послушно опустила обе ладони на колени. Краус же в этом плане оказался куда упрямей. Что, опять же, вполне укладывалось в рамки моего мнения о его положении среди команды и вообще умственных способностях.

– Знаешь, что я думаю? – спросил он.

– Сгораю от нетерпения выяснить.

Краус вновь откинулся на спинку сидения.

– Я думаю, вы и вполовину не так страшны, как кажется. – И прежде чем я успел возразить, прибавил: – Что, я не прав? Строите из себя культистов, у которых в кулаке тайная сила. Устраиваете секретные шабаши. Манипулируете шишками. Но все это только благодаря… как бишь его… ореолу таинственности. Лейры не способны и на половину тех штук, о которых все кругом болтают. Даже те твои молнии… Больше похоже на трюк. Из-за него идиоты на той станции ночами теперь спать не будут, обсасывая до посинения. Скоро к байкам о лейрах прибавиться еще одна. Но на меня вся эта чушь не действует. Если ты и впрямь такой могучий, я хочу, чтоб ты доказал это. Убеди меня, что я не прав.

Это была наиболее бессмысленная и скомканная тирада из тех, что я слышал, и все равно она заставила меня с большим вниманием отнестись к личности Крауса. Несмотря на очевидные проблемы с логикой, в его словах все же имелось кое-что важное. Они показали мне, что с этим разумником нужно держать ухо востро. Даже если удастся произвести на него должное впечатление. Впрочем, это не означало, что мне следовало тут же выложить все карты на стол. О своей проблеме в общении с Тенями я не собирался распространяться, так что просто погладил теневой ожог и сказал:

– Не всякий лейр способен управлять чужой волей, если тебе интересно. Но я могу. Я много раз делал это, и вот что скажу: не стоит напрашиваться. Когда лейр использует Тени, чтобы влиять на чужое сознание, на пользу это не идет. Никому. Побереги мозги. Уверен, Маме Курте они еще пригодятся.

Я сделал все, чтобы предупреждение прозвучало искренне. Нарываться на драку с Краусом не хотелось. И потому, когда он растянул рот в улыбке, обнажив белейшие зубы, я незаметно, но с облегчением выдохнул.

– Я об этом подумаю, лейр.

– Вот и славно.

Вернулась тишина. Куда более комфортная, нежели вначале. Чего я, собственно, и добивался. Двигатели корыта, что удивляло, работали с исправностью иланианских механизмов, и только воздушные фильтры натужно скрежетали. К этому моменту мы уже должны были покинуть зону притяжения Лабиринтов и совершить прыжок в гипер, но характерного толчка почему-то так и не последовало.

Прежде чем успел всерьез забеспокоиться, я перехватил взгляд Сайзы, решившей взять на себя роль дознавателя.

– Все еще куксишься из-за той девчонки?

Я промолчал. Последнее, что я собирался обсуждать, это Принн и ее поведение.

Только пиратку это не смутило.

– Забавно. Учитывая, как все вокруг относятся к лейрам. – Она хохотнула. – На что ты рассчитывал? Думал, дашь ей конфетку, и она забудет, что ты такое? Так это не работает, малыш. Слишком долго нам всем вбивали, какое все эти лейры дерьмо. Кстати, сколько тебе лет?

– Двадцать, – ответил я, стараясь удобней устроиться в кресле, которое, судя по всему, предназначалось для пыток. – По стандартным меркам.

Бровь Сайзы приподнялась. В удивлении, должно быть.

– Я думала, звание полноправного лейра зарабатывается годами. Но ты не похож на разумника с опытом. Скорей уж выскочка, которому до самой зрелости задницу подтирали.

Я хохотнул. Вышло громче, чем хотелось.

– А ведь вы не первая, кто так считает, – сказал я и покосился на Эйтн, с прежним упорством изображавшую очень красивый манекен.

Сайза рассмеялась, как будто поняла шутку.

Хотя, я точно знал, что она ничего не поняла.

Поглядев на Эйтн, я вовсе не ее имел в виду, а своего не так давно почившего наставника. Предательство Батула Аверре и его заслуженная смерть уже не вызывали той бури чувств, какую я переживал, стоило только представить себе бородатую физиономию, но зато позволили закрепиться мысли, что меня принимали за пусть талантливого, но все-таки идиота.

Эйтн, будто почувствовав эти мысли, повернулась ко мне со словами:

– Мой дядя считал тебя больше, чем просто выскочкой, Сет. Он просто плохо демонстрировал свои чувства. Не смотря на все, что он сделал… тебе и с тобой, он верил, что ты один из самых многообещающих молодых лейров, что только можно представить.

– В том-то и беда. – Я выдавил из себя подобие улыбки. – Он так много ждал от моих талантов.

Эйтн встретила мой взгляд, ни разу не моргнув.

– Уверена, он не это имел в виду.

– Возможно, – вздохнул я и отвернулся.

Сайза, все это время пристально наблюдавшая за ходом разговора, сама проговорила:

– Не мальчик, но муж. Я поняла. – Она легонько толкнула плечом Крауса и, перехватив его взгляд, подмигнула. Тот ответил широкой, улыбкой, но ничего не сказал.

Острое желание выведать, о чем эта парочка переглядывается, едва не заставило меня потянуться за Тенями. Однако стоило только направить мысли на струящийся мимо поток, обожженную руку скрутило в приступе ломки. Пальцы растопырились сами собой и скрючились в стремлении во что-нибудь вонзиться. Острая боль прошила все тело молнией, но так быстро отступила, что я не успел даже пикнуть. Только перехватить показавшуюся совершенно чужой ладонь и размять онемевшие пальцы здоровой рукой.

Пираты, казалось, ничего не заметили, но от внимания Эйтн мало что могло ускользнуть.

– Сет?

Я передернул плечом и качнул головой из стороны в сторону:

– Все нормально.

Но Эйтн обмануть было невозможно.

– Снова ожог?

Я кивнул. И тут же поймал себя на глупой мысли о некой таинственной заразе, которую умудрился подхватить на борту Обсерватории. Но нет. Чутье твердило, что дело тут совсем не в этом. Перед глазами вновь мелькнул мстительный образ Квет Ра, однако в том, что она могла быть как-то к этому примешана, я сомневался так же сильно, как в возможности Батула Аверре восстать из мертвых.

– Почему мы до сих пор не в гипере? – спросил я, но больше для того, чтобы увести собственные мысли с опасной тропы.

– А он прав, – заметила Сайза и поднялась. – Пойду узнаю.

Она не успела дойти до рубки, когда утлое суденышко всколыхнулось. Не нужно было зваться опытным космолетчиком, чтобы понять, что в этом виноват далеко не переход в гиперпространство. Что-то происходило, притом настолько неприятное, что заставило напрячься даже пиратов. Тени наполнились беспокойством. Однако памятуя о недавнем приступе, я не рисковал нырять в их непредсказуемые потоки.

Толчок повторился. Вдвое сильнее прежнего, он заставил Сайзу потерять равновесие. Ее повело, да так сильно, что если бы не реакция Крауса, успевшего перехватить бывшую женушку на пути к соседней переборке, пиратка могла бы запросто раскроить себе голову о торчащий шпангоут.

– Кесс?! – заорал Краус в сторону рубки.

Зулланша не заставила ждать с ответом:

– Засада! Похоже на тетийсский патруль.

– Какого хрена им надо? Мы же с виду обычный прогулочный катер!

– Они, штопаный гнарк, не объясняют! Только палят. – Едва Кессада договорила, корытце сотряслось от целой серии мелких наружных взрывов. Похоже, тот, кто открыл по нам огонь, не стремился нас прикончить. Разве что припугнуть или замедлить. – Привяжитесь к седлам! Нам со старушкой Льет придется попотеть, чтоб свалить отсюда!

Краус и Сайза без разговоров разместились на сидениях, приковав себя противоперегрузочными ремнями. Мы с Эйтн, переглянувшись, последовали их примеру.

– Есть из-за чего тревожиться?

Сайза покосилась на леди Аверре с раздражением:

– А ты как думаешь, красотка? У этой колымаги была лишь одна цель – незаметно убрать вас обоих со станции. Кто ж знал, что ваши упругие попки заинтересуют кого-то еще?

Новая серия близких взрывов отвлекла меня от едкого ответа. И без того мощное течение Теней превратилось в лавину, захлестнувшую с головой. Это обострило восприятие, позволив разуму, будто губке, впитать поток намерений, хлынувших со стороны нападавших. И если бы не отвлекающая боль, я, быть может, даже сумел бы их прочесть.

– Пахнет дерьмом, – вставил Краус, глядя на потолок с таким видом, будто ожидал пробоины именно там.

– Мы потеряли двигатели, – послышалось обреченное из рубки. – Идем по инерции, но о гипере можно забыть.

Пираты громко выругались. Похоже, осознание, что нас пытаются взять на абордаж печалило их куда сильнее, чем вероятная смерть от разгерметизации. Это открытие неожиданно позабавило меня. Даже жжение в ладони слегка отступило.

– И отчего же это мы веселимся? – елейным голоском поинтересовалась Сайза, заприметив мою ухмылку. – Думаешь, тетийцы ради тебя так стараются?

– Думаю, это вообще не они, – парировал я, чем заслужил пару изумленных взглядов.

– Ты что-то знаешь, – заявила Сайза, недобро сощурившись, и тут же нацелила на меня бластер. – Выкладывай!

Я не успел развеять ее подозрения.

Корабль снова тряхануло, но на этот раз уже не из-за близких к корпусу залпов. Стало ясно, что нас подцепили лучом захвата и теперь, будто паук спеленатую паутиной жертву, тянут прямо в загребущие лапки.

– От вас, лейров, всегда столько проблем? – выпалил Краус и, выпутавшись из ремней, бросился проверять собственные амуницию и вооружение.

Наблюдая за тем, как пират мечется по салону в поисках шлема, я беззаботно пожал плечами:

– Я с самого начала говорил, что Мама Курта зря с нами связалась.

– Не пересекай дорогу лейру, – продекламировала Сайза, тоже поднявшись с сидения. Мрачнея с каждой секундой, она металась туда-сюда, подбирая детали снаряжения, которыми пренебрегла чуть раньше. – Теперь понимаешь, почему девчонка от тебя в ужасе? Сраные суеверия не такие уж и сраные, да?

Явились Льет и Кессада, обе тоже увешанные оружием по самые уши.

– Дерьмо случается, – философски заметила старейшая участница банды до странного низким голосом.

Зулланша к сентенции отнеслась категорически и взвизгнула:

– Но почему все время с нами?!

Если у кого и был ответ на этот вопрос, сие знание он решил оставить при себе. Всех поглотила предбоевая суета. Очевидно, сдаваться просто так пираты не собирались и, даже оказавшись в явном меньшинстве, продолжали лелеять надежду на благополучное освобождение. Быть может, даже строили планы диверсии или чего-то в тои же духе, только не потрудились нас с Эйтн поставить в известность. Не привыкшие к работе с чужаками, они считали нашу пару не более чем ценным грузом, который во что бы то ни стало надо доставить по адресу.

– Держи, – пробасила Льет, швырнув сумку с головой Кукольницы Эйтн на колени.

В ответ леди Аверре лишь приподняла бровь, но, подтянув голову роботессы, заключила ее в объятья.

Я наблюдал за поведением пиратов с отстраненностью, какую приобретаешь только перед лицом неизбежности. Я понятия не имел, чем нам грозили псевдо-тетийцы, но отчего-то сохранял уверенность, что это не смерть. Что до пиратов, их судьбу предугадать было трудно, хотя стоило признать, – меня она не сильно-то заботила. Пускай банда Мамы Курты больше не производила впечатления отчаянных головорезов, проникнуться к ней симпатией мне по-прежнему не удалось.

Что-то с грохотом ударилось о челнок, а затем как будто бы рассеялось десятком негромких ударов. В целом ритмичный звук дал понять, что на крышу только что спустилась абордажная группа. Если б не приступы жжения всякий раз, когда я пытался коснуться Теней, я мог бы определить примерное число. Сомневаюсь, что это сильно помогло, но хотя бы немного уравновесило шансы. Наверное. Я подумывал, напомнить пиратам, что нам с Эйтн тоже не помешали бы скафандры, но, повинуясь некому инстинкту, промолчал. Тревога среди пиратов нарастала, еще больше отравляя токи бесновавшихся вокруг Теней. Я не сдержался и поморщился.

– Скоро все закончится, – вдруг сказала Эйтн.

Я решил ни о чем ее не спрашивать и просто поверил.

Переборки челнока заскрежетали. Снаружи снова что-то скрипнуло, звякнуло, чиркнуло о металл и затихло на несколько коротких мгновений. Краус, Сайза, Кессада и Льет развернулись забралами к шлюзу. Рассредоточившись по салону, они выхватили бластеры и, готовые изрешетить любого, кто посмеет сунуться, навели их на гермостворку.

Секунда, другая… Ничего не происходило.

– Чего они тянут? – спросила Сайза, чуть повернув голову к Краусу. Вокодер шлема изменил ее голос до неузнаваемости, но вот истерические нотки замаскировать не сумел.

Вдруг челнок снова тряхнуло, притом куда сильнее прежнего. Пираты, чья обувь имела свойство примагничиваться к полу, лишь покачнулись, а мы с Эйтн едва не вытряхнулись из собственных кресел.

– Все это неспроста, – заметил Краус, поражая проницательностью.

Я усмехнулся. И, будто только это и послужило командой, со стороны кабины послышалась серия коротких, но громких хлопков, а затем у всех, на ком не было шлема, заложило уши.

– Что за?.. – успела выпалить Кессада, неловко разворачиваясь.

Створки рубки раскрылись быстрее, чем кто-то из пиратов успел сориентироваться. Старая лохань, которую они выбрали для бегства из Лабиринтов, не смогла заблокировать салон, после того, как иллюминаторы кабины вынесло взрывом. Я ждал услышать бешеный вой быстро убывавшего воздуха, но вместо этого едва не получил несколько плазменных зарядов, чудом скользнувших мимо носа.

Я все еще недоумевал, что происходит, когда Эйтн, совсем немилосердно схватив меня за волосы, оттянула мою голову назад, заставив всем телом прижаться к спинке кресла. Это помогло избежать новой порции выстрелов.

– Не понимаю… – пробормотал я, удивляясь, отчего в салоне до сих пор не царствует вакуум. Тени вокруг вопили как сумасшедшие, свиваясь крошечными, но мощными смерчами. Боль в руке сделалась до того сильной, что переместилась по плечу в голову, заставив запылать даже мозги.

Отпустив волосы, Эйтн ухватила меня за ладонь.

– Потерпи.

Что она имела в виду?

Борясь с дичайшей мигренью, какой не чувствовал прежде, я хотел огрызнуться, но язык отказывался повиноваться. В том, что творилось со мной, казалось, не было ни причин, ни логики. Это походило на сумасшествие. Или на порку. Меня будто отучали касаться Теней, болью воспитывая рефлекс. Я с трудом сдерживался, чтобы не заорать. Результаты перестрелки, судьба пиратов и размытые фигуры, призраками перемещавшиеся по салону, остались за чертой моего восприятия.

– Эйтн? – выдавил я, но не уверен, что она услышала. Пальцы мои переплелись с ее. – Эйтн, что происходит?

Но Эйтн молчала.

Не заговорила она и когда перестрелка закончилась, преобразившись в побоище, устроенное пришельцами. С ног до головы облаченные в серебристые доспехи, они рубили направо и налево странного вида прозрачными клинками.

Боль отступила с той же внезапностью, как появилась. Я распахнул глаза и совершил несколько глубоких вдохов. Воздух в салоне еще был, но пах озоном, паленым волосом и сырым мясом. Исчезла гравитация, на что недвусмысленно намекала кровь, взвившаяся в воздух разнокалиберными алыми сферами. Когда один из таких сгустков подплыл ко мне, я на чистом инстинкте попытался оттолкнуть его Тенями. Несколько капель упрямо скользнули мимо моих растопыренных пальцев, размазавшись по плечу, груди и лицу. Меня передернуло. Захотелось сплюнуть, но мысль, что потом, возможно, придется глотать собственную слюну, удержала от этого.

Щелчок замка прозвучал в голове взрывом.

Я инстинктивно втянул голову в плечи. Но лишь до той поры, пока не понял, что это Эйтн отстегнула собственные путы. Она поднялась и, небрежно оттолкнув с пути пронзенное насквозь тело Крауса, зачем-то поплыла в сторону рубки.

Я, сохраняя подобие отстраненности, оглядел салон. Засаленный и ржавый, он теперь был щедро украшен кровавыми разводами и подпалинами от бластерных попаданий. Тела пиратов никуда не делись. Примагниченные к настилу подошвами, они походили на жуткую рассаду, сгибавшуюся под самым непредсказуемым углом. Это странным образом утихомирило жжение. Сжав ладонь в кулак, я поводил тыльной стороной по штанине. В итоге лишь сильнее размазал чужую кровь.

Эйтн к тому времени вернулась из рубки. Усыпанная кровавыми пятнами не хуже моего, она, вопросительно изогнув бровь, уставилась на группу из трех высоких и широкоплечих разумников, застывших посреди салона. Странные клинки исчезли. Я невольно пригляделся к шлемам здоровяков и понял, что каждый был стилизован под уникальное, но в целом похожее изображение человеческого черепа.

Один из пришельцев, тот, что стоял между двух своих подельников, припал на одно колено и, склонив перед Эйтн голову, искаженным электроникой голосом проговорил:

– Леди Аверре. У нас приказ доставить вас домой.