Призма тишины

Глава 10 Под присмотром

Это уже походило на дурную шутку.

Сначала Беоссар и его выродки, затем пираты Мамы Курты, а теперь… Я даже не представлял, кто перед нами. Троица здоровяков в броне и при оружии. Вроде бы, ничего особенного, все, как у других космодесантников, однако обычными они совсем не казались. Скорей уж пугающими. И дело тут было даже не в навевавших трепет демонических масках и странных прозрачных клинках, способных втягиваться в наручи, а в ауре, которую эти трое излучали. От каждого разило некой чудовищной неотвратимостью, а еще смертью, отчего мне становилось особенно не по себе.

Эйтн, передав мне сумку, окинула взглядом залитый кровью салон и тела пиратов и невозмутимо поинтересовалась:

– Моя мать так расстаралась?

Тот из троицы в доспехах, что стоял между пары своих подельников, сохраняя покаянную позу, монотонно повторил:

– У нас приказ доставить вас домой.

Эйтн на эти слова отреагировала улыбкой, в которой колючего льда было больше, чем в комете.

– Это я уже поняла. Но чей приказ вы исполняете?

Тишина.

– Вам известно, что это? – Эйтн провела кончиком длинного ногтя по бледной шелковой полосе на своей шее как раз в тот момент, когда главный среди «масок» поднял голову.

– Не имею понятия, – ровным тоном ответил он.

Улыбка Эйтн стала чуть шире, но не теплее. Она заговорила:

– Меньше чем через шестьдесят стандартных часов эта самая полоса сожмется настолько, что отсечет мне голову. Чтобы этого не произошло, я должна вернуться к пиратской королеве.

«Маски» молчали. Ни звуком, ни жестом не дали понять, что известие их хоть сколько-нибудь взволновало.

Когда молчание затянулось, Эйтн вопросительно приподняла бровь.

– Нам был дан четкий приказ: забрать вас с борта челнока и доставить на Риомм, – ответил, наконец, лидер «масок».

– Кем?

И опять пауза. Затянувшаяся настолько, что я начал подумывать о том, чтобы вмешаться. Вообще загадочные фигуры внушали серьезные опасения. Об их принадлежности к риоммскому военному корпусу можно было лишь гадать. Как и о степени подчинения леди Риссе. А поскольку с Тенями пока выходил сплошной конфуз, соваться к мордам в масках я пока не рисковал.

Эйтн, однако, ничуть не обескураженная отказом отвечать на вопросы, перешла к иной тактике.

– Как думаете, – спросила она, – что сделает с вами моя мать, если со мной что-то случится?

Никто из «масок» не предложил варианта, и когда я решил, что на этом спору конец, главарь проговорил:

– У вас два пути, миледи: либо вы идете с нами добровольно, либо мы забираем вас силой. Третьего не дано.

Надо было быть совсем уж идиотом, чтобы не почувствовать в его словах угрозы. Напряжение, едва успевшее рассеяться после окончания резни, сгустилось вновь. Отражаясь в мире Теней, оно темными грозовыми тучами скапливалось за плечами смертоносной троицы.

И все же Эйтн было не так-то просто запугать. Будучи ростом «маскам» по грудь, она умудрялась сохранять ту царственную невозмутимость, о которую многие успели обломать зубы. В ее присутствии даже Тени слега преломляли свой бег. Что не переставало меня изумлять.

– О, – сказала она своим особым тоном. – Так это захват? И как же вы поступите, если я не подчинюсь?

– У нас приказ. Будет лучше, если вы не станете сопротивляться.

Эйтн усмехнулась.

– Лучше? Для кого?

Не думаю, что она не понимала, насколько малы наши шансы в противостоянии. На всякий случай затолкав сумку под ремень соседнего сидения, я незаметно ослабил собственный и обратился в слух.

Когда нового ответа не последовало, Эйтн чуть наклонила голову к плечу, попросив:

– Вы не могли бы снять маску? Мне будет легче понять вас, если между нами не будет преград.

– Мы здесь не за этим.

– И все же я настаиваю! – Она не повысила голос, но что-то в его звучании превратило просьбу в приказ. Ненавязчивый, но неотвратимый.

Я не верил, что это случится, однако рука солдата поднялась и, затянутый в перчатку, палец вдавил некий клапан. Швы по бокам маски тотчас же разошлись с тихим свистом, забрало приподнялось, открыв бледное худое лицо человека с крупным носом и невзрачными водянистыми глазками.

– Ну? – ухмыльнулся он во весь рот. – Вот он я, миледи.

– И впрямь.

В следующий миг я почуял, как изменился поток Теней, пробегавший сквозь Эйтн. Учитывая кое-какой опыт, догадаться о том, что это означало, труда не составило. Госпожа Аверре решила применить всю сокрушительную силу своего «очарования» и заставить наших новых приятелей повременить с путешествием до Риомма. Тот редкий случай, когда она не постеснялась пустить в ход способности, которые приобрела после неудачных экспериментов, что некогда ставил над ней родной дядюшка.

– Нет никакой нужды в немедленной поездке на Риомм, – с нажимом проговорила она. – Мы вернемся туда позже. После того, как посетим пиратскую королеву.

Маски переглянулись, а их главарь моргнул, с заметным трудом укладывая услышанное в собственный котелок. Затем его рыбьи губы растянулись в подобие насмешливой улыбки:

– Миледи плохо расслышала? Мы летим на Риомм.

Тень растерянности, скользнувшая по лицу Эйтн, дала мне понять, что этот ответ никак не вписывался в рамки ожидаемых. Чуть нахмурив брови, госпожа Аверре удвоила нажим:

– Сначала Мама Курта.

Главарь «масок» фыркнул.

– Честно говоря, миледи, я ждал от вас большей тонкости.

Он опустил забрало шлема и, прежде чем кто-то из нас успел среагировать, нанес Эйтн сокрушительный удар кулаком в висок.

Она отключилась мгновенно. Во всяком случае, мне хотелось на это надеяться. Тело повело в сторону. Благодаря невесомости, падение вышло плавным. И не падение даже, а легкий крен в сторону переборки с последующим довольно мягким столкновением.

Я первые пару мгновений даже не верил, что это случилось в реальности. Хлопал глазами, как заторможенный, пытаясь осмыслить увиденное. Инстинкты вопили об опасности и необходимости действовать, а возвратившиеся боль и жжение гасили инициативность. В общем, я даже не шевельнулся. Пока три добрых молодца не обратили ко мне свои жуткие «рожи».

Пускай их лиц не было видно, однако это не помешало прочувствовать всю полноту презрения, которую троица испытывала ко мне – нечто настолько чистое и концентрированное, что ощущалось почти физически, мелкими и тонкими иголками проникающими под кожу.

Мысленно поразившись этой насмешке Теней, я услышал, как заговорил другой из «масок»:

– Похоже, наш маленький лейр в шоке. Гляньте, как шарики пучит.

Третий в компашке рассмеялся – не хуже Крауса или Сайзы, недавно утративших возможность подначивать меня с утра до ночи.

Я поднялся. За что мгновенно оказался вознагражден прозрачным клинком, чей кончик уперся в мою грудь.

– А ну сел обратно!

Я не пошевелился, ощущая кожей прохладу тихонько стрекочущего лезвия.

– Сел, я сказал!

– Зря ты ударил леди Аверре. – Я не знал, можно ли прикасаться к полотну клинка голыми руками, но на всякий случай рисковать не стал. Сделав все, чтобы никто из «масок» не заметил моих усилий, обернул ладонь слоем Теней и взялся за дрожащее лезвие. Кисть тотчас же пронзило болью, но не от пореза, а из-за продолжавшейся игры, которые затеял ожог. Заглянув в прорези маски главаря, туда, где располагались глаза, я прибавил: – И зря решил, что сможешь справиться со мной.

Смех стража рассыпался ледяным крошевом.

– Маленький самоуверенный лейр.

Настолько неприкрытое пренебрежение разозлило меня, пожалуй, даже сильнее, чем обращение «масок» с Эйтн. Крепко сжав зубы, я, позволив Теням прокатиться по пылавшей от практически нестерпимого жжения руке, направил всю их мощь на игравший в неверном свете бликами клинок. Я стремился к тому, чтобы волна энергии превратила лезвие в пыль, а руку, направляющую рукоять, – в мешок переломанных костей и рваного мяса. Не стану скрывать, что не собирался на этом останавливаться. Планируя приплюсовать к уже имевшейся четверке трупов еще троих.

Однако далеко не все пошло по плану.

Нет, клинок сломался, как и было задумано. Странное лезвие, казавшееся жидкостью, с великим трудом державшей форму, пронзительно взвизгнуло и распалось. Вместе с частью наручей, к которым крепилось. Но рука…

Она, казалось, состояла из материала, физические законы над которым не были властны. Едва ли мне удастся описать это достаточно ясно, но пространство вокруг нее как будто раскололось, перемешалось и склеилось вновь, став чем-то вроде злой карикатуры на самое себя.

И Тени сыграли в этом далеко не последнюю роль.

– Набаловался?

Я перевел изумленный взгляд на главаря, который, судя по всему, не ощутил никаких изменений, и что-то тихо булькнул. Большего, увы, сказать не получилось, потому что именно в этот момент холодные и жесткие, как обшивка звездолета, пальцы сомкнулись на моей шее и с силой ударили моим же затылком о переборку.

Раз… Два…

К прежнему тлеющему огоньку внутри черепа прибавилась новая вспышка. Перед глазами заплясали черные мошки. На языке проступил солоноватый привкус.

Три…

Сквозь алый туман, окутавший сознание, я умудрился разобрать слова одного из боевиков:

– Не забудь, командир, – лейра приказано доставить живым.

Четыре…

– Ничего, – с заметным удовольствием ответил главарь. – Это ему не повредит.

На пятом или шестом ударе я, по-прежнему пребывая в рассеянной недоуменности, все-таки сдался и уплыл в спасительные объятья бессознательности…

Впрочем, судя по ощущениям, долго пробыть в таком состоянии, мне было не суждено. Стоило лишь слегка пошевелиться и застонать, как под ребро сразу же прилетел довольно увесистый пинок, а следом за ним жизнерадостное:

– С возвращением в мир живых, лейр.

Само собой, голос я узнал – насмешливый тон главаря «масок» еще долго не выветрится из моей памяти, – и разлепил глаза. Первым, что отметило мое сознание, – мы на корабле. Не на той развалюхе, выбранной пиратами Мамы Курты для незаметного бегства с Лабиринтов, но на добротном космолете с просторным салоном и сверкавшими новизной панелями, как световыми, так и обычными. Я сидел пристегнутый к креслу, настолько же похожему на то, что было на пиратском челноке, как царский трон на стульчак унитаза. Эйтн была рядом, все еще без сознания, но, не считая большого синяка на левом виске, вполне, вроде бы, здоровая. Ее, ради безопасности, тоже примотали к креслу ремнями, но надо отметить, что не в пример бережней, нежели меня.

Сами «маски» располагались в креслах напротив.

От необходимости спрашивать, куда мы попали, избавил большой ромбовидный иллюминатор, за которым виднелся планетарный серп, сияющий в окружавшей тьме пасмурным синим. Рядом, стыдливо прикрывая бледные личики, маячила четверка естественных спутников. Никогда прежде не бывавший с здешних краях, я все равно узнал место с полувзгляда.

Риомм. Столица великой Риоммской Империи.

Ноющая боль в затылке помешала усмехнуться иронии.

Когда-то Риомм и впрямь был велик. Могучая цивилизация людей, построенная на останках того, что тысячелетия назад считалось колыбелью расы разумных земноводных, обитавших на редких клочках суши. Некогда идиллический мир стал точкой сосредоточенья того, что человеческая раса привыкла считать пиком величия. Все до единого острова и архипелаги теперь покрывали города. Не те очаровательные деревеньки, где на всю округу одна сторожевая башня, а целая сеть многоуровневых небоскребов, чьи блестящие шпили, гордо вздымавшиеся над водной гладью, едва не задевали стратосферы.

Были дни, когда я мечтал посетить эту планету, своими глазами оценить блеск и величие столицы столиц… Но с тех пор многое переменилось и мой энтузиазм поугас.

Покосившись на Эйтн, все еще пребывавшую в лабиринтах собственного разума, я спросил:

– Сколько мы провели в пути?

Один из «масок», тот, что выглядел немного живее главаря, ответил:

– Три часа.

Я нахмурился. Многовато для простого беспамятства. Коснулся щеки Эйтн кончиком пальца. Ее кожа казалась горячей, но не настолько, чтобы вызывать опасения. Пульс был четким и ровным.

– Чем вы нас накачали?

Ответа не последовало.

Я снова перевел взгляд за иллюминатор. К этому моменту корабль миновал одну из серебристо-серых лун, и глаз мой зацепился за пучок подозрительных бликов на дальней ее стороне. Любопытство тому было виной или предчувствие, но, слега напрягшись, я умудрился различить целое скопление похожих на глубоководных чудищ звездолетов – знаменитых боевых акашей Риомма. Не десяток, не два, но около сотни кораблей. И между ними крошечными крылатыми стервятниками сновали истребители.

Я ляпнул прежде, чем успел подумать:

– К войне готовитесь?

Кто-то из «масок» поперхнулся. Или хохотнул? В любом случае, я не стал разбираться.

Корабль проскочил и луну, и флот и даже сеть орбитальных систем, призванных защищать планету и ее окрестности от возможного недружественного вторжения. Наконец мы вышли на низкую орбиту и начали плавное снижение по спирали сквозь плотные слои атмосферы. Эйтн пришла в себя, едва успели миновать густой облачный покров. Способствовала этому, думаю, инъекция, сделанная ей в плечо одним из «масок». По крайней мере, опухоль и ужасный синяк на пол-лица уменьшались на глазах. Госпожа Аверре не задавала вопросов, не охала и не возмущалась, лишь коротким взглядом оценив ситуацию, отвернулась к иллюминатору.

Я последовал ее примеру как раз в тот момент, когда сплошная и кажущаяся бесконечной гладь океана, над кромкой которого теперь мчался наш корабль, уперлась в гигантские сваи, на чьих мощных «плечах» лежал один из главнейших планетарных городов – Мас Пирей. Я узнал его по характерному стилю, что доминировал во всей риоммской архитектуре. Плавные линии конических башен самых неожиданных размеров и форм укладывались в изящный спиральный ансамбль, создававший впечатление весьма своеобразного, но безумно красивого кораллового рифа из стекла и металла. Те редкие лучи заходящего солнца, что умудрялись пробиваться сквозь облака, золотили шпили сенатской ротонды и дворца представителей, придавая им оттенок сказочной реальности – немного неуместной, учитывая ситуацию, из-за которой мы с Эйтн здесь оказались.

– Не думал, что когда-нибудь попаду сюда, – тихонько проговорил я, вопреки желанию, все же завороженный великолепным зрелищем.

– Лейр в сердце Империи, – хмыкнули с противоположной стороны. – Должно быть, чувствуешь себя особенным, а?

Я перевел взгляд на главаря, потом опустил взгляд на обожженную ладонь. Теневое пятнышко оставалось практически незаметным, как и легкий зуд. На пробу сжал и разжал кулак, но самих Теней касаться пока не рисковал. Вслух я сказал:

– Кем угодно, только не особенным.

«Маски» снова захмыкали – каждый на собственный лад, – но до самой посадки ни слова больше не проронили.

Корабль тем временем, совершив небольшую петлю вокруг огромного техноострова, на фоне которого казался лишь мошкой, выбрал одну из посадочных площадок, плоским лепестком выступавшую из основания одного из конусов поскромнее, и, наконец, приземлился.

Едва двигатели смолкли, меня бесцеремонно сдернули с кресла.

– Давай, лейр, пошевеливайся.

Я не стал сопротивляться и, периодически подталкиваемый сзади, зашагал к выходу. Несмотря на грызущее глубоко внутри чувство беспомощности, я все же не мог не поддаться природному любопытству и не испытать крошечное удовлетворение из-за того, что вот-вот ступлю на поверхность планеты, о которой столько слышал и читал. Явный сарказм в словах главаря, тем не менее, не отменял смысла сказанного: «лейр в сердце Империи!». Это что-то да значит.

Наверное, стоило сказать, что с Эйтн теперь обходились не в пример учтивей. Само собой, расшаркиваться и подавать руки никто не стал, однако заносчивой наглости в поведении заметно поубавилось. Словно до пленителей наконец дошло, с кем именно они имеют дело. Кроме того, в отличие от моих, ее руки утяжелять магнитными наручниками никто не стал.

Свет, шум и запахи оглушили, стоило только спуститься по рампе на площадку. Я инстинктивно потянулся к Теням, чтобы укутаться в них на манер плаща, но обожженную руку дернуло, так что пришлось оставить попытки защититься и окунуться в местную атмосферу как есть. Соль и йод, растворенные в прохладном воздухе щекотали ноздри. Уши порой закладывало от пения волн, разбивавшихся о поддерживавшие город пилоны. Жутко захотелось подойти к краю площадки взглянуть вниз, но иррациональный страх оказаться подхваченным ветром и унесенным в пучину удержал от этого поступка. Пришлось сосредоточить внимание на плавных изгибах строений, нависавших над нами. Массивные, но изящные башни, казалось, скрывали внутри себя иной мир, отличный от того, что представал снаружи.

Со стороны Мас Пирей выглядел настолько же сказочным, насколько прогнившим было его нутро.

Блеск солнца, отражавшегося от бесконечного числа окон и шпилей, отлично маскировал ложь и алчность, призраками носившимися по широким галереям и путаным коридорам. Проникая в мысли местных жителей, они отравляли сердца, превращая жажду господства едва ли не над всей Галактикой в практически столь же неотъемлемую часть бытия, как необходимость есть или дышать.

Подумав об этом, я улыбнулся саблехвостой чайке, усевшейся на краю площадки и с интересом косившейся на нашу группу. Мастер Ри Шенг остался бы доволен плодами, что принесли его уроки. Я ожидал, что кто-нибудь обязательно спросит, что именно меня так развеселило, но ни Эйтн, ни кого-то из «масок» это, похоже, не интересовало.

Окруженные троицей в броне, мы вдвоем зашагали в сторону небольшого, но изящного прыгуна. Зеркальные двери распахнулись, позволив взобраться в роскошный салон, обитый белой кожей. Робот-пилот, устроившийся за перегородкой, восторженно приветствовал:

– Леди Аверре! С возвращением домой!

Мрачная и молчаливая Эйтн заняла место первой, затем на чуть скрипнувшем сиденье расположился я, а следом – и все три «маски». Поймав себя на мысли, что не прочь выяснить личности своих пленителей, я удивился собственному спокойствию. Странные дела, сопровождавшие каждое мое действие с Тенями, по идее должны были вселять страх. Мне следовало трепетать перед тайной, позволившей серым рожам отразить мою атаку. Испытывать ужас перед немощью. И бесноваться всякий раз, как только дело доходило до провальных попыток завершить миссию, которой озадачила Мама Курта. Но ничего подобного. Если подбирать сравнения, то я походил на гладь местного океана – обманчиво невозмутимый.

– Может, браслетики снимите?

Я приподнял скованные руки, но вместо свободы лишь получил назад сумку с головой робота. Ну, хоть что-то.

Прыгун оторвался от площадки настолько плавно, что я бы этого не заметил, если б во все глаза не таращился на простиравшийся за окном кабины город. Что ни говори, а изучать голограммы в инфосети и смотреть на архитектурный шедевр воочию – совсем не одно и то же. Можно вообразить себе степень восхищения, но испытать его поистине не удастся. Проворная машинка тем временем влилась в поток воздушного транспорта, рассекавшего пространство между колоссальными башнями.

Сам полет длился недолго. Менее чем за пять минут мы добрались до одной из игольчатых башен, располагавшихся в небольшом отдалении от основных и куда более массивных строений. В сравнении с ними, башня казалась вздымавшимся прямо из воды километровым шпилем цвета старинной бронзы с нанизанными на него перламутровыми бусинами разного калибра.

– Твое агентство внешних исследований? – в полголоса спросил я Эйтн.

Она молчала почти минуту, в течение которой прыгун успел пристыковаться к одному из посадочных рукавов, крестом выступавших из основания башни прямо под одной из самых крупных «бусин».

– Мой дом. – От тона, которым Эйтн произнесла эти два простых слова, мурашки прокатились по всему моему телу.

Не зная, что на это сказать, я попытался пошутить:

– Не так уж и убого.

Это было непросто заметить, и все же мне удалось: уголок рта Эйтн дрогнул.

Очутившись снаружи, я ожидал, что ветер на такой высоте будет сбивать с ног, однако оказался слегка разочарован легким океаническим бризом.

– У вас тут и погода контролируется? – Поборов внутреннюю дрожь, я рискнул приблизиться к краю и все-таки выглянуть через край. Если б мне вдруг вздумалось пригнуть, то до воды пришлось бы лететь никак не меньше нескольких минут.

– Шагай прямо, – рыкнул главарь «масок», оттащив меня от края и подтолкнув в направлении двери, ведшей внутрь башни. Стоило приблизиться, инкрустированные тонкой металлической вязью створки распахнулись, пропуская внутрь богато обставленного интерьера.

Из-за широких окон от пола до потолка, недостатка в освещении не было, и все равно это не помешало тем, кто руководил дизайном, разместить на стенах и потолке множество изящных светильников. Внутренние стены, обшитые панелями насыщенного темно-алого оттенка, представляли собой лабиринт коридоров и комнат. Всюду скульптуры и живые растения в вытянутых керамических горшках. На полах расписные и без сомнения баснословно дорогие ковры. Но при всем при этом ни единого живого лица. Не говоря уж о механических.

– А это точно дом? – пробормотал я, вслед за Эйтн вступая в кабинку лифта. «Маски» не отставали. Поднявшись на несколько уровней выше, мы снова очутились в одном из дугообразных коридоров и снова куда-то зашагали.

Казалось, блужданиям не будет конца. Но тут двери ближайшей из комнат с легким шорохом распахнулись, и нам на встречу вышла леди Рисса собственной персоной. По-прежнему величественная и неотразимая, как при нашем первом знакомстве, она все так же казалась лишь чуть более зрелой копией собственной дочери: золото в волосах, нежный румянец на лице и безукоризненный строгий стиль в одежде.

Она не поздоровалась – что меня, надо признать не смутило, – лишь окинула нас с Эйтн нечитаемым взглядом, после чего остановила его на «масках»:

– Свободны.

Трое синхронно согнулись чуть ли не пополам, после чего поспешно и практически бесшумно ретировались.

– Ну, – сказала леди Рисса, обращаясь уже к дочери, – с возвращением.

Развернулась и, не обронив больше ни слова, скрылась внутри комнат.

Прошло несколько мгновений, прежде чем я все-таки поднял на Эйтн глаза. Указав на дверь, за которой только что исчезла ее мать, я проговорил:

– После вас, госпожа.