Приключения Бобового Зёрнышка

Глава 18

Десять дней прошли. Вы, слушатели мои, попивая любимые напитки, закутавшись в теплые пледы, вытянув ноги к огню, конечно и вовсе их не заметите. Хотя бы потому, что я вам о них не расскажу. Для меня же они прошли не так быстро, как бы мне того хотелось, хотя в памяти сохранились так же плохо. Но если вы о них так ничего, или почти ничего не узнаете, то мне о них будут напоминать мозоли на заду. Десять дней не вылезать из седла! Ладно, признаюсь, из седла я все же вылезал, хотя бы для того, чтобы справить нужду, поесть и уснуть, если Черт мне это позволял.

Ох, уж мне этот Черт. Он вознамерился сделать из меня лучшего фехтовальщика за пределами преисподней и взялся за это дело с таким рвением, что скоро руки мои от запястий до локтей покрылись одним сплошным синяком. Впрочем, не совсем сплошным, цвет его разнился от фиолетового, до желтого, в зависимости от силы полученного удара и времени его получения. Рыцарь, видя мои бесконечные и весьма частые отлучки в лес, все время качал головой. К третьему дню у него возникло подозрение, что со мной что-то не так. Он пытался исправить мой рацион, чтобы я больше спал и меньше времени проводил на корточках со спущенными штанами. Даже я начал подозревать, что мой желудок уж слишком часто дает сбои, но сделать с этим ничего не мог.

Я пробовал игнорировать Черта. Ага! Вы когда-нибудь пробовали игнорировать голос, звучащий в вашем мозгу? Нет? Так вы попробуйте! Я — пробовал, так себе удовольствие. Его не заставишь заткнуться, не сможешь от него отвернуться или уйти. Его невозможно послать подальше. Я пробовал и это, но Черт лишь усмехнулся и стал куда более настойчив. Сказать по правде, я был рад тому, что со мной говорил Черт, а не Суккуб. От вида этой почти не прикрытой одеждой тетки меня начинала колотить мелкая дрожь и дело тут вовсе не в ее возбуждающих прелестях. Возможно, на меня так действовали ее черные глаза, а возможно острые зубы во рту. Почти уверен, что последние. Я помню, как воображение рисовало картины того как они впиваются в мою шею. Правда почему-то при этом она сидела на мне с весьма довольным видом, и одежды на ней не было вовсе, а ее слегка раздвоенный язык лижет мне щеки, но о причинах такой игры воображения я тогда не подозревал. Сейчас я точно знаю, почему видел ее в таком виде, но тогда. Эх, счастливые были деньки!

И все же, не смотря на то, что я не собираюсь излагать вам скучные подробности нашего десятидневного путешествия, кое о чем я должен рассказать. Вы ведь помните, что пошел дождь и загнал нас в лес. Монашка Бели отправилась проводить какой-то ритуал, а мне в руки Черт вручил палку и приказал нападать на него. Но черт с ним с Чертом, сейчас не о нем речь. Э-э, вы только ему не говорите, что я так сказал, ладно? Он у нас обидчивый.

Но речь не о нем, речь о Бели. Она вернулась довольная донельзя и сообщила, куда именно мы поедем. Я не слушал подробностей, они меня не интересовали. Зато видать весьма радовали нашу монашку. Она светилась радостью и даже насвистывала какую-то мелодию. И первые два дня пути она была приятна во всех смыслах, весела и добра ко всем, включая Роланда Гриза.

На третий день дождь кончился, а настроение Бели ухудшилось. Оно испортилось настолько, что она говорила отрывисто, ворча и ругаясь без повода. Через день она стала и вовсе невыносимой. Воины света, молчаливые суровые люди, не обращали на нее внимания. Все, за исключением Керанто. Тот всячески старался не попадаться ей на глаза, держась где-то впереди отряда. Роланд же и вовсе, буркнув что-то о женщинах и лунах, вскочил в седло и умчался вперед. Его я видел только на коротких стоянках и появлялся он лишь для того, чтобы наскоро перекусить. Праведник видимо полностью разделял его недовольство. Как только Бели появлялась в его видимости, он демонстративно отворачивался и шел щипать травку. Подальше от взбешенной монашки. И пока доблестные мои защитники, явно понимая, с чем имеют дело, прятались по кустам, весь гнев ее доставался мне. Я же привыкший к крикам еще со времен, когда моим самым страшным кошмаром был господин старший повар Люцелиус Кярро, умел, не боятся гнева. Хочет орать, пускай себе орет, главное чтобы руки не распускала. Хотя я и не понимал, с чего вдруг она такая злая. Да, счастливые были деньки. Незнание — это дар, ниспосланный свыше!

Вот так и прошли эти десять дней. Одиннадцатый же начался с того, что благородный рыцарь, сэр Роланд Гриз ткнул меня мордой в землю. Он проделал это совершенно не благородно, криком заставив меня соскочить с седла, врезав мне по ногам и, схватив своей огромной пятерней за затылок, воткнул в грязь мое несчастно лицо. Я лежал в покрытой утренней росой траве и, как мог, пытался рассмотреть небо. Синее, далекое, с редкими белыми облачками оно манило и казалось прекрасным. Самым прекрасным, что я видел за всю свою длинную жизнь.

Пока же капельки росы стекают по моим щекам, а нос забивает запах сломанных стеблей. Пока муравьи, ошалевшие от такой наглости, таращатся на мой нос, решая убегать или укусить. Пока благородная пятерня на моем неблагородном затылке держит меня прижатым к земле, мы с вами немного осмотримся вокруг. Точнее поглядим на то самое небо, что разлилось надо мной и рыцарем. Вы ведь наверняка тоже смотрели на облака. Пусть не сейчас, пусть в далеком детстве, но развалившись на траве, вы высматривали в медленно плывущих облаках рыб, диковинных зверей, башни замков или скажем драконов. Было ведь, а? Было! Давайте же вместе с вами сделаем это и сейчас. Видите вон то, белое, похожее на раскинувшего крылья орла облако. Или вот то, жуть как походящее на умывающуюся кошку. Красота! А вот то, темное, не напоминает ли оно вам, выгнувшего шею дракона? Напоминает? А знаете почему? Потому что это и есть дракон. Самый настоящий! И дракон этот ищет нас. Он поднялся так высоко, что был едва заметной точкой, впрочем, заметной хорошо и рыцарь, обладая присущим именно рыцарям чутьем, безошибочно его разглядел.

— Лежи тут! — прохрипел он и для пущей убедительности снова ткнул меня мордой в траву.

Вставать я и так не собрался, а после такого, во всех смыслах убедительного довода и вовсе предпочел зарыться поглубже. Я загреб руками траву и как смог накидал ее себе на спину. Рыцарь мои потуги оценил и ласково так погладил по голове. Только позже я понял, что он меня не гладил, а накидывал на меня землю, но тогда я принял это за заботу и похвалу, от чего принялся еще усерднее закапываться в землю. И вот это я сделал зря. Потревоженные мною муравьи, наконец, определились и решили покарать агрессора. Выстроившись в шеренгу, они маршем, под мерный звук шагов и боевую песню набросились на меня. Первый десяток впился мне в нос. Второй и третий рассредоточились по щекам и бровям. Четвертому отводилась главная роль. Пока первые три отвлекали меня, они взобрались на спину и нырнули под одежду. Я сжал зубы. Я был терпелив. Я был уверен в непогрешимости рыцаря и если он сказал лежать, значит надо лежать. Но, лежать когда промеж лопаток ребятки о шести ногах устраивают раскопки, пытаясь добраться до нежного мяса очень сложно. А когда один их них, может и не самый умный, но самый наглый нырнул мне в штаны и укусил за… ну, вы понимаете за что он меня укусил, терпение кончилось. Я вскочил. Покрытый с ног до головы кусающими меня муравьями я носился кругами, хлопая себя всюду, куда дотягивались руки. Естественно при этом я кричал. Громко так кричал. Откуда ж я знал, что у драконов прекрасный слух. Я же их раньше не видел. Не видел я его и сейчас.

Дракон изогнул шею, взмахнул кожистыми крыльями и рванул ко мне. Уж не знаю чем я так его заинтересовал, возможно, он очень любил муравьев, быть может, муравьи для него что-то вроде сахарка, и я покрытый ими с ног до головы и так же кусаемый, был куда лакомее крендельков.

О, крендельки, как же я по вам скучаю. Но сейчас не об этом. Сейчас о драконе

Взмах за взмахом крыльев дракон становился все ближе, и никто даже не крикнул мне, чтобы я поостерегся. Монашка просто сидела на земле, открыв рот, воины света стояли поодаль, не собираясь спасать меня ни от дракона, ни даже от муравьев, а их лидер — Керанто, хоть и положил руку на рукоять меча, но не собирался двигаться. Я же понемногу превращался в огромную вкусную и даже слегка переваренную котлету.

Дракон приближается, разинув пасть, я ношусь по поляне, рыцарь куда-то исчез, а все остальные просто сидят. Не лучшая для меня диспозиция. Да что там я уже почти завтрак дракона! Оставалось надеяться только на Черта. Если бы я знал, что на меня пикирует дракон, я, быть может, я и воззвал бы к нему помощи ради, но я этого не знал. Все мои мысли занимали муравьи, кусающие меня в самых непредсказуемых местах. Даже пятки в ботинках и те страдали.

Тень на мгновение заслонила солнце. Кусающие меня муравьи рванули врассыпную. Монашка открыла рот, издала булькающий звук и замерла, глядя куда-то вверх. Керанто, медленно потянул меч из ножен, но не успел. Я же продолжал носиться по поляне, не видя, что сверху на меня падает смерть. Возможно, именно это и спасло мне жизнь. Дракон промахнулся, всего-то чуть-чуть, его огромная пасть клацнула над ухом, меня обдало вонью застрявших в его зубах разлагающихся тел рыцарей, крыло больно хлестнуло по лицу. Тело мое оторвалось от земли, перевернулось в воздухе и словно пущенная из лука стрела помчалось к ближайшему дереву.

И пока мое тело летит к гостеприимно раскинувшему ветки дереву, я расскажу вам, чем же в этот момент был занят Роланд Гриз. Ткнув меня лицом в землю, он перемахнул через дорогу и скрылся в высокой траве. Там, развернувшись, он, пригнулся к земле и помчался назад, прочь от всех нас и от дракона. Как так? Благородный рыцарь сэр Роланд Гриз спасется бегством, позабыв обо всех? Нет, нет и нет. За долгие годы нашего знакомства, Сэр Гриз показывал спину только пару раз. Один, когда силы были явно не равны, даже такой человек как он, ничего не может противопоставить двум десятками тренированных головорезов. А второй, спасаясь от кузнеца, с чьей женой он весело провел время. В оправдание рыцаря надо сказать, что он и не подозревал, что дама была замужем, более того был уверен, что это не так. Но сейчас вокруг нас не было ни головорезов, ни пышущего жаром кузнеца, а потому сэр Гриз не бежал, он стратегически отступал. А вот это действие он проделывал много раз.

Пробежав метров тридцать, он вновь перемахнул дорогу уже на нашу сторону и, стараясь производить как можно меньше шума, вернулся. Праведника он оставил на другой стороне поляны, и меч висел притороченный к седлу. Из оружия же у рыцаря был длинный тонкий клинок. Позже, я не раз видел, как он добивает им раненных врагов, но тогда я и не знал о том, что он прятал его в голенище сапога.

Когда дракон рухнул на поляну и отправил меня в полет, Роланд выскочил из кустов. Никто ничего понять не успел. Дракон тоже. Он растерялся, как и мы все. Еще бы! Добыча только что беспорядочно бегавшая по поляне вдруг взлетела и умчалась прочь. Я бы тоже растерялся на его месте. Все смотрели друг на друга, не понимая, что сейчас делать. Ну, кроме меня, я же в этот момент летел к дереву, надеясь, что удача не отвернется от меня, и я не насажусь на гостеприимно торчащий из дерева сук. И удача не отвернулась. Она позволила моему телу обзавестись новым синяком и парой порезов, но я до сих пор считаю это ее милостью. Меня крутануло в воздухе, и я приложился о дерево плечом. Что-то хрустнуло, но упав на землю, я не был уверен, что именно, плечо или ствол.

Все остальное я видел, но видел как в тумане. Я видел, как Роланд запрыгнул на спину дракона, видел, как к чудовищу рванули Воин Света, видел, как челюсти твари сомкнулись на теле самого резвого из них. Однако этот успех был для дракона последним. Последним в жизни.

Роланд как заправский циркач взлетел по шипастой спине дракона, рывком преодолел шею, вцепился твари в нос, и воткнул тонкий клинок тому в глаз. Дракон такое приветствие не оценил. Он мотнул головой, намереваясь отправить Роланда в пасть, пусть даже и собственным глазом. Но Роланд оказался хитрее, впившись пальцами в ноздрю чудища, он удержался и воткнул нож во второй глаз. Тварь рванула вверх, Роланд не удержался и упал. Огромная лапа впечатала его в землю. Но тут до дракона добрались Воины Света, во главе с доблестным Керанто и тварь пожалела, что вообще родилась. Двойка лучников за несколько минут превратили морду твари в огромного ежика, а подскочившие мечники, испортили ему крылья и подрубили ноги. Собственно, что было дальше я видел, но описывать это не хочу. И не уговаривайте, не стану! Поверьте то, что сотворили со слепым, лишившимся возможности летать и ходить калекой, не самое лучшее зрелище, и оно заслуживает лишь упоминания. Хотя я очень хотел принять участие в избиении дракона. Когда еще представится случай дать такой гадине пару пинков. Много позже, мне довелось и убить дракона и полетать на нем, но этот был первым виденным мною и да сих пор в глубине моей души есть место для сожаления, что пнуть его живым я так и не смог. Едва я поднялся, как понял, что хрустнуло, когда я врезался в дерево. И это был не ствол. Боль, очень сильная боль, пронзила тело, и я рухнул на траву.

Горькая жижа втекла мне в рот. Меня едва на изнанку не вывернуло от одного ее запаха, но Бели, муравьев ей в печенку, влила в меня все из кружки, а затем закрыла мне рот и проследила, чтобы я проглотил.

— Рот открой, — не слишком вежливо попросила она, запрокидывая мне голову.

Я послушно открыл и показал ей язык, но она моего жеста не поняла и, кивнув, отошла.

Дракон лежал на поляне. Его огромная лапа, накрыла собой сэра Роланда став для того могилой. На глазах появились слезы. Как? Как мог благородный рыцарь так глупо умереть от лап этого существа? Я не мог поверить в это. И правильно не верил. Голос рыцаря раздался откуда-то из-под хвоста дракона.

— Самка!

Я бросился туда, позабыв о больном плече, и с размаху напрыгнул на Роланда.

— Тише, тише, — сморщился Роланд, но по голове меня погладил и неловко обнял. — Ты как, Зернышко, живой?

— Живой он, — скривилась монашка. — Плечо выбито, ключица сломана. Наверное.

— Наверное? — Роланд повернулся к ней.

— Я тебе что, доктор? — взвилась Бели.

— Да когда ж это кончится, — выдохнул Роланд. — Пора уже вроде.

— Пора что? — Бели упрела руки в бока, принимая вызов Роланда.

— Ничего, — отвернулся он и кивнул на дракона. — Самка.

— Откуда знаешь? — насела на него Бели.

— Отсюда, — Роланд пнул по мешковатому отростку под брюхом дракона. — Здесь было яйцо. И снесла она его совсем недавно.

— Или были, — Керанто встал у него за спиной и смотрел на этот вздувшийся мешок. Роланд взглянул на него и кивнул.

— Или были. Что будем делать, о доблестный Воин Света?

— Э? — не понял Керанто.

— Вот тебе выбор, — усмехнулся Роланд. — Всем выборам выбор. Можно бросить тело дракона здесь, местные крестьяне его по запаху быстро найдут, и продолжить свой путь. Можно заехать в ближайшую деревню и сообщить где оно лежит, а так же что это самка и продолжить путь. А можно прервать наше путешествие и уничтожить кладку пока не вылупились маленькие миленькие дракончики.

Керанто поморщился, ему явно не хотелось делать выбор. Но один из его людей был перекушен пополам и едва дышал. Если продолжать путь, то он непременно умрет. Это даже я понимал. А если же свернуть в ближайшую деревню, то можно не довезти меня. Этого я уже не понимал. Я вообще не понимал, куда они меня везут, но пока Роланд был рядом, решил за это не волноваться.

— Поехали в деревню, — выдохнул Керанто. — Моему человеку нужна помощь. Там расспросим местных, откуда здесь дракон и где он мог сделать кладку.

— И что потом? — прищурился рыцарь.

— Кладку надо уничтожить, — выдохнул Керанто.

И, наклонившись над поверженным драконом, полез тому в пасть. И это я тоже описывать не стану. Работая на кухне, под чутким руководством старшего повара господина Кярро, я за свою жизнь насмотрелся на мастерски разделываемые им туши, но видеть, как мертвому дракону вырывают зубы зрелище не из приятных. Помимо зубов с туши были срезаны костяные выступы на загривке, вырваны когти и язык. Они что-то еще ковыряли у него в брюхе, но на это я уже не смотрел, ловко и тщательно избавляясь от недавнего завтрака, нежно обняв ближайшее дерево.

Если бы тогда доблестный Воин Света знал, к чему приведет его решение, он бы конечно скорее согласился с тем, чтобы его человек умер без необходимой помощи. Но Керанто этого не знал. Как не знал он и того, что дракон этот атаковал нас не просто так, он искал именно меня. Да и атаковал он не по своей воле, а находясь под воздействие чар одного старого морщинистого колдуна. И вот с ним нам и предстояло встретиться. Но до встречи этой еще было время, а пока мы двинулись в деревню.