Придворный портной из Арилидилла (СИ)

60. Холод

Небо было на удивление чистым: рваные белые облака бежали по хрустально-голубому полотну, гонимые жестоким северным ветром. В воздухе витала дымка вместе со жгучим колким морозом. Путники шли уже почти сутки — солнце приближалось к зениту. Малочисленные припасы они уже успели съесть, и пустую сумку Ян нёс на поясе. Много они с собой не брали — перед походом их консультировал один рыцарь, который и посоветовал идти налегке. Почему, он так и не объяснил. Сказал лишь то, что еду можно найти ночью в любом поселении, которых по пути встретится предостаточно. Ещё, как ни странно, он посоветовал держаться от этих самых поселений подальше в тёмное время суток, хоть это и противоречило предыдущему совету. Однако много припасов он всё же настоятельно советовал не брать.

Странники шли по бесконечному белому пространству, похожему на белую пустыню. Абсолютно ясная погода стояла здесь — ни снега, ни дождя, ни бури, только колючий ветер, гуляющий по пустоши, по которой одиноко бежала вдаль узкая припорошенная снегом дорога. По ней и двигались путники, слушая хруст под ногами и вглядываясь в недостижимую черноту на горизонте, которая, казалось, с каждым их шагом удалялась всё дальше. Ян иногда оглядывался и тяжело вздыхал, но не от усталости, а от тревоги, ведь за ними уже давно была такая же бесконечная даль, а впереди не виднелось ни одного поселения.

Однако, к удивлению путников, вскоре они увидели вдали какой-то силует, стоящий на дороге. Сначала Ян остановился и начал всматриваться в него с подозрением, прищурив глаза. Через минуту он сорвался с места и быстро зашагал к нему. Таситурн поспешил за ним. Силует быстро приближался. Наконец, путники подошли к нему вплотную и остановились, смотря на него в молчании. Лишь слабый свист ветра витал по округе, нарушая зловещую тишину. Перед ними посреди дороги стоял статный мужчина в чёрном бархатном кафтане с золотыми пуговицами, с густыми угольными усищами и наглыми широко раскрытыми глазами, обрамлёнными выразительными бровями. На голове у него была лихо заломленная меховая шапка. Незнакомец молчал, уперев руки в бока и выставив грудь колесом, смотря прямо на Яна. Юноша растерянно разглядывал его, приоткрыв рот в иступлении.

— Эм-м… Здравствуйте?

— Здравствуйте! Куда идёте? — залихвастски выпалил незнакомец.

— В Арилидилл, — ответил ему спокойно Ян, всматриваясь в блестящие бодрые карии глаза, которые с каждой секундой всё больше его настораживали.

— Нет. Не в Арилидилл вы идёте!

— А куда? — удивился путник.

— Вы идёте в Лидилира! Вот куда вы идёте!

— Куда? — шёпотом переспросил юноша, с прищуром смотря на странного незнакомца.

— Арилидилл наоборот.

Ян совсем смутился, протёр опухшие от ветра глаза и снова поднял их на незнакомца, который всё так же стоял перед ним, подбоченившись и потирая свой чёрный ус.

— Кто вы? — попытался начать связный диалог странник.

— Я? Я мужчина средних лет, собою не дурен, но и не красив. Кафтан на мне чёрный богатый, сапоги коровьи, шапка меховая. Чернобровый, черноусый, с карии глазами…

— А имя ваше узнать можно?

— Имя? Да то, что мать дала родная. Других не носим!

Ян через плечо покосился на Таситурна. Великан лишь пожал плечами в ответ.

— Мы, наверное, пойдём.

Юноша уже двинулся вперёд, попытавшись обойти мужчину, но тот вдруг воскликнул так громко и задорно, что Ян замер как вкопаный.

— Куда ж вы пойдёте? Вам в Арилидилл надо! А там Арилидилл наоборот!

Незнакомец сделал широкий шаг в сторону. Прямо за его спиной оказался деревянный указатель в виде стрелки, припорошенный снегом. На нём были вырезаны едва различимые древнелирдонские буквы: "Arilidill". Остриё же, как ни странно, указывало назад, туда, откуда пришли странники. Ян ещё сильнее смутился, переведя взгляд с указателя на черноусого.

— Видите? — широко улыбнулся тот, блеснув золотым зубом. — Но это легко поправить!

Незнакомец подошёл к указателю и лихо развернул стрелку в другую сторону, стряхнув с неё снег. Надпись "Арилидилл" немедленно оказалась вверх ногами.

— Всё. Теперь вы идёте в Арилидилл!

Странники, ничего не говоря, обошли подозрительного чудака и пошли дальше, туда же, куда и шли. Впереди по-прежнему виднелась бесконечная белая даль и тёмные горные хребты, накрытые грозовыми тучами. Когда странники отошли уже на десяток метров, стоявший до этого неподвижно незнакомец вдруг развернулся к ним и принялся махать рукой вдогонку. Ян и Таситурн отвернулись и прибавили шаг.

После нескольких минут пути Яна и Таситурна заставило остановится что-то странное, лежавшее на обочине возле дороги. Из-под толстого слоя снега виднелась потемневшая заплесневелая ткань и мутный, покрытый инеем и ржавчиной кусок металла. Ян подошёл ближе и присел, смахнув снег рукой. Когда он коснулся заиндевевшей стали, то даже через перчатку почувствовал мёртвый холод и понял, что это броня. Юноша быстро встал, вернувшись на дорогу и замерев, хмуро смотря на тёмный бугорок.

— Труп.

Он устремил взгляд вдаль и снова пошёл вперёд. Таситурн мельком взглянул на окоченевшие останки и догнал юношу.

Но теперь уже покой, столь короткий и приятный, точно и надолго покинул их. Впереди снова виднелась чёрная фигура в кафтане и шапке, стоявшая посреди дороги.

— Да что ж такое… — раздражённо пробубнил Ян, впившись в неё взглядом.

Путники не стали сворачивать, решительно двинувшись ей на встречу. Подойдя ближе они убедились, что это был тот же самый незнакомец, неизменно смотревший на них возбуждёнными весёлыми глазами и скаливший зубы из-под чёрных усов.

— Кто вы? — крикнул ему издалека Ян, ещё даже не успев подойти.

— Я? Я мужчина средних лет, собою не дурен, но и не красив…

— Вы человек?! — грубо оборвал черноусого юноша, подбежав к нему в упор и подняв на него взгляд из-под сдвинутых бровей.

— Это смотря с какой стороны подойти! — усмехнулся чудак. — Спереди зайдёшь — человек, слева подойдёшь — ей богу, ель мохната-зелена! А справа, справа и вовсе не поверите — рыба-рыбой, а сзади так вообще, ха! Ворона! Кстати, о воронах…

— Хватит! — отрезал парень и рывком двинулся вперёд, оттолкнув незнакомца плечом.

Путники пошли дальше, больше не оглядываясь. А странный мужчина так и смотрел им вслед, неизменно широко улыбаясь и уперев руки в бока, будто они у него были приклеенные.

Ян шёл, задумчиво смотря в землю и соображая что-то. В голове снова накапливались неприятные мысли. Странники двигались быстро, и с каждым пройденным в молчании метром нагнеталось напряжение. Хруст снега уже раздражал, и всё больше чувствовалось приближение чего-то нехорошего. Когда тяжесть этого ощущения уже было невозможно терпеть, путники вдруг остановились. Впереди опять виднелся силует. Они замедлили шаг, осторожно приближаясь к нему. Ян прищурился, тревожно вглядываясь в странные бесформенные черты, двигаясь всё медленнее и нерешительнее. Юношу постепенно сковывал страх. В последний момент он остановился и дико покосился на Таситурна.

— Ты видишь?

Посреди дороги стояло существо в чёрном кафтане и с огромной головой ворона. Оно с интересом разглядывало Яна и Таситурна, повернув голову на бок и жутко приоткрыв клюв. Великан положил юноше руку на плечо и смело подтолкнул вперёд. Странники очень медленно и осторожно начали обходить чудовище, держась плечом к плечу.

— Кстати, о воронах! — гаркнуло вдруг оно.

Ян вздрогнул и испуганно сделал шаг назад, пробормотав что-то себе под нос и не отрывая взгляд от существа. Но ворон всё так же стоял неподвижно, подбоченившись и воровато водя круглыми птичьими глазами. Странники аккуратно обошли его и двинулись дальше по дороге, стараясь не оглядываться.

После этого они ещё долго шли вперёд в полном молчании. Ян задумчиво смотрел себе под ноги, слушая мерный хруст снега. Ни трупов, ни странных незнакомцев, ни ворон им больше не встречалось. Вскоре солнце начало потихоньку опускаться к горизонту. Горы вдалеке по-прежнему казались недостижимыми. Однако тёмная мгла перед ними постепенно расступалась, и где-то там уже виднелись не то дома, не то деревья. Путь до этих силуэтов был ещё очень далёк, а странники уже чувствовали лёгкий голод и усталость. Хотя, магическая руна позволяла Яну не обращать на них внимание.

К счастью, вскоре они наткнулись на хижину, одиноко стоявшую возле дороги посреди пустоши. Путники подошли к ней и осмотрелись вокруг. Возле стены дома стояла старая телега с лежавшей на земле лошадью, которая уже давно превратилась в замёрзший чёрный труп. Сама хижина, сделанная из огромных тяжёлых брёвен, выглядела добротно и крепко. Правда, откуда в бесконечной ледяной пустыне дерево, понять было нельзя. Ян подошёл к покрытому инеем окну и заглянул внутрь, но в тусклом вечернем свете он ничего не разглядел, кроме длинного стола, стоявшего посреди небольшой комнаты.

— Пусто, — заключил путник.

Ян и Таситурн осмотрели округу и, ничего не найдя, подошли к порогу хижины. Но их остановила надпись на двери. Прямо на старом тяжёлом дереве ножом были оставлены глубокие отметины. Надпись чёткими печатными буквами гласила: "Под камнем".

— Под камнем? — переглянулся они.

Юноша отошёл от порога, окинув взглядом округу. Рядом был лишь нетронутый следами блестящий в сумраке снег. Солнце уже коснулось гор, заходя за горизонт. Но тут взор путника упал на телегу. Возле неё, действительно, лежал большой плоский камень с ровной горкой снега сверху. Ян подбежал к нему и откинул в сторону. На мёрзлой земле лежал старый облезлый тулуп, свёрнутый в клубок. Юноша отодрал его от земли, отряхнул и развернул. Внутри оказалась жёлтая мятая бумажка.

"Если вы читаете это до захода солнца, как можно быстрее зайдите в дом. Там вы найдёте моё послание. Если же вы читаете после заката, заклинаю, не входите внутрь. Дождитесь утра."

Юноша поднял голову и взглянул вдаль. Сонце только наполовину спряталось за скалы, медленно погружая мир в сумерки.

— Солнце ещё не зашло, — сказал он и сунул бумажку Таситурну, пройдя в хижину.

Великан быстро её прочёл и тоже посмотрел на солнце, а затем зашёл за Яном и захлопнул дверь, закрыв её на засов.

Внутри оказалось темно, лишь слабый сумеречный свет проникал в мутное окно. Благодаря ему Ян сразу же увидел на столе десяток связаных свечей, огниво и кучку каких-то бумаг. Юноша отряхнул сапоги и прошёл вперёд, окинув взглядом помещение. Возле стены стояла печка, в тени виднелась дверь в соседнюю комнату, а возле окна — скамья и стол. Путник взглянул на стопку пожелтевших бумаг, плотно исписанных мелким аккуратным почерком. На первом же листе огромными буквами была надпись, будто специально, чтобы её можно было разглядеть в полу-тьме: "Разожгите огонь запиской". Юноша забрал у Таситурна смятую бумажку и взял со стола огниво. Нащупав во мраке печь, он засунул её туда и быстро высек искру. Затем Ян взял связку свечей, достал одну и поджёг, подойдя с ней к столу. Его глаза быстро забегали по бумаге. Послание словно было написано специально для них. Взор странника сразу же привлекли большие буквы перед всем остальным текстом:

"ПЕРВЫМ ДЕЛОМ ПРОЧИТАЙТЕ ЭТО: если вы это читаете, значит, вы зашли в дом либо утром, либо вечером. Если вы вошли вечером, то поспешите это прочитать! Внимайте: когда диск луны коснётся своим верхним краем горизонта, дом оживёт. В печи зажжётся огонь, кладовка наполнится припасами, пыль и паутина пропадут вместе с инеем и морозом. Вместе с этим в доме появится жилец — мужчина лет сорока довольно отталкивающей внешности. Ни в коем случае не пытайтесь заговорить с ним, просто убейте его. Убейте без раздумий и без колебаний! Когда диск луны выйдет из-за горизонта и коснётся его своим нижним краем, поднявшись в небо, дом умрёт. Огонь погаснет, кладовка опустеет, мороз проникнет в него, а жилец превратится в страшное чудовище. Если вы не убьёте его, пока он будет человеком, то он убьёт вас потом! И главное, пока дом будет жить, успейте набрать столько еды и припасов, сколько сможете. Когда дом умрёт, всё набранное останется в ваших руках. Дом будет мёртв до самого утра, и когда диск луны на рассвете снова коснётся горизонта, он примет своё обычное состояние, и жилец, если вы до этого его не убили, исчезнет. ДЕЙСТВУЙТЕ!"

— Действуйте…

Ян положил записку на стол и выглянул в окно. На улице царила абсолютная тьма. Солнце уже село за горы, и луна вот-вот должна была коснуться горизонта своим диском. Юноша замер, завороженно смотря на белую пустошь в жадном ожидании. И вот, зловещие тусклые лучи белого света залили её, и из-за далёких скал выглянула молочная полоска ночного светила.

— Лишь только диск луны коснётся края мира…

В то же мгновение вся хижина словно загорелась огнём. Пламя вспыхнуло в печи, плесень и паутина на стенах будто сгорели от его жара, улетучившись вместе со смертным холодом и затхлостью. Жилище наполнил уютный мягкий чад, стол сам собой покрылся скатертью, а на нём повыскакивали тарелки и чугунки с дымящейся едой. Лёгкие наполнились масляным тёплым воздухом. Ян провёл глзами по комнате, держа в руке свечу и кусая губу.

— И раздадутся горны херувимов, знаменовав заветный час…

Вдруг дверь в конце комнаты со скрипом отворилась, и из неё тяжёлыми шагами вышел сутулый бородатый мужчина с засаленной дикарской гривой. Он почесал мохнатую грудь в свободной крестьянской рубахе и протяжно зевнул. Когда жилец вышел из комнаты и увидел путников, его глаза вылезли из орбит и он остолбенел, открыв рот. Но тут же всё его лицо свело в лютом гневе. Он сжал кулаки и оскалился, кинувшись на путников.

— Quis es? Get ex! — взревел мужчина, брызгая слюной.

Ян схватил с пояса меч и взмахнул им. Широкая грудь незнакомца пересеклась алым следом, и кровь залила его рубаху. Жилец пошатнулся и опёрся на стол, смахнув с него тарелки со звоном и грохотом. Он будто озверел, бросившись на Яна и выставив огромные ручищи. Юноша выбросил меч вперёд, пронзив его грудь. Незнакомец бессильно схватился за лезвие руками и захрипел, свалившись на пол. Путник тут же повесил клинок на пояс и кинулся к столу, принявшись хватать с него тарелки. Таситурн взял его за плечо и замычал, с ужасом указывая на испускающего последний дух мужчину. Но Ян отмахнулся от него.

— Нет времени объяснять!

Он пихнул ему чугунок с картошкой. Таситурн растерянно пробурчал что-то и тоже начал хватать со стола тарелки. Через минуту путники уже стояли посреди комнаты, держа в руках столько, сколько могли. Великан непонимающе смотрел на Яна, который нервно топтался на месте и смотрел в запотевшее окно.

— Ну же, ну!

Лунный диск поднялся над чёрными скалами, оторвавшись от них и взлетев в небо. В это мгновение раздался свист ветра и хруст мороза, пламя в печи затухло, окно на глазах затянулось инеем, а воздух наполнился колючим запахом мерзлоты. Плесень и сырость поглотили хижину, и она снова погрузилась в абсолютную тьму. Только свет луны проникал в окно, освещая путников, стоявших возле стола с полными руками дымящихся чугунков.

— Сработало! — изумлённо и как-то испуганно воскликнул Ян, смотря на три тарелки перед собой.

Он тут же поставил их на стол и схватил огниво, подскочив в печи. Путник взял ветки, лежавшие под ней, и смог через минуту кое-как развести огонь. Он долго колдовал над ним, закрывая руками и раздувая, стоя перед печью на коленях. Наконец, юноша поднялся, оглянувшись на Таситурна. Великан стоял, потупив голову и смотря на труп на полу. Ян втянул в себя воздух и замер, схватившись за подбородок и закрыв рот рукой.

Возле стола распласталось огромное существо с неестественно вытянутыми конечностями и шеей. Пожелтевшая от времени рубаха была испачкана чёрной густой кровью, голова с редкими жидкими волосами закинута назад, а из широко раскрытой зубастой пасти торчал отёкший синий язык. Кожа чудовища была сухой и тонкой, с трудом обтягивающей жилистое тело, и имела тёмный пепельный цвет.

— Это был не человек, — мрачно сказал Ян, взглянув на Таситурна.

Великан бурил взглядом труп, нахмурившись и стиснув челюсти. Он поднял свою длинную покрытую вздутыми венами руку, смотря на неё с горечью. Ян заметил это, подошёл и хлопнул его по плечу, сев на скамью возле стола.

— В тебе мало чего общего с ним, поверь. Вынеси… его. Ладно?

Ян смотрел в глубокие печальные глаза гиганта с сочувствием. Таситурн глубоко вздохнул, взвалил труп на плечо и вышел из хижины. Юноша с грустью повернулся к столу, смотря на остывающие блюда. У путников имелся чугунок картошки, огромная с горой тарелка копчёного мяса и две глубокие плашки странного густого супа, в котором плавали кусочки жира. Юноша осмотрел комнату, ища глазами дверь в кладовую.

— Здесь должны быть хотя бы ложки…

Он встал и подошёл к двери в конце помещения, открыв её со скрипом и скрывшись в темноте.

Таситурн тем временем вышел на улицу с огромным телом на плече. Снаружи стоял жуткий ночной мороз, больно покалывавший кожу. Гигант отошёл подальше и кинул труп на обочину, нагорнув сверху снега. Но он на мгновение задержался, бросив взгляд вдаль. Всю пустошь заливал яркий лунный свет, и частички льда сверкали в нём подобно россыпи бриллиантов. Но где-то там, на горизонте, столбом стояло что-то чёрно-синее, враждебно надвигаясь на равнину. Тёмный ураган поднимал в небо кучи снега, завывая и шипя, заворачивая их в огромные воронки воздуха. Таситурн понял, что надвигается буря, и тревожно нахмурился. Великан зашёл в дом и захлопнул за собой дверь.

Ян уже сидел за столом, вытирая деревянные ложки замёрзшими тряпками.

— Давай быстрее, — сказал он, не поднимая глаз. — А, ты же не ешь… Я опять забыл, прости.

Гигант махнул рукой и тут же указал на окно. Юноша приподнялся и посмотрел в него с прищуром.

— Буря, — заключил он. — Ничего, хижина выдержит. Я думаю…