Придворный портной из Арилидилла (СИ)

19. Фиолетовое солнце

Вскоре туннель закончился, и путников ослепил яркий белый свет. Они вышли из тьмы и очутились в каком-то очень странном месте. Алиджанубы замерли, как один, глазея по сторонам в изумлении. Ян пробился через них и вышел вперёд, окинув взглядом округу. Группа стояла на крохотном островке земли, парившем посреди бесконечного чёрного пространства, похожего на полотно ночного неба. В его глубинах подобно россыпи драгоценных камней сверкали разноцветные блики и звёзды, а над головами странников сверкал огромный белый шар, заливавший всё белым искусственным светом. Парящий островок состоял из мёртвой сухой земли, покрытой огромными разломами и трещинами, кое-где из которой торчали чахлые чёрные деревца. А на самом краю острова стоял огромный двухэтажный особняк, обтянутый тёмным плющом. Дом выглядел давно заброшенным, хмуро смотря на путников покрытыми пылью слепыми окнами.

— Это как? — прищурился Сонни.

— Где мы?

— Похоже, это был только вход, — прошептал Ян, настороженно вглядываясь в окна особняка. — Истинное зло должно быть… там.

— Точно.

Группа осторожно двинулась вперёд, стараясь внимательно смотреть под ноги. Сухая земля так и норовила провалиться под ногами и отправить зазевавшегося воина в чёрную бездну.

И вот, путники уже стояли у дверей особняка. Расчистив заросли колючего плюща, они скрипнули ржавыми петлями и вошли внутрь. Кромешная тьма лишь кое-где пронзалась лучами света, попадавшими в мутные окна. Посреди большой залы стоял старый высохший фонтан, обвитый дикими розами и изображавший танцующую девушку. Гнилой досчатый пол проваливался под ногами. Каждый посторонний звук, каждый шорох заставлял вздрагивать и бросать тревожный взгляд во тьму. Поднявшись по спиральной лестнице на второй этаж, странники попали на развилку коридоров. Выбрав самый длинный, они отправились исследовать особняк, держась в одной группе. Жуткая дымка витала в воздухе вместе с пылью, заставляя морщиться и кашлять. В доме царила угнетающая сырость, на стенах виднелись странные чёрные потёки.

Походив по древним залам и коридорам, группа, наконец, наткнулась на большую двойную дверь, запертую на ключ, торчавший, к счастью, из замочной скважины. Провернув его целых пять раз, Ян уже подумал, что замок просто прогнил изнутри, но ключ неожиданно щёлкнул. Открыв двери, путники тихо вошли в комнату. Это оказалась спальня. Покосившаяся двойная кровать, шкафы и камоды, а так же письменный стол. После всего этого взгляд странников упал на приподнятое покрывало. На продавленной перине лежало иссохшее тело с застывшей на лице гримасой. Вместе с этим зрелищем комнату наполнило ужасное зловоние.

— Uts uluts, вот это вонь!

— Давайте выйдем, не будем нарушать его покой, — затараторили суеверные воины.

— Подождите, подождите! — прервал их Ян, оживлённо указывая на кровать. — Это же он!

— Кто, он? — покосился на него Гьяси.

— Бахогаван, отец тьмы!

Неожиданно ударил гром. Сверкнула молния, и у окна вдруг возникла огромная фигура в чёрном одеянии. Воины отпрянули в стороны и ощетинились, выхватив сабли. Не дав ни минуты на передышку, незнакомец заговорил глубоким басом:

— Наконец-то, путники!

— Кто ты такой?! — крикнул Ремаро, вытащив саблю из ножен.

— Мне нужна ваша помощь. На это дело мне понадобится человек! Ему придётся отправиться в память покойника, — он указал на труп в кровати своим мохнатым большим пальцем.

— Что ты несёшь, назовись!

— Можете звать меня Гензель. Я, наверное, слишком груб? Простите, я не хотел пугать вас! — мягким тоном пробасил он. — Это очень важно, поверьте. Скажите, какова цель вашего визита?

— Мы пришли уничтожить зло пустынь!

Незнакомец заметно поник головой. Его лицо было сокрыто капюшоном и окутано магической дымкой. Печально вздохнув, он тихо проговорил:

— Как видите, оно уже мертво. Но Бахогаван не смог уйти из этого мира спокойно. Его душа до сих пор здесь, она ищет ответа на интересующий её вопрос. Потому столица пустынь гудит от тьмы. Только человек может отправиться в память Всеотца, отыскать его там и сказать ему то, что он хочет узнать.

— Что же это? — спросил с интересом Ян.

— Объяснить не смогу, — виновато пробасил здоровяк. — Нужно сказать ему, что Вендиго мёртв.

Путники переглянулись. Сонни прищурил глаз, ехидно улыбнувшись, и поклонился Гензелю:

— Подождите-ка, нам нужно кое-что обсудить.

С этими словами лис схватил Яна за плечо и рывком отвернул от незнакомца.

— Так, если чё, ты териантроп! А уши тебе в драке оторвали! И хвост там же! — прошипел плут, хотя его прекрасно слышали все присутствующие.

— Ты смеёшся что ли, собака? — грубо оборвал его Ремаро. — К чему всё это? О, Гензель! Кем бы ты ни был, мы отказываемся.

— Эй! Могло же прокатить!

— Хорошо, странники, я не осуждаю вас за это решение. Хотя я, безусловно, огорчён…

Но здоровяка вдруг прервал Ян, решительно сделав шаг вперёд. Он выпрямился и нарочито чётко и громко произнёс:

— Нет, я согласен! Я человек!

Среди воинов подуло ветром смятения. Ремаро надулся, как сова, насупив мохнатые брови и оскалив острые зубы. Сонни взялся за голову и сел на пол:

— Ой дурак…

— Нет, нет и ещё раз нет! Мы не можем принимать опрометчивые решения! — зарычал грозно глава отряда.

— А кто сказал, что решаете вы? — обернулся на него юноша с горящим взором.

— Ах ты гад ползучий, у нас был уговор! Вы — часть отряда, а я ваш предводитель! Я решаю что делать, а что нет! Если хочешь казаться взрослым, ты выбрал не то время, мальчишка!

Ян стиснул губы и сжал кулаки. Странное чувство овладело парнем, ему хотелось спорить с харийцем. Более того, он решительно хотел поступить ему наперекор! Последние сомнения развеял Гензель. Он ухнул, тяжело вздохнув, и пробасил:

— Спасибо тебе, путник! Позже ты поймёшь, твоя юношеская импульсивность решила судьбу целой пустыни! Приготовься, сейчас произойдёт перемещение…

— Нет, стой! — Ремаро, наконец, вышел из себя. Когда Яна окутал зловещий чёрный туман, он замахнулся саблей и хотел опустить её на голову юноши, но в последний момент тот просто растворился в воздухе.

Как стало ясно, времени приготовиться незнакомец Яну не дал. Лишь только он произнёс последние слова, страннику будто ударили сковородой по голове. В ушах зазвенело, и всё вокруг расплылось, как мыльная вода. Ян закрыл лицо и стиснул зубы, свалившись на колени. Протерев заслезившиеся глаза, он постепенно пришёл в себя и поднял голову. Юноша сидел на пороге прямо перед дверями особняка. Только вот выглядели они совсем новыми, заросли плюща и паутина тоже куда-то подевались. Парень встал с колен, подошёл ближе и ударил пару раз в железное кольцо. Дверь незамедлительно отворилась. Из полумрака на порог вышел крохотный человечек, по пояс Яну ростом, в чёрном балахоне с капюшоном. Он поднял голову, подставив под свет несуразное детское лицо с круглыми удивлёнными глазами.

— Ты кто? — тонким голоском спросил карлик.

— Эм-м… — Ян замялся. Ведь подробностей у незнакомца он так и не выяснил. — Я в гости к Бахогавану, его… старый знакомый.

— Подожди, пожалуйста, — по детски вежливо попросил человечек.

Его фигура скрылась за дверью, и путник услышал: "Позовите отца!". В особняке началась суета, маленькие ножки топали по полу, слышались оживлённые голоса. Среди общего шума Ян выцепил твёрдые ровные шаги, приближающиеся к нему. Дверь снова отворилась, и из проёма выглянул небритый мужчина лет пятидесяти с проседью на голове. Он окинул странника удивлённым взглядом и спросил:

— Вы, простите, кто? Черти сказали, что мой старый знакомый, но лицо я ваше уж точно вижу впервые.

— Да, в-вы правы, я… Я обманул вашего слугу. Мы не знакомы, просто я пришёл с вестью для вас. Вендиго…

— Что ж, так тому и быть, проходите, не стойте у порога!

Бахогаван быстро скрылся в тени. Ян вздохнул и проследовал за ним. Внутри всё оказалось довольно красивым и уютным, совсем не как в будущем. Богатые ковры и картины висели на стенах, золотые канделябры на потолке…Хозяин дома быстрым шагом стремился куда-то по извилистым коридорам, и гость едва поспевал за ним, натыкаясь на многочисленных карликов в балахонах, которые сновали по особняку туда-сюда, как мыши, создавая оживлённые гомон и топот. Путник на ходу пытался скорее сказать Бахогавану то, что должен.

— Подождите, мне нужно сказать вам!…

— Сейчас, сейчас, я очень занят! Сначала доделаю кое-что. Прошу, подождите, это минутное дело!

С этими словами Всеотец резко свернул и прошмыгнул на лестницу, ведущую вниз. Странник поспешил за ним и через мгновение очутился в огромном подвале. Мрачное помещение было заставлено всякими приборами, столами и шкафами, наполненными разноцветными склянками, свитками и книгами. Комнату освещал завораживающий магический свет. В середине неё стоял гигантский котёл, перед которым была начертана шестиконечная звезда со свечами на остриях. По комнате в суете бегали карлики, таская разные вещи и порождая оживлённый гомон. Бахогаван подбежал к котлу, аккуратно расталкивая их. Один из них сидел на краю сосуда, свесив ноги и с усердием размешивая содержимое, что-то весело бормоча себе под нос.

— Гир, всё готово? — на бегу спросил колдун.

— Готово! — пропищал человечек. — Можем начинать!

— Хорошо, давайте быстрее, у меня гость. Кстати, друг мой, смотрите внимательно, сейчас вы станете одним из счастливчиков, воочию наблюдавших процесс конвертации!

Ян стоял на пороге, затаив дыхание и наблюдая со стороны. Бахогаван стал в центр звезды и закрыл глаза. Черти замолкли, окружили котёл и начали хором шептать какие-то заклятия. Пламя свечей заиграло всеми цветами радуги, разгораясь всё сильнее с каждой секундой. Комната погрузилась во мрак — лишь блики волшебных свечей отражались от банок с зельями, порождая удивительное свечение. Вскоре чёрная жидкость из котла собралась в шар и начала подниматься в воздух, корчась в разных формах и издавая зловещий гул. От тела Бахогавана отделилось какое-то голубоватое облачко и залетело прямо в этот сгусток. Жидкость загудела ещё сильнее и начала увеличиваться в размерах. Наконец, она плавно приземлилась на пол, превратившись в упругий матовый шар. Свечи мгновенно погасли, черти замолкли, и Бахогаван открыл глаза. Он развернулся, медленно приблизился к сфере и легонько коснулся её рукой. Она тут же развалилась, и на пол из неё высыпался десяток маленьких карликов в балахонах. Они повскакивали, кряхтя и хрюкая как поросята. Пучеглазые морды озирались по сторонам, не скрывая изумления.

— Ну здравствуйте, чертенята!

Бахогаван потрепал одного за капюшон. Тот испуганно повернулся, выкатив на него круглые глаза. Остальные один за другим подняли головы, смотря на колдуна, как стадо овец. И через мгновение они радостно завопили и кинулись к колдуну, вытягивая ручки и обнимая его ноги.

— Папа, папа!

— Мама! — вдруг пропищал один, самый маленький.

Бахогаван устало улыбнулся.

— Я не мама, я папа! — обратился он к нему, как к ребёнку. Тот удивлённо открыл рот, замерев на месте.

— Ой!… - схватился чертёнок маленькими ручками за щёки.

Всеотец усмехнулся, но совершенно открыто и добродушно. Всё его морщинистое осунувшееся от усталости лицо засветилось, и это тепло будто наполнило комнату, осветив её, как днём. Ян был поражён. Он не мог поверить, что перед ним тот самый древний колдун, давший начало всему тёмному и злому в Лирленде. Парень видел перед собой лишь одинокого, погружённого в работу мужчину, окружённого своими, хоть и неполноценными, детьми. Они улыбались, искренне радуясь, видя своего "папу", и даже их безобразный вид уходил на второй план, оставляя лишь приятное чувство умиротворения и радости. Наконец, Бахогаван встал с колен, совободившись от объятий, и повернулся к гостю.

— Я закончил, — улыбнулся он. — Пойдёмте, я отведу вас в приёмную.

С этими словами он нагнулся к одному из тех карликов, что помогали ему в ритуале, и прошептал:

— Покажите им особняк, я скоро вернусь. И да, заприте кухню, чтобы не повторилась история с Нутом и Ритом!

— Сейчас!

Бахогаван вышел из подвала, поднявшись по лестнице, и Ян поспешил за ним. Пройдя несколько коридоров, они очутились в небольшой комнатке с камином и двумя креслами. Над огнём висела картина с изображением летающего острова, на полу лежал роскошный ковёр, а в большом окне виднелась небольшая рощица. Деревья словно заглядывали в стекло, шевелясь на ветру, а на них прыгали диковинные разноцветные птицы, радостно заливаясь своими трелями. Мужчина закрыл двери и приземлился в кресло, жестом пригласив гостя. Ян робко подошёл и сел напротив него.

— Так какую весть вы принесли? — начал хозяин. — Кстати, можно узнать ваше имя?

— Ян. Знаете, весть подождёт, я хотел бы кое-что спросить.

— Хорошо, что бы вы хотели знать?

Бахогаван всё время едва заметно улыбался, и его усталые глаза медленно ползали от пламени камина к гостью и обратно.

— А что мне сейчас довелось видеть? — осторожно спросил странник. — Я конечно, кое-что понял, но хотелось бы… удостовериться.

— Ян, вы видели рождение новой жизни. Правильно было бы назвать это конвертацией. Конвертация — превращение души одного существа в другое, более слабое. Таким образом я пополняю ряды чертей примерно раз в месяц.

— Вы используете их, как рабочую силу?

— Нет, что вы! Господь упаси! — изумился Всеотец, подняв густые брови.

После этих слов он замялся, изменившись в лице. Его сухие губы содрогнулись, а взор виновато опустился в землю.

— Хотя, чего греха таить… Да. Я правда не хотел бы, чтобы это выглядело именно так! Конечно, я один не смогу содержать такой особняк, и они мне очень помогают. Но не думайте, я не перегружаю их и никогда не заставляю работать! И вообще, я создаю их совсем не для этого! Они благодарны мне за то, что я подарил им жизнь, и потому помогают мне. Как дети своему старому отцу.

— Я так понимаю, они относятся к вам именно как к отцу, а не как к мастеру или повелителю?

— Да, именно так. Именно я открыл их, как отдельный вид нечисти. Они — низшие её представители, не способные творить магию, слабые физически и не обладающие высоким интеллектом. Бедные беззащитные существа подобны маленьким детям в вечно молодых, хоть и безобразных телах. Бесы принимают за родителей любого, кого увидят впервые после рождения, как утята. Я просто спасаю их, порождая на свет! Ведь этих маленьких существ мог бы призвать какой-нибудь злющий, как собака, пещерный маг, который гонял бы их до изнеможения!

— Хотелось бы верить, что вы этим не занимаетесь.

— Нет, нет, ни в коем случае! Я не изверг, каким меня выставляют эти радужные старцы из академии! Тем более, я же каждый раз отдаю частичку собственной души, как я могу так обращаться с ними?…

Старик взволнованно приподнялся в кресле, приложив руку к сердцу, но юноша спешно остановил его.

— Я понимаю, понимаю! Не волнуйтесь, пожалуйста!

— Да, да, конечно, конечно. Прошу прощения.

— Кстати, простите за такой вопрос… — осторожно проговорил юноша. — Но есть ли у вас… Извините, "нормальные" дети?

Всеотец вдруг вздрогнул и сжал кулаки, расстроенно посмотрев на гостя. Яну стало очень неловко и он в душе проклял себя за этот вопрос. Но через мгновение Бахогаван глубоко вздохнул и спокойно расплылся в кресле, подперев рукой щёку. Путнику показалось, что его матовые сухие глаза наполнились влагой. Но старик быстро взял себя в руки, твёрдо коротко ответив:

— Есть.

— Вы не хотите об этом вспоминать?

— Не хотелось бы. С этим у меня всегда были проблемы. А в итоге… Ох-х… У меня очень непутёвые дети. Непутёвые…

— Извините. Я услышал, что хотел, — спешно остановил его странник. — Давайте я уже закончу всё это.

— Что же? — поднял брови Бахогаван.

— Не знаю, что значат для вас эти слова и как они повлияют на будущее, но…

— Не томите же!

Ян вздохнул, в последний раз взглянул в окно, на пышную зелёную природу, на прекрасную картину над камином, на игривое пламя и, наконец, в лицо нового знакомого. Впавшие глаза старика с тёмными кругами с интересом смотрели прямо на него. Юноша с грустью приоткрыл рот, медленно начав произносить заветное:

— Вендиго мё…