Придворный портной из Арилидилла (СИ)

8. Жажда странствий

Палящее степное солнце стояло в зените, проникая своими лучами в окна домов поселения и раскаляя белые стены трактира. В горячем воздухе летала пыль, от которой нестерпимо чесались глаза и першило в горле. Ян лежал на кровати, закинув руки за голову, и думал, чем ему заняться. Одинокий странник находился неизвестно где, без гроша в кармане и куска в желудке. Просто так покидать город было бы настоящим самоубийством, поэтому оставалось только поискать чего-нибудь в округе. Вскоре мысли развеяла неожиданная резкая боль в животе. Юноша быстро сел на кровати и раздражённо сморщился, мельком осмотрев полупустую комнату. В ней не было ни стола, ни стульев, ни сундука — только стул возле обшарпанной серой стены, окно, кровать и дверь. Путник встал, поправил на себе потрёпанный кожаный нагрудник и поплёлся к выходу.

Ян спустился на первый этаж. Внизу никого не было, даже владелец трактира куда-то пропал из-за стойки. Всё выглядело так, будто посетители покинули заведение ещё вчера: битая посуда на полу, пара скамеек повалены, а дверь нараспашку. Видно, они неслабо погуляли вчера. Выйдя на порог, Ян приставил руку ко лбу и прищурился от солнца, окинув улицу недовольным взглядом. Прямо перед ним раскинулась небольшая городская площадь, по которой сновали люди, а дальше по дороге виднелись распахнутые ворота. В них неспешно въезжала телега с лошадью, возле которой крутился народ. Пыль облаком стояла над соломенными крышами, и в где-то степях слышался тиший шелест сухой травы. Юноша снова вздохнул и опустил голову, обнаружив под ногами спящего алкаша. Он сместился лишь на одну ступеньку вниз от вчерашнего положения.

— Уже прогресс, — заметил странник. — За недельку до дома доползёте.

— Ух-х… — бессвязно буркнул старик в ответ.

Ян переступил его и спустился с порога. Не долго думая, он решил побродить по главной улице, где вчера стояли пустые прилавки. Путник пошёл вперёд, водя глазами вокруг с открытым ртом и морщась от солнца.

Город просто трещал от количества магазинов. ЛоткИ с травами, едой и одеждой стояли прямо в пыли возле дороги. Народ сновал по улице, заглядывая за прилавки и создавая шум и гомон. Запах кошеной травы смешался с густым чадом толпы, витая в воздухе серым облаком. Видимо, это было узловое торговое поселение, в которое тащили все товары из-за границы. Путник бродил по улице, рассматривая прилавки, будто пытаясь найти там что-то интересное. Вскоре его внимание переключилось на один из них. За стойкой на табуретке сидел толстяк и вытирал жирную руку о фартук, разговаривая с кем-то и всё время причмокивая губами. Перед ним стояли лотки с бурым мясом, над которым кружились мухи, а по одному куску и вовсе ползали мелкие личинки.

— Эй! — крикнул Ян, возмущённый таким зрелищем. — Вы вообще видите, чем торгуете?

Толстяк резко развернулся на него, тряхнул щеками и выпучил бешеные глаза.

— К себе заглядывай, щенок! — яростно брызнул слюной он и подпрыгнул на табуретке. — Иди отсюда!

— Вот это да…

Ян сдвинул брови и хмуро осмотрелся. Его внимание тут же приковал к себе стол с выпечкой. За ним стояла высокая девушка-териантроп с вытаращенными оранжевыми глазами, длинной худой шеей и желтушной сухой кожей. Но взгляд Яна упал не на неё, а на окутанные горячим паром пирожки и булки, разложенные на скатерти. Позади торговки находился круглый дом вроде землянки с огромной трубой на крыше, из распахнутого окна которого исходил такой запах, что живот скручивало до боли. На вывеске красовалась аккуратная надпись: "Пекарня". Ян оцепенел перед лотком, в упор смотря на хлеб и не двигаясь с места.

— Што уштавился? — процедила продавщица.

— А? — вскинул голову тот. — Нет, ничего! Совсем ничего.

Она подозрительо прищурилась и стала настойчиво сверлить взглядом Яна. Юноша попятился и уже хотел побыстрее уйти, как вдруг из подворотни выскочили два пацана в драных лохмотьях, схватили с лотка по булке и нырнули в толпу со смехом и криками.

— Ах вы поганцы! — воскликнула шепелявая териантропка. — Штоять!

Она вдруг нырнула под прилавок, выскочила на дорогу и оттолкнула Яна в сторону. Торговка сжалась и обхватила плечи со стоном, и люди вокруг испуганно уставились на неё. Кожа девушки покрылась жёлтой чешуёй, лицо жутко вытянулось, как у змеи, а сзади появился длинный хвост. Чудовище упало на четвереньки и рвануло за ворами, извиваясь и стремительно перебирая лапами. По толпе прокатилась волна возмущённых возгласов.

— Во! Во!

— Совсем страх потеряли! Шпана!

Народ потянулся в за ними, и прилавок быстро опустел. Ян сопроводил людей взглядом, а затем взволнованно перевёл его на выпечку. Юноша воровато осмотрелся и протянул руку к самой большой горячей буханке. Но путник вдруг замер, хмурясь и усиленно буря её взглядом. Он сжал губы, резко отвернулся и ушёл с того места, ничего не взяв.

Пройдя ещё дальше и уже приблизившись к воротам, странник решил остановиться и отдохнуть. Солнце пекло безжалостно, и голова уже начинала болеть. Он сел на пустой ящик возле дороги и тяжело вздохнул, опустив голову. Люди шли мимо, расталкивая друг друга и наполняя улицу шумом. Их живые взгляды были устремлены куда-то вперёд, к своей собственной цели. Вокруг лавок собирались очереди, а по дороге ходили зазывалы, стараясь перекричать друг друга. Похожая атмосфера царила на лирдонской ярмарке, особенно в чётные дни, когда на прилавки выкладывали свежие продукты и новые товары, а в воздухе появлялся тот самый, ни с чем не сравнимый запах рынка. Сердца Яна на короткое мгновение коснулась тоска. Юноша поднял голову и устало повёл глазами. Его взгляд тут же остановился на старой деревянной хижине. Она стояла между других каменных побеленных домов и выглядела довольно странно. И как её можно было сразу не заметить? Все обходили стороной покосившийся порог, прогнившую дверь и затянутые паутиной окна. Подняв голову выше, Ян увидел потрескавшуюся вывеску: "Меч и судьба". Не долго думая, путник поднялся с ящика и подошёл ко входу. Он заглянул в маленькое мутное окошко на двери, всмотревшись в темноту, царившую там. Но юноша ничего не разглядел. Он сам себе пожал плечами и спокойно вошёл внутрь, закрыв за собой дверь. Половицы сразу же заскрипели в унисон его шагам. Внутри всё выглядело довольно загадочно. На стенах окутанной мраком лавки висела разная броня и холодное оружие. Всё было сплошь заставлено манекенами и огромными коробками со снаряжением. Ян прошёл вперёд и нагнулся над одним из нагрудников, рассматривая в нём своё отражение. Но вдруг его окликнули из-за прилавка хриплым старушечьим голосом:

— М-м-м, странник, ищешь что-то?

— Извините, но нет, — спокойно ответил тот, не отрываясь от дела. — Я случайно зашёл посмотреть.

— Нет, не случайно. Я сам тебя сюда воззвал.

Ян повернул голову в сторону прилавка. За ним в тени находилась огромная фигура горбатой торговки. Слух его не обманул — это была древняя старуха-хордка. Она сложила свои громадные ручищи на столе и с хитрой ухмылкой смотрела прямо на посетителя, сверкая золотым зубом и щуря глаз с бельмом. Но почему она отозвалась о себе… в мужском роде?

— Простите?… — настороженно произнёс Ян.

— Нет, нет, не нужно слов. Подойди.

— Что вам нужно?

— Просто подойди. Я целых пять лет распускал свои нити, чтобы найти тебя, проклятый. Время пришло.

Странник не на шутку испугался. Он напряжённо сжал губы и маленькими шажками приблизился к хордке. Торговка медленно положила руки на его плечи и пристально взглянула в глаза так, что по спине юноши пробежал холодок. Он замер в ступоре, не в силах сдвинуться с места.

— О-о-о да, это ты, сын Роя!

— Что?

Вдруг она схватила парня за шиворот. Острые ногти впились в его шею, и он хотел закричать, но горло намертво сдавило. Ноги Яна оторвались от пола, и он повис в воздухе, хрипя и извиваясь в попытках вырваться. Бешеные глаза торговки налились кровью и закатились вверх. Её пасть широко раскрылась, и раздался скрипучий режущий уши голос:

— Ты! Ты заплатишь должок за грехи этого ублюдка! Ты даже не представляешь, что он натворил! Найди мою иглу и неси её во дворец Ариллидила, а там ищи придворного портного! И помни, судьбу не отвратить. Попробуешь увильнуть — умрёшь и навлечёшь смерть на других, а на твоё место придут ещё и ещё, ещё и ещё, ещё и ещё…

Изо рта хордки пошла пена. У торговки начался припадок, и её сухие руки разжались. Ян упал на пол, а затем вскочил и ринулся к выходу без оглядки. Выбежав на улицу он захлопнул дверь, споткнулся и скатился с деревянного порога на пыльную дорогу. Прохожие даже не обратили внимания на это и начали безразлично переступать через него. В ушах раздавался лишь жуткий, душераздирающий голос: "найди мою иглу, найди, найди!". Так путник лежал с минуту, обхватив голову руками и пытаясь спастись от этого страшного эха. Но вскоре он понял, что всё миновало. Поднявшись с земли, Ян спешно отряхнулся и ошалело осмотрелся вокруг. Его глаза тут же округлились, и странник испуганно вскинул голову. Солнце уже садилось за горизонт, люди расходились и пропадали с улицы, а прилавки пустели. И всё это вопреки тому, что когда путник вошёл в лавку пару минут назад, на дворе был полдень.

Ян попятился назад с открытым ртом, оцепенев на месте. Однако через некоторое время он оправился, резко развернулся и торопливо засеменил к трактиру. Голова гудела от обилия мыслей. Странник опустил тревожные глаза в землю, судорожно бормоча что-то себе под нос. Юноша шёл по пустынной дороге навстречу редким прохожим, мимо уже виденных домов, лавок и магазинов. Приблизившись к площади он заметил знакомые ступеньки трактира. Лишь только он приблизился к ним, как раздался неожиданный крик:

— Это дэуситы! В сторону, все!

Ян испуганно развернулся и бросил взгляд вдаль. Все люди тут же кинулись врассыпную с площади, прижимаясь к стенам домов с воплями и гомоном. Вскоре послышался отдаленный шум. Постепенно он начал перерастать в гул, а затем в жуткий металлический рёв. Звуки очень быстро приближались. И в то же мгновение в распахнутые ворота города влетели несколько машин. Они понеслись по улице, разрывая колёсами землю и траву. Железо старых багги гремело, моторы ревели, выбрасывая чёрные клубы дыма в воздух. Целая автоколонна на огромной скорости понеслась по главной улице, забрызгивая грязью белые стены домов. Разрисованные татуировками люди в красных лохмотьях высовывались из кабин и стреляли в небо из оружия. Пули свистели, некоторые попадали в окна, разбивая их со звоном. Ян зажал уши руками и закрыл глаза, упав на землю перед трактиром.

Автоколонна пролетела через город и выехала в ворота на другой стороне улицы, скрывшись где-то в степях. Через пару секунд из-за угла показалась последняя машина. Она двигалась намного медленнее, чем остальные, угрюмо бормоча своими механизмами. Из окна кабины высунулся мужик в красной маске:

— Стойте, суки, подождите нас! — закричал он и замахал кулаком вслед автоколонне.

Ржавое ведро с болтами начало захлёбываться металлическим лязгом, из двигателя повалил чёрный дым. Доехав до площади, оно стало на месте и заглохло. Горожане тут же бросились в разные стороны с криками ужаса. Из кабины вылез лысый дэусит в куртке, раздражённо подошёл к капоту, рывком открыл его и запустил чёрные от масла руки в двигатель, принявшись с ворчанием копаться в нём. Другая дверь багги хлопнула, и из него показался мужик в маске со взъерошенной копной волос на голове. Он вскинул автомат и направил его в воздух.

— А ну пошли вон, лирлендские псы! Только подойдите! Щас мы вас научим родину любить…

Маска зарядил автомат и направил на убегавших людей. Курок щёлкнул раз, два. Но ничего не произошло.

— Не понял, — выпучил глаза он.

Народ в то же мгновение остановился и замолчал, враждебно уставившись на дэуситов. Горожане развернулись и двинулись в обратную сторону, теперь уже смыкая их в круг. Бандиты быстро залезли в машину и закрылись там. Толпа с злобными криками подскочила к ним и начала раскачивать багги. Его оперативно перевернули, вытащили дэуситов и принялись лупить их, кто чем мог. Особо инициативные уже раскурочивали авто на запчасти, жажно растаскивая их в стороны и толкаясь друг с другом в суете. Ян облокотился на перила и подпёр щёку рукой, наблюдая за всем со стороны.

Длилось это не так уж и долго. Дэуситов избили до полусмерти и привязали к столбу прямо у окон трактира. От их машины остались только подвеска и сиденья — открутили и унесли всё что только можно было, даже корпус распилили на части. Солнце уже село, и в городе царили сумерки. Ян немного подумал и решил подойти к бандитам. Они висели на столбе спиной друг к другу. Маска всё ещё тормошил ногами и крутил головой, бешено рыча и изрыгая проклятия. Ян обошёл его с другой стороны и взглянул на водителя. Это был мужчина лет сорока, коренастый и мускулистый. Его небритое лицо выражало глубокую печаль и задумчивость, а хмурый взгляд усталых глаз был устремлён в землю.

— Простите? — осторожно обратился к нему странник.

— У-х-х, щас я выкручусь отсюда, голову тебе откушу, падла! — заорал бандит в маске с другой стороны столба.

— Чего тебе? — спокойно отозвался водитель.

— Что это было? Кто вы?

— Ох, шёл бы ты отсюда, парень, — сдвинул брови тот.

— Нет, нет, вы не поняли! — дружелюбно воскликнул Ян. — Я путешественник! Я просто хочу узнать побольше о дэуситах. Почему вас бросили?

— Это наши проблемы. Точнее нет, это вообще-то не моя проблема, — буркнул водитель. — Я заступился за этого придурка, поручился за него! А он хоть бы немного одумался. Но нет. Крыша у парня всё равно набекрень. Вот они и кинули меня вместе с ним. Слышишь меня, Балда? — он пнул маску ногой. Тот повернулся и взглянул на напарника, после чего замолчал и виновато опустил голову.

— А куда вы направлялись?

— Да кто его знает. Мы искали новое прибежище. Из старого нас выперла банда лирлендских мародёров. Они там огнём, льдом швыряются, булыжники десятитонные ворочают. Что мы им сделаем нашими пукалками?

— Значит, среди них были маги. А где располагается ваше прибежище?

— По северной дороге на восток, вглубь страны. Буквально несколько километров восточнее города. Смотри, лучше не суйся туда. Мародёры реально опасны. Хотя, если собрать целый отряд, то можно нехило поживиться их же добычей…

— Хорошо, спасибо! Ну что ж, я, наверное, пойду. Удачи.

— Ага, она нам понадобится, — дэусит поднял голову и взглянул на сумеречное небо. Он устало закрыл глаза, тяжело вздохнул и замер, не проронив больше ни слова.

На улице воцарилась тишина. Ян развернулся и пошёл в трактир, задумчиво смотря в землю. Миновав первый этаж с уже знакомыми пьяными лицами, лестницу и коридор, он вошёл в комнату. Юноша снял нагрудник, небрежно швырнул его на пол и лёг на кровать, уставившись в пустоту и погрузившись в свои мысли. Он ещё долго не мог заснуть, однако вскоре, ему это всё же удалось.