Придворный портной из Арилидилла (СИ)

36. Сердце мира

Ян очнулся от того, что кто-то активно и настойчиво лизал его щёку. Открыв глаза, парень увидел перед своим носом толстую собачью морду. Он застонал, отвернув голову в другую сторону. Пёс тут же залаял и рванул куда-то, скрывшись за небольшим холмом. Юноша тем временем медленно поднялся, отряхнувшись от налипшего песка. К его удивлению, никаких серьёзных травм он на себе не обнаружил, да и не почувствовал. Лишь только нестерпимо болела голова. Путник стоял посреди небольшого пляжа в полном одиночестве. После бури в воздухе витала сырость, а затянутое свинцом небо не пропускало ни лучика света. Срывался дождь.

Ян бросил взгляд в сторону. Возле разбитой шлюпки лицом в песок лежал Таситурн, распластав длинные конечности. Парень сразу же взволнованно подскочил к нему, схватил за руку и с трудом перевернул на спину. Глаза гиганта были закрыты, и Ян тревожно припал к его груди. Внутри очень редко, но сильно билось сердце. Путник поднялся и с облегчением вздохнул.

Где-то неподалёку послышался звонкий лай. Ян поднял голову и увидел на песчаном холме собаку и её хозяина. Огромная сутулая фигура в шляпе и охотничьей кожаной куртке заслоняла собой далёкое солнце, закинув на плечо ружьё. Увидев странников, хорд тут же сорвался с места и семимильными шагами подбежал к ним, увязая в мокром песке. Он стал на колено, и Ян увидел под шляпой его уродливое угловатое лицо с косым глазом и двухнедельной щетиной. Во рту у него была толстая сигара.

— Разбились? — прохрипел он.

— Да. Помогите! Он без сознания! — воскликнул юноша.

Хорд выплюнул догорающую сигару, спрятал за спину ружьё и подхватил сородича. Он свистнул, подозвав собаку, и неспешно зашагал на холм. Ян без раздумий поспешил за ним.

Вскоре они поднялись по узкой дорожке на скалу. На отшибе у моря стояла покосившаяся изба, подпирая колоссально огромную каменную стену, уходившую далеко в небо. Ян, увидев её ещё на пути сюда, одновременно обрадовался и расстроился. Это была стена Лирдона, столицы мира, что означало его возвращение домой. Только вот там его никто уже давно не ждал…

Хорд поднялся на порог, распахнул дверь ногой и нагнулся, чтобы протиснуться в избу, но ударился головой об косяк. Шляпа слетела с него, оголив редкие жидкие волосы.

— Тьфу ты, ёкарный бабай! Подними! — крикнул он Яну и пролез в дверь, бурча что-то себе под нос.

Парень поднял большую коричневую шляпу и прошёл за ним. Внутри царил полумрак — в мутные окна проникало мало света. На потолке висела паутина, а в углу возле облезлого веника лежала кучка пыли. Когда хозяин вошёл, от печи под стол прошмыгнула маленькая мышь. Хорд выпучил зрячий глаз и попытался раздавить её ногой, но та с писком скрылась под столом. Великан развернулся, задев горшки на печи, и заглянул под скамейку, затем выпрямился и ударился головой о балку на потолке.

— Чтоб меня, ёкарный бабай! Тьфу!

Всё это он делал с Таситурном на плече. Наконец, незнакомец свалил сородича на скамью возле стола, а сам приземлился на табуретку.

— Ох! То ли я расту, то ли изба с каждым годом сильнее накреняется!

Ян робко зашёл и стал посреди комнаты в растерянности, держа в руках шляпу.

— Положи.

Парень подошёл ближе и положил её на стол, снова замерев в ступоре, наполовину погружённый в свои мысли.

— Так, ну что?

Хорд снял с плеч ружьё с ремнём и положил его рядом со шляпой. Странное оружие завораживающе блестело: на нём были навешаны разнообразные детали, сверкали разноцветные кнопки и шестерни, а длинный отполированный ствол переливался на свету. Материал ружья сильно напоминал тот, из которого был сделан клинок Таситурна.

Юноша смотрел на оружие, не отрывая глаз и не замечая, что хорд сверлит его взглядом и хитро улыбается.

— Нравится? — кивнул он на ружьё.

— А?

— Его ещё мой прадед у дэуситов купил. Беспламенно-магнитный ускоритель частиц называется. Я из него по уткам стреляю, так их потом и жарить не надо! Только, ошмётки пособирать, и можно есть…

Его прервал Таситурн, что-то невнятно раздражённо промычав. Он попытался подняться со скамьи, но упёрся плечом в столешницу.

— Ух! — воскликнул хозяин дома.

Он грубо отпихнул рукой стол, и гигант сел, уставившись на него.

— Так, давайте, говорите, откуда вы?

— Мы из Санта-Дионы… — Ян замялся. — Потерпели кораблекрушение.

— О, а кто с вами ещё был? Я на пляже кроме вас никого не видел.

— Мы плыли зайцем, вдвоём. Остальные — экипаж, — ответил парень неуверенно.

— Я Йон! Есть будете?

Он криво улыбнулся и, не вставая с табуретки, потянулся своими ручищами к печи, где стоял чугун, наполненный варёной свеклой.

— Знаете, мы не будем, спасибо, — уже начиная приходить в себя размеренно начал рыжий. — Я Ян. А это Таситурн. Он…

— А чего в мешке? — перебил парня хорд, оглянувшись на сородича. Тот даже не пошевелился, задумчиво смотря в одну точку.

— Он немой.

— А! Ладно. А чего в мешке-то? — с безграничной простотой упёрто спрашивал Йон, не переставая улыбаться и с интересом смотреть на гостей. Ян невольно замялся, переглянувшись со спутником.

— Не знаю.

— А! Ну ладно!

Тут в дом через распахнутые двери вбежала большая чёрная собака. Она кинулась к хозяину, и он схватил её за толстые щёки.

— Ух-х, не до тебя сейчас! Иди на улицу, а то я как в тот раз подскользнусь на твоих слюнях и сломаю ключицу!

Похожая на свинью собака радостно выбежала в открытую дверь, цокая когтями по полу. Йон ухмыльнулся и достал из кармана небольшую коробочку, вынул оттуда сигару, а затем взял со стола оружие. Хорд выставил перед собой длинную руку с сигарой, а другой положил на коленку ружьё, направив его в открытую дверь.

— Что вы?..

Раздался хлопок, и Ян невольно пригнулся, подняв руки в голове и диковато уставившись на Йона. Хорд потряс сигару, обсыпал пепел и засунул её в рот, довольно причмокнув и положив раскалённое ружьё на стол. Каждое его неловкое, грубое движение было наполнено чем-то своеобразным, что Ян объяснить не мог. Йон выглядел одновременно и смешно и устрашающе, и юноша всё никак не мог определиться, что из этого он испытывает, глядя на него.

— Вот теперь можно и поговорить, — сказал он, выпустив из ноздрей дым, — ты садись, садись.

— А у вас случайно нет на примете лодки или какой нибудь шхуны? — встрепенулся Ян, осторожно сев на скамейку рядом с Таситурном.

— Зачем?

— Нам нужно в Арилидилл.

Йон вдруг замер, перестав даже моргать и дышать, будто он превратился в камень. Великан всё ещё бессмысленно улыбался, смотря сквозь странника.

— Арилидилл…

— Ах, да, простите! Я не подумал… — взволнованно воскликнул юноша.

— Да ладно, ничего, — сказал Йон уже не так задорно. Но тут же он снова заулыбался, выпустив из ноздрей очередное облако дыма. — Не стоит вспоминать о прошлом! Тем более, таком далёком! Надо радоваться тому, что есть сейчас!

Ян опустил взгляд и едва заметно улыбнулся.

— Знаете, вы бы поладили с одной моей знакомой…

— Да? Ха! Странно слышать такое. Или она тоже из проклятых северян? Ха-ха-ха!

— Да нет… Давайте лучше поговорим о чём нибудь другом. Вы здесь один живёте?

Йон снова окаменел после этих слов, уставив в миг остекленевшие глаза в одну точку и по прежнему бессмысленно улыбаясь. Ян не находил себе места, видя это. Так они сидели в молчании некоторое время.

— Что-то не вяжется у нас разговор… — угрожающе тихо произнёс хорд.

— Извините.

— Была у меня жена, да сплыла, — неожиданно с грустью заговорил Йон, будто сам с собой, смотря в пол печальным взглядом и улыбаясь. — Как бы я хотел, чтобы она вернулась… А! Так это, вам в Арилидилл, да? Так как же вы туда теперь попадёте? Корабли туда из Лирдона не ходят, а граница закрыта.

— Не знаю, как-нибудь попадём.

— Ох, всё-то у нас как-нибудь да как-нибудь! — покачал головой великан.

— А вы не знаете, вход в Лирдон тоже закрыт?

— Да, да, закрыт.

— А нет другого способа в него попасть?

— Нету. Если ты только через стену не перелезешь. А там далеко лезть! Ха-ха! Так а зачем же вам в Лирдон, если вам в Арилидилл надо? Вам теперь возвращаться в Утопию надо и опять на корабль садиться. Так и то делов больше будет.

— Не знаю, надо подумать, — Ян облокотился на стол и вздохнул, опустив глаза и тихо прошептав: — Ах, портной, если же тебе так нужна эта игла, то почему ты мне не помогаешь?…

— А? — переспросил Йон.

— Нет, нет ничего…

Юноша посмотрел на хорда и случайно заметил какое-то движение за окном. Он тут же напрягся, округлив глаза, и обернулся. Уже в соседнем окне промелькнуло что-то большое и чёрное.

Ян взглянул на Таситурна, попытавшись увидеть в его глазах какую-то реакцию, всем своим выражением испуганно вопрошая его. Но гигант сидел абсолютно неподвижно, не двигаясь ни одной своей частичкой.

— Эм-м… — оцепенел парень, уже на ходу придумывая, чем объяснить своё беспокойство.

Но когда он посмотрел на Йона, то увидел, что кривое лицо хорда замерло с неизменной улыбкой на лице и выражением непонимания, и даже дым его сигары остановился, повиснув в воздухе. Путника охватил ужас. Холод сковал всё тело, и он вцепился руками в скамейку с замиранием сердца. На улице послышался свист ветра и метели, снег мгновенно залепил окна, и жгучий мороз начал просачиваться в дом через бревенчатые стены. Дверь хижины со скрипом отворилась, и из неё показалась огромная фигура, укутанная чёрным балахоном. Скрытая капюшоном голова на обвисшей вытянутой шее подалась вперёд так, что стало видно огромные мутные глаза, мертвецки впавшие щёки и лютый оскал звериной пасти, полной жёлтых клыков. По бокам от ужасно уродливого, убогого лица свисали жидкие обесцветившиеся локоны волос. Чудовище приковало свой опустошающий взгляд к страннику и медленно прошло вперёд, выставив перед собой дрожащие руки с длинными кривыми пальцами и тяжело дыша. Портной пододвинул к себе табуретку, стоявшую у печи, и приземлился на неё со вздохом напротив Яна.

— Почему не помогаю? — проговорил он хриплым голосом с пустой улыбкой. — И правда, почему же? Я не знаю, Ян, ты сам должен догадаться об этом.

Юноша вдруг так возмутился, что почувствовал неожиданный прилив сил и выпрямился, сдвинув брови.

— Только не говорите, что вы пытаетесь испытать меня! — бросил он в него с недовольным упрёком, но тут же осёкся, встретившись с его пустыми глазами. Путник потупил взгляд, нахмурившись ещё сильнее и сжав губы.

Портной прыснул, захихикав.

— Как же ты жалок, проклятый, — быстро проговорил он на выдохе. — Ах, где же те былые герои древних времён, которые не боялись смотреть мне не то что в лицо, в душу!

— Зачем вы пришли? — проговорил Ян раздражённо, но осторожно, не поднимая глаз.

— Я пришёл сказать, что не собираюсь помогать тебе. Но и погибнуть тебе я тоже не дам. Ищи обходные пути, нарушай границы, делай что хочешь, но игла должна оказаться у меня!

— Так заберите же её сейчас! — повысил голос парень, намеренно посмотрев прямо в лицо портного и подавшись вперёд.

Чудище лишь усмехнулось, взглянув на него с ухмылкой.

— Э, нет, друг мой! Ты должен сам её принести.

— Почему же?

— Потому что не задавай лишних вопросов, а то…

— А что вы мне сделаете?! Вы же всего лишь видение! — закричал вдруг Ян, покрывшись пятнами, а затем вскочил и с вызовом сделал шаг на портного.

Чудище медленно встало, распрямившись и уперевшись головой в потолок, буря его диким изумлённым взглядом, переходящим в гнев. Портной бешено оскалился и заскрежетал клыками, в его мутных глазных яблоках полопались сосуды, создавая красную сетку, а у уголков губ собралась жёлтая пена. Он нагибался всё сильнее над путником, поднося всё больше дрожавшие руки к его голове. Но Ян стоял твёрдо, смотря на него так смело, как никогда, хмурясь и сжимая губы.

Портной вдруг рывком убрал руки, резко развернулся и засеменил к двери, что-то возмущённо бормоча себе под нос.

— Что же ты, чудовище? — бросил Ян ему в след.

— Глупец…

Он хлопнул дверью, и вместе с этим шум ветра на улице затих. Снег в мгновение ока пропал, вьюга успокоилась, и мороз разжал свои тиски. Ян всё ещё тревожно смотрел вслед портному, а его лицо постепенно принимало прежний, слегка сонный и задумчивый вид. Он ужаснулся своей мимолётной импульсивности, смелости и безрассудности, которые никогда не были свойственны ему.

— Что? — услышал он за спиной.

Йон смотрел с удивлением на гостя, почему-то резко вставшего со скамейки.

— Ничего.

Ян быстро сел обратно, сложив руки на коленях. Он взглянул на Йона и невольно увидел, что Таситурн тоже смотрит прямо на него. В его синих глазах юноша видел что-то настолько глубокое и разумное, что ему казалось, что он мог понимать великана только лишь по ним. Ему показалось, что Таситурн понял, что произошло.

— Ну так, это… — будто подыскивая, чем поддержать диалог, неопределённо заговорил Йон.

— Нам пора! — встал вдруг Ян со скамейки.

— А? Да? Ну ладно…

— Пойдём, Таситурн.

Путники подошли к дверям, и Ян не оборачиваясь безразлично бросил:

— Прощайте.

— Я опять что-то не то сделал? — расстроенно крикнул ему в след Йон.

Но юноша уже вышел из дома, зашагав по тропе на холм, к воротам города. Таситурн вздохнул и уже вышел за ним, остановившись в дверях на мгновение, но его окликнул сородич.

— Брат!

— М-м? — обернулся великан.

— Слава Балдеру.

Таситурн замер, смотря с грустью на Йона, который, наконец, перестал улыбаться. Гигант утвердительно кивнул головой и вышел, тихо прикрыв дверь.