Первый среди равных. Книга XI

Глава 27

— Пространственная сеть! — воздухом доставив свой приказ к личному слуге Распутина, резко приказал я. Надо признать, что противник правильно оценил ситуацию и понял, что от своего мы не отступимся.

Вся масса чудовищ, картинно поджидавшая нас на тропе к вершине холма, начала растворяться в пространственных переходах, буквально вываливаясь нам на голову. Я рванул вперед импульсом грязного Эфира, расталкивая падающих чудовищ.

Следом то же самое проделал Мхатха Идхани. Часть тварей тут же попала под контроль Бетюжина и еще в воздухе вцепилась друг в друга. В небо, молниеносно сформировавшись вокруг Антипа, выстрелил толстенный поток пламени. Следом в бой вступили остальные архимаги и их поддержка.

Но это все были лишь полумеры — нужна была серьезная атака. А Григорий Владимирович сразу заявил о том, что принимает правила игры. Это означало, что все, кто входил в сводную армию под моим началом, обязаны были выполнять мои приказы. И Пётр не подвёл.

Архимаг аспекта Пространства выплеснул часть своей силы, стремительно формируя фантастически сложный аркан. Это заклинание использовалось во время моей войны с Вершителями, для того чтобы ликвидировать возможность высадки противника в особо опасных зонах.

Поддерживать сеть долго было очень затратно, но это и не требовалось — тысячи мелких пространственных трещин ломали реальность до такой степени, что не оставалось ни одного целого участка. Происходило это практически мгновенно, и если подобная сеть оказывалась на пути какого-то живого объекта, то выглядело это довольно неприглядно.

Пётр сумел охватить область почти в две сотни метров — до самых краёв нашей колонны, нашего отряда. Я бы сказал, что личный слуга Григория Распутина одним этим вызвал моё уважение.

На землю, вместо ревущих и полных ярости чудовищ, обрушились водопады крови и чёрной мутной слизи. Следом полетели хаотично разрубленные куски тел. Но этот чудовищный дождь ни на секунду не остановил продвижение отряда.

В дело вступили Витязи. Дружинники моего рода начали отстреливать тех монстров, которые уцелели или высадились дальше выставленной архимагом Пространства сети. Следом к ним присоединились егеря и американские рейнджеры. Шквал огня останавливал тварей, превращая в решето даже самую толстую костяную броню. Снаряжению обычных бойцов сводного отряда могли позавидовать даже самые лучшие подразделения мира.

Но мы имели дело с чудовищами очень высокого ранга и сами напитали их громадным объёмом свободной маны. Гибель сразу сотни высокоранговых тварей создала цепную реакцию. В пространстве над полем боя бурлил настоящий водоворот. Свободной маны было так много, что подходящие следом чудовища замирали и начинали мерцать, даже не добравшись до места гибели своих сородичей. А к нам устремлялись уже изменяющиеся твари.

Они отращивали на ходу новые конечности. Я видел, как в воздухе разворачиваются магические поля. Противостояние энергий выходило на новый уровень. Когда в сражение вступали твари пятого ранга, ожидать можно было чего угодно.

Эфир в моих руках стал убийственным оружием. Клинок из мутной разноцветной энергии рассекал противников, не оставляя никому из них шансов.

Один взрыв переполненного манной монстра следовал за другим. Архимаги моего отряда кое-как блокировали убийственные волны, но в целом ситуация выглядела проигрышной.

Мы остановились. Несмотря на количество архимагов в отряде, несмотря на самое современное вооружение дружинников и егерей, несмотря на обилие артефактов и слаженную работу — отряд завяз.

Завяз в крови и потрохах аномальных тварей, которых местный хозяин использовал как никчёмный расходный материал. И тут в дело вступили адепты Смерти.

— Назад! — услышал я голос Бестужева.

Кто-то из помощников командира егерей передал приказ по всей цепочке, и фронт объединенной армии неуверенно отступил на пару шагов.

— Дистанция пятьдесят метров! — вскоре разнёсся над полем боя следующий приказ Егора Алексеевича.

Я увидел, как представители китайской делегации расчищают дорогу, пытаясь выбраться из вязкой от крови грязи. Ли Минь буквально создавал мосты для своих подчинённых и соседних отрядов. Я видел, как индусы и американцы помогают друг другу покинуть опасную зону, но сам при этом с места не сдвинулся.

Моя связь с Алараком и Бестужевым позволяла мне принимать участие в самых опасных ритуалах аспекта Смерти без угрозы для себя. А Зерно Рождения, лежавшее в кармане, гарантировало второй шанс после смертельной ошибки. С большими ограничениями и полной потерей сил, но выжить я мог. Другой вопрос, что выбраться без магии из этого места было невозможно.

— Я беру на себя правый фланг, — произнёс Кот и тут же двинулся к особо высокому холму из обрезков. Среди громадных кусков мяса и костей ещё бились на земле умирающие твари последней волны, но Аларака это не волновало.

Стоявший рядом с африканцем Распутин коротко кивнул и неспешно направился влево. Битва будто бы замерла на несколько мгновений. И эти мгновения дала нам Мара.

Истинная глава африканской делегации сидела на земле, на самой границе поля боя. Крупные капли крови и мутной слизи усеивали землю всего в нескольких сантиметрах от девушки, но ни одна до неё так и не дотянулась. Почти половина африканцев осыпали свою госпожу мелкими артефактами, которые взрывались над ней на манер крохотных фейерверков.

Они осыпали голову девушки цветными искрами, которые содержали в себе невероятное количество энергии. И всю эту энергию Мара использовала для блокировки подступающей орды тварей. Почти три сотни высокоранговых чудовищ замерли на долгих сорок секунд. И этого времени хватило архимагам Смерти для создания своих магических конструкций.

Толстые серые нити, как уродливая и опасная паутина, плеснули во все стороны от тела Аларака. В этот момент Кот напоминал древнего демона или божество смерти своего племени. Покрытое кровью аномальных чудовищ тело мага билось в судорожном ритуальном танце, который Аларак устроил в центре паутины.

Неподвижно сидевший на коленях рядом с ним Бестужев выглядел как дикое, возмутительное несоответствие и только усиливал эффект припадка архимага Смерти.

В ответ на дёрганные движения и хриплые завывания Кота начали шевелиться горы мяса вокруг. Аларак призывал духов для того, чтобы они вступили в битву на нашей стороне. И, похоже, тем же самым занимался граф Распутин.

Я упустил момент, когда Григорий Владимирович начал создавать своё заклинание. Судя по всему, Распутин уже очень много лет работал вместе со своим личным слугой. А скорее всего, Пётр служил в роду графа не одно поколение и именно поэтому слуга досконально знал особенности родового дара своего господина.

Вместо энергозатратной, но крайне эффектной внешне паутины, граф бросил в воздух горсть мелкой костяной пыли. Она практически сразу исчезла в оранжевых вспышках. Словно кто-то бросил в воздух связку маленьких безобидных хлопушек.

Можно было подумать, что эта пыль была заряженная жизненной силой самого графа. Костяная мука просто сгорела, но напряжённое лицо личного слуги Распутина говорило о другом.

В буйстве энергий, бушевавшем над полем боя, очень сложно было выделить тончайшие воздействия архимага Пространства. Но я сумел это сделать, и в моём разуме возникла картина сложнейшего ритуального рисунка.

Пока твари на стороне Аларака сползались в уродливых кадавров и готовились вернуться в бой против своих сородичей, Распутин пошёл совсем другим путём.

Его помощник виртуозно распределил при помощи тысячи мелких проколов крупинки костяной пыли, создав грандиозный магический рисунок размером почти в сотню метров. В эту пентаграмму попала большая часть погибших от рук Петра чудовищ. Стало понятно, что высший оборотень не просто разрубил тварей, а подготовил поле действий для своего господина.

— Думаю, есть смысл просто подождать, — наконец разобравшись в чужом ритуале, произнёс я. Вероятно, остальные не сумели определить масштабы заклинаний двух повелителей Смерти, поэтому я ощутил на себе множество недоверчивых взглядов. Правда, оспорить мой приказ не решился даже глава американцев.

Моя помощь Алараку и Бестужеву не требовалась. Грозная орда беспорядочно слепленных из кусков плоти уродов уже была готова к бою и жаждала крови. Причём люди их не интересовали, а контроль мага Смерти требовался совсем минимальный. Но и остановить, или как-то иначе использовать созданных химер, Кот не мог. Однако, в текущей ситуации нам это и не требовалось.

— Мара, отпускай, — приказал я.

Девушка тяжело завалилась вперёд, упёршись руками в землю. Невидимый барьер, за которым замерли сотни аномальных тварей, бесследно исчез. Африканцы, подхватив свою госпожу под руки, потащили её куда-то за пределы зоны сражения, а вся масса созданных Алараком одноразовых бойцов хлынула вперёд.

Раздался оглушительный треск. Кости и пластины брони били друг о друга, воняло палёным мясом и кислотой. Взрывы различных сил полыхали по всей линии столкновения, но живые монстры не могли сдвинуть с места своих мёртвых сородичей.

Чудовища пускали в ход весь арсенал отпущенного им оружия. Гремела магия, но бойцы Аларака не могли умереть второй раз. И каждый созданный Котом зомби забирал с собой как минимум одного противника. И всё же этого было мало.

— Они не справляются, — встревоженно произнёс посол Поднебесной. — Возможно, стоит прислушаться к словам господина Вильямса?

— Они выиграли для нас время, — возразил я. — А это сейчас гораздо важнее.

Иван молча следил за сражением и ждал моей команды. Как и светлейший князь Муравьёв со своим слугой. Гвардейцы, прибывшие с пополнением, держались чуть позади — их общим решением оставили в резерве.

— Разрешите вмешаться, — посмотрел на меня Мхадхи Идхани. — Я чувствую переломный момент битвы.

— Нет, — покачал головой я и указал на графа Распутина. — Следующий ход за ним.

Григорий Владимирович стоял в центре грандиозной магической фигуры, которая полыхала нестерпимым серым огнём энергии Смерти. Все попавшие в зону воздействия рисунка тела чудовищ таяли, как воск в громадном раскалённом котле.

И каждая частичка, каждый грамм плоти усиливал рисунок Распутина.

— Пётр! — разнёсся над полем боя абсолютно мёртвый и безжизненный голос мага Смерти. В нём слышалось ледяное спокойствие, будто графа уже не волновали тревоги живых. — Покажи мне цель.

Перед Григорием Владимировичем открылось большое окно, за которым виднелись дальние виды вражеского войска. Распутин поднял свою трость, и я увидел, как полыхают тем же серым огнём глазницы металлического черепа.

До этого момента вся мощь артефакта, который постоянно носил с собой граф, оставалась для меня непонятной. Так бывает, когда истинный потенциал магических предметов раскрывается только в моменты максимальной нагрузки. И это был тот самый случай.

Я вообще знал всего пару материалов, которые способны были выдержать такой объём энергии и не развалиться на атомы. И до этого момента был уверен, что никто из смертных использовать эти материалы не может. Но таланты некоторых людей выходили даже за рамки знаний Вершителей.

Череп выпустил пару тонких лучей из глазниц. По мере увеличения расстояния, лучи ширились, занимая всё больше и больше пространства. А когда они достигли чудовищ на другой стороне портала, там разверзся ад.

Смертельное серое пламя обрушилось на монстров, уничтожая их и не оставляя ничего после себя — ни костей, ни трупов. Даже подпалин на земле не было. Твари просто исчезали, растворяясь в сером свете и усиливая ещё больше заклинание Распутина.

Пространственный прокол, который использовал Пётр, работал в качестве линзы. Полученная энергия многократно усиливалась на другой стороне. А всё, что возвращалось обратно, уже отфильтрованное, вливалось в магический рисунок.

Пока кадавры Аларака уничтожали тварей, приближающихся к нам, и Кот дополнял своё войско новыми уродливыми бойцами, Распутин пил жизнь магических чудовищ в задних рядах вражеского войска.

Какое-то время связка двух архимагов Смерти выглядела убийственно эффективной. Казалось, что их невозможно остановить и все остальные были лишними в этом сражении. Особенно неуютно себя чувствовали американцы, которые и раньше не могли похвастаться выдающейся магической силой. А сейчас господин Вильямс вообще выглядел мрачнее тучи.

Чудовища, переполненные энергией гибнущих сородичей, лопались, как кошмарные мыльные пузыри, разбрызгивая во все стороны кости и внутренности. Однако контроль над столь мощными заклятиями бесконечно не могли удерживать долго даже мои братья. Я очень впечатлился тем, что пара простых смертных сумела удержать столь сложные арканы больше минуты. Пусть один из них и был носителем моей силы. Сейчас это значило не так много, как в далёком прошлом.

Первым рухнул на землю Бестужев. В лице командира егерей не осталось ни кровинки, и он сам больше напоминал мертвеца. Я видел, как с раскинутых в стороны рук Аларака струится на землю кровь. Африканец отдал аркану огромную часть себя. Он настолько сильно погрузился в свой дар, что утратил контроль над магическими кинжалами, которые тут же начали пожирать его плоть.

Распутин к этому времени сам напоминал череп на навершии своей трости. Артефакт в руках Григория Владимировича раскалился и вот-вот готов был взорваться, а магическая фигура на идеально чистом и ровном участке земли, где не осталось даже травы, практически потухла.

Оставшихся чудовищ уже сложно было назвать армией. Я жестом приказал остальным членам сводного отряда добить заградительные отряды противника. Архимаги двинулись вперёд, и в дело вступили силы разных аспектов.

Огонь, Тьма и Воздух смешивались вместе и с одинаковой убийственной эффективностью забирали жизни аномальных зверей. К добиванию подключились все до последнего члены сводного отряда. В пространство взлетали всё новые и новые потоки свободной маны погибающих тварей.

Сколько лет копил хозяин этого места всю эту армию, я бы сказать не взялся. Но сейчас всё это было уничтожено всего за пару десятков минут. Единовременная гибель такого количества высокоранговых тварей выплеснула объём энергии, который переполнил и без того насыщенный магический фон проклятия. Такое я видел только во время массовых добровольных жертвоприношений, которые практиковали некоторые народы древности.

— Ох ты ж… — осознав всю сложность происходящих процессов, выдохнул я. — Защита! Стройте защитные барьеры!

Я смог донести свой приказ до каждого своего подчинённого, но отреагировать они не успели. В следующую секунду каменная корона полуразрушенного здания на вершине дрогнула. Дорога, бегущая по склону холма, начала извиватьсяч и менять очертания, скручиваясь в неровное кольцо.

Пока умирали остатки армии монстров, пока мои соратники перестраивались в защитные порядки, пока Витязи утаскивали с поля боя измученных архимагов Смерти, я смотрел на дрожащий перед нами громадный холм и понимал, что идти в обитель местного хозяина, которую мы избрали своей целью, не придётся.

Потому что наш враг оказался огромен — и он уже был на поле боя всё это время.

Секунду спустя вся избыточная масса свободной маны, витавшая в воздухе и делавшая возможными даже самые невероятные заклинания, будто разом испарилась. Вернее, двинулась в одном направлении.

Свившаяся в кольцо дорога на склоне холма треснула во множестве мест, превращаясь в громадную зубастую пасть, которая была способна проглотить за раз полноценную крепостную башню.

Открылись на склонах десятки слепых, залитых мутной плёнкой глаз, и по ушам, будто пытаясь уничтожить разум нападающих, ударил грандиозный гул, в котором я без удивления услышал древнюю речь своих братьев.

— Истинная жертва! Ты принёс мне истинную жертву, Элрог!