Одна звезда на двоих (СИ)

Глава 34

Стыковочные шлюзы ангара Академии Санары приняли израненные транспортники с Альтекса. Тишина в огромном помещении была почти абсолютной, наполненной тяжелым предчувствием. Медицинские бригады госпиталя в стерильных белых костюмах застыли у посадочных платформ, развернув антигравитационные носилки и регенерационные капсулы.

Первыми приземлились Т-15 и Т-17.

Когда рампа Т-17 медленно опустилась, впуская резкий свет ангара, 37-й отряд, ждавший у оцепления, невольно подался вперед. Из шаттла выносили раненых — стонущих гражданских, подавленных с пустыми глазами.

Потом появились они. Лития спустилась первой, ее лицо было бледным и чужим, в глазах — незнакомый холод. За ней, как автомат, двигался Кириан.

— Лита! — Доран рванулся к сестре, игнорируя окрики охраны, и сгреб ее в объятия, вглядываясь в лицо. — Ты цела?! Что там было?!

Лития лишь слабо качнула головой, не в силах говорить, цепляясь за брата, как за единственную опору.

Риман и Айла подошли к Кирианy. Он стоял неподвижно, глядя сквозь них. Его форма была покрыта сажей и пылью Альтекса. В руках он крепко, до побелевших костяшек, сжимал два стандартных армейских контейнера для переноски нейроядер. Рядом с ним двое бойцов из охраны Лисара катили антиграв-платформу, на которой стояли еще два точно таких же контейнера. Четыре.

— Кир… — голос Римана был хриплым от подступившего страха. Он посмотрел на четыре контейнера, потом на мертвенно-бледное лицо друга. — Где… они?

Кириан медленно перевел на него свои пустые, выжженные глаза.

— Их больше нет, Рим, — тихо, но отчетливо произнес он. Голос звучал глухо, словно доносился из глубокого колодца. — Шайлар и Ник… Они… не вернулись.

В этот момент гул двигателей заставил всех обернуться. К соседней платформе тяжело причаливал Т-16. Его корпус был искорежен, покрыт следами от взрыва.

— Внимание! — крикнул старший медик у рампы. — Борт Т-16 аварийный! Потеря связи при взлете! Много тяжёлых раненых! Суб-коммандер Реннер в стазисе! Готовьте реанимационные капсулы!

Рампа Т-16 со скрежетом опустилась. Медики бросились внутрь, выкатывая прозрачную стазис-капсулу. В ней, в стабилизирующем геле, неподвижно лежал Тим, его тело было опутано датчиками.

Следом за ними, прихрамывая и держась за перевязанную левую руку, выскочил Санни. Он был бледен, но на лице играла дикая, адреналиновая ухмылка. Он явно только что вышел из-под действия стимуляторов и еще не осознавал произошедшего.

— Черт, вот это нас тряхнуло! — выкрикнул он, озираясь по сторонам в поисках знакомых лиц. — Где Шай?! Где Ник?! Мы отбились?!

Он увидел 37-й отряд. Увидел Кирианa. Его взгляд немедленно упал на четыре контейнера. Улыбка медленно сползла с его лица.

— Кир? Лития? — он пошел к ним. — Что за… Твою мать, Старг… Это… это Локи? И Скальд? — он в неверии уставился на два контейнера, которые Кириан держал в руках. — Ты… ты вытащил их… Спасибо, парень. Где Шайлар? Где Ник? Они в госпитале?

Риман шагнул вперед, пытаясь преградить ему дорогу, его лицо было искажено болью.

— Санни, успокойся. Послушай.

Но Санни уже смотрел не на него. Он смотрел на Кирианa. На два контейнера в его руках. И на два контейнера на платформе рядом.

— Старг… — прошептал он, его лицо исказилось от внезапного, чудовищного понимания. — Нет… Чьи это?

Кириан поднял на него свой мертвый взгляд.

— Это Агилис, — сказал он глухо, кивнув на контейнер в правой руке. — И Титан.

Санни замер.

— А… а те? — он указал дрожащей рукой на платформу.

— Локи. И Скальд.

Правда обрушилась на него, как тонна брони. Все четыре. Все.

— Что?! — Санни закричал, и этот крик был полон не ярости, а животного ужаса и неверия. — Где они? Шай?! Ник?! Твою мать, где они?

Он оттолкнул Римана и рванулся к Кирианy, схватив его за ворот комбинезона здоровой рукой.

— Старг! Ты был там! Ты видел! Что случилось?! Говори! Где она!!!

Кириан даже не пошатнулся. Он просто смотрел на пилота все тем же пустым, нечеловеческим взглядом.

— Их больше нет, — глухо, словно выталкивая из себя слова, повторил кадет. — Приказ. Эвакуация… Они прикрывали наш отход. До последнего. У них… у них просто не осталось времени, Санни. Они не успели уйти.

Эта ледяная, мертвая констатация факта ударила Санни сильнее любого крика. Он смотрел в пустые глаза Кирианa, потом снова на четыре контейнера. Сердце Агилиса. Сердце Титана. Сердце Локи. Сердце Скальда. Вся их эскадрилья. Вся его семья.

Санни разжал пальцы, отпуская Кирианa. Он отступил на шаг. Его лицо страшно исказилось. Он закричал — дико, в голос, как раненый зверь. Это был вопль человека, у которого только что вырвали душу.

Санни резко развернулся и с размаху ударил здоровым кулаком по металлической стене ангара. Раздался глухой, тяжелый звук. Пилот замер, прислонившись лбом к холодному металлу, его плечи мелко, судорожно затряслись.

Медики торопливо катили мимо них стазис-капсулу с Тимом. Он был без сознания, погруженный в медицинский сон, не видя и не слыша этого.

Тишина в ангаре стала невыносимой, нарушаемая лишь далекими командами медиков да тихим, сдавленным, рваным дыханием Санни, потерявшего в один миг почти всю свою семью.

Площадь перед главным корпусом Академии Санары, обычно залитая светом двух солнц и наполненная оживленным гомоном кадетов, сегодня была непривычно тихой и сумрачной. Собрание было объявлено экстренно. Кадеты старших курсов, преподаватели и персонал Академии стояли плотными рядами, их лица были напряжены, в воздухе висело тяжелое предчувствие. Новости о катастрофе на Альтексе, о возвращении разбитых шаттлов и множестве раненых уже разнеслись по базе, порождая самые мрачные слухи.

На высокое крыльцо центрального корпуса вышел полковник Лисар Дидакис. Он был в строгой полевой форме, без знаков отличия, но его фигура излучала стальную, несгибаемую волю. Лицо главы разведки было серым от усталости, но взгляд темных глаз — предельно собранным и жестким. Рядом с ним замерли несколько старших офицеров штаба и витарх Арис Торн, глава медицинского корпуса, с подобающим случаю скорбно-сосредоточенным выражением на лице.

— Кадеты, офицеры, сотрудники Академии, — голос Лисара прозвучал ровно, но тяжело, разносясь над затихшей площадью. — Сегодня я должен сообщить вам трагическую весть. Несколько часов назад наша исследовательско-испытательная база «Альтекс» в секторе Омикрон подверглась внезапному и массированному нападению сил противника.

По рядам кадетов пронесся приглушенный вздох ужаса и неверия.

— Благодаря мужеству и самопожертвованию элитного подразделения Адар-корпуса, Первого Полка под командованием полковника Шайлар Рейтор, которое в этот момент находилось на базе для проведения учений с кадетами спецпотока, удалось обеспечить эвакуацию большей части гражданского персонала и всех курсантов Академии, находившихся на Альтексе. Но эта победа… далась нам страшной ценой.

Лисар сделал паузу, обводя взглядом застывшие лица.

— В ходе ожесточенного боя, прикрывая отход последнего эвакуационного шаттла, героически пали командир Первого Полка полковник Шайлар Рейтор и суб-коммандер Ник Дариус.

Площадь замерла. Полная, оглушающая тишина повисла в воздухе. Шайлар Рейтор… Легендарная Афина… Погибла? Это казалось немыслимым, невозможным.

Кириан стоял в строю своего 37-го отряда, как каменное изваяние. Он слышал слова Лисара, но они доносились словно издалека, сквозь толщу ваты. Кадет ничего не чувствовал — только эту ледяную, выжженную пустоту внутри и тяжесть четырех контейнеров, оставленных в техническом ангаре.

— Поисковые группы, прибывшие на Альтекс с эскадрильей поддержки «Неустрашимого» и «Соколами» коммодора Ардена, обнаружили места падения адаров, — продолжал полковник Дидакис ровным, почти бесстрастным голосом. — Найденные на месте фрагментарные останки были доставлены в госпиталь Академии Санары и идентифицированы специалистами медицинской службы. Гибель полковника Рейтор и суб-коммандера Дариуса официально подтверждена.

Витарх Торн скорбно кивнул, подтверждая заключение своей службы.

Айла, стоявшая рядом с Риманом, слушала, и ее сердце сжималось от ледяного ужаса. Погибли. Она не была на Альтексе, не видела того хаоса. Но она видела раненых, прибывших на Т-16 и Т-17. Она слышала панические доклады медиков о необъяснимых отказах стимуляторов и сбоях оборудования. Она знала, что на Альтексе что-то было не так. И вот теперь… двое лучших пилотов мертвы. Эта трагедия была не просто трагической случайностью. Это был результат цепи необъяснимых «случайностей».

— Они пали как герои, — голос Лисара снова обрел твердость, — до последнего выполняя свой долг перед Ополчением и спасая жизни своих товарищей. Их имена навсегда останутся в истории этой войны. Но я клянусь вам, что мы найдем тех, кто несет ответственность за эту трагедию. Расследование обстоятельств, которые привели к отсутствию поддержки на Альтексе и катастрофическим последствиям, уже ведется моим управлением. Виновные будут найдены и наказаны по всей строгости законов военного времени.

Кириан слушал слова полковника Дидакиса с каменным лицом, но внутри все кипело от холодной ярости. Расследование… Да, оно велось. И он был его частью. Он знал правду — или ее часть. Он знал, что где-то здесь, в этих стенах, скрывается предатель. И он найдет его. Ради нее.

Полковник Дидакис закончил свою короткую речь. Он не объявлял официального траура — погибшие не числились в штате Академии, а война требовала продолжать работу. Но атмосфера на площади была тяжелее любого траура. Кадеты и преподаватели медленно, молча расходились, потрясенные известием о гибели легенды.

Кириан остался стоять на месте еще несколько мгновений, глядя на серое, затянутое тучами небо Санары. Шайлар мертва. Официально. Мир без нее казался не просто пустым — он казался враждебным и лживым.

Рука невольно потянулась к личному комм-каналу. Пальцы зависли над ее позывным. Кириану отчаянно хотелось написать ей, поделиться этой болью, этим абсурдом, услышать в ответ ее сухую, ироничную шутку. Ему казалось, что Шай не могла умереть. Что она просто там, на «Неустрашимом», на очередной долгой миссии, и вот-вот на экране вспыхнет ее вызов...

— «Но ты… ты должен жить. Что бы ни случилось со мной. Слышишь? Живи. Будь сильным. Ради меня. И ради себя. Моя любовь будет хранить тебя… всегда…»— прозвучали в памяти ее слова, сказанные той последней ночью на крыше, полные отчаяния и нежности.

Он сжал кулаки. Да. Он будет жить. Он будет помнить. И он будет действовать. Где-то глубоко внутри, там, где еще недавно была только боль, теперь разгорался другой огонь — холодный, твердый, как сталь. Огонь мести. И обещания. Он вернет Агилиса. И он найдет их. Всех.

Кабинет полковника Лисара Дидакиса встретил Кириан той же холодной, спартанской тишиной. Глава разведки стоял у панорамного окна, глядя на серые шпили Академии под пасмурным небом Санары. Он медленно обернулся, когда кадет вошел. На лице Лисара не было ничего, кроме глубокой, смертельной усталости и затаенного гнева.

— Вольно, Старг, — Лисар кивнул на кресло. Сам он остался стоять у окна, сцепив руки за спиной.

Кириан опустился в кресло. Его движения были механическими, выверенными, словно он действовал на автопилоте. Пустота внутри оглушала.

— Я получил твой полный рапорт, — голос Лисара был ровным, почти безжизненным. — Переданный тобой кристалл уже в работе. Информация… бесценна. Ты подтвердил наши худшие опасения. А твое решение вернуться за нейроядрами… — полковник на мгновение замолчал. — Это было смело. И единственно верно. Четыре нейроядра элитных адаров… Ты спас больше, чем просто машины.

— Сэр, — голос Кириан звучал глухо, но твердо, — я здесь именно по этому поводу. По поводу нейроядер.

Лисар медленно повернул к нему голову, его темные глаза внимательно изучали кадета.

— Согласно протоколу, все четыре нейроядра ждет разная судьба, — Лисар потер виски. — Нейроядра Локи и Скальда, так как их пилоты живы, будут отправлены в Центр «Прометей» для полной диагностики и последующей интеграции в новые шасси класса «нитро». А вот Агилис и Титан… — полковник помрачнел. — По протоколу «Адар-ликво», нейроядра, связанные с погибшими пилотами, подлежат немедленной отправке в «Прометей» для извлечения боевых логов, последующей архивации матрицы и... полной утилизации.

— Я прошу разрешения провести первичный анализ здесь, сэр. Лично, — произнес Кириан, глядя прямо перед собой.

Лисар удивленно поднял бровь.

— Кадет, это исключено. «Прометей» обладает необходимыми ресурсами и протоколами. Ты студент. Твоя задача выполнена.

— Нет, сэр. Не выполнена, — Кириан впервые посмотрел полковнику прямо в глаза, и в его взгляде не было горя, только ледяная, несгибаемая решимость. — «Прометей» будет искать стандартные боевые повреждения. Они будут извлекать данные. Но они не будут искать то, что ищу я.

— И что же ты ищешь, Старг?

— Я считаю, атака на Альтексе была не только физической, но и кибернетической. Целью были нейроядра. Я работал с системами Агилиса. Я видел аномалии в логах нитро, который едва не убил Вилторса. То, что мы с кадетом Сатори нашли в сетях… Все это звенья одной цепи. Враг пытается не просто уничтожить адаров, он пытается получить доступ к их матрицам. Или заразить их.

Кириан перевел дыхание. Он говорил как техник, а не как убитый горем любовник.

— Я знаю эти системы, сэр. Я знаю сигнатуру Агилиса. Я единственный, кто может заметить… чужеродное вмешательство. То, что техники «Прометея» спишут на боевой сбой. Разрешите мне провести полную диагностику перед отправкой.

Лисар долго молчал, глядя на кадета. Он видел не юношеское отчаяние, а холодную логику специалиста, который был пугающе прав. И он видел человека, которому нужно было это дело, чтобы не сломаться.

— Хорошо, — наконец медленно кивнул полковник. — Я принимаю твой рапорт. Официально, в рамках расследования атаки на Альтекс, тебе поручается секретное задание. Цель: подготовить все четыре нейроядра к транспортировке. Это включает в себяполнуюдиагностику повреждений и извлечение всех данных о последних минутах боя для моего Управления. Я выделяю тебе защищенную лабораторию номер семь. Все необходимое оборудование и высший уровень допуска. Работать будешь один. Докладывать — только мне.

— Сэр… а восстановление? — все же спросил Кириан, голос не дрогнул. — Шасси стандартны. Мы можем их воссоздать. Но нейроядра… они уникальны.

— Твоя официальная задача — извлечение данных, Старг, — твердо повторил Лисар. — Это сейчас главное для расследования. Любые сведения о том, как враг смог уничтожить четыре лучших адара Ополчения, бесценны. Что касается возможности восстановления… — полковник пожал плечами. — Официально, восстановление нейроядра, связанного с погибшим пилотом, запрещено протоколом «Адар-ликво». Матрица считается нестабильной. Но… — он посмотрел на Кириан в упор, — …твоя задача — полная диагностика и стабилизация системдля безопасного извлечения данных. Если в процессе этой «стабилизации» ты… обнаружишь, что матрицы Агилиса или Титана все еще функциональны… это будет крайне интересный технический результат твоего расследования. Я прикрою.

— Предельно ясно, сэр.

— И еще одно, — Лисар снова посерьезнел. — Информация с кристалла Рейтор… она оказалась критически важной. Она подтвердила наши подозрения о возможной компрометации медицинских каналов связи и поставок. Возможно, даже о саботаже. Мне нужна помощь твоего отряда. Кадет Рива должна будет проанализировать все данные по медицинским препаратам и оборудованию, которые отказали на Альтексе, и сверить их с поставками в госпиталь здесь. Любые странности, любые отчеты о неэффективности. Кадет Сатори — я передам ему копию данных с кристалла, пусть ищет корреляции с логами административной сети, о которых вы докладывали. Остальные — Орет и близнецы Стейн — будут обеспечивать ваше прикрытие и безопасность здесь, в Академии. Доведи это до них. Вы теперь мои глаза и уши здесь. Но помните — максимальная осторожность. Враг где-то рядом. Свободен, Старг. И… держись.

Кириан молча кивнул. Он поднялся, четко отдал честь и вышел из кабинета. Он получил не просто задание. Он получил цель. И приказ, который давал ему право делать то, что он и так собирался. Вернуть их. И найти тех, кто их убил.

Холодный свет панелей на потолке безжалостно заливал стерильное пространство лаборатории, отражаясь от гладких металлических поверхностей оборудования. Воздух был неподвижен, пах озоном и сладковатым запахом стабилизирующего геля. Вдоль стен на диагностических стендах покоились четыре нейроядра, спасенные с Альтекса. Два из них, Локи и Скальд, горели ровными зелеными индикаторами стабильного режима, ожидая интеграции в новые корпуса.

Но Кириан сидел перед двумя другими. Титан и Агилис. Они были подключены к сложной системе жизнеобеспечения. Нейроядро Ника тускло мерцало, но сердце Агилиса… оно слабо пульсировало голубоватым светом, словно из последних сил цепляясь за жизнь.

Экран перед кадетом пестрел сложнейшими диаграммами, но взгляд его серых глаз был пуст, не сфокусирован. Он не спал уже больше двух суток. Еда, сон, общение с друзьями — все это казалось теперь далеким, бессмысленным ритуалом из прошлой жизни. Была только эта работа. Этот холодный свет. И это мерцающее сердце — самое важное, что связывало его с ней. С той, чье имя он боялся произнести даже мысленно, чтобы снова не захлебнуться волной удушающего горя.

— Я здесь, в безопасности Санары, а она… она осталась там, в огне и пепле Альтекса. Погибла, прикрывая меня. Эхо ее последнего, оборвавшегося на полуслове «Люблю…» до сих пор звенит у меня в ушах, смешиваясь с воем сирен…

Дверь лаборатории бесшумно открылась, но Кириан даже не поднял головы. Он знал, кто пришел. Их шаги кадет теперь узнал бы из тысячи.

Санни Стэйнард и Тим Реннер вошли молча. Санни выглядел плохо — осунувшийся, бледный, рука все еще была на перевязи. Его обычная бравурная улыбка исчезла без следа, оставив на лице лишь маску плохо скрываемой боли и холодной, закипающей ярости. Тим тяжело опирался на трость, его лицо, пересеченное старым шрамом, было мрачнее тучи. Он явно сбежал из госпиталя раньше срока.

Они остановились позади Кирианa, глядя на его склоненную спину, на пульсирующее нейроядро Агилиса. Тишина в лаборатории стала почти невыносимой.

— Кхм… Работаешь, парень? — наконец хрипло выдавил Санни, нарушая тишину. Голос суб-коммандера был непривычно тихим.

Кириан медленно поднял голову, обернулся. Его пустые глаза встретились с полными ярости и боли глазами Санни.

— Пытаюсь, — глухо ответил кадет.

Санни прошел дальше в лабораторию, остановился у стенда Агилиса. Его кулаки сжимались и разжимались.

— Они… они сказали… нашли… останки, — голос Санни дрогнул. — Опознали… Шай… и Ника… Как?! Как, Старг?! Мы должны были быть там! Прикрывать их!

Кириан молча покачал головой, не в силах ответить. Он словно снова видел те ужасные черные мешки с телами. Он не хотел в это верить.

— Предатели! — внезапно взревел Санни, ударяя здоровым кулаком по металлической стене лаборатории. Звук получился глухим, тяжелым. — Твари! Кто-то их сдал! Кто-то убрал гарнизон! Кто-то заглушил связь! Я их найду! Всех найду! И порву голыми руками! За нее! За Ника!

Тим подошел к нему, прихрамывая, молча положил руку на плечо друга. Санни резко выдохнул, ссутулившись. Он отвернулся от стены, посмотрел на Кирианa долгим, тяжелым взглядом.

— Шай… она… она говорила нам о тебе, парень, — сказал он тише, но в его голосе слышались новые нотки — не только ярость, но и какое-то горькое понимание. — Перед последним вылетом… Сказала… что ты важен для нее. Очень. Что если что… чтобы мы… присмотрели.

Кириан вздрогнул. Она говорила о нем? Им? Перед тем боем? Знала? Предчувствовала? Эта мысль ударила кадета под дых, вышибая остатки воздуха, остатки его вымученного самообладания.

— Она… она сказала мне… «Люблю тебя»… — голос Кирианa сорвался на шепот, он снова опустил голову, закрыв лицо руками. — Перед самым концом… Я видел ее… она улыбалась… Она знала, что умрет… и улыбалась… мне… Боги…

Рыдание вырвалось из груди кадета — глухое, рваное, сотрясая все его тело. Он больше не мог сдерживаться. Вся боль, весь ужас, все отчаяние последних дней прорвались наружу. Кириан плакал — беззвучно, страшно, как плачут мужчины, потерявшие все.

Санни подошел и опустился рядом с ним на пол. Его здоровая рука легла Кирианy на спину — жест был неуклюжим, непривычным для бесшабашного пилота, но в нем было столько молчаливой поддержки, столько общего горя.

— Знаю, парень… Знаю, каково это… — хрипло сказал Санни, глядя в стену невидящими глазами. — Она была мне… как сестра… Мы с ней с самого Ротрона вместе… с того ада… А Ник… он всегда прикрывал наши задницы… Черт…

Тим подошел к ним, тяжело опираясь на трость. Он молча достал из внутреннего кармана комбинезона плоскую металлическую флягу, отвинтил крышку, протянул сначала Санни, потом Кирианy.

— Пейте, — голос его был как всегда ровным, но в нем слышалась сталь. — Нужно держаться. Ради них. И ради мести.

Кириан поднял голову, посмотрел на Тима, потом на Санни. Их лица были искажены горем, но в глазах горела та же холодная ярость, что и в его собственной душе. Кадет взял флягу дрожащей рукой, сделал большой глоток обжигающей, крепкой жидкости.

— Ты теперь один из нас, Кир, — сказал Санни, забирая флягу и тоже отпивая. — Часть семьи. Мы своих не бросаем. Никогда. Мы найдем этих тварей. Вместе. И они заплатят. За все.

Кириан посмотрел на нейроядра, все еще слабо мерцающие на стендах. Да. Вместе. Ради нее.

Айла сидела перед медицинским терминалом в тихом архивном отсеке госпиталя Академии. На экране светился официальный рапорт об идентификации останков, найденных на Альтексе. Рапорт был коротким, сухим, почти формальным.

«…фрагментарные останки… высокая степень термального и кинетического повреждения… идентификация проведена по уцелевшим ДНК-маркерам… соответствие генетическим профилям полковника Ш. Рейтор и суб-коммандера Н. Дариуса — 99.98 %... Заключение: гибель подтверждена…»

Айла закрыла файл. Факт был неоспорим. Гибель Шайлар и Ника была страшной, подтвержденной реальностью. Но ее тревожило другое. То, что она узнала из рапортов медиков, вернувшихся с Альтекса, и то, что полковник Дидакис приказал ей расследовать, передав кристалл Шайлар.

Она открыла логи поставок медикаментов. Снова и снова она перечитывала показания Витара Лорэна: «...боевые стимуляторы серий «Стикс-5» и «Морфикс-9» не давали ожидаемого эффекта...», «...портативные регенераторы выдавали системные ошибки...».

Это не было случайностью. Это был саботаж. Кто-то целенаправленно подменил или испортил жизненно важные препараты на удаленной базе.

По заданию Лисара, Айла пыталась отследить эти партии. Но она наткнулась на стену. Она попыталась получить доступ к полным логам медицинских систем Альтекса за время атаки и к протоколам использования медикаментов из той партии. Доступ запрещен. Уровень секретности — высший. Требовалось личное разрешение полковника Дидакиса, но даже он, похоже, не мог получить их немедленно.

Айла закусила губу. Доступ был заблокирован где-то на уровне Штаба, а не госпиталя. Кто-то очень высокопоставленный не хотел, чтобы она копала.

Ее мысли переключились на Кириана. Ей было больно видеть его таким опустошенным. Он потерял не просто командира, он потерял любимую женщину. И теперь он, и Шияр, и она сама — втянуты в это опасное расследование.

А Риман... мысль о нем заставила ее сердце забиться чуть быстрее. Он тоже переживал, но старался держаться ради отряда, ради Кириана. Он был настоящим командиром.

Нет. Нельзя раскисать. Айла решила пока никому ничего не говорить о заблокированном доступе, кроме Лисара. Нужно собрать больше информации. Тихо. Осторожно. Начать с анализа поставок медикаментов в саму Академию за последний год. Возможно, Шияр сможет помочь ей обойти блокировку и найти нужные данные...

Вечером в гостиной 37-го отряда было непривычно тихо. Риман, Доран, Лития и Шияр сидели на диванах, молча глядя на темный экран инфопанели. Айла только что вернулась из госпиталя, ее лицо было усталым и задумчивым.

— Как он? — тихо спросил Риман, кивнув в сторону комнаты Кирианa.

— Держится, — так же тихо ответила Айла. — Но ему очень плохо, Рим. Я… я никогда не видела его таким. Эта потеря… она его почти сломала. Санни и Тим были у него днем. Кажется, это немного помогло. Они… приняли его.

— Они должны были, — прорычал Доран. — Он был для полковника… важен. Она сама говорила. Черт! До сих пор не верится! Как?! Как Первый Полк могли так подставить?! Это же лучшая эскадрилья во всем Ополчении!

— Утечка информации. Предательство. Или… что-то еще, — Шияр поднял глаза от планшета, на котором явно были не учебные схемы. — Я снова прогнал те логи из административной сети, которые мы анализировали с Кирианом. Аномальные пакеты исчезли без следа сразу после инцидента на Альтексе. Словно их и не было. Кто-то очень умело замел следы. Но я сохранил копии. Анализирую структуру шифрования. Это не стандартные протоколы Ополчения.

— Предатели… здесь, в Академии… — Лития нервно сжала кулаки. Ее лицо было бледным, но в глазах горела знакомая ярость. — И они убили полковника Рейтор! И Ника! Я этого так не оставлю!

— Мы все этого так не оставим, — твердо сказал Риман. — Полковник Дидакис ведет расследование. И мы — его часть. Мы должны помочь Кирианy. И найти этих тварей. Что бы это ни стоило.

Они помолчали, объединенные общим горем, общей яростью и общей решимостью. История с Альтексом была слишком странной, слишком страшной, чтобы быть просто трагической случайностью. Они все это чувствовали. И они будут искать ответы. Вместе.