Одна звезда на двоих (СИ)

Глава 19

Кириан

Весенние каникулы в Академии Санары были короткими, всего две недели, приуроченные к ежегодному празднованию Дня Единства — годовщины образования Ополчения. Для большинства кадетов это была возможность перевести дух перед финальным рывком к экзаменам и летней практике. Для Кириана — это была еще и нежеланная необходимость лететь домой, на Аркадию Прайм.

Шаттл мягко коснулся частной посадочной платформы. Воздух Аркадии Прайм, пропущенный через мощные климатические фильтры, показался Кириану неестественно чистым и пресным после насыщенного озоном и запахами машинного масла воздуха ангаров Санары. Он вышел на платформу, одетый в строгую, но дорогую гражданскую одежду, которую ему прислала мать. Перед ним раскинулся вид на сияющий мегаполис — каскады белоснежных башен, воздушные мосты, парящие сады — воплощение мира, порядка и процветания Первого Сектора. Мира, который не знал ужасов прямого вторжения.

Внизу его уже ждал семейный гравикар и дроид-водитель с неизменно бесстрастным выражением на лице.

— С прибытием, молодой господин Кириан. Леди Изольда, лорд Валериус и леди Элара ожидают вас к ужину в зимнем саду. Мастер Адриан просил передать, что будет чуть позже — у него квалификационный заезд на гравидроме.

— Спасибо, Юнис, — кивнул Кириан, садясь в машину.

Пока гравикар бесшумно скользил над идеальными улицами столицы Аркадии Прайм, Кириан смотрел на знакомые с детства пейзажи — безупречные парки, сверкающие каналы, элегантные виллы в утреннем свете двух солнц. Внешне все было таким же, как и во время его последнего визита. Но что-то неуловимо изменилось — или изменился он сам? Сейчас, после грохота ангаров, запаха озона, после напряжения симуляторов и, главное, после встречи с Шайлар, эта идеальная картина его родного мира особенно остро ощущалась как нечто чужое, почти фальшивое. Словно смотришь на красивую голограмму, зная, что за ней — совсем другая, суровая реальность. Его настоящий мир был теперь там — в стенах Санары, в гуле двигателей, в тревожном ожидании ее сообщений, в предчувствии боя. А это великолепие за окном казалось лишь прекрасной, но холодной и безжизненной декорацией к той жизни, от которой он бесповоротно отдалился.

Он достал личный комм. Сердце привычно екнуло. Он активировал защищенный канал и быстро набрал сообщение.

Кириан: «Приземлился. Тут… нереально тихо. Как будто другая планета. Ты как? Все в порядке?»

Кириан отправил послание и откинулся на сиденье гравикара, закрыв глаза. Мысли были там, в далеком космосе. Как она? Все ли в порядке? Закончился ли бой? Прошла минута, другая. Тишина на канале связи давила своей неопределенностью. Он уже собирался убрать комм, когда тот тихо пиликнул.

Шайлар: «Другая планета — это точно, кадет. У нас тут недавно было шумно — гоняли эрлоков в астероидном кольце. Жива, цела, немного зла. Рада, что ты добрался. Отдохни там хорошенько… и за меня тоже.»

Он шумно выдохнул, чувствуя, как напряжение, сжимавшее грудь, немного отступает. Жива. Цела. И даже злится — значит, точно она. Он усмехнулся, набирая ответ.

Кириан: «Цела и злишься — значит, эрлоков погоняла как надо. Рад слышать. Отдохнуть за двоих не обещаю, но мог бы помочь отдохнуть тебе... когда вернешься. Тебе понравится…»

Шайлар: «Мечтай, Старг. Но приятно слышать. Ладно, мне пора — Ник вызывает. Держись там. И постарайся не сильно ругаться с родителями. До связи.»

Кириан: «Буду стараться. И ты… береги себя.»

Кириан убрал комм, легкая улыбка тронула его губы. Эта короткая переписка согрела его лучше любого энергетического камина в их огромном доме. Нужно было идти к родителям.

Зимний сад резиденции Старгов был оранжереей невероятной красоты, полной экзотических растений со всей галактики. Леди Изольда, лорд Валериус и их младшая дочь Элара сидели за элегантно накрытым столом. Валериус выглядел уставшим, но собранным — дела министра экономики и ресурсов даже в честь праздника не отпускали его. Изольда, как всегда безупречная, в платье модного дизайнера, одарила вошедшего Кириана внимательной улыбкой. Элара, тихая девушка шестнадцати лет, с большими серьезными глазами, как у Кириана, но темными волосами, как у матери, тоже подняла взгляд и робко улыбнулась брату.

— Кириан, дорогой! Наконец-то! Мы так волновались! Как долетел? Ты похудел, мне кажется! — начала Изольда.

— Все в порядке, мама. Долетел хорошо, — он поцеловал ее в щеку, кивнул отцу и подмигнул сестре. — Отец. Элара.

— Рад видеть тебя дома, сын, — Валериус Старг оторвался от планшета. — Как Академия? Твои успехи… впечатляют. Хотя направление ты выбрал все же странное.

— Я делаю то, что считаю нужным, — спокойно ответил Кириан, садясь за стол напротив сестры.

Ужин прошел в обычной для их семьи манере — мать расспрашивала об учебе, тщательно обходя тему адаров и спецпотока, о его здоровье, ненавязчиво вставляя замечания о правильных связях и перспективных знакомствах. Отец больше молчал, изредка задавая вопросы об экономической ситуации на Санаре или о логистике Ополчения. Элара тоже в основном молчала, внимательно слушая и переводя взгляд с матери на отца, а потом на Кириана. Кириан отвечал односложно, чувствуя себя как на допросе и изредка ободряюще улыбаясь сестре. Его мысли были далеко, в Третьем Секторе.

Внезапно его комм на запястье коротко вибрировал. Он едва заметно взглянул на экран.

Шайлар: «Всё тихо. Пока. Не кисни там у своих аристократов.»

Он почувствовал, как теплая волна разливается по телу, и не смог сдержать легкой улыбки. Он быстро набрал ответ под столом.

Кириан: «Стараюсь не скиснуть. Но без твоих шуток про мой аналитический ум скучно.»

Кириан поднял глаза и встретился с изучающим взглядом матери. Она что-то заметила? Краем глаза он увидел, как Элара тоже с любопытством посмотрела на него, заметив его внезапную улыбку.

Следующий день был посвящен Дню Единства. По всей сияющей столице Аркадии Прайм гремела музыка, развивались флаги Ополчения, готовились к главному губернаторскому приему. Для Кириана же эти торжества казались лишь бледным, фальшивым эхом той настоящей борьбы, что шла далеко отсюда, в истерзанных войной секторах. Обязанность сопровождать родителей на этот пир во время чумы ощущалась почти физической пыткой. Мрачно натягивая безупречный, но такой чужой ему парадный костюм, он думал о Шайлар, ее последнем сообщении, когда его личный комм на запястье ожил настойчивым сигналом входящего видеовызова по защищенному каналу. Сердце подпрыгнуло, забилось часто-часто. Она! Кириан бросился к двери своей комнаты и плотно закрыл ее, на мгновение отгораживаясь от внешнего мира и готовясь увидеть ее лицо.

На экране комма появилось лицо Шайлар. Уставшее, пара свежих царапин едва заметна, но зеленые глаза смотрели на него с живым интересом и тенью усмешки.

— Ну что, кадет, готов покорять вершины аркадианского общества? — поддразнила она.

— Готовлюсь морально, — усмехнулся Кириан. — Матушка снова взялась за сватовство. Говорит, пора остепениться с подходящей девушкой.

— Ого! Наследник Дома Старгов — звезда на рынке невест! — Шайлар рассмеялась. — Смотри, Кир, держи оборону! А то вернусь — а рядом с тобой уже красуется нежная фиалка в бальном платье!

— Место рядом со мной — не для нежных фиалок, Шайлар. Там место для той, кто одинаково уверенно держит в руках и бластер, и бокал с крепким гартейном.

Шайлар на мгновение замолчала, улыбка чуть померкла, но в глазах остался теплый огонек. Она поняла намек.

— Высокие запросы у кадета Старга… — протянула она задумчиво. — Но ты уверен, что такая… «не фиалка»… сможет выжить в твоих аркадианских оранжереях? Мы с тобой из разных галактик, Кир. Не только в прямом смысле.

— Я знаю, — кивнул он. — Но тот вечер у арки… он ведь был настоящим? Для нас обоих?

— Был, — просто ответила Шайлар, и от этой простоты у него перехватило дыхание. — Но одного вечера мало, Кир. А другого… может и не быть. Моя жизнь — это не приемы и балы.

— Я не прошу балов! — воскликнул он. — Я прошу… шанса. Просто знать, что ты вернешься. Что мы… попробуем.

— Попробуем? — Шайлар криво усмехнулась. — Кадет, ты хоть понимаешь, во что ввязываешься? Разница в возрасте, звании… да черт с ними! Война! Я могу не вернуться из следующего вылета! Или вернуться такой, что ты сам сбежишь! Это не игрушки!

— Я не играю, Шайлар! И я не боюсь! — голос Кириана стал тверже. — Я готов ждать. И я верю… в то, что почувствовал тогда. Это стоит риска.

Она смотрела на него долго, изучающе.

— Упрямый… и опасный идеалист. Ладно, Старг. Время покажет. Мне пора. Брифинг, — Шайлар вдруг подмигнула. — Удачи тебе на приеме… смотри не споткнись о штабеля красоток, которые наверняка будут падать к ногам красавца-кадета! И пиши.

— И ты пиши! Обязательно! И береги себя! Слышишь? — попросил Кириан.

— Постараюсь, Кир. До связи.

В этот момент Кириан услышал тихий шорох за дверью. Он резко обернулся. Дверь была плотно закрыта, но показалось, что снаружи кто-то стоял. Подслушивал их разговор?

— Мне пора! — быстро сказал он Шайлар. — Свяжемся! Береги себя, кадет Старг!

— И ты, полковник Рейтор! — она успела удивленно поднять бровь, прежде чем Кириан прервал связь.

Он рывком открыл дверь. Коридор был пуст. Но тревожное чувство не отпускало — кто бы там ни был, если до матери дойдут слухи об этом разговоре, скандала не избежать. Кириан на мгновение почувствовал укол страха, но тут же зло сжал кулаки. А впрочем, какая разница? Плевать на их мнение. Он свой выбор сделал. И будет сам строить свою жизнь и свое счастье, так, как считает нужным.

Леди Изольда

Леди Изольда Старг вошла в свой кабинет, расположенный на первом этаже семейной резиденции, и активировала защищенный канал связи. На большом голографическом дисплее появилось изображение кабинета главы госпиталя Академии Санары. Сам Витарх Торн сидел за столом, его полноватое лицо в очках выражало профессиональное радушие.

— Леди Старг, какая приятная неожиданность! Рад вас видеть. Надеюсь, на Аркадии Прайм все благополучно? — голос Торна был вкрадчивым и спокойным, как всегда.

— Вполне, витарх, спасибо, — ответила Изольда безупречно вежливо. — Поздравляю вас и всю Академию с Днем Единства, хотя, полагаю, на Санаре сейчас не до пышных торжеств. Я звоню по поводу последней партии медоборудования по программе моего мужа… Есть некоторые вопросы по логистике доставки.

— Спасибо, леди Старг, и вас также с праздником! — Торн слегка склонил голову. — Да, мы ценим вклад Аркадии Прайм. Что касается оборудования, — Торн принялся что-то искать в рабочем планшете, — мы как раз получили уведомление. Прекрасные диагностические комплексы, они будут очень полезны госпиталю Академии, особенно сейчас, когда нагрузка возрастает.

— Рада слышать. Да, война не щадит никого… — Изольда сделала паузу, затем добавила как бы невзначай: — Говорят, у вас тут недавно гостили герои с фронта? Первый Полк адаров, кажется? Их часто отправляют на самые опасные задания, должно быть, потери и ранения — обычное дело для таких подразделений?

Торн сложил пальцы домиком, его лицо оставалось непроницаемым, но глаза за стеклами очков внимательно следили за реакцией Изольды.

— Вы правы, леди Старг, служба в элитных частях сопряжена с высочайшим риском. Но Первый Полк под командованием полковника Рейтор отличается выдающимися показателями эффективности и… выживаемости. Мне как раз довелось недавно общаться с полковником во время ее короткого технического визита сюда.

— Ах, с полковником Рейтор? — Изольда постаралась, чтобы ее голос звучал лишь вежливо-любопытно. — Легендарная личность, не так ли? Хотя, признаться, я мало знаю о ней, кроме того, что пишут в официальных хрониках. Она ведь… уже немолода для пилота адара? И без семьи, если я не ошибаюсь?

— Полковник Рейтор — образец профессионализма и преданности Ополчению, — уверенно ответил Торн. — Возраст, благодаря современным технологиям поддержания, не является помехой для пилотов ее уровня подготовки. Да, она полностью посвятила себя службе, у нее нет семьи в общепринятом понимании, ее отряд — вот ее семья. Она требовательный, возможно, излишне резкий командир, но ее люди преданы ей абсолютно. Выдающийся тактик и боец. Ее вклад в успехи Ополчения неоценим. И, должен отметить, она проявляет похвальный интерес к подготовке нового поколения, в частности, к кадетам спецпотока адар. Очень ответственный подход к наставничеству.

— Наставничеству… — тихо повторила Изольда, и ее губы сжались в тонкую линию. Целеустремленная. Резкая. Одинокая. Вдвое старше Кириана. Вся жизнь — война. И она наставник ее сына… Картина складывалась ужасающая. — Спасибо, витарх. Вы дали мне исчерпывающую информацию. Я свяжусь с вашим отделом по оборудованию позже.

— Всегда к вашим услугам, леди Старг.

Связь прервалась. Изольда несколько мгновений сидела неподвижно, потом решительно вызвала своего помощника. Нужно было действовать.

Кириан

Зал Губернаторского Дворца на Аркадии Прайм сиял. Мягкий свет отражался от полированного камня стен, хрустальных люстр и драгоценностей на дамах в вечерних туалетах. Тихая, величественная музыка едва перекрывала гул вежливых светских бесед. Здесь собрался весь цвет Первого Сектора — министры планетарного правительства, влиятельные главы корпораций, послы с других лояльных миров, деятели искусств. Военных было мало — лишь несколько высших офицеров в парадной форме, выглядевших немного чужеродно среди этой холеной публики. Праздновали День Единства — годовщину основания Ополчения, но сама война казалась здесь далекой, почти нереальной абстракцией.

Кириан, затянутый в безупречный смокинг, чувствовал себя не в своей тарелке, словно экзотический артефакт, выставленный на обозрение вежливой, но равнодушной публике. Он застыл рядом с родителями, наблюдая, как они легко и привычно существуют в этом море блеска, тихой музыки и отточенных фраз. Отец, лорд Валериус, сдержанно обсуждал тонкости межсекторальной торговли с послом Кортландом; мать, леди Изольда, само изящество, обменивалась ничего не значащими комплиментами с другими гранд-дамами их круга. Лишь Адриан рядом, откровенно скучающий и переминающийся с ноги на ногу, казался ему живым и понятным в этом сверкающем вакууме.

— Кириан, дорогой, позволь представить тебе Лиру, дочь посла Кортланда, — голос матери прозвучал как команда. — Вы ведь не были знакомы лично? Лира только что вернулась с Центурии после учебы.

Перед ним предстала юная красивая девушка. Стройная, темноволосая, в элегантном платье. Ее чуть раскосые голубые глаза смотрели на него с любопытством и заинтересованностью.

— Очень приятно познакомиться, Кириан, — Лира легко коснулась его руки своей. — Мой отец много рассказывал о лорде Валериусе и о важности его работы для Сектора.

— Взаимно, Лира, — он склонил голову. — Ваш отец — один из столпов нашей дипломатии.

— Он старается, — улыбнулась она. — Как и все мы здесь, в тылу. Хотя, признаться, ваша жизнь в Академии Санары кажется мне гораздо более… насыщенной событиями. Все эти технологии, роботы, полигоны… должно быть, захватывающе? Я вот недавно посетила выставку голо-скульптур по мотивам древних земных мифов — потрясающе! А вы интересуетесь искусством? Может, посетим новую экспозицию в Галактической Галерее, пока вы здесь? Говорят, привезли уникальные артефакты с Тараниса.

Она говорила легко, предлагая темы их мира — мира культуры, политики, искусства. Кириан вежливо поддерживал разговор, но мысли были далеко. Артефакты с Тараниса — родной планеты Римана… Он вспомнил командира 37 отряда, его сжатые кулаки, когда тот говорил о своей сожженной планете и его погибших родителях, о маленьком братишке, которого Орет защищал в дебрях лесов Тараниса.

— Боюсь, у меня не будет времени, Лира, — сказал Кириан как можно вежливее, пытаясь скрыть свое настоящее отношение к подобным выставкам — совершенно лицемерным с его точки зрения. — Этот мой визит домой довольно краткосрочный, кроме того, необходимо заниматься — готовиться к наступающим экзаменам…

— Понимаю, — она кивнула с легкой ноткой обиды и непонимания. — Возможно, в другой раз.

В этот момент к их столику подошел еще один гость — друг отца Кириана, влиятельный член Межсекторального Совета, лорд Кассиан Вейц. После обмена приветствиями разговор неизбежно зашел о войне.

— …конечно, мы всецело поддерживаем Ополчение, Валериус, — говорил лорд Вейц, изящно держа бокал с вином. — Но нельзя не признать, кампания в Третьем Секторе обходится нам слишком дорого. Ресурсы уходят туда рекой, а продвижение минимальное. Столько потерь ради нескольких спорных систем… Не пора ли Высшему Командованию пересмотреть приоритеты? Сосредоточиться на обороне Первого и Второго секторов, на восстановлении экономики?

Лорд Кортланд кивнул.

— Действительно, экономические последствия затяжной войны становятся все ощутимее. Стабильность наших миров — это тоже вклад в общую победу.

Леди Изольда поджала губы.

— И жизни… Столько молодых жизней уносит эта война… Возможно, лорд Вейц прав, и дипломатия могла бы…

Кириан слушал это, и в нем все закипало. Он больше не мог молчать.

— Прошу прощения, лорд Вейц, лорд Кортланд, — его голос прозвучал неожиданно твердо, заставив всех обернуться. — Но мне кажется… Возможно, ВАМ здесь, в тылу, стоит больше думать не о «цене» войны или «медленном прогрессе», а о том, ради ЧЕГО и КОГО эта война вообще идет? И благодаря кому вы можете сейчас спокойно обсуждать экономику и искусство?

Наступила напряженная тишина. Лорд Кассиан удивленно поднял брови.

— Кадет, я понимаю ваш юношеский пыл, но…

— Это не пыл, сэр! — перебил Кириан, стараясь говорить сдержанно, но его голос дрожал от эмоций. — Это реальность! «Медленный прогресс» оплачен кровью там, в Третьем Секторе! Мои друзья, другие кадеты, солдаты Ополчения — они рискуют, гибнут каждый день, чтобы враг не пришел сюда! Чтобы вы могли проводить здесь приемы! Говорить о «заморозке конфликта» — значит предать миллиарды тех, кто остался под властью врага! Вы говорите о ресурсах? А они потеряли все! Каждый отвоеванный мир — это спасенные жизни! И это — главный приоритет, а не экономика!

— Юношеский максимализм… — снисходительно улыбнулся лорд Кассиан, обращаясь к Валериусу Старгу. — Похвально, конечно, но оторвано от реальности…

— А я считаю, кадет абсолютно прав! — раздался вдруг громкий, уверенный голос.

Все обернулись. К их столику подошел высокий мужчина в парадной форме Коммодора Ополчения, которую Кириан видел только на голограммах. Суровое, обветренное лицо, седина на висках, проницательные глаза. Он с одобрением смотрел на Кириана.

— Именно такой огонь и нужен Ополчению! Честь, долг и понимание цены победы, а не бухгалтерские расчеты! — коммодор протянул руку Кириану. — За такими, как вы, будущее, молодой человек! Как вас зовут и из какого вы подразделения?

— Кадет четвертого курса Военной Академии Санары Кириан Старг, отряд 37, сэр! — вытянулся Кириан, пожимая крепкую руку.

— Старг… из Санары… — коммодор нахмурился, припоминая. — Погодите-ка… Так это у вас недавнюю инспекцию проводила Рейтор? Шайлар?

— Так точно, сэр! Полковник Рейтор была у нас несколько месяцев назад — проводила лекции для моего спецпотока, — подтвердил Кириан, сердце снова подпрыгнуло при упоминании ее имени.

— Ха! Шайка! — Коммодор рассмеялся. — Эта женщина — настоящая фурия! Лезет в самое пекло, куда никто другой не полез бы ни за что! Но побеждает же, чертовка! А как виртуозно треплет нервы начальству! Если она еще раз окажется в Академии передавайте ей от коммодора Ардена пламенный привет! И скажите, что она все еще должна мне бутылку лучшего илуарского гартейна за тот спор на Ксилосе!

Коммодор Арден еще раз весело подмигнул Кириану, дружески, но ощутимо хлопнул его по плечу, так что тот едва устоял на ногах.

— Держись, кадет! И не давай этим кабинетным стратегам спуску! — бросил он на прощание и, развернувшись, уверенным шагом направился обратно к группе ожидавших его офицеров, мгновенно сменив добродушное выражение лица на строгое и официальное.

Кириан проводил его взглядом, все еще немного ошеломленный. Коммодор Ополчения… Боевой товарищ Шайлар, называющий ее отряд «Шайкой» и вспоминающий какие-то старые споры на далеком Ксилосе. И он не только не отчитал Кириана за дерзость перед министрами, но и поддержал! Сказал, что за такими будущее… Это было неожиданно и невероятно приятно. Кириан усмехнулся про себя, представив лицо Шайлар, когда он передаст ей привет от коммодора и напомнит про должок. Похоже, мир за стенами Академии и мир самой Шайлар были еще сложнее, многограннее и интереснее, чем Кириан мог себе представить.

Позже, когда официальная часть приема подошла к концу и гости начали расходиться или разбиваться на группы, Коммодор Арден сам подошел к Кириану, который стоял у панорамного окна, пытаясь не сойти с ума от скуки.

— Еще раз — браво, кадет Старг! — сказал Арден, его голос был уже тише, но звучал не менее внушительно. — Нечасто услышишь такие речи от молодежи здесь, на Аркадии. Особенно от сына министра Старга.

— Я просто сказал то, что думаю, сэр.

— Вот это и ценно. Шайлар умеет собирать вокруг себя… хм… интересных людей, один только ее отряд чего стоит, — Арден усмехнулся. — Она отличный командир, возможно, лучший пилот, которого я знал. Но характер у нее… сложный, жесткий, порой жестокий и категоричный. С ней непросто. Но держитесь ее, кадет, она многому может научить.

— Я понимаю, сэр. Спасибо.

— Удачи вам, Старг. И передавайте привет Шайке Первых! Скажите, Арден ждет свой гартейн!

Коммодор дружески хлопнул Кириана по плечу и отошел к группе других офицеров. Кириан смотрел ему вслед.

Он достал комм. Пальцы сами набрали сообщение по защищенному каналу.

Кириан: «Привет. Только какое же это лицемерное и нудное празднование. Но угадай, кого я встретил? Коммодора Ардена! Он просил передать тебе пламенный привет и напомнить про бутылку гартейна за спор на Ксилосе.»

Ответ пришел почти мгновенно.

Шайлар: «Арден?! Этот дряхлый коммодор еще жив?! И даже ходит на приемы в своей парадной форме?! Не верю! Он точно хотел напомнит мне про гартейн, а не пытался тебя своими байками к его истребителям переманить, Кир? У него вечно толковых спецов не хватает для его «Соколов».»

Кириан: «Коммодор Арден... я бы не назвал его дряхлым… Он довольно внушительный. У тебя, наверное, много таких влиятельных «друзей», Шайлар?»

Шайлар: «Ревнуешь, Старг? Арден — старый боевой товарищ. Не забивай голову. Лучше думай над задачкой.»

Кириан: «Я думаю. О многом. Возвращайся скорее.»

Шайлар: «Вернусь. Жди.»

Следующим утром мать позвала Кириана в свой кабинет.

— Кириан, я должна с тобой серьезно поговорить, — начала она без предисловий. — Я слышала твой вчерашний разговор. И я говорила с Витархом Торном. Я знаю о твоей… связи с полковником Рейтор.

— Мама, это не…

— Не перебивай! — ее голос стал жестким. — Я не буду слушать оправданий! Ты наследник дома Старгов! Твое будущее — здесь, на Аркадии! Политика, экономика, семья! А не грязные окопы и сомнительные связи с солдатней! Эта женщина годится тебе в матери! Она живет войной! Какое будущее она может тебе дать?!

— Она герой Ополчения! Она спасла мне жизнь! И она важна для меня! — твердо ответил Кириан.

— Важна?! Кадет крутит шашни со своим командиром — банальная история, которая всегда заканчивается плохо! Я запрещаю тебе видеться с ней! Ты должен подумать о Лире! Это блестящая партия! Ты должен выполнить свой долг перед семьей! Или ты лишишься всего — моего расположения, поддержки отца, своего места в обществе! Выбирай!

— Я уже выбрал, мама, — голос Кириана был спокоен, но непреклонен. — Я выбрал свой путь. И я сам буду решать, кто мне дорог.

— Значит, ты выбираешь ее?! — Изольда покраснела от переполнявшей ее ярости.

— Я выбираю себя. И свое будущее. Которое не имеет ничего общего с твоими планами.

В этот момент в кабинет вошел отец.

— Изольда, Кириан… что здесь происходит?

— Валериус, наш сын сошел с ума! Он связался с этой… Рейтор! Он рушит свое будущее!

— Кириан, — отец посмотрел на него строго, — твоя мать излишне эмоциональна, но в ее словах есть резон. Твой выбор вызывает вопросы. Подумай о последствиях. Для семьи. Для себя.

— Я подумал, отец. Мое место там, — Кириан встретил его взгляд. — На Санаре. И на фронте, если понадобится.

Валериус Старг долго молчал, его лицо, обычно непроницаемое, на мгновение дрогнуло — промелькнуло то ли разочарование, то ли сожаление. Потом он медленно покачал головой. — Твой выбор, Кириан. Опрометчивый, на мой взгляд, но твой. Однако не жди от нас одобрения или содействия в этом… твоем пути. Все последствия — какими бы они ни были — будут только твоими. Надеюсь, ты это осознаешь.

Изольда, стоявшая рядом, резко отвернулась к огромному панорамному окну, за которым сиял безмятежный город. Ее плечи напряженно застыли, тонкие пальцы с силой сжали подлокотник антикварного кресла. Она не сказала больше ни слова, но ее ледяное молчание было не смирением, а затаенной яростью и холодным расчетом. Изольда явно не была готова так просто смириться и скорее всего будет готова добиваться своего — это было вполне в характере матери, не привыкшей, чтобы что-то шло не по ее плану.

Кириан понял, что разговор окончен. Сказать было больше нечего, да и не хотелось. В груди смешались горечь от окончательного разрыва с иллюзиями семейного понимания и странное, злое облегчение от того, что все наконец сказано. Он коротко кивнул отцу, намеренно не глядя на мать.

— Я осознаю, сэр.

Он развернулся и вышел из кабинета, плотно, но без стука прикрыв за собой тяжелую дверь. Воздух в коридорах их роскошного дома показался ему удушливым, пропитанным фальшью и невысказанными ожиданиями. Ему нужно было с кем-то поговорить. С тем единственным человеком здесь, кто, как он чувствовал, мог его понять без осуждения. С Адрианом.

Кириан решительно направился в сторону комнаты брата, где Адриан смотрел запись каких-то безумных гонок на гравициклах.

— Ну как тебе прием, будущий герой космического флота? — Адриан обернулся, ухмыляясь. — Смотрю ты сразил малышку Кортланд наповал своим суровым видом?

— Отвали, — беззлобно отмахнулся Кириан, опускаясь в кресло рядом с братом. — Мне и матери хватило.

— О, она опять взялась за свое? — Адриан посерьезнел. — Что на этот раз? Почему она так взъелась? Не следуешь указаниям первой леди этого дома? Неужели не оценил ее протеже? Сказал, что нашел себе подружку сам.

Кириан колебался. Он никогда не обсуждал с семьей свою личную жизнь, тем более

— Шайлар. Но Адриан… он был другим. Может быть хоть он его поймет.

— Сказал, — тихо признался он. — Точнее, она сама узнала. Подслушала наш видеозвонок.

— Что?! — Адриан присвистнул. — Мать подслушивает?! Да ладно! И что было?

— Был скандал, — криво усмехнулся Кириан. — С ультиматумом. Или я бросаю «эту солдатку» и женюсь на Лире, или могу забыть о поддержке семьи.

— Ни чего себе! — Адриан даже выключил гонки. — Вот это она дает! И ты что? И что за «солдатка»? Какая-то крошка-кадет с твоего курса?

— А что я? Сказал, что это моя жизнь и мой выбор. И что Шайлар… что она важна для меня.

— Шайлар… — Адриан произнес ошарашено. — Полковник Шайлар Рейтор?! Та самая?! Брат, да ты псих! Но ты крут! Невероятно крут!

— Почему псих? — не понял Кириан.

— Да потому что это же сама Рейтор! Легенда! И она… она с тобой? По-настоящему? — Адриан смотрел на него во все глаза.

— По-настоящему, — кивнул Кириан, чувствуя, как теплеет на душе от поддержки брата. — Но это… сложно, Адриан. Очень. Разница в возрасте, звания, война… Мать права, это опасно.

— Опасно — жить так, как хотят родители! — горячо возразил Адриан. — Кир, ты выбрал свой путь! Ты улетел с нашей сытой Аркадии сражаться за других! Ты учишься в лучшей военной академии! Ты знаком с самой крутой женщиной в галактике! Да я горжусь тобой, брат! И плевать, что там думает мать или отец! Если ты выбрал ее, значит, она действительно особенная. Просто… будь осторожен, ладно? И знай, что всегда можешь рассчитывать на меня — я всегда прикрою тебя перед предками, если что, и поддержу в любом решении!

Кириан рассмеялся.

— Спасибо, Адриан. Ты лучший.

— Знаю! — Адриан снова включил гонки. — А теперь вали отсюда, не мешай мне смотреть финал Гран-При Центавры! И позвони своей красотке-полковнику, скажи, что ее будущий деверь полностью одобряет ваш опасный союз!

Кириан с улыбкой покачал головой и направился к выходу. Он уже взялся за ручку двери, когда услышал, как Адриан пробормотал себе под нос, глядя, видимо, вслед брату:

— Черт… Полковник Рейтор… Она же нереальная цыпочка… Просто космос какой-то… Повезло тебе, брат…

Услышав это, Кириан не удержался и снова рассмеялся, на этот раз громко, легко и искренне. Этот непосредственный, полный мальчишеского восхищения комментарий брата окончательно развеял неприятный осадок после тяжелого разговора с родителями. Да, его младший брат был тем еще повесой и любителем острых ощущений на гоночной трассе, но он был настоящим, искренним в своих проявлениях. С неожиданно легким сердцем Кириан вышел из комнаты Адриана, направляясь в свою — нужно было собирать вещи и готовиться к возвращению в Академию.

Шайлар

Глубокий космос на границе Третьего Сектора — опасная «серая зона», где патрули Ополчения то и дело натыкались на вражеских разведчиков или попадали в засады. Для Шайлар Рейтор это был просто очередной долгий патруль, привычная рутина войны, ставшая ее жизнью. В кабине Агилиса царила знакомая тишина, нарушаемая лишь мерным гулом его систем жизнеобеспечения и тихим шепотом данных, бегущих по тактическому дисплею перед ее глазами.

Снаружи, за бронестеклом — вечная, непроглядная ночь космоса, усыпанная холодными иглами далеких звезд, и безмолвные призраки прошлого: искореженные фермы и жилые модули орбитальной станции, дрейфующие в пустоте словно кости неведомых космических чудовищ. Агилис, подобно огромному темному хищнику, бесшумно скользил между этими обломками, его мощные сенсоры методично прощупывали пространство, выводя на дисплей сложную паутину сигнатур — мертвый металл, холодный камень, фоновое излучение… Сознание Шайлар было почти полностью слито с машиной, она ощущала каждый маневр, каждую вибрацию корпуса, постоянно готовая отреагировать на малейший всплеск чужой энергии, на ту самую красную метку врага, которая могла появиться в любой момент в этой обманчивой, напряженной тишине.

— Статус, Агилис? — мысленно спросила Шайлар, всматриваясь в данные сенсоров.

— Чисто, пилот. Присутствия противника не обнаружено. Однако зафиксированы остаточные энергетические сигнатуры недавнего боя малой интенсивности.

— Ясно. Значит, опоздали. Или нас снова кто-то опередил, — она недовольно поморщилась. Утечки информации продолжались, несмотря на все усилия Лисара. — Летим на Неустрашимый.

Шайлар снова сосредоточилась на показаниях приборов. Нельзя отвлекаться. Миссия выполнена, но какой ценой даются эти победы… Она устало потерла виски. На личном комме мигал индикатор непрочитанного сообщения. От него. От Кира. Оно пришло во время патрулирования, но она не стала читать тогда — нужно было сосредоточиться на окружающей обстановке. Сейчас рука сама потянулась к консоли.

Кириан: "Шайлар, привет. Надеюсь, ты получила это сообщение и у тебя все в порядке? Пишу сразу после... ну, назовем это 'финальным раундом переговоров' с моей матушкой. Операция 'Выгодная Партия' с треском провалена, объявлена бессрочная холодная война внутри дома Старгов;) Если серьезно — разговор был очень тяжелым. Мать знает или догадывается о нас (не спрашивай, как). Был ультиматум: либо я 'берусь за ум', забываю о тебе и готовлюсь к блестящему будущему с Лирой Кортланд на Аркадии, либо могу забыть о поддержке семьи. Я подтвердил свой выбор, Шайлар. Сказал, что мое будущее — это Академия, Ополчение... и ты. Сказал, что не откажусь ни от своего пути, ни от тебя. Пусть это безумие, как ты и говорила. Пусть опасно. Но я в это верю. По-настоящему. И я готов ко всему. Просто… я хотел, чтобы ты это знала. Не для того, чтобы давить на тебя, а чтобы ты понимала — я свой выбор сделал. Береги себя там. Отзовись, когда сможешь."

Шайлар откинулась в кресле, прикрыв глаза. Кириан Старг. Упрямый, идеалистичный, честный до глупости кадет с глазами цвета штормового неба. Мальчишка, который ворвался в ее упорядоченный мир войны и долга, как непредсказуемая комета.

Тот поцелуй у арки… она до сих пор чувствовала его вкус на губах, фантомное прикосновение его рук. А его слова… «Я верю в нас». «Я готов ждать». Это было безумие. Опасное, запретное, обреченное безумие.

Она — полковник Рейтор, почти шестидесятилетний ветеран, чья жизнь — это приказы, бой, потери и одиночество командной рубки. Он — двадцатичетырехлетний кадет из влиятельной семьи с самой мирной планеты, который только начинает понимать, что война — это не голографические подвиги. Между ними — пропасть. Пропасть лет, опыта, статуса, миров.

Сердце Шайлар пропустило удар. И он выбрал их? После всего одного поцелуя, после ее предупреждений? Упрямый, идеалистичный мальчишка! Он же не понимает, во что ввязывается! Ярость на его мать смешалась с тревогой за него и… чем-то еще. Теплым, пугающим, чего она не позволяла себе чувствовать много лет.

Она должна держаться от него подальше. Ради него самого. Ее мир, ее война, ее враги — они его сожрут, перемелют, сломают его идеализм и его веру. Она не имеет права втягивать его в это. Не имеет права давать ему ложную надежду. То влечение, которое вспыхнуло между ними — это ошибка, опасный каприз, минутная слабость с ее стороны. Нужно это прекратить. Оборвать эту связь, пока не поздно. Для его же блага.

Решение было принято. Жесткое, необходимое. Она откроет комм и отправит ему короткое сообщение. Официальное. Что их общение неуместно. Что она была не права. Что он должен сосредоточиться на учебе. Так будет правильно.

— Пилот, приближаемся к «Неустрашимому». Запрос на стыковку отправлен, — раздался в голове голос Агилиса.

— Принято, — ответила она, откладывая составление сообщения. — Запроси посадки и давай внутрь, пусть открывают шлюз.

Позже, в своей спартанской офицерской каюте на борту крейсера «Неустрашимый», Шайлар долго стояла под обжигающими струями рециркулированного душа. Вода смывала усталость и пот после долгого патрулирования возле взорванной орбитальной станции, но не могла смыть тяжесть, осевшую на душе после прочитанного сообщения Кириана. Его упрямая вера в их «нас», его готовность бороться… это было так опасно. Так неправильно. И так… притягательно.

Шайлар с усилием заставила себя выйти, натянула простую темную майку, скрывшую под тканью сложную вязь рисунков на плечах и спине, и форменные брюки. В каюте гудел вентилятор и тускло светили стандартные панели освещения. За иллюминатором — непроглядная чернота космоса. Шайлар подошла к небольшому встроенному бару, достала знакомую, наполовину пустую бутылку илуарского гартейна — ее верного спутника в походах — и налила щедрую порцию в тяжелый металлический стакан.

Крепкий, сорокапятиградусный напиток обжег горло знакомым теплом, но не принес ни капли ясности в мыслях. Она села за рабочий терминал, вызвала пустое окно для нового сообщения. Адресат — Кир. Нужно было написать ему. Сейчас. Четко. Жестко. Расставить все точки над «i». Объяснить, что он ошибся, что никакого «нас» нет и быть не может. Что она — полковник Рейтор, а он — кадет Старг. Что она не может рисковать его будущим ради мимолетного влечения. Что так будет лучше для него.

Она положила пальцы на сенсорную клавиатуру. Но слова не шли. Перед глазами стояло его лицо — серьезное, упрямое, с горящими серыми глазами. Ее пальцы замерли над панелью.

Дверь каюты открылась без стука, вошел Санни Стэйнард с почти полной бутылкой того же илуарского гартейна.

— Ну что, командир, рефлексируешь? — он просиял, плюхнулся в кресло напротив и щедро плеснул себе в стакан. — Или просто любуешься на звезды и мечтаешь о сероглазых кадетах?

— Отвали, Санни, — устало сказала Шайлар, делая большой глоток своего напитка. — Не до шуток.

— Ого! Значит, все серьезно? — он тут же перестал улыбаться, его взгляд стал внимательным. — Что случилось, Шай? Опять этот Старг? Прислал очередное пылкое признание?

Она молча кивнула на свой планшет, где все еще светилось его последнее сообщение. Санни быстро пробежал его глазами.

— Ну, парень решительный, — хмыкнул он. — Сказал — сделал. Что отвечать будешь?

— Я решила — хватит, — тихо, но твердо сказала Шайлар, глядя в стакан. — Нужно держаться от него подальше. Прекратить это все, пока не зашло слишком далеко. Это… неправильно. И опасно для него.

Санни несколько секунд молча смотрел на нее, потом медленно поставил стакан.

— Держаться подальше?! — тихо переспросил он, но в его голосе зазвенела сталь. — Шайлар, ты в своем уме?! После всего?!

— А что всего, Санни?! — вспыхнула она. — Пара разговоров? Один поцелуй?! Это ошибка, которую нужно исправить!

— Ошибка?! — Санни подался вперед, его голос понизился, стал серьезнее, исчезла вся игривость. — Ты видела, как он на тебя смотрит?! Как он ждет твоих сообщений, словно от этого зависит его жизнь?! Ты читала, что он сейчас матери своей заявил ради тебя, послал к черту все их планы на его блестящее будущее?! Он готов рискнуть всем ради шанса быть с тобой! А ТЫ?! Думаешь, я слепой?! Думаешь, я не вижу, как ты сама изменилась за эти последние месяцы?! Как у тебя глаза теплеют, когда приходит этот дурацкий сигнал от него на личный комм? Как ты зависаешь, глядя в иллюминатор после ваших разговоров, и явно думаешь не о тактике или ремонте Локи? Как ты стала… мягче, черт возьми! Или живее, не знаю! Шай, я тебя знаю лучше, чем себя! Ты живешь этими сообщениями и мыслями о нем не меньше, чем он! И после всего этого ты называешь это ошибкой и собираешься его бросить?!

— Я не бросаю! Я его защищаю! От себя! От войны! От всего этого дерьма! — крикнула Шайлар.

— Защищаешь?! — рассмеялся Санни, но смех был злым. — Да ты трусишь, Шайлар! Обыкновенно трусишь! Ты боишься! Не за него — за себя! Боишься снова привязаться! Боишься, что этот мальчишка с его честными глазами растопит твой лед! Боишься снова почувствовать себя живой, потому что это, черт возьми, больно! Проще же спрятаться за своим званием, за броней Агилиса, за цинизмом, правда?! Проще оттолкнуть его сейчас, чем потом терять?!

— Ты ничего не понимаешь! — ее голос дрожал от ярости и подступающих, но сдерживаемых силой воли слез.

— О нет, Шай! Это ты не понимаешь! — голос Санни стал тише, но настойчивее. — Этот парень — он настоящий. Он не из нашего прожженного и жестокого мира. Он выбрал тебя — не легенду, а тебя! Такую, какая ты есть! Со всеми твоими шрамами, твоей болью и твоим чертовым долгом! Он готов рискнуть ради тебя! А ты?! Ты готова лишить вас обоих шанса из-за своих старых призраков?! Хватит, Шайлар! Хватит бежать! Ты заслуживаешь быть счастливой! И он, черт возьми, тоже!

Санни замолчал, тяжело дыша. Шайлар сидела, отвернувшись, сжав кулаки. Его слова били наотмашь, попадая в самые больные точки. Она хотела возразить, крикнуть, что он не прав, но не могла. Потому что где-то в глубине души знала — Санни был прав. Она боялась.

Санни вздохнул, его голос смягчился.

— Послушай… Лети туда. На пару дней. У вас там как раз предлог какой-то дурацкий с передачей учебных адаров намечался, помнишь? Лети. Поговори с ним. По-настоящему. Без званий и приказов. Пойми, что ты чувствуешь. Что он чувствует. Разберись в себе, Шай. А потом решай. Но не руби сплеча сейчас. Не убегай.

Шайлар молчала, глядя в иллюминатор на равнодушный и холодный космос. Мысли метались в голове. Санни был прав. Она боялась. Но, может быть… может быть, он прав и в другом? Может, стоит рискнуть? Хотя бы раз…

Кириан

Вечер перед отлетом с Аркадии Прайм тянулся для Кириана невыносимо долго. Разговор с Адрианом принес облегчение, но тяжесть после столкновения с родителями никуда не делась. Он снова и снова перечитывал свое сообщение, отправленное Шайлар несколько часов назад, где он, с трудом подбирая слова, рассказал о ссоре и своем решении. Ответа пока не было, и это молчание сводило с ума. Наконец, не выдержав, он сам активировал защищенный канал видеосвязи.

Секунды ожидания показались вечностью. Ее лицо возникло на экране планшета — и у него перехватило дыхание. Уставшая, бледная, с новыми, едва заметными царапинами на скуле, но такая бесконечно родная. Шайлар смотрела на него серьезно, без тени обычной иронии — она прочла его сообщение.

Кириан начал говорить — сбивчиво, торопливо, выплескивая все, что накопилось: о ледяной ярости матери, о невысказанном осуждении отца, об ультиматуме, о неожиданной поддержке Адриана, и главное — о своем выборе остаться верным себе, ей и их… тому, что между ними было.

Шайлар слушала внимательно, не перебивая, ее зеленые глаза не отрывались от его лица. Ее собственное лицо оставалось почти непроницаемым, лишь легкая складка пролегла между бровями. Когда Кириан наконец замолчал, в эфире повисла тяжелая пауза, наполненная невысказанными эмоциями и разделяющими их парсеками пустоты.

— Тяжелый выбор, Кир, — сказала она наконец, когда он замолчал. — Разрыв с семьей — это всегда больно. Особенно с такой влиятельной. Но ты поступил правильно, отстояв свое решение. Никто не вправе диктовать тебе, как жить и кого… — она чуть запнулась, — кто для тебя важен.

— Я знаю. Но все равно непросто. Мать не отступится так легко. Она считает, что я рушу свою жизнь… связавшись с тобой.

— Она по-своему права, — голос Шайлар был ровным, без тени обиды. — Твоя мать хочет для тебя стабильности, безопасности, понятного будущего на Аркадии. А что могу дать тебе я? Вечную тревогу? Редкие встречи урывками между боевыми вылетами? Риск, что однажды я просто не вернусь или вернусь… не той, что прежде?

— Мне не нужна другая жизнь, Шайлар! — горячо возразил Кириан. — Я выбрал этот путь сам! Я знал, на что иду, поступая в Академию!

— Ты думал, что знал, — мягко, но настойчиво поправила она. — Ты мечтал об адарах, о подвигах. Но ты не знаешь реальности этой войны. Ты не знаешь, что такое терять друзей одного за другим. Что такое месяцы в космосе, когда единственная связь с домом — это комм, связь на котором постоянно пропадает. Что такое возвращаться и понимать, что ты уже чужой в том мире, где родился, — Шайлар посмотрела ему прямо в глаза через экран. — И ты не знаешь, что такое быть со мной. Я — солдат до мозга костей, Кир. Я живу этой войной даже не последние сорок лет, как поступила в академию, а всю свою жизнь. Я не изменюсь. Моя жизнь — это Первый Полк, это Агилис, это приказы, это риск каждый день. Я не смогу сидеть на Аркадии Прайм и выбирать занавески. Я не создана для тихой гавани.

— Но я и не прошу тебя меняться! — воскликнул он. — Я восхищаюсь тобой именно такой! Полковником Рейтор, Афиной, легендой! Той, кто дерется за всех нас! Да, я понимаю, что это опасно. Сложно. Почти невозможно. Но то, что между нами… это ведь не просто так? Не просто… влечение?

Шайлар откинулась на спинку кресла, провела рукой по лицу, скрывая усмешку или гримасу — Кириан не понял.

— Влечение? О да, оно есть, кадет Старг, не будем притворяться, — ее голос снова стал чуть ироничным. — И оно сильное. Слишком сильное для моего же спокойствия. Но достаточно ли этого? Ты уверен, что готов поставить на карту все — отношения с семьей, возможно, свою карьеру, свое будущее — ради… чего? Ради украденных ночей, тревожных сообщений и постоянного страха? Ради женщины, которая в любой момент может не вернуться? Стоит ли оно того, Кир? Подумай хорошо. Может, твоя мать права, и лучше выбрать предсказуемость и безопасность с кем-то вроде Лиры Кортланд?

— Нет! — его ответ был резким, почти выкриком. Кириан встал, подошел ближе к экрану, словно пытаясь сократить разделявшее их расстояние. — Я уверен, Шайлар. Абсолютно. Это не просто влечение. Я не знаю, как это назвать… еще не знаю… но это самое настоящее, что было в моей жизни. И мне плевать на риск, на семью, на карьеру! Мне важно только, чтобы ты была жива! Чтобы ты возвращалась! Чтобы у нас был шанс! Я готов ждать. Готов бороться. За себя. За тебя. За нас.

Он говорил горячо, страстно, глядя ей прямо в глаза. Шайлар смотрела на Кириана в ответ долго, ее лицо было непроницаемым, но в глубине зеленых глаз что-то дрогнуло. Она медленно выдохнула.

— Ты… невыносимо упрямый, Старг, — тихо сказала Шайлар. — И слишком… честный для этого проклятого мира. Ладно. Я тебя услышала. Но обещай мне одно — без глупостей. Не рискуй собой понапрасну из-за меня. Твоя жизнь, твоя учеба — это важно. Важнее наших… сложностей…

Шайлар посмотрела на него долго, потом заговорила чуть тише, задумчиво:

— Шанс… Шансы есть всегда, Кир. Особенно для тех, кто не боится работы и умеет думать головой, — легкая усмешка тронула ее губы. — Первый Полк всегда нуждается в особых специалистах. Тех, кто показывает выдающийся потенциал на тестах — будь то интуиция пилота или точность техника. Тех, кто может не только выполнять приказы, но и понимать суть вещей… понимать матрицу, чувствовать нейроядро… Но отбор к нам… он еще жестче, чем в саму Академию. Тут нужны не просто лучшие, а самые стойкие, самые преданные и, да, порой самые безбашенные.

Глаза Кириана загорелись новой, почти лихорадочной надеждой.

— В Первый Полк? К тебе? Ты думаешь… это возможно? — он подался еще ближе к экрану. — Я знаю, что туда попадают только лучшие из лучших. Я буду работать. День и ночь. Заниматься сутками, выжимать все из симуляторов! Я докажу, что достоин! Ради… ради шанса быть рядом. С тобой. Работать с тобой.

Взгляд Шайлар снова стал серьезным, но в нем теперь читалось и уважение.

— Сначала закончи Академию, Старг. Стань лучшим кадетом своего курса. Покажи на финальном тестировании, на что ты действительно способен — как пилот или как техник, неважно. Докажи Лисару и всем остальным свой потенциал. Твой талант — это только аванс. Путь в Первый Полк долог и требует стальных нервов. А потом… посмотрим, — Шайлар позволила себе легкую, почти незаметную улыбку. — Для упрямых кадетов иногда открываются неожиданные двери. Но это — потом. А сейчас — учись. Не ради меня, а ради самого себя!

— Обещаю быть благоразумным кадетом, — Кириан позволил себе легкую улыбку. — Но не обещаю перестать быть упрямым, с тобой иначе не работает.

— Никто не обещал, что будет легко, — она усмехнулась в ответ, но в глазах осталась теплота. — Ладно. Мне действительно пора. Я только с вылета, хочу поспать хоть пару часов. Удачной дороги до академии. И пиши.

— Иди отдыхай, тебе это нужно. И пиши, как сможешь! Береги себя! — в голосе Кириана мелькнула нотка заботы и беспокойства.

— Постараюсь, Кир. До связи.

— До связи, Шайлар. Я… жду.

Экран погас. Кириан несколько мгновений смотрел на темный прямоугольник, тяжело дыша. Этот разговор вымотал его, но и дал силы. Шайлар услышала его. Она не оттолкнула. И она дала ему цель. Первый Полк. Быть рядом с ней не пару недель в году, а постоянно. Он знал, что это будет невероятно трудно. Но теперь Кириан знал, к чему стремиться.

Частная посадочная платформа резиденции Старгов сияла чистотой под утренними лучами двух солнц. Персональный шаттл семьи бесшумно ожидал у края, готовый доставить Кириана к орбитальному челноку на Санару. Прощание было коротким и до боли неловким.

Леди Изольда стояла идеально прямо, как ледяная статуя, в элегантном утреннем костюме. Она даже не посмотрела на сына, лишь холодно кивнула, когда он подошел проститься. Ни слова упрека, ни слова напутствия — ее молчаливое осуждение было хуже любой гневной тирады. Лорд Валериус проводил сына тяжелым, непроницаемым взглядом. Он положил руку Кириану на плечо — жест показался непривычно тяжелым.

— Будь благоразумен, Кириан. И помни о чести Дома Старгов.

— Я помню, отец, — ровно ответил Кириан, чувствуя горечь от этой формальности.

Зато Адриан подлетел к нему и крепко обнял, хлопая по спине.

— Держись, брат! — шепнул он ему на ухо. — Забей на предков! Живи своей жизнью! Пиши, как там дела! И передавай пламенный привет легендарной полковнику Рейтор от ее будущего деверя!

Кириан невольно рассмеялся, обнимая брата в ответ.

— Обязательно передам. И ты тут… не слишком гоняй на своих гравикарах.

— Постараюсь! — подмигнул Адриан, отступая.

Рядом стояла Элара. Она выглядела немного испуганной после вчерашнего скандала, но подошла к Кириану и молча протянула ему небольшой кулон на тонкой цепочке — гладкий, переливающийся молочно-голубым светом кристалл селенита, который добывали только в высокогорных пещерах Аркадии Прайм. Говорили, он приносит удачу путешественникам.

— На удачу, Кир, — прошептала она, ее серые глаза смотрели на него с тревогой и любовью.

— Спасибо, Эл, — он осторожно взял кулон и тепло сжал ее тонкие пальцы. — Я буду носить.

Кириан в последний раз окинул взглядом родителей — холодное величие матери, непроницаемую маску отца. Потом посмотрел на сияющее лицо Адриана и встревоженные глаза Элары. Здесь оставалась часть его жизни, но его сердце рвалось туда — в Академию, к друзьям, к сложным схемам, к опасностям войны и… к ней.

Кириан решительно развернулся и пошел к шаттлу, не оглядываясь. Его ждала Санара.