Одинаковые. Том 6. Революция

Глава 1 Операция спасения. Операция в Москве

— Твою дивизию! — выругался я, подскочив с кровати.

Выспаться, похоже, сегодня не получится. Лёха, вскочивший одновременно со мной — правда, он ночевал сегодня в «Белом ветре», — повторил вслух мои слова. В очередной раз мы потеряли связь с одним из наших братьев. Если раньше в подобные переплёты попадал исключительно Алексей, то теперь эта участь выпала Никите.

Три дня назад брат отбыл из Санкт-Петербурга в Москву. Меллер прислал телеграмму с просьбой прибыть на испытания улучшенной версии биплана. За последние годы «Дукс» стал лидером в самолётостроении. Теперь это несколько крупных предприятий с обширной инфраструктурой, причём в столице находятся далеко не ключевые объекты компании. Как и планировали, мы с братьями не стали раньше времени внедрять новые технологии в авиастроение. Тех чертежей и подсказок, что были даны товарищу Меллеру на самом старте, оказалось достаточно, чтобы он направил развитие предприятия и фактически всей отрасли в нужное русло.

Последняя версия У-2, которую вчера наблюдал Никита, была на голову выше того первого самолёта, на котором я в своё время чуть не разбился. Не вдаваясь в технические детали новой конструкции, скажу, что Меллеру удалось значительно повысить скорость и дальность полёта. Похоже, успехи русского инженера не давали кому-то покоя. Авиация и самолётостроение во всём мире развивались быстрее, чем в нашей истории. Неказистый для XXI века биплан стал символом покорения воздуха.

Не знаю, каким образом недоброжелатели связали Никиту с предприятием Меллера, но подозреваю, что его захват так или иначе связан именно с деятельностью «Дукса».

Ждать было нельзя, поэтому мы немедленно приступили к сборам. Лёха захватил с собой десяток бойцов из боевого крыла — практически ветеранов, прошедших с нами многое за последние годы.

15 сентября 1904 года мы погрузились в поезд, следовавший в направлении Москвы. Вот так, вдвоем с Лёхой, мы и встретили наше 19-летие. В этот раз никакого праздника, конечно же, не получилось.

Время неумолимо бежит вперед, и до решающих событий, к которым мы так давно готовимся, осталось совсем немного. А тут еще, как назло, это похищение Никиты… Чертовски интересно, кто же за этим стоит!

То, что Никита сейчас жив, мы с Лёхой чувствовали однозначно. Да и внутренний компас подсказывал направление, хотя, правда, на таком расстоянии от Москвы никакой конкретики, конечно же, не было. Глядя на проплывающие за окном осенние пейзажи, я погрузился в размышления.

Напряженными выдались последние два года в этой новой жизни. Иосиф по нашей рекомендации организовал штаб и усиленно готовился к грядущим переменам. Надо отдать ему должное, Сосо провел колоссальную работу. Впрочем, как и все люди, вовлеченные в процесс. С каждым месяцем к нашим рядам примыкало все больше активных граждан, которым были близки наши цели.

Мы не занимались какой бы то ни было пропагандой среди широких масс населения, но были уверены, что рабочие с наших предприятий нас безусловно поддержат. Число предприятий за последнее время выросло до пятидесяти семи, причем только в Санкт-Петербурге насчитывалось уже двадцать шесть фабрик и заводов, принадлежащих людям Джугашвили, которого с нашей легкой руки все окружение стало именовать товарищ Сталин. Ну никак не мог я пропустить этот момент. Итак, лидер из Грузии вызывал у некоторых причастных вопросы, особенно в начале взаимодействия. Думаю, что и в истории моего мира псевдоним, под которым Иосиф Виссарионович сыграл немаловажную роль.

На заводах, подконтрольных Сталину условия труда и отношение к людям сильно отличались от того, что происходило у конкурентов. Это вызывало бурю негодования у той части капиталистов, что привыкла выжимать последние соки из работяг. И на наши заводы регулярно обрушивался гнев властей. Все было достаточно просто: промышленник «заносил» кому надо, и тут же начинали крутиться шестеренки репрессивного механизма.

Однако стоит сказать, что находились и сторонники такого пути развития. В крупных городах империи появилась целая когорта промышленников, желающих перенять наш успешный опыт. Для них это были разрозненные предприятия, которые объединяли лишь общие, передовые подходы к организации труда. Такие промышленники были уже в Санкт-Петербурге, Москве, Казани, Ярославле и многих других городах империи. Часть из них удалось уже к этому моменту вовлечь в нашу деятельность по подготовке к часу «икс».

Спустя час после отбытия из Санкт-Петербурга, мы с Лехой отчетливо почувствовали, что Никита начал приходить в себя. Сознание возвращалось к нему медленно, но после того, как на голову вылили ведро ледяной воды — глаза брата окончательно открылись. Он осмотрелся по сторонам и увидел, что находится в какой-то небольшой комнате без окон. Кирпичные стены, отсутствие признаков жизни подсказывало, что это либо подвал, либо какое-то складское помещение.

Прямо перед ним стояли два человека в хороших костюмах и мужик бандитского вида с короткой бородой. Последний был довольно крепкий малый, руки как кувалды, широк в плечах и силушкой Господь не обидел. Именно он держал в руках ведро, из которого и выплеснул на Никиту воду.

— Ну что, господин Горский! Как вы предпочитаете построить наш диалог⁈ — с акцентом, явно выдающим жителя туманного Альбиона, проговорил мужчина в костюме.

— Кто вы такие, и что вам нужно?

Второй после слов брата расхохотался:

— Нет, смотри, Джеймс, этот сосунок до сих пор пытается изображать из себя невинную овечку. Все как Мартин нам и говорил. Определенно эти братья Горские имеют большой талант в импровизации. Ты случайно в театре не служил⁈ — глядя на Никиту, сказал он.

— Не довелось, но какие мои годы, глядишь и получится, раз вы так оцениваете мои таланты! — улыбнулся брат.

— Все отпрыгался ты. Отпрыгался! Знаем, что у тебя есть еще два брата, но ими в ближайшее время тоже займутся наши люди, поэтому можешь абсолютно не переживать! Вы, Горские, заставили нас побегать за собой. И за несколько лет нанесли такой ущерб нашей стране, что даже в голове не укладывается. Эдвард, крикни, пожалуйста там, чтобы кофе сделали, а то чувствую, с этим придется повозиться… — он мотнул своей голову в сторону Никиты.

Связали брата очень серьезно. Руки и ноги старательно примотаны к массивному деревянному креслу. Вырваться самому было нечего и думать. К тому же эти уроды так перетянули руки, что кисти уже серьезно онемели. Если они не ослабят путы, то так и руки можно потерять.

— Мартин говорил, что эти братья непросты, — сказал Джеймс. Он зло сплюнул на пол. — Представляешь, сколько лет эти русские ублюдки водили нас за нос?

— Да, ты прав, Эдвард, — продолжил Джеймс. — Все началось еще в Южной Африке, когда этот гребаный отряд «Русских медведей» наделал там шороху.

— Ты, ублюдок! — зло прищурился Эдвард и с размаха ударил кулаком Никите в лицо.

Из носа брата тут же брызнула кровь.

— Из-за тебя, ублюдок! — выдохнул он. — Под Кимберли погиб мой брат. Ему было всего двадцать два года. Он мог бы еще жить и жить!

— Погоди, погоди, не спеши, — подался вперед Джеймс.

— Этого вам оказалось мало, вы еще и решили, что можете вмешиваться в политику ее величества, в дела нашей страны. — Голос говорившего сочился ядом. — Вы обокрали влиятельнейших людей королевства, лишив огромных доходов. Такое не прощается.

— Зачем ты все это ему рассказываешь, Эдвард? — нетерпеливо перебил его второй, Эдвард. — Нам нужно получить от него информацию.

— Какая информация вам нужна? — спросил Никита, пытаясь выиграть хоть немного времени.

Я нутром чуял, что мирно эта встреча с английскими джентльменами не завершится. Вот только в текущей ситуации все козыри были в их руках. Мы с Лехой в этот самый момент были только на середине пути к Москве и даже приблизительно не могли предположить, где держат брата. Помочь ему прям сейчас не было никакой возможности.

«Эх, жаль, что Меллер еще не запустил авиасообщение между Москвой и Питером. Сейчас мы бы уже были на месте и сдирали кожу с двух этих английских недоносков,» — подумал я.

— Многое, нам очень многое нужно у тебя выяснить, и у твоих братьев. Ты сильно не переживай скоро они к тебе присоединятся. Наши люди в Санкт-Петербурге уже прислали телеграмму. Никита и Алексей Горские следуют в Москву, поэтому не долго тебе ждать осталось. Видимо, ваши люди тоже не даром свой хлеб едят и успели им сообщить о твоей пропаже! — сказал Эдвард.

— Нам требуется полная информация по вашей деятельности в Южной Африке, по ликвидации уважаемых господ в Великобритании, ты расскажешь куда делись активы Сесила Родса, что пропали у него после вашей встречи. И многое другое. Также нас интересует подробная информация по вашему батискафу. — Джеймс сделал глоток кофе из фарфоровой чашечки и поставил ее обратно на блюдце.

— Вы точно вешаете лапшу на уши всем окружающим, те документы, по батискафу, что попали к нам оказались пустышками. Кучу средств было потрачено, с околонулевым результатом. Поэтому за все это вам придется ответить! Начинай уже рассказывать!

— Ваш коновал, или кто там меня связывал, сильно перетянул мне руки. Они просто-напросто отсохнут, если не ослабить веревки. Пока вы это не сделаете, я и слова не скажу. И еще дайте воды! — спокойно ответил Никита.

Джеймс подошел и стал ослаблять узлы верёвок. При этом внимательно следил, чтобы после этого шансов выбраться у брата не было. Кровь сразу стала поступать в онемевшие конечности и их начало колоть словно иголками. Никита скривил лицо от боли, но не издал при этом не звука.

Брату ничего не оставалось, и чтобы выиграть время он начал свой рассказ. Англичане даже вначале не поверили своей удаче. Вот так вот легко сломать Никиту Горского они никак не рассчитывали. А нам просто нужно было выиграть время. В помещение принесли стол, за который сел Джеймс с бумагами и стал записывать слова брата. Он всё время уточнял детали, цеплялся за мелочи.

Рассказ начался с Южной Африки, и так как Никита никуда не спешил, а попросту ему нужно было затягивать процесс допроса, то рассказывал он обо всем в мельчайших подробностях, что иногда бесило англичан.

За три часа Джеймса несколько раз подменял Эдвард; к тому моменту они уже исписали целую стопку бумаги.

— На сегодня все! Эдвард, у меня уже рука отваливается!

— Вы господа покормить меня не забудьте. Я свое слово сдержал и рассказывал вам все, что вы просили. Поэтому если хотите завтра продолжить, то нормальный ужин мне организуйте. Иначе завтра буду молчать, даже под пытками. — сказал брат, которому совсем не упиралось всю ночь провести с пустым желудком.

Джеймс что-то пробормотал себе под нос, развернулся и вышел. Через какое-то время в комнату зашел тот самый бугай с подносом. Пахло вполне прилично.

«Не ресторан, конечно, но вполне себе протянуть ночь хватит» — хмыкнул про себя Никита.

— Че лыбишься! — оскалился варнак, — снедай шустрей, да я пошел.

Развязывать брата, видимо, они не решились, потому Трофим, как позже выяснилось, кормил Никиту с ложечки как маленького ребенка.

Наконец-то наш поезд прибыл в Москву. Мы уже готовились к тому, что нас могут ждать прямо на вокзале, поэтому подготовились заранее. Ехали с парнями из нашего боевого крыла как обычно инкогнито. То есть связать нас друг с другом было нельзя. Да и ребята разделены на три группы. После того, как от англичан поступила информация, что они в курсе нашего перемещения, мы проработали план действий в Москве.

Заранее с Никитой нанесли на себя грим и одели парики, приклеили бороды. Запасная одежда для этого у нас тоже имелась на такой случай. И два крепких юноши, да уже считай мужчины превратились в купцов средней руки с животиком и окладистой бородой. Выйдя из вагона второго класса, мы направились ловить извозчика.

Наши парни при этом разделились. В задачу одной тройки входило выявление наблюдателей или группы захвата, которая должна была перехватить нас. Мы их заметили практически сразу. Просто те ждали именно Горских, а пузатых купцов пропустили, даже не задумавшись.

Предполагаю, что англичане работают не одни. Видимо, кто-то в Москве хорошо так сидит на их кормушке, а может быть и на крючке в виде компромата. Не удивлюсь, что это кто-то из чиновников или аристократов.

Те, кто нас выискивал глазами на перроне, а насчитали мы с Лехой 12 человек не походили по выправке на полицейских, а скорее всего относились к криминалу. Ну да это и не удивительно.

Не стали на месте выяснять кто они такие. Рассудил, что если эти личности так или иначе относятся к преступной среде, то разобраться с ними можно будет и гораздо позже. Спешить сейчас с этими шавками не было никакой необходимости. Была более серьезная задача.

Разделившись на две группы, в три и четыре человека, мы двинулись в направлении, куда указывал наш внутренний компас. Еще на подъезде к столице мы с Лехой почувствовали направление. А теперь с большой вероятностью могли сказать, что Никиту держат где-то на юго-западе Первопрестольной. Именно туда сейчас и лежал наш путь.

Внутренний компас привёл нас к бывшему складу «Торгового дома Кингстон и сыновья». Снаружи — неприметное здание с коваными воротами и вывеской «Чай и табак из Индии».

Быстро удалось выяснить через местных, что склад числится за фирмой, учреждённой через купца некоего Мэтьюза — подданного Британской короны. Всё сходилось.

Мы выждали до полуночи. Над Москвой висел густой туман, фонари около этого склада не горели. Светили лишь окна из конторы, которая по всей видимости, сейчас работала. Думаю, там и находятся эти чересчур активные британцы. Мы были уверены, что они на сегодня уже закончили допрос, но буквально минут двадцать англичане вновь вошли к Никите и потребовали продолжения.

Трое наших заняли позицию у заднего двора, ещё четверо перекрыли выход через ворота. Лёха коротко бросил Николаю:

— Работаем тихо, стараемся не открывать огонь без необходимости.

Через минуту решётка черного входа была вскрыта, и мы спустились в подвал. Оттуда шёл слабый свет керосиновой лампы и слышались голоса. Я узнал голос Никиты — и акцент англичан.

— Джеймс, слышал? Он говорит, что батискаф утонул под Шлиссельбургом. —

— Врет, ублюдок!

Ждать дальше не имело смысла. Осмотрев дверь, которая вела в допросную, понял, что открыть ее тихо не получится. Да и Никита слышал, как она каждый раз скрипела при открытии.

Хороший удар ногой, и не закрытая дверь влетела в помещение. Сразу следом — три выстрела из ПР-92 с глушителями.

Бугай, который сопровождал англичан, успел вскрикнуть и рухнул с табуретки замертво, а Джеймс, тянувшийся к револьверу «Веблей», получил пулю в плечо. Эдвард оказался менее расторопным и не пришлось по нему стрелять. Леха, влетевший в помещение после меня, пробил ему с ноги в грудь, от чего брит отлетел и сполз по стене.

Остальные парни зачищали все помещения, без разбора валя всех на глухо. Невинных здесь не было. Буквально за пару минут всё стихло.

Только тихий кашель Никиты слышался в темноте.

— Ну вот и все, брат! — прошипел я, нащупывая узлы на его запястьях доставая нож.

Осмотрев помещение получше, я увидел, что мы находимся в большом кирпичном подвале. В соседнем помещении было оборудовано что-то вроде кабинета. Совершенно не понятно, для каких дел, такой мог понадобиться. Стоит стол, заваленный бумагами, два сейфа, и у стены — трясущийся мужчина лет сорока, в сюртуке с гербом министерства торговли. Его на прицеле держал Николай. Пот катил по его лицу, он дрожал, как осиновый лист.

— Кто ты такой? — спросил Лёха, наставив пистолет.

— Я… я переводчик. Консультант миссии, мистеры Кингстон и Лесли поручили…

— Заткнись, — оборвал я. — Какой миссии?

— Торговой… чайной…

— Не ври. Ты из департамента внешних связей. Фамилия?

— Головин. Сергей Павлович Головин…

Никита с трудом поднялся, разминая руки, посмотрел на чиновника и ухмыльнулся:

— А, так это же тот самый Головин, который в прошлом году крутился вокруг Меллера! Пытался выкупить чертежи двигателя!

Все больше походило на промышленный шпионаж, прикрытый дипломатией.

Мы усадили Головина за стол, и Никита, несмотря на усталость, заговорил ледяным голосом:

— Значит, слушай сюда, Сергей Павлович. Мы знаем, что ты работаешь на англичан.

Он промолчал.

Лёха вынул нож, медленно провёл лезвием по деревянной столешнице.

— Ладно… — выдохнул Головин. — Это не я начал. Они пришли ещё весной. Люди из посольства, представившись инженерами. Говорили, что готовят реформу фабрик, хотят «поддержать русскую промышленность». А потом начались переводы денег, закупки оружия, подкупы газетчиков…

— Для чего? — спросил я.

— Чтобы толкнуть рабочих на бунт. Они готовят что-то очень серьезное. Поймите, не мог… Не мог я им отказать, меня просто бы убили! — почти завыл Головин.

— Сколько у них людей?

— Несколько сотен. Около десятка — англичане, остальные — русские. Среди них есть журналисты, инженеры, даже чиновники. Главный пункт связи — особняк на Спиридоновке, в доме под вывеской «Британского благотворительного общества».

Мы переглянулись с братьями, синхронно ухмыльнувшись. Похоже, что у нас появились конкуренты…