НеТемный 8

Глава 16

Туман, на несколько мгновений развеявшийся под натиском огненного вала, снова начал завоёвывать свою территорию, и даже солнце бросских гор никак не могло его пробить. Но мы успели рассмотреть громадные и неказистые каменные фигуры, стоящие на дне каньона.

Ух, смердящий свет!

Хорошо хоть, что по размерам они сильно уступали тем великанам, что пытались тогда уничтожить Храм Хморока. Но в любом случае эти махины, которым я едва доставал до колена, могли причинить нам много бед. Особенно учитывая, что их тут десятки.

— Громада, — в панике прошептал Виол, прижимаясь к скале, — Слёзы мне в печень! Это что за существа⁈

— У меня для тебя две новости, хорошая и плохая, — неожиданно улыбнувшись, сказал я.

Бард с чародейкой вытаращились на меня, непривычные к такому юмору.

— Боюсь даже предположить… — всё-таки сказал Виол.

— Плохая — мы не обошли Ущелье Каменных Дьяволов. Скорее всего, мы в нём.

— А хорошая?

— Их тоже две, — я ощерился во все тридцать два зуба.

— Моркатова стужь! Верните кто-нибудь угрюмого Малуша.

Хмыкнув, я продолжил:

— Эти дьяволы явно поменьше, чем те, огненные… Ну а ещё мы сократим дорогу, ведь нам не придётся обходить ущелье.

— Громада, тебе надо поработать над логикой.

Не ответив, я осторожно встал. В плотном тумане, в котором едва проглядывались ближайшие фигуры, царила полная тишина, нарушаемая лишь редким поскрипыванием камней. Будто кто-то перекатывал валуны.

Выставив руки, я примерился своим магическим зрением, пытаясь найти способ видеть дальше и лучше. Но сырой и промозглый воздух плохо пропускал огненные чувства, и пришлось положиться на воздушные… Правда, и тут было странное ощущение — плотный туман, как мне показалось, совсем не хотел подчиняться. Может, тут надо владеть стихией воды?

— Знаете, — подала голос Креона, — Если они ещё не напали, может, и не нападут?

— Хладочара, не думаю, что броссы настолько глупы, чтобы просто так бояться это ущелье.

— Вот да… — кивнул я.

Стоять смысла не было и мы, упорно вглядываясь в молочный воздух, двинулись вперёд. Тёмный силуэт ближайшего великана, нависающего над нами, мы оставили гораздо левее. Справа тоже стали темнеть контуры, и мы осторожно двинулись между двумя гигантами.

Стараясь двигаться бесшумно, мы вроде бы миновали первую пару. Хм-м, если продолжать в том же духе, быть может, и вправду всё полу…

Удар я почувствовал за мгновение до него, и тренированный разум сразу же окутал нас щитом. Громадный каменный кулак вылетел из тумана и с грохотом вонзился в окружающий нас кокон, чтобы тараном снести нас и отбросить обратно к скале.

Я едва успел уплотнить защиту, да выбросить огненно-воздушные щупальца, чтобы смягчить наше падение, но удар всё равно оказался довольно мощным. И если Креону я успел перехватить, чтобы она ударилась об меня, то вот бард, который все свои усилия потратил на то, чтобы спасти лютню, здорово влепился спиной в камни и сразу же отключился.

Моим лопаткам тоже досталось, но что такое для бросса пинок Каменного Дьявола? Ха!.. Кха! Кха! Кха!

Мы сползли со скалы, я едва успел подставить ноги и, пошатываясь, сразу же встал в боевую стойку, готовясь к нападению из тумана. Креона шлёпнулась передо мной на землю, закашлявшись.

— Ух… В нужник Моркаты такие полёты! — она сплюнула кровь и утёрла разбитые губы.

Никто нападать на нас из тумана не спешил и я, постояв несколько секунд, двинулся к барду. Пришлось приводить его в чувство, пошлёпав ему не без удовольствия по щекам.

— Гро… всё, громада, стой! — Виол перехватил мою ладонь, — Все песни из головы выбьешь!

— Новые придумаешь, — буркнул я, — Ну так что думаете?

— Судя по тому, что они пока не нападают, а лишь не дают пройти… — сказал Виол, потирая ушибленную голову, — Они не нападут, а всего лишь будут мешать нам пройти.

— Моркатова стужь! Гусляр, ты бог очевидности! — послышалось от Креоны, которая уже поднялась с земли и тоже стояла, растопырив пальцы в готовности колдовать. Хотя что она сможет против каменных големов?

Правда, при взгляде на её скрюченную фигурку, мне пришла в голову мысль.

— Креона, а ты сможешь заморозить этот туман? — вдруг спросил я.

И, пока чародейка удивлённо смотрела на меня, я оставил Виола и подошёл к ней. Можно было даже не гадать, какие мысли пришли ей в голову.

— Если только опять погружусь в душевный холод, — слегка обречённо сказала Креона, — По-другому я не смогу охладить всё ущелье.

— Не спеши.

Я встал рядом с ней, мысленно настраиваясь на свой магический источник. Затем я старательно принялся отделять воздушные контуры от огненных, представляя ту картинку, которая была внутри моего астрального тела до происшествия в Храме Хморока.

К счастью, воздушные и огненные стихии послушались меня и вскоре два потока энергии разделились. Затем я коснулся плеча Креоны и выставил другую руку вперёд ладонью:

— Тебе не нужно охлаждать всё ущелье. Попробуй справиться с тем потоком, который буду создавать я.

Кивнув, чародейка направила свои ладони к моей, будто собиралась поймать что-то. Она забавно сосредоточилась, закусив разбитую губу.

Я же, прикрыв глаза, стал просто опустошать источник, превращая энергию, текущую по контурам, в ветер. К сожалению, без плетений и узоров это был очень энергозатратный способ, когда внутренняя сила сразу превращалась в магию стихии.

Но что поделать, даже на смотря на высокий ранг магистра, я сейчас оставался всё таким же магом-неучем. Хотя довольно неожиданно я почуял, что в моих энергоконтурах кто-то хозяйничает, и ветер из моей ладони усилился.

Холод из рук Креоны тоже стал мощнее, и ущелье затрещало от опустившегося на него мороза. Туман тут же стал белеть и опадать на землю крупными хлопьями снега.

Сначала я подумал, что это Виол помог нам, ведь сбоку послышался тонкий звон его струны. Но этот звон, как затянутая нота, так и продолжался… Я покосился в сторону, заметив, что Виол буквально застыл с занесённой над лютней рукой.

Креона рядом со мной тоже замерла, даже её растрёпанные серебристые волосы, не смотря на поднятый мной ветер, оставались неподвижны.

Ага. Вон в чём дело… Расщелину мне в душу, какие люди! Ну, то есть, боги.

Рукой я двинуть тоже не мог, лишь мог стоять и смотреть на замерший мир.

— Стрибор, я так полагаю? — спросил я, — Давно не виделись…

— Ну, смертный, мне хватило с тобой пары встреч, чтобы надолго потратить свой предел, — холёный щёголь в золочёном камзоле медленно выплыл откуда-то сбоку, лёжа прямо на воздухе и обмахиваясь веером. Его белоснежные волосы развевались во все стороны, подчиняясь, видимо, сразу нескольким ветрам.

— А сейчас зачем прибыл?

— Знаешь, события там сверху меняются, как ураган, богам всё как-то не до смертных… Но я понял, что мне нужно с тобой встретиться.

Я лишь усмехнулся.

— Не скажу, чтобы мне сейчас была прямо нужна твоя помощь, — признался я, — Думаю, у нас достаточно сил, чтобы пройти это ущелье без божественного вмешательства.

— Гордый, гордый, гордый Малуш, — Стрибор замахал веером, потом ткнул им в меня, — Ты ведь Малуш, так?

— Ну, допустим… Что, Хморока во мне уже не чуешь?

— Мы не чуем Хмарока нигде! — Стрибор соскочил с воздушной подушки, встав рядом со мной, — Понимаешь? Боги взволнованы!

Неожиданно рядом со мной зашевелилась Креона и повернула голову:

— Истинно так, смертный. Я не чувствую своего мужа.

— Здравствуй, Морката. Светлых лун тебе, богиня холода.

— И тебе лёгких ветров, Стрибор. Что забыл южный бог в наших широтах?

— Да всё то же… Мир то ли разрушается, то ли перерождается, — Стрибор поморщился.

— А ведь это отличный повод выпить! — в нашу идиллию неожиданно ворвался Виол.

Он, обнимая свою лютню, вывалился откуда-то сбоку и чуть было не шмякнулся рядом, но замер у самой земли и, улыбаясь, стал дёргать струны.

— Как злодейки напоили вдруг беднягу-паренька, и в ущелье заманили, и разделись…

Допеть ему не дали:

— Маюн⁈ — в унисон переспросили Морката и Стрибор, — Но… где ты был?

Виол-Маюн, витая в нескольких пальцах от земли, перевернулся лицом вниз. Потом смачно рыгнул и это словно подбросило его обратно на ноги.

Утерев губы и виновато улыбнувшись перед скривившейся Моркатой, он заявил:

— А вы что, значит, потеряли меня?

— Тебя не было видно тысячи лет…

Маюн только отмахнулся, потом подскочил ко мне и облокотился о моё плечо локтем. И стал рассказывать, обращаясь только ко мне.

— И вот с этими богами всегда так… Вечно они думают только о себе, и при этом думают, что другие тоже думают только о них. А я?

— Что ты? — вырвалось у меня.

— Может, я просто печень лечил в других мирах? Древо, оно же большое…

— Чушь, — сказал Стрибор, — Как ты, низшее никчёмное божество, мог попасть в другой мир?

— А мне просто не с кем было выпить! — признался Маюн, — С кем пить-то? С ним? — он ткнул пальцем в возмущённого Стрибора, — Да с ним же поговорить не о чем, один ветер в башке. Он что вчера сказал, не помнит.

— Эй!

— Или вот Морката… — тут Маюн шепнул, — Ну, признаться честно, я Хморока-то побаиваюсь, он и пришибить способен, но всё же… Морката холодна, как лёд. Какой интерес?

— Ты, хорлова падаль! — в глазах Креона-Моркаты блеснула кровавая луна, — Сейчас ты на тысячи лет пропадёшь в вечном холоде!

— Там хотя бы пиво всегда холодное… — отрезал Маюн и вдруг исчез, чтобы через мгновение появиться прямо перед Моркатой, — А вот такая ты мне больше нравишься, богиня луны и холода. Есть в тебе, оказывается, пламя!

Он тронул струны лютни, глядя в гневные глаза Моркаты. Но настоящую растерянность я почувствовал, когда вокруг стали сгущаться снег и туман, которые сначала оформились в неясный силуэт, а потом он вдруг превратился в Мавшу. Голубовласая богиня рек и морей дёрнула бровками, оглядывая всю компанию, потом спросила.

— Я не опоздала?

Маюн тут же оказался рядом с ней, просто упав растерянной богине на руки. Бог песнопений, конечно же, случайно упал щекой на мавшино откровенное декольте и едва не зарылся в нём лицом.

Тут же затрещала гроза и поднялся ветер. Стрибор, покрывшись сетью молний, поднялся над нами, являя собой разъярённый ураган.

— Ты, бесталанный горлопан, как ты смеешь…

Маюн, правда, уже куда-то исчез, оставив Мавшу поправлять своё платье. Но и это оказалось не концом представления…

Ещё одна яркая фигура возникла во вспышке света, чтобы явить другую девушку с белом полупрозрачном платье и с золотыми волосами. Вот только вместе с ней, прямо у неё на руках, нежась от счастья и утопая лицом в немалых прелестях, появился и Маюн. Судя по всему, Сияна — а это была она — и сама удивилась, что в её эффектное появление кто-то вмешался.

— Маюн! — она отпустила руки, и бог бардов шлёпнулся на землю.

— Да смердящий свет!!! — вдруг заорал я, окончательно потеряв способность понимать происходящее.

Боги богами, но человеческую волю у меня никто не отнимал. Прикрыв глаза, я подумал, что вполне можно попытаться заставить их всех убраться, или просто переждать это их сборище, пока они не израсходуют свой предел.

— Ну, ну, Малуш, мы же не твои враги, — вдруг сказал Стрибор, спустившись из своего грозного облика, — Мы лишь пытаемся выяснить, что происходит.

Мне в лицо вдруг дохнуло таким жутким перегаром, что я сразу разлепил глаза. Прямо передо мной щерился Виол-Маюн.

— Эти велико-кчёмные, высшие божества имеют желание сказать, что они ни хрена не понимают, что происходит, — сказал бард, — Они просто боятся признаться в том, что они напуганы.

— Последил бы за языком, Маюн, — сказала Морката.

— Так я ж слежу, — Маюн вдруг исчез, и его голос донёсся откуда-то сверху, — Вот если бы я сказал, что наши велико-могучие просто обосрались… Вот тогда да, не слежу!

Морката прикрыла глаза, её тело покрылось угрожающим тёмным контуром. Но снова вмешался я:

— Так понимаю, вы все здесь собрались, чтобы сказать мне что-то срочное?